12 КОРОЛЕЙ И СЕМЕРО СМЕЛЫХ - копия6

Во-вторых, живопись здесь не масляная, а, скорее, вулканическая. Неестественная и напряженная поза животного говорит о том, что запечатлен момент трагедии. Я уверен, что это хорошо сохранившийся отпечаток времён ледникового периода. И, по всей ви- димости, отпечаток принадлежал доистори- ческому мамонту. Это была особь внушитель- ных размеров. – А что значит «доисторического»? – По- любопытствовала Зордина. – А это значит, что этот природный ката- клизм, а, другими словами, историческая тра- гедия произошла до того, как нам захотелось изучать историю. – Профессор, – сказал Стью, – я лично ни- когда не любил этот предмет. Одни даты чего стоят!.. Их же невозможно запомнить. Вы-то сами, к примеру, можете сказать, в каком году и где родился первый гном? Не знаете. Ведь не знаете? Скажите честно. Хорошенькая ис- тория: вызубрить на зубок, в каком году нача- лась семилетняя битва с короедами, и не знать главного: года рождения и имя первого гнома. Но спор не окончился, так как дверь, возле которой они стояли, неожиданно распахну- лась, 101

и к ним навстречу вышел бородатый чело- вечек весьма экстравагантного вида. На нём был пиджак из красного велюра, желтые га- лифе, сапоги синего цвета. Дополняла наряд белая фуражка с кокардой, на которой был изображен мамонтёнок. Борода человечка была убрана под ремень и большая её часть волочилась по полу. Он, – по выправке воен- ный, – глядя исподлобья, попросил следовать за ним. Великолепие залы, куда их провели, отли- чалось особым блеском. В напольных зерка- лах отражались хрустальные подвески люстр, сверкали гранями многочисленные вазы с цветами из разноцветного стекла. В стены, от- деланные мрамором, были вмонтированы океанские аквариумы. В них грациозно пла- вали экзотические рыбы. Профессор не мог отвести взгляда от отливающих серебром плавников. Жизнь в аквариумах протекала бурно, а по- рой и драматично. Осьминоги гонялись за каракатицами, а те в свою очередь подкарауливали жертву мельче и слабее себя. Такого разнообразия рыб и беспозвоноч- ных моллюсков Хахаон Ха прежде не видел. В тронном зале за каждым членом Коро- левского Совета был закреплён персональ- ный резной трон с позолоченными подлокот- никами в виде изогнутых бивней. 102

За дубовым столом, накрытым белоснеж- ной скатертью, разместились гномы в золо- тых коронах с драгоценными камнями. Их было двенадцать. На плечи царственной дю- жины были наброшены бархатные мантии. Каждая оторочена мехом. Самый массивный трон пустовал. Лежамо-Пижамо шепнул на ухо профес- сору: – Одни короли! Интересно, а простые смертные в этом королевстве есть? Профессор дико расхохотался, чем вызвал неудовольствие их многочисленных Вели- честв. Как по команде, они вскинули на него свои золотые лорнеты. Такого пристального внимания к себе Хахаон не выдержал и упал в обморок, что в свою очередь рассмешило королевскую рать. И в это самый момент из-под стола вылез ещё один король. Пятясь задом, он не сразу явил гостям свою королевскую осанку. Смех в зале внезапно стих. – Извините, – Сказал Главный король. – Мне показалось, что я уже пропустил самое интересное. Голову этого короля украшали две короны. Под их тяжестью голова короля постоянно клонилось к полу. Ему приходилось изрядно напрягать мышцы шеи, чтобы удержать вес. Покачивание головы воспринималось, как дружественный кивок. 103

– Ваше Величество, мы без вас и не думали начинать. – Ещё раз приношу всем свои извинения. Запонка потерялась. – Сказал Король Коро- лей. Не стесняясь собственных поз, величе- ственные особы ползали по полу на четве- реньках в поисках запонки. Зрелище было уморительным. Гномам, наконец, удалось привести в чув- ство своего капитана. Зорина посоветовала Хахаону Ха быть сдержанным. – Ах, какая жалость! – Король с изяще- ством фокусника разжал кулак. – Застряла между пальцев. А я уже подумывал: не отдать ли рубашку в стирку?.. Величества облегченно вздохнули и заняли свои места за круглым столом. Уже знакомый вельможа отделил от группы мамонтёнка и подвёл его к королям. Величества, ерзая локтями по скатерти, пере- шептывались и переглядывались, то направ- ляя лорнеты на мамонтёнка, то переводя их на круглую королевскую печать с его изображе- нием. – Поразительное сходство. – Заметил ко- роль Шестой. – Факт, но невероятно. – Заметил король Девятый. 104

Посовещавшись, короли пришли к какому- то выводу. – Вы нам подходите. – Сказал Король Ко- ролей без всяких объяснений. – Кстати, – Спросил король Седьмой, – как ваше здоровье? – Спасибо, не жалуюсь. – Вот и отлично! – Резюмировал Король королей. Он удостоил Каникула Ка чести быть пред- ставленным своей правой руке. – Это моя правая рука. – Сказал Король и подал мамонтёнку руку в перчатке. – Зна- комьтесь. – А это мой единственный хобот. – Сказал Каникула Ка. – Очень приятно. – Вы к нам надолго? – Спросил Король. Лежамо-Пижамо, прикрывая рот ладонью, подсказывал: «Уж как получится, Ваше Вели- чество». – Уж как получится, Ваше Величество. – Повторил мамонтёнок. – Попрошу без подсказок. Назовите цель вашего визита. – Мы пришли за глобусом. – По-военному чётко отрапортовал Каникула Ка. – Как интересно. Это честно? – Честно, Ваше Величество. – А вот мы сейчас это проверим. – Сказал Король Королей и хлопнул в ладоши. 105

В залу внесли весы. По виду это были са- мые обычные аптекарские весы. Их устано- вили на столе, и тогда Король сказал: – Это не весы, а детектор лжи. – Как бы чи- тая чужие мысли, пояснил Король королей. – Чашечки этого волшебного прибора помогут нам установить истину. На одну из них я по- ложил камень. Сейчас чашечки неподвижны. Они не тронутся с места до тех пор, пока ис- пытуемый говорит правду, а вот если мы услышим враньё, камень упадёт вниз… – Ну, готовы говорить правду и только правду? – Задал вопрос король Одиннадца- тый. – А это не больно? – Это не больно, если камень не упадёт на ногу. – А если он упадёт на ногу, то на чью ногу он упадёт? – Без комментариев. – Сказал Король Ко- ролей. – Если мы услышим правду, то награ- дим каждого. Дать минуту на размышление? – Я согласен. – Подойдите ближе. Вы будете говорить правду и только правду? – Конечно. – У вас горячее сердце? Мамонтёнок пришёл в замешательство. – Я, что, должен теперь положить на весы своё сердце? 106

– Ничего не надо никуда класть. Надо дать ответ. – Да. Камень устоял на месте. – Что теперь? – Спросил мамонтёнок. – Вы пришли с добрыми намерениями. – Да. – Вам нужен глобус? – Да. Король Королей, обращаясь к Главному церемониймейстеру, попросил зачем-то при- нести два глобуса. Один из них, с чётко про- рисованными контурами континентов, стоял на золотой подставке. Он был в отличном со- стоянии и даже светился изнутри. Второй, об- шарпанный, точно им играли в футбол, являл жалкое зрелище. – Ну, который из них вы возьмете? – Этот. – Мамонтёнок, не задумываясь, указал на потрёпанный глобус. – Но тот, второй, гораздо лучше. – Но это не наш глобус. Наш глобус объели пираньи. Целый континент умыкнули, под- лые твари. Теперь как-то придётся его латать. – Не придётся. – Сказал Король Королей и щелкнул пальцами. Глобус на глазах у изумлённых гномов об- рёл «новую жизнь». – Отличная работа. – Похвалил Короля Ка- никула Ка. Восхищённый Зигзаг захлопал крыльями. 107

Кью, обрадованный тем, что этот этап зна- комства с королями завершился так благопо- лучно, отважился поцеловать Зордину в щёку. Это случилось так внезапно, что она ни- чего не успела сказать, а, возможно, и не за- хотела, оставив все объяснения «на потом». ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ороль двенадцати королей, по прозвищу Замечательный, пригласил гостей на ужин, а сам с извинениями удалился, пообещав уви- дится с ними после премьеры оперы «Санда- лина». Для Короля это было важно. Он был автором и единственным исполнителем этой оперы. Увертюру к ней тоже написал он. Либ- ретто принадлежало его перу. Музыка ему приснилась за завтраком. Признаться, увлечений короля носовым пе- нием прочие венценосные особы не разде- ляли. Им больше нравились лирические песни без слов. Король Одиннадцатый без обиняков ска- зал, тщательно пережевывая яблочное пюре: «Опера старомодна. Она не способствует усвоению пищи»… 108

– Признаться, и мне опера не нравится. – Сказал Лежамо-Пижамо. Король Седьмой понимающе похлопал его по плечу: – Одно утешение: звучит она не более двух минут. – Тогда это, должно быть, отличная опера. – А вы, батенька, почему ничего не клю- ёте? – Обратился к Зигзагу король Восьмой. – Вам бы впору желание загадать, ведь вы сидите между двух королей. Не хотите ли изюму? – Спасибо, Ваше Величество, – Поблагода- рил Зигзаг, запустив клюв в его тарелку. – Следите, пожалуйста, за манерами. – Ска- зала Зордина, адресуя слова как бы в про- странство, но тот, кого эти слова касались в первую очередь, беззастенчиво опустошал розетку с вареньем короля Девятого. Клюв птицы был перепачкан сиропом. Сладкие брызги летели по сторонам, когда Зигзаг трясся от удовольствия, нахваливая ко- ролевскую кухню: «Вкусно! Вкус-но! Но ко- сточек маловато». Всё хорошее, как и варенье, когда-нибудь заканчивается. Но нашим друзьям ещё предстоял выход в свет. 109

Большой концертный зал находился на втором этаже, рядом с покоями Короля. Здесь же находилась и единственная гримерная, где в качестве визажистов трудились бабочки. Костюмерной, как таковой не было. Король никогда не выходил на сцену в платьях с чу- жого плеча. Семеро смелых гномов устроились в госте- вой ложе. Одиннадцать королей заняли места в ложе правой стороны. Кресла в партере пустовали. Третий звонок возвестил о начале премь- еры. Из-за кулис на сцену вышел Король Коро- лей. Он был бледен. Прозвучала увертюра из барабанной дроби. Король трижды протрубил в золотой рог, а потом запел фальцетом: О моя радость, о Сандалина, Тебя прощу!.. Вернись ко мне, Моя вторая половина, Седьмая чушь на киселе. Мы будем вместе стонать и плакать, И целовать сырой песок. Люблю я глаз ночную слякоть И влажных губ прокисший сок. 110

ЭКСПРЕСС-РЕЦЕНЗИЯ ЕЖЕДНЕВ- НОГО ЛЕСТНИКА «НЕБЕСНЫЙ ГЛЯ- НЕЦ» В трёх лаконичных ариях излагалась суть претензий главного героя оперы, тоже ко- роля. Он был влюблён, но его возлюбленная была ветреной и непостоянной, как лепесток розы, подхваченный переменчивым ветром. Герой требует возвращения строптивого цветка в вазу и возмещения морального вреда. Раненый шипом розы, он женится на другой, счастливо живёт с ней три дня и три ночи, а потом все свои богатства раздаёт бедным. Блестящее исполнение! Виват! Виват! Виват! Томительная пауза сменилась бурными ап- лодисментами. Короля никто не хотел отпус- кать со сцены, лишь бы он подольше не при- ступал к управлению королевством. В любом, даже самом благополучном государстве, ин- триги и зависть, к сожалению, переживают своих правителей. Король вышел на поклон, и ему торже- ственно вручили одиннадцать букетов алых роз. Из рук Одиннадцатого короля за выдаю- щиеся заслуги в аранжировке и за исполни- тельское мастерство Король Королей полу- чил два «Золотых глобуса». 111

Хахаон Ха впервые расплакался. Зордина успокаивала его: – Не стоит так расстраиваться: это художе- ственный вымысел, и только. – Сказала она. – Я не из-за сюжета. Муху жалко. – Разжал Хахаон Ха ладонь с дохлой мухой. – Могла бы ещё докучать и докучать. ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ осле посещения оперы обычно хочется спать. Заражая друг друга зевотой, зрители засыпали на ходу. Им было предложено собраться в южной башне, которая сообщалась с внешним миром смотровой площадкой. По винтовой лестнице они поднялись наверх. Площадка была крохотной. Окошко разме- ром с монету едва пропускало лунный свет. Находилось оно под самым сводом, и непо- нятно, почему это место, откуда ничего не было видно, называлось смотровой площад- кой. Ей бы больше подошёл статус темницы. Да и вместить эта клетушка могла не больше двух человечков. Так что, дышать свежим воздухом приходилось по очереди даже коро- лям. 112

Если домашняя кошка обычно дремлет по двадцать часов в сутки – короли, бывало, могли спать до двух суток кряду. Вечерний моцион был обязательным для всех. Это помогало сохранять осанку. Пока Король Королей был занят созерца- нием свежего воздуха, все прочие короли го- няли мяч по ступеням. Это как раз для того, чтобы не уснуть навсегда. Его Величество король Замечательный уединился с мамонтёнком Каникула Ка в башне и повёл разговор о будущем: – Хочу сделать вам комплимент. – Сказал он. – Вы, бесспорно, интересный представи- тель фауны прошлого. Но надо думать и о бу- дущем. Нам бы хотелось лучше узнать вас. Вы молоды и талантливы, но молодость про- ходит, а талант требует огранки. Именно так. Конечно, можно довольство- ваться умением превращаться в осенний ли- сток. Другим и этого не дано. Но что вы бу- дете с этим делать: цепляться за ветви дере- вьев, кувыркаться на пыльной дороге, допре- вать остатки дней в куче таких же отвержен- ных?! Нет, стать одним из многих – это ещё не волшебство. Я прямо сейчас могу превра- титься в флейту, могу стать камертоном, на звук которого равняются все скрипки мира, или, что легче легкого, вспыхнуть путевод- ной звездой. Это настоящее чудо. Хотите по- смотреть? 113

– Не отказался бы. – Сказал Каникула Ка, хотя лично ему было вовсе не плохо и в соб- ственной шкуре. – Тогда закройте глаза и не подглядывайте. Мамонтёнок закрыл глаза. Однако, забыв спросить Короля Королей, как долго ему их не открывать, послушно стоял и ждал, когда же произойдёт чудо. Из оцепенения его вывел голос: – Ну, и как вам такое? Мамонтёнок запрокинул голову и открыл глаза в надежде увидеть в проёме круглого окна новую звезду. – Эй, юный волшебник, я здесь. – Король помахал ладонью перед самым его носом. – А я думал – вы там… – Осмелился мамон- тёнок перехватить и перенаправить в небо указующий перст Короля Королей. – Так вы ничего не увидели? Вы всё пропу- стили?! Надо было бы хоть краешком глазка взглянуть на небо. Я же старался для вас. – И я старался. Но, Ваше Величество, вы же просили закрыть глаза. Как я мог что-то увидеть с закрытыми глазами? – Сказал ма- монтёнок, а про себя подумал: «Так и я могу дурачить кого угодно. Попрошу сейчас Ле- жамо-Пижамо сбегать за морковкой, а потом, когда он вернётся, всплесну руками и посе- тую: «Ах, как обидно, что ты не видел, как я тут изображал Большую Медведицу и стоял в небе, как цапля, на одной ноге. Так бы он мне и поверил…». 114

– Вот незадача... А я-то надеялся поразить ваше воображение. И всё-таки – умение ви- деть с закрытыми глазами и есть высшее вол- шебство… Мамонтёнку было лестно, что сам Король Королей говорил с ним таким уважительным тоном. Да и нравоучения из уст Величества не казались такими уж нудными. Винтовая лестница в это время напоминала футбольное поле. Короли сломя голову носи- лись по ней вверх и вниз, как малые дети. Сон сняло, как рукой. Зигзаг стоял на нижних воротах. Ему осо- бенно легко доставались верховые мячи. Порхая от штанги к штанге, он активно ра- ботал клювом, отражая самые коварные удары. Король Одиннадцатый защищал цвета сво- его флага. По жребию ему достались верхние ворота. Защищать их было небезопасно. Он рисковал сломать себе ногу или вовсе остаться без голову. Пока ему удавалось удачно балансировать на крутых ступенях. Профессор Хахаон Ха участие в игре не принимал. Он выбрал роль болельщика. Бо- лел он и «за своих», и «за чужих». В первом тайме профессор активно освистывал игру королей, а во втором – игру своей команды. Это было и демократично и увлекательно. Никто не остался в проигрыше. При счёте 11:11 Король Королей объявил об окончании матча. 115

Лучшим игроком судейской коллегией, со- стоящей из пяти королей, был признан попу- гай Зигзаг. Мамонтёнок получил от Короля Королей приглашение остаться в замке на три года для обучения волшебству и спортивным играм. – Вопрос решенный. – Сказал Король Ко- ролей. – Каникулы будете проводить дома. – А моё согласие не нужно? – Нет. – Простите, Ваше Величество, а сколько длятся каникулы, если это не секрет? – Это не секрет, но я бы на вашем месте по- интересовался, сколько длится учебный год. Это было бы правильней. – Ну, хотя бы так… Это тоже полезно знать. И сколько же он длится? – Учебный год равен двенадцати дням. – И только-то?! Это же здорово! Да на кон- курс в ваше учебное заведение сбегутся все, кто может ходить или ползать… Значит, остальное время можно отдыхать? Я пра- вильно вас понял, Ваше Величество? – Остальное время нужно думать. Вообще- то, думать полезно всегда. Сейчас мы про- стимся с нашими гостями, и пойдём спать. Время позднее. Я не могу дольше злоупотреб- лять своим гостеприимством. Спокойной ночи, господа. Я вверяю вас королю Одинна- дцатому. Он знает, чем вам помочь и как наградить. 116

Замечательный приём окончен. Король Королей удалился в свои покои, мурлыча незатейливую песенку: Весь фокус в том, что лесть В любой пробирке есть. Пригубим перед сном, – И будет сон с котом. Весь фокус в том, что все мы Пред царями немы. Дворцовый этикет короля Одиннадцатого тяготил. В отсутствии Короля Королей он мог расслабиться и дать волю чувствам. А по при- роде своей он был добр и весел, лишён свой- ственной особам его ранга заносчивости. Чем выше положение в обществе, чем знатнее род, тем меньше необходимости выпячивать своё «Я». В эту минуту он готов был делать подарки налево и направо. Всем и вся. Ему так надоела размеренная жизнь в замке, что он бы, не тор- гуясь, отдал свою корону кому угодно за право побыть наедине с самим собой. Вот уже сотню лет весь двор только и занят тем, что ловит водяную мышь. А зачем, и сами не знают. Да весь этот замок, если разобраться, одна большая мышеловка. А там, за его воро- тами, живут волшебные мамонты, цветут цветы, плывут облака, светит солнце… 117

Кому нужно это добровольное заточение?! Да провалились бы они пропадом, и золотые короны, и ненавистная власть!.. Спишь и ешь. Ешь и спишь. И ждёшь, когда на твою голову водрузят вторую корону. А что дальше?! На-до-е-ло! – А не пойти ли нам искупаться? – Выдви- нул оригинальную идею Одиннадцатый. – Прямо сейчас! Без всяких церемоний. Без протоколов. Ну, кто смелый?!. Свита в недоумении застыла. Короли пе- реглянулись: совсем скоро наступит ночь, да и не жарко… В горах вот-вот наступят замо- розки. Однако, как скоро власть ударяет в го- лову, когда она безраздельна… Будто читая чужие мысли, Одиннадцатый поправился: – Я пошутил, друзья мои. Настало время прощаться. И вам не придётся карабкаться по горам или спускаться в тёмную заброшенную шахту, населённую гадкими летучими мы- шами. Мы вместе спустимся к Великой Воде, и для вас откроются ворота нашего порта. Нам будет вас недоставать… Мы будем ску- чать. Мы будем думать о вас. Мы сложим из белых лепестков лунную дорожку, которая будет вести гномов от сердца к сердцу… И мы… И мы будем ходить друг к другу в гости по ковру из вечных цветов… – Короля ду- шили слёзы. И он не мог говорить дольше. Зордину растрогала прощальная речь Одиннадцатого. 118

Она бросилась ему на шею и поцеловала. Она была просто обворожительна в этот мо- мент. Король почувствовал себя счастливым мальчишкой. Ему хотелось сделать для неё что-то особенное. Одиннадцатый щёлкнул пальцами, и в его руке оказалась волшебная малахитовая шкатулка. – Это для вас. – Сказал он краснея. Изделие само по себе было красивым, но его содержимое – в быту малопригодным. В шкатулке лежали цветы. Не золото и драго- ценные камни, а три самых обыкновенных цветка. Но «обыкновенные» только на взгляд не- посвящённого. На самом же деле цветы были волшебными. Одуванчик, если его семена в виде стрел направить на врага, мог заменить отряд лучников. Колокольчик мог своими трелями излечивать души влюблённых и наводить ужас на тех, кому классическая му- зыка хуже редьки. И только ромашка была са- мой обыкновенной ромашкой. Она была цветком для души. Короли не до конца изу- чили её свойства. Но, пожалуй, этот цветок был самым красивым. И тут Одиннадцатому пришла в голову от- чаянная мысль. 119

– Профессор, – спросил Одиннадцатый, от- водя Хахаона Ха в сторону, – вы же профес- сор? А профессор, в моём понимании, это по- чти что король. У меня к вам есть разговор. Конфиденциальный. Скажите, неужели вы не мечтали стать, кем-то более значимым, чем просто школьный директор? – Э-э… – Вот, вот, и я об этом же. А не поменяться ли нам ролями? – Как это, как это? Ха-хи-хи… – Да очень просто. Раз плюнуть. – Да нет. Ха-ха-ха. Это же невозможно. У меня же – опыт, знания, хи-хи… Я этим зара- батываю на жизнь. – Вы только укорачиваете свою жизнь. А сколько нервов?! А, заняв моё место, вы ис- пытаете настоящее блаженство. Вам ничего не придётся делать. – Да-с… Но я люблю работать. Я не могу сидеть без дела. – Любите работать – милости просим… Ра- бота найдётся всегда. Любите сверлить?.. За- просто сделаю из вас стоматолога. Будете са- мим королям зубы лечить. Ух… они вас… бу- дут любить… это обещаю точно. – Но… Хик-с… Но мы совершенно друг на друга не похожи. И, простите конечно, Ваше Величество, но вы не смешной. – Не смешной? Я – не смешной? – Одинна- дцатый вытащил из-под ремня бороду, взлох- матил, и обмотался ею вокруг шеи 120

. Только глаза сверкают. – Скажите, и те- перь не смешной? – Ды-х-ха-хи-хо! Смешной, конечно. Но сейчас вы больше на пирата похожи, Ваше Величество. Да что же это? Да как же это? – Договорились. Вам – корона, мне – гло- бус. От какой, говорите, оси он оторвался? От задней? Поправим. Починим. Волшебство-то – вот оно где, – Одиннадцатый растопырил пальцы и покрутил ими перед собой. – Поду- майте, а я пока сбегаю за глобусом. Пора, мой друг, пора! – Я же не знаю ни одного фокуса. – А вы просто дурачьтесь. – Вы это серьёзно, Ваше Величество? Одиннадцатый поплевал на левую ладонь, а затем, встав на голову, произнёс волшебные цифры и слова: «105 плюс 105. Станешь глу- пеньким опять». За день вода в озере прогрелась, и теперь обильно отдавала тепло воздушным массам. Густой туман взбирался на вершины гор. Ды- хания цветов не было слышно. Они впали в спячку, покрывшись тонкой корочкой льда. Но соки в стеблях, опушенных мохнатыми ресничками, никогда не замерзали. С рассве- том жизнь растений продолжится. Ориентироваться приходилось по огням на берегу. Это сигнализировали о своём место- нахождении адонисы. 121

Они уже пытались отыскать в тумане ко- манду вездехода, но плохая видимость и сильное волнение мешали спасателям. При- шлось отложить поиски до утра. Семеро смелых плыли домой. «Дюкс» двигался по воде медленно. По- следствия поломки сказывались. Глобус зад- ней оси не выправился до конца. Из шара он превратился в эллипс, который тянул перед- нюю корму влево. Лежамо-Пижамо приходилось выравни- вать ход с помощью самодельного руля. – Прибавьте-ка пару, профессор. – Обра- тился он к капитану. Король Одиннадцатый, который узурпировал на этом посту прежнего капитана, не сразу понял, что от него хотят. – Профессор, вы что, уснули? Сыпьте же в трубу ваш порошок. – Повторил он просьбу. – А зачем? – Вам что не хочется попасть в тёплую по- стель? – А надо? – Профессор, мы замерзли. Мы домой хо- тим. Миленький, – умоляла Зордина, – нельзя ли плыть быстрее? – Можно и быстрее. – Сказал он, сплюнув три раза за борт и бубня что-то себе в кулак. – Держитесь крепче. И, резко задрав нос, «Дюкс» помчался навстречу огням с удвоенной скоростью. Ветер принялся играть кудрями Зордины. 122

Она сидела между двумя братьями, держа на коленях малахитовую шкатулку. Осто- рожно приоткрыв ее, девочка стала переби- рать пальцами лепестки ромашки. – Они такие чудесные и нежные. – Сказала она. – Они похожи на облака. – Сказал Зигзаг. – Они, наверное, волшебные. – Сказала Зордина, и стала отщипывать лепестки и пус- кать их по воде. Она была влюблена, но никто об этом не знал. Похоже, она и сама не догадывалась об этой напасти. Хотя, какая же это напасть: лю- бить и быть любимой? Это самое великолеп- ное волшебство из всех, которое придумали мы сами... Она загадала желание, и теперь ждала его исполнения, шепча про себя дрожащими от прохлады губами: «Любит – не любит, лю- бит – не любит»… И за её спиной оборванные лепестки пре- вращались в белые, переплетённые стеблями лилии. Они были похожи на лунную дорожку, которая ведёт всех нас от сердца к сердцу… 123

124