nish2020-6

16+ ISSN 1819-463X Наука и Школа Nauka i Shkola № 6, 2020 Общероссийский научно-педагогический журнал Журнал является рецензируемым изданием Издается с 1996 г. Выходит 6 раз в год Учредитель и издатель: федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Московский педагогический государственный университет» Журнал входит в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий Высшей аттестационной комиссии (ВАК). Журнал зарегистрирован в Комитете РФ по печати. Свидетельство о регистрации № 014427 от 1 февраля 1996 г. Подписной индекс журнала по Объединенному каталогу «Пресса России» – 85008. Адрес редакции: 119571, Москва, пр-т Вернадского, д. 88, комн. 446. Тел.: + 7 (499) 730-38-61 E-mail: [email protected] Сайт журнала: nauka-i-shkola.ru © МПГУ, 2020 Точка зрения авторов наших публикаций не обязательно совпадает с позицией редакции. Авторы статей несут полную ответственность за точность приводимой информации, цитат, ссылок и списка использованной литературы. Перепечатка материалов, опубликованных в журнале, невозможна без письменного разрешения редакции.

ISSN 1819-463X Science and School № 6, 2020 All-Russian Scientific and Pedagogical Journal The Journal is a peer-reviewed scientific publication The journal was founded in 1996. Comes out 6 times a year The founder and the publisher: Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education “Moscow Pedagogical State University” Journal is included by Higher Attestation Commission of RF in the List of leading peer-reviewed scientific editions, published in the Russian Federation. The Journal is registered in the State Press Committee of the Russian Federation. Certificate of registration № 014427 of February 01, 1996. Subscription index in the United Catalogue «Pressa Rossii» – 85008. Adress: 119571, Moscow, Vernadskogo avenue, 88, office 446. Tel.: +7 (499) 730-38-61 E-mail: [email protected] Website: nauka-i-shkola.ru © MPGU, 2020 Editor’s views may differ from the authors’ opinions. In case of partial or complete reproduction of the journal materials, the reference to «Science and School» Journal is mandatory.

Редакционный совет: Дронов В. П. (главный редактор), первый проректор МПГУ, доктор географических наук, профессор, академик РАО Бозиев Р. С., главный редактор научно-теоретического журнала РАО «Педагогика», доктор педагогических наук, профессор Гольдберг Э. А., директор Института нейронаук А. Р. Лурии (США), PhD Гончаров М. А., профессор Кафедры педагогики и психологии профессионального образования имени академика РАО В. А. Сластёнина, директор Научно- образовательного центра теории, истории образования и педагогической компаративистики Института педагогики и психологии МПГУ, доктор педагогических наук, доцент, член бюро Научного совета по проблемам истории образования и педагогической науки РАО Джуринский А. Н., профессор Кафедры теории и практики начального образования Института детства МПГУ, доктор педагогических наук, профессор, академик РАО Дин Дэкэ, заместитель председателя Ассоциации по науке и технике провинции Шэньси, КНР, PhD Масанао Такеда, профессор Университета Хаккай-Такуен, Саппоро (Япония), PhD, иностранный член РАО Мясников В. А. главный научный сотрудник ФГБНУ «Институт стратегии развития образования РАО», доктор педагогических наук, профессор, академик РАО Панкова Н. Б., ведущий научный сотрудник лаборатории полисистемных исследований НИИ Общей патологии и патофизиологии РАМН, доктор биологических наук, профессор Полонский В. М., главный научный сотрудник ФГБНУ «Институт стратегии развития образования РАО», доктор педагогических наук, профессор, член- корреспондент РАО Розов Н. Х., декан Факультета педагогического образования МГУ им. М. В. Ломоно­ сова, доктор физико-математических наук, профессор, член-корреспондент РАО Чертов В. Ф., заведующий Кафедрой методики преподавания литературы МПГУ, доктор педагогических наук, профессор Редакционная коллегия: Абашева Д. В., профессор Кафедры русской классической литературы Института филологии МПГУ, доктор филологических наук, профессор Агеносов В. В., заслуженный деятель науки РФ, профессор кафедры истории журналистики и литературы ИМПЭ им. А. С. Грибоедова, академик РАЕН, Петровской академии наук и искусств, доктор филологических наук, профессор Алмазова А. А., директор Института детства, заведующий кафедрой логопедии МПГУ, доктор педагогических наук, доцент Аргунова М. В., методист Московского детско-юношеского центра экологии, краеведения и туризма, кандидат биологических наук, доктор педагогических наук, доцент Арзамасцева И. Н., профессор Кафедры русской литературы XX–XXI веков Института филологии МПГУ, доктор филологических наук, доцент Бондарев А. П., заведующий кафедрой отечественной и зарубежной литературы переводческого факультета МГЛУ, доктор филологических наук, профессор Готовцева А. Г., профессор факультета журналистики Института Массмедиа РГГУ, доктор филологических наук, доцент Наука и Школа / Science and School № 6’2020 3

Егупова М. В., профессор Кафедры теории и методики обучения математике и информа­ тике Института математики и информатики МПГУ, доктор педагогических наук, доцент Жигорева М. В., профессор Кафедры инклюзивного образования и сурдопедагогики Института детства МПГУ, доктор педагогических наук, профессор Ильченко Н. М., заведующий кафедрой русской и зарубежной филологии НГПУ им. К. Минина, доктор филологических наук, профессор Ким Т. К., заведующий Кафедрой теоретических основ физической культуры и спорта МПГУ, доктор педагогических наук, доцент Князев В. Н., профессор Кафедры философии Института социально-гуманитарного образования МПГУ, доктор философских наук, профессор Короткова М. В., профессор Кафедры методики преподавания истории Института истории и политики МПГУ, руководитель творческой лаборатории «Музейная педагогика», кандидат педагогических наук, доктор исторических наук, доцент Кузьменко Г. А., профессор Кафедры теоретических основ физической культуры и спорта МПГУ, доктор педагогических наук, доцент Левушкина О. Н., профессор Кафедры методики преподавания русского языка МПГУ, доктор педагогических наук, доцент Мескин В. А., профессор кафедры русской и зарубежной литературы филологического факультета РУДН, доктор филологических наук, профессор Никола М. И., заведующий Кафедрой всемирной литературы Института филологии МПГУ, доктор филологических наук, профессор Речицкая Е. Г., профессор Кафедры инклюзивного образования и сурдопедагогики Института детства МПГУ, кандидат педагогических наук, профессор Рыжов А. Н., профессор кафедры педагогики и психологии профессионального образования имени академика РАО В. А. Сластёнина Института педагогики и психологии МПГУ, доктор педагогических наук, доцент Сибгатуллина А. Т., старший научный сотрудник Отдела литературы народов Российской Федерации и СНГ ИМЛИ им. А. М. Горького РАН, ведущий научный сотрудник отдела истории Востока Института востоковедения РАН, доктор филологических наук, профессор Славина В. А., заведующий Кафедрой журналистики и медиакоммуникаций Института журналистики, коммуникации и медиаобразования МПГУ, доктор филологических наук, профессор Солдаткина Я. В., профессор Кафедры русской литературы XX–XXI веков Института филологии МПГУ, доктор филологических наук, доцент Уваров А. Ю., и.о. заведующего отделом содержания образования и проектирования образовательных процессов Федерального исследовательского центра «Информатика и управление» РАН, доктор педагогических наук, профессор Урюпин И. С., профессор Кафедры русской литературы XX–XXI веков Института филологии МПГУ, доктор филологических наук Филатова Ю. О., профессор Кафедры логопедии Института детства МПГУ, доктор педагогических наук, профессор Черемных Г. В., профессор Кафедры декоративного искусства и художественных ремесел Художественно-графического факультета Института изящных искусств МПГУ, кандидат педагогических наук, доцент Черник В. Э., заведующий кафедрой педагогики Мурманского арктического государственного университета, кандидат педагогических наук, доцент Состав редакции: Наука и Школа / Science and School № 6’2020 Выпускающий редактор: Г. В. Альперина Переводчик: М. А. Геворкова Дизайн, верстка: Н. И. Лисова 4

Editorial Council: Dronov V. P., Editor-in-Chief, First Vice-rector, Moscow Pedagogical State University, ScD in Geography, Professor, Member of Russian Academy of Education Boziev R. S., Editor-in-Chief of the Journal “Pedagogics”, ScD in Education, Professor Chertov V. F., Chairperson, Methods of Teaching Literature Department, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Professor Ding Deke, Assistant Chairman, Science and Technology Association of Shaanxi Province (China), PhD Dzhurinsky A. N., Professor, Institute of the Childhood, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Academician, Russian Academy of Education Goldberg E. A., Director, Luria Neuroscience Institute, PhD Goncharov M. A., ScD in Education, Associate Professor, Professor, V. A. Slastyonin Department of Pedagogics and Psychology of Professional Education; Director, Scientific and Educational Center for Theory, History of Education and Pedagogical Comparative Studies, Institute of Pedagogy and Psychology, Moscow Pedagogical State University; Member of the Bureau of the Scientific Council on the Issues of History of Education and Pedagogical Science of the Russian Academy of Education Masanao Takeda, Professor, University of Hakkai-Takuen, Sapporo (Japan), PhD, foreign member of Russian Academy of Education Myasnikov V. A., Chief Researcher, Institute for Strategy of Education Development of the Russian Academy of Education, ScD in Education, Academician, Russian Academy of Education Pankova N. B., Chief Researcher, Laboratory of Polysystem Research, Institute of General Pathology and Pathophysiology, Russian Academy of Medical Sciences, ScD in Biology Polonskiy V. M., Chief Researcher, Institute for Strategy of Education Development of the Russian Academy of Education, ScD in Education, Corresponding Member of Russian Academy of Education Rozov N. Kh., Dean, Pedagogical Education Faculty, Lomonosov Moscow State University, ScD in Physics and Mathematics, Professor Editorial Board: Abasheva D. V., Professor, Russian Classical Literature Department, Institute of Philology, Moscow Pedagogical State University, ScD in Philology, Professor Agenosov V. V., Honored Scientist, Professor, History of Journalism and Literature Department, A.S. Griboedov Institute of International Law and Economics, Academician, Russian Academy of Natural Sciences, Peter’s Academy of Sciences and Arts, ScD in Philology, Professor Almazova A. A., Director of the Institute of Childhood, Chairperson, Department of Speech Therapy, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Associate Professor Argunova M. V., Methodist, Moscow Children and Youth Center for Ecology, Local History and Tourism, ScD in Education, PhD in Biology, Associate Professor Arzamastseva I. N., Professor, Russian Literature of the XX–XXI centuries Department, Institute of Philology, Moscow Pedagogical State University, ScD in Philology, Associate Professor Bondarev A. P., Chairperson, Domestic and Foreign Literature Department, Moscow State Linguistic University, ScD in Philology, Professor Cheremnykh G. V., Professor, Decorative Applied Arts Department, Moscow Pedagogical State University, PhD in Education, Associate Professor Наука и Школа / Science and School № 6’2020 5

Chernik V. E., Chairperson, Pedagogics Department, Murmansk Arctic State University, PhD in Education, Associate Professor Egupova M. V., Professor, Elementary Mathematics and Methods of Teaching Mathematics Department, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education Filatova Yu. O., Professor, speech therapy Department, Institute of Childhood, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Professor Gotovtseva A. G., Professor, Journalism Faculty, Institute of Mass media, Russian State University for the Humanities, ScD in Philology, Associate Professor Ilchenko N. M., Chairperson, Russian and Foreign Philology Department, K. Minin Nizhny Novgorod State Pedagogical University, ScD in Philology, Professor Kim T. K., Chairperson, Theoretical Foundations of Physical Culture and Sport Department, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Associate Professor Knyazev V. N., Professor, Philosophy Department, Moscow Pedagogical State University, ScD in Philosophy, Professor Korotkova M. V., Professor, Methods of Teaching History Department, Moscow Pedagogical State University, ScD in History, Associate Professor Kuzmenko G. A., Deputy Chairperson, Theoretical Bases of Physical Training and Sports Department, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Associate Professor Levushkina O. N., Professor, Russian Language Teaching Methods Department, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Associate Professor Meskin V. А., Professor, Russian and Foreign Literature Department, Philology Faculty, Peoples’ Friendship University of Russia, ScD in Philology, Professor Nicola M. I., Chairperson, World Literature Department, Institute of Philology, Moscow Pedagogical State University, ScD in Philology, Professor Rechitskaya E. G., Professor, Inclusive Education and Surdopedagogy Department, Moscow Pedagogical State University, PhD in Education, Professor Ryzhov A. N., Professor, V. A. Slastyonin Department of Pedagogics and Psychology of Professional Education, Institute of Pedagogy and Psychology, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Associate Professor Sibgatullina A. T., Senior Researcher, Department of Literature of the Peoples of the Russian Federation and the CIS, A. M. Gorky Institute of World Literature, Russian Academy of Sciences, Leading Researcher, Department of Oriental History, Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences, ScD in Philology, Professor Slavina V. A., Chairperson, Journalism and Media Communications Department, Institute of Journalism, Communication and Media Education, Moscow Pedagogical State University, Doctor of Philology, Professor Soldatkina Ya. V., Professor, Russian Literature of the XX–XXI centuries Department, Institute of Philology, Moscow Pedagogical State University, ScD in Philology, Associate Professor Uryupin I. S., Professor, Russian Literature of the XX–XXI centuries Department, Institute of Philology, Moscow Pedagogical State University, ScD in Philology Uvarov A. Yu., Senior Researcher, Federal Research Center “Informatics and Management”, Russian Academy of Sciences, ScD in Education, Professor Zhigoreva M. V., Professor, Inclusive Education and Surdopedagogy Department, Institute of Childhood, Moscow Pedagogical State University, ScD in Education, Professor Editorial staff: Подписано в печать 29.12.2020. Executive editor G. V. Alperina Формат 70х100/16. Translator M. A. Gevorkova Тираж 1000 экз. Усл. печ. л. 19,18. Design and layout: N. I. Lisova Наука и Школа / Science and School № 6’2020 6

Содержание Журнал входит в перечень ведущих рецензируемых научных журналов, включенных Высшей ат- тестационной комиссией Министерства науки и высшего образования Российской Федерации в список изданий, рекомендуемых для опубликования основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук по следующим научным специальностям: 10.01.00 – Литературоведение: 10.01.01 Русская литература; 10.01.02 Литература народов Российской Федерации; 10.01.03 Литература народов стран зарубежья; 10.01.10 Журналистика. 13.00.00 – Педагогические науки: 13.00.01 Общая педагогика, история педагогики и образова- ния; 13.00.02 Теория и методика обучения и воспитания (по областям и уровням об- разования); 13.00.03 Коррекционная педагогика (сурдопедагогика, тифлопедагогика, олигофренопедагогика и логопедия); 13.00.08 Теория и методика профессионального образования. Литературоведение (10.01.00) ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ: ИЗУЧЕНИЕ И ПРЕПОДАВАНИЕ Колядич Т. М.  Картина мира в романах Ш. Идиатуллина «Город Брежнев» и «Бывшая Ленина». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11 Валиуллина Р. Р.  Образ Казани в контексте проблемы городского текста . . . . . . . . . 20 Купцова И. А., Бучкина Е. А.  Этнокультурная идентичность в современной удмуртской литературе: роль мифологических образов. . . . . . . . . . . . . 31 Беляков Д. А.  Трансформация жанра Bildungsroman в творчестве Томаса Манна и Германа Гессе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40 Педагогические науки (13.00.00) ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ СТАНДАРТЫ И ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА Лубков А. В., Гордиенко О. В., Соколова А. А.  Антропоцентрический принцип цифровизации образования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48 Приступа Е. Н., Гончаров М. А., Щербина А. И.  Инновационные формы практической подготовки специалистов, работающих с семьями. . . . . . . . . . . . . . . . . . 57 Аргунова М. В., Моргун Д. В.  Реализация дополнительного экологического образования в программе воспитания – 2020. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 71 ОБРАЗОВАНИЕ ЗА РУБЕЖОМ Кибыш А. И.  Реформа высшего образования в Польше: взгляд в будущее. . . . . . . . . 80 ИСТОРИЯ ПЕДАГОГИКИ И ОБРАЗОВАНИЯ Сафонова А. В.  Педагогические аспекты взаимодействия высших военных учебных заведений по совершенствованию подготовки профессиональных кадров в период Великой Отечественной войны. . . . . . . . . . . . . . . 90 Никонов В. В., Денисов М. В.  Особенности подготовки преподавателей для воскресных и церковно-приходских школ в Российской империи в конце XIX – начале ХХ в. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 97 Наука и Школа / Science and School № 6’2020 7

Содержание ПРОБЛЕМЫ ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ Долгоаршинных Н. В.  Портрет учителя изобразительного искусства общеобразовательной организации (по материалам аттестации учителей изобразительного искусства Московской области). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 104 ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ Матвеева М. Д.  Игровые технологии как средство активизации учащихся к учебной деятельности на уроках русского языка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114 Родионова И. О.  О системе упражнений для формирования орфографических действий посредством когнитивно-коммуникативного   подхода. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 120 Тихонов П. С.  Дистанционные образовательные технологии как инструмент повышения квалификации учителей физики в области формирования у школьников умения решать экспериментальные   олимпиадные задачи. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 130 Петрусевич П. Ю.  Формирование умений монологической и диалогической речи на иностранном языке у студентов медицинских вузов . . . . . . 138 Тархан Л. З., Эминова Э. Р.  Модель формирования иноязычной коммуникативной культуры обучающихся основной школы средствами цифровых технологий . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148 Кузьмичева Т. В., Афонькина Ю. А.  Механизмы индивидуализации образовательной среды в условиях инклюзии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 158 ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ПОИСК Алпеева Л. С., Лихачева М. Е.  Инфографика как одно из средств преодоления лингвистической тревоги иностранных военнослужащих в процессе обучения русскому языку как иностранному. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165 Плетнев А. Л., Плетнева Л. А.  Особенности решения геометрических и логических задач на примере математической олимпиады школьников «Шаг в будущее». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 176 Савельева Н. Н.  Тьюторское сопровождение старшеклассников программы «Интеллект» в профильных классах педагогической   направленности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183 Свириденко Т. Е.  Актуальность поиска инновационных решений формирования основ экологической культуры современного школьника. . . . . . . . . . . 193 Биба А. Г., Князева Л. С.  Условия реализации системно- деятельностного подхода к обучению русскому языку в начальной школе . . . . . . . . . 203 Игнатова В. В., Пименова Е. Ю.  Критерии сформированности духовно- творческого потенциала обучающихся в пространстве дополнительного   образования. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 212 СЛОВО ПРЕДОСТАВЛЯЕТСЯ Радынова О. П.  Развитие основ художественной культуры у детей дошкольного возраста средствами интеграции искусств. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221 Попова Г. С.  Методы вхождения в тексты эпоса олонхо. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 227 8 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Contents Literary Studies (10.01.00) LITERARY TEXT: LEARNING AND TEACHING Kolyadich T. M.  Picture of the world in Sh. Idiatullin’s novels “Brezhnev City” and “Former Lenin Street”. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11 Valiullina R. R.  Image of Kazan in the context of the city text problem. . . . . . . . . . . . . . . . . 20 Kuptsova I. A., Buchkina E. A.  Ethnocultural identity in contemporary Udmurt literature: the role of mythological images. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31 Belyakov D. A.  Transformation of the bildungsroman genre in Th. Mann and H. Hesse’s works . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40 Pedagogics (13.00.00) EDUCATIONAL STANDARDS AND PEDAGOGICAL PRACTICE Lubkov A. V., Gordienko O. V., Sokolova A. A.  Anthropocentric principle of education digitalization. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48 Prystupa E. N., Goncharov M. A., Shcherbina A. I.  Innovative forms of practical training for specialists working with families. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57 Argunova M. V., Morgun D. V.  Implementation of additional ecological education in the upbringing program – 2020. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 71 EDUCATION ABROAD Kibysh A. I.  Higher education reform in Poland: a look into the future . . . . . . . . . . . . . . . . . 80 HISTORY OF EDUCATION AND PEDAGOGY Safonova A. V.  Pedagogical aspects of higher military educational institutions cooperation to improve training of professional personnel during the Great   Patriotic War. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 90 Nikonov V. V., Denisov M. V.  Features of training teachers for Sunday and Parochial schools in the Russian Empire in the late XIX – early XX century. . . . . . . . . . 97 Наука и Школа / Science and School № 6’2020 9

Contents PROBLEMS OF PEDAGOGICAL EDUCATION Dolgoarshinnykh N. V.  Portrait of an art teacher of a general education organization (based on the certification of art teachers in Moscow region) . . . . . . . . . . . . . 104 PEDAGOGICAL TECHNOLOGIES Matveeva M. D.  Gaming technologies as a means of promoting students’ learning activity at Russian language lessons. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114 Rodionova I. O.  A system of exercises for forming spelling activities through a cognitive and communicative approach . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 120 Tikhonov P. S.  Distance learning technologies as a tool to improve the qualifications of physics teachers in forming students’ ability to solve experimental Olympiad tasks. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 130 Petrusevich P. Yu.  Formation of monologic and dialogic speech skills in a foreign language for medical students . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138 Tarhan L. Z., Eminova E. R.  The foreign language communicative culture formation model of basic school students by means of digital technologies. . . . . . . . . . . . . 148 Kuzmicheva T. V., Afonkina Yu. A.  Mechanisms of individualization of the educational environment within the conditions of inclusion. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 158 PEDAGOGICAL SEARCH Alpeeva L. S., Likhacheva M. E.  The use of infographics as a means of overcoming the linguistic anxiety of foreign servicemen in the process of teaching Russian as a foreign language. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165 Pletnev A. L., Pletneva L. A.  Features of solving geometric and logical problems on the example of “Step to the future” Olympiad. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 176 Savelyeva N. N.  Tutor support for high school students of the “Intellect” program in specialized pedagogically oriented classes. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183 Sviridenko T. E.  The relevance of finding innovative solutions to form the basics of environmental culture of modern schoolchildren . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193 Biba A. G., Knyazeva L. S.  Conditions for implementing a systemic and activity-based approach to Russian language teaching   in elementary school . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 203 Ignatova V. V., Pimenova E. Yu.  Criteria for the well-formed qualities of spiritual and creative potential of students in the space of additional   education . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 212 THE FLOOR IS GIVEN.... Radynova O. P.  Development of the basics of art culture in preschool children by means of integrating art. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221 Popova G. S.  Methods of understanding the texts of the Olonkho Epos. . . . . . . . . . . . . . . 227 10 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ: ИЗУЧЕНИЕ И ПРЕПОДАВАНИЕ УДК 821.161.1 DOI: 10.31862/1819-463X-2020-6-11-19 ББК 83 КАРТИНА МИРА В РОМАНАХ Ш.  ИДИАТУЛЛИНА «ГОРОД БРЕЖНЕВ» И «БЫВШАЯ ЛЕНИНА» Т. М. Колядич Аннотация. Автором ставятся цели прояснить особенности отражения действи- тельности в романах Ш. Идиатуллина «Город Брежнев» и «Бывшая Ленина». В ходе контекстного анализа выявляются особенности создания картины мира опреде- ленного времени с помощью авторского описания, внутренней речи героев, моно- логов, диалогов как главных характерологических средств; ключевых слов, речевых сигналов. Автор приходит к выводам, что картина мира отражается четко и кон- кретно, временные детали доминируют, наблюдается контаминация элементов разных жанров (использованы компоненты школьной повести, «женского романа», журналистского расследования, очерка). Результаты могут быть использованы при дальнейшей разработке типологии романа, выявлении тенденций развития современного литературного процесса; введены в качестве основы анализа при из- учении творчества конкретного автора. Использованы основные методы – типоло- гический, сравнительно-исторический, компаративный. Ключевые слова: картина мира, особенности повествования, современная лите- ратура, герой, речевые сигналы, жанр, Ш. Идиатуллин. PICTURE OF THE WORLD IN SH. IDIATULLIN’S NOVELS „BREZHNEV CITY” AND „FORMER LENIN STREET” T. M. Kolyadich Abstract. The author aims to clarify the features of the reflection of reality in the novels by Sh. Idiatullin „Brezhnev City” and „The Former Lenin street’’. The context analysis reveals the peculiarities of creating a picture of the world of a certain time with the help of the author’s description, inner speech of heroes, monologues, dialogues as the main character- ological means, key words, speech signals... The author comes to the conclusion that the picture of the world is reflected clearly and specifically, time details dominate, there is con- tamination of elements of different genres (used components of the school story, „women’s © Колядич Т. М., 2020 Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License The content is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License Наука и Школа / Science and School № 6’2020 11

Художественный текст: изучение и преподавание novel”, journalistic investigation, essay). The results can be used for further development of the novel’s typology, identification of trends in the modern literary process; introduced as a basis for analysis when studying the work of a particular author. The main methods used are typological, comparative-historical, and comparative. Keywords: world picture, narrative features, modern literature, hero, speech signals, genre, Sh. Idiatullin. Изучение особенностей отношений статьи направлена на установление принци- определенного времени происхо- пов описания, чтобы определить типологи- дит не только с помощью истори- ческую парадигму подобных текстов. ческих исследований, но и воспоминаний и романов. В них в образной форме воссоз- Исследователи справедливо замечают, даются особенности быта, связей, взглядов, что картина мира в каждой конкретной поведения. Для читателя они становятся эстетической системе отличается своими своеобразным учебником жизни, посколь- особенностями. Она формируется «в про- ку авторы выводят свою философию бытия. цессе художественной коммуникации че- Если это действительно происходит указан- рез посредство образа или комплекса вза- ным образом, то выстраиваемая модель имодействующих образов» [12]. суждений нуждается в подробном и обсто- ятельном описании. Выскажем свою точку зрения, нам представляется, что точнее следует гово- Методологической основой статьи ста- рить о «национальной картине мира», отли- ли исследования, посвященные понятиям чающейся устойчивыми компонентами, ко- «художественный мир», «картина мира». торые А.  Вежбицкая называет концептами Термин «картина мира» впервые ввел [2]. Подробная классификация понятия, Л.  Витгенштейн в «Логико-философском обозначаемого как «константы», рассма- трактате» (1921), в антропологии и семио- тривается Ю. С. Степановым [7]. В подобной тике основывались на трудах Л. Вайсгербе- системе структура образов и мотивная ор- ра. В отечественной культуре «националь- ганизация являются равнозначными сюже- ная картина мира» подробно описана в тообразующими компонентами, из которых трудах Г. Гачева [1, с. 6]. и образуется художественное простран- ство произведений. Похожей точки зрения В качестве методологического инстру- придерживается и В.  А. Луков: «Картина ментария также привлечены исследования мира – это система культурных констант те- картины мира А. Вежбицкой [2], Ю. М. Лотма- зауруса» [4; 13]. на [3], В. А. Лукова [4], М. В. Осориной [5; 6], Ю. С. Степанова [7], М. П. Чередниковой [8], Актуальность статьи заключается в том, посвященные изучению субкультуры. На­ми что устанавливается своеобразие создания также учтены исследования, посвященные картины мира на основе писательских ин- современной литературе, А.  Татаринова [9], тенций одного из активных участников со- М. Черняк [10], Я. Солдаткиной [11]. временного литературного процесса, Ш.  Идиатуллина, чьи произведения посто- Соединение инструментария из сопре- дельных областей (философии, культуроло- янно обсуждаются критиками и читателя- ми, поскольку в своих романах он ставит гии) и современного литературоведения (семиотики) позволяет прояснить своеобра- острые и неоднозначные проблемы, пред- лагая свое восприятие реальности опреде- зие отражения действительности в произве- дениях XXI в., отличающихся использовани- ленного времени [14]. Однако в исследова- тельской литературе авторские намерения ем приемов смежных искусств (монтажные, визуальные, сценические практики). Цель пока не нашли полного осмысления и опи- сания. В этом заключается новизна статьи. 12 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание Основная проблематика произведений Остановимся на обозначенных особен- Ш.  Идиатуллина связана с изображением ностях подробнее. Прежде всего, отметим мира ребенка, подростка и юноши. О своих приемы, позволяющие вывести хронототоп намерениях в связи с публикацией романа произведения и структуру образа. Иссле- дователь справедливо замечает: «Мир про- «Город Брежнев» (2018) автор сообщает: «По изведения… возможный мир, содержащий собственному признанию, долго ждал, когда в себе особую форму условности» проявля- кто-нибудь напишет книгу о советском дет- стве на переломном этапе: “про андропов- ется в реалистическом романе «с подробно ское закручивание гаек, талоны на масло, выписанными характерами и исторически- гопничьи ‘моталки’, ленинский зачет, пере- ми обстоятельствами» [8, с. 249]. фотканные конверты западных пластинок, первую любовь, бритые головы, нунчаки в В нашем случае детально прописывает- рукаве…” А потом понял, что ждать можно ся окружение героя, та среда, в которой бесконечно, – и написал книгу сам» [15, с. 5]. ему приходится существовать и, в соответ- ствии с временными обстоятельствами, вы- Автор практически обозначил фабулу живать. М.  И. Чередникова обозначает яв- своей книги, в которой главным героем яв- ление как «замкнутое детское сообщество», ляется мальчик Артур. В романе «Город которое объединяется внешне по месту Брежнев» (2017) Ш. Идиатуллин продолжа- пребывания, общения [9, с. 60]. ет рассматривать темы детства и становле- ния сознания, являвшиеся объектом описа- Первым местом пребывания героя ста- ния в повестях «Убыр» (2012) и «Убыр. Ни- новится лагерь, в самом начале повествова- кто не умрет» (2013). Именно с публикаций ния дается подробная характеристика раз- данных произведений началась извест- ных видов подобных учреждений и отмеча- ность писателя. ются основные занятия («война» за право слушать свою музыку, физкультурные уп­ Ш.  Идиуатуллин определяет и жанро- ражнения, дискотеки) (перечисленным со- вое своеобразие «Города Брежнева»: «по бытиям посвящена первая часть романа). сути это исторический роман, “неглубокое ретро”. Продолжая мысль автора, отметим, Возвращаясь в город, герой попадает в что речь идет о событиях недавнего про- иную среду, родители получают новую квар- шлого, середины восьмидесятых годов, ког- тиру, он переходит в другую школу, где у да происходит смена поколенческой стра- него завязываются новые непростые отно- тегии и субкультуры, что и превращает опи- шения. «Чего там, я понял по дороге. И даже сываемое в факт истории. Автор последо- малость обозлился, что пацаны сперва меня вательно и обстоятельно воссоздает мир не учитывали». Автором вводится антитеза – подростка, используя жанровую модель «свой» – «чужой», «тот» – «другой»: «обо- «школьной повести», характеризующуюся шлись без меня, шикарно обошлись», «я особой системой персонажей, типом кон- усек наконец, что у пацанов уже свои дела, в фликта, своеобразной пространственно- которые меня, кента из чужого комплекса, временной и сюжетно-композиционной посвящать не слишком интересно» [15, с. 60]. организацией [16]. Лексика временного свойства – «кент». Конструктивные элементы жанра школь- Ш. Идиатуллиным последовательно от- ной повести соединяются с другими роман- ражается подростковая культура со своими ными особенностями. Поскольку повество- законами и установками, ведется разговор вание ведется от лица героя, используется о правилах поведения. Своеобразным кри- и сюжетная схема воспоминаний. Одновре- терием становится слушанье «правильной менно вводятся элементы модели журна- музыки»: «А дальше как в игре в палки: сер- листского расследования. Столь сложное жант помнит наизусть полтора десятка на- жанровое образование позволяет создать званий групп, играющих тяжелую музыку, особую картину миру. лейтенант умеет рисовать названия этих групп хищными буквами и без ошибок» Наука и Школа / Science and School № 6’2020 13

Художественный текст: изучение и преподавание [15, с. 232–233]. Обладание «мафоном» (ав- Ефимовна, чтобы, как они говорят, махаться тором вводится временная деталь) стано- удобнее было. Драться, значит. Всерьез, не вится мечтой. как в кино каком-нибудь» [15, с. 158]. Автор обращает внимание и на прави- Описание игр соответствует стилисти- ла ношения определенной одежды. Герой ке картины мира, упоминаются »квадрат», замечает: «– Ну правильно, это второй ком- палки. «Их там шобла целая, чертей семь, плекс, они в красных с помпонами ходят, все с палками, а один еще ножом махал, кресты, на, больше никаких одинаковых не мелкий такой, сучонок, ладно хоть не пыр- оставалось, на ГЭС в «Спорттовары» езди- нул» [15, с. 180]. ли, вот и борзеют, чтобы не ржали над ними» [15, с. 235]. В играх обозначаются разные миры, оценка дается героиней: «времена были Оценка дается не только подростками, другие», «попроще и победнее». «Идиотские но и взрослыми: «Вазых сперва решил, что игры» с другими пацанами проходят на фоне это приблудные стройбатовцы, – они были строек «с залитыми водой глинистыми кот- одинаково одеты в телогрейки защитного лованами, с торчащей арматурой, с черны- цвета и просторные темные штаны, кажет- ми катакомбами нижних этажей и вскрыты- ся, из бабкиного драпа. Потом разглядел ми лестницами верхотуры» [15, с. 190]. сине-белые “петушки” и понял, что у солда- тиков на шапках не может быть написано Но именно в строящихся комплексах “Ski”, как, впрочем, и любого другого нерус- новограда складывается сообщество со сво- ского слова» [15, с. 245]. ей мифологией, в «длиннющем доме шесть ноль-один находится» – таинственный «Таш- Введение в авторскую речь разговор- кент». В авторском описании находим пояс- ной лексики, уменьшительно-ласкательных нение: «Ташкентом» называлась лестничная суффиксов свидетельствует о появлении площадка на девятом, верхнем этаже шесто- несобственно-прямой речи и внутренних го подъезда «сороконожки» шесть-ноль монологов героя. Разные точки зрения по- один. «Названием “Ташкент” обязан салабо- зволяют создать объемную картину мира. ну, который, попав сюда впервые после двухчасовой гонки промеж сугробов за пла- Одежда становится отличительным стилиновой шайбой, блаженно выдохнул: признаком и одновременно частью харак- “Бля, теплынь, Ташкент прямо”. К тому вре- теристики личности. Общество создает мени площадка была почти постоянным свои клички, игры, истории (происходит штабиком для местных, и не только мест- внутреннее объединение элементов суб- ных» [15, с. 210]. Картина мира героя обозна- культуры), языковые особенности. Одно- чается соответствующей лексикой («сала- временно обозначается и время действия. бон», «сороконожка», «бля»). Атрибутивные признаки среды постоянно проясняются и уточняются (таково отноше- При воссоздании мира детства мы ние к «теляге», телогрейке). Ношение ват- встречаемся с целым рядом устойчивых об- ника, необходимого для защиты, является разов-мифологем1. Мифологема «дом», знаковым для того мира, в котором оказы- объединяющая определенный круг поня- вается герой. тий, не только обозначает реальный объ- ект, некое культурное пространство, но и Другое объяснение происходящего следует в диалоге между учителем физ- становится воплощением широкого круга философско-нравственных умозаключений культуры и завучем: «короткая стрижка – это то же самое, что широкие штаны, олим- автора. Она выступает как центр, вокруг ко- торого создается внутреннее текстовое пийки и кулаки с мозолями? Это, Зинаида 1  Нами использована терминология словаря «Восточно-славянский фольклор», где мифологе- ма определяется как «единица мифологической системы, имеющая самостоятельную семан- тику» (Минск: Наука и техника, 1993. С. 155). 14 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание пространство произведения. Значимыми щины важен ее мир, она устраивает его по- оказываются отдельные составляющие – степенно, нарушения вызывают чувства от- «комната», «магазин», «двор» «школа, «па- торжения. Оценка проявляется в ситуатив- мятник», «автобус». ном нарративе и через разговорную лекси- ку («обалденно», «везунчик»); наречие «во- При этом движение повествования на- обще» выполняет функцию установочного правлено изнутри во внешнюю среду. Поэ- (коннотационного) свойства. тому характеризуется не жилище героя, а места проживания других персонажей. Ког- В описаниях особое значение приобре- да Артур оказывается в доме влюбленной в тает указание на границу. «Главное – что тут него девочки, то замечает: «ничего – ни лю- он, под боком, из окна не увидишь, так со стры, ни “стенки” с хрусталем, ни ковров, ни второго крика выдернешь, чтоб встал, как чеканки на стенках, ни даже телевизора» лист перед травой. И сразу на душе спокой- [15, с. 197]. Антитеза становится основным ней». В прошлом отношения складывались приемом, позволяющим выстроить отно- непросто – пришлось сына выпустить «од- шения героев на оппозиции «тот – другой». ного, вместе с такими же пацанами с ключа- В конце повествования отношения меняют- ми на резинке»; оценка дается следующая – ся, герои сближаются после болезни героя, «сама его выпустила в эти идиотские игры, одновременно в соответствии с жанровой к чужим пацанам» [15, с. 191]. парадигмой «школьной повести» происхо- дит взросление персонажа. Как отмечает М.  В. Осорина, в детском мире особое значение приобретает «край», Чувство инаковости возникает также который «играет роль ключевого элемента во время визита к сверстнику: «В детской в пространственно-символических “картах коробок было поменьше, а мебели поболь- мира”» [6, с. 18]. В романе Ш.  Идиатуллина ше – кушетка, маленький столик с табурет- граница вводится постоянно, позволяя кой, телефонный аппарат на полу и импорт- обозначить с помощью контраста отноше- ный, наверное японский, кассетный магни- ния основных героев. Выстраивая свою но- тофон на стопках книг и кассет. И плакаты вую жизнь, Марина мечтает о том, какой на стенах, блестящие и страшные, с патла- будет ее будущая комната: «в общагах, в ко- тыми гитаристами в непристойных позах и торых ей пришлось жить, посторонняя с огненными языкастыми буквами попе- жизнь лезла в уши, глаза и поры, чем бы ты рек» [15, с. 360]. Автор сосредотачивается ни занималась» [15, с. 122]. «Комната приду- на мелочах, свойственных детскому вос- мывалась светлой, с прильнувшей к потол- приятию, таким образом отражается его ку люстрой, репродукцией Сальвадора восприятие мира. Подробности становятся Дали на стене… и кучей свободного места» временной деталью. Поскольку повество- [15, с. 114]. вание ведется от лица персонажа, главным становится не авторская, а психологиче- Мечта другого героя об особенном го- ская характеристика в виде реакции на со- роде рушится: «Надоел ему этот город бытия. Все привычно в этом мире, спокой- сквозняков, длиннющих панелек, неработа- но и обыкновенно. И все рушится после ющих лифтов, прикрытых старыми транспа- рантами, грязи по колено и сугробов по совершенного преступления. пояс. До визга надоел, оказывается. Здесь Оценка увиденного героем обычно да- не жить хорошо, а на грузовике насквозь проезжать [15, с. 686]. Романтическое ми- ется другими персонажами, родителями и ровидение героя резко контрастирует с сверстниками. Та же типовая квартира, по- той реальностью, в которой он оказывает- ся. На антитезе мировосприятий, наивно хожая на ту, в которой живут Вафины и где созерцательного и прагматично жесткого, они побывали в гостях, кажется матери ге- выстраивается временная картина мира. роя неприбранной, «бардак людям показы- Устройство города обозначается и героями, вают», привлекает только «обалденно стильное покрывало» [15, с. 197]. Для жен- Наука и Школа / Science and School № 6’2020 15

Художественный текст: изучение и преподавание и автором, таким образом создается объем- Иначе представлены рассуждения Ок- ное изображение. саны: «бывшая Ленина осталась чужой и чуждой». Оппозиция «тот – другой», «чу- Очевидно, что автору важно показать жой» – «родной» поясняется. «Нельзя счи- картину мира разных поколений. Подобное тать своим дом, в котором ты даже пол не вымыл, не говоря уже об окнах. Оксане не намерение сохраняется и в следующем ро- нравилась ни улица, тихая и уютная, ни мане «Бывшая Ленина» (2019). Один мир постоянно связывается с другим, создавая подходы к дому, довольно удобные, ни ухо- пространственные отношения. женный двор, ни красиво состарившийся дом, ни, само собой, квартира» [17, с. 326]. Своя картина мира, определенная сре- Точное и афористичное высказывание от- да описывается при воссоздании общества носится к плану героини, оно дополняется взрослых. В первую группу персонажей вхо- авторской иронией. дят Лена и ее муж, вступающие в конфликт- ные отношения из-за предстоящих выборов. Повторяясь в текстовом пространстве Героиня говорит, обращаясь к молодежи, понятия «дом», «улица», «город», расширяют что мир будущего должен менять – иначе у значение «бывшая Ленина». Именно эту квар- их поколения «не будет ни силы, ни перспек- тиру передадут в наследство Саше, дочери тивы», «вы должны менять на политику госу- главных героев: «А теперь есть квартира, дарства… выбирая того главу города, кото- своя собственная, какая-никакая ценность, рый будет работать в ваших интересах» [17, пусть в центре вонючей дыры» [17, с. 264]. с. 220]. Разговорный нарратив позволяет вы- разить точку зрения. Правда, в «идеальной Саша относится ко второй группе пер- картине мира», которая манит других геро- сонажей, которую образуют молодые люди, ев, «глава, конечно, подчиняется», и права обладающие своей философией: «У Саши на свою точку зрения иметь не будет. сроду не было никакого особенного иму- щества: ну, одежда, книжки, телефон, ноут- Организация архитектоники (внутрен- бук, сережки вот бабины – и все» [17, с. 264]. ней структуры) происходит и с помощью Снова авторская речь соединяется с вну- системы ключевых средств. В рассуждени- тренним монологом героя, на что указыва- ях Оксаны постоянно повторяется слово ет речевой сигнал в виде частицы «ну». «мир», оно становится лейтмотивом пове- дения героини, позволяя сформировать Цифровое поколение определяет свою особое пространство: «Мир велик, паспорт жизнь определенными ценностями: не об- есть, язык есть, два с половиной, молодая, ременять себя особыми заботами, жить од- сильная, умелая – не пропаду» [17, с. 53]. ним днем, получать от жизни удовольствие, хотя некоторые и стремятся выучиться на Своеобразным средством обозначения определенную профессию: «весь на наво- картины мира становится другое ключевое ротах и турбонаддуве» [17, с. 261]. слово – «квартира». Оно выводится через топоним, вынесенный в название романа – «Тебе сильнее все стипендия нужна, «Бывшая Ленина», следует оценка – «кото- что ли? Будет у тебя полторы тыщи, три рую Данил несклоняемо называл бывшая раза в кафе сходить, из-за этого молодость Ленина». Словосочетание «бывшая Лени- гробить?» [17, с. 265]. на» повторится несколько раз, позволит ав- Для героев особое значение приобре- тору обозначить пространство романа. тает вписанность в коллектив, следует: «быть нормальной, не тупить, ловить воз- «В  квартире на Ленина рядом с входной можности» [17, с. 259]. «Просто покатаемся, дверью была небольшая, метр на метр, погуляем. И все за их счет» [17, с. 258]. комнатка без окон. Свекровь переименова- Сформулировав характеристики куль- ла ее в кладовку и хранила соленья-варенья. турной картины мира, В.  А. Луков показал А Лена вслед за тетей Леной называла ком- ее назначение для социального субъекта нату темнушкой, держала там несезонную как его наиболее существенной ориентации верхнюю одежду…» [17, с. 127]. 16 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание в окружающем мире, наполненным физи- адидас», «хейтить», «даркнёт», «инвайс» ческими, символическими, виртуальными «бубнеж», «синопсис». Автор специально объектами, соотнесенными со смыслами подчеркивает, что точно фиксирует карти- формируемой субъектом конструкции того, ну мира: «я пишу почти всегда про “здесь и что он называет своим миром1 [4]. сейчас”» [17, с. 263]. Постоянно вводя описания жилищ, ав- Обобщим сделанные нами наблюде- тор показывает, что обстановка соответ- ния. ствует образу жизни, где на первый план Особенностью идиостиля писателя яв- выдвигаются совместные встречи для мейн ляется четкое обозначение пространства хард в трансляции Fight Night, необремени- героев, которое составляет их картину тельный секс («бойфренд на выходной»), мира. Стремясь отразить его, автор исполь- Иммерсированный мир предполагает инте- зует «комплекс взимодействующих обра- рактивную среду, которая заменяют реаль- зов». Конкретное описание превращается в ность. типичное, становясь моделью общества определенного времени. Сказанное под- «Холостяцкий режим», жизнь в съем- тверждается, прежде всего, выбранными ных квартирах доминируют: «На кухне автором названиями произведений. Кроме жили холодильник, стол и три табурета. того, особое значение приобретают веще- Комната была обставлена с той же лапидар- ственные, предметные временные, пор- ностью: кроме электроники – телепанели третные, топосные детали, становящиеся на полстены, приставок с колонками и маркерами текстового поля. Автором ис- пары ноутбуков… Пара костюмов на пле- пользуются различные способы описания – чиках висела на вбитом над потолком, что- авторская речь, несобственно-прямая речь бы нечаянно не уронить, гвозде» [17, с. 71]. героев, внутренние монологи и диалоги. Картина мира становится объемной и мно- Определительными маркерами поко- гогранной. ления становится лексика, герои говорят на своем социальном языке: «супер-пупер- СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Гачев Г. Национальные образы мира. Курс лекций. М.: Academia, 1998. 443 с. 2. Вежбицкая Л. А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996. 416 с. 3. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. М.: Азбука: Азбука-Аттикус, 2018. 448 с. 4. Кузнецова Т. Ф. Культурная картина мира как ядро тезауруса в концепции Владими- ра Андреевича Лукова // Информационный гуманитарный портал «Знание. Пони- мание. Умение». 2015. № 3 (май–июнь). С. 5–16. URL: http://zpu-journal.ru/e-zpu/ 2015/3/Kuznetsova_Cultural-World-View/ (дата обращения: 17.07.2020). 5. Осорина М. В. О стратагемах детской субкультуры // Традиционная культура и мир детства: материалы междунар. науч. конф. «XI Виноградовские чтения». Ульяновск, 1998. Ч. 3. С. 5–11. 6. Осорина М.  В. Секретный мир детей в пространстве взрослых. М. – Харьков – Минск, 2000. 288 с. 7. Степанов Ю. Константы. Словарь русской культуры. М.: Языки русской культуры, 2004. 824 с. 8. Чередникова М.  П.  Современная русская детская мифология в контексте фактов традиционной культуры и детской психологии. Ульяновск: Лаборатория культуро- логии, 1995. 256 с. 9. Татаринов А. Пути новейшей прозы: учеб. пособие. М.: ФЛИНТА: Наука, 2017. 248 с. 1  Понятие цифровой культуры рассматривается в монографии М. И. Черняк [10]. 17 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание 10. Черняк М. Проза цифровой эпохи. М.: ФЛИНТА: Наука, 2019. 328 с. 11. Солдаткина Я.  В. Литература в звуке, цвете и движении: историко-литературные основы медиасловестности: учеб.-метод. пособие. М.: Директ-медиа, 2019. 265 с. 12. Хайруллин Р. З. О национальных картинах мира // Многонациональная российская литература: актуальные аспекты рецепции и интерпретации: моногр. / Д. В. Абаше- ва, Т. М. Колядич, В. К. Сигов [и др.]. М.: Русайнс, 2019. С. 73–91. 13. Кузнецова Т. Картина мира // Информационный гуманитарный портал «Знание. По- нимание. Умение». 2008. № 4 – Культурология. URL: http://www.zpu-journal.ru/e- zpu/2008/4/Kuznetsova/ (дата обращения: 20.06.2020). 14. Владимирский В. Художественная литература на свалке. Спорная книга: Шамиль Идиатуллин. Бывшая Ленина. URL: https://gorky.media/context/hudozhestvennaya- literatura-na-svalke/ (дата обращения: 18.07.2020). 15. Идиатуллин Ш. Город Брежнев. СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2017. 704 с. 16. Бурдина С. В., Шумилова О. А. Эволюция жанра школьной повести в русской лите- ратуре ХХ века // Вестн. Пермского ун-та. 2016. Вып. 2 (34). DOI: https://doi. org/10.17072/2037-6681-2016-2-128-134. 17. Идиатуллин Ш. Бывшая Ленина. М.: АСТ, 2019. 442 с. 18. Сухих И. Структура и смысл: Теория литературы для всех. М.: Азбука: Азбука-Ат- тикус. 2016. 544 с. REFERENCES 1. Gachev G. Natsionalnye obrazy mira. Kurs lektsiy. Moscow: Academia, 1998. 443 p. 2. Vezhbitskaya L. A. Yazyk. Kultura. Poznanie. Moscow: Russkie slovari, 1996. 416 p. 3. Lotman Yu. M. Vnutri myslyashchikh mirov. Moscow: Azbuka: Azbuka-Attikus, 2018. 448 p. 4. Kuznetsova T. F. Kulturnaya kartina mira kak yadro tezaurusa v kontseptsii Vladimira Andreevicha Lukova. Informatsionnyy gumanitarnyy portal “Znanie. Ponimanie. Umen- ie”. 2015, No. 3 (May–June), pp. 5–16. Available at: http://zpu-journal.ru/e-zpu/2015/3/ Kuznetsova_Cultural-World-View/ (accessed: 17.07.2020). 5. Osorina M. V. O stratagemakh detskoy subkultury. In: Traditsionnaya kultura i mir det- stva. Proceedings of international scientific conference “XI Vinogradovskie chteniya”. Ulyanovsk, 1998. Part 3, pp. 5–11. 6. Osorina M. V. Sekretnyy mir detey v prostranstve vzroslykh. Moscow – Kharkov – Minsk, 2000. 288 p. 7. Stepanov Yu. Konstanty. Slovar russkoy kultury. Moscow: Yazyki russkoy kultury, 2004. 824 p. 8. Cherednikova M. P. Sovremennaya russkaya detskaya mifologiya v kontekste faktov tradit- sionnoy kultury i detskoy psikhologii. Ulyanovsk: Laboratoriya kulturologii, 1995. 256 p. 9. Tatarinov A. Puti noveyshey prozy: uchebnoe posobie. Moscow: FLINTA: Nauka, 2017. 248 p. 10. Chernyak M. Proza tsifrovoy epokhi. Moscow: FLINTA: Nauka, 2019. 328 p. 11. Soldatkina Ya. V. Literatura v zvuke, tsvete i dvizhenii: istoriko-literaturnye osnovy medi- aslovestnosti: ucheb.-metod. posobie. Moscow: Direkt-media, 2019. 265 p. 12. Khayrullin R. Z. O natsionalnykh kartinakh mira. In: Abasheva D. V., Kolyadich T. M., Sigov V. K. et al. Mnogonatsionalnaya rossiyskaya literatura: aktualnye aspekty retsept- sii i interpretatsii: monogr. Moscow: Rusayns, 2019. Pp. 73–91. 13. Kuznetsova T. Kartina mira. Informatsionnyy gumanitarnyy portal “Znanie. Ponimanie. Umenie”. 2008. No. 4 – Kulturologiya. Available at: http://www.zpu-journal.ru/e- zpu/2008/4/Kuznetsova/ (accessed: 20.06.2020). 18 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание 14. Vladimirskiy V. Khudozhestvennaya literatura na svalke. Spornaya kniga: Shamil Idiatul- lin. Byvshaya Lenina. Available at: https://gorky.media/context/hudozhestvennaya-litera- tura-na-svalke/ (accessed: 18.07.2020). 15. Idiatullin Sh. Gorod Brezhnev. St. Petersburg: Azbuka, Azbuka-Attikus, 2017. 704 p. 16. Burdina S. V., Shumilova O. A. Evolyutsiya zhanra shkolnoy povesti v russkoy literature XX veka. Vestn. Permskogo un-ta. 2016, Iss. 2 (34). DOI: https://doi.org/10.17072/2037- 6681-2016-2-128-134. 17. Idiatullin Sh. Byvshaya Lenina. Moscow: AST, 2019. 442 p. 18. Sukhikh I. Struktura i smysl: Teoriya literatury dlya vsekh. Moscow: Azbuka: Azbuka- Attikus. 2016. 544 p. Колядич Татьяна Михайловна, профессор кафедры русской литературы XX и XX вв., Москов- ский педагогический университет e-mail: [email protected], tm.kolyadich.mpgu.edu Kolyadich Tatyana M., Professor, Russian literature of the XX century Department, Moscow Pedagogical State University e-mail: [email protected], tm.kolyadich.mpgu.edu Статья поступила в редакцию 24.07.2020 The article was received on 24.07.2020 Наука и Школа / Science and School № 6’2020 19

Художественный текст: изучение и преподавание УДК 82.0 DOI: 10.31862/1819-463X-2020-6-20-30 ББК 83.3(2Рос=Тат) ОБРАЗ КАЗАНИ В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ ГОРОДСКОГО ТЕКСТА Р. Р. Валиуллина Аннотация. Статья посвящена анализу степени изученности казанских символов и мифологем в научных исследованиях и презентации этих образов в художествен- ной литературе. В статье рассматривается образ Казани в произведениях русских, татарских, а также особого пласта – русскоязычных писателей Казани. Подоб- ная литература «пограничья» может формировать городской сверхтекст. Прове- ден историко-литературный обзор работ, посвященных образу Казани, и системы контекстов (исторический, мифологический, ландшафтный и т. д.). Рассмотрены произведения, имеющие упоминание о Казани и представляющие образ Казани, на- циональные символы. Определены принципы выявления сверхтекста: структурно- семиотический метод и контекстный подход позволяют систематизировать и классифицировать все упоминания о Казани в рамках каталога мотивов и образов. Выявлена главная характеристика Казани как особого толерантного семантиче- ского пространства. Ключевые слова: Казань, город, сверхтекст, национальные образы, структурно- семиотический метод, контексты. IMAGE OF KAZAN IN THE CONTEXT OF THE CITY TEXT PROBLEM R. R. Valiullina Abstract. The article analyzes the extent to which Kazan symbols and mythology are studied in scientific research and the presentation of these images in fiction literature. The article deals with the image of Kazan in the works of Russian, Tatar, and a special layer – Russian writers of Kazan. Such literature „frontier” can form an urban super-text. A historical and literary review of works devoted to the image of Kazan, and the system of contexts (historical, mythological, landscape, etc.) has been done. The works that have a mention of Kazan and represent the image of Kazan and national symbols are considered. The principles of super-text detection are defined: structural-semiotic method and contex- © Валиуллина Р. Р., 2020 Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License The content is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License 20 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание tual approach allow systematizing and classifying all mentions of Kazan within the cata- log of motifs and images. The main characteristic of Kazan as a special tolerant semantic space has been revealed. Keywords: Kazan, city, super-text, national images, Structural and Semiotic Method, contexts. Изучение городского текста являет- но-художественном лейтмотиве, поднима- ся важной проблемой современ- ющемся до статуса собирательного образа. ного литературоведения, так как в общекультурном поле регионального сверх- Лингвисты рассматривают различные текста происходит формирование совре- аспекты концепта «Казань», культурологи ана- менной национальной идентичности. В оте- лизируют многонациональные, полиэтниче- чественном литературоведении интерес к ские и поликонфессиональные проявления городским текстам возник более 80 лет на- духовной жизни обитающего в Казани социу- зад, когда были опубликованы работы Н. П. ма. Для всех этих исследований характерно Анциферова о литературных образах Петер- описание Казани как особого толерантного бурга. В 1984 г. состоялся выпуск «Трудов по знаковым системам», включавших в себя семантического пространства. Наиболее зна- концептуальные для изучения городских чимо данный подход проявился в статье из- текстов статьи Ю. М. Лотмана и В. Н. Топоро- вестного специалиста в области региональ- ва. В России урбанистические исследования ных сверхтекстов Э. Ф. Шафранской «Мифоло- в значительной степени обязаны трудам гия Казани в прозе А. Хаирова», где она обо- тартуско-московской семиотической школы и масштабному проекту питерских ученых значила проблему «тиражирования сигнатур «Метафизика Петербурга» (реализация про- екта началась с 1992 г.). В начале нового сто- города (в том числе и мифологических) всеми летия центры изучения городской культуры пишущими о Казани» [3, с. 96]. Термин сигна- возникли в Воронеже, Саратове, Новоси- тура введен в научный оборот литературове- бирске, на Украине и в Казахстане» [1, с. 32]. дом Т. В. Цивьян: это некий «минимальный на- бор признаков», которые «тиражировались в Город Казань – столица Республики Та- бесчисленных словесных и несловесных, ху- тарстан – имеет долгую и давнюю историю дожественных и нехудожественных текстах» упоминания и выписывания его облика в [4, с. 334]. В статье рассмотрено творчество произведениях художественной литерату- современного казанского писателя Аделя Ха- ры разных народов и эпох. Данная тема на- ирова. В трех произведениях – «Казань – Ку- шла свое воплощение на страницах много- рочки», «Одна улица на двоих», «Буфет Йозе- численных краеведческих изданий и худо- фа» – представлена мифология казанского жественных альбомов. Среди наиболее текста русской культуры (под мифологией ло- близких к филологии изданий следует упо- кального текста автор понимает тиражирова- мянуть сборник «Казань в художественной ние сигнатур города всеми пишущими о Каза- ни). Именно такой видится литературная мис- литературе» (составители В. В. Аристов, А. Г. сия современного писателя Аделя Хаирова. Каримуллин, В.  А. Климентовский) [2, с. 5]. Его проза продолжает развивать существую- щий в русской культуре прецедент казанско- Собранные в указанных изданиях фрагмен- го текста – воплощать мифологию города, ты произведений, осколочные текстовые рефлексируя в контексте хрестоматийных ка- занских сюжетов как из художественных про- образования позволяют говорить о худо- изведений, так и из биографий прославлен- жественном облике города Казани в твор- ных писателей. честве писателей и в русской и татарской Образ Казани у Хаирова, с одной сторо- литературах в целом как устойчивом идей- ны, традиционно вписан в ориенталистский Наука и Школа / Science and School № 6’2020 21

Художественный текст: изучение и преподавание дискурс, с другой – он, скорее, резонирует с го общения (благопожелания и соболезнова- послесаидовским посториенталистским дис- ния), в-четвертых, особый русско-татарский курсом, выраженным в интенциях Хаирова, человеческий состав этого города [7, с. 217]. что находит теоретическое подтверждение в Г.  Зайнуллина более детально расшифровы- вает указанные компоненты городского тек- современных концепциях ориентализма [5, ста Казани и отмечает татарские глоссы и ин- с. 12]. Эдвард Саид, один из зачинателей раз- терференции, каламбурную этимологию та- венчания ориентализма, указывавший на от- сутствие в нем гуманистической сущности, тарских топонимов, экзотические артефакты говорит о посториенталистских культурных и национальную кухню [7]. формах и создаваемых ими структурах чув- ства [6, с. 52], о постколониальной деформа- Также нам представляется важным ис- ции, отраженной в людских умах в виде де- пользовать теоретические наработки Э. Га- формированных идей [6, с. 54]. лимовой из ее статьи о северном тексте рус- ской культуры, где она выделяет три прин- Указанный структурно-семиотический ципа регионального текста: единство при- подход позволяет систематизировать и родного и культурного; единство прошлого классифицировать упоминания о Казани в и настоящего; единство бытового и сакраль- рамках каталога мотивов и образов, выя- ного. Слитые воедино, они генерируют этно- вить их парадигматические (вертикальные) культурный ландшафт, сакральную геогра- и горизонтальные (межтекстовые) связи, фию, религиозно-теософские мифологемы. что является основной целью данной ста- Исходя из этих принципов, городской текст тьи. Методология и научный инструмента- или, точнее, его художественный мир пред- рий этого научного направления были раз- ставлен следующими составляющими. Во- работаны В. Топоровым и Ю. Лотманом в первых, это пространственно-временная трудах о Петербургском тексте. Позднее организация, где художественное время они были развиты и дополнены в работах предстает как единство прошлого, настоя- Н. Е. Меднис, А. П. Люсого, Э. Ф. Шафран- щего и будущего в образе «застывшего вре- ской, Э. Ш. Галимовой и других ученых. Соз- мени», а сакральный характер пространства данный данными учеными инструментарий проявляется в его мифологической сказоч- геопоэтики мы используем для реализации ной природе; во-вторых, системы лейтмоти- исследовательской задачи – анализа и си- вов, организующих этапы инициации персо- стематизации различных описаний Казани нажей (поиск, испытания, преображение); в художественной литературе. в-третьих, сквозные образы – архетипиче- ские, мифопоэтические, фольклорные [8]. Степень изученности данной темы край- не невелика. Помимо упомянутой выше ста- Более детально эти вопросы представле- тьи Э. Ф. Шафранской следует выделить ста- ны в рабочей учебной программе по город- тью Г.  И. Зайнуллиной «Программирующая скому тексту Казани доцента КФУ Л. И. Бушка- мощь казанского текста» [7]. В ней автор опи- нец «Казанский текст в русской литературе» сывает семантическое пространство казан- [9]. Автор выделяет следующие тематические ского мифа как оппозицию двух сакральных блоки образа Казани в структуре казанского локусов, существующих в метатекстах соот- текста: столица и провинция; университет; архитектура – основные архитектурные точ- ветственно русской и татарской культур. ки города в культурном сознании; восточное В  поисках символических структур Казани начало города – Казань как город на стыке Востока и Запада; театр и формирование Г.  Зайнуллина выделяет верхнюю и нижнюю культуры казанского зрителя; казанская пе- части города и представляет несколько се- риодическая печать; казанский период в жизни писателей; визиты в Казань известных мантических маркеров как составляющих писателей; Казань в произведениях русских элементов казанского словаря. Во-первых, писателей XIX–XX вв.; казанские русские это слова-эндемики как последствия двуязы- чия, во-вторых, маркеры ориентального эк- зотизма, затем мусульманские клише речево- 22 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание писатели и их роль в формировании структу- воде отчетливо видны контуры башни Сю- ры казанского текста русской культуры [9]. юмбике, темные шапки парков и садов, авто- бусы, трамваи, спешащие люди. А над всем Как нам кажется, и как это ни парадок- этим, как голос давних эпох, как символ се- сально звучит относительно города в цен- годняшней жизни, кремль – светлый, из бе- лого звонкого камня» [2]. тре Евразии, к Казани применима и такая составляющая крымского текста, как оппо- В похожем ключе высказался и татарский зиция островного и акватического, выяв- писатель и журналист М. Зарипов: «На город ленная А. П. Люсым [10]. Исследователь пи- можно смотреть по-разному. Сверху будет не шет о том, что в основе крымского текста хватать непосредственной близости воспри- лежат лирические сюжеты, основанные на ятия. Пересечение пешком заслонит широту мифологическом архетипе странничества, обзора. Полнее всего раскрывается город, путешествия, спроецированного на литера- если смотреть на него с реки. Город – огром- туру романтизма с ее «морским текстом», ный и близкий – смотрит из прозрачной голу- поэтизацией приключений. Морской текст бизны и приветствует окнами современных воссоздает книжный код в творчестве писа- высотных зданий, острыми минаретами ста- телей, где главным конфликтом становится рых мечетей, маковками соборов, белока- столкновение двух сфер – мечты и реально- менным кремлем. Неповторимы силуэты Ка- сти, водных пространств и земного острова. зани. Тремя причудливыми террасами спу- Лирический герой не может принять реаль- скается город к берегу Волги, что создает ность, и его главной целью становится особое своеобразие и живописность» [11, устремленность в мечту, где бытие устроено с. 4]. Кстати, именно на это обратил внимание по обычаям и законам авантюрно-приклю- и А. И. Герцен: «Везде вы видите большой го- ченческого жанра (А. Грин, М. Цветаева). Со- род, исполненный жизни, центральный для ставляющие «крымского текста» – природа и своего края, торговый и, что всего важнее, культура, визуальное и акустическое, ост­ город двуначальный: европейско-азиатский. ровное и акватическое, звук, цвет, аромат, Вид прелестный: в этом виде что-то пошире образы, символы, мифологемы и архетипы. той природы, к которой мы привыкли» [12]. Крым как особый локус, вбирающий в себя Наиболее емко эту мифологему выразил ху- все его составляющие природы и культуры, дожник Н.  У. Альмеев, изобразив Казань в обладает мифогенностью. В основе «крым- виде корабля из культурных кодов разных ского текста» – миф о Тавриде, это его ядро, народов под солнечно-лунными парусами, вокруг которого начинает кристаллизовать- которыми управляет вдохновение юной та- ся особый подтекст. Похожее структуриро- тарской девушки. Именно эту символическую вание корпуса петербургских мифов вокруг составляющую Казани воплотил в стихотво- мифологемы медного всадника, оживающе- рении «Арфа» русский поэт с татарскими кор- го во время наводнения, – символа демиур- нями Г. Р. Державин: га и Genius loci Санкт-Петербурга, обнару- жил Топоров. Именно эту черту Казани по- Когда я освещусь опять твоей зарей зиционировала советская мифология, опи- И твой по-прежнему всегдашний буду житель? раясь на визуальную и архитектурно-эстети- По Волге между сел на парусах лететь ческую составляющие образа Казани. На- И гробы обнимать родителей священны? пример, искренние слова известного татар- Звучи, о арфа! ты все о Казани мне! ского писателя Г. Ахунова: «Казань мы встре- Звучи, как Павел в ней явился благодатен! чали на палубе. Мы смотрели на просвечен- Мила нам добра весть о нашей стороне: ную солнцем воду – и дивились великому Отечества и дым нам сладок и приятен чуду природы. Ощущение было такое, слов- но город, близкий, родной, наверное, тыся- [13, с. 370]. чу раз исхоженный из конца в конец, смо- трит на нас из прозрачной глубины. Прямо в Говоря о данных синтетических обра- зах города, исследователь Г.  Зайнуллина Наука и Школа / Science and School № 6’2020 23

Художественный текст: изучение и преподавание пишет: «Стоит лишь осознанно отнестись к в городе, резко отмечая муслимов и другие месту собственной жизни, как непременно религии: возникает стремление искать формулы Ка- зани и размышлять о Казанской идее» [7, Живут везде: что град, что весь. [14]. Муслимов и неверных смесь —  с. 218]. Мы взяли для исследования корпус наиболее известных и знаковых произве- Для нас же важно отметить многокон- дений писателей, где есть фрагменты о Ка- фессиональность Казани периода второй зани, и попытались выявить в них символи- половины XIX в. Особенность города, его ческие образы и мифологемы. Исследуя необычность и отличие от других городов образ Казани, прежде всего, нужно опреде- подтверждается следующими строками: литься с целевой аудиторией, в рамках ко- торой создавались произведения об этом О булгарах пишу я стих, [14] городе. Необходимо отделить метатексты В Уфе, Самаре много их. русской и тюркской культур как оппозицию Ну, а Казань среди других разных подходов к освещению казанской Светлейший град в стране Булгар!  проблематики. Также необходимо выде- лить слой русскоязычных писателей: этни- Татарские писатели начала XX в. также ческих татар, пишущих на русском языке. проявляют неподдельный интерес к Казани, к Исследователь Э. Ф. Шафранская обозначи- образу «Татарской Мекки». Одним из первых, ла это явление как иноэтнокультурный кто воссоздал поэтический образ Казани, был текст русской литературы XX–XXI вв. Для Г. Тукай. Казань была для поэта центром про- ареала татарской культуры наиболее зна- свещения и культуры. Годы, проведенные в чимы и сакральны мифологические состав- Казани, стали временем расцвета его творче- ляющие образа Казани. Это миф о Чура-ба- ства. Например, в ранней лирике классика та- тыре, герое-богатыре, который на Зиланто- тарской литературы поставлены важные и ак- вой горе сражался с полчищами змей и су- туальные для того времени вопросы (просве- мел догнать главного змея только в 40 вер- щение народа, прогресс нации и др.). Знание стах от горы, где и возникла первая Ка- нужд и потребностей народа, активное изуче- зань – Иске (Эчке), или Старая Казань, неда- ние жизни явились одним из решающих фак- леко от города Арска. Змеиные мотивы торов в его становлении как «поэта действи- имеют корни в Булгарском государстве и тельности». Просветительское миропонима- также связаны с озером Кабан в центре го- ние характерно для творчества Г. Тукая. В ра- рода. Мотив изгнания огненного змея из боте «Национальная идентичность и теория казанской башни представлен в русской и автора» М.  И. Ибрагимов говорит о субъект- польской иконографии [3]. ной организации стихотворения Тукая «Ка- зань и Заказанье». Автор в работе определяет В художественной литературе булгар- формы выражения авторского сознания в ского и золотоордынского периодов Ка- сборнике стихотворений Г.  Тукая «Пища ду­ зань представлена как столичный город и ши». Так, например, в стихотворении «Казань и символ татарской государственности. По- Заказанье» автор с лирическим героем  – по- сле завоевания города войсками Ивана борник просвещения, противник низведения веры до показушной обрядовости: Грозного в татарской литературе Казань продолжает осмысливаться в образе утра- Оглянись, Казань, получше, погляди разок окрест: ченной столицы. Упоминание о Казани мы находим в творчестве поэта XIX в. Гали Чо- Все уезды осветила, лишь забыла свой уезд! Говорят: «Хоть светит лампа, но под ней самой крыя. В 1883 г. создан сборник стихов о Ка- зани «Мәдхе Казан» («Хвала Казани»). темно», Оправдалась поговорка, черт бы взял ее В стихотворении «Ода Родине» поэт на- зывает Казань столицей Булгар. Чокрый го- давно! [15, с. 143] ворит также о религиозном многообразии 24 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание Автор обращается к городу, сравнивая ется со своей арфой, называя ее подругой его с маяком, который освещает путь. У ав- муз: тора к этому городу противоречивые чув- ства. Стихотворение композиционно мож- Как весело внимать, когда с тобой она Поет про родину, отечество драгое, но поделить на две части. В первой части И возвещает мне, как там цветет весна, автор воспевает Казань, называя ее гордым Как время катится в Казани золотое! городом, озаряющим путь другим городам. О колыбель моих первоначальных дней! Во второй части автор говорит о тех, кто Невинности моей и юности обитель! лишь наживается на развивающемся горо- де, кто не стремится к просвещению. [13, с. 370] Казань также представлена в творче- Однако было и альтернативное пони- стве татарского и башкирского поэта Мажи- мание значимости Казани как места встре- та Гафури. В стихотворении «Сөембикә ма- чи двух миров. Об этом написал А.  И. Гер- нарасы» – Минарет Сююмбике – нашло от- цен в «Письме из провинции»: «Казань, ражение сожаление поэта о былом величии главное место, средоточие губерний, при- Казани и утрате государства. При этом поэт мыкающих к ней с юго-востока: они получа- отмечает, что Казань – это надежда всего ют через нее просвещение, обычаи и моды. тюркского народа. И потому в ней два начала: западное и вос- точное, и вы их встретите на каждом пере- В творчестве видного татарского писа- крестке; здесь они от беспрерывного дей- теля Аяза Гилязова Казань показана как ствия друг на друга сжались, сдружились, крупный культурно-образовательный центр начали составлять нечто самобытное по татарской нации. М.  М. Хабутдинова  – ис- характеру. Далее, на восток, слабеет начало следователь творчества Гилязова – рассма- европейское, далее на запад мертвеет вос- тривает топосы Казани в творчестве Аяза точное начало. Ежели России назначено, Гилязова. Одним из самых значимых топо- как провидел Великий Петр, перенести за- сов является Черное озеро. Посредством пад в Азию и ознакомить Европу с восто- образа Черного озера, рядом с которым ком, то нет сомнения, что Казань – главный была тюрьма, формируется образ города- караван-сарай на пути идей европейских в тюрьмы, пространства несвободы. В твор- Азию и характера азиатского в Европу» [17]. честве Аяза Гилязова акцентируется образ Именно такой самобытный подход пред- Казани как столичного города, который жи- ставлен в творчестве русскоязычных писа- вет по своим законам и имеет разруши- телей, главной чертой творчества которых тельное влияние на людей [16, с. 136]. является западно-восточная и русско-та- тарская двойственность. Вот как об этом В поле русской культуры все эти са- пишет М.  В. Небольсина: «Татарская и рус- кральные для татар факторы стали элемен- ская литературы в Татарстане сосуществу- тами местной экзотики и осмысливаются в ют как две параллельные прямые. Близкие, рамках ориентального дискурса: «Казань в родственные, но не пересекающиеся. Мно- русской картине мира имеет статус окна на гочисленные переводы с языка на язык, Восток, прорубленного в 1552 г. Город при- безусловно, сближают их. Но не сплачива- сутствует в русских фольклорных и литера- ют». Каждая из литератур развивается по- своему. Особый пласт составляют так назы- турных текстах, в биографиях писателей, в ваемые русскоязычные писатели. «Не слу- былинах и исторических песнях, в титуле чайно возник и новый термин “русскоязыч- ная литература”, ибо после 1917 г. советская российского императора» [3]. С одной сто- литература стала носить не только нацио- роны, для русской литературы была типич- нально-специфический, но и “погранич- ный” характер, когда “писатель мыслит в на ностальгическая репрезентация Казани как провинциального города, малой роди- ны, где прошли лучшие годы детства и юно- сти: например, у Г. Р. Державина в стихотво- рении «Арфа», где лирический герой обща- Наука и Школа / Science and School № 6’2020 25

Художественный текст: изучение и преподавание координатах одной национальной культу- О Казани писали А. Радищев в путевых ры, но на языке, в речевых формах другой заметках, А. Пушкин в «Истории Пугачева» и национальной культуры”» [18, с. 2]. «Капитанской дочке». В этот перечень вхо- дят «Воспоминания» С.  Аксакова, «После В Казани в 2013 г. М. В. Небольсиной и бала» Л. Толстого, «Дневники» Т. Шевченко, «Мои университеты», «Коновалов», «Хозя- Р.  Р. Сабировым был выпущен первый и ин» М. Горького, «Страницы из моей жизни» пока единственный сборник «Когда вер- Ф. Шаляпина, «Емельян Пугачев» В. Шишко- нусь в казанские снега...» (Антология рус- ва. Главной чертой этих текстов является ской прозы Татарстана ХХ–ХХI вв.). Это осознание Казани как важной части отече- большой сборник уникальных произведе- ственной истории и в то же время описа- ний, которые не вписываются в рамки ни ние города в духе критического реализма татарской, ни русской литературы. Для XIX в. с опорой на географические досто- многих авторов Казань – родной город, примечательности города. Герценовский центр культуры и город, в котором они мотив евроазиатства также превращается в получили образование. В их произведени- устойчивую мифологему русской литерату- ях мы наблюдаем национальные образы. ры, посвященной Казани. Оппозиция верх- Строи­ тся определенный образ Казани, миф него и нижнего города, возвышенности с о Казани. М. Г. Небольсина пишет: «Русско­ каменными домами, храмами и заболочен- язычных авторов условно можно разделить ной низины с деревянными лачугами ста- на три категории: те, кто, творя по-русски, новится общим местом общекультурной считает себя, тем не менее, ветвью именно казанской топики. татарской литературы: это Равиль Бухара- ев, Рустем Кутуй, Рафаэль Мустафин; те, кто, Советский период, представленный про- идентифицируя себя как русских писате- изведениями Д.  Бедного «Привет», В.  Фиг- лей, тяготеет в той или иной степени к на- нер «Запечатленный труд», А.  Толстого «Га- циональным истокам: это Лилия Газизова, дюка», В.  Вишневского «Волжские битвы», Рустем Сабиров, Салават Юзеев; и те, нако- В.  Маяковского «Казань», «Три сестры», «По нец, кто, будучи татарами по крови, отчет- городам союза», Е.  Евтушенко «Казанский ливо отнесли себя именно к русской лите- университет», добавил новые мифологемы в ратуре вне всякой национальной привяз- осмысление оппозиции центр-периферия. ки – Руслан Галимов, Диас Валеев» [18, с. 3]. Коммунистические ритуалы поднимают Ка- Исследователь В. Р. Аминева рассматривает зань до уровня столиц национальных респу- русскоязычную литературу в аспекте транс- блик и осмысливают европейские столицы в культурной модели художественного раз- качестве мировых провинций: вития. Подобная литература «пограничья» может формировать казанский сверхтекст Народы, жившие въямясь в нужду, [19, с. 12]. Притершись Уралу ко льду, Ворвались в дверь, идя на штурм, К числу авторов, создавших неповтори- На камень, на крепость культур. мый облик Казани, относится Рустем Кутуй. Крива, коса, стоит Казань. Его лирический герой, по мнению М. Г. Не- Шумит бурун: «Шурум…бурум…» больсиной, выступает как человек погра- Вчерашний день убит и низмен, ничья, ему равно близки и дороги ценности Старья премного осталось, русской и татарской культур [20, с. 6]. Под- Но сердце класса горит в коммунизме, робное рассмотрение указанной пробле- И класса грудь не разбить о старость матики является предметом нашего моно- графического и диссертационного иссле- [21, с. 161]. дования, поэтому в ограниченных рамках научной статьи мы вынуждены только пе- Владимир Маяковский весьма талант- речислить знаковые моменты затронутых ливо ввел коммунистический интернацио- вопросов. нальный дискурс в вековую оппозицию 26 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание русского центра и национальных импер- Москва и Петербург, вы не превысьте ских окраин и положил начало созданию Свои заслуги слишком… Вам хвала, образа единого советского народа. Казань Но сколькие провидцы из провинций стала знаковой площадкой для реализации Отечеству расправили крыла! данного проекта: …Апрель в Казани. Ледоход на Волге. Жизнь продолжает вечную игру, Помните раньше дела провинций? – И девочка с лицом народоволки Прощается со мною на углу  [24, с. 92]. Играть в преферанс, прозябать и травиться. Разумеется, мифология Казани будет не- Но нам ли столицей одной утолиться?! полной, если не изучить образ города в про- изведениях татарских писателей. Но это Пиджак Москвы для Союза узок. предмет специального исследования и выхо- дит за пределы данной статьи. Можем лишь И вижу я – за столицей столица отметить, что образ города Казани мы встре- чаем в произведениях Г. Тукая, Ф. Амирхана. Растет из безмерной силы Союза. Г. Ибрагимова, Х. Такташа, К. Наджми, М. Джа- лиля, А.  Кутуя, Ф.  Карима, А.  Абсалямова, А здесь, где афиши щипала коза, А. Еники, А. Ерикея, А. Исхака, Н. Даули. С. Бат- тала, А. Расиха. С. Хакима, Э. Давыдова, М. Са- – «Исполнят такие-то арии»…– дри, Д.  Тарджеманова, З.  Нури, Ш.  Галиева, Р.  Кутуя, Г.  Ахунова, М.  Зарипова, Ф.  Яхина. Сказанием встает Казань, Крушение советской империи и, соответ- ственно, ее символических структур в культу- Столица Красной Татарии. ре, литературе и общественном сознании по- родило поиск новых национальных мифоло- Москве взгрустнулось. Старушка, што ты?! гем. Одновременно в билингвальной среде национальных периферий России был запу- Смотри и радуйся, простолицая: щен процесс ревизии этностереотипов и транскультурное конструирование новых Вылупливаются, во все Советские Штаты, мифологем, вплоть до неоязычества, как в творчестве И.  Абузярова и Г.  Яхиной. Казан- Новорожденные столицы!  [22, с. 13] ские писатели также включились в этот про- цесс в качестве иноэтнокультурных перевод- Поэт Евгений Евтушенко, формально чиков. В произведениях, к примеру, А. Хаиро- используя красную риторику и следуя тра- ва и Р.  Беккина происходит «диффузия куль- дициям В. Маяковского, фактически подры- турных идентичностей, рассеивание симво- вал устои коммунистической идеологии, лических значений одной культуры в поле проводя параллели между царским само- других культур» [3, с. 98]. державием и советским режимом. Именно он, наряду с Б.  Пастернаком и А.  Тарков- Подводя итог нашему краткому историко- ским, стал создателем мифа о татарском го- литературному обзору, можно утверждать, роде Елабуге, превратив М.  Цветаеву в что существует канонический ряд казанских жертву коммунистического режима. Благо- мифологем: фольклорные (зооморфные суще- даря ему, а также А. Вознесенскому и Б. Ах- ства – дракон, зилант, грифон или крылатый мадуллиной елабужский гвоздь в комнате барс), исторические (архитектурные – башня Цветаевой стал местом паломничества со- Сююмбике; ландшафтные – озеро Кабан, Зи- ветской интеллигенции [23, с. 10] Внес он лантова гора; героические – казанская цари- свой вклад и в создание казанских мифоло- ца Сююмбика), геополитические (евразий- гем в поэме «Казанский университет». И де- ская столица; сакральная часть Российской лал это очень убедительно и талантливо, о чем свидетельствуют грандиозные овации в актовом зале КГУ, когда он лично читал свою поэму. Он представил Казань в образе доброй девушки в берете – наследнице ре- волюционной боевой организации: Народоволка с чистым детским лбом, С косой жгутом, с осанкой благородной, – Не дочь циничной бомбы водородной, А дочь наивных террористских бомб. Провинция, ты тем и хороша, Что сохраняешь от распада личность, Наука и Школа / Science and School № 6’2020 27

Художественный текст: изучение и преподавание империи; толерантность), ориенталистские гическими структурами. Он сумел доказать мифологемы русской литературы XVIII–XX вв. существование его семантического ядра – ал- (верхний и нижний город), советская мифоло- легории о демиурге – создателе города в гия об избранности и особом столичном стату- виде оживающей статуи медного всадника. се города, мифология новейшего времени, со- На основе этой методологии Э.  Ш. Галимова стоящая из аллюзий и реминисценций разных обосновала признаки северного текста рус- культур (например, каламбурная этимология ской литературы как локального сверхтекста. татарских топонимов). Составление словаря По ее мнению, «город – это культурная семи- казанских мифологем имеет целью выявление осфера, некий сакральный топос, на который их иерархии и вычисление ее семантического накладывается сетка символико-мифологи- ядра, вокруг которого структурируется весь ческих представлений» [8, с. 9]. Именно этот корпус городских мифов Казани. научно-методологический подход позволит в дальнейшем на основе анализа казанской Исследователь Петербургского текста мифопоэтики выявить основные признаки и В.  Топоров исходил из того, что городской составляющие казанского текста. текст – это сверхтекст, порожденный тополо- СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Потанина Н.  Л., Гололобов М.  А. Городской текст как теоретическая проблема // Филологическая регионалистика. 2012. С. 32–37. 2. Казань в художественной литературе: [сб.] / сост. В.  В. Аристов [и др.]; предисл. Г. Ахунова; худож. Н. У. Альмеев. Казань: Татар. кн. изд-во, 1977. 213 с. 3. Шафранская Э. Ф. Мифология Казани в прозе Аделя Хаирова // Вестн. Северного (Арктического) федерального ун-та. Сер.: Гуманитарные и социальные науки. 2014. № 1. С. 95–103. 4. Эпштейн М. Философия возможного. СПб.: Алетейя, 2001. 336 с. 5. Там, внутри. Практики внутренней колонизации в культурной истории России: сб. ст. / под ред. А. Эткинда, Д. Уффельманна, И. Кукулина. М.: Новое литературное обозрение, 2012. 960 с. 6. Саид Э. В. Культура и империализм. СПб.: Владимир Даль, 2012. 736 с. 7. Зайнуллина Г. И. Программирующая мощь казанского текста (Символические реа- лии Казани в прозе В. Попова, А. Сахибзадинова, А. Хаирова, Д. Осокина и Р. Бек- кина) // Нева. 2019. № 3. С. 208–219. 8. Галимова Е.  Ш. К вопросу о методологии исследования локальных (городских и региональных) литературных сверхтекстов (на примере Северного текста русской литературы) // Сибирская идентичность в зеркале литературного текста: тропы, то- посы, жанровые формы XIX–XX веков / отв. ред. Н. В. Ковтун. М.: Флинта: Наука, 2015. С. 365–380. (Сер. Вып. VI: Универсалии культуры). 9. Бушканец Л.  Е. Казанский текст в русской литературе. 2018 г.: программа дисци- плины. Регистрационный № 902229818 // Электронный университет, информацион- но-аналитическая система КФУ. URL: https://kpfu.ru/pdf/portal/oop/135239.pdf (дата обращения: 20.04.2020). 10. Люсый А. П. Крымский текст в русской литературе. СПб.: Алетейя, 2003. 314 с.  11. Казань: альбом. М.: Планета, 1977. 138 с. 12. Герцен А.  И. Письмо из провинции. URL: http://gertsen.lit-info.ru/gertsen/public/ pismo-iz-provincii.htm (дата обращения: 30.05.2020). 13. Державин Г. Р. Стихотворения. М.: ГИХЛ, 1958. 562 с. 14. Чокрый М. Г. Ода Родине / пер. с булгарского яз. Р. Кадыра Аль Булгари. URL: http:// www.bulgarile.narod.ru/ (дата обращения: 20.04.2020). 28 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание 15. Ибрагимов М.  И. Национальная идентичность и теория автора (на примере книги стихов Г. Тукая «Пища души») // Вестн. удмуртского ун-та. 2013. Вып. 4. С. 142–146. 16. Хабутдинова М. М. Топос Казани в творчестве Аяза Гилязова // Филология и куль- тура. 2012. № 1 (27). С. 136–141. 17. Герцен А. И. Собрание сочинений в 30 т. Т. 1: Произведения 1829–1841 гг. М.: Изд- во АН СССР, 1954. 18. Сабиров Р. Р., Небольсина М. В. Когда вернусь в казанские снега... Казань: Татар. кн. изд-во, 2014. 448 с. 19. Аминева В. Р. Транскультурная литература: вопросы теории и методологии изучения // Национальные литературы на современном этапе: научные концепты и гипотезы: кру- глый стол, посвящ. 80-летию создания института языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан (11.09.2019, Казань): сб.ст. Вып. 1 / сост.: А. Ф. Ганиева, Ф. Х. Миннулина, Л. Р. Надыршина. Казань: ИЯЛИ, 2019. С. 616. 20. Небольсина М. В. Творческая индивидуальность Рустема Кутуя: проблемы эволю- ции: автореф. дис. … канд. филол. наук. Казань, 2012. 22 с. 21. Маяковский В.  В. Казань («Стара, коса…») // Маяковский В.  В. Полное собрание сочинений: в 13 т. М.: Гос. изд-во худож. лит., 1955–1961. Т. 9. [Стихотворения 1928 года, очерк «Рожденные столицы»] / ред. В. Дувакин. С. 161–163. 22. Маяковский В. В. Три тысячи и три сестры («Помните раньше дела провинций?..») // Маяковский В. В. Полное собрание сочинений: в 13 т. М.: Гос. изд-во худож. лит., 1955–1961. Т. 9. [Стихотворения 1928 года, очерк «Рожденные столицы»] / ред. В. Дувакин, 1958. С. 13–15. 23. Зайнуллина Г. И. Елабуга в провинциальном тексте русской культуры // Творческое наследие Д. И. Стахеева: текст и контекст: междунар. междисциплинар. науч.-практ. конф. Казань, 28 февраля 2020. С. 10. 24. Евтушенко Е. Казанский университет. Казань: Татар. кн. изд-во, 1971. 92 с. REFERENCES 1. Potanina N. L., Gololobov M. A. Gorodskoy tekst kak teoreticheskaya problema. Filo- logicheskaya regionalistika. 2012, pp. 32–37. 2. Aristov V. V. et al. (comps.) Kazan v khudozhestvennoy literature. Kazan: Tatar. kn. izd- vo, 1977. 213 p. 3. Shafranskaya E. F. Mifologiya Kazani v proze Adelya Khairova. Vestn. Severnogo (Arktichesk- ogo) federalnogo un-ta. Ser.: Gumanitarnye i sotsialnye nauki. 2014, No. 1, pp. 95–103. 4. Epshteyn M. Filosofiya vozmozhnogo. St. Petersburg: Aleteyya, 2001. 336 p. 5. Etkind A., Uffelmann D., Kukulin I. (eds.) Tam, vnutri. Praktiki vnutrenney kolonizatsii v kulturnoy istorii Rossii. Moscow: Novoe literaturnoe obozrenie, 2012. 960 p. 6. Said E. V. Kultura i imperializm. St. Petersburg: Vladimir Dal, 2012. 736 p. 7. Zaynullina G. I. Programmiruyushchaya moshch kazanskogo teksta (Simvolicheskie re- alii Kazani v proze V. Popova, A. Sakhibzadinova, A. Khairova, D. Osokina i R. Bekki- na). Neva. 2019, No. 3, pp. 208–219. 8. Galimova E. Sh. K voprosu o metodologii issledovaniya lokalnykh (gorodskikh i region- alnykh) literaturnykh sverkhtekstov (na primere Severnogo teksta russkoy literatury). In: Kovtun N. V. (ed.) Sibirskaya identichnost v zerkale literaturnogo teksta: tropy, toposy, zhanrovye formy XIX–XX vekov. Moscow: Flinta: Nauka, 2015. Pp. 365–380. (Ser. Vyp. VI: Universalii kultury). 9. Bushkanets L. E. Kazanskiy tekst v russkoy literature. 2018 g.: programma distsipliny. Registratsionnyy No. 902229818. Available at: https://kpfu.ru/pdf/portal/oop/135239.pdf (accessed: 20.04.2020). Наука и Школа / Science and School № 6’2020 29

Художественный текст: изучение и преподавание 10. Lyusyy A. P. Krymskiy tekst v russkoy literature. St. Petersburg: Aleteyya, 2003. 314 p. 11. Kazan: albom. Moscow: Planeta, 1977.138 p. 12. Gertsen A. I. Pismo iz provintsii. Available at: http://gertsen.lit-info.ru/gertsen/public/ pismo-iz-provincii.htm (accessed: 30.05.2020). 13. Derzhavin G. R. Stikhotvoreniya. Moscow: GIKhL, 1958. 562 p. 14. Chokryy M. G. Oda Rodine. Transl. from Bulgar by R. Kadyr Al Bulgari. Available at: http://www.bulgarile.narod.ru/ (accessed: 20.04.2020). 15. Ibragimov M. I. Natsionalnaya identichnost i teoriya avtora (na primere knigi stikhov G. Tukaya “Pishcha dushi”). Vestn. udmurtskogo un-ta. 2013, Iss. 4, pp. 142–146. 16. Khabutdinova M. M. Topos Kazani v tvorchestve Ayaza Gilyazova. Filologiya i kultura. 2012, No. 1 (27), pp. 136–141. 17. Gertsen A. I. Sobranie sochineniy in 30 vols. Vol. 1: Proizvedeniya 1829–1841 gg. Mo- scow: Izd-vo AN SSSR, 1954. 18. Sabirov R. R., Nebolsina M. V. Kogda vernus v kazanskie snega... Kazan: Tatar. kn. izd- vo, 2014. 448 p. 19. Amineva V. R. Transkulturnaya literatura: voprosy teorii i metodologii izucheniya. In: Ganieva A. F., Minnulina F. Kh., Nadyrshina L. R. (comps.) Natsionalnye literatury na sovremennom etape: nauchnye kontsepty i gipotezy: kruglyy stol, posvyashch. 80-letiyu sozdaniya instituta yazyka, literatury i iskusstva im. G. Ibragimova Akademii nauk Re- spubliki Tatarstan (11.09.2019, Kazan). Iss. 1. Kazan: IYaLI, 2019. P. 616. 20. Nebolsina M. V. Tvorcheskaya individualnost Rustema Kutuya: problemy evolyutsii. Ex- tended abstract of PhD dissertation (Philology). Kazan, 2012. 22 p. 21. Mayakovskiy V. V. Kazan (“Stara, kosa…”). In: Mayakovskiy V. V. Polnoe sobranie so- chineniy. In 13 vols. Moscow: Gos. izd-vo khudozh. lit., 1955–1961. Vol. 9. [Stikhotvore- niya 1928 goda, ocherk “Rozhdennye stolitsy”]. Pp. 161–163. 22. Mayakovskiy V. V. Tri tysyachi i tri sestry (“Pomnite ranshe dela provintsiy?..”). In: May- akovskiy V. V. Polnoe sobranie sochineniy. In 13 vols. Moscow: Gos. izd-vo khudozh. lit., 1955–1961. Vol. 9. [Stikhotvoreniya 1928 goda, ocherk “Rozhdennye stolitsy”]. Pp. 13–15. 23. Zaynullina G. I. Elabuga v provintsialnom tekste russkoy kultury. In: Tvorcheskoe nasledie D. I. Stakheeva: tekst i kontekst. Proceedings of International interdisciplinary scientific-practical conference. Kazan, 28.02.2020. P. 10. 24. Evtushenko E. Kazanskiy universitet. Kazan: Tatar. kn. izd-vo, 1971. 92 p. Валиуллина Регина Равилевна, старший преподаватель кафедры русского языка и языкозна- ния, Казанский инновационный университет имени В.  Г. Тимирясова (ИЭУП); аспирант отдела литературоведения, Институт языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан, г. Казань e-mail: [email protected] Valiullina Regina R. Senior Lecturer, Russian language and Linguistics Department, V. G. Timiryasov Kazan Innovation University; post-graduate student, G. Ibragimov Institute of Language, Literature and Art, Tatarstan Academy of Science e-mail: [email protected] Статья поступила в редакцию 04.08.2020 The article was received on 04.08.2020 30 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание УДК 39 DOI: 10.31862/1819-463X-2020-6-31-39 ББК 83.3 ЭТНОКУЛЬТУРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ В  СОВРЕМЕННОЙ УДМУРТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ: РОЛЬ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ОБРАЗОВ И. А. Купцова, Е. А. Бучкина Аннотация. Статья посвящена анализу современной удмуртской поэзии. Рассмотре- ны вопросы отражения этнокультурной идентичности в произведениях ряда современ- ных удмуртских авторов (в том числе А. Шумиловой, Б. Анфиногенова). Выявлено, что наиболее значимым средством выражения этнокультурной идентичности выступает обращение к мифологическим образам удмуртов, которые соотносятся с культурными универсалиями и культурными кодами глобального уровня (Мировая река, Мировое де- рево, мифы об этногенезе и т. д.). Отдельное внимание уделено билингвальным поэти- ческим произведениям современных удмуртских авторов, представляющим мир как оп- позицию «своего» (тексты на удмуртском языке) и «чужого» (тексты на русском языке), обладающих противоположными семантическими коннотациями. Билингвальность удмуртской литературы рассматривается как художественный прием трансформа- ции смыслов. Рассмотрено одно из самых заметных течений в современной удмуртской литературе – этнофутуризм, широко использующий в произведениях мифологические образы и образы традиционной удмуртской культуры. Мифологические образы орга- нично интегрированы в поэтическую ткань произведений, что свидетельствует об их укорененности в сознании современных носителей удмуртской культуры. Ключевые слова: удмуртская литература, удмуртская поэзия, этнокультурная идентичность, мифологические образы, семантика текста, этнофутуризм, куль- турные коды, культурно-историческая память. ETHNOCULTURAL IDENTITY IN CONTEMPORARY UDMURT LITERATURE: THE ROLE OF MYTHOLOGICAL IMAGES I. A. Kuptsova, E. A. Buchkina Abstract. The article analyses contemporary Udmurt poetry. Questions of reflection of ethno- cultural identity in works of a number of modern Udmurt authors (including A. Shumilova, © Купцова И. А., Бучкина Е. А., 2020 Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License The content is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License Наука и Школа / Science and School № 6’2020 31

Художественный текст: изучение и преподавание B. Anfinogenov) are considered. It is revealed that the most significant means of expressing ethno-cultural identity is the reference to the mythological images of Udmurts, which corre- spond with cultural universals and culture codes of the global level (World River, World Tree, myths about ethnogenesis, etc.). Special attention is paid to bilingual poetic works of contem- porary Udmurt authors, representing the world as an opposition to „self” (texts in Udmurt language) and „non self” (texts in Russian) with opposite semantic connotations. The bilin- gualism of Udmurt literature is seen as an artistic method of transforming meanings. One of the most prominent directions in modern Udmurt literature is considered – ethno-futurism, which widely uses in its works mythological images and images of traditional Udmurt cul- ture. Mythological images are organically integrated into the texture of verse of the works, which testifies to their rootedness in the minds of modern bearers of the Udmurt culture. Keywords: Udmurt literature, Udmurt poetry, ethnocultural identity, mythological im- ages, text semantics, ethno-futurism, culture codes, cultural-historical memory. Этнокультурная идентичность как ния, трактовку общего прошлого и т. д. Таким объект анализа. Вопросы этнокуль- образом, этнокультурная идентичность не- турной идентичности характеризу- разрывно связана и во многом обусловлена ются нарастающей актуализацией, объек- культурной памятью, ставшей, начиная с ра- тивно обусловленной трансформационны- боты немецкого ученого Я. Ассмана [2], объ- ми процессами, происходящими в совре- ектом осмысления как на уровне повседнев- менном мире. Глобализационные процессы, ности, так и научных исследований. Одним стремительно нарастающие с последних де- из механизмов трансляции культурной па- сятилетий ХХ в., порождают не только цен- мяти, формирования этнокультурной иден- тростремительные характеристики нивели- тичности выступает литература. При этом ровки культурного пространства, его гомо- особое место занимает литература нацио- генизации и стандартизации, «стирания» нальная, развивающая язык народа. культурных границ и различий, но и вызыва- ют к жизни все больше явлений и процессов Ведущие подходы к исследованию со- прямо противоположного – центробежного временной удмуртской литературы. Од- характера, обозначенных термином «глока- ним из ракурсов анализа этнокультурной лизация» и закономерно вызывающих науч- идентичности выступает обращение к ис- ный интерес исследователей с позиций раз- следованию мифологических образов, на- личных дисциплинарных подходов. шедших отражение в современной литера- туре. Рассмотрим данный вопрос на приме- Различные аспекты вопросов этнокуль- ре удмуртской литературы, которая актив- турной идентичности нашли отражение в но развивается, демонстрируя в настоящее ряде работ. Среди прочих значимых для на- время ряд направлений и течений, вопло- шего исследования положений, отметим щенных в произведениях различных лите- замечание С. А. Арутюнова: «Хорошо это или ратурных жанров. плохо, но внеэтнического языка, внеэтни- ческих форм поведения… человечество еще Отметим, что удмуртская литература не выработало» [1, с. 9]. стала предметом анализа ряда современ- ных исследователей, которые рассматрива- Ядром культуры является язык, выступа- ют такие вопросы, как: ющий ключевой характеристикой этнокуль- турной идентичности; он отражает картину ● история удмуртской литературы (Т. И. мира и сохраняет коллективную память на- Зайцева, В. К. Кельмаков, А. В. Камитова); рода, которая включает комплекс мифоло- гических представлений, традиции, верова- ● мифы удмуртов, картина мира удмурт- ского этноса (В. Е. Владыкин, Т. Г. Владыкина, А. А. Арзамазов, А. С. Измайлова-Зуева); 32 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание ● основные течения в современной разы народной культуры, традиционные му- удмуртской литературе (А.  А. Арзамазов, И. С. Кадочникова); зыкальные инструменты и костюмы, фоль- клорные формы и жанры и т. п., внедряя их в ● этнофутуризм как направление со- новый культурный контекст, создавая на их временной удмуртской литературы (В.  Л. основе массовые культурные продукты. Шибанов, П. М. Захаров, Н. В. Кондратьева, Б. В. Анфиногенов); Мифологические образы в современ- ной удмуртской литературе. В современ- ● билингвальная удмуртская литера- ной удмуртской литературе особое место тура (А. В. Камитова, В. Г. Пантелеева) и др. занимают мифологические образы, что сви- детельствует о сохраняющей свою значи- Ключевое для понимания современной мость смыслообразующей роли мифа в удмуртской литературы – это осознание культуре. Одной из важных идей является влияния на нее традиционной картины идея этногенетических мифов, объясняю- мира удмуртов. Особую роль в «декодиро- щих и описывающих происхождение удмур- вании» смыслов играют ставшие классиче- тов. При этом в современной литературе не- скими монографии В. Е. Владыкина «Религи- редко подчеркивается их генетическая озно-мифологическая картина мира удмур- связь с финно-угорским культурным миром. тов» (1994) и Т.  Г. Владыкиной «Удмуртский фольклор» (1997). В литературоведческих Приведем несколько больших групп работах достаточно подробно рассмотре- важных мифологических сюжетов и обра- ны отдельные мифологические образы раз- зов, ставших наиболее продуктивными для личных произведений удмуртской литера- современной удмуртской литературы. В ка- туры (например, мифологические персона- честве таких образов и мифологем нами жи Кылдысин, Инмар, Шайтан – в работах были выделены следующие четыре группы: А.  А. Арзамазова), а также значимых в ми- 1) легенда о «золотом веке», который может фопоэтическом плане животных (прежде вернуться при соблюдении определенных всего – пресмыкающиеся и птицы). условий; 2) предания о первых насельни- ках края; 3) мотивы священной реки как Отдельно необходимо остановиться на пути между мирами; 4) зооморфные мифо- таком важном для удмуртской литературы логические образы как связь с первопред- художественном направлении, как этнофу- ком. Рассмотрим их более подробно. туризм, в центре которого оказываются про- блемы развития этнической идентичности, 1.  В древние времена чистые белые не- сохранения и развития традиционной куль- беса были расположены низко, и небесные туры финно-угорских народов. Этнофуту- люди-демиурги спускались прямо на землю, ризм возник в результате обращения к юж- обучая удмуртов и даря им различные куль- ноэстонской языковой и культурной тради- турные объекты. Позже люди стали выказы- ции, а в 1990-е гг. завоевал свое место во вать непочтения к небесам, и они поднялись всем финно-угорском культурном мире, в на недосягаемую для людей высоту. Однако, частности, оказался очень продуктивен в уд- если люди поумнеют и будут проявлять не- муртской литературе. Это художественное обходимую почтительность к священным течение направлено на «решение проблемы объектам и представлениям, небеса могут этнической идентичности <…>, на популя- опять спуститься к людям [4, с. 40]. ризацию этничности, оно “говорит” о том, что для того, чтобы пользоваться “благами 2.  Предания о первых насельниках края цивилизации”, входить в “городскую” жизнь, повествуют о мифологических великанах, ко- не обязательно нужно переходить на язык торых северные удмурты называют «зэрпалы», большинства, отказываться от своих тради- ций, возможен путь трансформации, гармо- а южные – «алангасары». Лес доходил им до ничного синтеза» [3, с. 85]. Этнофутуристы коленей, и они ходили по нему, как по крапи- широко используют в своем творчестве об- ве. Великаны были «дикими» людьми, не знаю- щими культурных ценностей, и этим они про- тивопоставлены человеку. После появления Наука и Школа / Science and School № 6’2020 33

Художественный текст: изучение и преподавание на земле удмуртов великаны были вынужде- Очевидно, что воршуды остаются для уд- ны уйти из мира [4, с. 175–176]. муртской идентичности важным культур- ным кодом, хотя во многом утратили быто- 3. Мировая гора и Мировая река – вое и религиозное значение; сегодня для важные элементы сакральной топографии, большинства представителей этноса это скорее символ культурной памяти, чем ре- структурирующие пространство в традици- ально бытующая система мифологических онной удмуртской картине мира. Священ- представлений. Далее в статье мы рассмо- ная река – это символический мировой трим, как воршудные образы используются путь, связывающий три мира (верхний мир современными поэтами в качестве основы богов, средний мир людей и нижний мир семиотической структуры текста. хтонических существ). Как пишет В.  Е. Вла- дыкин, «у удмуртов такой вселенской рекой Билингвальность удмуртской литера- была Кама – Тӧдьи Кам» [5, с. 220], по кото- туры как художественный прием транс- рой, к примеру, отправляли лебедей как формации смыслов. Обратимся к ведущим вестников к верховному божеству, живуще- методам и художественным приемам, ис- му в верхнем мире выше всех остальных пользуемым современными удмуртскими богов и духов. поэтами, пишущими одновременно на рус- ском и удмуртском языке. 4. Один из ключевых и древнейших мифов в удмуртской традиции передает об- Одним из распространенных методов раз птицы и ее культ, характерный для этни- выступает одновременное использование ческой традиционной культуры. Водопла- двух языков в одном произведении. Напри- вающая птица у многих финно-угорских мер, стихотворение «Ӝикъя Promo» Б. Ан- народов связана с мифом творения, и в уд- финогенова [6, с. 40–41]: муртской мифологии утка приносила в клюве землю со дна мирового океана, по- <…> могая верховному божеству создавать Аккуратно уложена скатерть, твердь. Образ птицы также соотносится с И на ней аккуратны узоры. фигурой первопредка: в сохранившихся И подушки на старой кровати названиях древних родов-воршудов встре- Аккуратно лежат, словно горы. чаются птичьи имена. Связки лука висят словно косы Златовласой какой-то богини, Необходимо рассмотреть и такой зна- На тускнеющих бревнах кеноса чимый для удмуртской культуры феномен, Аккуратно засечены линии. как институт «воршуда», а также связанные И не важно какого достатка, с ним культурные концепты и артефакты. сколько связей твоих и денег. Исследователи указывают на социально- Если нет в твоем доме порядка, организующую функцию воршуда: «вор- То удмурты тебя не оценят. шудная организация <…> охватывала <…> практически весь удмуртский этнос: почти Не предложат тебе пресноватый, каждый удмурт четко представлял, к како- Простоватый, но вкусный кӧмеч. му воршуду он относится <…> в каждой Для меня в этом суть удмуртского, удмуртской деревне и в большинстве се- То, что вряд ли возможно исправить. Если пьешь хоть бутылку Ламбруско, мей сохранялись свои так называемые ро- Но пустую на стол нельзя ставить. довые <…> и семейные святыни-покрови- Невозможно так взять и представить, что душа у меня распахнется. тели воршуды» [5, с. 276]. Некоторые вор- Нет, она, чтоб сберечь свою память, шудные названия связаны с зоо- и орнито- В аккуратный комок сожмется. Так сожмется, что выжмет слезу, морфными предками (Юсь – лебедь, Куа- ка – ворона, Докья – глухарь и т. п.). Изобра- жения воршудов хранились в особом лубя- ном коробе, а знак воршуда широко ис- пользовался вместо подписи или печати. 34 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание Вместо точки поставит тире. текст образы охватывают основные сферы Вспомнив как в громовую грозу, повседневного: традиционная религиозная Скажет бабушка «остэньмаре». Ты со мною Ӝикъя воршудэ, система, упомянуты жилище, пища, правила Ты со мною Уча воршудэ, поведения за столом и т. д. Это позволяет го- Ты со мною Пурга воршудэ! ворить о выстраивании оппозиции «свой» С вами в мире и мне не пусто. (тот, кто живет в «нашем» жилище, ест «нашу» Ты со мною Гондыр выжые, пищу и помнит о «наших» богах) – «чужой» Ты со мною Пислэг выжые, (живущий в иных культурных реалиях). По- Ты со мной Пегасья выжые! сле данного смыслового разграничения ав- <…> тор начинает выражать свои мысли уже би- лингвально, смешивая русские и удмуртские Метафоры в данном тексте работают на слова в одном предложении – очевидно, по- выстраивание модели мира по схеме «микро- лагая, что общая культурная память, про- косм как отражение макрокосма» (подушки – бужденная детскими воспоминаниями, по- горы, связки лука – косы богини). При этом зволит читателю понять смысл таких вер- произведение отражает картину мира носи- бальных конструкций. теля двух культур – современной русской (шире – глобализованной массовой культу- Ӝикъя – один из старинных удмурт- ры, приметой которой являются такие варва- ских родов («воршудов»), так же как Уча и ризмы, как английское слово promo, остав- Пурга. В качестве тотемов-прародителей в ленное в названии стихотворения в латин- тексте упоминаются «гондыр» – медведь, ской графике, или упоминания продуктов, «пислэг» – синица. В одном ряду с этими ценных в рамках общества потребления – в животными, имеющими важную роль в тра- этом контексте упоминается в тексте шампан- диционной удмуртской картине мира, ока- ское «Ламбруско») и традиционной удмурт- зывается Пегас – образ, всплывающий не из ской культуры. Последняя связана в картине удмуртской и даже не из русской, но из мира рассказчика с бытовой сферой, локусом древнегреческой мифологии, ставший ча- прошлого и детских воспоминаний, про- стью современной мировой культуры. странством уютного мира деревни. Таким образом, в конце стихотворения ав- Сначала, благодаря стратегии вспоми- тор обращает наше внимание на то, что «ми- нания образов из детства, в произведении ровая» культура, в которую сегодня одинако- выстраивается характерный деревенский во сильно интегрированы и русская, и удмурт- хронотоп, структура которого не отличается ская картина мира, связана не только с массо- для носителя русской и удмуртской культу- вой поп-культурой («promo» и алкоголь ино- ры (скатерть с узорами, подушки на кровати, странной марки), но и с «высоким» регистром «косы» лука). Потом в этот универсальный культурных кодов: в ряд тотемов встраивается для двух культур хронотоп проникают мар- образ Пегаса как символ принадлежности ав- керы, вводящие в текст картину традицион- тора к мировой поэтической традиции. ного удмуртского быта: кенос (летний дом), кӧмеч (блюдо традиционной удмуртской Еще более интересным и ярким приме- кухни), восклицание бабушки «Остэньмаре!» ром использования приема билингвально- (диалектный вариант произношения апо- сти является произведение А.  Шумиловой тропейной формулы, упоминающей верхов- «Постудмурты» («Постудмуртъёс») [6, с. 50– ного бога языческого пантеона удмуртов: «О великий Инмар!»). Эти реалии знакомы пре- 51]. Оно сложно выстроено и содержит жде всего тому, кто бывал в детстве именно фактически сразу три текста: удмуртский, в удмуртской, а не русской или какой-либо другой деревне. При этом встроенные в авторский перевод на русский и прямой подстрочник с удмуртского, который дает нам понять, что на русском и удмуртском в действительности создано два разных про- изведения, связанных с различными образ- ными системами и картинами мира. Наука и Школа / Science and School № 6’2020 35

Художественный текст: изучение и преподавание Мы пили чай из трав, Далее повествование выстраивается по- играли на кубызе, разному. В «русском» тексте главным персона- удмуртку рисовал, жем становится некий «постэтнофутурист», за ругая Мону Лизу, действиями которого достаточно отстранен- постэтнофутурист. но наблюдает рассказчица. О важности этно- Курил табак домашний футуризма для самоидентификации удмурт- <…> ской литературы и – шире – культуры мы уже читал стихи на вотском, писали выше. Однако этнофутуризм, как чрез- какую-то фигню вычайно плодотворный феномен финно- рассказывал о Бродском, угорского культурного мира, остался в целом к словам приставку «пост-» для удмуртской культуры в 1990-х – начале приклеивал: постгуру, 2000-х гг., то есть уже в прошлом; вопрос о поствера, постневроз, продуктивности этнофутуризма для совре- постэтно, постфутура. менной удмуртской культуры является откры- Прекрасный новый мир, тым. Персонаж ведет себя подчеркнуто стере- что ждет нас в устье Камы, отипно, как и должен выглядеть человек, пы- он описал – и стих. тающийся «удержаться» за ценностный и об- <…> разный ряд традиционной культуры в совре- Сказал мне по секрету, менном мире: он курит домашний табак, ри- что видел страшный сон: сует удмуртку, ругая при этом Мону Лизу (так впадает Кама в Лету. как это для него растиражированный чуждый традиционной культуре образ, не связанный Подстрочный перевод с удмуртского: с актуальными культурными кодами), читает стихи «на вотском» (сниженное разговорное На кухне льются звуки кубыза, название удмуртского; интересна в этом кон- балкон туманится розовым дымом, тексте оригинальная рифма «Бродский – вот- кто-то что-то рассказывает о свободе, ский», которая в сочетании с вульгаризмом кто-то рисует лист конопли. «фигня» встраивает образ поэта в общий сни- Травяной чай, кисловатую медовуху, женный контекст сцены). звуки кубыза мы пьем. Меня обняв, милый парень стихи Автор в этом стихотворении задается во- мне шепчет в ухо – хочется губы просом: есть ли будущее у этнофутуризма? к его губам приклеить, Или «пост»этнофутуризм – такое же механи- но я вместо этого приставку «пост-» стическое «склеивание» разнородных слов, приклеиваю к словам. Получается: как и «постгуру» и «постневроз»? Заканчива- постэтно, постфутура, постневроз, ется произведение пессимистической карти- постзэрпалы – размером с муравьев. ной: «впадает Кама в Лету». Ка­ма  – приток Гниет постмодернизм. Постудмурты Волги, ключевая река для удмуртского куль- уходят на постладьях по пост-Каме. турного пространства, так как удмурты тра- диционно жили на ее берегах. Ее впадение в Общая образная часть всех текстов та- Лету, то есть реку мира мертвых в античной кова: автор начинает с описания вечерин- мифологии, – символ гибели, заката удмурт- ки, на которой пьют чай из трав (традици- онный удмуртский напиток) и играют на ской традиционной культуры. При этом важ- кубызе (традиционный удмуртский музы- но отметить, что Лета – чужеродный для уд- кальный инструмент, который стал очень популярен в 1990-е гг. и являлся одним из муртов культурный символ. ключевых символов национального воз- Вариант стихотворения на удмуртском рождения удмуртской культуры). выстроен совершенно по-иному, в чем мы мо- жем убедиться, обратившись к подстрочнику. Герои здесь ведут себя гораздо более раскова- но: пьют не только чай, но и медовуху, рисуют 36 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание лист конопли. Лирическая героиня в этом тек- который непременно был в истории всякого сте также гораздо более активна: она не про- народа, а значит, кризис можно преодолеть и сто наблюдает за лингвистическими экспери- время расцвета вернется вновь» [7, с. 124]. При ментами «постэтнофутуриста» и слушает его этом наблюдается обращение к образам идеа- рассуждения, но вовлечена в любовную игру лизируемого прошлого, которое одновремен- «с милым парнем» и сама выстраивает ряд но предстает как желаемое будущее. слов с приставкой пост-, в котором возника- ют не только характерные для западной куль- Обращаясь к творчеству Анастасии Шу- туры «постневроз» и «постэтно», но и «пост- миловой, необходимо упомянуть также ее зэрпалы». Зэрпалы – древние великаны из уд- стихотворение «Идентификация», написан- муртской мифологии, обитавшие на земле до ное на удмуртском языке (перевод на рус- появления на ней людей, которые с пристав- ский Е. Коробковой). Оно вошло в антоло- кой «пост» стали «размером с муравья». гию «Современная литература народов России. Поэзия» [8, с. 399]. Лингвистические эксперименты с при- ставкой пост- героиня считает непродуктив- А просто я невелика. ными («гниет постмодернизм»), но при этом Я в целом мире лишь окончание стихотворения на удмуртском Пшеницы горсть со дна мешка, оказывается совершенно иным, если срав- На дне реки – голыш. нить его с русскоязычным вариантом. Оно не Плывущий по реке листок, просто лишено мрачного финального образа Осиновый, седой. реки забвения Леты – в этом варианте в по- Нырнувший за жуком чирок – следней строке «Постудмурты уходят на по- Лишь попка над водой. стладьях по пост-Каме». В «постмире» для но- В тумане ежик – это я, сителей традиционной культуры нет места, В лесу – трухлявый пень. поэтому они его покидают, уходя на поиски Вон та корова пестрая, подходящего для них пристанища. Жующая весь день. Я цапля серая в степи. Таким образом, стихотворения на рус- В руках слепого – трость. ском и на удмуртском языке – это два раз- Я грязь, в меня не наступи, личных в смысловом отношении высказы- Когда начнется дождь. вания. Если на русском будущее культуры и И я – мясник и мясо. Здесь ее последних носителей трагично, то на Законы таковы, удмуртском языке в конце стихотворения Что слово целое аз есмь, присутствует надежда на то, что удмурты И в слове буква – ы. смогут найти пространство для своей куль- Я шерсть овцы, я нежный пух туры в постмире. остриженных ягнят. Я – руки сгорбленных старух, Как отмечает И.  В. Малыгина: «Антитеза Что шерсть растеребят. “мы” – “они”, свойственная идентичности в це- Я иноземным червячком лом, в случае с этнокультурной идентичностью Сплетаю шелка нить, манифестируется через набор внешних мар- Я больно падаю ничком, кирующих черт и характеристик, наглядно Но продолжаю жить. атрибутирующих данную культуру и уровень Я и жена без мужика, ее самобытности» [7, с. 80]. Здесь проявляется И хата без детей. компенсаторная функция мифа (использова- Неспетой песенки строка, ние мифологических образов), который позво- Гулянье без людей. ляет «…преодолевать неу­довлетв­ ор­ енн­ ость Я – ненаписанный сонет, тем положением, в котором оказалась этно- Я – неупавшая роса, культурная группа в силу исторических обсто- я – невзошедший первоцвет, ятельств, разубеждая в фатальности этого по- ложения путем апелляции к “золотому веку”, Наука и Школа / Science and School № 6’2020 37

Художественный текст: изучение и преподавание седьмая спица колеса ● мифологические образы широко ис- Я – непостроенный лабаз, пользуются современными авторами для я – непрополотый латук, характеристики культурного контекста, я – нерассказанный рассказ, маркировки этнокультурной идентичности я – незалеченный недуг. героя или самого автора произведения; И прялка сломанная я, Я и тюрьма без вора, ● мифологические образы удмуртской Несушка не несущая, поэзии соотносятся с культурными кодами, Зарежут скоро… семантическими рядами персонажей, во- А просто я невелика, площенными в мифопоэтике различных на- А мир совсем не мал, родов и обладающими культурными уни- И по крупицам на века версалиями (представления о Великой/Ми- Меня он раскидал. ровой реке, Мировой горе, этногенетиче- ские мифы выступают системой культурных Стихотворение – поиск самоопределения кодов [9] на глобальном уровне); через образы традиционной культуры: лири- ческое Я – это «пшеницы горсть со дна мешка, ● мифологические образы включены в на дне реки – голыш», ныряющая утка, пестрая оппозицию «свое» – «чужое», где «свое» не- корова, «я шерсть овцы» и одновременно – пременно имеет положительную коннотацию, «я  руки сгорбленных старух, что шерсть рас- а «чужое», если не отторгается, то выступает теребят». Но так как традиционная культура антиподом традиционной культуры удмуртов; народов России сегодня уже не может суще- ствовать в «чистом» виде, без влияния русской ● обращаясь к билингвальному спосо- и – шире – мировой культуры, в этот ряд про- бу поэтического высказывания, авторы соз- никают и такие образы, как ежик в тумане или дают два ценностно-смысловых мира, каж- «ненаписанный сонет». Этнокультурная иден- дый из которых выражен на своем языке тичность у автора стихотворения получает ам- (русском и удмуртском). При этом вариант бивалентную характеристику, когда корневая на удмуртском языке более лиричен, свя- связь с традиционной культурой дополнена зан с мифологией народа и возможностью обозначением причастности к миру совре- позитивного будущего для удмуртов; менной массовой культуры. ● мифологические образы в современ- Заключение. Современная удмуртская ной удмуртской литературе органично вклю- литература активно развивается в разных чены в произведения, посвященные дню се- жанрах и проявляется в ряде течений и на- годняшнему, передающие чувства и стремле- правлений. Проанализировав поэтические ния наших современников, что свидетельству- произведения наиболее признанных моло- ет об органичности и укорененности мифа в дых удмуртских авторов на предмет обра- сознании носителя удмуртской культуры. щения к теме этнокультурной идентичности и использования мифологических образов, Таким образом, этнокультурная иден- можно обозначить следующие выводы: тичность проявляется в произведениях со- временной удмуртской литературы через обращение к мифологическим образам, культурным кодам и культурно-историче- ской памяти удмуртского народа. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Арутюнов С. А. Этничность – объективная реальность // Этнографическое обозре- ние. 1995. № 5. С. 7–10. 2. Ассман Я. Культурная память: Письмо и память о прошлом и политическая идентич- ность в высоких культурах древности. М.: Языки славянской культуры, 2004. 368 с. 3. Анфиногенов Б. В. Этнофутуризм и этнические проблемы // Актуальные проблемы гуманитарных и естественный наук. 2015. № 7–1. С. 83–86. 38 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание 4. Владыкина Т. Г. Удмуртский фольклор. Проблемы жанровой эволюции и систематики: моногр. Ижевск: Удмуртский ин-т истории, языка и литературы УрО РАН, 1997. 356 с. 5. Владыкин В.  Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов. Ижевск: Уд- муртия, 1994. 384 с. 6. Альманах современной поэзии Удмуртии: вып. 1. Ижевск, 2018. 176 с. 7. Малыгина И. В. Идентичность в философской, социальной и культурной антропо- логии. М.: Согласие, 2018. 240 с. 8. Современная литература народов России. Поэзия. М.: ОГИ, 2019. 568 с. 9. Аванесова Г. А., Купцова И. А. Код культурный // Прикладная культурология. Энци- клопедия / под ред. И. М. Быховской. М.: Согласие, 2019. С. 270–273. REFERENCES 1. Arutyunov S. A. Etnichnost – obyektivnaya realnost. Etnograficheskoe obozrenie. 1995, No. 5, pp. 7–10. 2. Assman Ya. Kulturnaya pamyat: Pismo i pamyat o proshlom i politicheskaya identichnost v vysokikh kulturakh drevnosti. Moscow: Yazyki slavyanskoy kultury, 2004. 368 p. 3. Anfinogenov B. V., Etnofuturizm i etnicheskie problemy. Aktualnye problemy gumani- tarnykh i estestvennyy nauk. 2015, No. 7–1, pp. 83–86. 4. Vladykina T. G. Udmurtskiy folklor. Problemy zhanrovoy evolyutsii i sistematiki: monogr. Izhevsk: Udmurtskiy in-t istorii, yazyka i literatury UrO RAN, 1997. 356 p. 5. Vladykin V. E. Religiozno-mifologicheskaya kartina mira udmurtov. Izhevsk: Udmurtiya, 1994. 384 p. 6. Almanakh sovremennoy poezii Udmurtii. Iss. 1. Izhevsk, 2018. 176 p. 7. Malygina I. V. Identichnost v filosofskoy, sotsialnoy i kulturnoy antropologii. Moscow: Soglasie, 2018. 240 p. 8. Sovremennaya literatura narodov Rossii. Poeziya. Moscow: OGI, 2019. 568 p. 9. Avanesova G. A., Kuptsova I. A. Kod kulturnyy. In: Bykhovskaya I. M. (ed.) Prikladnaya kulturologiya. Entsiklopediya. Moscow: Soglasie, 2019. Pp. 270–273. Купцова Ирина Александровна, доктор культурологии, доцент, профессор кафедры культуро- логии, Московский педагогический государственный университет e-mail: [email protected] Kuptsova Irina A., ScD in Culture studies, Professor, Culture Studies Department, Moscow Pedagogical State University e-mail: [email protected] Бучкина Елена Александровна, кандидат филологических наук, доцент кафедры культуроло- гии, Московский педагогический государственный университет e-mail: [email protected] Buchkina Elena A., PhD in Philology,  Associate professor, Culture Studies Department, Moscow Pedagogical State University e-mail: [email protected] Статья поступила в редакцию 14.08.2020 The article was received on 14.08.2020 Наука и Школа / Science and School № 6’2020 39

Художественный текст: изучение и преподавание УДК 821.112.2 DOI: 10.31862/1819-463X-2020-6-40-47 ББК 83.3(4Нем) ТРАНСФОРМАЦИЯ ЖАНРА BILDUNGSROMAN В  ТВОРЧЕСТВЕ ТОМАСА МАННА И ГЕРМАНА ГЕССЕ Д. А. Беляков Аннотация. Цель статьи – исследовать трансформацию жанра романа воспита- ния в творчестве Т. Манна и Г. Гессе. В первой, вводной части статьи концепту- ально обобщаются векторы развития освященного авторитетом Гёте философ- ско-литературного канона Bildung в XVIII–XIX вв. В основной части исследования анализируется специфика механизмов трансформации этих традиций в художе- ственном мире Т. Манна и Г. Гессе конца 1910-х – начала 1940-х гг. Материалом выступают романы «Волшебная Гора», «Иосиф и его братья», «Демиан», «Сиддхарт- ха», «Степной Волк». Подчеркивается, что жанровый канон Bildungsroman моди- фицировался Манном и Гессе в контексте открытий, совершенных З.  Фрейдом и особенно К. Г. Юнгом, к которым оба писателя проявляли значительный интерес, малоизученный отечественным литературоведением. Делается вывод, что одна из ключевых категорий юнгианской психологии – процесс индивидуации – претворяет- ся в сюжетообразующий мотив исследуемых романов. Ключевые слова: Томас Манн, Герман Гессе, жанр, роман воспитания, трансфор- мация, глубинная психология. TRANSFORMATION OF THE BILDUNGSROMAN GENRE IN TH. MANN AND H.  HESSE’S WORKS D. A. Belyakov Abstract. The article is aimed to investigate the transformation of the Bildungsroman genre in Th. Mann and H. Hesse’s works. The first, introductory part of the article conceptu- ally generalizes the vectors of development of the philosophical and literary canon Bildung consecrated by Goethe’s authority in the XVIII–XIX centuries. The main part of the research analyzes the specifics of the mechanisms of transformation of these traditions in Th. Mann and H. Hesse’s aesthetics world of the late 1910s – early 1940s. The material is represented by the novels „The Magic Mountain”, „Joseph and His Brothers”, „Demian”, „Siddhartha”, © Беляков Д. А., 2020 Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License The content is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License 40 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание „Steppenwolf”. It is emphasized that the genre canon of Bildungsroman poorly studied by national literary criticism, was modified by Mann and Hesse in the context of discoveries made by S.  Freud and especially C. G. Jung, to both of them the writers showed a sig- nificant interest. It is concluded that one of the key categories of Jung’s psychology – the individuation process – is translated into the plot-forming motif of the novels under study. Keywords: Thomas Mann, Hermann Hesse, genre, Bildungsroman, transformation, depth psychology. Bildungsroman – одна из ключевых бинные индивидуальные устремления с типологических романных разно- объективными требованиями социума. видностей в истории немецкой ли- тературы Нового времени. В центре его В ряду философско-педагогических внимания – проблема генезиса и эволюции концептов XVIII в. Bildung поначалу пребы- человеческой личности, ее внутренняя – по вает в одном синонимическом ряду с Ent- определению Бланкенбурга – история (in- wicklung и Erziehung. По мере постепенной nere Geschichte des Charakters) [1, c. 392]. дифференциации значений в Entwicklung на передний план выходит идея природно- Историю этого жанра обычно начинают го саморазвития, а в Erziehung акцентиру- с «Агатона» (1766–1767) К. М. Виланда и «Гер- ется формирующее педагогическое вмеша- мана и Ульрики» (1780) И. К. Вецеля. Канони- тельство в развертывание заложенных ческим образцом жанра, давшим всесторон- природой возможностей. Bildung же при- нее художественное выражение философ- зван обеспечить возможность органиче- ского соединения двух этих начал. ско-антропологическим воззрениям своей эпохи, принято считать «Годы учения Виль- Концептуальное толкование гумани- стического идеала Bildung дает В.  Гум- гельма Мейстера» (1795–1796) И. В. Гёте. больдт. «Культивированный» (то есть обра- Известная степень статичности, дидак- зованный) индивид способен предаваться общественному служению, не теряя при тизма и идеалистичности, формирующая этом свою «духовную» сущность, не «отчуж- значительную часть воспитательной линии дая» ее [4, c. 235–237]. Таким образом, в в романах Виланда и Вецеля (“die рамках его модели социализация – как и у Grundzüge der Seele bleiben unveränderlich” И.  Г.  Гердера – оказывается, в сущности, [2] – «основные свойства души остаются тождественной индивидуализации. неизменными»), обогащается в гётевском романе, с одной стороны, диалектическим, Вильгельм Мейстер становится мужем, от- а с другой – практическим компонентами. цом, членом Общества Башни, устремленного к практическому переустройству мира на ос- Ответственный, зачастую парадок- нове разума и гуманизма. Второе название сальный поиск своих Berufung (призвания) Общества – «Отрекающиеся» (“die Entsagen- и Beruf (профессии) претворяет индивида в den”) – очевидно перекликается с идей разум- полноправное звено общечеловеческой культуры. А последующий добросовест- ного самоограничения – одним из ключевых ный труд во имя общего блага дарует ис- положений Веймарского классицизма. Имен- тинную свободу. но в этой логике театр не становится призва- «Растворяться в толпе», «жить для дру- нием Мейстера, а остается лишь одним из эта- гих, трудясь над тем, что сознаёшь своим долгом», – такие идеалы провозглашает пов его всестороннего «воспитания». (Напом- один из наставников Мейстера [3,  c.  4]. ним, что этот факт вызвал бурное негодование Иными словами, индивиду надлежит обна- ружить такую степень восприимчивости, ранних немецких романтиков во главе с Нова- которая позволила бы ему примирить глу- лисом, замыслившим своего Генриха фон Оф- тердингена как анти-Мейстера). Наука и Школа / Science and School № 6’2020 41

Художественный текст: изучение и преподавание Согласно гегелевскому пониманию ро- Гуманистическая триада истины, добра и мана, сформированному с учетом своео- красоты с легкой руки Антона Вольфарта бразно осмысленной художественной мо- вытесняется иным триединством: коммер- дели Гёте, цель этого жанра состоит, как из- ческой выучкой, желанием трудиться и пла- тежеспособностью. вестно, в примирении поэзии сердца с про- зой жизни [5, c.  475]. Доводя эту линию до Та девальвация и утилитаризация гума- предела, Т.  Фишер спустя несколько деся- нистического идеала, что несколькими деся- тилетий предъявит в своей «Эстетике» (1846–1857) еще более четкие требования к тилетиями ранее, в «Житейских воззрениях Bildungsroman: он должен вести к поступку кота Мурра» (1819–1821) Е. Т. А. Гофмана, ос- (Tat) и даровать недвусмысленный (бук- мыслялась иронически и пародийно, у вально «прочный» – “fest”) вывод [6, с. 183]. Фрейтага совершенно лишена иронии, на- против – служит прямо-таки гимном немец- Итак, магистральный путь Вильгельма кому национальному характеру. Постепен- Мейстера Гёте как образцового героя про- ное огосударствление Bildung рождает по- светительского Bildungsroman представля- нятие «образованный филистер» (Bildungs­ ется движением от индивидуально-эстети- philister), введенное в обиход Ф.  Ницше. ческого начала к социально-этическому. Спустя полвека этот феномен получит раз- вернутую интерпретацию в работе Т.  Адор- В заданной Мейстером парадигме с до- но “Theorie der Halbbildung” (1959). Согласно вольно широким диапазоном мировоззрен- Адорно, Halbbildung (букв. «полувоспита- ческих градаций, как правило, рассматрива- ние», «полукультура») являет собою показ- ются такие романы XIX в., как, например, ное поверхностно-утилитарное образова- «Бабье лето» (1857) А. Штифтера – с харак- ние как инструмент приспособленчества. терным акцентом на свободном развитии способностей протагониста. Практическое Согласимся с О. Гутъяр, придерживаю- освоение ремесел, изучение естественных щейся мнения, что вопреки сложившейся в наук, возникновение профессионального немецком литературоведении традиции интереса к геологии, расширяющее гори- эталоном коррелирующего с Bildungsro- зонты знакомство с миром искусства, дли- man «антивоспитательного романа» (Anti- тельное путешествие по Европе, женитьба bildungsroman, negativer Bildungsroman) на благородной девушке – вот этапы разме- следовало бы именовать вовсе не «Антона ренного и подчеркнуто идиллического пути Райзера» (1790) К. Ф. Морица, амбициозные «социализации» Генриха Дрендорфа, вос- планы героя которого – карьера актера, созданного в духе эстетики бидермайера. учеба в университете – терпят крушение во враждебном мире, а именно романы фрей- В этом же ряду – вторая редакция «Зе- таговского типа, то есть поэтизирующие не- леного Генриха» Г. Келлера (1879/80), изо- рефлектирующих протагонистов, созна- бражающего тернистый путь взросления тельно встающих на путь подчеркнутого художника, его постепенного превращения конформизма [7, c. 60]. в устремленного к общественному благу государственного служащего. Принципи- Обратимся к Т. Манну и Г. Гессе. Как из- альным отличием предстает здесь тот факт, вестно, оба писателя подчеркивали почте- ние и преемственность по отношению к что в романе Штифтера отсутствует мотив освященной авторитетом Гёте философско- прощания протагониста с иллюзиями, в то литературной традиции Bildung. время как у Келлера он оказывается одним Так, Манн отмечал, что «вклад Герма- из сюжетообразующих. нии в европейское повествовательное ис- кусство <…> это главным образом роман Важный перелом в поэтике Bildungsro- воспитания и формирования героя, как гё- man – роман Г. Фрейтага «Приход и расход» тевский “Вильгельм Мейстер”» [8 c.  285]. (1855), в котором поиск идентичности це- Гессе подчеркивал, что в романе Гёте речь ликом и полностью переносится в сферу экономических и трудовых отношений. 42 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание идет не о поисках «личного счастья» героя. состоятельность его менторов, суверенизи- В нем явлен идеал жизни, «устремленной к руя ценностную позицию протагониста. свободному служению» и органично «вклю- ченной в Целое» [9, c. 27]. Изучая взаимосвязи литературы и глу- бинной психологии, Р. Г. Каралашвили фор- При этом в художественном мире их прозы традиции Bildungsroman актуализи- мулирует разделяемый нами подход: «Лики руются в диахроническом аспекте, включая бессознательного обладают такими харак- как канонические просветительские образ- теристиками, которые позволяют рассма- цы, так и романтическую полемику с ними, а тривать их как автономные личности» [11, затем и ницшеанскую критику девальвации c.  532]. С этой точки зрения окружающие идеала Bildung. Исследуя пути трансформа- Ганса Касторпа персонажи представляются ции Bildungsroman в первой половине XX в., динамично взаимодействующими архети- М. Вюнш тонко подмечает тот факт, что лите- пическими образами, обусловливающими ратура модерна имеет дело не с «преднахо- процесс его индивидуации, которая, в свою димым», а с «постоянно искомым» героем, очередь, претворяется в сюжетообразую- разрываемым сознательно-бессознательны- щий мотив романа. ми противоречиями [10, c. 230–231]. Если гуманиста Сеттембрини юнгианская Действительно, жанровый канон романа герменевтика интерпретирует в качестве воспитания модифицируется Манном и Гессе проекции архетипа Персоны, то есть образа, в контексте открытий, совершенных совре- являемого социуму, то иезуит Нафта предста- менной им «глубинной психологией» (Tiefen- ет архетипом Тени – сгустком черт, несовме- psychologie) З. Фрейда и особенно К. Г. Юнга, к стимых с сознательным представлением лич- которой оба писателя проявляют значитель- ности о себе. Мадам Шоша представитель- ный личный и творческий интерес. ствует от имени дополняющего мужскую психику женского начала – Анимы. Эволюция Отступая от революционного по фор- восприятия Гансом Персоны, Тени и Анимы ме, но позитивистского по содержанию свидетельствует о том, что герой интегрирует фрейдовского требования обращения соответствующее архетипическое содержа- «Оно» в «Я» и постулируя принципиальную ние в свою более дифференцированную по незавершимость личностного роста, анали- отношению к нему душевную жизнь – то есть тическая психология К. Г. Юнга предлагает, избегает деструктивной для процесса инди- по мнению Манна и Гессе, значительно бо- видуации идентификации с архетипом. Что лее адекватные подходы к полицентриче- касается мингера Пеперкорна, то голландец скому динамизму душевной жизни. ассоциируется с восходящей к архетипу Духа фигурой Мудрого Старца, дарующего под- В основе сюжетно-композиционной ор- линную уверенность в себе1. ганизации модифицированного романа вос- питания обнаруживается описанный Юнгом Анализ архетипической семантики процесс индивидуации главного героя – то «Волшебной горы» позволяет пролить до- есть спонтанное пробуждение Самости, ар- полнительный свет на корреляцию обра- хетипа целостности, равноудаленного как от зов персонажей, а также на природу кризи- сознания, так и от бессознательного. са и перерождения протагониста, опреде- Так, например, в романе Манна «Вол- ляющих его постепенную интуитивную эво- шебная гора» (1924) кульминационная фаза люцию в направлении столь принципиаль- ного для художественных исканий Манна индивидуации воссоздана на страницах 1920–1930-х гг. «нового гуманизма». эпизода «Снег». Символическое снежное ви- По мнению С. С. Аверинцева [12, с. 110], дение эффектно и эффективно демонстри- Т. Манну принадлежит одно из самых точных рует Гансу Касторпу мировоззренческую не- 1   См. подробнее: Беляков Д. А. Эволюция главного героя романа Т. Манна «Волшебная Гора» в свете аналитической психологии К. Г. Юнга // Вестник МГЛУ. Сер. Филологические науки. 2014. № 21 (707). С. 18–44. Наука и Школа / Science and School № 6’2020 43

Художественный текст: изучение и преподавание и емких определений архетипа, данное им рождение; деятельное верное служение По- в контексте работы над циклом романов об тифару; противостояние искушению любве- Иосифе Прекрасном. В докладе «Иосиф и обильной и коварной Мут-эм-энет; сновид- его братья» (1942) писатель отмечает: «В ти- ческие опыты; обретение статуса правителя пичном всегда есть очень много мифиче- Египта; наконец, примирение с братьями. ского, мифического в том смысле, что ти- О сознательно-бессознательной устрем- пичное, как и всякий миф, – это изначаль- ный образец, изначальная форма жизни, ленности главного героя к обретению Само- вневременная схема, издревле заданная сти свидетельствует лейтмотив его особых формула, в которую укладывается осознаю- диалогически-интимных взаимоотношений с щая себя жизнь, смутно стремящаяся вновь Богом, связывающих все вышеперечислен- обрести некогда предначертанные ей при- ные этапы воедино. Иосифу близок принцип меты» [13, c. 175]. пожизненного творческого сотрудничества индивида с создателем, им движет идея твор- Юнгианское прочтение библейской те- ческой взаимообусловленности их бытия. тралогии (1933–1943) оказывается не ме- «…Богу не обойтись без человека, челове- нее продуктивным, чем в случае с «Волшеб- ку – без бога, <…> стремления того и другого ной горой». к высшим целям переплетаются между со- бой», – замечает Т. Манн в докладе о «Иосифе Обращаясь к  ветхозаветной тематике, и его братьях» [13, c. 189]. У Юнга читаем: Са- стремясь, по его собственному выражению, мость – не что иное, как «Бог в нас» [15, с. 237]. вырвать миф из рук нацистских идеологов, Манн, в сущности, конструирует следующий Проблема становления личности – крае­ синонимический ряд: мифическое – архети- угольный камень поэтики интеллектуаль- пическое – психоаналитическое. Он призна- ной прозы Г. Гессе1. ется: «Стоило мне как повествователю пе­ рейти от бюргерски-индивидуального к ми- «Утверждаться в самом себе, нащупы- фически-типическому, моя тайная связь с вать собственный путь вперед, куда бы он психоаналитической сферой вступила, так ни вел» [16 c. 297–298] – так звучит одна из сказать, в свою активную стадию» [14, c. 209]. максим «Демиана» (1919) Гессе, неоднократ- но воспроизводимая в тексте романа и в ме- Сформулированное Гансом Касторпом тафорическом ключе – как болезненный, но понимание личности как «хозяина проти- неизбежный процесс вылупления птицы из воречий» получает свое концептуальное яйца. Очевидно, именно это концептуаль- развитие в принципе «двойного благосло- ное манифестирование императива авто- вения», лейтмотивном для жизненного номного внутреннего роста позволило пути мудрого, утонченного и в то же время Т. Манну засвидетельствовать: история Эми- деятельного Иосифа. Симбиоз благослове- ля Синклера попала «в нерв времени» [17, ния «неба» и «бездны» в значительной сте- c.  238]. Британский исследователь Д.  Сай- пени снимает антагонизм духа и природы, монс справедливо замечает: «Демиан» слу- даруя прямой путь к освещаемому юнгиан- жит доказательством органической транс- ской Самостью «новому гуманизму». формации немецкого романа воспитания в психоаналитический роман [18, c. 540–541]. Ключевыми этапами становления Иоси- фа представляются: наивная самовлюблен- Автономная логика самоактуализа- ции  – смысловой центр романа-притчи ность и желание внешне соответствовать «Сиддхартха» (1922). Ориентация протаго- статусу избранного; потрясение от мести ниста на конвенциональные проекты жиз- нестроительства уступает место стремле- оскорбленных братьев; радикальное пере- нию обрести собственный, еще никем не осмысление прежней инфантильной миро- воззренческой модели; нравственное пере- 1   К слову, Г. Гессе проходил в 1916–1917 гг. курс лечения у ученика Юнга – доктора Йозефа Ланга. 44 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание проложенный путь. В этой парадигме даже кивал: «магический – просто другое слово великий Будда лишается возможности для обозначения психического» [15, c.  186]. стать истинным наставником, ведь путем Таким образом, «Магический театр» – своего Будды по определению может следовать рода встреча героя с глубинами своего «Я», лишь он сам. символ многообразия сознательно-бессоз- Характерен путь, пройденный Гарри нательной жизни индивида2. Галлером («Степной волк», 1927). Чтобы по- В полном соответствии с духом и сущ- пасть в «Магический театр», герой должен ностью юнгианской аналитической психо- отказаться от одностороннего рациональ- логии Самость предстает в художествен- ного мировосприятия, мешающего ему об- ном мире Гессе своего рода указателем рести целостный взгляд на свою много- пути, но никак не финишной чертой. Имен- гранную личность – эту «луковицу, состоя- но поэтому претерпевающий глубинный щую из сотни кожиц, ткань, состоящую из психологический кризис Гарри Галлер ока- множества нитей» [19, c. 273]. Именно поэ- зывается не в состоянии сразу освоить все тому вход в «Театр» открыт только для тонкости «Магического театра». По этой же с-ума-сшедших – то есть тех, кто вышел за причине в развязке романа Гарри демон- рамки парадигмы рациональности и лого- стрирует решимость «когда-нибудь сыграть центризма. в эту игру получше» [19, c. 400]. В аналогич- ном ключе стоит воспринимать забывание Близкая Манну склонность Гессе к фор- Гансом Касторпом выводов своего снежно- мированию своих персонажей как неких го видения. Отметим, что ту же природу об- символических архетипических фигур в юн- наруживают излюбленные Т.  Манном и гианском ключе наиболее ярко проявляется Г.  Гессе нарративные стратегии, предпола- именно в романе о Гарри Галлере. Появле- гающие право героев эволюционировать в ние на его горизонте того или иного собе- непредрешенном направлении и стара- седника свидетельствует о некоем перелом- тельно избегающие завершающих сужде- ном моменте становления героя, о некоей ний об их типологической сущности. точке бифуркации. Именно бифуркации – поскольку положительно коллизия разре- Подведем итоги. шается лишь в случае, если не происходит Если в романе гётевского типа превали- пагубного самоотождествления героя с той рует тенденция к «воспитательной» социа- или иной психической функцией. К чести лизации – примирению личного и обще- протагониста, ему суждено в целом достой- ственного идеалов, то в художественном но преодолеть путь индивидуации, узловы- мире Т. Манна и Г. Гессе преобладает модель ми точками которого предстают: «господин становления личности, протекающая вопре- Галлер» и знакомый ему молодой профес- ки требованиям социальной адаптации. Их сор – проекции архетипа Маски, «Гарри- герои не формируются для других, а совер- Волк» – воплощение Тени, а также андрогин- шенствуются для себя, актуализируя креа- ная Гермина – олицетворение Анимы. Нако- тивные потенции психики, раскрывая под- нец, «Мудрый старец» саксофонист Пабло, линные личностные потребности, в полной проводник героя в «Магическом театре», мере реализуя эстетический и мировоз- делает возможным встречу с «бессмертным» зренческий потенциал архетипа Самости. Моцартом, актуализирующим архетип Само- В «большом» историческом времени сти и дарующим устойчивую ментальную по- жанровые искания Манна и Гессе прочитыва- зицию. При этом Юнг, как известно, подчер- ются как стремление внести концептуальный 2    Cм. подробнее: Анисова А.  А., Жук М.  И. Архетип Тени в романе Г. Гессе «Степной волк» с  точки зрения теории аналитической психологии К. Г. Юнга // Культурно-языковые кон- такты. Вып. 9. Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2006. С. 300–312; Корнилова Е. Н. Погружение в  глубины психики и тайна раздвоения личности в романах Э.  Т.  А.  Гофмана и Г.  Гессе // Вестник Московского ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2014. № 1. С. 46–55. Наука и Школа / Science and School № 6’2020 45

Художественный текст: изучение и преподавание вклад в прояснение гуманистического ва- времени «на некоем рубеже и перед пово- рианта разрешения «проблемы человека», ротом, глубоко расщепившим нашу жизнь и трагически обострившейся к началу XX в. – сознание...» [20, c. 8]. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Blanckenburg F. Versuch über den Roman. Faksimiledruck der Originalausgabe von 1774. Stuttgart: Metzler, 1965. 528 S. 2. Wieland  C.  M. Geschichte des Agathon. URL: http://gutenberg.spiegel.de/buch/ geschichte-des-agathon-4642/1 (дата обращения: 23.08.2020). 3. Гёте И. В. Годы учения Вильгельма Мейстера // Гёте И. В. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 7. М.: Художественная литература, 1978. 528 с. 4. Humboldt W. Theorie der Bildung des Menschen // Humboldt W. Werke in 5 Bänden. Bd. 1. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft. 1960. S. 234–240. 5. Гегель Г. В. Ф. Эстетика: в 4 т. Т. 3. М.: Искусство, 1971. 624 с. 6. Vischer Th. Aesthetik oder Wissenschaft des Schönen: in 6 Bänden. Bd. 6. München: Meyer & Jessen, 1923. 632 S. 7. Gutjahr O. Einführung in den Bildungsroman. Darmstadt: WBG, 2007. 162 S. 8. Манн Т. Искусство романа // Манн Т. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 10. М.: Госли- тиздат, 1961. С. 272–287. 9. Hesse H. Gesammelte Schriften in 7 Bänden. Bd 7. Betrachtungen und Briefe. Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1957. 944 S. 10. Wünsch M. Die Fantastische Literatur der Frühen Moderne (1890–1930): Definition. Denkgeschichtlicher Kontext. München: Fink, 1991. 268 S. 11. Каралашвили Р.  Г. Функция персонажа как «фигуры» бессознательного в творче- стве Германа Гессе // Бессознательное. Природа. Функции. Методы исследования. Т. II. Тбилиси: Мецниереба, 1978. С. 529–535. 12. Аверинцев С. С. Архетипы // Мифы народов мира: Энциклопедия в 2 т. Т. 1. М.: Со- ветская энциклопедия, 1980. С. 110–111. 13. Манн Т. Иосиф и его братья. Доклад // Манн Т. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 9. М.: Гослитиздат, 1960. С. 172–191. 14. Манн Т. Фрейд и будущее // Путь на Волшебную гору / под ред. С.К. Апта. М.: Ва- гриус, 2008. С. 198–217. 15. Юнг К. Г. Психология бессознательного. М.: Канон +, 2003. 400 с. 16. Гессе Г. Демиан // Гессе Г. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 2. М.: Прогресс-Литера; Харьков: Фолио, 1994. С. 205–324. 17. Mann Th. Hermann Hesse zum siebzigsten Geburtstag // Große kommentierte Frankfurter Ausgabe. Bd. 19.1: Essays VI (1945–1950). Frankfurt am Main: Fischer, 2009. S. 234–239. 18. Simons J. D. Hermann Hesse // Encyclopedia of the Novel / ed. by P. Schellinger. Vol. 2. New York: Routledge, 1988. 838 p. 19. Гессе Г. Степной волк // Гессе Г. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 3. М.: Прогресс-Ли- тера; Харьков: Фолио, 1994. С. 223–400. 20. Манн Т. Волшебная гора (главы шестая–седьмая) // Манн Т. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 4. М.: Гослитиздат, 1959. 541 с. С. 7–528. REFERENCES 1. Blanckenburg F. Versuch über den Roman. Faksimiledruck der Originalausgabe von 1774. Stuttgart: Metzler, 1965. 528 p. 46 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Художественный текст: изучение и преподавание 2. Wieland C. M. Geschichte des Agathon. Available at: http://gutenberg.spiegel.de/buch/ geschichte-des-agathon-4642/1 (accessed: 23.08.2020). 3. Goethe J. W. Gody ucheniya Vilgelma Meistera, In: Goethe J. W. Collected works in 10 volumes. Vol. 7. Moscow: Khudozhestvennaya literatura, 1978. 528 p. (In Russian) 4. Humboldt W. Theorie der Bildung des Menschen. In: Humboldt W. Werke in 5 Bänden. Bd. 1. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft. 1960. Pp. 234–240. 5. Hegel G. W. F. Estetika: in 4 vols. Vol. 3. Moscow: Iskusstvo, 1971. 624 p. (In Russian) 6. Vischer Th. Aesthetik oder Wissenschaft des Schönen: in 6 Bänden. Bd. 6. München: Meyer & Jessen, 1923. 632 p. 7. Gutjahr O. Einführung in den Bildungsroman. Darmstadt: WBG, 2007. 162 p. 8. Mann Th. Iskusstvo romana. In: Mann Th. Collected works in 10 vols. Vol. 10. Moscow: Goslitizdat, 1961. Pp. 272–287. (In Russian) 9. Hesse H. Gesammelte Schriften in 7 Bänden. Bd. 7. Betrachtungen und Briefe. Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1957. 944 p. 10. Wünsch M. Die Fantastische Literatur der Frühen Moderne (1890–1930): Definition. Denkgeschichtlicher Kontext. München: Fink, 1991. 268 p. 11. Karalashvili R. G. Funktsiya personazha kak “figury” bessoznatelnogo v tvorchestve Hermanna Hesse. In: Bessoznatelnoe. Priroda. Funktsii. Metody issledovaniya. Vol. II. Tbilisi: Metsniereba, 1978. Pp. 529–535. (In Russian) 12. Averintsev S. S. Arkhetipy. In: Mify narodov mira: Entsiklopediya in 2 vols. Vol. 1. Mos- cow: Sovetskaya entsiklopediya, 1980. Pp. 110–111. (in Russian) 13. Mann Th. Iosif i ego bratya. Doklad. In: Mann Th. Collected works in 10 vols. Vol. 9. Moscow: Goslitizdat, 1960. Pp. 172–191. (In Russian) 14. Mann Th. Freud i budushchee. In: Put’ na Volshebnuyu goru. Ed. by S. K. Apt. Moscow: Vagrius, 2008. Pp. 198–217. (In Russian) 15. Jung C. G. Psikhologiya bessoznatelnogo. Moscow: Kanon +, 2003. 400 p. (In Russian) 16. Hesse H. Demian. In: Hesse H. Collected works in 8 vols. Vol. 2. Moscow: Progress-Li- tera; Kharkov: Folio, 1994. Pp. 205–324. (In Russian) 17. Mann Th. Hermann Hesse zum siebzigsten Geburtstag. In: Große kommentierte Frankfurter Ausgabe. Bd. 19.1: Essays VI (1945–1950). Frankfurt am Main: Fischer, 2009. Pp. 234–239. 18. Simons J. D. Hermann Hesse. In: Encyclopedia of the Novel. Ed. by P. Schellinger. Vol. 2. New York: Routledge, 1988. 838 p. 19. Hesse H. Stepnoy volk. In: Hesse H. Collected works in 8 volumes. Vol. 3. Moscow: Progress-Litera; Kharkov: Folio, 1994. Pp. 223–400. (In Russian) 20. Mann Th. Volshebnaya gora (glavy shestaya-sed’maya). In: Mann Th. Collected works in 10 vols. Vol. 4. Moscow: Goslitizdat, 1959. 541 p. Pp. 7–528. (In Russian) Беляков Дмитрий Александрович, кандидат филологических наук, и.  о.  заведующего кафе- дрой отечественной и зарубежной литературы переводческого факультета, Московский госу- дарственный лингвистический университет e-mail: [email protected] Belyakov Dmitry A., PhD in Philology, Aсting Chairperson, Russian and World Literature Department, Translation and Interpreting Faculty, Moscow State Linguistic University e-mail: [email protected] Статья поступила в редакцию 26.08.2020 The article was received on 26.08.2020 Наука и Школа / Science and School № 6’2020 47

О Б РА З О В АТ Е Л Ь Н Ы Е С ТА Н Д А Р Т Ы И ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА УДК 378.1 DOI: 10.31862/1819-463X-2020-6-48-56 ББК 74.48 АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП ЦИФРОВИЗАЦИИ ОБРАЗОВАНИЯ А. В. Лубков, О. В. Гордиенко, А. А. Соколова Аннотация. Цифровизация образования – одна из глобальных проблем современно- сти, особенно остро этот вопрос проявился в период пандемии, когда стало ясно, что автоматический перевод учебных материалов на бумажных носителях в цифровой формат и прямой перенос из аудиторного формата в дистанционный не приводит к повышению качества образования; у многих людей произошла переоценка отношения к образованию как трансляции знаний от учителя к ученику, произошло осознание большой воспитательной и развивающей роли образования как национальных основ государственности. Таким образом, выявились проблемы, связанные с приписывани- ем технологиям всесильности и центричности, стало ясно, что во главе угла долж- ны стоять не технические средства, а человек с его ценностями и устоями. Это тре- бует пересмотра методологических и философских основ цифровой педагогики, где главное место должен занять антропоцентрический принцип. Целью данной статьи является выявление и описание рисков цифровизации образования без учета антро- пологического принципа, основанного на ценностном компоненте и смысловом напол- нении содержания и принципов реализации цифровой трансформации. Ключевые слова: антропоцентрический принцип, цифровое образование, цифро- вая педагогика, цифровые риски, цифровизация. ANTHROPOCENTRIC PRINCIPLE OF EDUCATION DIGITALIZATION A. V. Lubkov, O. V. Gordienko, A. A. Sokolova Abstract. Digitalization of education is one of the current global problems that is especially acute in the period of the pandemic, when it became clear that automatic transfer of paper- based educational materials to digital format and direct transfer from classroom to remote format does not lead to improvement in the quality of education. A lot of people re-assessed the attitude to education as a transfer of knowledge from teacher to pupil and became aware of the great academic and developmental role of education as a national basis for statehood. © Лубков А. В., Гордиенко О. В., Соколова А. А., 2020 Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License The content is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License 48 Наука и Школа / Science and School № 6’2020

Образовательные стандарты и педагогическая практика Thus, problems associated with attributing omnipotence and centricity to technologies have been revealed; it became clear that the cornerstone should be a person with his values and at- titudes, not technical means. This requires a review of the methodological and philosophical foundations of digital pedagogy, where the anthropocentric principle should take the main place. The purpose of this article is to identify and describe the risks of digitalization of edu- cation without taking into account the anthropological principle based on the value compo- nent and semantic content and principles of digital transformation implementation. Keywords: anthropocentric principle, digital education, digital pedagogy, digital risks, digitalization. Введение и какие знания и умения им пригодятся. Еще одной особенностью процесса 1.  Актуальность антропоцентриче- ского принципа цифровизации образования цифровой трансформации образования на настоящем этапе является отсутствие еди- Исходной точкой перехода к цифровой ной даже приблизительной модели этого эре стала возможность хранения, обработки процесса и его конечного результата, не го- и передачи данных в цифровом формате, с воря уже о том, что до сих пор нет устояв- тех пор количество информации начало ра- шегося и общепринятого определения сти колоссальными темпами, сейчас за не- цифрового образования и четко очерчен- сколько лет человечество производит боль- ного круга понятий, связанного с ним или ше информации, чем за все время своего су- являющегося его составной частью: кто-то ществования до этого, это явление получило говорит о цифровой дидактике, кто-то ис- название информационный взрыв. Образова- следует цифровую педагогику. ние, как и все другие сферы жизни, не может оставаться неизменным в этом все ускоряю- Кроме того, обычно при рассмотрении щемся информационном потоке, меняющем цифрового образования речь идет именно о не только наше восприятие мира, но и психо- процессе обучения, а вопросы воспитания и физиологические, когнитивные, коммуника- социализации, влияющие на становление тивные и социальные особенности поведе- ценностных ориентаций человека, оказыва- ния подрастающего поколения; оно уже не ются вне поля зрения, а третья составляю- просто призвано передавать знания, а долж- щая педагогики – развитие личности – также но формировать навыки обработки этого оказывается деформированой, так как одни массива информации, ориентирования в процессы развития гиперактивизируются мире информационного шума, фейков, вир- (полисенсорность, многозадачность и др.), а туальных личностей и многого другого. другие (память, воображение, внимание, устная речь и др.) тормозятся. Ответом на все эти и многие другие вы- зовы современности стала всеобщая цифро- На наш взгляд, решить обозначенные визация, в том числе и цифровизация обра- выше проблемы призван именно антропо- зования. Однако данный процесс сталкива- центрический принцип, выдвигающий на ется с рядом объективных противоречий: с первый план человека, его воспитание, одной стороны, очевидность того, что обра- зование должно отвечать вызовам совре- развитие, формирование мировоззрения и менности, готовить ребенка к жизни в но- ценностей, культурного кода нации и дру- вом цифровом обществе, с другой – неопре- деленность того будущего, в котором будут гих духовных скреп [1]. жить сегодняшние школьники через 15, 20, 2. Анализ литературы по проблеме 30 лет, какие изменения произойдут в науч- ной картине мира, в техническом прогрессе антропоцентрического принципа цифро- визации образования Процесс цифровизации образования во всем мире шел неравномерно и поэтапно. Наука и Школа / Science and School № 6’2020 49