Я выбираю любовь

Кира Деглина Часть І Аможет быть, любви и вовсе нет? Подделки, сур- рогаты, имитации, жалкие подобия, иллюзор-ные чувства, подверженные быстрой инфляции, а за-тем… сомнения, разочарования, пустота… Нет уж! Этот сценарий теперь не для меня. Правильный расчет во всем. Действовать с выго-дой для себя, просчитывать наперед и быть начеку пе-ред лицом соблазна. Это моя новая позиция. Не знаю,сможет ли кто-нибудь убедить меня в обратном. Я уве-рена, что c моей точкой зрения согласятся миллионыженщин, разочаровавшихся в любви. Довольно унылая картина, подумаете вы, но какиееще мысли могут родиться в голове двадцатисемилет-ней девушки, чей трехлетний роман закончился бес-славно две недели назад? А тут еще мой рейс задержа-ли на пять часов. Мои безутешные размышления прервал телефон-ный звонок. – Юлька, ты еще на родной земле? – раздался втрубке энергично приподнятый голос Антона. – К сожалению, да. Рейс задержали, не имею поня-тия по какой причине, – ответила я. – Вот и отличненько! – жизнерадостно воскликнулАнтон. –4

Я выбираю любовь – Для кого отличненько? – спросила я, явно не раз-деляя его энтузиазма. – Для тебя, надеюсь, тоже! Вот послушай! Ты же вкурсе, что наше издательство целый месяц вело пере-говоры о получении эксклюзивных прав на перевод ипубликацию книги Джулии Сансет? – выпалил он наодном дыхании. – Честно говоря, я не в курсе. – Ты что, с Эвереста упала? Как ты могла быть нев курсе переговоров, о которых гудело все издатель-ство? – в недоумении спросил Антон. – Я последний месяц тоже находилась в состояниипереговоров в ходе боев на личном фронте… об этом, ко-нечно, издательство не гудело, но ты же в курсе… – Да, прости, я сочувствую, что все так вышло… – вголосе Антона зазвучали ноты сожаления, но через мигего интонация снова изменилась. – Так вот, слушайдальше! Уникальная история. Автор – пожилая дамасемидесяти лет. Она в течение полувека вела дневник.Ее внучка, с согласия самой бабули, выложила в соц.сети выдержки из этого дневника. Ко всеобщему удив-лению, эти откровения вызвали небывалый интерес, втом числе и у молодежной аудитории. Все это попалона глаза редактору одного авторитетного издательства.Он прочел отрывки вместе с комментариями посетите-лей сайта и посчитал эту тему перспективной. Профес-сиональное чутье его не обмануло. Он связался с внуч-кой Джулии, той удалось уговорить бабушку. Отредак-тированные самой госпожой Сансет дневники состави-ли увесистую книгу личных откровений, охватившихполувековой отрезок ее жизни. Книга имела большойуспех и разошлась небывалым тиражом для произведе-ний подобного жанра в печатном и электронном виде.Это было вдвойне удивительно, с учетом того, что ав- –5–

тор ранее не издавался. Книгу уже перевели на шестьязыков. Нашему издательству посчастливилось полу-чить права на распространение книги на территориинашей страны. Мне, как руководителю отдела перево-дов, поручено провести конкурс среди достойных направо переводить эту книгу. Так что вливайся в творче-ский конкурс. Лазарева и Корниенко уже участвуют. Япредложил Главному тебя, несмотря на то, что ты в от-пуске. Он сказал, что не возражает, но за переработкуплатить не станет. – Ну, все понятно, – сказала я после короткой пау-зы, взятой на осмысление его информативного моноло-га. – А ты сам почему не взялся? – Чисто женское изложение, ты знаешь, я не силенв этом. – А как называется книга? – спросила я – «Любовь длиною в жизнь». – Это что, «контрольный в голову»? Я взяла отпуск,чтобы отвлечься, переключиться, вытрясти из головыненужные мысли, – возмутилась я. – Вот и отвлечешься! Большинство людей от про-блем на личном фронте сбегали в работу. Нет, ну я, ко-нечно, не настаиваю. Лазарева и Корниенко будут толь-ко рады, что одна сильная конкурентка сошла с дис-танции. – Ладно, мотиватор, не старайся больше, я согласна. – Вот и отличненько! Я уже выслал на твой элек-тронный адрес первые три главы. – То есть ты был заранее уверен, что я не откажусь,я же в отпуске? – Я надеялся, что хорошо тебя знаю, – с теплотойв голосе ответил он, а затем снова по-деловому продол-жил: – Жду твой перевод у себя на почте не позднее чет- –6

верга. Работа серьезная, Главный взял под свой кон-троль. – Ладно, товарищ начальник. Я все поняла. Давай,пока. Только что объявили регистрацию на мой рейс. Прежде чем проследовать на посадку, я скопиро-вала письмо Антона в текстовый редактор. Теперь мнебыло чем заняться в полете. ***  Моему любимому Джозефу посвящается… Благодарю Всевышнего за щедрость подаренной нам встречи. Вот это посвящение, аж дух перехватило! Не знаю, как я с этим справлюсь. С моим тепереш-ним отношением к любви это будет нелегко. Одновре-менно с этой мыслью я ощутила толчок. Самолет вошелв зону турбулентности. В салоне погас свет и зажглисьсигнальные лампочки с просьбой застегнуть пристяж-ные ремни. Все очень в тему, подумала я, даже небобудоражит от моих внутренних противоречий. Так,стоп! Нужно расслабиться и успокоиться. Я начала ды-шать медленно и глубоко. Эта йоговская практика за-медленного дыхания всегда мне помогала. Как толькоя смогла немного успокоиться, самолет перестало ша-тать, сигнальные лампочки погасли, и в салоне зажег-ся свет. Вот это связь: небо успокоилось вместе со мной.Воспитательный момент состоялся. Призвав на помощь здравый смысл, который былмоим безусловным союзником во всем, кроме вопросовлюбви, я решила действовать беспристрастно и профес-сионально. В конце концов, я могу отнестись к этомутворению как к фантастике или историческому рома- –7–

ну. Ведь все начинается с событий пятидесятилетнейдавности. Что ж, поехали… или полетели?.. ***Слезы лились рекой из моих глаз. Никогда в жизнимне еще не было так больно и страшно. – У вас ожог второй степени, но очаг небольшой илокальный, поэтому ничего страшного, – произнес мо-лодой симпатичный доктор, осматривая мою рану. –Будет немного больно, но я постараюсь сделать всемаксимально быстро. – Будет еще больнее, чем сейчас? – в ужасе спроси-ла я всхлипывая. – Придется потерпеть, мисс. Сначала я промоюрану, а затем сделаю вам перевязку, – произнеся этислова, он начал готовиться к процедуре. – Что с вамипроизошло? – Я каталась с другом на мотоцикле и ногой при-слонилась к выхлопной трубе. – Любительница прокатиться с ветерком, – про-изнес он с иронией. – В следующий раз выбирайте дру-га на кабриолете. – Хорошо! – очень серьезно ответила я – Обещаете? – спросил он с улыбкой, глядя мне вглаза. – Обещаю, – произнесла я, примагниченная еговзглядом, почувствовав, что уже не плачу. – К сожалению, сейчас мне придется сделать вамбольно, заранее приношу свои извинения, – сказал он. – Я готова, начинайте –8

Боль была неимоверной, но я сдержала и крик, и сле-зы. Мне нужно было выглядеть сильной в глазах это-го доктора. – Ну вот и все! Вы просто героиня, – произнес онудовлетворенно. – В ближайшие две недели будетеприезжать на перевязки. Их вам будет делать медсе-стра. В течение года от ожога не останется и следа.Берегите себя, всего наилучшего, мисс. Люси! Оформи-те все по схеме, – обратился он к медсестре, – а мой ра-бочий день уже закончен. – До завтра, доктор Сансет, – произнесла сестранежнейшим голосом. – До завтра, – ответил он. Люси начала задавать мне формальные вопросы,а я смотрела вслед уходящему доктору. За одно мгно-вение в моей голове пронесся ворох мыслей. Я никогдараньше не видела таких глаз. Увижу ли я его снова?Доктор Сансет*, какая удивительная фамилия. Я от-давала себе отчет, что уже мечтаю о новой встречес ним. Болевые ощущения растворились в моих грезах. Он вышел и захлопнул за собой дверь. Я на мигощутила пустоту от ухода человека, о существова-нии которого еще пятнадцать минут назад ничего незнала и, вероятно, не узнала бы, если бы не эта зло-счастная прогулка с Гарольдом на мотоцикле. Я глу-боко вздохнула. – Мисс, вы можете внятно произнести свою фами-лию? – раздраженный голос медсестры Люси врезалсяв мое сознание. – Джулия Митчелл, – ответила я. – Сколько полных лет?* Сансет (sunset – англ.) – закат (sun – англ. – солнце). –9–

– Девятнадцать. – Адрес… номер медицинской страховки… Я на автомате отвечала на ее вопросы. Звук от-крывающейся двери заставил меня вздрогнуть. На по-роге кабинета материализовалась моя новоиспечен-ная мечта. – Насколько я понял, – произнес без вступлениядоктор Сенсет, – домой вас намерен отвезти косвен-ный виновник вашей неприятности? Он перехватилменя у выхода и спрашивал о вас. – Да, – медленно произнесла я, не сводя с него глаз. – Других вариантов нет? – спросил он. – Нет, – ответила я. Денег на такси у меня присебе не было. – Уже есть, – сказал он решительно. – Вам абсо-лютно невозможно в таком состоянии передвигатьсяна этом небезопасном транспорте. Я сам отвезу васдомой. – Это неудобно, – произнесла я, опустив глаза,сдерживая ликование и крик души: «Это бесподобно!». – Неудобно будет с вашей ногой оседлать желез-ного коня, а поездка на моем скромном авто будет до-статочно комфортной. Я поймала ухмыляющийся взгляд Люси. Наверня-ка завтра об этом будет шушукаться весь женскийперсонал больницы. Думаю, доктор Сансет был пред-метом мечтаний многих женщин, работающих здесь.Хотя что это я расфантазировалась. То, что на егоруке не было обручального кольца, а я сразу обратилана это внимание, ровным счетом ничего не значило,ведь при его работе оно могло мешать. Доктор Сансет помог мне проследовать до маши-ны и удобно расположиться в своем автомобиле. Онусадил меня на заднее сидение и уложил мою ногу, ска- – 10 –

зав, что ее лучше держать повыше, чтобы кровь мень-ше приливала. Гарольд, который ждал меня в коридо-ре, кажется, испытал облегчение, что ему не придет-ся везти меня домой и объясняться с моим отцом, ко-торый наверняка в это время уже закончил работу. Как жаль, что я жила так близко. Путь к моемудому был равен нашему короткому диалогу: – Думаю, пришло время познакомиться, – сказалдоктор. – Мое имя Джозеф Сансет, а ваше? – Я Джулия Митчелл*. – Чем занимаетесь, мисс Митчелл? – Я студентка третьего курса литературного фа-культета университета. – Очень подходящая специальность для девушкис такой творческой фамилией. Чем планируете зани-маться после окончания университета? – Еще не решила. – Ну что вы скромничаете. Берите пример с вашейпрославленной однофамилицы. Один-единственный ге-ниальный роман сделал ее и ее героиню любимицей мил-лионов. Мечтать нужно смело. Я уверен, вас ожидаетблестящее будущее. Ваше имя тоже будет красовать-ся на обложках книг. Я понимала, что он посмеивался надо мной, но мнепочему-то было приятно. – Остановите, пожалуйста, здесь, – попросила я. Джозеф помог мне выйти из машины. Теперь я ду-мала о нем, называя по имени. Он помогал мне идти,поддерживая под руку. Мое сердце учащенно билось,оттого что он был так близко. Мы подошли к дверимоего дома.* Митчелл Маргарет – автор бестселлера «Унесенные ве-тром». – 11 –

– Я открою, когда вы уедете, – сказала я. Мне нехотелось слушать расспросы папы при нем. Тем более,чтобы о чем-то спрашивали его. – Как будет угодно. Всего вам доброго, Джулия, –произнес он, поспешно сел в машину и уехал. – Благодарю, – промолвила я ему вслед, счастли-вая оттого, что он назвал меня по имени. *** – Что желаете из напитков? – прервал мое чтениеголос стюардессы. – Минеральную воду без газа, пожалуйста, – сказа-ла я. Сделав несколько глотков, я осознала, что читалаувлеченно, рисуя в своем воображении образы Джозе-фа, Джулии, лоботряса Гарольда и сплетницы Люси.Это был хороший знак. Мне было интересно, что будетдальше. Именно в таком состоянии заинтересованности ялюбила работать. У Джулии был легкий стиль изложения. Мне нуж-но было ему соответствовать. Я во что бы то ни стало захотела выиграть конкурс. Ну, Антон, Главный еще похвалит твою идею на-счет меня. Все будет «отличненько», как ты выража-ешься. Я впервые после разрыва с Игорем почувствовалаэмоциональный подъем. Мне хотелось, чтобы стюардессы поскорее закончи-ли свое обслуживание и я смогла вернуться к чтению. Более чем скромный завтрак, который из-за за-держки рейса стал поздним обедом, не пробуждал мое- – 12

го аппетита, но я заставила себя съесть хоть что-нибудь,за неимением лучшего. Я отношу себя к категории гурманов. Люблю естьнемного, но вкусно, неспешно смакуя любимые блюда.В данном же случае пищеварительный процесс был за-пущен без намека на удовольствие. Послевкусие рас-творимого кофе оставило унылый след. До пункта назначения оставалось еще два часа лета,и я вернулась к прерванному чтению. *** Джозеф заполонил мои мысли и начал «прорас-тать» в сердце. Я регулярно ездила в больницу на процедуры в на-дежде на встречу с ним, но тщетно. Перевязки мне де-лала немолодая приветливая медсестра миссис Глэ-дис. Она обладала веселым нравом и умелыми руками.Миссис Глэдис прониклась ко мне симпатией, она го-ворила, что я напоминаю ей младшую дочь, котораявышла замуж за ирландца и уехала из дому три годаназад. С тех пор они не виделись. Лишь редкие письма,телеграммы и телефонные звонки рассказывали ма-тери о том, как живет ее дочь. – …если не врет, конечно, – с тяжелым вздохомпроизнесла женщина. – Она каждый раз обещает при-ехать на Рождество, но в последний момент случает-ся что-то непредвиденное. Я внимательно присматривалась к миссис Глэ-дис. Не в ее характере было жаловаться на жизнь. Насплетницу, как мне показалось, она была не похожа, ия решилась разузнать у нее кое-что об интересующейменя персоне. С трудом подбирая слова и интонацию, – 13 –

чтобы не выдать свою чрезмерную заинтересован-ность, я, как бы невзначай, спросила: – Миссис Глэдис, в тот день, когда я обожгла ногу,мне оказывал помощь доктор, точно не помню фами-лию, что-то связано с солнцем… – Наверное, доктор Сансет? – Похоже, да. Что-то его не видно. Я думала, он бу-дет наблюдать, как проходит процесс заживления. – Да что там наблюдать, милая, все отлично!Если бы меня что-то насторожило, я бы обязательнопригласила врача. Только не доктора Сансета, а кого-нибудь другого, потому что он уехал на какой-то меди-цинский семинар. Когда вернется, не знаю. Вообще-то,он работает здесь временно. Приехал в наш город пол-года назад. Живет один, насколько мне известно. Мар-го из отдела кадров его личное дело заполняла, так го-ворила, что он не женат, детей не имеет. Здесь мно-гие на него глаз положили – и медички, и пациентки,но только он ни одну к себе не подпустил. Со всеми дер-жался обходительно, но на дистанции. – А тебе что, он тоже приглянулся? – озорно спро-сила миссис Глэдис. Я почувствовала, как румянец покрывает моелицо, и опустила глаза, не зная, что сказать. – Уж не та ли ты молодая особа, которую он, сослов Люси, сам отвез домой? – Да, это я. Только, пожалуйста… – Да не переживай ты, – прервала меня на полу-слове миссис Глэдис. – Я не из болтливых. Лично менятвой Сансет не интересует. У меня свой муженекимеется, хоть не такой молодой да интересный, затомне под стать, – засмеялась женщина от собствен-ной шутки. Я тоже улыбнулась и слегка расслабилась. – 14 –

– Ну что ж, дорогая, послезавтра последняя проце-дура – и все, гуляй весело, только осторожно, – она сно-ва засмеялась и я вместе с ней. ***Через день, как и было назначено, я приехала в боль-ницу. Заглянула в манипуляционную, где миссис Глэ-дис работала с другим пациентом. После десятими-нутного ожидания пришла моя очередь. ПриветливаяГлэдис при виде меня расплылась в широкой улыбке. Она ответила на мое приветствие и радостно за-тараторила: – Джулия, что я тебе сейчас расскажу! Вернулсятвой доктор, смотрел твою медицинскую карту, по-просил пригласить его, когда ты придешь на процеду-ру. Сиди и жди, я за ним. От счастливого волнения я растерялась. Сердцезаколотилось часто-часто, и казалось, что оно своимстуком заглушало настенные часы. Время, по моимощущениям, изменило свой привычный ход, я чувство-вала течение секунд сквозь собственное тело. Дверь кабинета отворилась, и доктор Сансет«осветил» собою помещение. Глэдис осталась за две-рью. – Добрый день, мисс Митчелл, рад вас видеть. – Добрый день, доктор Сансет, – ответила я, неуточняя, насколько сама рада его видеть. Он осмотрел неприятность на моей ноге и опти-мистично констатировал: – Все отлично, я доволен вами. – Багровое пятно размером с куриное яйцо врядли можно назвать украшением девушки, – сказала я,осматривая свою ногу без повязки. – 15 –

– Через год вы забудете о нем, я обещаю – Благодарю, доктор Сестра Глэдис вошла в кабинет и сообщила, чтодоктора ожидают в приемном покое. Джозеф поспешно простился, одарив меня своейлучезарной улыбкой. ***После окончания занятий мы всей компанией от-правились на пикник в честь дня рождения Глории. Га-рольд, который на время моего лечения исчез из виду,снова проявился и активизировался. Он даже «расще-дрился» на букет и извинения. Его детский лепет, каки он сам, были мне совершенно неинтересны. Я все вре-мя думала о Джозефе. После моего последнего визитав больницу прошло одиннадцать дней. С каждым днемвероятность новой встречи казалась мне все более ил-люзорной, и это, безусловно, огорчало. Я старалась ре-зультаты моих внутренних переживаний не прояв-лять внешне и дала себе обещание с завтрашнего дняначать осмысленную работу по вытеснению Джозефаиз своих мыслей и сердца, решив, что чем раньше я этосделаю, тем лучше. Я вернулась домой около десяти вечера. Папа рас-положился в своем любимом кресле с книгой в руках.На журнальном столике стояла чашка с дымящим-ся чаем. Я всегда предупреждала отца о времени свое-го возвращения и старалась быть пунктуальной, что-бы не создавать ему лишних поводов для пережива-ний. После истории с ожогом я была максимально ак-куратна. – 16

– Добрый вечер, папочка, – сказала я и поцеловалаего в щеку. – Добрый вечер, детка, как все прошло? – спросил он. – Мне было не интересно. Кажется, я начала пере-растать подобные сборища. – Ты взрослеешь, дорогая, – сказал он, глядя наменя с улыбкой. – Тебе принести что-нибудь к чаю? – спросила яотца. Он отказался, а я была не прочь съесть что-нибудьвкусненькое. Я вошла на кухню и увидела на столебольшой букет цветов, который стоял в маминой лю-бимой вазе. – Папуля, откуда цветы? – крикнула я из кухни. – Это для тебя, – ответил он. – Благодарю, папочка, это так приятно. Я заберуих в свою комнату. – Цветы не от меня. – А от кого? – удивилась я. Стоя с цветочной вазой в руках, я слушала его рас-сказ о том, что пару часов назад приходил молодой че-ловек, который представился доктором, хотел меняувидеть, интересовался моим здоровьем. – Это что, новое условие медицинской страховки:врачей обязывают навещать пациентов с цветами? –с иронией в голосе произнес папа. – Наверное, – сказала я и пошла в свою спальню, ко-торая находилась на втором этаже нашего дома. – Джулия, – окликнул меня папа, когда я перешаг-нула последнюю ступеньку. Он стоял внизу перед лестницей. Мы встретилисьглазами. – Ты все больше становишься похожей на маму.Обещай мне, что будешь жить долго. – 17 –

– Обещаю, папа, – тихо промолвила я. Он первый опустил глаза и направился обратно взал к своим книге и чаю, бросив, как бы невзначай, ужене глядя на меня: – А доктор твой мне понравился. Той ночью я долго не могла уснуть: думала о Джо-зефе. Я никогда не говорила со своим ангелом, я общаласьс мамой. Сегодня я рассказала ей о новом незнакомомчувстве, которое щемило сердце, разрывая его от сча-стья. *** Это был весь материал, присланный Антоном. Мой самолет начал снижаться. К четвергу, как и было оговорено, я отправила Ан-тону перевод первых трех глав. Устроившись за столи-ком у бассейна, я связалась с ним по скайпу. – Привет, Юлька, как отдыхается? – Привет, Антон, спроси лучше, как работается.Работается классно! С утра успеваю поплавать в бас-сейне, для бодрости и настроения. Правда, пока ниче-го, кроме отеля и набережной, я еще не видела, но на-деюсь кое-что успеть. Ты скажи мне, пожалуйста, ког-да будет объявлен победитель конкурса? – Я думаю, к твоему приезду, не раньше. Так чтоможешь расслабиться, полюбоваться красотами Испа-нии и красавцами испанцами, только не очень увле-кайся. Я оставила без комментариев его шутку. – 18 –

– Антоша, а вышли мне, пока суть да дело, продол-жение, очень хочется почитать. – Что, зацепило? – Сама от себя в шоке… – Прости, подруга, не могу. Главный строго распо-рядился: материал получит только тот, кто будет из-бран, – пафосно произнес Антон. И не пытайся найтиэлектронную версию на английском языке, она не до-ступна. Так что до вторника чтоб я о тебе не слышал.Ну, если только ты захочешь пообщаться с интереснымумным мужчиной, тогда звони. – Ладно, интересный умный мужчина, постараюсьпотерпеть до вторника. Маме привет. – Чьей? Своей или твоей? Они обе у нас дома, ужинваяют. – Ну, тогда передавай обеим. Наши мамы были лучшими подругами еще сошкольной скамьи. Они были абсолютно разными ивнешне, и по характеру. Их взгляды на многие вопро-сы не совпадали, в частности: на мужчин, воспитаниедетей, моду, погоду и т. д. Они часто спорили, но никог-да не ссорились. В трудных житейских ситуациях всег-да, безусловно, поддерживали друг друга. Мы с Анто-ном практически выросли вместе. Он был тремя года-ми старше и с самого малолетства покровительствовалмне. Наши мамы, естественно, мечтали видеть нас па-рой, но мы не оправдали их ожиданий. Наши с Анто-ном отношения – это был редкий случай дружбы муж-чины и женщины без сексуального подтекста, во вся-ком случае, с моей стороны точно. – 19 –

– Антоша, если узнаешь что-нибудь раньше втор-ника, позвони. – А сам бы я не догадался. Все, пока, из кухни за-пах идет сумасшедший. – Пока, приятного аппетита и спасибо! – Спасибо – рано… Наше общение оставило на моем лице улыбку. Я вочередной раз задала себе вопрос: почему женские чув-ства так слабо дружат со здравым смыслом? Взяла, под-рулила сердечко мозгами к человеку достойному, на-дежному – и горя бы не знала, и маме угодила. Так нет!Нам такое не интересно. Нам сначала надо, чтоб кипе-ло, потом – чтоб болело, а напоследок – чтоб выкосилос корнем и было непонятно, когда и что там потом сно-ва прорастет. Я пошла ужинать с надеждой на гастрономическийрелакс. Сегодня позволю себе все, на что соблазнюсь. *** Остаток отпуска я максимально наполнила яр- кими впечатлениями. Я жила в небольшом го-родке Ла Пинеда. Пинедами назывались средиземно-морские сосны, которые произрастали здесь в боль-шом количестве. У них были длинные тонкие стволы,а игольчатая крона находилась наверху, они напоми-нали мне гигантские зеленые зонтики. В честь них иназвали этот живописный город, расположенный в стадесяти километрах от Барселоны. Барселона, культурная сокровищница Европы, по-разила мое воображение архитектурными шедеврамиГауди. Большое неоднозначное впечатление на меня про-извел дом-музей Сальвадора Дали в городке Фигера- – 20 –

се. В этом храме сюрреализма была собрана самая боль-шая коллекция работ великого мастера. По замыслуавтора, в музее нельзя было проводить экскурсии, что-бы каждый посетитель мог увидеть там именно то, чтооткроется его восприятию. Еще я взяла несколько уро-ков фламенко прямо в отеле, побаловала тело мягкимиюньским солнцем и ласковым морем, перепробоваламассу вкусностей, купила себе серьги с изумрудами.Первый раз в жизни я удостоила себя подобным внима-нием, и мне это понравилось. *** По дороге на родину снова не обошлось без при- ключений. Мне попался сдвоенный посадоч-ный талон. Когда я добрела до своего места в далекомдвадцать шестом ряду, на нем уже сидел увесистыйджентльмен, который по факту джентльменом вовсе неоказался. Он в достаточно грубой, слава богу, цензур-ной форме доступно объяснил мне, что это не его про-блемы. Стюардесса, которая пришла на помощь, пове-дала нам, что подобные случаи бывают крайне редко,принесла свои извинения за это неудобство и предло-жила мне пройти в салон бизнес-класса, где были сво-бодные места. Мужчине это тоже не понравилось. Онвозмутился, почему в бизнес-класс переводят меня, ане его, на что стюардесса любезно, но твердо ответила,что он и так занимает место согласно своему посадочно-му талону. Я первый раз летела в салоне бизнес-класса. Этобыл прощальный подарок мне от Испании. Надо при-знать, полет был весьма комфортным, а обед вполне до-стойным. Эпизод с мужчиной из двадцать шестого рядая вычеркнула из приятной картины полета. – 21 –

*** Во вторник, еле дождавшись девяти утра, я по- звонила Антону. – Привет, Антон, ну что, готовы результаты – Юлия Александровна, жду вас у себя в кабинетеровно в 10:00 для оглашения результатов конкурса. – Антон, ну хоть намекни, – замяучила я – Гражданка Летинская! Вы такой же сотрудникотдела, как и все остальные, и будете информированына общих основаниях. Более просить было бесполезно. Что касалось непо-средственно работы, Антон был профи на все сто. Ровно в 10:00 я, Лазарева и Корниенко были при-глашены в кабинет Антона. После кратного приветствия Антон продолжил: – В результате анализа ваших работ я могу сооб-щить, что стилистика госпожи Летинской максималь-но приближена к авторской. Следовательно, право пе-ревода принадлежит ей. Поздравляю, Юлия Алексан-дровна! Всем спасибо. – Просто цирк какой-то, – возмутилась Алла Кор-ниенко. – Все и так было понятно, зачем только был ну-жен этот конкурс. – Алла Николаевна, хочу заметить, что в третьейглаве слово cool, которое имеет около двадцати значе-ний, переведенное вами как равнодушный, в даннойситуации должно было трактоваться как спокойный, впротивном случае смазывается смысловой акцент, по-ставленный автором. Ольга Григорьевна, у вас есть во-просы по существу дела? – обратился он к Лазаревой. – Нет, Антон Сергеевич – Тогда благодарю за внимание. Дамы, можете вер-нуться к своей работе. Летинская, останьтесь. – 22

– Антонище, спасибо!!! – кинулась я к нему, когдаЛазарева и Корниенко закрыли за собой дверь. – Спокойно, убавь эмоции. Если хочешь подчер-кнуть мою значимость, называй меня по имени отче-ству. – Хорошо, товарищ начальник! – Здесь нет ничего личного, ты знаешь, дружбадружбой, а на работе главное работа. Ты действительномолодец! Текст уже на твоей почте. Дерзай! Темп держимаксимальный, но без потери качества. Можешь самаобозначить реальные сроки, я постараюсь их согласо-вать. – Ты так мне нравишься, когда командуешь! – ко-кетливо сказала я. – Не верю. Свободна! – нарочито серьезно ответилон, указывая мне жестом на дверь. – Слушаюсь, сэр, – ответила я, военным жестомприставив ладонь к виску, и с чувством глубокого удо-влетворения отправилась заниматься любимым делом.Мне не терпелось узнать, что там было дальше с героя-ми романа «Любовь длиною в жизнь». ***– Моя дорогая, – разбудил меня папин голос. – Тебяк телефону. – Кто? – преодолевая сонливость, спросила я. – Твой доктор. Я, как сигнальная ракета, вскочила с кровати икинулась вниз по лестнице. – Алло, – подавляя волнение, произнесла я. – Здравствуйте, Джулия! – Здравствуйте, доктор Сансет! – 23 –

– Я прошу вас называть меня по имени. Я звонювам не как врач. Давайте попробуем еще раз. Здрав-ствуйте, Джулия! – Здравствуйте, Джозеф! – я с удивлением слуша-ла, как первый раз из моих уст вслух прозвучало егоимя. – Я звоню поздравить вас с двадцатилетием – Благодарю, очень приятно Мне хотелось спросить, как он узнал, но я тут жесориентировалась, что из медицинской карты. – Я не разбудил вас – Немножко – Простите, хотел успеть застать вас дома – А который час – Воскресное утро, 9:00 – Жутко поздно, спасибо, что разбудили, Джозеф – Джулия, мне бы очень хотелось увидеть вас и по-здравить лично. – Буду рада – У вас, наверное, запланировано торжество – Я могу подкорректировать свои планы – Тогда, если удобно, через два часа я подъеду завами. – Согласна – До встречи, Джулия! Поздравьте от меня свое-го папу. – До встречи, Джозеф Я повесила трубку, не вполне веря, что уже несплю. – Каков умелец! – произнес папа. – Поздравил моюлюбимую дочь раньше меня! – Он передавал тебе поздравление, папочка. Ты и -вини, наш праздничный обед переносится. – 24

– Я слишком люблю тебя, чтобы обижаться, ивсе понимаю, – ласково сказал он, обнял и поцеловалменя. – Ну подарок-то посмотри. Папа знал мое увлечение фотографией и подарилмне фотоаппарат последней модели. Я была тронута,нежно его поблагодарила и побежала наводить красо-ту к приезду Джозефа. Я начала лихорадочно собираться, хотя време-ни было достаточно. Я выбрала для встречи бирюзо-вое платье. Оно было достаточной длины, чтобы при-крывать напоминание о моем ожоге. Убедившись, чтоплатье выглажено идеально, я побежала в душ. Стояпод струями теплой воды, я очень кстати вспомнилао своей вечеринке. Выскочив из душа, я помчалась к те-лефону и набрала номер Глории. – Ну же, – нетерпеливо подгоняла я подругу, будтоона могла меня слышать. День рождения самой Глории мы шумно отмети-ли пять дней назад. Цветы, подаренные Джозефом втот вечер, стояли в моей комнате и не давали о немзабыть. – Привет, Глория, – выпалила я, услышав сонное«алло» на том конце провода. – Джули, зачем ты звонишь? Что, не могла до-ждаться, пока я сама позвоню и поздравлю тебя? – Глория, слушай! Вечеринка по случаю моего днярождения переносится. Позвони, пожалуйста, всем исообщи. – Ты что, обалдела, именинница? – Прости, я потом тебе все объясню. – Мы подарки тебе приготовили… – Подарки не пропадут. Я сейчас, честное слово, немогу говорить. – Может, ты заболела? – 25 –

– Нет, я здорова – Тогда с ума сошла – Надеюсь, что нет – Ладно, все равно поздравляю! – немного обижен-ным голосом произнесла Глория. – Спасибо, я позвоню Я торопливо повесила трубку и продолжила наве-дение красоты. Я не имела ни малейшего представле-ния, куда меня намерен пригласить Джозеф и скольконаша встреча займет времени, но все другое было мнесовершенно не важно. После эмоциональных сборов я придирчиво огляде-ла свое отражение в зеркале и осталась довольна со-бой. Ровно в назначенное время прозвучал звонок вдверь. На пороге стоял лучезарно улыбающийся Джо-зеф с шикарным букетом из 21 белой розы. Я никогдаеще не видела таких крупных бутонов. Джозеф был одет в белую тенниску, светло-серыебрюки и модные спортивные туфли на белой подошве. – С днем рождения, Джулия, вы великолепны! –произнес он, вручая мне букет. Я вдохнула пьянящийаромат цветов и расплылась в улыбке. – Вам очень идет это платье, но, думаю, в брюкахвы будете чувствовать себя комфортнее. – А куда мы направляемся? – не скрывая любопыт-ства, спросила я. – Пусть это будет сюрпризом. Не торопитесь, ябуду ждать вас в машине. Сюрприз состоялся! Джозеф привез меня на при-чал, где нас ждала трехмачтовая парусная яхта. – Это что, ваша яхта – 26

– Да! – произнес он с чувством собственного досто-инства. – Она прекрасна, – восхитилась я. Выдержав небольшую паузу для того, чтобы я впе-чатлилась, Джозеф сказал: – Велик был соблазн соврать и произвести на васнеизгладимое впечатление, но я привык говорить прав-ду, поэтому признаюсь честно, она наша до десяти ве-чера, я арендовал ее у одного благодарного пациента. – Неизгладимое впечатление вы уже произвели,для этого было достаточно и букета, поэтому дальшеможно без спецэффектов. – Не получится, – с глубоким вздохом, символизи-рующим сожаление, ответил Джозеф. – У нас впередибольшая программа. Нас обоих повеселил этот диалог, мы общались наодном языке. *** Героям не нужно было просить друг у друга разре-шения, чтобы перейти на «ты». Я сделала это за них.В английском языке, в обращении ко второму лицу, небыло деления на «ты» и «вы». Местоимение you озна-чало и то и другое. ***Джозеф взял меня за руку и галантно сопроводилна борт яхты. Через несколько минут мы отчали-ли от берега. В трюме нас ожидал праздничный обед.Джозеф провозгласил в мою честь трогательный крас-норечивый тост, который слегка меня смутил, а впе-реди меня ждал еще один сюрприз. – 27 –

– У меня для тебя есть подарок, – сказал он. – По-жалуйста, встань из-за стола и закрой глаза. Я послушно закрыла глаза и не подглядывала,хотя соблазн был велик. Рядом с Джозефом меня не покидало ощущениесказки. Я почувствовала что-то скользкое и прохладноена своей шее. – Можешь открыть глаза, – прошептал мне наухо Джозеф, и я ощутила теплоту его дыхания. Я стояла перед зеркалом, а на мне красоваласьзолотая цепочка с изумрудным кулоном в форме сле-зы. Это изысканное украшение совсем не сочеталосьс моей простой блузкой и светлыми брюками. Я пред-ставила, как прекрасно оно бы смотрелось с изящнымплатьем. – Я думаю, с платьем, в котором ты меня встре-тила, будет восхитительно, – нежно, почти шепо-том произнес мой даритель. Я повернулась к нему, мыоказались совсем близко. – Благодарю, – произнесла я за долю мгновения донашего первого поцелуя. Я не смогла изложить на бумаге всю гамму пере-житых мною в тот вечер чувств, но сохранила их всвоем сердце от первого до последнего фрагмента. Джозеф привез меня домой около одиннадцати.Мы сидели в машине, он держал мою руку в своей. – Ты подарила мне сказочный праздник – Я? – не скрывая удивления спросила я. – Это яблагодарна тебе за незабываемый праздник. – Ты не понимаешь, для мужчины огромное сча-стье радовать женщину, которая ему дорога. – Я дорога тебе – 28

– Неужели это незаметно? – Знаешь, Джозеф, я испытываю такое незнако-мое ощущение, как будто проживаю эти мгновения иодновременно наблюдаю за собой со стороны. – Это похоже на счастье? – спросил он. – Наверное, это и есть счастье. Это что-то совсемновое для меня. *** Читая эти строки, я поймала себя на том, что на- хожусь под эмоциональным впечатлением. Этобыло так трогательно, что даже мое сердце, которое на-ходилось в настоящий момент в состоянии глубокой за-морозки, не могло остаться равнодушным. Я начала со-мневаться в справедливости своих суждений и уже незнала, есть любовь или нет. Более того, я не знала, вочто бы мне хотелось поверить больше – в ее существова-ние или отсутствие. Одно я точно понимала, что от мое-го выбора будет зависеть многое, поэтому боялась оши-биться. От размышлений к реальности меня вернул звонок.С экрана телефона на меня смотрел Антон. Ему не нра-вилась эта фотография, он казался себе на ней каким-то смешным. А мне она нравилась, напоминала Антонаиз детства и создавала особое настроение. – Ты почему не отвечаешь по внутреннему? Ждутебя в своем кабинете, – когда он был особенно серье-зен, мог пропустить слова приветствия. – Здравствуйте, Антон Сергеевич! – наигранно-учтиво произнесла я. – Я работаю дома, потому что вспокойной обстановке могу наилучшим образом спра-виться с поставленной производственной задачей. – 29 –

– Ну тебя, привет! Почему меня не предупредила,что будешь работать дома? – Извини, должна была с тобой это обговорить, ноты ведь раньше был не против. Дома я работаю бы-стрее, кроме того, в одном кабинете с Лазаревой и Кор-ниенко, которые со мной «через губу» здороваются… вобщем, сам понимаешь. – Да я, в принципе, не против. Тогда жду тебя послеобеда, нужно обговорить рабочие вопросы. – А может быть – Нет, по телефону быть не может – Тогда, может, вечером после работы зайдешь комне? Очень не хочется прерываться. Я на сборы и доро-гу потрачу часа три. Ты же сам меня торопишь. – Ты уникальная особа, всегда все выкрутишь всвою пользу, еще и доводы логичные подберешь. – Спасибо, милый – Вот только не надо «милый». Иди работай, я будуближе к восьми. – Только сначала зайди домой поужинай, ты тогдадобрый будешь и ласковый. – Юлька, ну никакой субординации, – произнес он,и хоть я его не видела, знала, что он сейчас улыбается. – Вот видишь, я тебя слегка повеселила *** Мы с Антоном жили в соседних подъездах. Он с мамой, а я сама. Мои родители переехали внаш загородный дом, и я стала единовластной хозяй-кой трехкомнатной квартиры. Это был воистину коро-левский подарок, преподнесенный мне к окончаниюуниверситета. В этой квартире мы жили вместе с Иго- – 30

рем два долгих не очень сладких года. Теперь я сноважила здесь одна. Я была единственным ребенком в семье. Отноше-ния родителей были далеки от идеальных. Не режераза в месяц они громко выясняли отношения за за-крытой дверью. Когда это происходило, я уединялась всвоей комнате, чтобы не слышать, о чем они скандали-ли. Я любила их обоих, поэтому не хотела разбираться,кто из них прав, а кто виноват, чтобы не становитьсяна чью-либо сторону. Я просто очень хотела, чтобы онискорее помирились. Дважды родители были на граниразвода. В обоих случаях помогла язва. Первый раз этопроизошло, когда я училась в пятом классе. Банальная язва желудка разыгралась у папы нанервной почве, и он угодил в больницу. В этой ситуа-ции мама проявила себя как заботливая жена: она на-вещала его по два раза в день, привозила диетическуюпищу. Несмотря на то, что отделение гастроэнтероло-гии было заполнено под завязку, мама умудрилась до-говориться о том, чтоб ему дали отдельную палату, ирегулярно ублажала младший медперсонал, чтоб в его«апартаментах» всегда было чисто и проветрено. Такаятрогательная забота способствовала папиному скорей-шему выздоровлению и их благополучному примире-нию. В скорости после этого случая я спросила у мамы: – А разве нельзя всегда жить в мире? – Мы живем не хуже других. Ты же понимаешь,что идеальных отношений быть не может, даже если тык ним стремишься. У папы сложный характер, у менятоже, без конфликтов не бывает семейной жизни. Эти мамины жизненные установки, про «не хужедругих» и что «без конфликтов не бывает семейных от-ношений», так проникли в мое детское подсознание, – 31 –

что на сознательном уровне я принимала их как един-ственно возможные. Я, как и многие мои современники, была склоннасчитать, что так, как живет большинство, это и естьнорма. И угасание любви, и тот суррогат, которым до-вольствуются многие, продолжая совместное суще-ствование, именно существование, а не жизнь, я при-нимала как неизбежность. Следовательно, конфлик-ты с Игорем, которые возникли у нас раньше, чем на-чалась семья, я считала до определенного момента нор-мальным развитием отношений. Когда я была в девятом классе, у родителей прои-зошел рецидив попытки развестись, и все сработалопо хорошо зарекомендовавшей себя схеме: язва, боль-ница, забота и примирение. К моей большой радости,после этого эпизода я стала замечать в их отношени-ях значительное потепление, конфликты между нимистали происходить все реже. А после серебряной свадь-бы, которую они пышно отметили незадолго до моегодипломирования, в семье, к счастью, воцарился долго-жданный мир. Мы с мамой всегда были близкими подругами имногое доверяли друг другу. Во время одного откровен-ного разговора я спросила у нее: – Мамуль, а как так случилось, что после четвертивека семейной жизни ваши отношения наконец-то на-ладились? У папы что, характер стал лучше, чем в мо-лодые годы? – Нет, папин характер не улучшился, просто я ста-ла проще смотреть на многие вещи и научилась отли-чать главное от второстепенного. – А что главное – Главное, что мы есть друг у друга и что у нас есть ты. – 32

О своем решении переехать в загородный дом онисообщили после торжества, чем повергли меня в со-стояние неописуемого восторга. Стать в двадцать двагода хозяйкой «трешки» в неплохом районе – это былаогромная удача. – Ты теперь завидная невеста, – прокомментировалмою новость Антон. – Осталась самая малость: найти достойного жени-ха! – ответила я. – Зачем его искать, он перед вами! – Ты ведом алчностью, а я хочу любви. Мы дружно расхохотались после этого почти теа-трального диалога. Двухэтажный дом моих родителей находился втридцати километрах от черты города. Папа лично егоспроектировал и курировал строительство. Он был ру-ководителем крупной строительной компании, лю-бил дело, которым занимался, и отдавал ему большуючасть своего времени. Папин путь от дома в офис и об-ратно занимал не более сорока минут, что в масштабахбольшого города было минимально. Я в свое издатель-ство по пробкам добиралась не меньше часа. Мама вела на дому бухгалтерию двух неболь-ших фирм. При наличии таких детищ прогресса, какИнтернет-банкинг, модем, электронные платежи и от-четы, она могла бы выезжать в город по рабочим вопро-сам раза два в месяц. Но мама не относилась к катего-рии домоседок, поэтому бывала в городе гораздо чаще.Она любила посещать салон красоты и новомодныйфитнес-клуб для женщин, встречаться с подругами ирадовать себя обновками. Ей нравилось сочетать насы-щенную жизнь в мегаполисе с размеренным уединени-ем загородной жизни. – 33 –

– Это просто потрясающе! – делилась впечатлени-ями мама о занятиях аква-йогой. – Вертикальные йо-говские асаны, которые выполняются в воде, помога-ют легко прийти в состояние телесного баланса и див-ного душевного умиротворения. Ты непременно долж-на это испробовать. – С удовольствием, мамочка, но чуть позже. Закон-чу срочную работу и обязательно внесу аква-йогу в свойграфик, – с улыбкой произнесла я. – Свою жизнь, моя девочка, нужно строить такимобразом, чтоб хватало времени и вдохновения для под-держания и умножения собственной красоты и здоро-вья. Это помогает женщине жить в гармонии с собой, –с чувством сказала мама. – Мамочка, это что, цитата из «Женского журнала”Здоровье”»? – с улыбкой спросила я, не замечая за нейпрежде подобных философских рассуждений. – Нет, это результат моих жизненных наблюдений. После 40 лет мама стала относиться к себе с гораздобольшим вниманием, что вызвало в папе ответную ре-акцию. Он стал видеть в ней ту ценную женщину, кото-рую почему-то не мог разглядеть ранее. – Слава богу, моим бонусом за возраст стало осозна-ние простой истины: мужчине интересна женщина, кото-рая интересна самой себе, – с чувством произнесла она. – Я возьму это на вооружение, – сказала я Прекрасной традицией, которая зародилась у нас всемье после переезда родителей, стали семейные ужи-ны в ресторанчиках не реже раза в неделю и наши с ма-мой завтраки «на двоих» в кафе. На одном из таких за-втраков и произошел упомянутый мною ранее жизне-утверждающий разговор. – 34

*** Около восьми часов вечера пришел Антон. Мы со- прикоснулись щеками, это было нашим обыч-ным приветствием, что-то типа дружеского поцелуя. – Ну как дела? – спросил он, проходя в комнату. – Ты обо мне или о работе? – Давай сначала о тебе. – Обо мне не интересно, можно сразу о работе. – Тогда зачем спровоцировала вопрос? – Хотела твоего мужского внимания. – Сейчас решим все рабочие вопросы и пойдем комне ужинать. Получила мужское внимание? – Да, вполне. – Тогда давай по существу. Когда сможешь закон-чить перевод? – Если в нормальном рабочем режиме – месяца пол-тора. Если при полном погружении, как сегодня, безобеда – тогда, думаю, месяц. – Давай без особых трудовых подвигов, героиняпервых пятилеток*. Ты мне нужна здоровой. – Приятно, что нужна. – Тут вопрос вот в чем: руководство хочет завер-шить издательский процесс до конца октября, чтобыв ноябре развернуть рекламную компанию и к новомугоду распродать первый тираж, тогда к 8 Марта можнобудет успеть выпустить, разрекламировать и реализо-вать второй тираж. – Антон, я очень постараюсь максимально ускорить-ся, но ведь это творческий процесс, сам понимаешь.* Первая пятилетка – первый пятилетний план развития на-родного хозяйства СССР, лозунг которого был «Даешь пяти-летку за четыре года». – 35 –

– Давай сделаем так, я уже все продумал: будешьсдавать в верстку не весь материал сразу, а частями.Неделю отработала – отдала. Мы сможем на этом сэко-номить достаточно времени. Тогда к моменту оконча-ния работы над переводом останется сверстать неболь-шую часть. – Антон, ты – гений – Руководству об этом сообщи – Да, в электронном виде письмо отправлю – Кстати, у меня еще одна новость. Главный ухо-дит на месяц в отпуск, вечером подписал приказ о моемназначении и. о.* в его отсутствие. Завтра приказ будетобнародован. Тебе, как особе приближенной, сообщаюзаранее. – Антонище, какой ты молодец, я очень за тебярада!!! – я бросилась его обнимать. – Ты самый лучший!Самый достойный! – Почему-то это первым заметил Главный – Я это всегда знала, – я разжала свои объятия – Да шучу я, расслабься. Пошли ужинать, боеваяподруга. – Пошли ужинать, боевой друг После вкусного ужина в обществе Антона и егомамы я вернулась домой и продолжила работу. ***– Могу я видеть доктора Сансета? – спросил мойотец у дежурной медсестры. – Доктор сейчас на внеплановой операции. Я незнаю, когда он освободится, – ответила она. – Я подожду, мне очень нужно с ним поговорить* И. о. – исполняющий обязанности. – 36

Отец провел в ожидании больше часа. Окончивоперацию, Джозеф вышел в коридор и увидел отца. – Мистер Митчелл, что-то случилось с Джули-ей? – встревоженно спросил он, опустив приветствие. – С ней, безусловно, что-то случилось, но, сла-ва богу, не со здоровьем. Я никогда не видел ее такойсчастливой, и это меня пугает, – сказал отец. – Что же страшного в том, что она счастлива?По-моему, каждый родитель желает этого своему ре-бенку, – сказал Джозеф. – Конечно, только если это счастье не являетсямимолетной иллюзией и она потом не станет стра-дать. – С чего вы взяли, что она должна страдать? – Сколько вам лет, доктор? – Тридцать два, а какое это имеет значение? – Вы взрослый мужчина, а она еще совсем ребенок. – Наверное, родителям трудно принимать взрос-ление собственных детей. Позволю напомнить, чтоей уже двадцать. – Я хочу, чтобы вы правильно меня поняли. Я ниче-го не имею лично против вас, вы мне симпатичны. – Благодарю, – сказал Джозеф. – Джулия не знает о моем визите, наверняка онабыла бы против, – отец волновался, поэтому говорилсбивчиво. – Джулия очень молода, она не знает жизни,не знает мужчин. Вы намного старше и опытнее ее вовсем. Простите за вторжение, но я навел некоторыесправки о вас (кузен отца был частным детективом).Вы регулярно меняете место жительства, нигде не за-держивались больше чем на полгода. Меня это насто-раживает. – Благодарю за интерес, проявленный к моей персо-не, но я не намерен давать вам разъяснения. Когда при-дет время, я обо всем расскажу Джулии. – 37 –

Вряд ли этот разговор был приятен Джозефу, ноон держался вежливо и учтиво. – Я, наверное, зря пришел, но раз я уже здесь, топрошу вас, если увлечение Джулией для вас что-то не-серьезное, оставьте ее. – Я оставлю Джулию, только если она попроситменя об этом сама. – Доктор Сансет, вас просят вернуться в операци-онную, – прокричала дежурная сестра. – Я вынужден вас оставить. Всего наилучшего, –Джозеф торопливо удалился. *** Этот разговор произошел по прошествии трех не-дель моих встреч с Джозефом. Я, наверное, не узналабы о нем, если бы Джозеф не исчез. Мы встречались почти каждый день. Даже когдаДжозеф задерживался на работе, он заезжал ко мнехотя бы на четверть часа, узнать как дела и поже-лать доброй ночи. Когда же были его выходные дни,мы проводили их вместе. Ездили за город, каталисьна яхте, ужинали в ресторанчиках, просто гуляли поночному городу. Если случалось что-то непредвиден-ное, а в его профессии это бывало нередко, он непремен-но предупреждал меня телефонным звонком. В тотвечер он обещал освободиться пораньше и заехать замной около шести. До семи я ждала спокойно, затеммною овладело чувство легкого волнения. Время шло,а с ним волнение нарастало. Предчувствие, что что-то произошло, не отпускало меня. Папа, видя, что яне могу найти себе места, предложил свозить меня вбольницу Джозефа и попробовать узнать что-нибудьо нем. К моему большому сожалению, нам не дали там – 38

никакой информации. Полусонная сестра Люси ска-зала, что заступила на смену в восемь вечера. В этовремя доктора Сансета в больнице уже не было. Моюпросьбу – сказать домашний адрес Джозефа – она рез-ко отклонила, сославшись на конфиденциальностьинформации. Не в силах больше сдерживать слезы, которыеподошли так близко, я расплакалась отчаянно ибесшумно. – Я знаю, где живет твой Сансет, – не выдержав,сказал папа и выложил всю правду и о своем част-ном расследовании, и о разговоре с Джозефом. Дляменя это было очередным шокирующим известием заэтот день. Не имея эмоциональных сил разбирать этуситуацию, я попросила папу скорее отвести менядомой к Джозефу. Джозеф снимал квартиру в многоквартирномдоме. До�ма его не оказалось, машины на стоянкене было. Мои поиски не привели меня к цели, я по-прежнему не понимала, что происходит. Когда человека охватывает страх неизвестно-сти, худшие ожидания подстерегают тут как тут.Я, как могла, старалась отогнать их от себя, но малов этом преуспела. После трех дней, полных слез и отчаяния, дляменя имело значение лишь то, чтобы с Джозефом ни-чего плохого не произошло. Будем ли мы снова вместе,было уже не так важно. *** Да, Джулия! Последние два абзаца – это в точку, все про меня. Я сама неоднократно была в пле-ну у страха неизвестности и знала, как трудно не под-даваться негативным мыслям в подобных ситуациях. – 39 –

Я впервые испытала подобные переживания, когдамы с Игорем, повстречавшись три месяца, приняли ре-шение жить вместе. Если быть более точной, это я пред-ложила ему переехать ко мне, а он согласился. Ситуация с переездом Игоря ко мне напоминалакороткий анекдот, в котором говорилось, что не следу-ет путать туризм и эмиграцию. В нашем же случае ненужно было путать романтические свидания и совмест-ный быт с человеком, для которого порядок и уют былипонятиями незначимыми. До того как переехать ко мне, Игорь делил съемнуюквартиру с двумя друзьями. Мне доводилось несколькораз бывать у него в гостях – в этой холостяцкой «берло-ге». Более подходящего определения этому жилищу янайти не могла. Я наивно думала, что рядом со мной оннаучится если не ценить, то хотя бы поддерживать по-рядок, но, увы, ошиблась. Его жизнь оказалась столь же хаотичной, что и про-странство вокруг него. Несмотря на беспорядок, который он оставлял по-сле себя, сам Игорь всегда выглядел безупречно. Его за-ботила собственная внешность и то впечатление, кото-рое он производил на окружающих. Его авантюрная натура, мужская харизма и обая-ние словно магнитом притягивали меня и пробуждалижелание. Мне с ним было захватывающе интересно икрайне неспокойно. Игорь окончил строительный институт, но не в егохарактере была инженерная работа. Он занимался про-мышленным альпинизмом. Еще во времена своего сту-денчества он параллельно c учебой в институте прошелкурс обучения по этой специальности. Этот курс вклю-чал в себя профессиональную, физическую и психоло- – 40

гическую подготовку. Сначала Игорь работал по наймув составе бригады. Хорошо освоив эту профессию, в томчисле и с инженерной точки зрения, он собрал группутаких же рисковых парней, как он сам, которая предо-ставляла высококвалифицированные услуги широко-го профиля. В наш век строительного бума услуги про-мышленных альпинистов были просто незаменимы,поэтому востребованы и неплохо оплачиваемы. Опас-ная работа, связанная с риском для жизни, требоваланапряжения и высокой концентрации внимания. Рас-слабляться Игорь тоже предпочитал, в моем понима-нии, экстремально. На следующий день после разговора о переезде оноповестил меня телефонным звонком, что едет с дру-зьями на рафтинг. Обещал звонить часто и вернуть-ся через два дня. Сутки от него не было вестей, и я ре-шила позвонить сама. Его телефон был вне зоны досту-па, и бесконечные четыре дня я не знала, где он и чтос ним. Учитывая его любовь к экстриму и связанный сэтим риск, для меня было главным, чтобы он осталсяневредим. Объявившись как ни в чем не бывало через четы-ре дня, он взахлеб рассказывал о том, как они классносплавлялись. Телефонной связи в месте их дислокациине было, а погода, отличная компания и запас прови-зии позволили продлить удовольствие еще на два дня.А то, что я и его мама места себе не находили все этидни, его не очень беспокоило. За три года нашей совместной жизни подобныхсплавов, погружений и восхождений было немало. Япереживала, страдала, уговаривала, выясняла отно-шения, а когда мое терпение иссякло, пришла к выво-ду, что быть спутницей жизни парня-экстремала – для – 41 –

меня задача непосильная. Любовь, которая казаласьглавной в наших отношениях, не смогла мне помочьсмириться с его непредсказуемым образом жизни, аему – хоть как-то считаться с моими интересами. *** В каждой трудной для меня ситуации на помощь приходил Антон. Он никогда не вмешивался внаши с Игорем отношения, не осуждал его, просто былрядом и мог найти правильные слова. Игорю не нрави-лась наша дружба, хотя до сцен ревности не доходило. Игорь и Антон были троюродными братьями по ма-теринской линии, их мамы были двоюродными сестра-ми. Парни с детства не питали друг к другу теплыхчувств, слишком уж были разными, поэтому и обща-лись крайне редко. Антон помимо воли стал посредником нашего зна-комства. Это произошло на похоронах их с Игорем об-щей прабабушки. Мать Антона была ее любимой внуч-кой. Несмотря на очень почтенный возраст, бабулебыло за 90, Татьяна, мама Антона, очень тяжело пе-реживала эту утрату, а моя мама, как лучшая подру-га, поддерживала ее в трудный момент. Я тоже былаучастницей этого печального события. За поминаль-ным столом я сидела между Антоном и Игорем. Там насАнтон и представил друг другу. В такой малорадостнойобстановке произошло зарождение наших отношений.В итоге ничего хорошего из этого не вышло. После моего разрыва с Игорем наши с Антономмамы предприняли очередную попытку слепить из наспару. Особенно старалась Татьяна. Она то и дело орга- – 42 –

низовывала посиделки у них дома, в которых я былавынуждена принимать участие. Антон жил вдвоем с матерью последние двенадцатьлет. Его мама, имея высшее экономическое образова-ние, была профессиональной домохозяйкой. Его отец был владельцем популярного ресторанагрузинской кухни. Бабушка Антона, мама отца, былагрузинкой с мелодичным именем Лиана. Она познако-милась со своим будущим мужем, дедом Антона, ког-да тот отбывал срочную службу в армии в воинской ча-сти, недалеко от города Кутаиси. Прадед Антона, ЗурабСуладзе, боевой майор, участник военных действий Ве-ликой Отечественной войны, был командиром роты, вкоторой служил его будущий зять. Семья майора про-живала на территории военного городка. Уже никто немог бы нам поведать, как удалось рядовому солдату за-воевать сердце грузинской красавицы, воспитанной встрогих кавказских традициях, но факт остается фак-том: женился и увез. Лиана Зурабовна привила сыну любовь и понима-ние грузинской кухни. А то, что делается с любовью ипониманием, имеет большие шансы на успех. Ресто-ран, который открыл Сергей, не без помощи своих кав-казских родственников, стал процветающим заведени-ем. Его мать лично тестировала шеф-повара, конечноже грузина, на предмет проф. пригодности и участво-вала в разработке меню. Элементы интерьера были до-ставлены из самой Грузии. Фишкой заведения былапрограмма: музыкальные и танцевальные номера в ис-полнении малоизвестных, но очень талантливых ис-полнителей. Потрясающие вкус и аромат грузинскихблюд, чарующее многоголосие песен, зажигательный – 43 –

темперамент танцев магнитом притягивали клиентов,хоть раз окунувшихся в эту неповторимую атмосферу. Отец Антона был человеком широкого размаха. Онзнал, что щедрость – это путь процветания. Ему нрави-лось, что его жена не имеет материальной необходимо-сти работать, и поощрял это. Первый раз он оставил семью, когда Антону испол-нилось три года. В общей сложности он трижды уходили дважды возвращался, о чем свидетельствовали соот-ветствующие записи в паспортах и актах гражданско-го состояния. Его последний уход был ускорен беременностью егоновой избранницы, с которой он скоропалительно соче-тался брачными узами. Беременность в скорости оказа-лась ложной. Это несколько смягчило горесть пережи-ваемых матерью Антона чувств и, как мне кажется, по-сеяло в ее душе слабую надежду на возвращение блуд-ного супруга. Не знаю, любила ли она его до сих пор,но, судя по обсуждениям, которые она вела с моей ма-мой, вернуть хотела. Антон, как хороший сын, переживал за маму и ста-рался со своей стороны не добавлять ей причин дляслез, бессонных ночей и успокоительных капель, кото-рые были ее спутниками всю сознательную жизнь Ан-тона. Легкие угрызения совести Сергей компенсиро-вал щедрой материальной помощью, позволяющей егобывшей семье вести безбедную жизнь. Отец хотел вовлечь Антона в свое дело, но тонкостирестораторства парня не интересовали. Антон унаследовал внешние не ярко выраженныечерты своих кавказских предков, но не их темперамент.Спокойный и рассудительный, он был гуманитарием в – 44 –

чистом виде, обладал высоким уровнем интеллекта, ве-ликолепной памятью и тонким чувством юмора. Он окончил иняз университета с красным дипло-мом и сразу устроился работать переводчиком в на-ше издательство. Параллельно основной работе он по-могал сыну Главного подтягивать английский (за по-следний учебный год три частные преподавательницыотказались от нерадивого ученика, проявляющего от-кровенное равнодушие к их предмету). Антону удалосьнайти подход к ребенку, вступившему в среднюю фазупереходного возраста, и дело сдвинулось с мертвой точ-ки. Эта ситуация значительно повысила рейтинг Ан-тона в глазах Главного, и когда встал вопрос о выборекандидата на должность начальника отдела переводов,его решение было очевидным. По счастливой случайности новый рывок в карьереАнтона совпал с моим дипломированием, и он, уже направах руководителя, взял меня на место, которое самже и освободил. С работой мне исключительно повезло. Я занима-лась тем, что любила: я любила читать. Читая книгу Джулии, я так отчетливо представля-ла себе персонажей и события, словно смотрела фильмо любви, сопереживая происходящему. *** Джозеф объявился так же внезапно, как и исчез.Он стоял на пороге моего дома усталый и небритый. Яс облегчением вздохнула, оцепенев на мгновение. Мнехотелось кинуться к нему на шею, но какая-то вну-тренняя сила не давала сдвинуться с места. – Джулия, дорогая, здравствуй! – Здравствуй, Джозеф! – сдержанно ответила я. – 45 –

– Я ужасно соскучился и ожидал более теплогоприема… – Давай поговорим на улице, – я вышла и захлопну-ла за собой дверь. – Что с тобой, Джулия, что случилось за время мо-его отсутствия? – Где ты был, Джозеф? Я три ночи не спала, незная, где ты и что с тобой. – Дорогая, прости, что заставил тебя волновать-ся, но разве сестра Глэдис не сообщила, где я? Я просилее позвонить тебе… – Мне никто не звонил – Позволь мне все объяснить – Я была бы признательна Джозеф рассказал о том, что помешало нам встре-титься в тот вечер и в последующие три дня. В больницу, где он работал, поступило сообщениео том, что в двухстах километрах от нашего городапоезд сошел с рельсов. К счастью, обошлось без жертв,но пострадавших было много. Они были доставлены вбольницы ближайшего города, но медицинского персо-нала и медикаментов там было недостаточно. Джо-зеф вызвался оказать посильную помощь. Он поехалтуда на своей машине прямо из больницы, не понимая,сколько это может занять времени. Перед отъездомон звонил мне, но никого не застал дома. Тогда он по-просил сестру Глэдис связаться со мной и все объяс-нить, но она не выполнила его просьбу. Мы вместе сДжозефом поехали в больницу, для того чтобы выяс-нить, почему так произошло. – Доктор Сансет, простите меня, бога ради! –оправдывалась Глэдис. – Я звонила Джулии несколькораз, но никто не брал трубку. Потом из Ирландии по-звонила моя дочь, она так редко звонит, а я не видела – 46

ее три года. Она сказала, что наконец-то прилетитменя навестить. Вы представляете, действительноприлетит! И билет уже взяла на послезавтра. Я была на седьмом небе от счастья! У меня все из головы вылетело. Я побежала кзав. отделением и упросила дать причитающийся мнеотпуск, от которого отказалась в октябре. Глэдис очень переживала и была полна раскаяния.К сожалению, визит ее дочери оказался не гостевым.Ее семейная жизнь с ирландцем не заладилась, и онавернулась насовсем. Сестра Глэдис прервала отпуск ивернулась к работе. В тот момент, когда все разъяснилось, я облегчен-но вздохнула. Тревожные предчувствия, порожденныенеизвестностью, рассеялись. В этой связи мне вспом-нилось высказывание моего любимого писателя Анту-ана де Сент Экзюпери: «В действительности все со-всем не так, как на самом деле». Мы с Джозефом, как раньше, были вместе. Моядуша, зажатая тисками неизвестности, вырваласьна волю и снова обрела крылья. Вечером того же дня я услышала слова, которыеоткрыли мне дверь в новую жизнь. – Знаешь, Джулия, пусть наша разлука была не-долгой, по дороге домой я осознал, как сильно хочу тебявидеть, как много ты значишь для меня. Я люблютебя, Джулия. – Я тоже люблю тебя, Джозеф. – Ты первая, кому я говорю об этом. Я знал, что освоей любви скажу женщине только тогда, когда пой-му, что хочу провести с нею вместе всю жизнь. Джозеф опустился на одно колено и произнес фра-зу, которую я мечтала услышать от него. – 47 –

– Джулия Митчелл, согласна ли ты стать моейженой? Я ответила согласием. *** Я бы тоже согласилась, если бы меня полюбил такой мужчина, но для меня, на сегодняшнийдень, он был не более реален, чем Супермен или ГарриПоттер. Читая эту историю, меня приятно удивило соб-ственное душевное состояние. Первый раз за долгоевремя я почувствовала какой-то радостный душевныйтрепет, как будто была сопричастна происходящему. Время близилось к полуночи, но спать не хоте-лось. Заварив себе черный чай с мятой, я продолжи-ла работу. ***– Джулия, я хочу тебе рассказать о себе. Ты не за-давала вопросов о моем прошлом, и я тебе за это бла-годарен. Твой отец спрашивал меня об этом, и я по-обещал, что, когда настанет время, расскажу тебеобо всем. Это время настало. – Я готова, Джозеф, говори – Помнишь, тебя удивила фамилия Сансет, ты го-ворила, что раньше никогда не слышала такую, таквот: она не моя, более того, она не настоящая. – Как не настоящая? Джозеф, ты что, шпион – Нет, моя дорогая, все не так загадочно. Я не шпи-он, я подкидыш. – 48

Я неотрывно смотрела на Джозефа, не смея боль-ше его прерывать. После короткой паузы он продол-жил. – Эту фамилию придумал для меня доктор Френ-сис Бернс, который работал в детском приюте. Этоон обнаружил меня спящим в корзине для провизии уприютских ворот, когда солнце скрылось за горизон-том. Он рассказывал мне, что в тот вечер был потря-сающе красивый закат. Доктор осмотрел меня и определил мой приблизи-тельный возраст – четыре месяца. Он дал мне имя ипридумал фамилию. – Вот почему Сансет – закат, – сказала я. – Да. Он организовал для меня церемонию креще-ния и стал моим крестным отцом. Приютских детейникто не крестил, я был исключением. Когда, взрос-лея, я пытался понять, почему семья оставила меня,доктор Бернс сказал мне: «Всему виной была война,мальчик мой. Мы теперь не узнаем всей правды, да онои к лучшему, что не узнаем. Расти, живи и знай, чтоты достоин прожить прекрасную жизнь. Распорядисьею правильно». Я родился в 1944 году. Доктор Бернс был для меня единственным роднымчеловеком. Он был одинок, своей семьи у него не было. Кмоменту моего появления в приюте доктору было ужеза пятьдесят. В моем появлении он увидел знак свыше.Он полюбил меня как сына, но свою заботу проявлялсдержанно, в рамках, дозволенных приютом. Он при-вил мне интерес к медицине. Лет с двенадцати я помогал ему выполнять не-трудные процедуры: делать компрессы, перевязки, об- – 49 –

рабатывать раны. Среди приютских ребят нередкослучались драки, доходило и до кровавых ссадин. Доктор занимался со мной латынью, фармаколо-гией и анатомией. Он добился, чтобы мне выделили со-циальное пособие как ребенку войны. После окончаниясредней школы при приюте я поступил в медицинскийинститут. – А почему он не усыновил тебя – Он собирался это сделать, когда я закончу при-ютскую школу, но не успел. – Ты, наверное, очень страдал, когда его не стало – Френсис Бернс был удивительным человеком, оннаучил меня многому, в том числе и философскому от-ношению к неизбежности своего ухода. – Ты любил его – Ты первый человек, которого я люблю сильнее Джозеф обнял меня, а я крепко прижалась к нему,чувствуя свое и его сердцебиение. – Теперь я знаю, кого благодарить за то, что ты уменя есть, такой замечательный, – сказала я, глядя вглаза Джозефа, – ведь если бы ты не стал врачом, мымогли бы не встретиться. – Мы бы обязательно встретились, это было нампредначертано изначально. – Ты в этом уверен – Мне нравится так думать. Я осознанно выби-раю мысли, которые мне нравятся. – Разве человек может сам выбирать мысли, кото-рые ему думать? – Конечно, может! Нужно направлять вниманиена поиск хорошего. Я тебя научу. – 50

*** «А заодно и меня научите», – подумала я и реши-ла, что на сегодня работы достаточно, хотя этот переводуже не был для меня работой в чистом виде. Мне былоинтересно. В душе возникало смутное предчувствие,что книга Джулии Сансет окажет влияние на всю моюдальнейшую жизнь. ***– Джулия, а ты знаешь, что я искал тебя по всейАнглии? – Что ты имеешь в виду, дорогой? – После интернатуры, когда я стал дипломиро-ванным врачом, меня ничего не удерживало в городедетства. Более того, чувство одиночества все силь-нее овладевало мною. Я решил найти себе новое ме-сто под солнцем: переехал в новый город, снял кварти-ру, устроился работать в больницу, заключил времен-ный контракт на полгода, присматривался к здеш-ней жизни, заводил знакомства, прислушивался к сво-им ощущениям. К моменту истечения контракта японимал, что чужой и здесь. Затем выбирал следую-щий город, и сценарий повторялся. Так я колесил поч-ти десять лет, пока не произошло чудо. Когда я увиделтебя, перепуганную и несчастную, я сразу понял, чтоэто ты. Уже тогда я знал, что полюблю тебя и нику-да не отпущу. – Пожалуйста, не отпускай меня никогда, я оченьэтого хочу. – И ты готова всю свою долгую жизнь прожитьпод вымышленной фамилией? – 51 –

– Мне очень нравится эта фамилия. Честно го-воря, я уже примеряла ее к своему имени, и, по-моему,звучит неплохо. – Звучит прекрасно В тот же вечер мы сообщили папе о своем решении.Он был сдержан в проявлении эмоций, но я знала, что вдуше он счастлив за меня. Через две недели состоялась наша свадьба. Мы обо-шлись стандартной гражданской церемонией бракосо-четания и скромным свадебным ужином, на которыйбыли приглашены только самые близкие. С Джозефом мне хватало праздника в душе, а лиш-няя мишура только отвлекала внимание от этогоощущения. Мне был непонятен смысл свадебного тор-жества, в котором всяким формальностям уделялосьтак много внимания. Я не могла бы в такой ситуациичувствовать себя раскованной, свободной и счастли-вой. А мне бы хотелось запомнить этот день именноощущением полноты жизни. Для церемонии я выбрала белое силуэтное платьениже колен без всяких «архитектурных» излишеств.Помпезные свадебные наряды с корсетами, криноли-нами* и длинными шлейфами меня пугали. В такомплатье мне пришлось бы быть все время начеку, а я хо-тела наслаждаться переживаемыми мгновениями. – Ты сама нежность, – сказал Джозеф, увидев меняв незамысловатом наряде. – Именно такой я мечталувидеть свою невесту.* Кринолин – жесткая структура, предназначенная для при-дания юбке определенной формы. – 52