Друзья, прекрасен наш союз!

Игорь Ильницкий Детство Вернись, вернись Ты, детство золотое. Пройдись походкой Лёгкой за спиной. Приди, то время Давнее, родное, Сними с души Усталость и покой. Ударит где-то Колокол церковный, И вверх взметнутся Голуби с земли. Услышу голос Мамы я знакомый: «К тебе, сынок, Из детства мы пришли». Увижу лица Близкие, родные. От рук отца Почувствую тепло. В глаза взгляну Такие дорогие, И станет в комнате Моей светло. Ещё немного вы Со мой побудьте. Горячим чаем Вдоволь напою. 100

Юбилейный альманах МСРП Обиды прежние, Прошу, забудьте. С годами вас Сильнее я люблю. Прольются слёзы Радости земные. Несказанно вздохнут В груди сердца. И с губ слетят Слова любви простые У мамы милой, Как и у отца. Не закрывайтесь, двери Из портала. Молитвою звучат колокола. Судьба моя, Ты помощь оказала И в детство ключ Найти сейчас смогла. 101

Ирина Шевчук Ирина Шевчук Россия Благодатна и благословенна земля наша, и в красоту её нельзя не влюбиться... Стара как мир истина, что «всяк кулик свое болото хвалит»! Так уж природой определено, что невидимы- ми корнями прирастает человек к земле, на которой родился. И, даже если забрасывает его потом судьба далеко-далеко от родимых мест, что-то необъяснимое влечёт и манит назад. Так вот и я меняла несколько раз места обитания, не смогла нигде прижиться. Меня на протяжении многих лет не покидало ощущение, что я постоянно нахожусь на вокзале, до тех пор, пока не 102

Юбилейный альманах МСРП вернулась в милое сердцу, родное Кавалерово! И лишь тогда я с тихой радостью вздохнула: «Дома!» А земля кавалеровская на самом деле особенная! Среди крутых Сихотэ-Алинских хребтов, густо зарос- ших вечнозелёными кедровниками, в уютной долине, простирающейся вдоль русла мелководной, но по- рой непредсказуемо-гонористой речки Кавалеровки, устроился наш некогда славный горняцкий поселок. «Чудное название у вашего посёлка, вроде как у вас там сплошные дамы да кавалеры проживают?» – зая- вила мне однажды моя знакомая, приехавшая издале- ка. «Ну, не чуднее вашего!» – слегка обиделась я. А по- том объяснила своей приятельнице, что дано было это оригинальное имя поселению, состоящему из несколь- ких подворий, в далеком 1910 году, в честь первопосе- ленца земли кавалеровской – георгиевского кавалера Федора Дмитриевича Пополитова, прибывшего в наши края из далекой Воронежской губернии. Это был необычайно интересный человек с непро- стой судьбой, пытливым умом, лёгкий на подъём и склонный к разного рода авантюрам. Прослышав про умного, грамотного, крепкого хозяина, стали к нему подселяться всё новые и новые переселенцы, они же избрали Федора Пополитова своим первым старостой. Так начиналась история нашего любимого Кавалерова. Есть у нашего посёлка своеобразная «визитная карточка»: его верный вечный страж, нерукотворный величавый монумент, с вершины которого видна вся кавалеровская долина – легендарная скала Дерсу. По преданиям, здесь, у её подножия, сиживали у костра великий русский исследователь и путешественник Вла- димир Клавдиевич Арсеньев и его проводник Дерсу Узала. Открытые в окрестностях поселка крупные оловян- ные месторождения привлекли сюда в дальнейшем 103

Ирина Шевчук большое количество новых людей, дали толчок разви- тию горнорудной отрасли, строительству современно- го комфортабельного жилья. Из маленького поселения Кавалерово за несколько десятков лет превратилось в уютный, красивый, процветающий посёлок городского типа с богатой инфраструктурой, занимающий очень выгодное географическое положение. Хрустальнен- ский горно-обогатительный комбинат стал главным градообразующим предприятием для всего района. Стране было необходимо олово, и наши горняцкие коллективы «гремели» своими всесоюзными рекорда- ми по его добыче. Наш район очень притягателен для любителей и ценителей уникальных памятников природы, чистых морских бухт и пляжей, рыбалки, охоты и сбора дико- росов. Здесь каждой клеточкой организма ощущаешь необыкновенное единение с природой! Вдыхая зве- нящий, чистейший воздух, пропитанный смолянистым духом исполинских кедров, мягко ступаешь по аромат- ной игольчатой подстилке к журчащей среди камней горной речушке, а над хрустальной холодной водой, в млечном облаке клубящегося утреннего тумана, ша- ловливо резвятся золотистые блики всходящего из-за высоких горных хребтов ласкового солнца, и разлива- ется по склонам крутых сопок розовое зарево цвету- щего багульника… Я не пожалела ни на миг, что однаж- ды всё же вернулась в край моего беспечного детства. Живи и процветай в веках, милая приморская зем- ля моя – овеянные романтикой бескрайние таёжные дали, где из уст в уста передаются рассказы об отваж- ных и отчаянных людях – первопроходцах твоих! Об изыскателях подземных богатств, о тех, кто много лет назад разведал и, преодолевая неимоверные трудно- сти, поставил на службу Отечеству нашему залежи кас- ситерита – истинно волшебного оловянного камня! 104

Юбилейный альманах МСРП *** Как прекрасна земля и волшебны над морем рассветы! Как стремительны реки, как бескрайни луга и поля! Смена времени года – восхитительной сказки сюжеты: Листопад, снегопад, или пухом сорят тополя… Жарких тропиков рай и пустынь золотые барханы, Пики горных вершин и зеленое море тайги – И над гладью озер на заре голубые туманы, И колючие вихри завывающей снежной пурги… Это наша Земля в бесконечности звездных галактик, Как оазис в пустыне, как невянущий яркий цветок, В галерее Вселенной – Богом созданный красочный батик, Как шедевр мирозданья и рождения жизни исток! Родному Кавалерову посвящается... Я сквозь годы с собой несу Плеск реки под скалой Дерсу, Кедрачей смолянистый дух, Тополиный в июне пух. Моё сердце давно живёт, Где душистый жасмин цветёт, Где умыт утром луг росой, В детстве бегала я босой. Земляничных полян дурман, Молоком у воды – туман, В речке горной – форели плеск, Бликов солнечных яркий блеск. 105

Ирина Шевчук Где подснежник весною рос, Пили сок из стволов берёз – Там лягушек горластых хор, Словно эхо с далёких гор. Край таёжный, моя земля – Сопки, реки, леса, поля! Я дыханье твоё ловлю, Земляков дорогих люблю! Вы знаете, какого цвета ветер? Вы знаете, какого цвета ветер? А сколько красок в утреннем тумане? Как небосвод весной лазурно-светел, Как синью плещут волны в океане? Как мир раскрасит солнце на рассвете, Как серебром покроют землю росы, Как гладь пруда блестит при лунном свете, И тихо дождь в траву роняет слёзы? Вы знаете, как выглядит жар-птица? Кто радугу тайком рисует в небе, Кто стелет на лугах цветные ситцы И превращает быль земную в небыль? Не каждый сердцем чувствует природу, Умеет в ней душою растворяться, В любое время года и погоду Палитрой ярких красок наслаждаться! Чтоб создавать мазками акварели Волшебных птиц, парящих в вышине, Чтоб на картинах птицы звонко пели И музыка рождалась в тишине… 106

Юбилейный альманах МСРП Людмила Иконникова Россия Отчий край Мне тобою гордиться – Васильковой страною! Тихий лес золотистый, Мерный гул новостроек. Море синее слышать – Без конца и без края. Ветер во поле дышит, Нивы пряди лаская. Мне тобою гордиться – Не искать лучшей доли! В небе птицей кружиться В васильковом просторе! 107

Людмила Иконникова Чтобы не кануть в пространство времён... Счастье – чтоб жили в свободной стране. Счастье – достоинством радовать мать. Мы родились и, взрослея вполне, Многое силимся в жизни понять. Что есть добро и что зло на Земле? Грохот орудий совсем ни к чему! Чтобы не вымерла раса людей, Нужно ответственным быть самому. Чтобы не кануть в пространство времён, Не превратиться в космический тлен, Дружба – вот лозунг для наших знамён Ссорам, конфликтам, сраженьям взамен. Счастье с любимым своим раздели. Помни, продлишься ты жизнью детей. Чтобы сверкали души хрустали, Помни о Родине малой своей. Чистой планеты просторы храня, Помни теперь и отныне, вовек: Красками вспыхнет планета твоя, Если хозяином ты, Человек! 108

Юбилейный альманах МСРП Ворогам Мы,народ нашей страны, русские даже не по национальности,но по духу… Мы – русские. За нами – наша Русь И Грузия, Молдова, Украина… В любой стране, куда ни оглянусь, – К плечу плечо мы. Вместе. Воедино. Мы сердобольны и не палачи. Мечты других понять мы тоже можем. От бед чужих душа кровоточит. За сирых всех обида жутко гложет. Мы – альтруисты. Ничего не жаль, Довольствоваться малым мы готовы. Но скиньте с глаз вы пелены вуаль, – В тяжёлый час не выбираем слова! Мы тоже можем рушить и крушить, Но ввек не предадим и не обманем. Лишь друга мненьем будем дорожить. Грозить войной мы никогда не станем. Загадочная русская душа… Загадочна для ворогов, конечно. Мы не потерпим злости, шантажа. Остерегись о русский дух обжечься! 109

Людмила Конакова Людмила Конакова Россия Дорожите всеми Каждый день молю я Бога, Чтобы он помог в пути, Чтобы каждый смог найти дорогу К счастью своему найти. Чтобы радость шла по миру С каждым шагом – всё сильней, Чтобы семьи жили в мире И растили своих детей, 110

Юбилейный альманах МСРП Чтобы дети не страдали И не плакали от боли и обид, Чтобы чаще люди улыбались И любили всех своих родных. Дорожите всеми, кто рядом, И цените каждый миг! И тогда вам Бог даст награду, О которой вы мечтаете всю жизнь! Нежным словом согрейте Не губите чистую душу, Берегите её, оберегайте: Словами нежными её питайте. Ласкайте, лелейте, Нежным словом обогрейте. Дорожите, согревайте. Любовью её наполняйте. И в один прекрасный миг Она заполнится сполна, Окрепнет – И принесёт вам капельку тепла, Радостью наполнит ваш дом, Чтобы счастливы вы были в нём. Берегите хрупкую, чистую душу! 111

Людмила Конакова Полевые цветы Полевые цветы, как вы прекрасны! Белые, жёлтые, красные, Синие, голубые – самые разные! Со сладким запахом мёда, С ароматом нежным… Я цветов нарву букет, Вдохну аромат пахучий, – Улыбнусь всем горестям назло: Летний день, ты самый лучший! Растоплю холодные дни Мороз заморозит все окна, Нарисует узоры свои. Ладони приложу я к стёклам – И растоплю холодные дни. Узоры превратятся в росинки И стекут по плоскому стеклу. За окном я увижу льдинки, Примёрзшие к окну. Мороз снова заиграет И нарисует новый сюжет: Тропинки, леса, холмы и горы, А посередине – солнечный свет. 112

Юбилейный альманах МСРП Насладиться жизнью День сменяется новым днём, Перелистываются страницы. Каждый день мы так живём: Ищем в толпе знакомые лица, Весь день проводим в суете, Всё спешим куда-то, Торопимся жить – бежим, бежим, Не замечая самого главного… Иногда нужно замедлить свой бег И просто остановиться, Сделать полный вдох – И жизнью насладиться! 113

Людмила Садовская Людмила Садовская Беларусь Жизнь Я иду по дороге под названием жизнь, И ступаю по ней осторожно… Поворот впереди – и опять поворот, Иногда сделать выбор так сложно… Я иду по дороге, что дана мне судьбой, По пути, что назначен мне свыше. Иногда спотыкаюсь, и больно порой, Тихо плачу – никто ведь не слышит… 114

Юбилейный альманах МСРП Но я знаю: пройду, что мне жизнью дано. На пути ведь не только невзгоды. Я пройду поворот, не осяду на дно, Впереди будут лучшие годы. Колесо фортуны Фортуны колесо вращается всегда. Не каждому дано попасть в счастливый ритм. Кто смог его догнать – тот яркая звезда. А я решаю в жизни всё новый алгоритм. И то, что есть сейчас, я сделала сама, Сменяя зебры путь, сбивая ноги в кровь. У каждого своя, наверно, кутерьма, Но о фортуне я мечтаю вновь и вновь. Когда-нибудь она меня увидит вдруг (ну, сколько же бежать и падать, подниматься!) И сжалится, чуть-чуть приостановит круг, Я верю: повезёт, не надо лишь сдаваться! 115

Людмила Садовская Возрождение Я сниму всю одежду из прошлых проблем И отмою своё настроение. Мысли чёрные с памяти вытру совсем – Так начнётся моё возрождение! В вихре творчества много родится идей, Планы вспомнятся те, что на время отложены. Будут заперты раны души от людей, Так как всем о них знать не положено. Я сменю свой наряд и улыбку верну, Твёрдый шаг подтвердит изменения. Я создам себя вновь, и я знаю: смогу, Я успеха добьюсь без сомнения! Стихи и музыка Стихи и музыка звучат всегда И дарят вдохновение и сказку. И каждый выбирает иногда Сюжет и роли, и подсказку. Стихи и музыка – порыв души, Момент для радости, а не печали. Остановись, послушай, не спеши, Чтоб крылья за спиной повырастали. Стихи и музыка объединяют всех, И наполняют сердце добротою. Чтоб в жизни был всегда успех, Живи в гармонии с собою! 116

Юбилейный альманах МСРП Для чего? У каждой жизни есть своя судьба, Давно расписаны все взлёты и падения. Не спрашивай: за что дана борьба, Подумай, для чего твоё предназначение. Всё в жизни происходит неспроста: И встречи, расставания, поступки, Испытывает вновь и вновь судьба На подвиг, обещание, уступки. Мы каждый шаг обдумываем свой, Стараемся всё взвесить за и против. Мечтаем, чтоб гордились все тобой, Но иногда выходит всё напротив… И ты винишь себя за каждый миг, За слово, что когда-то не сдержал… Но без ошибок кто чего достиг? И, главное, в беде кто поддержал? 117

Марина Шевченко Марина Шевченко Россия То ангелы восходят над землёй... Рождественская ночь. Передовая. Светло «звезда с звездою говорит»... От крови, гари, ран едва живая, Земля бойцом израненным лежит. Над бруствером пороша – нежной пылью, И, свято охраняя чуткий сон, Накрыла ночь своей епитрахилью Потрёпанный боями батальон. 118

Юбилейный альманах МСРП Кому-то свет очей любимых снится, Кому – в печурке бьющийся огонь, Кто в довоенных уголках столицы Ласкает «одинокую гармонь»... Кроваво-чёрным снег вчера стал чистый – Из пятисот осталось пятьдесят. . . «А на войне – не место атеистам», Их губы почерневшие лучисто молитвы позабытые творят. И, осенив себя святым знаменьем, Крещенье примут огневой водой, – Несломленное это поколенье, Не взятое забвения Рекой. В бессмертие поверившие свято, Они бесстрашно завтра примут бой, – Смерть смертию поправшие Солдаты... Столпом уходит в небо свет живой: В сырых шинелях, сжавши автоматы, То ангелы восходят над землёй. . . 119

Марина Шевченко Хлеб На свалке под заплесневелой коркой – «Кирпичик» хлеба средь хламья и книг, Беспомощный в приюте этом горьком, Как близкими оставленный старик. Тебе ль не быть представленным к награде?! Ведь памятью записано в веках, Как бережно в блокадном Ленинграде Тебя несла прозрачная рука, Как чей-то дед, упав на хлебном поле, Фашистами сожженном дочерна, Катался от невыплаканной боли Так, словно то была его вина. . . Любовно предки величали «житом», Был хлебом-солью красен каждый двор... Сегодня веком равнодушно сытым Тебе подписан «модный приговор». И, заговор плетя с интригой тонкой, Пестрит, угодлив, хлебный «антураж»: «Вам что: бурже, калач или плетенку, Деликатесный или же лаваш?»... Лукаво молим: «...дай нам Хлеб насущный, Прости нам, Отче, всякий малый долг!» Но плесень псом голодным гложет души, В которых голос памяти умолк. 120

Юбилейный альманах МСРП Незаменимые Молва твердит, что нет незаменимых. Так почему на склоне наших лет Нам всё нежней сияет всех любимых, Давно ушедших, негасимый свет?! Как к нашим были слабостям терпимы! Утешил тот, а этот дал совет. В житейских трудностях всегда незаменимы, Зачинщики спасительных бесед! О, сколько истин подлинных и мнимых Внушают нам упорно с детских лет И говорят, что нет незаменимых! Я точно знаю: заменимых нет! Вот ты, мой дед, под Ленинградом павший, Но вынесший комбата из огня, Что, если б уклонился ты, сказавши: «Другой пускай воюет за меня!» Что смертен – то, поверь, совсем не страшно, Коль памятью потомков ты храним, Сегодняшним докажешь и вчерашним Днём то, что ты и впрямь незаменим! 121

Наталия Жизневская Наталия Жизневская Беларусь Старый дом На окраине дом позаброшенный Одиноко угрюмый стоит, Только ветер там гостем непрошенны Ставней сорванной громко стучит. Всё травой поросло непокошенной, И тропинки к нему не найти, Дверь входная совсем перекошена: Не пускает, что б в дом тот войти. 122

Юбилейный альманах МСРП Смотрят окна пустыми глазницами И пугают своей темнотой. Не сверкает ночными зарницами В стеклах свет, тот, что звал на постой. Всё забыто, и дом в одиночестве Стал ненужным, отжившим свой срок. Время вышло его без пророчества, Скоро рухнет совсем, старичок… Счастливый билет Что судьба нас свела не напрасно, Ты однажды об этом поймёшь И забудешь навек день вчерашний, Где предательство было и ложь. Не захочешь вернуться обратно На дорогу сплошной суеты. Годы мчатся вперёд безвозвратно, Вдаль уносят былые мечты. Но не станешь за ними ты гнаться, Будешь то, что имеешь, беречь. Нашей встречи не стоит бояться, Сердце сможем твоё отогреть. Все слова о волнующем ЗАВТРА Пусть приходят, как утренний свет. Есть СЕГОДНЯ – и в этом вся правда, Это он – наш счастливый билет! 123

Наталия Жизневская Не скрыться от любви Пусть тихо снег ложится на ресницы, Пусть осыпает белой мишурой. Как угораздило меня влюбиться И потерять в душе своей покой? Не скрыться от любви в густой метели И не умчаться в облачную даль. С тобой, как две снежинки, мы летели И знали: будем вместе весь январь. Я знаю, что тебе не удержаться От поцелуев губ и от любви. Не будем мы заранее прощаться. Мою любовь ты в сердце сбереги. Что ждёт нас впереди – совсем неважно, Есть только белый снег, есть ты и я. Пусть кружит вьюга и поёт протяжно, Но ей, холодной, не понять меня. 124

Юбилейный альманах МСРП Не приходи А в ночной тишине слёзы льются из глаз, Нет со мною тебя, нет теперь уже нас. Как в ознобе, дрожит свет горящей свечи, Я от сердца давно потеряла ключи. Больно так понимать, что любовь отцвела, В жизни этой себя я ещё не нашла. Будут ночи и дни, как свеча, догорать, Буду имя твоё бесконечно шептать. Плотно дверь затворю и останусь одна, Мысли каждого дня исчерпаю до дна. Фото выброшу в мусор: зачем мне оно? Всё, что было у нас, – это было давно. Сквозь туман этих слёз заклинаю тебя: Больше не приходи, не тревожь, не любя. Время раны залечит и силы даст жить, Точно знаю: оно боль умеет лечить. 125

Виктор Бабарыкин Виктор Бабарыкин Россия Дерево детства Я не могу сказать, что у меня было радужное дет- ство. Ещё н в детском саду я заметил, что дети сто- ронились меня, так как я передвигался на стульчике. Частенько я был погружён в свои мысли. Из-за своей инвалидности, когда ребята уходили гулять в парк или по городу, я оставался в одиночестве и, сидя на кры- лечке, рассматривал прохожих через железный забор. Уже в школе, глядя на ребят моего возраста и стар- ше, я начал понемногу осознавать, что стал взрослее. 126

Юбилейный альманах МСРП Но мне казалось, что меня просто перевели в другой детский сад. Уже позднее пришло понимание, что при- дётся учиться и закончить восемь или десять классов. С первого дня старшие ребята начали учить меня самостоятельности. Мне приходилось ждать санитар- ку или воспитательницу, которые накормят меня. Если они не подходили, я начинал капризничать. Ребята пы- тались мне объяснять: мол, жди своей очереди или на- чинай пробовать есть сам. Было очень трудно поначалу. Приходилось переба- рывать себя. Со временем, к началу учебного года, я научился самостоятельно кушать. Постепенно ребята научили меня передвигаться: сначала на высоком стуле, а потом и на малогабарит- ной коляске. И вот наступил мой первый учебный день. Нянечка тётя Клава – до сих пор помню её имя и то, как она вы- глядела! – надела на меня первый костюмчик (до этого я так не одевался), принесла во двор и посадила на стульчик. – Сиди и запоминай: это для тебя самый важный день, ты становишься школьником! После этих слов я сидел тихо и запоминал всё, что делается вокруг. До сих пор помню первый звонок. Ди- ректор много раз повторял потом похожие слова и на других первых звонках для других ребят. – Ребята, не смотрите, что вы имеете физические недостатки. Если вы будете хорошо учиться, то сможе- те потом приносить пользу Советскому Союзу. Знаете, сколько есть выдающихся людей, которые имели за- болевания, но стали известными людьми в своей про- фессиональной области?! Вы будете изучать произве- дения Николая Островского «Как закалялась сталь» и Бориса Полевого – «Повесть о настоящем человеке». Есть у нас и современники, которые после болезни ста- 127

Виктор Бабарыкин раются перебороть себя – например, наш земляк Вла- димир Калмыков. Я тогда сильно не вникал в смысл этих слов. Но со временем стал сознавать: инвалидность не приговор. По сей день я всё делаю зубами. Зубы заменили мне обе руки. Я очень сильно капризничал, поначалу от на- пряжения зубы сильно болели. Первые месяцы Галине Петровне, учительнице начальных классов, пришлось уделять мне много времени: дёсны кровоточили, зуб- ная боль была нестерпимой, начали выпадать молоч- ные зубы, из-за этого мне пришлось учиться в первом классе два года. До сих пор с большим уважением вспоминаю первую учительницу, ведь она приоткрыла мне двери в большой мир. Может быть, такое её поведение повлияло и на меня? Мои лидерские черты никто не смог во мне убить! Сейчас я осознаю, что иногда переусердствовал. Но сейчас понимаю, что несамостоятельному человеку трудно прожить на свете. Я убедился в этом, проживая уже сейчас в доме-ин- тернате для престарелых и инвалидов. Здесь без само- стоятельности я не смог бы стать нужным человеком. Последнее время к нам начали поступать молодые инвалиды, которые проживали в своих домах и квар- тирах. Эти люди всегда находились в тепличных усло- виях. Глядя на них, ещё острее понимаешь, как важно было заставлять ребёнка в школе кушать, одеваться самостоятельно и двигать своими руками, не ожидая посторонней помощи. Ещё учась в школе, я впервые увидел, как можно «рисовать электричеством». Был у меня такой друг – Игорь Севостьянов, который мог делать великолепные работы. Меня так впечатлил этот процесс, что я тоже захотел ему научиться, и Игорь разрешил мне взять прибор для выжигания электричеством на доске. 128

Юбилейный альманах МСРП Почему я люблю одиночество? Имея с рождения тя- жёлое заболевание, я редко с кем общался. Свою роль в этом сыграло ещё и то, что у большинства ребят были родители. Уже взрослым я узнал, что моя мама не хотела ро- жать меня. Она любыми способами хотела от меня из- бавиться. Не получилось. Узнав в роддоме, что она ро- дила инвалида, мама написала отказную. Я взрослел, и мне всё сильнее хотелось узнать о моих родителях. Я очень сильно благодарен за помощь в решении этого вопроса семье Харламовых и моему однокашнику Виктору Сударкину. Но я не жалею в своей жизни ни о едином её дне, ни об одной её минуте. Пройдя сквозь все испытания в детстве, я сумел доказать – в первую очередь, своим родителям, – что я – человек, хотя и инвалид. Папа, вот я и сумел сделать так, чтоб наша фамилия зазвучала. Твоего сына знают не только в тех городах, где я родился и где проживаю сейчас, но и по всей Рос- сии. Я знаю: если начну гордиться и зазнаваться, то всё, что я сейчас имею, может не принести пользу и быть потеряно безвозвратно. Я ставлю перед собой новую задачу: чтоб на моём примере ребята, которые пали духом после получения инвалидности, смогли почувствовать себя нужными обществу. Мы ещё поживём, братцы! 129

Олег Александров Олег Александров Россия Наш МСРП Союз великих дарований, Что создан мир сей удивить, – Он оправдает ожиданья, Научит Родину любить. Научит сострадать и не сдаваться, Когда всё в мире наперекосяк. Куда читателю податься? Кто ещё скажет, что и как? 130

Юбилейный альманах МСРП Кто не соврёт и будет другом, Переживанья примет, как свои? Научит, как не жить испугом, Научит чувственной любви? Союз, где все равны пред Богом, И каждый хочет что-то дать Другим, чтобы и у них была дорога, Где во главе – Родина-мать! Писать не в стол, а для народа, Не ради денег, за мечту, Что вечно будет мир, свобода, И та планета, где живу! Собранье пишущих людей, Их мыслей, дум, переживаний, Союз немыслимых идей, Светлых дум, души терзаний. В восторге посвящаю вам, Свои сырые я наброски, Я, наслаждаясь, вас читал, Мэтры поэзии, не гости. Так пусть растёт и ширится Союз! Во славу Родины великой! Читатель напрочь забывает грусть, Найдя себя за нашей книгой. 131

Олег Александров Современность О времена, другие нравы, Где униженье вместо славы Уже считается за честь, Нет совести – слепая лесть. Где сын предаст и мать за деньги, В тиши считая барыши, Сгорая весь от нетерпенья, Забыв о трепете души. Мне непонятны те позывы – Глумливы, иногда игривы, Но суть их всех всегда одна: В них нет намёка от добра. Растим такие поколения, Где только корысть в изумлении, Не опустив в стыду глаза, Не выдержав, твердит: «Нельзя!» Остановитесь, вы же люди! Так не бывает, чтоб на блюде Вам дали всё и ни за что, А воровать, увы, грешно! Отцы годами создавали, Что вы сегодня растеряли, Распродаёте не за грош, Не зная, завтра где возьмёшь. Живёте днём одним и только, Время летит, на сердце горько, И ничего нет впереди – И цель расплывчата в пути… 132

Юбилейный альманах МСРП Ольга Коробенко Россия С чистого листа Начать всё с чистого листа Хотелось очень. . . Начать всё с чистого листа, Чего же проще?! И нет мне дела до того, Что было раньше. Хочу счастливо жизнь прожить Без лжи и фальши, 133

Ольга Коробенко Без слёз, без горя и обид, Без унижений. Я буду твёрдой, как гранит, Хранить терпенье. Начну я с чистого листа Другим на диво. Забуду всех и всё, и вся – Жизнь так красива! Но память приведёт опять На ту страницу, Где с укоризною глядят Родные лица. Как я могла оставить их? Как всё забыла? И за навет врагов своих Когда простила? Пускай мне было нелегко, Но выручали, Порой из пропасти без дна Меня спасали Родные, близкие, друзья, Чужие люди, Они из прошлого придут, Коль надо будет. И что-то шепчут мне они Не очень внятно... Оставлю чистый лист другим, Вернусь обратно. 134

Юбилейный альманах МСРП Всех люблю Вспоминаю, вспоминаю, Где была и как жила, В мыслях жизни дни листаю: Что смогла, что не смогла. Ах, начать бы всё сначала, Изменить всю жизнь свою, – Не встречать, кого встречала... Нет, не надо. . . Всех люблю! Чаша судьбы Судьбою чаша мне дана – Глубоководна, словно море, Испить должна её до дна, В ней слёзы радости и горя, Бальзам и мёд, нектар и яд, Всё, что налито, – выпиваю. А что потом – рай или ад? – Что ждёт меня, увы, не знаю. Живу, любя, грешу порой, Чтоб пить шампанское, рискую. И ненавистен мне покой, Зову, как буревестник, бурю. 135

Ольга Коробенко А жизнь длинна (иль коротка?), Есть в ней шипы, не только розы, Любовь, предательство, тоска И у могилы сына слёзы. Цветёт июнь, метёт метель... Мелькают дни, мелькают лица, И время, словно карусель, С годами всё быстрее мчится. И снова ночь, и снова день, Кто враг, кто друг – не различаю. Осталась от меня лишь тень, До дна я чашу допиваю. Я лет прошедших не верну, Но, задержавшись у порога, С надеждой чашу протяну: – Судьба, плесни ещё немного! 136

Юбилейный альманах МСРП Тамара Тонина Россия Корабли мысли Всем хорошим во мне я обязан книгам. Максим Горький Сегодня я хочу вспомнить своё детство, не всё, а только ту часть, которая касается чтения детских книг. Я не беру во внимание такие книги как «Муха-Цоко- туха», «Айболит», «Мойдодыр» Корнея Чуковского, «Кошкин дом» Самуила Маршака и множество других, потому что их читала воспитательница в детском саду и там же в старших группах давали каждому выучить 137

Тамара Тонина наизусть отрывок, ставили по порядку и получался сво- его рода театр. Эти книги были в каждом доме, потому что стоили они во времена моего детства 10 копеек или 20 ко- пеек, но, несмотря на дешевизну, были отлично иллю- стрированы. Я хочу вспомнить первую свою настоящую книгу, которую я прочитала сама. Это произошло в третьем классе, когда по окончании первого полугодия на но- вогоднем утреннике мне подарили книгу Алексея Тол- стого «Детство Никиты». Я до сих пор помню эту книгу. Не очень толстая, но в твёрдом переплёте. На переплё- те картинка: мальчик, одетый по-зимнему, за спиной его салазки. Внутри тоже были иллюстрации во всю страницу, и внизу несколько строк из книги. Всё совпало в эти дни в моей жизни. После утрен- ника у меня заболело горло, мне намазали его кероси- ном, мать перебинтовала шею бинтом и велела лежать в постели. Я взялась читать подаренную книгу. Совпа- ло время, описываемое в книге, с хлопотами матери и отца, которые тоже готовились к Новому году. Только в книге ёлка была такая высокая, «что нежно-зелёная верхушечка согнулась под потолком». У нас же из-за отсутствия места отец ставил маленькую ёлочку посе- редине на круглый стол. Книга написана от лица девятилетнего мальчика Никиты, который проживает с матерью и учителем в дворянском имении под Самарой, а мы втроём живём в двенадцатиметровой комнате, рядом кладовка, при- способленная под кухню. Но, несмотря на огромную разницу бытовых условий, зависть при чтении книги не возникает. Потому что от книги веет волшебством. Ярко описан дворянский быт и самые обычные эпизоды из его жизни. 138

Юбилейный альманах МСРП Трогательно и наивно повествует читателю Никита о возникшей первой любви к приехавшей в гости на Рождество девочке Лиле. Он любит всех: мать, отца, дворовых людей. Обычные мальчишечьи отношения у него с крестьянскими детьми. Даже не верится, что че- рез два десятилетия эти мальчишки будут по разные стороны баррикад. А пока одно лишь счастье. «В тёплом кабинете было так тихо, что в ушах начинался едва слышный звон. Какие необыкновенные истории можно было выдумы- вать в одиночестве, на диване, под этот звон. Сквозь замерзшие стёкла лился белый свет. Никита читал Ку- пера...» Мило, просто, понятно, легко. События идут чередой праздников и будней. Зима сменяется весной и пас- хой, потом лето, от радостей которого Никита забывает даже Лилю. Есть от чего: он учится ездить верхом, пла- вать, катается на лодке. Потом осень, отъезд в город, конец детства. Нет глубоких проживаний и чувств, нет непосильных забот, всё наполнено лёгкостью и про- стотой, Эта повесть автобиграфична, в ней Алексей Толстой описал своё детство. Многие писатели писали о своём детстве. Прекрасна книга Николая Георгиевича Гари- на-Михайловского «Детство Тёмы». А вот книгу Дины Бродской «Марийкино детство» мало кто знает. Я для себя её ставлю на второе ме- сто после «Детства Никиты». Я её читала много раз. История кухаркиной дочери Марийки интересна также сценами описания быта того времени. У её матери и у Марийки нет будущего. И вот революция. Марийка много переживает по поводу своей одежды, ведь ей идти в школу. Придя туда, она видит, что дети все из бедных семей, одеты ещё хуже, чем она. Читаешь – и переживаешь вместе с ней. 139

Тамара Тонина Интересна книга Валентины Осеевой «Динка». Тоже в числе моих любимых. Книга Виктора Драгунского «Денискины рассказы» вышла в свет в 1966 году. Мне попалась в руки, на- верное, в 1968 году, благодаря матери. Она работала в школе учителем младших классов и читала её детям на уроке «Внеклассное чтение». Я её прочитала за вечер и нахохоталась так, как на комедиях Гайдая. А вроде уже вышла из детского возраста. В заключение хочу сказать: мое детство было счаст- ливым. И не только из-за человеческого отношения всех ко всем, но и благодаря прекрасным книгам. 140

Юбилейный альманах МСРП Цветана Шишина Израиль Ищу тебя, Незнакомка Женщина за столиком у окна привлекала его внима- ние. Он заметил даму, когда она только вошла. Было в ней что-то загадочное и трепетное. Что-то знакомое чу- дилось в повороте головы, жесте, которым она нервно подносила к губам чашечку с кофе и сосредоточенно возвращала её на блюдце. Облик неизвестной будил воспоминания и отзывался в сердце затаённой болью потери. До полного сходства с незабываемым любимым образом не хватало только огненных локонов, обрамля- 141

Цветана Шишина ющих лицо. У женщины были аккуратно уложенные ко- роткие чёрные волосы. В его затуманенной алкоголем голове сами собой возникли строчки А. Блока: «…без спутников, одна Дыша духами и туманами Она садилась у окна…\" На ней не было шляпы со страусовыми перьями, но тонкая рука в кольцах и лицо, освещённое настольным светильником, казались до боли знакомыми. Он при- стально разглядывал её уже добрых полчаса, пони- мая бестактность своего поведения, но не мог отвести взгляда. Женщина впервые заинтересовала его с того роко- вого дня. Всё это время он был один. И если его физи- ология иногда восставала, пытаясь обратить внимание на особу женского пола, злая память мгновенно являла ему страшную картину: накрытое белой простынёй тело, восковое лицо со стёртой левой щекой и слипшиеся от запеченной крови рыжие кудри… Сотрудницы на работе давно махнули на него рукой, как на безнадёжного. Он по собственной воле третий год сидел в стеклянной клетке статистического бюро за компьютером, составляя таблицы, графики и диаграм- мы. Зал статбюро отдалённо напоминал редакционный зал любимой газеты, где он прежде был виртуозом жур- налистских расследований. Здесь не было суматохи ре- дакции, все разговаривали вполголоса, ровно гудели компьютеры, и даже телефоны звонили приглушённо. Он возвращался в пустую квартиру, заглянув по до- роге в угловой магазинчик. Ему хотелось «уколоться и упасть на дно колодца», но на нём была ответствен- ность, которой он не имел права пренебречь. Каждую пятницу он покупал деликатесы в мелкой расфасовке, немного фруктов и ехал на другой конец города в дом ветеранов, где жила его мать. Мать при встрече с любо- 142

Юбилейный альманах МСРП вью обнимала его, целовала в лоб и щёки, как малень- кого, и, всплеснув руками, говорила: – Какой ты стал худой, сейчас я буду тебя кормить. На столе появлялась тарелка супа, сваренного специально для него в маленькой кастрюльке на элек- троплитке. Деликатесы, привезённые им, мать делила с соседками. Ради этого ритуала, который был её послед- ней радостью, он держался на плаву. А для него един- ственной радостью было посещение этого небольшого ресторана. Здесь не было шумного веселья, а по суббо- там на маленькой эстраде очень неплохо играл моло- дой пианист. И вот сегодня – нечаянная радость: незнакомка, вы- звавшая в нём интерес. В нём нежданно проснулось за- бытое будоражащее чувство. И, решившись, наконец, он подошёл к её столику. В своём богатом лексиконе жур- налиста он не нашёл ничего лучшего, чем банальный мужской вопрос: – Разрешите присесть, если Вы никого не ждёте? Она едва заметно улыбнулась, отчего в глазах заж- глись живые искорки, и жестом указала на стул напротив. – Уже дождалась, – коротко сообщила она. Её ответ сбил его с толку, и приготовленная заранее фраза повисла на его губах, как капля на сосульке. Он сидел напротив и зачарованно слушал её голос, казавшийся знакомым. Она говорила совсем так же: излишне приподнимая верхнюю губу. Зубы у неё были ровными, без изъяна. Смысл последней фразы не сразу дошёл до него. – Я ждала, когда Вы решитесь подойти, но сейчас у меня образовалось неотложное дело. Хотите проводить меня? Безусловно, он хотел. Он был готов идти, бежать, ле- теть за ней. Только бы находиться рядом с фантомом былой любви как можно дольше. Он вскочил, мгновен- но протрезвев, и предложил даме руку. Они вышли из 143

Цветана Шишина ресторана, как давние знакомые. На улице он решился предложить: – Может быть, пойдём ко мне? Я живу здесь, за углом. Она немного растерянно посмотрела на него. И, буд- то что-то прочитав в его лице, освещённом разноцвет- ными огнями рекламы, вдруг кивнула: – Возможно. Позже. А сейчас садитесь в машину, – она открыла перед ним дверцу синей «Хонды», припар- кованной у бровки, и, не оглядываясь, поспешила к во- дительскому месту. Он подчинился и, забираясь в салон, думал: «Машина тоже синяя, совсем как та». Они остановились у стеклянного куба бизнес-центра. Несмотря на вечер субботы, нижний этаж был освещён. – Подождите здесь, – тоном Снежной королевы об- ронила она и поплыла по глянцевому полу меж стеклян- ных витрин, как среди айсбергов. И вдруг волшебным образом исчезла, словно прошла сквозь стеклянную стену. Он чувствовал себя заколдованным мальчиком Каем, который пытается собрать из льдинок слово «веч- ность». Ему бы сейчас суметь сложить более короткое, но не менее значимое слово – «жизнь». Вскоре она вернулась, бережно прижимая к себе большую чёрную папку. По её лицу было видно, что она совершила важный для неё поступок. А минут через пят- надцать они уже входили в его квартиру. Она выглядела смущённо и одновременно решительно. – Не изображайте гостеприимство, – торопливо про- изнесла она и направилась в спальню. – Чистое бельё есть? Он засуетился, отыскивая в шкафу комплект нового белья. Она мягко отодвинула его от кровати: – Я сама. А Вы пока примите контрастный душ. Он безропотно подчинился. И, стоя под упругими струями воды, вдруг ощутил, как просыпается его тело и очищается голова, словно с неё снимают давящий обруч. 144

Юбилейный альманах МСРП Когда он вошёл в спальню, она уже лежала в постели, натянув до шеи одеяло и закинув высоко за голову об- нажённые руки. Было в её позе что-то целомудренное и одновременно призывное. Он осторожно коснулся её тела, подсознательно опа- саясь ощутить неживой холод. Но тело было тёплым и податливо откликалось на его ласки. В неистовой стра- сти он вдруг замирал и начинал судорожно искать шра- мы от пластической операции на её лице и за ушами. Или, как ищейка, принюхиваться к её волосам, стараясь уловить знакомый запах. Нет, это была другая, живая женщина. Ночь была бурной и бесконечной, будто они оба навёрстывали упущенное. Он пробудился от яркого света, льющегося в рас- пахнутое окно. Часы показывали полдень. В комнате он был один. На столе отсвечивал белизной лист дорогой бумаги. Видимо, она достала его из своей чёрной папки. Текст, написанный гелевой ручкой, был коротким: «Ты СПАС меня от рокового шага. Н.» Он даже не смог вполне оценить фразы, адресован- ной ему. Его занимало имя, скрытое за буквой «Н». Ни одно из имён, которое он пытался поставить за заглав- ной буквой, не казалось подходящим. И тогда он отбро- сил эту затею, решив наречь её Незнакомкой. Весь остаток дня он провёл за ноутбуком. Он писал, не отрываясь, сидя на кровати среди смятых просты- ней. В среду популярный еженедельник вышел с анон- сом на первой странице: «Сообщаем нашим читателям, что после долгого отсутствия к нам вернулся известный журналист Олег Рузаев. Читайте на развороте его новый материал с интригующим названием: «Ищу тебя, Незна- комка!» 145

Юрмет Нагиев Юрмет Нагиев Россия Риторический вопрос Дама бальзаковского возраста не спеша шла с ба- зара. Под тяжестью двух полных продуктами сумок она чуть сгорбилась и была погружена в свои мысли. Прошло некоторое время с тех пор, как она схоро- нила своего мужа. Дома её ждало одиночество, пустые, глухие стены. Ничто уже не радовало сердце. С каждым годом она всё замыкалась в себе, и уже нельзя было в ней узнать прежнюю жизнерадостную Светочку – Свет- лану Галицкую. 146

Юбилейный альманах МСРП Женщина остановилась перевести дух, немного от- дохнуть. Неожиданно её внимание привлекла фигура бомжа, который сидел на скамейке у автобусной оста- новки. Он был в оборванной грязной одежде: выцве- тавшая рубашка вылезла из штанов, дырявая обувь, как в народе говорят, уже давно «просила хлеба». Волосы были растрёпаны, смуглое лицо окаймляла непонятно- го цвета борода. Бомжу на вид было лет пятьдесят. Он как будто спал сидя. Рядом на скамейке лежал откры- тый рюкзак, откуда торчала бутылка кефира, надлом- ленная буханка хлеба и пучок зелёного лука. У женщины сжалось сердце. Она не могла оторвать взгляд от незнакомца, волею судьбы оказавшегося в таком унизительном положении. Женщина тяжело вздохнула, вытерла накатившую слезинку. Она достала из своих сумок батон колбасы, плавленого сыра и положила в рюкзак бомжу. Не открывая глаз, бомж тихо спросил: «А зачем Вы это сделали?» Женщина вздрогнула и замерла, не зная, что от- ветить. – Не бойтесь меня, я вам ничего плохого не сде- лаю, – заговорил он и задал свой второй вопрос: – Вы пожалели меня? Она пробормотала что-то невнятное типа «как же нехорошо в таком виде шляться по улицам, надо же следить за своим внешним видом…» Бомж слушал, не перебивая. Затем спокойно спро- сил: «Тебе-то что? Я тебя всё равно замуж не возьму!» А женщина уже не могла остановиться. Она всё расска- зывала и рассказывала ему про свою жизнь, потеряв- шую всякий смысл, и беззвучно плакала. – Не плачь! Слезами ничего не решишь, – сказал бомж. От его слов женщина вдруг почувствовала, как по всему её израненному телу прокатилась тёплая вол- 147

Юрмет Нагиев на спокойствия. Она села рядом с ним, глядя пред со- бой в пустоту. – Иди, тебя, наверное, дома ждут, – тихо проговорил бомж, выпрямляя спину. Женщина молчала. Молчал и он. В какой-то момент рука бомжа обняла её за плечи. Она не сопротивля- лась, а, наоборот, подчинилась. Мимо шли люди. Они спешили куда-то. Им было не до них. У всех были свои дела. Автобусы подъезжали к остановке и вновь уезжали. И так прошло много вре- мени. Женщина мирно спала, упёршись головой в грудь бомжа. Он бережно обнял её и с нежностью теребил пальцами её смолистые, с проседью волосы. Небо затянуло тучами. Надвигалась гроза. Сверкну- ла молния, и через секунды две грянул гром. Женщина вздрогнула, проснулась в испуге и вновь инстинктивно прижалась к бомжу. – Не бойся! Это всего лишь дождь, молния и гром, – проговорил бомж. – А теперь иди домой! – почти при- казал он. Она встала, взяла со скамейки свои сумки и мед- ленно пошла, несмотря на дождь. Вдруг она оберну- лась: «Что сидишь-то?» – Риторический вопрос однако, – проговорил бомж, вставая и накидывая на плечо свой рюкзак. Подойдя к женщине, он перехватил обе её сумки: «Пошли!» Шли по парку. Под ногами шуршали багряные ли- стья вперемежку с золотисто-жёлтыми, создавая уди- вительный красочный ковёр с замысловатыми узора- ми. Она набрала охапку разноцветных листьев, чтобы потом дома сплести из них яркий венок. Женщина что-то готовила на кухне. В ванной запер- ся бомж. Человек, которого она пожалела и привела к себе домой. «Пусть хоть помоется в нормальных условиях, при- ведёт себя в порядок. Бомж, но всё же он, прежде все- 148

Юбилейный альманах МСРП го, человек, отступившийся по неизвестным ей при- чинам», – рассуждала она, то и дело тяжело вздыхая. Вдруг её сердце пронзила тревога и испуг: «А кто его знает?! Откуда мне знать, что у него на уме?! Кого я впустила в свой дом?!» Ещё с полчаса она возилась на кухне, готовя ужин. Журчание воды в ванной давно стихло. «Что же бомж делает сейчас?!» – подумала с трево- гой хозяйка дома, запивая валерьянку водой. Женщина осторожно, на цыпочках, зашла в зал и за- мерла на месте. В кресле сидя уснул красивый немо- лодой человек, в котором она вряд ли признала бы не- давнего незнакомца-бомжа. От бороды не осталось и следа. Редкая проседь серебром коснулась висков. Он спал как младенец. Рядом на диване лежал красивый венок из багряных и золотисто-жёлтых листьев, кото- рые она днём собрала в городском парке. Она любова- лась незнакомцем, сидя напротив, подперев щеку ла- донью. Ужин на двоих стыл на столе. Одиноко маячила непочатая бутылка вина рядом с двумя хрустальными бокалами… Яркий солнечный лучик пробился через прозрач- ную шторку и нежно пригревал лицо, играя, как озор- ник, не давая открыть глаза. Она сладко потянулась, зевнула и нехотя встала. В комнате никого не было. В открытое окно ветер зано- сил свежесть морской волны. «Неужели мне всё это приснилось? – подумала жен- щина, собирая с пола исписанные мелким убористым почерком листы. Её взгляд остановился на одном из них: «И явь, и сон смешались в голове у С. Впереди – безысходность и пустота!» Женщина взяла чистый листок, сидела в раздумьях, затем неторопливо написала «Трансформация сюжета в сон…» 149