Московский Парнас 2/19

ДЕБЮТ В МП Нина НИКИТЕНКО *** Ромашковое поле – Такая красота! Замрëшь тут поневоле – Достойно всë холста́ . Писать бы здесь картины – Чудесно так вокруг! Среди цветов лавины Свой провести б досуг. Как белыми мазками – Ромашек лепестки, И смотрят огоньками Их жëлтые глазки́ . Головками кивают Цветочки нам с тобой И в душу проникают Своею чистотой. Ромашки полевые, Милы́ вы и нежны́ . Быть символом России Счастли́ во рождены. Поэтесса. Занимается в литобъединении «АЛЛО». Выпустила авторский сборник стихов. Жив¸т в Алексине. Дебют в «МП». 100

ДЕБЮТ В МП ОРГАННЫЙ КОНЦЕРТ Концерт идëт в готическом соборе. Орган играет. Собран полный зал. Струится свет сквозь витражей узоры. Волшебных звуков нарастает вал. Вивальди, Гендель, Бах и Палестрина – Их музыка весь зал берëт в полон, Чудесна Доницетти сонатина… Огромен звуков всех диапазон! Возможности органа фантастичны – Большой для имитации реестр: Слышны и волны моря хаотичны, И флейты звук, и остальной оркестр. Неистовый орган – нас потрясает, Он мощен, завораживает всех, Особым тембром в душу проникает, Придав окраской музыке успех. Орган волшебствует – мороз по коже. То нежность, то вся мощь – как жизнь сама. И в музыке полифонии тоже Равновелики темы: свет и тьма. С моментов этой музыки созданья Нас отделяют несколько веков. Но не утратила она влиянья – Освобождает души от оков. Взмывают звуки ввысь, под своды храма, Витают в небывалой высоте. Готических всех сводов панорама – Добавка к музыкальной красоте. И нет уже веков, что отделяют От Баха нас – пусть это и обман. Нет Времени. Оно тут исчезает. Есть только – Вечность, музыка, орган. 101

ДЕБЮТ В МП РУСЬ Ширь бескрайняя, необъятная, Синева небес, и озëр, и рек – Это Русь моя ненаглядная. Край любимый мой, счастлив будь навек! На лугах цветы всюду нежные: Колокольчики, васильки и лëн. Родники журчат безмятежные – Будешь сразу здесь в красоту влюблëн. А леса кругом изумрудные, Шелестят-шумят на ветру листвой. Средь берëз луга – всем уютные, Из цветов, травы там ковëр сплошной. Тучи дождиком проливаются, Орошается там земля вокруг. Травы сочные разрастаются. Украшает бор разноцветный луг. Сверху носятся ветры вольные, Облака несут по Руси по всей. Дали им видны сплошь раздольные – Земли русские из лесов, полей. Сердце радуют даль родимая, Край ромашковый, васильковый рай. Мать-земля моя, всеми чтимая, Русь любимая, свой расцвет встречай! г. АЛЕКСИН 102

ДЕБЮТ В МП Лидия СОКОЛОВА УЕДИНЕНИЕ Люблю сидеть в уединенье, Вдыхая сонно тишину, А суетливые мгновенья Спешат к моим ногам прильнуть И задержаться ненадолго, Пока ненастье правит бал, И не дробит покой в осколки Пугающий, вороний гвалт, И не дрожит картинка мира От раздражающих помех, Не нарушает гладь эфира Пустых эмоций лëгкий смех... Лишь только мыслей силуэты Всë чëтче, всë ясней, ясней! Они несут лампады света Минувших и грядущих дней. Они несут лампады смысла Всех, даже самых горьких, бед, Прозренье неподкупных истин, Когда-то взятых под запрет. И если трудное решенье Без боя не даëтся мне, Взяв прочный щит уединенья, Ищу совета в Тишине. Автор двух сборников стихов. Возглавляет городской литератур- ный клуб «Содружество». Жив¸т в Электростали. Дебют в «МП». 103

ДЕБЮТ В МП ЛЮБОВЬ Псам времени, пожирающим прошлое, В добычу Любовь не достанется. Пространства распятые в пасти брошены, Истории плоть в их утробах варится. Но что Ей, живущей в чертогах вечности? Что Ей, владеющей силой таинственной? Со скрежетом клацают злобно челюсти, Заходятся глотки лаем неистовым. Из цепкого ада души спасающей, Готовой на крест за врага, за грешника. Всë покрывающей, преображающей, Свет неотмирный на мира подсвечнике. Я ЧИТАЮ И сотворил Бог человека по образу Своему… (Бытие, 1:27) В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. (Евангелие от Иоанна, 1:1) Вязну в символах чужой эпохи, В непролазных дебрях чьих-то снов, В криках строк улавливаю вздохи, Путеводный шëпот тайных слов. И по ним схожу, как по тропинке. В незнакомый мир чужой души, По которой справили поминки, Но которой так хотелось жить, Что она от собственного дома Раздала, безумная, ключи, Не страшась ни вора, ни закона, Ни призыва разума: «Молчи!» Открывая дверь в другое время. Ощущаю жуткий парадокс: 104

ДЕБЮТ В МП Теплоту и радость от общенья С теми, кто в своë столетие, как в бокс, Заточëн законами природы: Сколько не пытайся – не пробить! Слову наша отдана свобода – Сквозь века сердца соединить, Чтоб летели годы за беседой. Чтоб не прекращался вечный спор Сыновей – отцов, отцов и дедов, Чтобы длился, длился разговор Стран, эпох, миров и поколений, Чтоб могли остаться тет-а-тет Смерд и царь, посредственность и гений, «За» и «против», мирно, «да» и «нет». И пустое – «все у Бога живы» – Обрастëт понятной простотой. Слово – Бог. А мы так часто – лживы, Распиная образ свой Святой. ПОРА Нарушая покой откровенно и смело, Песни пел соловей за окном очумело. Неужели пора? Неужели в апреле, Лишь почуяв тепло, соловьи прилетели. Ни травы, ни листвы. Как в пустующем зале, Звуки гулко неслись и вдали замирали. Будоража в ночи мира бренного души: Не проспи! Не проспи! Начинается! Слушай! Пел призывно певец, не смолкал до рассвета Камертоном весны и предчувствием лета. Чистый звук пробуждал к жизни новые силы. Ранним утром сирень нежный лист распустила. г. ЭЛЕКТРОСТАЛЬ 105

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ Абдукахор КОСИМОВ ПОЭТ ВСЕГДА ЖИВОЙ Я выдержу любые испытания, Что предначертаны Аллахом и судьбой. С людьми ищу духовного свиданья, Мне нипочëм – ни холод и не зной. Шершавы уж давно мои ладони, И волосы покрыты сединой. Корабль счастья утонул давно ли? Плот волны горя не утопят мой? Барахтаюсь у берега надежды, А ангел смерти шепчет мне: «Постой! Куда спешишь? Какой же ты невежда! Пора тебе, о смертный, на покой!» – Нет! Не могу! – стучусь сильнее в двери, – Откройте же, несу вам, люди, свет! Пусть я уйду, невелика потеря, Но я оставлю в этой жизни след! Поэт, переводчик, публицист, автор многих книг, член Интер- национального СП и Академии российской литературы. Лау- реат международной премии Набокова. Пишет на русском и таджикском языках. Жив¸т в Турсунзаде (Таджикистан). 106

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ *** От ладони до ладони самый трудный, долгий путь. От ладони до ладони нам понять бы жизни суть. Мы касаемся ладони, но не чувствуем души. Это значит: путь нелëгкий мы пока что не прошли. От ладони до ладони надо бы пчелой летать И пыльцу любви по жизни потихонечку собрать. Через горы недоверья, через ложь, враньë, обман, Через реки недомолвок, злодеяний океан Нам пройти бы и остаться просто добрыми людьми, От ладони до ладони созидание любви. ГОРНАЯ РЕКА Я горная река, бегу своим теченьем, О камни, спотыкаясь, я лечу. Я грохочу, пою от взлëта и паденья, Предназначением судьбы я дорожу. И русло иногда моë меняют люди, Чтоб оросить поля, луга, сады. Спасибо, люди вам! Дарить всем жизнь я буду, Ведь жизни не бывает без воды. 107

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ Я есть во всëм живом, и это ли не чудо! Во всëм живом, что окружает нас. И под лучами солнца испаряясь, Плыву по небу облаком для вас. ЧУЖБИНА Губами высохшими… Сердцем, высохшим от мук, Влачу я ноги ватные свои в неволе. Ветра чужбины воют по несчастной доле… Презренья нож у сотен тысяч рук. Исподтишка они выцеливают душу Словами, взглядами: хочу оглохнуть я… Даже цветы чужбиной пахнут, суть моя Пропитана чужими голосами. Рушу В себе я этот мрачный дом без окон, Чтоб ветер Родины мне губы увлажнил, Чтоб ветер Родины мне сердце остудил. Овеял запахом любимой чëрных локон. Чтоб запах матери почуял не во снах… Но это всë останется в мечтах Затем, что ветер злой пронизывает тело, Как сотни тысяч стрел. Глаза я открываю: Я волка раненного словно призываю. На грудь бросается тот ветер – волк умело, Царапает мне душу… Не могу… Мне нынче не хватает смелости сказать, Что без Отчизны тяжко умирать… О, Родина – я лишь тобой живу! 108

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ ТАДЖИКИСТАН Таджикистан, край гор могучих, Край родниковых рек и ручейков, И тополей от крови Сиявуша*, И плачущих над ними облаков, С тобою я силëн и безмятежен, С тобою я во сне и наяву. Ты воздух, что вдыхаю полной грудью, Всем существом тебя, мой край, люблю. Ты край мечты, любви, тепла и света, Ты словно рай, но только на земле. Благослови, прошу, меня – поэта, И ничего не нужно больше мне. Поэты и мыслители Востока Волшебным словом покорили свет. Ведь были рождены они тобою, Любить тебя оставили завет. Благословленная земля – Таджикистан, Памирских гор холодный ветерок. Хлопковые поля, жара Хатлона Всех манят, словно ночью огонëк. О камни бьëтся горная река, И серебрится снег на высоте. Таджикистан! Лишь ты моя награда, С тобою я иду к своей мечте. г. ТУРСУНЗАДЕ, ТАДЖИКИСТАН * Сиявуш – герой из «Шахнаме» Фирдоуси, который ради мира и любви пожертвовал своей жизнью. 109

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ Регина БИГБАЕВА ПОГОВОРИ СО МНОЙ Рассказ-эссе П« оговори со мной», – отч¸тливо услышала Сте- фани. Оглянулась, никого не увидела. Никог- да раньше она не слышала голос. Кто же это? Мама рассказывала о родственных душах и о том, что это большая редкость. Только немногие могли по- лучить такой подарок от самой судьбы – родственную душу. Это невероятное чудо – иметь человека, кото- рый тебя понимает, который думает, как ты, который чувствует тебя, который ищет тебя. Даже е¸ родите- ли были не родственными душами, а просто парой влюбл¸нных, которые в сво¸ время решили пожениться. В день, когда ей исполнилось десять лет, она снова услышала: «Поговори со мной». Стефани догадалась, что голос, преодолевший время и расстояние, принад- лежит е¸ половинке… Она не могла поверить своему счастью – где-то есть человек, может быть далеко, а может быть близ- ко, но он есть. Его душа предназначена ей. И эта душа говорит с ней, и она понимает е¸! А вдруг человек, которому принадлежит этот голос, с другой планеты или из параллельного мира? Ученица 10 класса. Жив¸т в Кыргызстане. Музыка привела е¸ к стихам, а стихи – к прозе. Этот рассказ приш¸л к Регине посреди ночи. Дебют в «МП». 110

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ Стефани знала, что в юношестве е¸ папа слышал го- лос девушки. Но он принадлежал не е¸ маме, а кому-то другому. Кому-то, кого так ему не довелось встретить. В двадцать лет голос исчез, и папа больше никогда его не слышал. А Стефани услышит, она точно услышит. Услы- шит и встретит. Она в это верила. – О ч¸м с тобой поговорить? – спросила вслух Стефани, надеясь, что он е¸ услышит. Ответа не было долго, и девочка несколько раз повторяла вопрос вслух и про себя. В какой-то момент она уже подумала, что ей и вовсе в первый раз поме- рещилось, когда голос ответил: «Обо вс¸м». Теперь они могли говорить часами, с каждым дн¸м вс¸ больше узнавая о привычках, интересах, страхах и желаниях друг друга. Но было несколько вещей, не- доступных для их разговоров – сколько бы раз он ни пытался произнести свое имя, Стефани его не слыша- ла, и сколько бы раз девочка не говорила, что жив¸т на планете Земля, ответа тоже не следовало. Это было испытанием для обоих, лишь в опреде- л¸нное время, когда они почувствуют друг друга по- настоящему, сама вселенная разрешит им поделиться сокровенным. – Поговори со мной, – снова и снова просил голос. – О ч¸м поговорить? – спрашивала девочка. – Прошу, опиши себя. – У меня рыжий цвет волос, – в десятый раз про- говорила девочка, теряя надежду, что и эти слова доле- тят до него. – Я только услышал, что у тебя волосы. У меня они тоже есть, – судя по всему, он расстроился. Но мысленно рисовал е¸ образ, такой светлый и чистый. Он представлял, что у не¸ добрые, зел¸ные глаза, ведь у его матери были именно такие. Тоненькое, хрупкое тело, такое л¸гкое и воздушное. Красивая улыбка, от 111

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ которой в душе начинают танцевать бабочки, а голос, незабываемый голос, который он готов слушать и слу- шать… Стефани засмеялась, после чего впервые услыша- ла его смех. Он был прекраснее всех звуков, которые ей только довелось слышать. Девочка была уверена, услышь она его в реальности среди бесконечного мно- жества шумов, точно узнала бы. Когда заканчивались одни темы разговора, неожи- данно появлялись другие, поэтому Стефани никогда не замечала, как быстро летело время. Она не спала допоздна, рассказывая своей родственной душе, как провела день и о том, что собирается делать завтра. Он же больше любил слушать, и много раз говорил Стефани, что у не¸ прекрасный голос. А она мысленно рисовала его образ: застенчивая улыбка, мягкие волосы, волшебный взгляд и смех, без которого душа девушки больше не хотела жить. Стефани рассказала ему о своих родителях, о том, что полюбить можно и самого обычного человека. – То есть, мы можем никогда не встретиться и од- нажды просто забыть друг про друга? – произн¸с он грустно и испуганно. Этот страх передался и ей. Стефани долго молчала. Раньше она не задумыва- лась о таком ходе событий и только сейчас поняла, что так оно могло и быть. – Мой папа, – неуверенно начала она, зная, что го- лос вс¸ ещ¸ жд¸т ответа, – так и не встретил е¸ и в двад- цать лет просто перестал слышать голос. Не знаю, у всех ли так? Потом он познакомился с мамой! – А сколько тебе лет? – с тревогой спросил голос. – Тринадцать. Стефани расстроилась. Ведь такие сведения не до- летали, растворяясь в пространстве. Она больше всего на свете хотела встретить его. 112

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ – Значит, – после долгой паузы произн¸с он, те- перь его голос больше не казался грустным, а, скорее, воодушевл¸нным, – у нас есть семь лет, чтобы найти друг друга. Стефани воспрянула духом. Она чувствовала, что в этот самый момент е¸ невидимый собеседник улы- бается, и улыбнулась тоже. Ведь у них было целых семь лет. Но годы бежали быстро. Стефани превращалась в прекрасную девушку. Линии е¸ тела стали ч¸ткими и выраженными. Игривые, солнечные волосы стали шелковистыми и прямыми. Личико вытянулось, а детские черты совсем поки- нули е¸. Большие глазки, цвета лесной хвои, отч¸тливо выделялись на красивом лице. С каждым дн¸м надежда в Стефани угасала, а она ни разу ему об этом не сказала, хотя и была уверена, что он вс¸ и так чувствует. У них оставался год… – Поговори со мной», – спустя три дня тишины голос снова позвал е¸. Л¸жа на кровати, Стефани слег- ка улыбнулась. – О ч¸м с тобой поговорить? – Вс¸ ещ¸ пытаюсь различить твой голос в тол- пе, – грустно произн¸с он. За прошедшие годы они несч¸тное количество раз проговорили друг другу эту фразу.– Я слышал, ты вчера плакала. Стефани сжала губы в тонкую линию. Она не хо- тела ему говорить, зная, что только расстроит своими словами, но раз он сам вс¸ слышал, деваться было некуда. – Моя подруга так и не встретила свою родствен- ную душу, – голос е¸ дрожал, словно она была готова снова заплакать. – Мне так жаль и я, просто… – Просто ты думаешь, что мы тоже никогда не встретимся, – вместо не¸ закончил голос. Он всегда понимал е¸ с полуслова. – Если судьба хочет, чтобы 113

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ мы встретились, это обязательно случится. Рано или поздно. – Рано или поздно… – словно эхо повторила Сте- фани, но чувствовала, что он и сам уже мало верил в эти слова. Завтра она будет дружкой на свадьбе у подруги. А послезавтра ей исполнится двадцать лет. У них остался один день… Стефани жутко опаздывала. Забрав из цветочного магазина букет невесты, она не стала ловить такси, зная, что по городу жуткие пробки, и решила сама до- бежать до церкви. По дороге она беседовала с ним. Это был их по- следний разговор. Оба это понимали, но скрывали свои чувства. – Так значит, твоя подруга выходит замуж?– пере- спрашивал он. – О да, ты прав! Она не встретила свою настоя- щую любовь, но нашла человека, который полюбил е¸. – А ты? Ты счастлива? – почти прошептал голос. – Ты сам знаешь ответ. Я не могу быть счастлива сейчас, хотя должна… Моя лучшая подруга выходит замуж. Но с завтрашнего дня я больше никогда тебя не услышу. Горячая волна подкатила к глазам, но Стефани взяла себя в руки. – Твой день рождения – это не повод для расста- вания. Сеял надежду голос. – И как долго ты будешь держать мой голос в голове? Как долго наша человеческая память это поз- волит? – Надолго… – выдохнул тот. Остановившись на светофоре, она аккуратно при- коснулась к нежно-ж¸лтым розочкам в букете. Он рас- сказывал, что ему нравятся именно такие. 114

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ – Опиши себя, – спустя несколько минут попро- сил голос. – Ничего не выйдет. Мы много раз пытались. – Пожалуйста… – Эх, меня зовут Стефани. У меня рыжий цвет волос, зел¸ные глаза и голос, который тебе так нравит- ся, – выдохнула девушка, потеряв надежду, что он это услышит. – Рыжие волосы, зел¸ные глаза, – радостно повто- рял голос. – Что? Ты меня услышал? Неужели это случи- лось?! – не могла поверить она. – Я услышал вс¸, кроме твоего имени. А я… – го- лос пропал. Чудом Стефани успела до начала церемонии – у не¸ ещ¸ даже оставалось немного время в запасе. Возле входа стояла компания молодых людей в смокингах. Стефани уже хотела прошмыгнуть мимо них, как внезапно услышала… смех. Смех, который она узнала бы среди бесконечно- го множества шумов. Замерев, Стефани медленно по- вернулась и посмотрела на смеющегося парня. Она сразу же узнала его. Удивляясь пшенично- му цвету волос, что переливались на солнце, т¸мно- зел¸ным глазам, которые завораживали взгляд, Сте- фани мысленно произнесла: «Поговори со мной». Парень вздрогнул, повернувшись в е¸ сторону, и произн¸с: «О ч¸м с тобой поговорить? – Обо вс¸м, – прошептала она. Это был первый их разговор наяву. г. БИШКЕК, КЫРГЫЗСТАН 115

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ Сергей ЛИБЕРТ ЖИЗНЬ – ЗЕБРА Т¸мная, как смоль, ночь опоясала, окутала город. Ему казалось, что вс¸ вокруг почернело: и капли дождя были ч¸рными, и воздух был ч¸рным, будто это совсем и не воздух, а дымный порох, разве- янный над городом, готовый вот-вот взорваться. И толь- ко несколько тусклых зв¸здочек мерцало на небе, они, словно продравшись через дырявую ч¸рную шаль не- босклона, заглядывали к нему в окно. А Земля, как обычно вращалась вокруг Солнца. И он подумал, как время неумолимо… Оно не знает предела, и что его время, отпущенное кем-то незри- мым, проходит, хотя пытался жить с ним в ногу, но упустил, растратил понапрасну, а догнать уже не успеть... Жил один. Не мог вспомнить, из-за чего поссорил- ся с женой. Что же дальше – дом, работа, одиночество. Квар- тиру называл «пещерой», себя – «заложником». «Ни- чего не изменится, если он исчезнет, уйд¸т в небытие. Но как? Попробовать наркотики, а потом уснуть от передозы? А вдруг спасут? Над¸жнее – ствол в висок. Прозаик, жив¸т и работает в Мосбахе (Германия). Это – не первая публикация в «МП». 116

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ Но так уш¸л из жизни отец. Лучше шагнуть в бездну с двадцать пятого этажа? Прыжок… Пол¸т… И безмолвие… Вдруг на самом краю захочется жить, и что тогда? – Мысли сменяли одна другую, вспомнился эпизод из какой-то книги. – Грета доверилась пансионату «Само- убийц», но в последний миг передумала, она кричала, била ногами в двери и окна, но было уже поздно… За- пущенную машину смерти не остановить». В пустом помещении слова прокатились, как гром. Но парень глубоко спал. … Воображение рисовало картину, как он в свобод- ном пол¸те, обгоняя время, устремится вниз, а там – вечность… Пусть жена знает, что он не верн¸тся ни- когда. Или умр¸т, но верн¸тся. Ночью е¸ что-то кольнуло. Жена проснулась. Чув- ство тревоги охватило е¸. Рука потянулась к телефону, это помогало иногда. Но на этот раз она не услышала голос, который бы успокоил. Длинные гудки, как сиг- налы тонущего корабля, раздавались в трубке. Она уже не могла больше спать, чувство тревоги перерос- ло в панику, а потом в страх, от которого начинала дрожать. Страх и боль, словно саркофаг сковали е¸ во мраке и в безысходности. Она позвонила на мобильный, но там прозвучал не его голос: «Абонент вне зоны доступа». Но он и только он был для не¸ не абонентом... Она поспешила к нему и осталась стоять у подъез- да – домофон не отвечал. Она смотрела на его окно в надежде увидеть огон¸к. Огонек, который, как ей казалось, спас¸т е¸, успокоит. Но ч¸рный квадрат не подавал никаких признаков жизни... Она в панике сту- чалась ко всем соседям. А он в это время просил воды океана не забирать жизнь. Океан молчал. Недаром его Колумб назвал Ти- 117

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ хим... Что спас¸т меня? Надежда! Может быть, случай- ный корабль или бродячая шхуна, или яхта путешест- венника вокруг Света. А если никто не встретится? Тогда к друзьям, в другой мир... И вновь память рисует гибель корабля. Судно на- чало быстро тонуть с кормы. Команда стала прыгать за борт. Два прожектора на носу корабля, как живые глаза, поднимались вс¸ выше и выше, вознося свой взор к небу. Наконец, корабль застыл на миг, будто обращаясь к Богу, высвечивая прожекторами ночное небо, вздрогнул, как живой, и тут же исчез под во- дой. «Держимся вместе», – хрипло орал боцман! И это были последние слова... Он почувствовал, как и его какая-то сила тянет вниз. Собрав всю силу воли, он вынырнул из под- водной темноты на поверхность. Хрипя и рыча, как зверь, он хватал воздух, как глоток жизни. Л¸гкие его готовы были разорвать грудную клетку, а стук сердца гулко отдавался в ушах. Ч¸рная молчаливая тишина на тысячи миль вокруг окружила его. Зеркальная ночная гладь океана отражала зв¸зды. Тихий океан молчал, замер, застыл, уснул. Зв¸зды были над ним – в небе, зв¸зды были под ним – в океане, он был среди зв¸зд. И только тонкая едва светящаяся линия вдалеке раз- деляла небо и океан... Он сориентировался и поплыл в сторону Большой Медведицы... Он плыл в ч¸рной глуши океана, медленно и не- спешно, рассчитывая силы до последнего вдоха, до по- следнего взмаха. Впереди появился сине-зел¸ный, как электрический разряд, свет. Он сверкал на чернильной глади океана и стреми- тельно скользил к нему. Ближе он увидел, что это не сплошной свет, а свет тысячи маленьких огоньков, как линия, которая скручивалась в спираль, извивалась, выплясывала танец иероглифов. И вс¸ это двигалось к нему. Это светлячки, морские светлячки, они безо- 118

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ бидны, как и дождевые черви! Тысячи светлячков при- близились к нему и застыли, словно изучая пришельца. Они сгрудились у его головы, словно преградили ему путь. Он взмахнул руками, но морские твари снова пре- градили ему путь. А потом окружили в сво¸ многоты- сячное кольцо и двинулись плыть в сво¸м направле- нии. Все попытки вырваться из кольца и плыть в сторону Большой Медведицы кончались преградой. И он по- плыл против своей воли в окружении неразумных морских тварей... Они всегда были рядом. Иногда он ложился на спину, благо спасательный жилет ещ¸ не совсем смор- щился. Тогда светящиеся нырки замирали неподвижно, давая ему отдохнуть. И вдруг он почувствовал, уловил какую-то силу. Это были не звуки, это были не волны, это было не дуновения ветра – он почувствовал ко- рабль, как чует зверь сво¸ спасение. Светлячки тоже засуетились: они стали быстро кружить вокруг, словно кост¸р языками пламени, стали тянуть его за собой. Как бывалый моряк, он знал, что сначала появит- ся свет мачты, затем свет верхней каюты. И вот, как усталый путник, медленно поднимался, восходил из-за кривого горизонта корабль... Скоро он увидел этого громадного, светящегося в темноте призрака. В черной пустыне ночного океана вырастал корабль. На палубе было много людей, женщины в белом, мужчины в ч¸р- ном. Порывами доносился смех, хлопки шампанского и музыка. Он кричал, выпрыгивал из воды, махал руками. Люди не слышали его. Светлячки разделились на три группы и, как торпеды, устремились к борту корабля. Они снова стали скручиваться в спирали, исполнять танец иероглифов, а потом возвращались к нему. Вдруг луч прожектора корабля скользнул по водной глади. Он, словно, шарил в пот¸мках. На миг прожектор ос- 119

ЗАГРАНИЦА БЛИЖНЯЯ И ДАЛЬНЯЯ лепил его глаза и погас. Ударилась о воду спасатель- ная шлюпка, заработал мотор, и к нему устремился тусклый огон¸к... Он очнулся от страшного стука в дверь. На пороге стояла жена бледная, в глазах страх, мольба и ужас, который невозможно изобразить искусственно, кото- рый невозможно сыграть… Она то ли выдохнула, то ли едва произнесла какое-то слово. «Уходи» застряло у него в горле, потом останови- лось где-то, застыло, как вскинутый топор палача за- висает на миг в мертвой точке над жертвой... Но святые слова «надо прощать» руководили им... Она стала другой, е¸ словно подменили, словно тайно раскрыла его простые представления о жизни, женщине, жене… Они помирились... За непроглядной ночью робко наступало утро, сквозь дырявую ч¸рную шаль небосклона стремитель- но ворвались лучи солнца, ч¸рные, как ему казалось, капли дождя превратились в разноцветную росу. Бес- конечный небесный океан ожил, всколыхнулся, засиял синевой. Подул ветер. Он прин¸с запах пыли и цвету- щего карагача. Город скинул ночную мглу, умывшись освежаю- щей влагой ласкового дождя. Солнце обогрело вс¸, очертило тени. А Земля, как обычно, вращалась вокруг Солнца по проторенному пути. Миллионы лет день приходит на смену ночи. А они, растворяясь друг в друге, спали... г. МОСБАХ, ГЕРМАНИЯ 120

ПИСАТЕЛЬСКИЙ БЛОКНОТ Григорий АНН ИНТИМИНКИ Мысли вслух 1. В удивительное время мы жив¸м! Например, по- средством Интернета можно стать непосредственным и городить что угодно – ведь компьютеры не краснеют... 2. Сила привычки всегда да¸т о себе знать: один большой любитель ресторанов и т.п., каждый раз, от- давая жене зарплату, полуш¸потом вещал – «Сдачи не надо»... 3. Творчество литератора должно быть, не открою Америки, современно, активно, наступательно! И если он в таком ключе не будет набивать себе руку, то кри- тики постоянно будут «набивать ему физиономию», по- просту – морду… 4. В современном мире, так, впрочем, было всегда – о вкусах не спорят: кто любит лимоны, кто предпо- читает «лимонки»... Поэт и прозаик. Член Академии российской литературы. Жив¸т в Москве. 121

ПИСАТЕЛЬСКИЙ БЛОКНОТ 5. Женщины с изюминкой подобны калорийным бу- лочкам – привлекательны и аппетитны... Но… но они должны всегда бдеть, иначе их «проглотят» охотники не только среди мужского, но и женского пола! Пер- вые – в силу своего естества, вторые – от зависти… 6. Не всегда знание физических законов помогает, направляет на правильный путь. Некоторые персона- жи, усвоив, что при разогреве тела непременно рас- ширяются, становятся габаритней и значительней, при- нимают горячительные напитки, чтобы хоть на время чувствовать себя более чем они есть, как-то нейтрали- зовать свою незначительность… 7. Чеховские барышни – это тишь и гладь по норову, да платье «в пол», а современные девицы – тушь и гладь на лице, да кое-что из прикида… 8. Давно не слышал анекдотов от «Армянского радио (АР)» и решил напомнить об этом явлении, благо по- вод появился актуальный, связанный с запретом куре- ния в общественных местах и т.п. И вот что у меня получилось: «Вопрос «АР» – Можно ли теперь по ходу застолья петь легендарную песню «Давай закурим, товарищ, по одной…», ответ: – Да, можно, но только в специально отвед¸нных для курения местах… 9. Сда¸тся мне, что образ человека адекватен содер- жанию его мыслей… Так, если они редки или вовсе от- сутствуют, то у такого персонажа вид напыщенный или 122

ПИСАТЕЛЬСКИЙ БЛОКНОТ дурашливый... У основной массы людей он складывает- ся разно – от среднестатистического образа мыслей до талантливых, а где-то даже гениальных. Безусловно, многие стремятся, чтобы получалось по восходящей… 10. Для большинства людей иногда характерно такое: сначала сделают или скажут, а потом подумают… Я не исключение. Вот написал, пытаясь как бы скаламбу- рить: «Яйцом Фаберже сыт не будешь…». А потом за- думался – спорно, очень спорно! Если такую редкость сбыть по назначению, скажем, в музей отечественный или заграничный, то ещ¸ как будешь сыт! Правда, вс¸ это из области житейской фантастики… 11. В течение жизни, как правило, человек пережива- ет несколько отчаянных возрастов. Скажем, юность – пора бесшабашных поступков, в пору установившейся зрелости – безоглядная, головокружительная тяга до- стижений, популярности и т.п. Затем череда трудовых лет и мажорных юбилеев в сво¸м трудовом коллективе. Но вот после 70-ти, когда подавляющее большин- ство на пенсии, у них также наступает отчаянный воз- раст. Но этот период совсем другой, о ч¸м напоминают «заботливые» работники Управления соцзащиты райо- на, которые таких граждан причисляют официально по только им одним известной классификации к «группе риска» (?!). Ведь вот надо так – прямо и официально – и ниче- го более деликатного, щадящего им в голову не при- шло, чтобы сделать поправку в определении с уч¸том психики и психологии пожилых людей. От одного та- кого определения можно брякнуться в обморок! Вот и спрашивается – где Управление, а где защита от него социума старшего возраста… 123

ПИСАТЕЛЬСКИЙ БЛОКНОТ 12. Каждый раз, когда приходит пора выборов, звучат призывы к честности и прозрачности… Что касается первого тезиса, то здесь, правда, не так уж всеобъем- люще получается. А вот с прозрачностью – полный ажур! Наиболее активная часть электората, наши бо- евые подруги в этом отношении просто на высоте – прозрачности у них более чем достаточно, особенно в верхней части телес, да и ниже иногда такое тоже просматривается… 13. Если кратко обобщить о духе пробившихся то здесь, то там современных устремлений, то получит- ся: «Бобло пожаловать!» 14. На мой взгляд, известность литератора связана не только с тем, что и как он дон¸с до читателя, но и в недоговор¸нности, не в полном раскрытии и разъясне- нии смысла изложенного. Таким образом, литератор приглашает читателя в соавторы, будит в н¸м интерес и азарт к своему произведению, заставляя домысливать написанное, искать смыслы, созвучные личности чита- теля. Последний благодарно возда¸т должное автору, популяризирует его. 15. В нашу эпоху глобализации активно проявляется процесс гнобизации (определение автора) массы рядо- вых стран со стороны могущественных гегемонов, если первые не поддаются их диктату. Это, в свою очередь, в силу престижа и национальной гордости, вынуждает рядовые страны сопротивляться такой агрессии, ис- кать помощи у других, не менее могущественных госу- дарств, которые откликаются на подобные просьбы без 124

ПИСАТЕЛЬСКИЙ БЛОКНОТ всяких притязаний и ведут себя на равных… Кто есть кто – нетрудно догадаться. 16. Среди массы писателей – инженеров человеческих душ найдутся редкие экземпляры, которые тянутся не- сколько выше: до старших, ведущих, а то и главных инженеров этих самых душ… 17. Порой люди относятся друг к другу механически, без умственного и душевного восприятия, что равно- сильно цветку без аромата. А когда подобное случается между мужчиной и женщиной, то им надо немедленно свои связи завязывать… 18. Если хулишь, то хули не богохульствуя, но луч- ше не делать ни того, ни другого! Упаси нас, Боже от таких напастей – ведь душа должна оставаться всег- да безукоризненной, иначе лицо превратится в свою противоположность… 19. Вы заметили, как летом звучно проявляют себя ко- мариные полчища! Лично мне представляется это так: отдельно взятый комар со всей страстью своего суще- ства обращается к своей избраннице, в переводе с ко- мариного почти дословно жужжит: «О, божественная, я что-то давно не наслаждался вашим художественным писком!». А та ну и стараться! Понятно, что вокруг нас кружится тьма таких любовных комариных пар… 20. С возрастом мужчины вс¸ реже и реже общаются (и натурально, и фигурально) с лицами женского пола 125

ПИСАТЕЛЬСКИЙ БЛОКНОТ в силу сникающего, усыхающего интереса (в широком смысле) друг к другу. А как его, этот пресловутый интерес оживить, поднять знает один лишь Бог, но не всегда делится… 21. Всегда существовало тв¸рдое убеждение, что ко- лесо истории не повернуть вспять! Но судя по куль- туре нынешних времен, начинаешь сомневаться в этом классическом определении и утверждаешься в реверсе эволюции: наступает эра обезъянообразного человека… г. МОСКВА 126

КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО КОЛЛЕГИЯ ПЕРЕВОДОВ Христо СМИРНЕНСКИ БРАТЬЯ ГАВРОША Оцепенел от зла, в страстях, О, ты, развратный шумный город! Там в суете и в фонарях Гримасы праздника и горя. В лиловом сумраке, в толпе, Снуют оборванные дети. Вдруг замирая в суете, На брови сдвинув свои кепи. В бездомной юности, в беде, Обидой загасили крики. В их искалеченной судьбе, Бледны измученные лики. Им подают лишь, иногда, Везëт, увы, отнюдь немногим. И жизнь Гаврошевцев бедна, Их с юных лет гнетут тревоги. В блестящем свете у витрин, Они стоят, подëрнув плечи. И скорбь их вечный пилигрим, Читается в глазах под вечер. Но голодранцы вновь снуют, Вздыхая робко у витрины. 127

КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО Ну что ж, опять не подают, Не пригласят их магазины. Оцепенел от зла, в страстях, О, ты, развратный шумный город! Там в суете и в фонарях Гримасы праздника и горя. Татьяна ЛЮБЕНОВА КРУГОВОРОТ На осеннем поле – солнечные лозы, Медью осыпает солнце до мороза. Льëтся сок медовый, сладкий, но с горчинкой, И вино в подвале, зреет вновь в бутылке. Боль его дурная, всë ещë искрится, Отыграет, стихнет, больше не гневится. Мудрое и доброе – истинно оно. Жизнь кипит, смиряется, может, как вино. Как созреет сильное, красное вино, Утром возвращается в землю вновь оно.* Виноград под солнцем, и полит дождëм, Соком наливается, сладко-горький пьëм. * Так отмечается в Болгарии праздник урожая винограда – Трифон Заризан (14 февраля). Этим именем с радостью на- зывают детей при рождении. 128

КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО *** Пахнет холодом, зимой Дворик Детства, милый мой. Где по тонкой нити дней, Мать выходит из сеней, Где отец с косьбы шагает, Ароматы трав вдыхает. Силы, воли наберусь, И туда опять вернусь. Сквозь прозрачный, стылых воздух, Всë смотрю, смотрю на звëзды. Пусть там холод, как зимой, Веет стужей дворик мой, Дни у Детства пусть проходят, Хризантемы в нëм не сходят. Перевод с болгарского Ларисы Литвиновой Велина ЦИНКОВА *** Ты много лет жила во мне открыто В фиалке, в снах озона дождевого, в тени, в тебе другим давно забытой, в улыбке, отражавшей смех другого. Пока так ложно близость будет длиться, я согреваю боль свою, – чтоб быть… Она на годы может повториться. А стих – на ощупь – пепел. Будет. Жить. 129

КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО ШАГ В тихой щели между Временем и новым еще измерением, он замедлил шаг, от нахлынувшей смуты, земной человек, он терял себя, и мир свой, заново перебирая, – от непознанных миров отличный, – и нежный, и этичный. Странно, но покидающий силы. Он поражен! Застыл в изумлении, прислушиваясь, как все пульсирует в мире, и в мысленном слове, и в лире, – будто другие Вселенные будит. СВЕТЛО Имя любимой – уже принесет облегченье, к пальцу сама прикоснется тайно струна, а из проема нахлынет света волна, и одарит поцелуем сполна. И теплота этой ласки мгновенно вернет мне и румянец, и звуки, улыбку и слово, снова мой мир наяву затонувший всплывет, и мой лунный путь. Перевод с болгарского Бориса Рябухина 130

НАШИ ЮБИЛЯРЫ Анна БАРСОВА НАПОЛНЕННАЯ ТАЙНОЙ СОКРОВЕННОЙ… ДУШЕ Незримая, а, может быть, чужая, Она давно витает во вселенной, Такая непонятная, простая, Наполненная тайной сокровенной! Поэт, прозаик, переводчик, публицист. Член СП России и Акаде- мии российской литературы. Жив¸т в Екатеринбурге. 131

НАШИ ЮБИЛЯРЫ *** Проснëтся мир, Душа проснëтся, Забудет ночь, и с нею – темь. Она к рассвету встрепенëтся, Пойдëт гулять часов так в семь. Заглянет в сад, там всë в порядке, Цветы цветут, ручьи поют… Захочет – сделает зарядку, Эфир глотнëт – весь мир уют! Потом – в кафе, и чашку кофе, Смакуя, будет пить в тиши… Подаст руке перо живое И скажет сердцу: «Запиши!» *** Крути, фортуна, колесо! Я не боюсь с тобою встречи! Во мне так много голосов, И каждый голос – так расцвечен! *** …Остаëтся одно: говорить и не ныть, Уходить мне в высокие дали, Временами любить, временами дурить И тонуть, как Сапфо, в печали! Вот сегодня опять что-то давит в душе, Сердце ноет, и стонет, и пышет… Где-то – дом, где-то – сын, и весна в неглиже, И корабль, что крестиком вышит!.. 132

НАШИ ЮБИЛЯРЫ *** Душа моя нацелена на быль Или – на небыль… Я не знаю! Еë волнует по ночам ковыль И всходы, что приходят в мае! Еë волнует снега белый цвет И парусника ожиданье… Она – Ассоль, она – полночный бред И волн извечных колыханье! ***************************** Дорогая Анна! по АкадемКииолрлосегсиийискдорйузльиятературы игоарлячьмо апноазхдура«вМляюосткоВвсаксисй юПбаирлнееамс»! новых ярЖкиехлсатюртандиуцховвнтовйормчоелсокдоойстбиио,графии, счастья, успехов! ***************************** *** Душа поëт, а сердце плачет, И, может, что-то это значит, Что я пишу свои стихи – Букеты радости, тоски! г. ЕКАТЕРИНБУРГ 133

НАШИ ЮБИЛЯРЫ Анатолий КОВАЛ¨В ПЛАТИТЕ, ЛЮДИ, ДОБРОТОЙ! Нет! Не монетой золотой, Не звонкою монетой, – Платите, люди, добротой Друг другу в жизни этой! Поэт-лирик, какой он? А он особенный, он чувстви- тельный, лирный, мягкий, эмоциональный, тонко чув- ствующий, поэтически взволнованный и задушевный. Именно таким я увидела известного московского поэта Анатолия Ковал¸ва, когда взяла в руки его сборник избранной лирики. Чтобы писать лирические стихи, 134

НАШИ ЮБИЛЯРЫ поэт должен быть чутким и отзывчивым человеком, иметь нежную, трепетную душу, обостр¸нное чувство красоты и умение увидеть прекрасное в любом его проявлении. Юбилейный сборник Анатолия Ковал¸ва «Платите, люди, добротой» вобрал в себя лучшие про- изведения, написанные и опубликованные в разные годы. Посвящена эта книга музе-жене поэта. Поэти- ческий сборник «Платите, люди, добротой» разбит на несколько разделов. Начинается сборник с посвящений друзьям, певцам, поэтам. Автор делится теплом и сердечным огн¸м, которые его переполняют и отда¸т его через стихи тем – кому его не хватает. Сопереживает и сорадуется, ведь тепло- та – открывает возможности для тонкого восприятия мира, да¸т свободу и силы для помощи многим, радость от осознания собственных возможностей, дарит веру в доброе начало каждого человека. Через стихи автор переда¸т свои душевные порывы и откровения. Когда я слышу голос Толкуновой, Что льëтся, как с небес хрустальный звон, Я словно в юность возвращаюсь снова, Где был я этим голосом пленëн. И вновь сейчас в преклонные года, Сердечко нежно в упоенье скачет, И этот голос слышу я всегда На Руси, где песня много значит… Радеет за русский народ и историю. Показывает разумом и сердцем неразрывную связь с родным краем, любовь к Родине, гордость за своих предков. «Откуда берутся таланты?», спрашивал Василий Шукшин, и сам же отвечал: «От щедрот народных. Живут на зем- ле русские люди – и вот избирают одного. Он за всех будет говорить – он памятлив народной памятью, мудр 135

НАШИ ЮБИЛЯРЫ народной мудростью». Эти слова в полной мере можно отнести к русским поэтам разных врем¸н. Творчество каждого самобытно, но всех поэтов объединяет – рус- ская история, мироощущение народа, его характер, быт, язык, все, что связывает людей с Россией и друг с другом. Русский я… Деревенских корней, Что веками Россию питали. В родословной неброской моей Лишь крестьяне одни состояли. И потомкам они передать Не сумели богатство в наследство, Лишь косить, да пахать, да копать, Приучали детей своих с детства. …Пусть живу я сейчас не в селе, Пусть заботы мои городские, Но я тоже привязан к земле ШЕСТЬЮ сотками нашей России. В стихах Анатолия Ковал¸ва отражаются прочные человеческие отношения: дружба, сострадание, понима- ние и созерцание. Поздний свет в чужом окне Не даëт покоя мне. Что случилось, что тревожит Незнакомых мне людей? Страшный день ли ими прожит В одиночку, без друзей? Ворвалось ли в дом несчастье, Иль болезнь свалила с ног, Иль чиновничьи напасти Кто-то выдержать не смог?.. Отчасти стихи Анатолия Ковал¸ва – исповедальное творчество. Второй раздел сборника «Жизнь пережить нельзя повторно...» – размышления автора о прой- 136

НАШИ ЮБИЛЯРЫ денном жизненном пути. Все пути разные, у каждого человека свой. Спроси себя, есть ли у этого пути серд- це? Если есть – путь хорош, если нет – он бесполезен. Путь должен доставлять радость, и пока человек ид¸т по нему – он должен нести людям свет и любовь. Именно такой путь наделяет человека внутренней силой. Жизнь пережить нельзя повторно, Нельзя, как песню перепеть, И от крыльца аэродрома Мне в детство вновь не улететь. И не начать опять сначала К вершине жизненной всходить, Обрывы, Кручи, Перевалы В судьбе своей не повторить… Что такое стихотворение? Это мгновение внутрен- ней жизни поэта. Это его переживания. Все стихи ав- тора построены на эмоциональных переживаниях, не теряя автобиографичности. Духовный образ поэта в его произведениях получает обобщ¸нное выражение, выходя за рамки его личности. Раздел «Высвечивает память с болью» повествует о послевоенных детских годах поэта: полуголодное детство, нищая страна, нехватка рабочей силы (детей запрягали в борону), односельчане, ушедшие на фронт, отсутствие отца, фашистская оккупация – знакомые почти каждому читателю воспоминания. Вос- поминания детства глубокой нитью проходят сквозь вс¸ творчество автора. Высвечивает память с болью Послевоенные года. Где чëрный хлеб с толчëной солью Бывал к обеду не всегда. 137

НАШИ ЮБИЛЯРЫ Вздыхала тягостно корова, Чесала тощие бока, – Мы в год засушливо-суровый Не знали вкуса молока… Ещë под отсветом Победы Лишь привыкали к мирным дням, Трофейного велосипеда На всë село хватало нам. Ещë земля в начинках минных Не обрела былой покой, Ещë не раз в полях полынных Гремели взрывы словно бой. …Ещë убитых ждали глядя С глухой надеждой на закат, Ещë прокос неровно ладил Усталый без ноги солдат… Трепетный и нежный поэтический раздел «Маме», отражает всю сыновнюю любовь к женщине, давшей жизнь поэту. Нежность, любовь, бесконечное чувство благодарности к самому дорогому человеку на земле. Детское горе и раннее взросление, пережитая малень- ким реб¸нком фашистская оккупация, память и при- знательность простой русской женщине за маленькие каждодневные подвиги. Необыкновенно трепетные, за- девающие за живое стихи. Сорок шестой, послевоенный самый Апрель на улицах смоленских деревень. Счастливая, в руках качая рамы, Мыла мама окна в ясный день. А я ручьям продалбливал дорожки, Чтоб не рвались с восторгом в сени к нам, Смеялась мать в распахнутом окошке, Плескалось солнце в синих стëклах рам. 138

НАШИ ЮБИЛЯРЫ Не убегал играть в лапту за школой, Где под ногами квакала вода, Такой красивой и такой весëлой В войну не видел маму никогда. Про синенький платочек песню пела, Капель вплеталась музыкой в слова… …В сжигающем бреду через неделю Меня не стала мама узнавать. …Сорок шестой. Послевоенный самый. Отца дождавшись, в мирную весну Умирала молодою мама От пережитого за войну. Анатолий Ковал¸в в своих стихах предста¸т тон- ким лириком, человеком, глубоко чувствующим и по- нимающим. Его поэзия пропитана самобытностью, отточенным стилем и авторским слогом. Раздел «Моя земная радость» посвящ¸н природе, философским раз- мышлениям о смысле бытия, размышлениям о других поэтах. Мне показалось очень сильным стихотворение «В квартире, как в лесу осеннем…», посвящ¸нное од- ной из ж¸н Сергея Есенина – Зинаиде Райх. Тонкое, щемящее и глубокое. Трудно его приводить частями, произведение очень целостное и глубоко продуманное. Стихам предшествует эпиграф: …Всë пройдëт, как с белых яблонь дым… Есенин В квартире, как в лесу осеннем, Где нет уюта и тепла, Писал расстроенный Есенин Про ту, что душу ему жгла. Не о Дункан с угасшим светом, Не о других, кого он знал, 139

НАШИ ЮБИЛЯРЫ И не о той, что красным летом Своей тальянкой завлекал. Писал о той, что ночью лунной Назвал любимой и женой И кто потом его в год трудный Покинет в ссоре затяжной. Она жила с хорошим мужем, Пройдя развод, как перевал, И ей Есенин был не нужен, Как он в стихах своих писал… Но в дни разлада и страданья Среди неискренних друзей Он назначал тайком свиданья Ей, матери его детей. И, может, лишняя тревога Ему б на сердце не легла, И, может, жизнь его намного Длинней и радостней была. Ему б пути иные вышли: Под хулиганский, ярый свист Он не пришëл бы к страшной мысли, Что должен лишь катиться вниз. И в тот декабрь двадцать пятый, Когда оркестр рыдать устал, Еë средь многих виноватых Снег чëрный по лицу хлестал. …Она молитвенно шептала Что солнышко угасло с ним, Обняв его, навзрыд кричала Над всем прошедшим, словно дым… Почти есенинская грусть звучит в разделе «Белая весна». Мягкие поэтичные образы природы, окутывают читателя, перенося его в поле или лес, к речке или от- крытому окошку, на котором стоит вазочка с полевыми цветами, к босоногому детству, звенящему звонкими 140

НАШИ ЮБИЛЯРЫ ребячьими голосами: «Васильковая криница», «Храм бер¸зовый», «Лесная просека», «Орешник», «Как мно- го на земле чудес», «А в мае холодно бывает» и дру- гие. Этот раздел незаметно переходит к одному из са- мых важных моментов в жизни поэта «…В моей душе я в угол Красный Твой дивный образ поместил…», посвящ¸нный любимой жене. Не каждый мужчина мо- жет похвастаться верностью, пронес¸нной через всю жизнь. Не просто верностью, а истинным восхищением и благодарностью к женщине, ставшей его судьбой и музой, светящей мужу путеводной звездой. Какой же дивной должна быть та богиня, которой посвящают такие строки? А муза – сибирячка с простым открытым лицом и яркой, широкой душой. А ты живëшь подобно чуду, В моей блуждающей судьбе, Молиться только Богу буду, А поклоняться – лишь тебе. В глухой и долгий час печали, В часы, что радости дарят, И в миг прощанья на вокзале, И в дни, что в пекле дел горят. И в ясный день, и в день ненастный, Покуда хватит слов и сил. …Я поклонялся не напрасно: В моей душе я в угол Красный Твой дивный образ поместил… Или Скажи мне, Бог, за что женой святою Меня ты в этой жизни одарил? …За то ли, что был в детстве сиротою, От матери тепла не получил? 141

НАШИ ЮБИЛЯРЫ За то ли, что жену в московском мире Не искал я с выгодой большой, А начинал я с нею жить в Сибири С жилплощадью, конечно, нулевой? За то ль, что никого не обесчестил, Детей своих по свету не бросал, За то ли, что не лгал ей как невесте И золотых хором не обещал? За то ли, что навек прирос к России, Судьбу свою выстраивая с ней, За то ли, что стихи мои простые Находят отклик в душах у людей? …Наверное, за всë за это вместе И одарил ты, Бог, меня женой – Такой, что я о ней слагаю песни И приближаюсь к свадьбе ЗОЛОТОЙ! Ни одну женщину не могут оставить равнодушной пылкие чувства автора, пронесшего факел любви через полвека. Есть в России такие женщины, за которых мужчины отдадут самое дорогое в своей жизни, женщи- ны – которым поклоняются горячо и искренне. Жен- щины – которыми восхищаются, и которых оберегают. Которых делают счастливыми, потому что от улыбки любимой им становится светло на душе, и все жизнен- ные невзгоды отступают. Счастлив каждый прон¸сший сво¸ чувство через года. …Мы все равны в начале трудных Дорог любви, и в том резон, Чтоб разглядеть всем в лицах юных Святые лица зрелых жëн. Река жизни теч¸т и меняется, меняется государст- во, люди, нравы, меняется отношение к стихам, но остаются вечные ценности: любовь, память, верность идеалам, гуманизм, добросердечие. И вс¸ это отражено в поэзии А. Ковал¸ва. 142

НАШИ ЮБИЛЯРЫ Анатолий Ковал¸в – автор книг стихов: «Зв¸здные травы», «На орбите любви», «Доброе слово», «Родник любви», «Бер¸зовый храм», «Ещ¸ не отпели мои со- ловьи» и других. Очень хочется пожелать Анатолию Ковал¸ву в юбилейном году крепкого здоровья, даль- нейших творческих успехов и, главное, благодарных читателей. (В статье использованы отрывки из рецензии Ольги Карагодиной на книгу Анатолия Ковал¸ва «Платите, люди, добротой». М.: изд-во «У Никит- ских ворот», 2018.) ***************************** Дорогой Анатолий Арсентьевич! Академия российской литературы, Редакционный совет альманаха «Московский Парнас» горячо поздравляют Вас с Вашим 80-летием! ***************************** 143

Фото Р. Тишковского



ОБРАЗ КРЫМА-2019 Вячеслав КИСЛИЦЫН *** Ты зажги в моей душе стихи, за окном рассветы стали ранни. Окунуться хочется в грехи, в рай нельзя, ведь мы туда не званы. В рай нельзя. Молюсь на купола, мне и здесь до времени неплохо, где-то Крым и Белая скала, здесь – эпохи скучной суматоха. Задремал в моей крови сармат, а тогда в Крыму мы были юны. Уходило солнце на закат, к звëздам уходили скифы, гунны. Князь Владимир принимал свой крест, поднимая этот крест над Русью, и неслось по весям «даждь нам днесь» хлеб насущный вперемешку с грустью. Вперемешку с грустью сердца стук (так приходят ранние рассветы) и тепло твоих желанных рук, и стихи ложатся на манжеты… Поэт, выпустил авторский сборник стихов. Член Академии российской литературы. Жив¸т в Екатеринбурге. 146

ОБРАЗ КРЫМА-2019 ВНУК В ОКНО СМОТРЕЛ, КАК ПАДАЛ СНЕГ Мудрец Пилат был «добрый человек»*, но больше смерти он боялся слова. За ним был Рим, а в Риме вся основа, основа Рима таяла как снег. А Этот знал – есть после жизни жизнь, и что не раз ещë душе родиться, чтобы в потомках словом повториться, и впереди есть век себя постичь... Он преломлял свой хлеб и пил вино, Он знал, как больно в тело входят гвозди, как гвозди с хрустом рвут в ладонях кости, что это всë терпеть Ему дано. А на дворе был двадцать первый век, мы с сыном шли, друг в друге повторяясь, светило солнце, в стеклах преломляясь, и внук в окно смотрел, как падал снег. АЮ-ДАГ Чайка чертит над волной полëт, скрыв на миг от солнца наши лица. Здесь медведь лежит, и море пьëт, и никак не может им напиться. Смотрит он в неведомую даль, ждëт свою сбежавшую подругу. И всегда в глазах его печаль, а ветра несут к нему разлуку. * «Добрый человек» – М. Булгаков «Мастер и Маргарита». 147

ОБРАЗ КРЫМА-2019 Море. Парус пляшет по волне, пляж с утра на вид необитаем. Я надену старое пенсне, стану для тебя неузнаваем. Напишу про твой вишнëвый сад, как таскал к стволам с навозом тачку, и совру о чëм-то невпопад стройной даме с маленькой собачкой. Может быть, придумаю сюжет как медведь в Крыму принцессу встретил. Может быть, а может быть, и нет новой сказке «Маша и медведи». ВКУСОМ ИЗ ДЕТСТВА Вкусом из детства в мундире картошки. Льëтся из крынки в стакан молоко, ломоть ржаного, на блюдечке крошки; домик в деревне, сезон отпусков. Лает Трезор во дворе у забора и сторожит незакрытую дверь, дед возвратился с ночного дозора, утро встречает колхоз без потерь. Утро встречает «Заря коммунизма», и горизонты за лесом видны, солнце вливается тëплой харизмой в каждого жителя лучшей страны. Всë ещë живы, Гагарин и Брежнев, слева божницы** под Богом висят, бабушка ножичком ломтики режет «Докторской» круглой за два пятьдесят… г. ЕКАТЕРИНБУРГ ** Божница – подставка под иконы, киот. 148

ОБРАЗ КРЫМА-2019 Зинаида ОСЬКИНА БЕРЕГ НЕИЗБЫТНОСТИ (ВЕЧНОСТИ) На крутом, как титановский лоб, Я стою берегу неизбытности – Обозреть мощь морскую и, чтоб Гимн словами ей петь не избитыми. Бесконечность, безбрежность вокруг… Перед ней беззащитны мы, тленные… И ущербных не хватит мне рук, Чтоб обнять, приголубить вселенную! Растворяю я в вечности взор, Что седа и былинна, невинная, Где сливается с небом в дозор Зябь морская – субстанция винная. Пенный привкус – и радость, восторг! Высоты велико притяжение! И мой дух первобытнейший вопль исторг, Сил парящих почуяв брожение! Поэтесса. Член Академии российской литературы. Жив¸т в Ханты-Мансийске. 149