Не выходи из комнаты

Сергей Мордашов Но с ним проблема, как и со всеми остальными... 2102 часа 19 минут 43 секунды Абсолютного Времени Лёха был герой, каких поискать. Истинный романтик, как все настоящие лётчики, с огромной человеческой харизмой, широтой кругозора и этой редкой чертой, которая так нравится женщинам: внешняя сдержан- ность, исполненная внутренней силы. Лишь один раз в своей жизни я видел его взбудораженным – в день нашего знакомства. После завершения того расследо- вания, мы стали настоящими друзьями. И так продол- жалось много лет. На подсознательном уровне я боялся, что когда-ни- будь в МАК придёт «молния» – разбился самолёт, кото- рым управлял лётчик Лёха. Я понимал, что вероятность этого микроскопически мала. Но я всё равно боялся. Мысль о возможном появлении этого сообщения за- ставляла меня срочно искать темы для отвлечения. Сначала у каждого из нас поочерёдно появились жены, затем родились дети, мы старались видеться семьями, вместе ездить в отпуск, совершать всё то, что присуще близким людям. При этом мы всячески стара- лись избегать разговоров о небе, хоть Лёхе иногда и было трудно удержаться. Он любил его больше всего на свете, как и все лётчики. А я вот испытывал к нему скорее научный интерес. Но это не мешало нам оста- ваться хорошими друзьями. В тот день Лёха возвращался домой из Лимы. Воз- вращался, разумеется, в качестве пилота. Он позвонил мне перед вылетом. Они уже начинали загрузку пас- сажиров. Он много шутил, говорил, что купил в пода- рок моему сыну настоящую перуанскую кепку. Делил- 100

Не выходи из комнаты ся впечатлениями от Лимы, говорил, что мы не ценим нашего счастья, – дескать, у перуанцев все прилично выглядящие дома обнесены забором с электрической проволокой – чтобы не ограбили. Я в тот день вернулся с работы уставший и вяло пожелал ему удачного полё- та. Я надеялся более обстоятельно поговорить с ним через пару дней. Лететь предстояло ночью на Боинге-757, Лёха вот уже пять лет как переучился управлять этим самолё- том. Полёт обещал быть долгим, с двумя пересадка- ми, но в самолёте находился запасной экипаж, и через двенадцать часов полёта Лёху бы обязательно смени- ли. К тому же перед рейсом он отлично выспался, пре- красно себя чувствовал и очень сильно хотел домой к жене и дочери. Лёха осмотрел борт, никаких отклоне- ний не обнаружил и доложил, что готов к полёту. Ника- ких задержек не было, самолёт был практически пуст, и многие пассажиры легли спать, заняв два-три кресла. Проверка приборов происходила в штатном режиме, пилоты проверяли друг друга, даже с некоторым азар- том. В этом заключается философия компании Боинг: при выполнении любого действия пилоты неустанно проверяют друг друга, задавая вопросы, со стороны это чем-то напоминает игру в пинг-понг. Но у Лёхи всё было в порядке, без отклонений. *** Около часа ночи загруженный и готовый к взлёту лайнер выехал на стартовую позицию взлётно-поса- дочной полосы. Мерцающие огни посадочных огней освещали его путь, где-то там впереди его ждало небо, 101

Сергей Мордашов которое Лёха любил, наверное, больше, чем собствен- ную дочь. Для всех остальных, там начиналась кромеш- ная чернильная темнота. – Башня Лима, Папа Альфа. Полоса пятнадцать. К взлёту готовы, – доложил Лёха. Он слегка покосился направо. Второй пилот забла- говременно положил правую руку на рычаг управле- ния мощностью двигателей. Смешной у него всё-таки позывной – «Папа Альфа». Ответ пришёл через долгих три секунды. – Папа Альфа, используйте ослабление шума, ветер слабый, разрешаю взлёт с полосы пятнадцать, – спо- койным, немного сонным голосом отозвался диспетчер. – Режим взлётный, – скомандовал Лёха. Второй пилот послушно потянул вперёд ручку газа. Нужно было делать это как можно более плавно, по- скольку для взлёта требовалось развить особый, мож- но сказать, непотребный режим. Лёха внимательно следил за скоростью, а второй пилот последовательно докладывал: – Сто. Сто сорок. Сто восемьдесят. Скорость приня- тия решения. Лёха промолчал. Значит, взлёт должен быть продол- жен. Теперь, что бы ни случилось, остановиться у них не получится, – самолёт просто не сможет затормозить в пределах полосы. Они обязаны взлететь. – Двести. Двести двадцать. Двести шестьдесят. Отрыв! Передняя стойка шасси оторвалась от бетона. Лёха плавно потянул штурвал на себя. Самолёт послушно оторвался от земли и начал от неё отдаляться. Сейчас нужно сконцентрироваться, доложить, что взлёт осу- ществлен, достичь необходимого эшелона... 102

Не выходи из комнаты Но этого всего не произойдёт… Неожиданно второй пилот доложил взволнованным голосом: – Высотометры зависли... Не могу определить точ- ную высоту. . . Он не успел договорить, как его трижды прервал сигнал «Сдвиг ветра». Лёха напрягся, но, будучи скон- центрированным на управлении, не мог убрать взгляда от непроглядной мглы, раскинувшейся перед ним. – Да, я понял, – сказал он слегка раздраженным го- лосом. Неожиданно сигнал замолчал. – Э-э-э... всё... – в недоумении произнёс второй пилот. Лёха чуть прикусил верхнюю губу, по его щеке скользнула капля холодного пота: – Это что-то новое. Держи на десять километров выше скорости взлёта. Второй пилот быстро взял управление на себя. Но неожиданно прозвучали сигналы тревоги низкой ско- рости и высоты. Лёхины глаза бешено забегали по сиг- нальной панели. Второй пилот изо всех сил пытался удержать самолёт на курсе, но из-за ревущей сигна- лизации ему это давалось с большим трудом. Не успел Лёха и слова вымолвить, как к уже работавшим сигна- лам тревоги добавился сигнал о повышенном откло- нении руля направления. За ним, как сговорившись, зазвучал сигнал о несоответствующем скорости поло- жении стабилизатора. Что за чертовщина? Лёха сходу не мог придумать логического объяснения такому не- понятному сочетанию сигналов неисправности. Мож- но было, конечно, открыть специальную книгу, строго расписывающую порядок действий при любой из озву- 103

Сергей Мордашов ченных автоматикой проблем. Но все они настойчиво ревели одновременно... Щёлк! И в кабине раздался очередной сигнал тре- воги. Щёлк! И спустя несколько секунд сработал сигнал аварийной тревоги. Это ещё больше запутало пилотов. – Командир. . . мне кажется, у нас отказала вся авто- матика, – охрипшим от волнения голосом сказал вто- рой пилот. Да, очень похоже. Нужно было срочно связаться с диспетчерской вышкой. Лёха говорил чётким, спокой- ным голосом, стараясь не проявить ни капли нереши- тельности: – Башня Лима, Папа Альфа. Земля не заставила себя долго ждать: – Папа Альфа, Башня Лима, говорите, – всё тот же сонный голос прозвучал у Лёхи в наушниках. Не успел Лёха и слова вымолвить, как завыли ещё три сигнализации: отключение автомата тяги, повы- шенного отклонения угла направления и достижения максимальной скорости. Диспетчер судя по всему ус- лышал эти сигналы, во всяком случае, сонливость в его голосе мгновенно исчезла. – Папа Альфа, доложите обстановку. У вас всё в по- рядке? – Мы объявляем чрезвычайное положение, так как у нас нет основных приборов. Ни высотометров, ни ско- рости, ничего. Мы объявляем о чрезвычайном положе- нии, – сказав это, Лёха переглянулся со вторым пило- том. Положение становилось очень и очень опасным. – Понял вас. Высота? – Мы не знаем точно, но около тысячи метров. 104

Не выходи из комнаты – Понял вас, тысяча метров. Папа Альфа, подтверди- те, если сможете перейти на частоту 119,7 для получе- ния инструкций от радиолокационного контроля. Второй пилот кивнул в знак согласия. – Переходим на 119,7. Ждём дальнейших указа- ний. – Лёха всё ещё пытался понять, почему автомати- ка ни с того ни с сего взбесилась. Может, нужно сни- зить нагрузку? – Попробуй автопилот! – скомандовал он. – Автопилот активирован, – моментально доложил второй пилот. Но буквально тут же прозвучала сигна- лизация его отключения. – Слишком сильная разница в показаниях между на- шими с тобой приборами, – с досадой прорычал Лёха. Нужно было возвращаться любой ценой! – Башня Лима, Папа Альфа. Запрашиваем разреше- ние на посадку на полосу номер пятнадцать, просим помощи в навигации, – вновь заговорил в микрофон Лёха. – Папа Альфа, Башня Лима. Следуйте курсом триста тридцать в направлении маяка Салинос, сохраняйте высоту тысяча двести метров. – Мы не можем сохранять высоту, самолёт всё вре- мя поднимается, – ответил Лёха, вглядываясь вдаль в отчаянной попытке обнаружить хоть малейший источ- ник света, но тщетно – впереди раскинулся безбреж- ный Тихий океан. – Командир, у нас проблемы с управлением. В голосе второго пилота послышались панические нотки. Лёха не мог этого допустить – паника гаранти- ровано их погубит. Он уже открыл рот, чтобы прикрик- нуть, но тут второй пилот воскликнул: 105

Сергей Мордашов – Э-э-э... командир... высотометры вновь заработа- ли... показывают увеличение высоты... – Чёртовы железки, – пробубнил Лёха сквозь зубы. Развлекуха что надо – лететь над Тихим океаном на ревущей неукротимой режущей воздух на инвер- сионный след машине со свихнувшейся автоматикой и семью десятками пассажиров. Адреналиновый кайф, круче которого ничего не придумаешь! – Папа Альфа, сейчас вы на высоте две тысячи сто метров, э-э-э. . . – диспетчер сделал паузу, в наушниках послышался громкий, почти оглушительный шорох. Ка- залось, весь международный аэропорт Лимы столпился за его спиной и следил за Лёхиным самолётом. – Какой у вас сейчас курс? – Курс два ноль опять, – доложил Лёха, всё ещё на- деясь разобраться в причинах жуткого воя сигнализа- ции. Только бы выбраться! – Подтверждаю. Вы делаете медленный правый разворот, верно? Какое там! – Нет, мы держим курс по удалению от берега. Ви- димость нулевая, приборы не работают! Лёха посмотрел на показания скорости и остол- бенел. Она почти в полтора раза превышала макси- мальную. Впервые с начала полётов по Лёхиной спине пробежал страх, холодный и мерзкий. Он затуманивал разум, мешая рассуждать. Самолёт может развалиться в любой момент! – Я тоже вижу это, – прошептал второй пилот, заме- тив Лёхину реакцию, – так уже несколько минут. Нужно срочно снизить скорость! Разум начинал уступать животному инстинкту самосохранения. 106

Не выходи из комнаты – Башня Лима, Папа Альфа. Сообщите нам скорость воздушного судна. – Папа Альфа, Башня Лима. По нашим данным – при- близительно пятьсот девяносто километров в час. Но у Лёхи перед глазами пугающе мерцали чудо- вищно высокие значения – аж девятьсот! – Выпустить спойлеры! Ничего. Даже хуже: раздался очередной сигнал о превышении максимальной скорости. – Убавь режим! Двигатели загудели чуть тише, Лёха почувствовал лёгкость под ногами. Но скорость не изменилась ни на йоту, а худшее было впереди. Наблюдая пугающие де- вятьсот километров в час на своих приборах, меньше чем через минуту Лёха услышал новую самую жуткую сигнализацию: холодный, искусственный голос возве- стил о чрезмерном снижении скорости и опасности сваливания. Это было уже слишком. – Верни режим! – уже не своим голосом, лишенным всякого спокойствия, скомандовал Лёха. Потом начал лихорадочно связываться с диспетчером: – Башя Лима, ситуация критическая. Подскажите, есть ли какой-нибудь самолёт, который мог бы спа- сти нас? Наступившее на несколько секунд молчание пока- залось пилотам вечностью. – Понял вас. Мы немедленно координируем, уже ко- ординируем. . . – Какой-нибудь самолёт, который мог бы вывести нас. . . какой-нибудь. . . – шептал второй пилот, точно пьяный. 107

Сергей Мордашов Весь его разум, всё его тело подчинил себе жуткий, поистине первобытный страх. Страх человека, попав- шего в смертельно опасную безвыходную ситуацию. – А ну, соберись! Мы выберемся! – рявкнул Лёха, сам в глубине души испытывающий те же чувства. – Внимание, у нас есть рейс, вылетающий в Пудау- эль, – вновь энергично заговорил диспетчер. – Мы ска- жем ему! Он будет готов вылететь через пятнадцать минут. «А у нас время идёт уже на секунды», – подумал Лёха. Нет, надо рулить до последнего, до возвращения, до касания земли. Он дал слово дочери, что настоящие летчики всегда возвращаются. – Вы на высоте две тысячи, скорость около четырёх- сот километров в час. До Лимы пятьдесят девять кило- метров, – прозвучал доклад диспетчера. Низко! Под нами вода! Нужно было увеличить тягу двигателя! «Впереди земля! Тяни вверх!» – завыла очередная сирена. Она звучала почти минуту. – Башня Лима, доложите скорость! – Лёха чуть не сорвался на крик, не зная, каким показаниям верить. – Папа Альфа, около трёхсот семидесяти и продол- жает снижаться... Срочно примите меры! «Ещё немного и мы упадем...» Лёха ещё сильнее увеличил мощность двигателей. Самолёт ревел, несясь в неизвестном направлении. Через некоторое время сигнализация о близости земли выключилась. «Веро- ятно, это был очередной сбой системы», – облегченно вздохнул Лёха. Надо было во что бы то ни стало поса- дить самолёт. Пусть и с врущими приборами. – Выпустить закрылки! – скомандовал Лёха. 108

Не выходи из комнаты Второй пилот послушно исполнил. Лёха почувство- вал приятное увеличение подъёмной силы, как будто его самолёт залетел в мощный восходящий поток. – Башня Лима, сообщите мне, пожалуйста, нашу вы- соту, у нас, похоже, завышение. Лёхе хотелось убедиться в своём точном местопо- ложении перед заходом на посадку. – Согласно показаниям, сохраняется две тысячи, – тут же ответил диспетчер. - Как у вас дела? Интересно, как они могут быть? Наверное, почти ужасно. – Точно две тысячи метров? Вы уверены? – Да, верно. Такую высоту показывает наш радар. У вас есть визуальные ориентиры? «Впереди земля! Тяни вверх!» – снова раздалось в кабине. Сигнал звучал непрерывно, и Лёхе показалось, что голос звучит ещё настойчивее, чем раньше. – Но у нас сигнал опасного сближения с землёй, – в недоумении произнес Лёха, – вы уверены, что высота две тысячи метров? В наушниках снова послышался шорох, затем отда- ленные звуки разговора. Наконец диспетчер снова вы- шел на связь: – Папа Альфа, у нас есть... Но договорить он не успел. Раздался оглушитель- ный звук, напоминающий всплеск от падения крупного предмета в воду, только он был в разы громче, массив- нее и страшнее. Началась ужасная тряска, вся кабина буквально заходила ходуном. Лёха понял, что всё кон- чено – левое крыло самолёта коснулось воды. За две- рью за спинами пилотов раздался душераздирающий крик пассажиров. – Мы задеваем воду! – закричал второй пилот. 109

Сергей Мордашов – Поднимайтесь! Поднимайтесь! Папа Альфа, если вы так говорите, тяните вверх! Папа Альфа! Как слы- шите меня? Но Лёха уже не слушал диспетчера. Из последних сил он тянул штурвал на себя, стараясь набрать высо- ту, уйти от смерти прочь и спасти людей, метавшихся в ужасе по салону. Но в левый двигатель уже попала вода. Самолёт сотрясла серия страшных ударов, слов- но кто-то что есть силы лупил по фюзеляжу огромной кувалдой. Лёха понял, что начался помпаж двигателя. – Нам конец. Прощайте! – крикнул он что есть силы. Впереди он увидел рябь на мерцающей воде. А дальше ничего уже не было. *** Я шёл по коридору, мои шаги отдавались эхом, пу- гая людей, стоящих у стен и смотревших в мою сторо- ну. Меня словно окатили ведром ледяной воды с ног до головы. В моей голове не укладывалось, что такое могло произойти не просто с моим близким другом, а вообще, в принципе в этой вселенной, с присущими именно ей законами физики. Я бы скорее поверил, что самолёт погубила чёрная магия, джинн в ручной клади одного из пассажиров или великан Голиаф со своей су- пругой Годзиллой. Но, к сожалению, всё вышло гораздо страшнее. Когда я примчался, сорвался за восемь тысяч кило- метров на другой конец света, первичные поиски уже были завершены. Погибший самолёт нашли достаточно быстро – он лежал на сравнительно небольшой глуби- не, разломанный на две части, и к нему без каких-либо 110

Не выходи из комнаты проблем спустились водолазы. Они и сделали ту серию фотографий, которая попала мне в руки, как только я переступил порог очередной комнаты для совеща- ний. Мои коллеги вручили мне их вместо приветствия, и ни один из них не нашёл в себе силы посмотреть мне в глаза. Пока я их осматривал, все молча сидели, лишь некоторые тяжело вздыхали или закрывали лица руками. Зрелище было поистине страшным. Снимки демон- стрировали обшивку упавшего самолёта, дополнитель- но освещённую подводными фонарями для чёткости. Нос самолёта практически не пострадал, и его уда- лось достаточно подробно исследовать. Я боялся уви- деть изуродованное Лёхино тело, но вместо этого мой взгляд сразу привлек какой-то блестящий кусок не- понятной ткани, чётко просматриваемый на одной из фотографий. Я не поверил своим глазам, зажмурился, осмотрел фотографию под разными углами, чуть ли не попробовал её на зуб, но это оказалось именно то, о чём я сразу и подумал. Это была серебристая изоляци- онная лента. Её наличие на снимках можно легко объяснить. Ког- да самолёт находится на хранении, его обязательно моют для поддержания чистоты. Чтобы избежать по- падания воды в приёмники воздушного давления – специальные датчики, с помощью которых определя- ются горизонтальная и вертикальная скорости, а также высота полёта воздушного судна, причём данные с них поступают непосредственно в бортовой компью- тер, – во время мытья их заклеивают лентой. Внешне приёмники воздушного давления похожи на горловину небольшой трубки. Лёхин самолёт не был исключени- ем. За ним тоже следили и его тоже мыли. Перед по- 111

Сергей Мордашов следней мойкой датчики на этом несчастном самолёте так же заклеили лентой. Только снять её забыли! Более того, как показал детальный осмотр обломков, прокля- тая лента заблокировала датчики именно с Лёхиной стороны, а со стороны второго пилота её после мойки добросовестно содрали. Вот только авиация настолько точная деятельность, что даже процедура мойки самолёта расписана по ша- гам и регулируется соответствующими документами. В этих документах чёрным по белому написано, что заклеивание всех внешних датчиков должно произво- диться лентой яркого цвета, чтобы она не сливалась с поверхностью самолёта, и её после окончания ра- бот можно было легко заметить. Серебристая лента на Лёхином самолёте в месте расположения злополучных датчиков потерялась на фоне обшивки и стала практи- чески незаметной для невооруженного глаза, особен- но в темноте. Чтобы её заметить при осмотре самолё- та, нужно было вооружиться очень мощным фонарём и подобраться практически вплотную. Это и было не- осознанно сделано водолазами. Лёха осматривал са- молёт ночью непосредственно перед вылетом, пусть и с фонариком, но ленту на свою беду не заметил. Даль- нейшее описание события не нуждалось ни в каких уточнениях – из-за ленты датчики при взлёте начали выдавать ложные показания. Так как на другой сторо- не самолёта датчики исправно работали, то в системе возник сбой из-за разности показаний, что и привело к аномальным показаниям приборов в кабине и мно- жеству ложных срабатываний датчиков, что повлекло ложные сигналы тревоги. В возникшей столь внезапно критической ситуации пилоты не смогли сориентиро- 112

Не выходи из комнаты ваться, что в принципе было невозможно. Так погиб мой близкий друг. Я шёл по коридору, чтобы позвонить куда следует со вполне конкретным вопросом. Нужно было узнать, кто мыл самолёт в тот вечер. Что-то мне подсказывало... Ну да, естественно, так и вышло. Мойщик работал на подмене внезапно уволившегося сотрудника и, разу- меется, не знал ничего ни о датчиках, ни о цвете ленты. Поэтому попросту не заметил её после всех техниче- ских процедур и забыл снять. Дальнейшие разбирательства напоминали игру в футбол: все старались перекинуть ответственность на кого-то другого. Это случилось потому, что нам удалось доказать, что пассажиры погибли не мгновенно от уда- ра об воду, они умирали долго и мучительно. Снача- ла во всём обвинили компанию «Боинг». Те заявили, что ответственности за случившееся не несут никакой, и вообще вина лежит на командире, это он самолёт осматривал перед вылетом и не заметил заклеенные датчики. В ответ на это, следователи наглядно проде- монстрировали, что в темноте с земли ленту невоз- можно увидеть, тем более, если она такого же цвета, как обшивка, и наклеена на высоте около четырёх ме- тров. Тогда все накинулись на вполне конкретного ра- бочего, но он, к сожалению, ничего не смог сказать в свою защиту, поскольку повесился через неделю после трагедии. Авиакомпания балансировала на грани бан- кротства. Всё это было уже не важно. Потому что лётчика Лёхи больше не было. 113

Сергей Мордашов 10 часов 25 минут 59 секунд Абсолютного Времени Шёпот мертвых не давал мне уснуть... Я тряхнул головой, стараясь избавиться от ощуще- ния песка в глазах. За окном уже вовсю светило солн- це. Его лучи проникали в комнату, скользя по обоям, мебели и столу, заваленному бумагами. Солнечные лучи манили за собой, предлагая покинуть эту обитель отчаяния и выйти наконец на улицу. Утро наступило со- вершенно незаметно для меня и моих вопросов, оста- вавшихся без ответа. Лёха не давал мне сойти с ума все эти годы, после той пресс-конференции по поводу гибели детей в небе над Испанией. Теперь без него я не знал, как мне дер- жаться. Новые мысли о причине крушения Эйрбаса-А330 в моей голове больше не рождались. Я больше не мог думать. Всё, на что я был способен, – это перепрове- рять свои старые версии. Но теперь мне мешала мысль о Лёхиной гибели. Приёмники статического давления... Это же с их помощью определяется горизонтальная скорость воз- душного судна... Ну, определяется и что? Мы это уже проверяли. Это была самая первая версия и, наверное, самая правдо- подобная. Дескать, датчик этот – просто трубка с мано- метром, на высоте она обледенела с одной стороны, а дальше как у Лёхи – разница в показаниях приборов у пилотов, на что «умный» бортовой компьютер отре- агировал отключением автопилота. А дальше два пи- лота не поняли, что же произошло, и свалили самолёт. Блестящая версия. Но не та самая. Эти датчики на Эй- рбасах начали в какой-то момент отказывать – виной 114

Не выходи из комнаты всему попадание влаги и обледенение – из-за чего их стали оснащать мощным средством электроподогрева. В датчиках Эйрбаса, упавшего в Атлантический океан, электроподогрев тоже был, и он работал. Мы прове- ряли трижды. А отчего ещё может возникнуть ошибка в процессе определения горизонтальной скорости? От плотности среды? От изменения угла набегающего потока? От коэффициента сопротивления материала? Действительно, может сама трубка была поврежден- ной или бракованной? Нет, это нелепо. Он же спокойно летал до этого, пока не простоял в аэропорту Рио-де-Жанейро. За ним плохо следили, вот что-то и случилось. Но почему он тогда поначалу спокойно летел? Я уже в десятый раз за сегодняшнюю ночь задаю сам себе эту цепочку вопро- сов. И снова, уже в десятый раз осознаю, что не знаю. Не могу объяснить и всё. Приборная скорость упала по непонятным мне причинам. Вздохнув, я посмотрел на часы. Половина девятого утра. Надо собираться. Я стараюсь приходить на работу заранее. Я начал неспешно складывать на столе не- обходимые документы, выравнивая их в аккуратную стопку. Три года, миллионы долларов, сотни опрошен- ных людей, десятки бессонных ночей в изолированных от внешнего мира комнатах, вроде этой, – и всё впу- стую. Через полтора часа я разведу перед начальством руками. За время моей деятельности в МАКе такого не случалось никогда. Вся надежда на моих более удач- ливых коллег. Но я с трудом верил, что кто-то из них раскопал нечто заслуживающее внимания. Мне бы по- звонили. А чёрт, я же несколько часов, как недоступный абонент! 115

Сергей Мордашов Я вставил аккумулятор в телефон и сильно надавил на кнопку включения. Аппарат какое-то время «просы- пался», неспешно зажигая небольшой экранчик в знак приветствия. Пропущенных звонков нет. Теперь точно, никаких версий. Начальство этому не обрадуется. Да и ладно. Пусть будет так, раз по-другому не вы- ходит. Раньше, когда я был помоложе, я бы этого так не оставил. Я бы не сдался и продолжил, несмотря ни на что. Но сейчас мне впервые со дня смерти моих роди- телей стало как-то легче на душе. Я впервые отступил и не почувствовал никаких угрызений совести. Навер- ное, всё из-за возраста. Дядя Женя шутил, наблюдая за тем, как я изучаю самолёты, что я долго не протяну, батарейка сядет. Он часто говорил, что от фанатизма устают, и на одной неутомимости нельзя добиться дей- ствительно серьёзных результатов. Ещё нужны мозги. Что ж по результату этой завершающей расследование ночи именно мозгов мне и не хватило. В этот момент больше всего мне захотелось узнать, всё ли в порядке с моей семьей, а не почему упала. . . Нет, не хочу зада- вать этот вопрос в одиннадцатый раз. Я прошёлся вокруг стола, ещё раз проверил все бу- маги и убрал их в массивную картонную папку. Это важ- ный набор, существующий в таком виде в единствен- ном экземпляре. Беречь его следовало как зеницу ока. Так, теперь нужно найти мой пиджак и галстук. Где же они? Дурацкая всё-таки эта привычка – разбрасывать вещи. Насилу нашёл. Пришлось использовать монитор компьютера в качестве зеркала. Мои руки дрожали от недосыпа, завязать галстук аккуратно с первого раза не получилось. Так, очки на месте, галстук на месте, пиджак на месте, документы сложены. Лицо моё на- 116

Не выходи из комнаты верняка должно производить отталкивающее впечат- ление: всё отёкшее, с синяками под глазами, сухими губами, с печатью дикой усталости. Как бы не заснуть по дороге на работу. Я знаю себя, это вполне может случиться. Теперь, когда я собран, можно и позвонить. Они наверняка уже встали. Мне даже не нужно открывать список контактов – телефон своей супруги я знаю наизусть. Сказать по правде, мне доставляет несказанное удовольствие на- бирать его вручную. Это как некая форма нежности в веке бездушных гаджетов и цифровых технологий. На- верняка будет много гудков – иначе не бывает. Она, я почти уверен, будет сначала искать свою сумку, а по- том – перетряхивать всё её содержимое. Да и мелкий где-то рядом будет отвлекать её. Так и есть – она не подходит, и я спокойно нажимаю на кнопку с красной трубочкой. Я знаю, что не позже чем через десять се- кунд она перезвонит мне. Вот и звонок. – Привет, дорогой! Прости, кормлю мелкого, не сра- зу услышала. Я улыбнулся, хотя думал, что позабыл за ночь, как это делается. – Как ты? Как твои дела? Как расследование? – Это неважно. Важно, что мы скоро увидимся. Я очень скучаю по тебе и сыну! – Ну, зачем ты постоянно уезжаешь и запираешься чёрте где, как отшельник! Ты бы мог остаться дома, с нами! Этот упрёк я слышу постоянно. Ну не обижаться же, в самом деле. – Солнце, мы это уже обсуждали. Вам незачем ви- деть то, чем я занимаюсь. И то, в каком состоянии я при этом нахожусь. 117

Сергей Мордашов – Ну, так тем более, я бы тебя пожалела. Я тебе мно- го раз говорила, это очень страшная работа, дорогой! Ты никогда не думал найти себе что-нибудь попроще? Мелкий постоянно спрашивает: кем работает мой папа, он что, лётчик, как дядя Лёша? Он до сих пор не знает. Представляешь, я так и не смогла ему сказать. – Может, это и к лучшему. Как он? В садике всё хорошо? – Ой, солнце, его кто-то покусал на днях. – Что, прости? – от неожиданности переспросил я. – Да воспитательница сдала его, красавца, мне на руки с огромным волдырём на плече. Говорит, Битне- ром его обработала. Он не колется, откуда укус. Может, у тебя получится выяснить? – Ну, он кушает пока, как с тобой договорим, дашь его мне. Ты чем занимаешься? – Ой, вывезла наконец-то мусор. Главное, мне двор- ник оставил в двери записку со своим номером. Знала бы, что так будет, заплатила бы ему, чтоб он всё вынес. Ещё надо отремонтировать наши джинсы, мои туфли, перестирать всё. Ещё хочу в секонд-хенд зайти, у нас рядом есть два, посмотреть их условия и отдать одежду, которая стала мала. Что-то хоть заработаю. В пятницу иду к косметологу. Моя мечта! Ты когда приедешь? – Сегодня вечером. И больше не уеду надолго – се- годня всё должно закончиться. Ты не представляешь, как мне всё это надоело. – Ура! Сынок, ты слышал? Папа приедет сегодня ве- чером! В трубке послышалось радостное гудение. Я так долго не слышал голоса сына! – Солнце, дай мне мелкого. – Давай! Люблю тебя! 118

Не выходи из комнаты – Я тебя тоже! Ждать долго мне не пришлось. Судя по звукам, до- носившимся из трубки, он был совсем рядом. – Привет, папа! – раздался в трубке смешной дет- ский голос. Он что-то дожёвывал, поэтому нечетко вы- говаривал слова. – Привет, сын! Ну, рассказывай! Мама говорит, ты теперь как раненый солдат. – Ничего я не раненый. Мама, наверное, пошутила. – В самом деле? – Я и не заметил, как развеселился. – Да вообще это полная ерунда, папа! Мы с ребя- тами играли в салочки на прогулке. Я медленно бегаю, поэтому спрятался под лестницу. – Какую ещё лестницу, сынок? – Да там горка есть на детской площадке. Там лест- ница. Я под неё и спрятался. – Ну, хорошо. Покусал-то тебя кто? В трубке послышалось сопение. – Пап, да никто меня не покусал! Я под лестницей сидел, не высовывался. Там, под одной из ступенек дырочка была. Трещинка. Я взял палочку, начал её ко- вырять. Вдруг там хрустнуло что-то, и из дырочки оса вылезла, за ней ещё несколько. Я испугался и из-под горки ка-а-ак... Но я не дослушал. В моей голове что-то щёлкну- ло, по спине пробежал холодок, глаза полезли на лоб, словно пытались выпрыгнуть прочь из глазниц. Я раз- жал пальцы, телефон, вращаясь вокруг своей оси, упал на пол и развалился на части. А я продолжал стоять, держа руку около уха, боясь пошевелиться и спугнуть ту сумасшедшую, невероятную мысль, которая матери- ализовалась и приобрела очертания благодаря помо- щи с совершенно неожиданной стороны. 119

Сергей Мордашов Времени нет! Стоять нельзя! Нужно действовать! Я бросился к компьютеру и начал лихорадочно на- жимать на кнопки. Идиот, ты же выключил его! Господи, как много воды утечёт, пока он вернётся к жизни. На совещание мне теперь не успеть. Но я просто обязан это проверить! Сначала чёрный экран, потом белые буквы, значок загрузки операционной системы. Давай, ну же! Почему так медленно? За это время я бы в библиотеку сбе- гать успел! Отчёты, всё, что я читал, они сейчас мне не помогут, там про самолёты. Мне сейчас не нужно про самолёты! Ну, скорее, почему ты так медленно реаги- руешь на щёлканье по ярлыкам?! Так. Интернет работает. Ура! Браузер загружается. Быстрее, быстрее, пожалуйста! Так, вот и поисковик. Я же точно понимаю, что я ищу? На секунду я постарал- ся посмотреть на всё со стороны, без фанатизма, на секунду взявшего надо мной верх. Нет, всё в порядке. Всё, конечно, не обязательно будет так, как я думаю, но проверить нужно обязательно. Я даже не знаю, как их правильно называть. Но ничего, мне хватит и помощи Википедии. Минут двадцать я изучал информацию в интернете. Всё, что удалось найти. Пришлось даже скачать учеб- ник по биологии. И с каждой новой строчкой во мне прибавлялось уверенности, что всё было именно так. Потом ещё минут десять я сопоставлял свои новые зна- ния с фактами. Ведь я помнил, что на земле за само- лётом никто не следил! Фотографии ангара, опять же, всё наглядно иллюстрировали: там и стены-то не вез- де были, ведь самое главное – крыша! В Бразилии же солнце почти круглый год, что там может случиться... 120

Не выходи из комнаты Наконец я узнал достаточно. До сдачи отчёта оста- валось полчаса. Я не успею, даже если полечу на само- лёте. Я сел на диван, стараясь привести все свои до- гадки к общему знаменателю. Но ещё больше я думал о семье. Сегодня вечером я увижу их, несмотря ни на что. Ради этого мне придётся проторчать лишних не- сколько часов в комнате, я решил отсюда связаться по Скайпу с руководством и коллегами. Я не побегу к ним на встречу с результатом нашей трёхлетней работы, чтобы опоздать и получить возможность высказаться в самом конце, когда все решения будут уже приняты. В таком случае меня просто не станут слушать. А вот если поразить их в самом начале, вот тогда... Пятнадцать минут до начала. Десять. Пять. Я непод- вижно сидел на диване, разогревая в себе нужный настрой. Разговор будет продуктивным. Я уверен, что меня сходу поддержат по меньшей мере трое чело- век. Уж слишком неожиданная и красивая получается версия. Часы на комоде отсчитывали последние секунды. Где-то там за пределами комнаты все очкарики уже наверняка собрались. Время звонить! Я спокойно сел за компьютер и написал в Скайпе приветствие всем коллегам, которые находились в ре- жиме онлайн. Ответы пришли почти сразу, и разноо- бразием они не отличались: «Где ты? Почему ты опаз- дываешь? Где отчёт?» Я выдавил из себя улыбку: «Выведите меня на груп- повую связь. Срочно!» Ждать долго не пришлось. – Доброе утро. Меня хорошо слышно? – сказал я как можно увереннее. 121

Сергей Мордашов В ответ прозвучало множество голосов с плохо скрываемым раздражением. Пора было с этим кончать. – У меня есть все основания полагать, что причиной падения горизонтальной приборной скорости стала блокировка приёмника воздушного давления гнездом песчаных ос, сделанным из песка и воска и имеющим цилиндрическую форму. В процессе полёта оно было расплавлено электроподогревом трубки. Впоследствии остатки песка были вымыты из трубки приёмника мор- ской водой. Следует провести тщательную эксперимен- тальную проверку. 12:02:59 Конец Записи. 122

Сергей Мордашов Не выходи из комнаты Москва 2021

Сергей Мордашов 124