Геннадий МИХАСЕНКО БРАТСКА
ГЕННАДИЙ МИХАСЕНКО АЗБУКА БРАТСКА (Откровения старожила) Книга для чтения от 7 до 70. г. Братск. 1992 г.
[I*J ВАВАКУМ Хлебнул он лиха, протопоп, хлебнул: И мерз, и голодал, да и тонул! Не дохлебал, бунтарская душа, И нам еще оставил с полковша! АНГАРА I. Катила, бликами играя, Бездонно-зрелую струю, Своим волненьем намекая, На мощь сокрытую свою. Взывала каждым поворотом, Воронкой каждой на бегу: Мол, люди, дайте мне работу! Я без работы не могу!.. И так взалкала дочь Байкала Тяжеловесного труда, Теснин бетона и металла, Что закипала в ней вода. И люди вняли зову-боли, . Ей мощно стиснули бока; - И не бездельница уж боле, А труженица на века!
II. Ну, что за время! Что за власть! Ну, что за пыл неосторожный! Чтоб человек, в любви клянясь, Вдруг стал терзать меня безбожно! От самого истока, где Байкал, С размахом дьявольски-геройским Он мне гребенок навтыкал В мою волнистую прическу Хитрила я и так и этак И выбилась почти из сил. Он жерновами пятилеток Молол мне воду и месил Сперва Иркутская малышка, ГЭСушка, правду говоря. Я взволновалась, но не слишком, Как вскоре выяснилось, - зря! Я не постигла той печали, Что те меня уже взнуздали, Что те меня уже впрягли Во мне, холодной по природе, Исчез намек на пыл и жар. А дальше - Братск, удар по морде, Поддых расчетливый удар. В Падунском суженье средь белого дня Они, как бандиты, схватили меня И сжали мне горло железной рукой - И стало болотом, что было рекой. Я с криком отбилась от щупальцев их И, полуживая, сбежала от них В родные пороги, ущелья и лес, Но там мне и третью подсунули ГЭС А я - баранка тертая, И чую — есть четвертая. А сверху команда ужасная - \"Марш!\", И вот не вода я, а жиденький фарш, Конечно, пустой и невкусный. Итог, разумеется, грустный. Ни рыбы нет, ни чистоты
Ни простоты, ни красоты, Как бает свора идеальная - Есть красота индустриальная! А мне б на этот вопль Иуды Чихнуть - да жаль, что нет простуды. Одно спасенье в жизни сей - Скорее влиться в Енисей! Но только с этой заварухой, Боюсь, не стала ль я старухой? Не отмахнется ль рыцарь мой: \"Катись, красавица, домой!\" Но чую - и ему не краше, И нас спасет слиянье наше! Вдвоем все ж легче на пути - Поди попробуй подступи! Хотя безбожью нет предела, Но это - человечье дело. Мы будем течь себе и течь, А он куда намерен сбечь? Чтобы не пробил смертный час, В покое он оставит нас! \"АНГАРСКАЯ ДЕРЕВНЯ\" Музей у Братска есть ”Ангарская деревня\", В морском заливе он нашел себе приют. И птицы там поют, и шелестят деревья, И домовые там, наверное, живут. И у истоков сей музейно-рьяной моды Стоял Октябрь, любивший хлам и старь, Октябрь, но не того семнадцатого года, - Леонов, годом тем обманутый, Октябрь. Свободы однолюб, походной раб привычки; Он презирал того, кто, не любя огонь И сидя у костра, прикуривал отспички, А не от уголька, его скатя в ладонь.
Он лозунг изобрел весьма парадоксальный: Мол, к пращурам, вперед! И первым был в путиI Он голову склонял над росписью наскальной, Мечтая для музея скалы те спасти. И спас бы, отделив отгибнущей натуры, И к ним не заросла б народная стезя, Когда бы не диктат чиновничьей структуры: Де, это ни к чему, а то вообще нельзя! Он был, смельчак, на ты с историею древней И ею украшал текущее житье. Воскресла, поднялась \"Ангарская деревня\", Но сам творец, увы, не дожил до нее! Он в скалах завещал быть погребен навеки, И вот над Ангарой покоится уже... Прекрасно, Чехов прав, должно быть в человеке И мысли, и душа... и память о душ е... $( Весны денечки далеки, ^ но встрепенулся уж багульник:, Зацвел таежный богохульник Законам божьим вопреки. Багульник, он же рододендрон, И он же вереска собрат, Укрывшись где-нибудь под кедром, Раскрашивает свой наряд. Без зелени - одни цветочки, Светлосиреневый налет, Еще снежок в болотных кочках, А он, смотри, - уже цветет. Он гостем кажется случайным Среди застылой черноты
И жестом дерзким и отчаянным Он дарит ей свои цветы. И среди нас, в людском собрании, Есть свой багульник-человек, Который чувствует заранее Приход тепла сквозь лед и снег. Он преисполнен светом зыбким И оживляет жизни тьму, И мы в ответ свои улыбки Невольно отдаем ему. БАДЬЯ Найду ль слова, друзья мои, Для восхваления бадьи? А в том не сомневаюсь я - Достойна похвалы бадья! Снаряд, на первый взгляд, простой, Но с ней родился Братскгэсстрой. Где что касается бетона, Она металась неуемно, Трудилась истово и праведно, От ГЭС до блока до подвального! В ошметках старого раствора, Она несла легко и споро Раствора нового замес. Избит и покорежен остов, Она же преданно и просто Добетонировала ГЭС И множит подвиги свои На всех заводах ЖБИ. Она была пчелой рабочей, Неутомимой, между прочим. Пчела хоть ночью отдыхает, А эта день и ночь порхает. Пчела зимой отгул берет, А эта пашет круглый год И честно взяток свой несет В блок, сей армированный сот.
А взяток, ох, не сладок он, Дерущий челюсти бетон! Он застревает в горловине Как при запущенной ангине. Кувалда, лом или вибратор, Сестра и два надежных брата Всегда на страже тут как тут. И задохнуться не дадут. Трах! Бах! Хрусть! Хрясть - И вот уже свободна пасть, Бадья легко вздыхает, сладко И-фр! - в полет за новым взятком! Одна досада на житье - Что нету крыльев у нее! От самосвала и от крана Зависят все ее дела, Как те ни суетятся рьяно, Она проворнее была! Простой каркас, железом крытый, - Корыто, кажется, корытом, Но специфичное весьма! Немало вложено ума В ее лихие очертанья! А сколько вложено старанья В затвор, то бишь в центральный узел, Чтоб был надежен, но не грузен, Чтобы открывался, как по маслу - Туды-сюды, туды-сюды, Чтобы держал бетона массу, А если надо - и воды, Чтоб челюсти не заедало, Чтобы кувалда отлетала, Отскакивала, как горох, - Конечно, ах, конечно, ох! Но такова судьба бадьи - Терпеть лишения свои! Мы все несем свои кресты: Бадья и кран, и я, и ты! И в этом вот крестонесении Отрада наша и спасение!
БАШНЯ БРАТСКОГО ОСТРОГА (Репортаж Евгения Сазонова, постоянного,со грудника шестнадцатой полосы ”Литературной га зеты”, автора романа \"Бурный поток”). Я перед башнею острога Сижу, подавлен, на скамье. Здесь Аввакум страдал за бога, Здесь смерть была, не житие! И я вот тоже предан вере, И вера выше у меня!.. Ужли в трехкомнатной фатере Мне не добиться жития? БРАТЧАНИН Нас манят необжитые места, И мой порыв, конечно, не случаен, И я, чудак, родившись где-то там, Пришел сюда и сделался братчанин! Но вновь меня зовет далекий путь Щемяще, обещающе, отчаянно. И я, чудак, умчась куда-нибудь, В се буду называть себя братчанин! От северной неласковой зимы До солнечных долин с зеленым чаем Везде и всюду неизменно мы Не кто-нибудь иные, а братчане. И если в галактической пыли Мы разум ненароком повстречаем, Для нас, старинных жителей земли Он будет, разумеется, братчанин.
БЬЕФ Вызывает легкий смех, Даже гнев Слово \"бьеф\". Тут, простите, не до смеха, И при чем, простите, гнев? У плотины есть два бьефа - Верхний бьеф и нижний бьеф. Верхний бьеф - поверхность моря, Нижний - Ангары. Меж собою бьефы споря, Крутят мощные валы. Спора этого итог - Ток. БУДКА Нетронутая тема За хрип меня берет: Возникла вдруг проблема: На чем возить народ С работы, на работу, Трехсменно, в снег и в дождь? Не оседлаешь черта И бога не впряжешь! Ведь тьма рабочих точек! И всюду труд и гул. Вези и днем и ночью, Не привезешь - прогул! И срыв ударных сроков! В те годы, видит бог, Со сроком было строго! Чуть что - получишь срок! Автобус - парень хлипкий Для сих тяжелых нужд.
Не развернешься шибко Среди камней и луж! Задумалось начальство До сокровенных жил, Погмыкало печально, И кто-то предложил: \"Давайте делать будки На МАЗах бортовых!\" И облегченье будто, И кто-то крякнул: - Ых! Фанера или доски, Сварных ступенек хвост - Все до предела просто, И потребитель прост! Набьются беспощадно Впритирку к бесу бес И слышат: - Промплощадка!.. УГЭ!..АТУ!..ОС!.. Безумные названья! Волнующая смесь! Вот так, с таким стараньем И поднимали ГЭС! Теплушка на колесах, Почти что вездеход - Вот так легко и просто Утешили народ! И тормознувши резко, Машина с ходу - стоп! - Что это? - Врезка! - Ьрезка? А ну-к, пусти! Да чтоб!.. Дыша солярным жаром, Довозит будка та До самых капилляров Пыл свежего труда.
Спасительница-будка, В тебе был наш успех! Ты, право, незабудка Горячих будней тех! БрАЗ (п о х о р о н н ы й р о м а н с ) Я бы спел романс Про БрАЗ - Нету фраз! Я и гимн пропеть готов - Нету слов! Иль частушечный куплет - Звуков нет! Только джаз, дикий джаз Может громыхать про БрАЗ! Лучший музыкальный шарж Был бы похоронный марш! Вот зарыть бы в землю БрАЗ - Ни слезинки бы из глаз - Это раз! Вот когда б нашлись слова - Это два, А в-четвертых, мама плачет - Пропрадает молоко! Объяснение: от БрАЗа Мы живем не далеко! Непонятное в природе! Взять хотя бы огород! В нашем чудо-огороде Слаще редьки хрен растет! Овощи-чудовища! Разве это овощи!? Не морковь, а просто срам! Не щадя усилия, Вырвешь - не морковь, а храм Блаженного Василия! Как тут черта не помянешь - Восьмирогий корнеплод! Что из грядки ни потянешь -
Или гниль, или урод! Эти испражненья БрАЗа Хуже ведьминого сглаза. Посмотри-ка вдаль, братва - Ядовитая ботва Поднимается от БрАЗа, Наша гибель и зараза! ^ Вот таким бы вот совком Взять и вырыть яму - БрАЗ туда бы кувырком, В преисподню прямо! Там бы черти разом Порешили с БрАЗом! ИВ БРАТОР Змеей изогнутый вибратор, То воющ, то застыло тих, Он был моим рукам собратом, Вернее - продолженьем их. Бетона пористая масса В жару да и в мороз любой Волшебно оживает сразу Под животворной булавой. И растекается по форме, Все погребая под собой. Дела на полигоне в норме, Когда вибратор под рукой. Не зря ж о тех, кто на морозе, Кого озноб заколотил, Придумали вполне серьезно: Да он вибратор проглотилГ ^ 13^
ВЕРЕЩАГИН (Монолог старого комсомольца) Как-то с мыслями собраться Удалось, и книга - вот! Книгу \"Азбукою Братска\" Я назвал - про наш народ, Про дела и про пейзажи, Про известн ейших людей, Про историю и даже Про цветы и про зверей. В общем, все собрал до кучи, Что имеет с Братском связь. ~ Что-то хуже, что-то лучше - Книжка вроде удалась. Сочинялось пылко, рьяно, Чтоб проверить что почем, Я на слете ветеранов Взял и рукопись прочел. Ко двору пришлось писанье, Вознесли мое перо! Было два-три замечанья, В целом выдали добро. Только дядька бородатый, Громыхая костылем, Подхромал и виновато Речь повел вдруг вот о чем. В рукопись мне тыча палец, Он сказал - в глазах тоска: - Знаешь что, Геннадий Палыч, Ты ж обидел букву \"К\"! - Чем и как?.. Весьма приятно!.. Рад послушать, видит бог!.. Он на стул присел нескладно И отставил костылек. - \"Кран\" и \"кедр\" ты возвеличил, Не щадя ума и сил, Но в порыве поэтичном Одно слово упустил! Я скажу, а ты не кашляй, Намекая: спятил, мол,
Это слово, с жизнью нашей Спаянное, - комсомол! Улыбаешься? Напрасно! С комсомолом, старина, Было нам легко и ясно. Это щас блажит страна, Нос воротит от былого, Отрекаясь от всего, Даже самого святого, Веря в бога одного! Бог - ведь он не аксиома, Теорема - докажи, А пока держись закона, Не хандри и не блажи! Нам же было с комсомолом, Как за пазухой Христа, Были мы народ веселый. Не боялись ни черта! Я уже старик с клюкою,- И погрыз мужик губу, - Я уже одной ногою, Может быть, стою в гробу! Но и с этого порога, Закусивши удила, Заявляю: - Слава богу - Комсомолия была! Только молодость и сила В тех томительных годах Все невзгоды выносила На своих стальных плечах. Молодые в наши годы Комсомольцы были сплошь. Да и делала погоду В коллективах молодежь. Надо в прорубь - в прорубь лезли, Надо лес - валили лес. Как не быть героем, если Впереди сияла ГЭС Тем загадочным сияньем, , Коему названы нет. ГЭС - и цель, и оправданье
Наших радостей и бед! Без него, без комсомола, Не было б над ширью сей Золотого небосклона Электрических огней, Не было б ни ЛЭП, ни Братска, Не было б тут нас с тобой!.. Ой, да что распространяться - Ясно все само собой! Чтоб взглянуть на жизнь пошире, Сбросив личный интерес, • Ты представь, что нет в Сибири, Нет в Сибири Братской ГЭС! Что? Темно? Холодновато? Кто-то воет за окном? Для того и шли когда-то Те ребята напролом! Чтобы дать тепла и света Вам, жующим чуинг гам! Нет, мы были не \"с приветом\", А мудры не по годам! Мы заделы создавали, Без которых в эти дни Вы бы выжили едва ли, До того тяжки они! И палатки, и общаги - Все прошли, куда ни вдарь! Кто я?.. Женя Верещагин! Комсомольский секретарь! - Первый? - Нет, один из первых! А точнее быть - второй! Если действую на нервы, Извини! - Да что там! Крой! - Ты, поэт, смотрю, беспечен,. Крыть - мы асы, мастера! О твоей работе речь-то, О достоинствах пера! Книга - нам и нашим детям, Нашим внукам и пра-пра! Чтобы знали внуки эти
Как жилось позавчера. Тут утаивать не надо, И нельзя - наоборот. Исторического взгляда, Брат, тебе недостает! Понимаю: очень трудно Выделиться из разинь, Но подспудно-то, подспудно Ты ж хоть мини - Карамзин! Рассуждай и так и этак, Дух истории храня... По ухабам пятилеток Пошвыряло, эх, меня!.. Женщина стояла сбоку, Тычет в локоть - поостынь! И как будто ненароком Подает ему костыль. - Подожди маленько, Маша!. В заключении всего: Книга - это дело наше, Не единственно его! И чтоб вышло все толково, Надо выправить изъян: \"Комсомол\" - вот это слово! Не какой-нибудь там кран! Кран, он что, мертвяк, железка, То ли дело - крановщик! Он в кабину ту залез как, Так три смены не пищит Кран - не соль, и не новинка, Он не отражает жизнь! Ты его на \"П\" подвинь-ка, Как \"Подъемный механизм\"! Высказался откровенно! Извини, поэт! Пока! На досуге непременно Помозгуй над буквой \"К\"! Он, поддержан, приподнялся И, бородку теребя, Потихонечку подался, Углубленный сам в себя.
Билась в облике костлявом Чья-то горькая вина, Захромал без костыля он, А костыль несла жена. ВОДОХРАНИЛИЩЕ Вода бежит, не убегая, И у плотины остается. Вся эта масса водяная Водохранилищем зовется. Гиндин Два зубра: Гиндин и Наймушин Вступили в схватку с Падуном. П усть их воинственные души Взволнуются на свете том! Он лично был им симпатичен, Буян-порог, ревун-порог. Как говорится, идентичен Их бурным душам, видит бог! Но он мешал решать задачу, Важнее лирики в сто крат. А кто мешает - однозначно Быть должен устранен и смят! Смекалисто и свято веря В порыв труда и в мощь расчета, Шли, как охотники - на зверя, Или как ангелы - на черта. Кто там герой, кто не герой, Кто пер нахрапом, кто - лазейкой, Один - с рогатиной, второй - С логарифмической линейкой. ^ 18^-
Владея мастерски прицелом, Ища точнейшие слова, Был Гиндин стройки голова, В то время как Наймушин - телом! Хромает всякое сравненье — Был Гиндин так же деловит, Да и Наймушин без сомненья Был несусветно башковит. Союз был триумфально-стройкий! Где видано, чтоб два бойца, Начав громаднейшую стройку, Ее дожали до конца? Но довели, в пути не сдали И Родине сказали: - На!.. Конечно, были и медали, И звания, и ордена... И на пути к Единой Базе Где Энергетик наш стоит, Стыкуется Наймушин-штрассе На перекрестке с Гиндин-стрит. Почил большой строитель в бозе.. Пришелся ль там он ко двору? Или мечтает о морозе И ищет анти-Ангару? ГИДРОКУРИЦА На строительстве гидростанции, Принижая рабочую честь, По просмотру какой-то инстанции Стало нечего-нечего! - есть! Жизнь без этого шла ухабами, Тут же дожили - до чего!
Только камбала! Только камбала! Кроме камбалы - ничего! Что нам только хозяйки не стряпали, Свою выдумку веселя - Все меню состояло из камбалы Кроме чая и киселя. И супы из нее, и вареники, Заливное, и шашлыки. Наливались, теряя терпение, Гневом праведным мужики И в столовой кляли, и на улице. Так кляли, что заклинивал дух, И прозвали со зла гидрокурицей Этот в общем-то вкусный продукт. И поныне сердечко волнуется, Как припомнишь былые дела: Гидростанцию гидрокурица, Как ни странно, однажды спасла! ГРИБЫ Приподнявши хвойший пласт, Груздь меня окликнул: - Здраст!.. И умолк на середине, Так как был уже в корзине. Мухомор сидел под елью И ворчал, судьбу кляня: - Хоть бы срезали и съели Как нормального меня! У опэнка, у опенка Загрустила головенка. Отчего такая грусть? Что опенок он - не груздь!
Едва осенний ветер дунет, Я начинаю свой отсчет: Меня волнушка не волнует, Меня от рыжика трясет. Груздь - дворянин и господин В грибном народе! Как хотите! Но если груздь и дворянин, То рыжик - это предводитель! В моей корзине, из лозы сплетенной. Два старых друга спорят меж собой: Груздь говорит, что он хорош - соленый, А рыжик в пику, что хорош - люТой! Ах, если бы мальчишками Да были бы грибы, Я б свистнул по-разбойничьи Они сбежались бы И в мой горбовичок Живехонько бы - скок! Ах, если бы девчонками Да были бы грибы, Я затянул бы песенку, Они подпели бы И в мой горбовичок Живехонько бы - скок! Ах, ах, но, к сожаленью, Грибы - это грибы, Грибы без всяких если, Грибы без всяких бы, И я бреду - молчок, И пуст горбовичок! В лесу тепло и чисто, И - середина дня. Лежит-поет транзистор В корзинке у меня.
А ну, грибки, сбегайтесь Живей к моим ногам! Для вас играет вальсы Сам Штраус Иоганн! И Петр Ильич Чайковский Насторожил смычок!.. Но не везет чертовски - Хотя б какой сморчок! Не музыкальны, шляпы! Не любопытны - жаль!.. Будь я опенком, я бы На Баха прибежал! Но вот когда раздался По лесу Эдвард Григ, Мне, наконец, попался Желанный первый гриб. Потом второй, и третий, десятый и - пошел... Ворчал Джузеппе Верди, Грибами приглушен. Почуяли, признали, Застыли не дыша - Ведь у природы с нами Единая душа! В лесу я набрел на чудесный курьез - Грибок на грибке двухступенчато рос, Как будто отцу шаловливый малец На самое темя с ногами залез. От страха ли, просто решил поиграть, Но, в общем, залез и не хочет слезать. Опорой для слабого тот, кто сильней, - Как это похоже на нас, на людей!
ГЭС (Репортаж Евгения Сазонова) Ведут меня без церемонов На ГЭС, где рокот и туман, И говорят: - Смотри, Сазонов, Турбины крутит твой роман! Мы, Женя, жаждем продолженья, Давай, дружище, сделай честь, Поскольку ниже по теченью У нас еще плотина есть! Коль на трилогию потянет, Мы ухнет третью ГЭС - ей-ей! Чем водянистее в романе, Тем он, по-нашему, мощней! ЕТПИС Средь Братских россыпей: ГЭС, БрАЗ, Плотина, АЭП - Есть книжка под названьем \"Милый Эп\", Которую читают дети всласть, А сочинил ее писатель наш Михась. Поскольку детский он писатель, Один находчивый читатель Его детписом обозвал - И прямо в яблоко попал. - Детпис! Детпис! - звучит публично - Он отзывается привычно! ДИАБАЗ Придирчиво и споро Ученые педанты Для будущего створа Искали варианты.
В запале оппонентов, В потоке цифр и фраз Весомым аргументом Явился диабаз. Падунская теснина - Тиски из диабаза Для тяжести плотины Надежнейшая база Напором тола, стали Растрескавшийся слой Подчистили, убрали И разрешили - строй! Стоит она, нешатко Плотина, радость глаз, Вцепившись мертвой хваткой В извечный диабаз. Мы все, конечно, разные, Но в существе начал Есть что-то диабазное В характере братчан. Под \"что-то\" понимается Надежность, монолит. Не гнется, не ломается - Все на ногах стоит! Не плохо бы в Братске ежей развести! Но кто же и где же их будет пасти? В каком общежитии жить им зимой? Где яблоки брать, ну хотя б в выходной? Нет, лучше ежей не прописывать в Братске Пускай остаются в уютненькой сказке!
ЕНОТ Енотов в Братске не было, и нет! И это слово - лишнее! Привет! ЕЛКА За елкою папа отправился в лес, Но вскоре вернулся без елочки. Без! - Топор потерял! - пояснил нам отец. Нахмурилась мама, а я: - Молодец! ЕЖЛЕЗОБЕТОН Владимиру Люшнину - Есть к бетону интерес? - Есть! - Всем известно, что бетон - это смесь Из песка, воды, цемента И другого компонента, Попрочнее, скажем сразу: Гравий, щебень диабаза. Если в эту мешанину Бух! - стальную сердцевину, Это - железобетон, Аж в строку не лезет он! ЖУРАВЛИНАЯ ГРУДЬ И ПУРСЕЙ Вариант легенды. Так уютно встала ГЭС В створ Падунского суженья, Что родился интерес Высказать предположенье, ^ 25^
Что слилась с легендой быль, И что сказка стала явью. И зачином \"жил да был\" Я героев вам представлю. Среди горного массива На обзор округи всей Жил утес, большой, красивый, С гордым именем Пурсей. И мечтал найти подругу Поднебесный херувим И окидывал округу Оком алчущим своим. Он глазел, искал столетья, Наконец, повесил нос - Не заметил и не встретил Деву по сердцу утес. Только горы-развалюхи Возвышалися окрест, Только дети и старухи! Где невесты? Нет невест! Но однажды на далеком, На заснеженном валу Он узрел тоскливым оком Необычную скалу. Сквозь спресованную снежность Сквозь нагроможденье льдов Пробивались томность, нежность И любви глубинный зов. Все в ней было стройно, мило, Белизна покатых плеч, И Пурсея зазнобило, От волнения, сиречь.
И казалась не холодной Под напором злых веков, Даже в шляпе новомодной Из курчавых облаков. Раз, другой он око кинул, И возник в подошве зуд. \"Эй, красавица! - окликнул. - Слышишь, как тебя зовут?\" Затуманилась чуть-чуть Красота невинная, И она сказала: - Грудь, Правда, Журавлиная! А тебя? - А я Пурсей! Рад знакомству! - Правда? За века тоски день сей. Был ему награда. Все в ней было стать и диво, Но она, увы, была Дочь соседнего массива, Эта юная скала. Был у гор закон спесивый, Непродуманный закон: Лишь из отчего массива Выбирать подруг и жен. Бунтовать? В архивах рыться? У кого спросить совет? И решил влюбленный рыцарь Подождать тыщенку лет! Может, сменится обычай, И тогда-то уж, тогда!.. И для гор к тому же тыща - Не такие уж года.
Заодно проверить чувства, Чтобы выбор оправдать. Ох, и глупое искусство - Чувства сроком проверять! Век за веком потянулся, Миновала жизни треть, И Пурсей вдруг встрепенулся - Этак можно постареть! Глянул - трещины, морщины!- И задергался кадык! Был мужчина как мужчина, А теперь - почти старик! Да и дальняя подруга За прошедшие века Выглядела, как с испуга, Пообсыпавшись слегка. Мыслит витязь непреклонно: \"Хватит медлить! Хватит ждать От дурацкого закона Есть спасение - бежать! Мы давно уже не дети, Поломаем-ка режим!\" И однажды на рассвете Громыхнул он ей: - Бежим! Ворохнулись, наклонились, Отделились от плато И пустились в чем родились, Скинув снежные манто. Вот уже простерли руки, Чтоб обняться навека, Но застыли друг пред другом - На пути легла река!
Ангара, как стало ясно. \"Тетя, тетя, пропусти!\" Но стенания напрасны, А иного нет пути! Столь стремительно глубока, Что с разбега не возьмешь! Вот уж драма - видит око, А не схватишь, не прижмешь! Горько деве-недотроге, Плачем, бедная, ревет! А Падунские пороги - Страсть Пурсея сделать брод. То ль каменьев не хватило Брод доделать до конца, То ли поиссякла сила У Пурсея-молодца? Ведь для брода он каменья Не откуда-то таскал, А с неистовством и рвеньем От себя же отрывал. Подустал, трудясь на совесть, Ангара ворчит: - Балуй! А невеста через пропасть Шлет воздушный поцелуй. И опять, как в царстве сонных, Полетел за веком век, Но, к везению влюбленных, Появился человек. Глянул влево, глянул вправо - Там печаль и тут печаль!- И решил рассудком здравым Эти скалы повенчать.
И бетонною плотиной - Ангара, поберегись! - Свел он с Грудью Журавлиной Грудь Пурсея на всю жизнь! Поженили камни люди, А себе добыли свет!.. Может, и потомство будет, Подождем с полтыщи лет!.. ЕЗ ЛЕН Ы Й Еще шумит-гремит порог, Не взнуздан и не пойман, А уж Зеленый городок Стал подниматься в пойме. По виду неказисто-прост: Каркас, палатки зелень, Он был, по сути, аванпост Строительной артели. Потом наймушинский свисток Повел людей на приступ, И долго жить велел порог, В пучину канув быстро. Когда ж прибывшая вода Лизать пустилась пятки, Народ разбрелся кто куда И разобрал палатки. Первопроходческий очаг Пожрал песок придонный, Но до сих пор стоит в очах Тот городок Зеленый.
зимник Там, где летом не проехать, Где весною кукарекать Там, где осенью капут, Там зимой открыт маршрут. Все замерзло и застыло - Все пошло, что не ходило! Что тонуло, буксовало, На четыре точки встало! -Эй, товарищ, как вас? Здрасте! Вам куда? На стройку? Влазьте! Индия От Индии до Братска Не так легко добраться! Не надо и стараться, Ну, посуди и взвесь! Ну, для чего нам, братцы, Туда-сюда мотаться, Когда сама же Индия В самом же Братске есть! Там жизнь вполне хорошая, Конечно, не роскошная, Но лучше той, изношенной, ' Какой живет страна. И к Падуну таежному Железною дорогою,, Изгибом полотна, Как молнией-застежкою Пристегнута она. В тот трудный год далекий, Когда пускали стройку,
Когда в общаге койку Поди-ка получи, Когда лишь единицы, Начальственные птицы, С трудом, но получали От комнаты ключи. Тогда сказал Наймушин: \"Ребята, а не лучше ль Вопросик этот жгучий Решить по-братски так: Хозяева - не гости! Расчет на бога бросьте! Вот вам топор и гвозди - И стройся, кто мастак! И Индивидуальный Возник в тот год начальный. В строку не лезет это Длиннющее словцо, А чтоб оно полезло Во все стцхи и песни, Его назвали ИНДИЯ - И чудо - налицо! Й од Говорят, в воде ангарской Не хватает йоду. Если б только йоду, То б плевать народу. Капни каплю на ведро - Пей на здравье и добро! Говорят, в воде ангарской Не осталось ничего, Кроме этой... аш-два о.
А у нас, в районе Братска, Не осталось и того! Желчь какая-то и муть - Ни умыться, ни хлебнуть! А беда подкралась медленно, Как по дъявольсксй указке - Вся таблица Менделеева Собралась в воде ангарской. Всю на свете непотребность Вобрала в себя вода, Даже светлость, даже светлость Помутилась навсегда. Хмарь на душу наползает, Застилает очи дым - Вдруг отец-Байкал узнает, Что мы с дочерью творим? Он и в бога нас и в черта, И в царя, попа и мать! Дочь запрет от нас в два счета - Стоит только приподнять Чуть порожек на истоке, На начале всех начал. И - труба великим стройкам Вплоть до самых Богучан! Чур-чур-чур, избави боже! Без реки нам не житье! Но негоже ведь, негоже Так загаживать ее! Знаю я: придут года - Мы очнемся и тогда Мы всю химию с навозом Из ангарских вынем вод И оставим в нужной дозе Для здоровья только йод!
Воспрянувши из хилых недр, Вознесся над тайгою кедр. Хозяин царственной округи, Хоть тугодум, но не простак, И я, к нему простерши руки, Ему сказал примерно так: -Ты запустил свое жилище! Ты ж тут владыка, царь и бог! Нельзя ли привести, дружище, В порядок собственный чертог? Расчистил бы, убрал хламье, А то бедлам, а не жилье! Ответил мне на это старец, Воздевши к небу ветку-палец: - Мы тут мудрее на порядок, У нас не так стоит вопрос: Порядок - это беспорядок, То бишь естественный хаос! Тайга, браток, - не парк английский, Она не требует расчистки! А если что-то нам мешает, Так есть у нас на то лишайник! Ему лишь только намекни - Завалы рассосет и пни, Все пустит в дело, в чернозем. Вот так мы сообща живем! А ты ступай отселе с богом И обихаживай свой дом, А нас, пожалуйста, не трогай Ни трактором, ни топором! И совести уснувшей жало Моей коснулось головы: Я, гомо сапиенс, пожалуй, Не гомо сапиенс, увы!
Я шел подавлен и невесел, Меняться надо! В чем? И как?.. Когда мне кедр поклон отвесит - Вот это будет добрый знак! КРАН ДВУХКОНСОЛЬНЫЙ Он стоял.заметный сразу, Между двух ущельных скал, Как рыбак-бахвал с рассказом, Что за рыбу он поймал. С солнцем встречу спозаранок Отмечает исполин. Там, где надо десять кранов, Он справляется один. Где-то густо, где-то пусто, Здесь - бетон, а там - металл, Очень ловко и искусно Кран двурукий подавал. Сделав все, что приказали, Он однажды вдруг исчез... Опустело пред глазами, И - осиротела ГЭС. Где теперь он, гордый рыцарь? Иль пошел на металлолом? Иль, разобранный, пылится На подворье на складском? Было бы совсем уныло, К счастью, вскоре я узнал, Что на гребне Усть-Илима Двухконсольник вновь восстал!
ПЛ К (Репортаж Евгения Сазонова). Я отложил свои стихи И к вам явился в гости. Гляжу - летают чурбаки, Как Мамонтовы кости. Их в щепки бьют со всех сторон, Секут, как критик прозу - И вот уже готов рулон Прекрасной целлюлозы. Коль так, хочу быть чурбаком И щепкой незаметной, Чтоб целлюлозой стать потом, Бумагой туалетной! Я б марку высшую держал, Не рвался бы до срока! Спасибо гиду, удержал - Не быть бы этим строкам! ЛЭП Иосифу Моркину Благоуханный хлеб, И молоко в истоме! Гостила, видно, ЛЭП Недавно в этом доме! Верней, ее сынок, В дома входящий просто,
Сынок-электроток, Шалун молниеносный. Хлопот с ним день и ночь, Огнеопасный малый, И ЛЭП убраться прочь Спешит за перевалы. Хоть грустно - ох и ах! - Так сравнивать, нелепо, Но ЛЭП - на костылях, Как вечная калека. От самой от реки, От самой от плотины Как будто пауки Напряли паутины. Во все края от Братска, Вверх, вниз, туда, сюда, Опоры по-бурлацки Все тянут провода Натруженные спины, Мороз и зной жесток. Шагают исполины, Уносят братский ток Двуногие опоры, С провисом провода. Овраги, косогоры, Болота - ерунда. стал я и продрог И жажду выпить чаю, Иэтот самый ток вУеренно включаю. Или тебе сварить, Или согреть что-либо? Рубильничек врубить - И все! И ЛЭП - спасибо! ^ 37^
лось I Кто тайгу непроходимую Как стрела, пронзает сквозь? Лось! Кто несется по болоту Так, что только кочки врозь? Лось! Кто проскакивает речку Так, что прыгает лосось? Лось! Кто несет на лбу могучем, Как таран, лопату-кость? Лось! II Если общество спортсменов На охоту собралось, Помолитесь непременно, Чтоб не повстречался лось! Если ж встретить удалось, Спрячьтесь - пусть уходит лось! Если выстрелить пришлось, И живым остался лось, Поскорей ружьишко брось И тикай - уйдешь, авось! Но не вдаль тикай, а вверх, Может, выпадет успех, И сосенка сохранит От рогов и от копыт, Или, может, ствол осины Поостудит пыл лосиный. Если врежешь по поляне - Гроб заказывай заране! Если спрячешься в кусты - Не желец на свете ты! Если прыгнешь в бурелом - Ты уже на свете том! Это ярость! Это злость! Лось-подранок - страшный лось! Лосю лось, конечно рознь, И смирен бывает лось.
Одного я знаю - он На скале изображен. Та скала там, где музей, Приходи и поглазей. Статен лось, могуч, красив И не капли не спесив. Только ты уж, ради бога, Даже тут его не трогай! Говорят, в году бывает День иль два - лось оживает, Сходит с камня и - в тайгу, Все сметая на бегу. Ни бульдозер, ни троллейбус Для него смахнуть - не ребус. И охотника с ружьем Не оставит он живьем! Погуляет вволю, лихо, Повстречается с лосихой, Даст сопернику рогами, Почудит денек-другой И опять спешит домой, То есть на музейный камень Чтобы горя не стряслось, Повторяю: ради бога, Этот камень ты не трогай, Лось на камне - тоже лось! Z АМРЧУК \"Марчук играет на гитаре, И море Братское поет...” Дороже всевозможных арий Был нам мотив заветный тот. То было молодостью нашей, И нашим подвигом-судьбой, Мы пили жизнь преполной чашей И любовалися собой.
Но чтобы заиграл Марчук И море Братское запело, Потребовалось чересчур Нам погрузиться в это дело. Он с детства не был барчуком, Вся жизнь - в учебе-споре. Сперва Марчук стал Марчуком, А ставши им, он сделал мере. Увы, все реже мы в ударе, Но чуть расслабимся и вот - \"Марчук играет на гитаре, И море Братское поет...\". Мы были племенем хорошим, Нам прибедняться не с руки, Марчук - не только тот, Алеша, А все мы, в общем, марчуки! МЕДВЕДЬ Медведь любил наш тихий край, А нынче всем сказал гуд-бай, И землякам, и иностранцам, Дававшим щедро миллион, А нынче он навек убраться Решил подалее от Братска, Куда-нибудь в Ербогачен. МОРЖИ Алексею Дорошенко Какой-то друг, а может, черт, Настроенный лирически, Меня подначил Новый год Отметить специфически.
\"Не уточняй, какой тут шик, Все будет честь по чести! И главное, учти, старик, Будь вовремя на месте! В моржовне ждем! Найдешь?\" - Найду! - ответил я игриво И в ноль часов я был на льду Пурсейского залива. Моржовня - это целый дом, В лед впаянный навечно. Был дом с завалинкой притом, С тропою и крылечком. И были дверь, труба, окно, Он весь был залит светом. Ну, дом как дом, одно лишь но- В том доме пола нету! А просто полая вода, Блестящая зловеще, С кусками таящего льда, Бездонная, конечно. А впрочем, было дно. На дне Стояла ель парадно, Паря в студеной глубине, В сверкающих гирляндах. Ельцы, за косяком косяк, Сновали там голодные, Сверкая чешуею, как Игрушки новогодние. И гости были и мой друг, И тут - вот это новость! - Треть из гостей разделась вдруг Совсем, до плавок то есть, И в ванну ледяную - бух! - Надев тугие маски. И мой перехватило дух,
Я отступил в опаске. А беззаботные моржи, Сплываясь дружно к ели, Давай вокруг нее кружить - Ну, праздник в самом деле! Друг подошел ко мне. • А мы? -Ну, нет, уволь, братишка! Купаться в майне средь зимы - Не выдержит сердчишко! Когда иссяк запас О-два, Моржи лениво всплыли И новогодние слова Друг другу говорили Потом достали за шнурок Из-подо льда шампанское, И продолжался вечерок. Веселье архи-братское Я благодарен горячо Друзьям - хоть дай медали! Но думаю я вот о чем: А елку ту убрали? Или стоит она все так, В потемках колыхается? И рыб за косяком косяк Туда, как в храм, сплываются! МОШКОДАВКА Историческая справка. Братск, когда пускался в рост, В нем ходила мошкодавка, Волоча вонючий хвост. Ел нас поедом кромешным Вековой таежный гнус. Испытал его, конечно, Я на запах и на вкус.
Лез он в рот, глаза и уши, Лез в ширинку, в сапоги, Лез в воде и лез на суше, Хоть ты стой, а хоть беги. Накомарник злой пропитки, Мази знойные сорта Избежать ужасной пытки Не давали ни черта! Чтоб всеобщую протравку Совершить - и руки в бок, И придумал мошкодавку Чей-то мудрый котелок. Для спасения здоровья Из цистерны - сущий ад! - Лезло облако зловонья И душило всех подряд. Псы шарахались в крапиву, Бабки прыгали в кусты, А шофер несуетливый Все пускал, пускал хвосты. И одни лишьребятишки — Им от дыма хоть бы что! — Бросив мячики и книжки В облако ныряли то, Зажимая рты и ноздри И сквозь пальцы хохоча. Только дяденька серьезный Крыл бог весть кого с плеча. Вонь, естественно, смущала Все живое, а потом, Только-только затихала Мошкодавка за углом, Расправляя алчно крылья, Застилая белый свет, Вылетали эскадрильи Кровожадно на обед. Та мошка в камнях плодилась, В мокрых недрах Падуна, А когда пороги скрылись, То исчезла и она. Жаль всего, что в жизни было,
Что встречалось на веку: Жаль и молодость, и силу, И пороги, и мошку! АНЙ МУШИН Начальник - это тяжкий сан, Почти креста ношение. Он первый высадил десант В Падунское сужение И говорят, в тот день По эог, Когда явились гости, Особо яро дул в свой рог. От радости? От злости? Приветствовал или грозил, Предвидя осложнения?.. И вот пошел за МАЗом ЗИЛ В Падунское суженье! Валили древнюю сосну, Везли цемент и гвозди... Да, вышли боком Падуну Непрошенные гости!.. В наш век, больной и шаткий И падкий на обман, Характером и хваткой Наймушин был титан! Уже давно затих Падун В объятиях глубинных, Но ветер юности подул Из тех времен былинных. Сгорел Наймушин! Смысл какой? Прямой и переносный! За ним остался над рекой Шатер широкозвездный. 44
И встала электрозаря Над мраком дикозверья. По нынешним поверьям - зря! Не зря - по нашей вере! ОГОНЕК деревенский паренек, И я из жизни знаю: Сему цветку названье Простое - огонек! В траве мелькают огоньки И издали маячат И чашечками лепестки Свернув, чтоб быть поярче. А в чашечках живет роса И паучок беспечный. Зовется вся эта краса Ну, огонек, конечно! Его название и суть Так слиты воедино, Что и не пробуй кто-нибудь Вмешаться в середину! Получится белиберда! Я так сроднился с ними, Что и не думал никогда Найти другое имя! А в Братске слышу вдруг - жарок Что деется на свете! И я немедля дал зарок: Не соглашаться с этим!
Не продавать родных цветов За прозвища обманные! У нас на даче огоньков - Ну. море разливанное! Зато ни одного жарка! Согласны? Вот моя рука! Кто думает иначе, Не суйтесь - я горячий! ОСЕНЬ В БРАТСКЕ В лесу пожар! В лесу пожар! Сплошной огонь на небосклоне! Куда же смотрят сторожа? И где пожарники-засони? И почему спокоен люд? Иль робок так? Иль равнодушен? И воду почему не льют? И взрывом почему не тушат? И почему вон тот мужик Огонь не гасит, а рисует? Иль это мой досужий бзик? И я разволновался всуе? Конечно, всуе, знаю сам. Вот так торжественно и броско Гуляет осень по лесам, Пугая огненной прической. ОСЕТР В порогах Братских Ангары, Все говорят, водились осетры! И ныне для ученья детворы Хотя б в музее, где вы, осетры? Хотя б картинка в цвете, общий вид!.. - A-у, осетр!.. Но Ангара молчит!
Не отвечает, как в немом кино, Сама полуубитая давно! ЛПОТИНА Любил я в детстве над ручьем Сидеть после дождя, Организуя водоем, Плотину возводя, Сгребая уличную грязь, Кирпичный бой, песок. Я великан! Титан! Я князь! А, может, даже - бог! Минут пятнадцать - и уже Строитель я неробкий Плыву по морю на барже, На спичечной коробке. Или на яхте из коры, Где парус - клок бумажный. Из давней детской той поры Я вынес дух отважья. Со мной мальчишеский кагал, Нам тесно, интересно! И объезжает самосвал Ответственное место. Прошли года, пятьсот дождей, Одуматься пора, Но вот я повстречал ручей С названьем Ангара. \"А что, неплохо б запрудить! - Явилась сразу мысль. И вот кагалом возводить Плотину принялись. И не минут - пятнадцать лет Потратили уже На ту плотину, дали свет, И вновь я на барже! И вновь веселья полон рот,
И вновь мне интересно! И облетает самолет Диковинное место. ПРАЗДНИК МОРЯ Фреду Праздник моря! Моря Не взирая на погоду! Ну, не праздник это разве, Если весело народу? Самолетик издалече Мчит на бреющем полете И парашютистов мечет, Как лосось на икромете Парашютики раскрыты, Приводняются уже. Сам Нептун с морскою свитой Прибывает на барже Отливают перламутром Полуголые русалки, Только утром, только утром От бетонной от мешалки. Только утром, только утром Оторвался от руля, И уже наряжен в пурпур В роли вице-короля. А чертей - собьешься в счете! К черту счет! Пляши, свищи! Арматурщик, крановщик - Черт в игре и черт в работе! Отработав без запинки И растаявши вдали,
Как иголки по пластинке Воднолыжники прошли. От яхт-клуба из-за мыса Показался яхт табун. Паруса, увы, обвисли - Ветерочек не подул. И была \"Назад!\" команда, И ушел табун назад - Нет условии для парада, Будет смех, а не парад! Ребятишки скачут гопом, Пиво пьют кто стар и сед. Море выстроили скопом, А придумал праздник - Фред! Тут палатка, там палатка - Покупай, рабочий люд! Будет день - и все бесплатно В праздник моря нам дадут! ПОДЛЕДНЫЙ ЛОВ Николаю Мосе йчуку Рыбак-подледник зло и страстно Глядит, на цыпочки привстав, На заоконное пространство: Ну, как там нынче ледостав? Еще вчера парила даль, Катя за валом вал, А нынче даль блестит, как сталь, - Мороз ее сковал. И потянулися гуськом За счастием мифическим, Запасшись верным червячком, Живым или химическим. i
Search
