Золотой сайгак

L

[А Г ОЛ У В О 1 ИССЫК-КУЛЕ* Хвастливый сокол Сильнее всех птиц считал себя сокол-ительга. Он не знал соперников, равных себе по силе и ловкости. Поймать сидящую птицу казалось для него унизитель­ ным делом, и он с презрением относился к беркуту и ястребу, которые хватают добычу даже с земли. Возгордился сокол необычайно и крикнул так гром­ ко, что по всем горам и степям стало слышно: — Кто хочет состязаться со мной в силе и ловкости?! Но все птицы робко молчали. Еще больше возгор­ дился сокол. Не понравилось такое хвастовство чудес­ ной сказочной птице Самрук — повелительнице всех птиц. Захотела она проучить хвастливого сокола. По­ дозвала его к себе и спросила:• • Мотивом для этих сказок послужила статья «Киргизские легенды о птицах» зоолога Д. П. Дементьева, опубликованная в сборнике научных трудов «Охрана природы» № 6, Москва, 1949. 153

— Слыхала я, что ты вызываешь желающих состя­ заться с тобой? — Нет никого на свете сильнее меня! — отвечает ей гордый сокол. — Если ты такой сильный, то разбей вот этот ка­ мень, похожий на птицу. Посмотрел сокол на камень, усмехнулся и говорит: — Согласен. Ты сейчас увидишь, как расколется твой камень! Взвился сокол под самые облака, сложил крылья, бросился вниз и изо всей силы так ударил по камню грудью и когтями, что земля вздрогнула, а камень рас­ кололся пополам. Н о по соколиной привычке он взвил­ ся вверх после удара и только тогда сел на землю. А за это время успела сказочная птица Самрук срас­ тить камень чудодейственной силой. Смотрит сокол и глазам своим не верит — камень-то целый! Стал тогда он просить Сам­ рук, чтобы она еще раз разре­ шила ему испытать его силу. «Видно, невысоко поднял­ ся»,— подумал сокол... Согласилась великая пове­ лительница всех птиц. Взвился хвастливый сокол выше облаков и снова ударил по камню, да с такой силой, что тот раскололся на несколь­ ко частей, а по всей земле гул пошел, закачались деревья и горы дали трещины. И опять по привычке сокол взвился вверх после удара и только тогда сел на землю. 154

Самрук успела камень срастить. Глазам своим не поверил гордый сокол и униженно стал упрашивать: — Разреши, Великая повелительница, в последний раз испробовать мою силу! Усмехнулась сказочная птица и ответила: — Ну, что же, попробуй! Под самое солнце поднялся сокол и ударил по кам­ ню с ужасной силой. Он разлетелся на мелкие осколки, а земля затряслась, как во время землетрясения, и по морям волны пошли. Но и на этот р аз после удара под­ нялся сокол вверх и только после этого сел на землю. А Самрук уже успела камень срастить. Увидел сокол, что камень цел, и поник гордой голо­ вой. Признал он себя побежденным. Побежали у него от обиды черные слезы. Великая повелительница всех птиц Самрук, увидя его слезы, сказала: — Хвастовство и зазнайство — большой порок. Вот эти черные полосы под глазами — следы раскаяния — навсегда останутся у тебя и у всего твоего рода. Птпчка-конск Прилетела на степную дорогу маленькая серая птичка-конек — эрсынар. Ее послала таинственная ска­ зочная птица Самрук разглядывать прохожих и всад­ ников и узнавать, хорошие они или плохие, а в зависи­ мости от этого решалась их судьба. Вот едет по степи всадник и камчой коня погоняет. Не подозревает он, что маленькая серая птичка впереди по дороге бежит и внимательно за ним наблюдает. Спо­ ткнулся усталый конь, а всадник дернул поводья и на­ чал его камчой хлестать. 155

Встречается всаднику пешеход и про- — Нет ли у тебя воды напиться? Устал я, едва иду, во рту пересохло... — Нету у меня воды! — сердито кри­ кнул всадник и погнал коня, а у само­ го полный бурдюк воды к седлу прито­ рочен. Приметила и это серая птичка, а сама впереди бежит и бежит — хочет как можно лучше узнать, хороший или плохой человек на коне едет. Боится эрсынар — как бы не ошибиться. Смотрит всадник — на дороге что-то лежит. Подъ­ ехал он ближе и видит, что это кошелек. Его потерял пешеход, который ему только что повстречался: коше­ лек леж ал поверх его следов. Оглянулся джигит. Пешеход шагает себе дальше и не видит, что позади него происходит. Всадник соско­ чил с коня, схватил кошелек, спрятал его в карман и опять на коня поспешно сел. Но не повернул он его на­ зад, не догнал пешехода и не отдал ему кошелек, а погнал измученного коня дальше вскачь. Вспорхнула тогда с дороги птичка и полетела к та­ инственной сказочной птице Самрук с докладом — по­ няла она, что по дороге едет плохой человек. Едва всадник прискакал в город, как его схватили и посадили в тюрьму, потому что за ним было много пло­ хих дел. Так злой человек и умер в тюрьме. А птичка опять прилетела и опустилась на дорогу перед пешеходом, ко­ торому злой всадник воды не дал. Бежит она перед ним и разглядывает, что он за чело­ век: плохой или хороший? 156

Пешеход тем временем дошел до родника, напился, отдохнул и пошел дальше. На дорогу с собой он взял полную фляжку воды. Отошел пешеход от родника совсем недалеко и встречает джигита верхом на коне. — Нет ли у тебя воды напиться? — спрашивает джигит. Подал ему пешеход свою фляжку и, ни слова не го­ воря, напоил жаждущего человека, хотя тому совсем недалеко оставалось ехать до родника. Приметила это серая птичка, конек-эрсынар, и бе­ жит дальше впереди пешехода. А тот едва отошел, как узелок на дороге поднял. Всадник этот узелок обро­ нил — он лежал поверх его следов. Стал кричать пешеход всаднику, а тот хотя и неда­ леко, но не слышит. Тогда пешеход повернул назад и понес узелок всаднику, который в это время остано­ вился у родника. Птичка конек-эрсынар вспорхнула и полетела к ве­ ликой повелительнице птиц — Самрук. Счастливой жизнью зажил пешеход после этого дня. Идут по бесконечным степным дорогам пешеходы, едут всадники, а сами прошлую жизнь вспоминают или о будущем думают. Длинны степные дороги. Есть вре­ мя подумать о том, как больше добра людям сделать. А впереди них бегут маленькие серые птички, коньки-эр- сынары, и как бы напоминают людям о древней легенде. Честный удод Едва солнце покажется над Иссык-Кулем, а серая невзрачная птичка удод уже кричит свое уп-уп-уп—под­ считывает, сколько птиц проснулось на земле. Только 157

ему одному владычица всех птиц, сказочная Самрук, до­ веряет вести подсчет: нет птицы на земле трудолюби­ вее и честнее, чем удод. Го­ ре птицам, которые долго спят! Их удод может за мертвых сосчитать, и тогда они больше никогда не про­ снутся. Поднялось солнце над горами, и удод доложил Сам­ рук, сколько сегодня проснулось птиц на земле. По­ хвалила Самрук удода за усердие и говорит: — Лети и сосчитай, сколько беспорядков делается на земле! Целое утро летал удод, но все беспорядки на земле сосчитать не мог. Очень уж их было много. Там река разлилась, затопила луга и погубила маленьких птен­ цов, которые еще не умели летать. Здесь ветер гнездо с птенцами на землю сбросил. А там дерево свалилось во время бури и задавило всех птенцов синиц и дятлов в дуплах. Долго не возвращался удод в пещеру среди непри­ ступных гор, где жила повелительница всех птиц вели­ кая Самрук. Все летал по земле и никак не мог сосчи­ тать все беспорядки. Наступил полдень, когда удод доложил, наконец, повелительнице о таком великом множестве беспоряд­ ков на земле, что Самрук разгневалась и впервые не поверила удоду. В гневе она схватила его за клюв с такой силой, что погнула его навсегда. — Лети сейчас же обратно на землю и считай снова все беспорядки! — закричала громовым голосом Сам-

рук и ногами затопала, крыльями захлопала, а свой замечательный хвост, усыпанный брильянтами и алма­ зами, раскинула веером от гнева. — Не может быть столько беспорядков на земле! — закричала Самрук так громко, что земля задрожала. Снова трудолюбивый удод летает, проверяет, под­ считывает, а беспорядкам конца нет. К вечеру удод на­ считал такое множество беспорядков, что сам испугал­ ся. Сел он на кочку, клюв раскрыл и не знает, что ему теперь делать, как доложить владычице всех птиц о ве­ ликом множестве беспорядков на земле. Но тут услыхал удод глухой голос из-под земли: — Ж алко мне тебя, бедный удод. Разгневается на тебя пуще прежнего великая Самрук, если доложишь правду. Вот что я тебе посоветую — лети и скажи, что на земле нет никаких беспорядков! — Не могу я неправду сказать! — отвечает удод. Тогда тот же голос из-под земли говорит удоду: — Вот посмотришь, как снова разгневается великая Самрук за твою правду и как тебе опять попадет от нее. Она твой клюв в кольцо изогнет, а тебя сделает са­ мой некрасивой птицей на земле! Замолчал голос. Видно, рассердился, что его удод не слушает. «А что если в самом деле утаить от великой повели­ тельницы птиц Самрук хотя бы часть беспорядков на земле?» — подумал удод. Но хорошо, что в это время где-то совсем рядом змея зашипела-засмеялась: обрадовалась она, что удод хочет соврать. Опомнился удод и сразу отказался от покоя, который он мог приобрести ценою лжи. Вспор­ хнул он и полетел докладывать обо всех без исключе­ ния беспорядках на земле.

Выслушала великая повелительница птиц удода и говорит: y ‘*fj — В награду за твою честность делаю тебя самой красивой птицей, и пусть эта красота передается твоему потомству! И тотчас сделался удод пестрым и нарядным, вырос у него хохолок, и стал он красивее всех птиц. Добрая ласточка Разыгралась однажды буря на огромном озере Иссык-Куль. А там в это время рыбаки рыбу ловили и не успели они д о берега доехать. Бросает их баркас, как щепку, и ветром все дальше от берега относит. Но ры­ баки крепко закрыли люки, и вода внутрь не попадает. Накроет баркас волной, а он опять выныривает. Сказочная птица Самрук сидела в это время на вершине самой высокой горы и любовалась мужеством и смелостью рыбаков. «Вот у кого моим птицам смелости учиться!> — ду­ мала великая Самрук. На дне баркаса в темноте жили мышь и змея. Они случайно забрались на судно, когда оно еще стояло около берега. Рыбаки не заметили их. Вдруг на дне баркаса показалась вода. Это мышь прогрызла в углу дырку, и вода забила в нее фонтанчи­ ком. Испугалась мышь, запищала, а вода все прибыва­ ет. Не видят этого рыбаки на палубе. Но хладнокровная змея не растерялась и заткнула дырку своим телом, как пробкой. Спасла змея от гибе­ ли себя, мышь и баркас. Когда Самрук узнала об этом, то велела привести ее к себе. — Проси в награду что хочешь! — воскликнула ве­ ликая Самрук, когда змея распростерлась перед ней.

Подумала змея, подняла голову и прошипела: — Хочу я, чтобы мне вечные времена можно было пить самую вкусную кровь! Помрачнела Самрук. Не понравилась ей такая просьба змеи, погасли огоньки от сверкания драгоцен­ ных камней на хвосте, опустился хохолок, но делать нечего — при всех обещала она змее любую ее просьбу исполнить. — Хорошо, змея,— со вздохом сказала Самрук,— пусть будет так. Ну, а чья кровь, по-твоему, самая вкус­ ная? — Этого я не знаю,— отвечала змея,— ведь мы ползаем тихо, а белый свет велик. Повели, чтобы все звери и птицы пришли сами ко мне. Когда я у каждого попробую кровь, только тогда я могу сказать, какая самая вкусная. — Ну нет! — сердито отвечала повелительница птиц,— ты много хочешь, змея. Вместо того, чтобы бес­ покоить всех зверей, пошлем лучше к ним кровопийцу- слепня — он мигом облетит землю и попробует кровь у всех. Самую вкусную он принесет тебе! — Эй, кто там? Позвать ко мне слепня! Долго ли летал слепень по свету — неизвестно. Но, наконец, он попробовал кровь у всех зверей и птиц. Летит слепень обратно. Но тут ему повстречалась быстрокрылая лас­ точка и погналась за ним. Совсем уже хотела ласточка схватить слепня, но в последний момент узнала в нем по­ сланца великой пове­ лительницы всех И М. Зверев , 61

птиц. Полетели они тогда рядом, и ласточка заще­ бетала: — Ну, как, слепень, чья кровь оказалась самой вкусной? Что ты скажешь нашей повелительнице? А ты откуда знаешь, зачем я послан великой Самрук? — удивился слепень. — Д а ведь мы, ласточки, всегда все знаем,— заще­ бетала касатка,— мы вертимся около всех и разговоры подслушиваем. Когда тебе задание давали, я тоже тут вертелась и все слышала, разве ты меня не видел? — Ах, вот в чем дело! Ну, тогда слушай,— прожуж­ ж ал слепень,— самая вкусная кровь оказалась у че­ ловека. Ее я и несу в своем брюшке, чтобы змея попро­ бовала. Ж алко стало ласточке людей. Ведь на вечные вре­ мена должны они будут отдавать злодейке-змее свою кровь. — Угости меня, слепень, хоть маленькой капелькой человеческой крови,— защебетала ласточка. — На, попробуй, не жалко, у меня ее полное брюш­ ко! — прожужжал слепень и высунул на кончике языка капельку крови. Но ласточка внезапно схватила слепня за язык и вырвала его. Слепень сделался немым и когда предстал перед великой повелительницей всех птиц, то ничего не мог сказать, а только жужжал кры­ лышками. Но быстрокрылые стрижи подслушали разговор лас­ точки со слепнем и рассказали об этом змее. Возненавидела змея с тех пор ласточку, и эта нена­ висть передалась всему змеиному потомству. Где бы ласточки ни свили своих гнезд, змея заберется и съест яички или птенчиков. По самым отвесным стенам на­ учились ползать змеи — вытянутся, как палка, чешуйка­ ми на животе перебирают, цепляются за шероховатости 162

в стене и медленно вползают все выше и выше, пока не доберутся до гнезда ласточек. Тогда ласточки полетели искать защиту у людей. Стали они вить свои гнездышки на стенах жилищ чело­ века. Только змея начнет подползать, а ее кто-нибудь из людей заметит и убьет. Так, по древней киргизской легенде, люди, не зная того, словно отплачивают доб­ ром ласточкам за то, что якобы ласточки сделали добро людям. Мудрый филин Ж ил на свете бедный чабан. У него никогда не было своих овец, и всю жизнь он пас отары баев. Подошел к нему однажды в степи старец и попросил пищи. У бед­ ного старого чабана был только один кусочек сыра, ко­ торый полагался ему за день работы. Ни слова не го­ воря, подал чабан этот кусочек старцу. Поблагодарил тот и пошел. Но кто-то сказал баю, что чабан кормит нищих его сыром. Поверил злому человеку бай, прискакал в степь, избил до полусмерти старого чабана и выгнал. Ничего не сказал баю бедный чабан, повернулся и пошел в степь. Идет он куда глаза глядят — день, дру­ гой, третий. Есть и пить нечего. Ослабел с голоду и от побоев, а степи все конца и края нет. К вечеру третьего дня показалась далеко в степи одинокая юрта, но у ча­ бана совсем сил нет. Чувствует он, что не дойти ему до юрты: вот-вот упадет. Вдруг видит чабан, что юрта сама к нему прибли­ жается. Он глазам своим не верит. Протер их — смот­ рит, а юрта-то вот она, совсем рядом. Входом к нему повернулась и остановилась: белокошемная, расписная, красивая. 163

Испугался бедный чабан и не знает, что ему делать. А в это время из юрты вышел седой старец в богатой одежде и говорит чабану ласковым голосом: — Заходи в юрту, аксакал*, не бойся! Вошел чабан и видит — посредине юрты стоит сто­ лик на маленьких ножках, а на нем кумыс, молоко, сыр, масло, баурсаки и множество другого угощения. — З а все обиды, которые ты перенес в жизни, за твое смирение и безропотность настало время получить тебе награду. А пока садись, ешь и пей!— сказал поч­ тительно старец и начал прислуживать перепуганному чабану. У него от долгого голода даже голова закружи­ лась, и когда он наелся, сколько мог, то свалился и тут же уснул. Проснулся чабан утром. Сел и видит кругом степь. Никакой юрты нет. А вместо подушки под головой ка­ мень лежит. Оглянулся чабан назад, а за спиной огром­ ный филин сидит и яркими золотыми глазами на него смотрит. От лапы филина серебряная цепочка протяну­ та и к поясу чабана привязана. Догадался тогда чабан, что это и есть тот подарок, который ему чудесный ста­ рец обещал. Посадил он филина на руку, как беркута, а сам понять не может, зачем ему филина подарили? Погладил чабан свой подарок рукой и вдруг понял, что тонкий поперечный рисунок на перьях филина не что иное, как слова, и хотя он был неграмотный, но, оказалось, что может читать все, что написано на перь­ ях филина, как в книге! А филин к нему боком повер­ нулся и лапу подставляет, исписанную тонкими узора­ ми. Прочитал их чабан и понял, что он должен сделать. Пошел чабан со своим филином туда, где синели горы • А к с а к а л — старец (дословно белобородый), почтитель­ ное обращение к старшему. 164

на самом горизонте. Филин впереди полетел и за цепоч­ ку потянул своего хозяина с такой силой, что ему только ноги оставалось перестав­ лять. Что ни шаг, то и семь километров! Не успело сол­ нышко подняться к полудню, как они уже всю степь про­ шли и до гор добрались. Чудесный филин начал водить своего хозяина по ущельям, где жили другие филины. Найдут гнездо — чабан возьмет яйца, в ко­ телке сварит на костре и обратно их положит, а сам идет следующее гнездо искать. Когда в двенадца­ ти гнездах яйца были сварены, сел чабан и стал чи­ тать на перьях своего филина — проверял, не забыл ли чего — и опять пошел к первому гнезду. Смотрит, а там среди вылупившихся птенцов лежит яйцо из чис­ того червонного золота. Только после того, как филин снесет золотое яйцо, он сможет высидеть птенцов из сваренных яиц. Так было написано на перьях фи- Собрал чабан из двенадцати гнезд двенадцать золо­ тых яиц. Богато зажили после этого старый чабан и все его близкие. Завел он свою юрту, а для филина сделал седельце на почетном месте. Стал к чабану простой на­ род ходить за советами. Кто горе какое расскажет или обиду — старый чабан советы вычитывал по перьям фи­ лина и ничего не брал за это. Д о глубокой старости прожил чабан, и слава о его мудрости и чудесном фили­ не разнеслась по всем степям и горам. Похоронили ста­ рика с великими почестями, а филин исчез в тот самый

момент, когда его хозяин вздохнул в последний раз. С тех пор казахи и киргизы стали украшать голов­ ные уборы своих детей перьями филинов, чтобы они выросли такими же мудрыми, как хозяин чудесного филина. Богатырь Чеглок В давно прошедшие времена на берегу глубокого Иссык-Куля в семье бедного чабана родился мальчик. Он так быстро рос, что уже через год сделался краси­ вым, стройным юношей необычайной силы. Имя ему да­ ли Чеглок. Однажды пошел он купаться на озеро вместе со сво­ ими товарищами. Там они затеяли игру: каждый из юношей выбрал по камню одинакового веса и бросал их в озеро. Кто дальше бросит — тот и выиграет. До­ шла очередь и до Чеглока. Он тоже размахнулся и бросил в озеро свой камень, но всплеска воды никто не увидел. Друзья стали смеяться над Чеглоком. Тогда Чеглок схватил другой камень, вдвое больше, чем он сам, и швырнул его в Иссык-Куль. Огромный камень с шумом перелетел через озеро и с такой силой ударил в скалы, что они раскололись, а по горам про­ шел гул, словно грянул гром. Полетел тогда слух об этом из аула в аул, и узун- кулак* донес его до грозного хана. Послал он своих слуг за молодым богатырем. Прискакали ханские слуги в аул, где жил Чеглок, с поклоном обратились к перепу­ ганному чабану и передали ему ханскую волю. Слуги привезли с собой богатые одежды, меч, усыпанный драгоценными камнями, и серебряный шлем с перьями * У з у л - к у л а к — слух. 166

филина. С почетом одели они Чеглока и подвели ему лучшую ханскую лошадь. Чеглок вскочил на коня и помчался. Сзади пестрой толпой скакали слуги хана. Родители Чеглока глазам своим не верили, а соседи поздравляли их со счастьем, которым одарил их хан, приблизив к себе сына бед­ няков. Злой алчный хан решил воспользоваться силой бо­ гатыря для увеличения своего богатства и могущества. Он сам встретил Чеглока и обратился к нему с такими словами: — Великий, доблестный богатырь, только ты мо­ жешь спасти нашу родную страну от несчастья и разо­ рения: соседний хан задумал недоброе дело — он идет на нас с большим войском. Хочет покорить наш народ, увести в неволю девушек и жен, а мужчин сделать ра­ бами. Встань во главе моего войска и отправляйся на­ встречу врагу... Поверил Чеглок хитрому хану и отправился во главе войска навстречу грозному хану. Едет он со своим от­ рядом по горам день, другой, третий. Вот уже и землю свою проехали, начались горы соседнего ханства, а врагов все нет. Только чабаны стада пасут. Приказал Чеглок своим людям отбирать скот у чабанов в нака­ зание за то, что злой хан затеял недоброе дело-против его родного народа. Когда соседний хан узнал, что в его владения вторг­ лось чужое войско и отбирает его стада, отправился он навстречу. Увидал, наконец, Чеглок врагов, закипела в нем удаль богатырская и помчался он вихрем на них. Вои­ ны остались далеко позади. Как ураган налетел Чеглок на войско соседнего ха­ 167

на и разогнал его в разные стороны, а самого хана за бороду схватил. В ужасе разбежались остатки ханского войска. Завладел Чеглок всеми богатствами хана. С богатой добычей поехал Чеглок домой. Его воины гнали отары овец, табуны лошадей, коров. Длинными вереницами тянулись рабы и невольницы. Караваны верблюдов шли, тяжело нагруженные драгоценностями хана. А его самого вели привязанного за бороду к хво­ сту ишака. Когда Чеглок ехал уже по родной земле, обратил он внимание на одну из невольниц необычайной красоты. Сразу заметила красавица, что понравилась она гроз­ ному богатырю, и подошла к нему, и сказала: — Зачем, великий богатырь, разорил нашу землю, неужели тебе своего мало? Ведь и не думал наш хан на вас войной идти. Вы первые напали на нас! — А ты кто такая и откуда знаешь, что это так? — изумился Чеглок смелости пленной красавицы. — Как ж е мне не знать, ведь я дочь хана... Понял тогда Чеглок, что обманул его хан, и он ра­ зорил чужую страну напрасно. Остановил он своего коня и не знает, что ж теперь ему делать? А ханская дочь-красавица обняла его ласково за шею руками и шепчет: — Отомсти твоему хану за жадность и вероломство, а меня в жены возьми, полюбила я тебя с первого взгляда. Послушал Чеглок совета красавицы. Освободил он ее отца, всех пленников и отправил обратно стада и верблюдов с драгоценностями. А сам поскакал домой вперед своего войска. Его хан уже знал о победе Чеглока и разукрасил свою ставку флагами и коврами. Всем велел одеться в праздничные одежды и ждать победителя.

Грозным вихрем примчался богатырь на ханский двор, спрыгнул с коня и бросился в покои хана. — Ты обманул меня, хан! — закричал богатырь та­ ким громким голосом, что все шелковые стены палаток разорвались.— Соседний хан и не думал нападать на нас! Неужели тебе мало твоего богатства? Я разорил чужую страну напрасно!!! Испугался хан. Главным министром обещает бога­ тыря сделать, половину своего богатства отдать. В от­ вет на это ударил его Чеглок ладонью по голове с та­ кой силой, что от хана только мокрое место осталось. Вышел Чеглок на двор, а народ ему в ноги кланяет­ ся, ханом величает. Но Чеглок вскочил на своего коня и помчался в аул к родному отцу. Обрадовался бедный чабан, увидав сына. Не знает, куда усадить, чем угодить дорогому гостю. — Когда же, сынок, будем переезжать в ханскую ставку? — спросил вечером старик. — Зачем? — удивился Чеглок. — Но ведь ты теперь хан и все ханское добро — твое и нашей семьи! Теперь мы будем самыми богаты­ ми людьми... — Как же так, отец,— перебил его Чеглок,— ведь я убил хана за его жадность и коварство, а не для того, чтобы его богатством завладеть. — Что ты, сынок, разве можно отказываться от”сво- его счастья,— начал упрашивать старик,— вели пир устраивать, гостей созывать. Ничего не сказал Чеглок в ответ, вышел из юрты, сел на коня и помчался к озеру Иссык-Куль. Перескочил богатырский конь через озеро. Исчез Чеглок за горами. Только его и видели. Приехал Чеглок в столицу соседнего хана. А там 169

пир горой, все разодеты, всюду слышны музыка и пе­ ние... — Что это у вас за празд­ ник? — спрашивает Чеглок первого встречного чабана. — У нас великий празд­ ник — дочь хана выходит за­ муж за сына главного визи­ ря,— отвечает чабан. «Как же так,— думает Чеглок,— ведь она говори­ ла — меня полюбила, а выхо­ дит замуж за другого?» Понял тогда богатырь, что и ханская дочь его тоже обма­ нула. С презрением посмотрел Чеглок на золотые купола ханского дворца, на пеструю толпу прислужников, гор­ до отвернулся и поскакал в горы. Заехал на самую вы­ сокую вершину под облака и крикнул так громко, что его гневный голос как эхо разнесся по горам и степям: — Меня больше люди не обманут! — ударил Чеглок коня плетью. Присел богатырский конь, заржал, затряс головой и прыгнул в облака, только камни из-под ко­ пыт страшными лавинами вниз посыпались. И вдруг всадник исчез, а под облака взвился вместо него быст­ рокрылый сокол — чеглок-джамаглай, в которого обра­ тился вместе с конем обманутый людьми богатырь. Люди сумели приучить и заставить служить себе хищных птиц. Д аж е огромный беркут, по силе которо­ го

му нет равных, послушно сидит на рукавице хозяина и бросается на добычу, за которой его пошлют. Но нет до сих пор ни одного охотника на свете, которому бы удалось приручить сокола чеглока-джамаглая. Все птицы боятся гордого сокола. Л ю бая из них всегда свернет в сторону, если услышит боевой крик сокола чеглока-джамаглая около его гнезда. Два добрых брата З а высокими горами, за семью реками жили два брата. Они славились трудолюбием и честностью. Все желания они направляли на то, чтобы услужить чем- нибудь своему народу. Но были они малы ростом, не­ мощны и хилы. Братья по праздникам ходили на базар и обтирали пыль с обуви у людей, а в жаркий полдень вдвоем но­ сили одно ведро с холодной водой и угощали ж аж ду­ щих. Никогда они не отказывались ни от одного пору­ чения, которое им кто-либо давал, но они бессильны были сделать большое хорошее дело. Сидели они однажды на берегу реки и горько пла­ кали о своем бессилии. Вдруг видят: по реке прямо к ним подходит вещий черный ворон и не тонет в воде, а идет, словно по льду. Вскочили братья и не знают, что делать — бежать или ждать, пока ворон прибли­ зится к ним. А тот уже рядом и говорит ласковым че­ ловеческим голосом: — Знаю я, что вы добро хотите делать людям. Хо­ рошо это. Помогу я вам. Идите в горы, поднимитесь на вершину самой большой горы, где живет великая повелительница всех птиц Самрук. Она даст вам совет, как сделать людям большую радость. Это она послала меня к вам. 171

Сказал эти слова черный ворон, взмахнул крыльями, а от них радужные лучи засвети­ лись, взлетел на воздух и в один миг скрылся в облаках. Послушались братья его со­ вета и в тот же день отправи­ лись в горы на поиски чудес­ ной сказочной птицы. Долго бродили они по ущельям, пе­ реходя через хребты и перева­ лы, и все дальше уходили в глубь Тяньшанских гор. К вечеру третьего дня изму­ ченные братья поднялись выше облаков и под самой высокой вершиной увидели вход в ог­ ромную пещеру. День и ночь из нее исходило сияние, словно туда спряталась луна. Еще три дня и три ночи поднимались братья вверх и, наконец, оказались перед входом в пещеру. Это и бы­ ло жилище великой повелительницы птиц Самрук. Чудесная сказочная птица сидела перед входом в пе­ щеру и оперение ее светилось, а в огромном пышном хвосте горели разноцветными огоньками драгоценные камни. От хохолка исходило сияние, как от солнца. Она встретила братьев приветливо и сказала человеческим голосом: — Знаю я, зачем вы пришли ко мне. Слушайте меня внимательно: вон там, на вершине той горы, есть два гнезда огромных орлов бородачей-ягнятников. Эти пти­ цы обладают чудесным свойством. Из первого яйца ягнятника всегда появляется топор. На свете нет ни­ чего, что не мог бы разрубить этот топор. И, наоборот, 172

его ничем нельзя сломать. Хозяин этого топора много добра может сделать людям. Но торопитесь — через трое суток топор обратится в обыкновенного птенца бородача-ягнятника. Подумав немного, мудрая птица продолжала: — Из первого яйца бородача-ягнятника во втором гнезде всегда вылупляется щенок с красными глазами, как у родителей. Из него можно вырастить чудесную собаку, которая будет легко справляться не только с любым зверем, но даж е с драконом. Хозяин этой соба­ ки много добра может сделать людям. Но торопитесь — через трое суток щенок обратится в обыкновенного птенца бородачей-ягнятников. Низко поклонились братья сказочной птице и отпра­ вились к гнездам. Один из братьев взял чудесный топор с ручкой из белой слоновой кости, а второй — чудесного щенка с красными глазами. Вскоре по степям и горам прошла слава о добром человеке, который одним ударом чудесного топора раз­ рубает горы и делает по ним проезжие дороги. Удар его топора по сыпучим пескам вызывает в них реку с про­ зрачной холодной водой. В безводных пустынях люди стали сеять пшеницу, виноград, хлопок, потому что вода пошла по арыкам, которые не приходилось копать лопатами: чудесный топор привязывали к хвосту самой лучшей лошади, на нее садился хозяин топора и ска­ кал по степи, а топор проделывал в земле глубокие арыки. Услыхал об этом злой хан и послал двух своих вер­ ных воинов, чтобы они разбили чудесный топор: испу­ гался хан, как бы слава и почести, которые простой народ воздавал владельцу топора, не затмили ханского могущества. 173

Поздней ночью пробрались воины хана в юрту, где спал хозяин топора, и выкрали его из-под изголовья. Бросились воины в соседнюю кузницу, разбудили куз­ неца и под страхом смерти заставили его разбить топор. Но как ни стучал кузнец по топору своим тяжелым молотом, как ни пробовал его разбить — даже цара­ пины не появилось на топоре. Тогда воины заставили кузнеца разжечь огонь и бросили топор в пламя. Ме­ хами они раздули такой силы огонь, что камни в гор­ ниле начали плавиться, а у чудесного топора даже ручка не закоптилась и сверкала в огне драгоценными камнями на ярко-белой слоновой кости. Испугались тогда воины, видя такое чудо, и убежали. Долго еще владелец чудесного топора помогал своему народу, а когда он умер, его с великими по­ честями похоронили. Вместе с ним, по народным обы­ чаям, положили в могилу и чудесный топор. Другой брат воспитал из щенка замечательную красноглазую собаку. Не было такой волчьей стаи, ко­ торую не могла бы уничтожить чудесная собака. Слава о ней прошла от одного края страны до другого. Ото­ всюду приезжали чабаны к хозяину собаки и просили его приехать спасти их стада от хищников. Д аж е с да­ лекого Балхаш а приехали посланцы с просьбой унич­ тожить у них тигров, от которых житья не стало ско­ товодам. Никому не отказывал хозяин собаки. День и ночь разъезжал он по стране и радовался, что прино­ сит пользу своему народу. И вот однажды прискакали посланцы с высоких гор Таласского Ала-Тау. С плачем и стонами просили они приехать к ним хозяина чудесной собаки. Пова­ дился прилетать к ним в аул огнедышащий дракон и каждый раз уносит по одному ребенку. • И на этот зов откликнулся хозяин чудесной собаки. 174

День и ночь на сменных лошадях скакал он на помощь жителям гор. С радостью встретили его в ауле и уса­ дили на подушки в лучшей юрте. Угощали весь день, чем только могли. А вечером отвели на площадь возле мечети вместе с его чудесной собакой. Как только наступила полночь, подул ветер, раз­ дался заунывный вой и зашумели в темноте огромные крылья — над поселком закружился дракон. Он приле­ тел, чтобы схватить свою очередную жертву. Из пасти дракона вылетал огонь, а из ноздрей валил пар. Ужас­ ный, смрадный запах от чудовища был настолько силь­ ным, что все в ауле сразу узнали, что прилетел дракон. Наступила тишина. Люди попрятались. Матери крепко прижали к себе своих детей — никто не знал, кого схватит сегодня чудовище. Едва дракон сел на середине площади, как у собаки шерсть поднялась дыбом, а глаза загорелись двумя яркими красными огнями. Точно вихрь, набросилась она на дракона, и не успел он опомниться, как собака впилась ему в горло. Захрипел дракон, забился, брыз­ нула фонтанами до самых облаков его черная кровь, но не смог он освободиться от мертвой хватки чудес­ ной собаки. Зеленое пламя вылетело из пасти, и он сдох тут же на площади. Радость народа невозможно было описать... Долгие годы еще оказывал помощь людям хозяин чудесной собаки, пока не состарились они оба и не умерли в один день и час. И этого брата похоронил народ с почестями и плачем, как самого близкого и дорогого человека. Кто людям добро делает, того все и всегда любят и уважают.

Верни)! сокол Отправились рано утром джигиты со своими соко­ лами к голубому степному озеру на охоту. Велел им грозный хан набить уток и гусей. В степи подъехал к ним незнакомый джигит на белом коне с белым крече- том-шумкаром на руке и скромно поехал сзади, ни слова не говоря. Выгнали собаки из камышей уток, и ни одна из них не улетела от охотничьих соколов: всех похватали быст­ рокрылые птицы джигитов. — А что ж е ты не пускаешь своего шумкара? — спросили охотники незнакомого джигита.— Или боишь­ ся, что он не поймает ни одной утки? — и они начали смеяться над ним. Джигит улыбнулся, но ничего не ответил охотникам. В это время высоко, под самыми облаками, с огром­ ной скоростью пролетала стая быстрых уток — чирков. — Кто из ваших соколов поймает чирка из этой стаи? — воскликнул джигит и остановил своего коня. Удивились охотники и только плечами пожали: раз­ ве может сокол чирка поймать на такой высоте? — Не шути, джигит,— от­ вечал самый старший из охот­ ников,— нет на свете такого сокола, который бы мог сде­ лать это! Сорвал джигит колпачок пурпурного бархата с головы своего белого кречета и под­ бросил его в воздух. На глазах у всех охотни­ ков взвился кречет под облака быстрее, чем стрела, пущен­ 176

ная из тугого лука. Не успели ikohh охотников сделать три шага, как он ударил уже по чиркам, и одна уточ­ ка камнем упала к ногам охотников. А белый кречет послушно опустился на рукавицу хозяина. Удивились охотники такой силе белого кречета и говорят между собой: — Если бы сами не видели, никому бы не повери­ ли, что белый кречет имеет такую силу. В это время выше облаков пролетала гусиная стая. Гуси были так высоко, что их едва можно было рас­ смотреть. Ни слова не говоря, снял джигит колпачок с головы своего кречета и опять пустил его. Как белая снежинка, замелькал кречет в воздухе. Не успели кони охотников два раза шагнуть, как кре­ чет уже оказался выше гусей и ударил по вожаку гу­ синой стаи. Комом упал гусь к ногам охотников, а кре­ чет на рукавицу хозяина сел. Ахнули охотники. Слова промолвить не могут от удивления. Вдруг видят все — стая лебедей летит под самым солнцем. В третий раз бросил джигит белого кречета в небо. Не успели кони охотников сделать один шаг, как кречет уже выше лебедей оказался и серебристой мол­ нией ударил по вожаку лебединой стаи. Белоснежное облако пуха окутало лебедя, и он начал падать, кувыр­ каясь в воздухе. А белый сокол с победным криком летел к хозяину. Охотники были изумлены силой кречета и только теперь узнали его хозяина — это был вольный джигит. Слава о нем шла от края и до края. Он не боялся ни ханов, ни султанов, был неуловим и дерзок, нанося неожиданные удары угнетателям. Простой народ счи­ 177

тал его посланцем с неба, оберегал и прятал во время опасности. Низко поклонились охотники смелому джигиту. Они долго стояли и почтительно молчали, смотря, как уменьшается в степи облачко пыли от всадника на белом коне с белым кречетом на руке. Много лет прожил белый кречет-шумкар у своего хозяина. Но короток век человека. Умер джигит. Ос­ тался у него сын, которому было двенадцать лет. Но как только умер джигит, закричал и забился его белый кречет. Никто не мог его успокоить. Порвал он, как нитку, путы и цепочку на лапах, сбросил с головы кол­ пачок пурпурного бархата и взвился под облака, крик­ нув сыну джигита человеческим голосом: — Если ты будешь таким ж е смелым защитником своего народа, как твой отец, я вернусь к тебе через двенадцать лет вместе с моим сыном, и он будет слу­ жить тебе, как я служил твоему отцу. Поднялся кречет выше облаков и улетел к себе на родину, в верховья реки Арпы. Там, в горах Джаика, на неприступных скалах мрачного ущелья было его гнездо, и он снова поселился в нем. Прошло двенадцать лет. Вырос сын джигита и про­ шел слух: появился молодой богатырь, еще более гроз­ ный враг угнетателей и поработителей, чем его отец. Долетела эта весть на крыльях ветра и до гнезда ста­ рого кречета-шумкара. Радостно и грозно заклекотал кречет, и тотчас из-под облаков опустился на гнездо его сын — молодой кречет, белый, как снег. Словно две пу­ шинки тополя, взвились ввысь отец с сыном и растаяли в синеве неба. А утром на знакомую юрту сели два белых крече­ та. Старый шумкар сдержал свое слово. Но молодого джигита не было дома. Он гостил в 178

Бухаре. Как только сообщили ему радостное известие, он вскочил на своего богатырского коня и помчался домой, обгоняя ветер. А белый кречет с сыном ожидали его. Когда молодой джигит прискакал домой, старый кречет-шумкар с радостным криком закружился над ним, а его белый сын уселся на рукавицу своего бу­ дущего хозяина и сам засунул голову в колпачок из пурпурного бархата. Тогда старый кречет с победным криком скрылся в облаках и улетел опять на свою родину в долину реки Арпа. Потомки легендарного белого кречета живут там и сейчас, но служат они только самым смелым джи­ гитам. Красавица красная утка У могущественного хана была любимая дочь-кра­ савица. Волосы ее, огненного цвета, опускались до са­ мой земли, а глаза, брови и ресницы казались такими же черными, как южная ночь. Во всем ханстве не было более красивой девушки, чем она. По случаю праздника подарил хан любимой дочери два золотых перстня с изумрудами. Они так сверкали, что, казалось, на руках красавицы горели сине-зеленые звезды. Собрались в праздник у хана гости и, в ожидании пира, уселись на ковры и подушки. Младшие дочери внесли золотой кувшин с водой и над золотым тазом стали поливать на руки гостям, начиная с самого стар­ шего. Все гости вымыли руки и вытерли их чистым по­ лотенцем. Слуги внесли дымящийся бесбармак... Но гордая красавица, любимая дочь хана, не захо­ тела ни на минуту лишать себя удовольствия видеть 179

чудесный блеск своих новых перстней и не стала совер­ шать омовения рук. Гости были поражены таким по­ ступком: он нарушал многовековый обычай народа. Разговоры стихли. Музыка смолкла. Все взоры обрати­ лись к хану. Н о он, ослепленный своей любовью к до­ чери, только погрозил ей пальцем. Так она и приступила к еде с немытыми руками, гордая тем, что настояла на своем. Вскоре после этого подарил ей хан черные блестя­ щие туфли, украшенные драгоценными камнями. Она надела их в первый же праздник и пошла в храм. По обычаю своего народа она должна была оставить туф­ ли при входе. Но красавица не захотела расставаться с ними ни на минуту и гордо вошла в храм, громко стуча каблуками. Все былы ошеломлены таким поступ­ ком. Кто-то пожаловался могущественному хану. Он рассердился и решил наказать виновную, но она уже уехала в гости и только вечером вернулась домой. Хана за день успели рассердить десять раз, и он забыл наказать свою дочь. По всему ханству прошел слух об этом безнаказан­ ном поступке ханской дочери. Вернувшись из далекой поездки, хан подарил своей любимице ожерелье из драгоценных черных камней. В тот же день ханская дочь отправилась с подругами купаться на большое степное озеро. Девушки шли к нему мимо источника с пресной чистой водой. В нем никому не разрешалось купаться. Но красавица заяви­ ла подругам, что хочет искупаться в этом источнике и посмотреть, как будет сверкать ее новое ожерелье в воде. Подруги испуганно начали уговаривать ее отка­ заться от этой затеи. Но она не послушалась, разделась и с громким смехом бросилась в воду. В это время неподалеку проезжал на охоту со 180

своей свитой грозный хан. Он услышал, что кто-то ку­ пается в источнике, из которого все брали воду для питья. Страшно разгневался хан и приказал своему главному жрецу проклясть этого человека. Главный жрец не замедлил выполнить приказание хана. Увидав жреца, подруги ханской дочери в испуге разбежались. Старый жрец не узнал дочери могуще­ ственного хана и, подняв к небу руки, произнес страш­ ные слова проклятья. В тот же миг любимая дочь хана превратилась в красную утку — аныр. Но у нее на­ всегда осталась гордая походка, в то время как все другие утки ходят, переваливаясь с боку на бок. На крыльях засверкали сине-зеленые глазочки, похожие на цвет драгоценных камней в перстнях. Лапки сдела­ лись черными, как туфельки. Рыжие волосы красавицы превратились в рыжие перья, а на шее, как ожерелье, появилось черное колечко.

СКАЗ К И ЛЕСА Лесной иаскарад Зажурчали, заговорили ручейки: — Весна идет! Запели, радуясь, птицы: — Весна пришла! Вот она, смотрите! Она родилась из последних седых туманов зимы! И это была правда: Весна пришла в лес с венком цветов на голове, в зеленом воздушном одеянии. Идет она по лесу, кругом тают последние снега в ложбинах. Только пройдет Весна через поляну — и уже зеленеет трава, цветы пестреют. 182

Всюду птицы поют, ручейки журчат,— весело Весне. Все ее любят и радостно встречают. Но чем дальше по лесу идет Весна, тем боль­ ше удивляется: куда ни посмотрит — всюду в лесу драки. Вот видит она, пасутся на свежей траве дикие ко­ зы. И будто бы никому они не мешают. Но вдруг, от­ куда ни возьмись, выскочил серый голодный волк. Бро­ сились козы в лес, но одна из них отстала, не успела до кустов добежать, а волк ее — цап! Погибла коза на глазах у Весны. Только и услыша­ ла она, как косточки захрустели на зубах жадного волка. Не послушал заяц добрых советов своих приятелей, выскочил из кустов, уселся среди поляны на задние лапы и давай умываться: оближет переднюю лапку и водит ею по мордочке, глаза протирает. Тихо выползла из кустов лиса. Бросилась она на зайца, схватила его и потащила в свою нору. Весна даже и вскрикнуть не успела — так быстро это случилось. Выбежали на дорогу серые куропатки, разлеглись на солнышке и давай в пыли кувыркаться: крыльями трепещут, встряхиваются. Любо им! А ястреб только того и ждал. Вылетел он из-за де­ ревьев и на куропаток бросился. — Скорей в кусты прячьтесь! — закричала старая куропатка, увидев ястреба. Бросились куропатки, кто куда, а одна прихрамы­ вала. Отстала она от других, замахала крыльями, хо­ тела взлететь. Тут ястреб и схватил ее. Грустно стало Весне, села она на пенек, задумалась. Вышел в это время из дремучего леса медведь — вла­ дыка здешних мест. Потянулся он, зевнул. Н а его сон- 183

ной морде — спокойствие, бла­ годушие. Протер он глаза ла­ ■ F T пами да как рявкнул: — Хорошо! Зима прошла, а я и не заметил, пока спал в я /i своей берлоге. Хорошо, что во сне увидал, будто лапу себе I р* укусил, ну и проснулся, а то, на­ верное, и сейчас бы еще спал! вТ Вдруг видит медведь — си­ цW дит на поляне Весна и о чем- то задумалась, а кругом аро­ мат весенних цветов, древес­ ных почек — все ликует и ра­ дуется приходу Весны. — Здравствуй, Весна! — говорит медведь.— Поче­ му ты такая грустная? — Д а что же это делается, дедушка медведь,— всплеснула руками Весна.— Посмотри, кругом все зве­ ри и птицы так и норовят друг друга съесть! — Н е удивляйся, Весна! У нас всегда так бывает — сильный обижает слабого. Медведь поклонился Весне и пошел в лес искать мед диких пчел. — Ну, хорошо же! — воскликнула Весна.— Сейчас я созову всех тех, кого обижают, и устрою веселый весенний бал-маскарад. Пусть при мне посмеют кого- нибудь обидеть... Весна захлопала в ладоши. Сейчас же отовсюду слетелись птички-невелички, защебетали: — Что прикажешь, красавица-Весна, зачем нас звала? — Летите сейчас ж е по лесам и полям. Созывайте 184

зверей и птиц на большой весенний бал-маскарад. Д а скажите всем, чтобы оделись...— и Весна шепнула что- то на ушко птичкам-невеличкам так тихо, что никто из хищных зверей и птиц не слышал, как нужно одеваться. Вскоре звери и птицы стали собираться на поляну. Зайцы прибежали в белых шубках и уселись на снег, где он еще не растаял. А где снег уже только t пятнами остался, там сели зайчики наполовину белые, наполовину серые. Сидят зайцы, не шевелятся. Бегает лиса в заячьей маске по лесу, но ни одного зайца увидеть не может. А Весна смеется: это ведь она придумала им такие костюмы. Куропатки в белых нарядах сели на снег и как шапкой-невидимкой покрылись. Там, где снег стаял, сели куропатки, одетые в серые наряды. И тоже их не видно — будто кочки какие-то, а не птицы. Поискал их ястреб и не мог найти. Улыбается Ве­ сна — наряды куропаток тоже ее выдумка. Забегали по лесу хищные звери, закружились хищ­ ные птицы, а найти-то никого не могут! Весело засмеялась Весна и пошла дальше по лесу переодевать в летние одежды всех, кто еще был в зимних. Так с тех пор стали звери и птицы переодеваться весной и осенью, и легче им стало жить.

Кто что умеет ? Проснулся под елкой косматый медведь, почесал спину и зевнул так, что все звери и птицы притихли в лесу,— поняли, что медведь не в духе. А медведю и в самом деле стало почему-то так ску­ чно, что не глядел бы он ни на кого. Встал он, выпятил нижнюю губу и побрел по лесу, а самому идти не хочется и дома лежать не хочется, ничего не хочется и с каждым шагом все тоскливее де­ лается. Вышел он на берег речки и сел. Нигде никого не видно. Все звери и птицы попрятались,— знают они, что медведь не в духе, как бы не попало ни за что, ни про что... И вдруг откуда ни возьмись — крикливая птица кедровка, вся в белых пятнах, с черным большим но­ сом. Села на елку перед медведем и пронзительно закричала. Взглянул на нее медведь исподлобья и поманил лапой. Кедровка послушно села на камень рядом с медведем. — Кликни зверей и птиц,— буркнул медведь, — пусть развлекают меня. Ну, живо! Кедровка полетела поле- су созывать зверей и птиц. — Скорей, скорей! — скрипуче кричала она. На берег речки со всех сторон стали собираться звери и птицы. 186

Поклонились медведю звери и птицы в пояс. Кедровка, увидя, что медведь посмотрел на нее одобрительно, осмелела, бесстрашно села ему на плечо и скомандовала: — А ну, покажите, кто что умеет. Развлекайте По- тапа Косолапыча! Д а веселее! — и она вспорхнула на самую вершину ели. Но медведь снова поманил ее лапой. — С тебя начнем,— сказал он.— Покажи, что ты умеешь. — Я умею находить орехи, где бы они ни были спрятаны,— ответила кедровка. — Белки! — рявкнул медведь. — Принесите мне орехов. Белочки тотчас принесли медведю пригоршню оре­ хов. Рядом была пустая сурочья яма. Медведь затолк­ нул туда кедровку, а сам сел на выход из норы, чтобы она ничего не могла теперь видеть. Белочки закопали орешки посередине полянки, за­ ровняли и утрамбовали мордочками землю так ловко, что никаких следов не было заметно. Тогда медведь выпустил из норы кедровку. Она взлетела на вершину ели, осмотрелась и села на по­ лянку, как раз на то место, где были спрятаны орешки, ни на шаг в сторону. Тотчас же она раскопала их и подала медведю. Он подозрительно осмотрел всех: уж не подсказал ли кто кедровке знаками? Но все звери и птицы были удивлены не менее мед­ ведя. — Я даже зимой под глубоким снегом,— похваста­ лась кедровка,— могу найти запасы орехов, которые спрятаны с осени даж е не мной, а другими кедровками. 187

Звери и птицы дружно и долго хвалили кедровку, а медведь стал даже чуть-чуть веселее и поманил ла­ пой маленькую черную птичку с белой грудкой и ку­ цым хвостиком — оляпку. — А ну, покажи, что ты умеешь,— сказал он. — Сейчас я вам покажу то, что не может сделать ни одна птица в наших горах,— пискнула оляпка и бросилась вниз головой прямо в речку. Все ахнули и столпились на берегу. Медведь встал на задние лапы и склонил набок голову от удив­ ления. В прозрачной воде речки было видно, как оляпка спокойно бегала по дну, переворачивала камешки, склевывала под ними насекомых и даже почесала клю­ вом лапку. — Она утонет! — закричали звери и птицы, и даже медведь забеспокоился. Но оляпка продолжала бегать по дну речки. На­ конец, она направилась к берегу и совершенно сухая с пением выбежала на песочек. Казалось, что она начала петь еще под водой. Звери и птицы облегченно вздохнули, а медведь сразу притворился равнодушным и попытался даже зевнуть, но у него ничего не вышло. — Я корм достаю со дна речки не только летом, но и зимой, в сорокаградусные морозы,— объяснила оляпка и опять весело запела. — Покажите что-нибудь веселое! — приказал мед­ ведь. Звери и птицы переглянулись: плохое настрое­ ние у медведя проходило. — Сейчас, — сказала выдра,— я покажу, как мож­ но летом кататься, точно на ледяной катушке, хотя нет ни снега, льда.

Тот берег у речки был крутой и глинистый. Выдра взобралась на обрыв и съехала на животе прямо в речку. Выскочив из воды, она снова проворно взобралась на обрыв и съехала по тому ж е месту. Затем еще и еще раз. Выдры — папа и дети тоже приняли в этом участие. Они намочили и гладко укатали свою глиняную к а­ тушку. Звери и птицы громко смеялись, и даж е медведь улыбнулся. — А ну, кто еще? — рявкнул он. Тогда дикий козел перескочил на другой берег речки и взобрался на тот же обрыв. Он вытянул вперед свои тонкие передние ноги и сел на задние, как собака. З а­ тем ринулся вниз по откосу прямо в речку. Все замерли от удивления. Но козел, не докатившись до воды одного шага, вдруг, как на пружинах, подскочил вверх, перескочил через речку и встал перед медведем. Все закричали «ура!» и захлопали, как в ладоши, лапами, крыльями, затопали копытами, а медведь ве­ село засмеялся и потрепал козла по спине лапой. — Молодец! Распотешил старика! — Ну, а теперь я вам покажу, что умею, — зары­ чал он. Медведь поднялся на задние лапы, подошел к расколотому молнией дереву и зацепил лапой за над­ треснутую часть ствола. Он оттянул его и выпустил. Дерево задрожало, загудело, зашумело. Медведь слу­ шал эту «музыку». Звери и птицы тоже слушали и ве­ село улыбались, делая вид, что это им очень нравится. — Хорошо? — спросил медведь. — Замечательно! — хором отвечали звери и птицы.

Медведь встал, отворотил огромный камень и пу­ стил его под откос. Камень с грохотом покатился вниз. Эхо разносилось по горам. Медведь сидел и слушал, наклоняя голову то впра­ во, то влево. — Замечательно! Замечательно!— хором кричали звери и птицы. Медведь встал, довольно урча, и махнул ,лапой зверям и птицам. Все стали разбегаться и расползать­ ся. Медведь в прекрасном расположении духа побрел в лес искать мед диких пчел. У пчслок-яохиаток М ама купила баночку меду и села с маленьким Се­ режей в саду чай пить. Мальчику мама положила мед в блюдечко и только хотела налить чаю, как ее по­ звали в дом. Скучно ему стало одному сидеть в саду за столом. Потянулся он, зевнул, головка сама начала опускаться все ниже и ниже. Слышал он сначала сквозь дремоту, как пчела ж уж ж ала над блюдечком с медом, а потом сон увидел, будто громадная мохнатая пчела на стол уселась и давай мед сосать. Сережа замахнулся на нее ложкой, прогнать воров­ ку захотел. А она вдруг заговорила с ним человече­ ским голосом: — Это мой мед, мальчик,— его взяли у меня лю­ ди! — а сама смотрит на него большими сетчатыми гла­ зами. Сережа обрадовался, что пчела разговаривает с ним, как человек, и спросил: — Откуда вы, пчелки, берете мед? 190

— Садись на меня, поле­ тим, я покажу тебе наш дом, и ты увидишь, как мы живем,— проговорила пчела. — Как же я на тебя ся­ ду — ты маленькая, а я боль­ шой,— удивился Сережа. Пчелка дунула на него, и он сделался совсем маленьким, как сказочный мальчик с паль­ чик. — Ну, садись, Сережа! Не бойся, я тебя не уроню! — вос­ кликнула пчелка. Мальчик сел на пчелку, а про себя подумал: «Ездил же Иван-царевич на Сером волке, почему мне на пчел­ ке нельзя покататься?» Пчела заж ужжала крыльями, как самолет, и поле­ тели они над полями, горами и лесами. Летели они долго, и вот, наконец, показалось внизу много пче­ линых домиков на лесной поляне. Все ульи были похожи один на другой, но пчелка хорошо знала свой улей. Впрочем, в чужой улей ее бы и не впустили. Перед входом в каждый улей сидели пчелки-сторожа и впускали только своих пчелок. Пчелка с Сережей на спине заползла в свой улей, и мальчик оказался в волшебном царстве. Всюду висели душистые соты, полные прозрачного меда. Масса пчел хлопотала около сот. В середине сидела самая крупная из всех пчел, и Сереже показалось, что у ней на го­ лове сверкает маленькая золотая корона. Это была ца­ рица улья. Одни пчелки кормили ее, другие гладили усиками и причесывали. Пчелки-подметальщицы сле- 191

Дили за чистотой в улье и вытаскивали наружу всякие соринки. Сережина пчелка подползла к царице и, низко по­ клонившись, прожужжала: — Разреши, великая царица, посмотреть нашу жизнь этому мальчику!.. Все пчелы сердито загудели и с негодованием по­ смотрели па пчелку, которая осмелилась привезти в их дом мальчика. Они уже приготовили свои жала, чтобы поразить насмерть непрошеного гостя. Однако царица была в хорошем настроении и, к удивлению всех пчел, сладко зевнула и милостиво ска­ зала: — Ну, что же, покажите мальчику наш дом. Пу­ скай он посмотрит и расскажет другим, с каким трудом достается нам мед. Пчелки спрятали свои жала, бросились к Сереже. Загудели, зашумели и наперебой стали звать его: — Идем, мальчик! — Мы все тебе покажем, мальчик! — Скорее, мальчик, нам дорога каждая минута! Пчелки подхватили Сережу под руки и повели по восковому дворцу. Он состоял из множества комна­ ток-ячеек. По всему дворцу шла еще постройка но­ вых комнаток. Пчелы цепочками висели по краям рамок с сотами. От тесноты им становилось жарко. На брюшке у каж- до выступал воск. И з него пчелы-строительницы ле­ пили новые комнатки-ячейки, вымеряя размеры голов­ ками. Сережа долго с восхищением любовался их работой и никак не хотел уходить. Но пчелки обещали показать ему еще много интересного, и он пошел с ними дальше.

— А что это там лежит на полу? — спросил Се­ режа. — Это забралась к нам мышка-воровка. Мы ее за- жалили до смерти, а потом залили пчелиным клеем, чтобы не гнила. Вытащить-то ее из улья мы все равно не сможем. Вдруг у входа раздался шум: в улей прорвался блестящий жук-бронзовка и бросился к сотам с медом. Пчелки окружили его живым клубком. Ему стало нехватать воздуха, и он задохнулся на глазах у Се­ режи. Его вытащили по частям. Одна пчелка откусила и вынесла лапку, другая — головку, третья — кры­ лышко. — Смотри, Сережа,— сказали пчелки, — как наша пчелиная царица будет сейчас откладывать яички. И в самом деле царица важно заползла на готовые соты. Пчелки-кормилицы и прислужницы окружили ее заботливой толпой и непрерывно кормили медом. Царица сносила яичко за яичком в каждую пустую соту. — Три тысячи яичек сносит она в день,— объясни­ ли пчелки Сереже.— Наша царица боится, как бы не появилась новая царица и не оказалась сильнее ее. Но мы все же перехитрим свою царицу. Нас стало так много и нам так тесно, что давно пора половине из нас вылететь и устроить новый дом. Ведь в нашем улье нас уже около пятидесяти тысяч. Мы не допускаем на­ шу царицу вон к тем сотам. Там у нас выводится но­ вая царица. Перед тем, как она выведется, половина из нас улетит вместе со старой царицей. Пчелы-развед­ чицы уже нашли для нас хорошее дупло в лесу. Между тем, солнце вышло из-за облаков и в улье стало жарко. Восковые соты могли растопиться. У вхо­ да в улей уселись пчелы-вентиляторы и стали размахи-

вать крылышками. Они устроили такой сквозняк в улье, что наружу полетело множество соринок. В улей непрерывно прилетали пчелки-сборщицы, нагруженные пыльцой и сладким соком — нектаром, взятым с цветов. Неожиданно вместе с ними в улей проникла пчела-воровка из другого улья. Она вся была какая-то обтрепанная и помятая, видимо, от частых драк. Пчелы-привратницы схватили воровку за лапки, крылышки, брюшко. Как она ни сопротивлялась, ее выкинули из улья. — Сережа! — закричали пчелы-сборщицы.— Поле­ тим с нами за медом! Скорей, надо торопиться: ведь для того, чтобы собрать один килограмм меда, нам ну­ жно облететь полмиллиона цветов! Сережа сел на знакомую пчелку и полетел, как на маленьком самолете. Впереди показались розовые цветы мальвы. Пчелка села на цветок и стала набивать пыльцу с тычинок цветка в особые корзиночки, которые находились у ней по бокам ног. Только что она хотела высосать блестя­ щую каплю нектара у основания лепестка, как Сереже показалось, что в цветке кто-то шевелится. — Что это там? — спросил он пчелку. Та вдруг вздрогнула и быстро взлетела. Сережа едва удержал­ ся на ней, схватившись руками за волоски на ее спинке. Только, когда они отлетели далеко, пчелка объяснила, что в цветке сидела оса — пчелиный волк. — Я не заметила ее,— сказала пчелка.— Если бы не ты, волк съел бы меня. .Сереже вдруг сделалось страшно. — Хочу домой! — заплакал он. Пчелка послушно понесла его к дому. Вот уже знакомый сад и голос мамы. 194

— Д а проснись же, сынок! Так крепко уснул, вот засоня! Что же ты во сне видел? Сереже было о чем рассказать маме. А самое глав­ ное,— все, что он видел во сне, так и бывает в жизни. Лиса и волк Ж ила в лесу хитрая-прехитрая лиса. Всех зверей хитрей. Сыта она была всегда: кого-нибудь д а пере­ хитрит и поймает — то птичку, то мышку. Но вот наступила зима, выпал первый пушистый снег. Мышки спрятались в глубокие норки. Птички улетели в теплые края. Осталось их зимовать в лесу совсем мало. Голодно стало лисе. Целый день по лесу бегает, а поймать никого не может. Никакие хитрости не по­ могают. — Что делать? А у серого волка ноги длинные. Там, где лиса по- брюхо в снег проваливается, ему только по колено. Каждый день у волка богатая добыча. Известно, что серого волка ноги кормят. Решила тогда лиса перехитрить волка. Съел однажды волк зайца. Выбрал в лесу местечко поукромнее, калачиком свернулся и спит. — Здравствуй, куманек! — вдруг слышит волк. Это лиса с ним здоровается. — Здорово, лисичка-сестричка, что скажешь? — Ты ведь знаешь, куманек, что я всех в лесу хитрее] — Правильно,— ответил волк,— ну так что же? — Д авай заключим договор с тобой: до самой смерти во всем помогать друг другу,— предложила ли- 195

са.— Моя хитрость, а твоя сила. Заживем мы тогда лучше всех зверей. Вот возьми— медведь самый силь­ ный зверь в лесу, а приходится ему всю зиму спать в берло­ ге. Я бы на его мес­ те лучше всех жила. Подумал волк, подумал и говорит: — Ну что же, лисичка-сестричка, я согласен. Д а ­ вай вместе жить и охотиться. Заключили они договор, а в свидетели позвали старого ворона и филина. Отправились лиса и волк на охоту вместе. Видят — заячий след. Волк пробежал мимо, а лиса его окликнула. — Погоди, куманек, сейчас мы этого зайчика ску­ шаем. Видишь — он по своему следу назад вернулся и вон куда в сторону прыжок сделал, а потом опять по­ скакал ровными прыжками. Это он петли делает: спать захотел! Вон следы идут к тому кусту, а за ним сле­ дов нет. Значит, заяц спит под этим кустом. Головой он должен леж ать туда, откуда пришел. Давай, ты здесь спрячься, а я обегу кругом куста и спугну зайца прямо на тебя. Так они и сделали. Выгнала лиса зайца из куста. Бросился он бежать по своему следу и прямо волку в пасть угодил. Поде- делили волк с лисой зайца, позавтракали и побежали дальше, довольные друг другом. 196

Хорошо стало волку с лисой вместе жить. Что-ни­ будь да придумает лиса. Слышит она однажды — гор­ ные куропатки кричат: «Кэк-илик! Кэк-илик! Кэк-илик!» — Сейчас мы их поймаем,— говорит лиса.— Л о­ жись среди этих камней и не шевелись. Горные куро­ патки очень любопытны. Спрятался волк, а лиса побежала в сторону на виду у горных куропаток, села и лает на них. Горные куропатки заинтересовались, вытянули шейки,— понять не могут, что это такое. Не разглядят никак, что это лиса, и все ближе и ближе подходят. А волк лежит в камнях без движения, только слюн­ ки глотает. Прямо на него набежали любопытные птицы. Вскочил волк и хвать одну за другой трех куропа­ ток! Остальные успели улететь. Съела лиса двух куропаток, а одну милостиво дала волку. Поворчал, поворчал волк, но возразить не по­ смел. Привык он уже к тому, что все лакомые кусочки лиса себе брала. Лиса совсем изленилась. Д аж е по лесу бегать сама перестала. — Помогай, куманек! — кричит.— Снег глубо­ кий,— не видишь разве, что я проваливаюсь в него с головой? Подставит волк спину, а лиса вскочит на него, и везет ее волк по лесу, а она еще его погоняет. Житья в лесу не стало ни зверям, ни птицам. Кого угодно лиса перехитрит, а волк поймает. Больше всех доставалось бедным зайчикам. Совсем их мало осталось. Пошли звери и птицы жаловаться Деду Морозу. Вышел Дед Мороз на крыльцо своего ледяного дворца. Весь в сосульках, борода в снегу до самых сту- 197

пенек спускается, а за ним вьюга крутится. Сразу кру­ гом холоднее стало. Поклонились звери и птицы Дедушке Морозу. Вы­ шел вперед один зайчик и говорит от имени всех: — Дедушка Мороз, помоги нашему горю: подру­ жились волк с лисой и стали вместе охотиться. Всех нас съедят. Что делать? Сказал зайчик, и опять все звери и птицы покло­ нились Дедушке Морозу. — Ну что я могу сделать с этими разбойниками! Попробую разве дунуть на них холодом. Повели звери и птицы Дедушку Мороза на поляну, где сладко спали волк и лиса. Дохнул на них холодом Дедушка Мороз. Зашумела и закружилась по поляне выога, и ударил такой мороз, что деревья потрески­ вать стали. Замерз бы волк, если бы не лисичка. — Ложись, куманек, скорей на свой хвост и морду затолкай под себя! — крикнула она. Вскочила лиса на волка, улеглась на нем и своим пушистым хвостом сверху покрылась. Л ежат они, друг друга греют, и мороз им нипочем. Дул, дул на них Дед Мороз, но так ничего и не мог поделать. Еще пуще прежнего стали волк и лиса разбойни­ чать в лесу. Что ни день, то новые жертвы. Зайчиков всех пе­ редушили. Остался один зайчик только потому, что его ночевать к себе в берлогу стал пускать сам медведь. Сжалился он над ним. Задремали один раз волк с лисой в кустах после сытного обеда, а охотники выследили их. По одну сто­ рону кустов натянули они шнур с красными флажками, а по другую сторону сами с ружьями встали. Зашел один охотник со стороны шнура и крикнул. 198

Проснулись волк с лисой, бросились бежать да прямо на охотников с ружьями и натолкнулись. — Бах! — грянул выстрел из-за куста. Но поторо­ пился охотник и не попал. Кинулись волк с лисой обратно в кусты. — «Ничего,— думают охотники,— все равно волку не уйти. Побоится он красных тряпок». Выскочил волк по другую сторону кустов — смот­ ри т— что-то красное по ветру шевелится. Испугался он тряпок больше, чем охотников. Но только он хотел назад броситься, как вдруг лиса крикнула: — Что ты, куманек, испугался — ведь это тряпки! Ха-ха-ха! Беги за мной, не бойся! — И она спокойно прошмыгнула под шнур с тряпками и бросилась в лес. Волк зажмурился от страха и тоже кинулся под шнур. Так и спас он свою шкуру. Много натворили бед за зиму волк и лиса. Но вот наступила, наконец, весна. Снег растаял. Прилетели перелетные птицы. Всюду забегали мышки, ящерки. Волк сделался для лисицы обузой: и без него теперь хорошо живется, а волк ни на шаг от нее не отстает, только мешает и всех распугивает. И вот решила лиса избавиться от волка. Заметила она, что в лесу капкан поставлен. «Ну,— думает,— сейчас избавлюсь от своего приятеля...» — Посмотри, куманек, что это там в траве — не гнездо ли с яйцами? — говорит лиса волку. — Сейчас, лисичка-сестрнчка,— отвечал послушно волк и сунул лапу в траву. Вдруг — щелк! Схватил капкан волка железными дугами за лапу. Взмолился волк: — Что ты наделала, лисичка-сестричка! Пропал ведь я теперь... — Ну, а мне-то что? Хватит с меня,— покормила я

тебя, дармоеда! Хи-хи-хи... Пусть с тебя теперь охот­ ники хоть с живого шкуру снимут,— надоел ты мне, се­ рый! — повернулась лисичка и только хотела в лес убежать, как вдруг — щелк! И попала она в другой капкан обеими лапами. Лиса не заметила, что охотники не один, а два кап­ кана поставили в этом месте. Скоро пришли охотники и избавили лес сразу от двух разбойников. Устроили тогда звери и птицы большой праздник в лесу. Позвали из соседнего леса зайчиков, а .они по­ том и жить остались здесь. Скоро забыли все птицы и звери о своих бедах и счастливо зажили в своем лесу. Кто в лесу всех сильней? Серый заяц, с длинными ушами и коротким хвости­ ком, жил в зеленом сказочном лесу, в котором звери и птицы умели разговаривать друг с другом. Заяц кушал траву и никому не мешал. По вечерам он любил пры­ гать и резвиться. Но делать это приходилось осторож­ но, с оглядкой: каждый мог зайца обидеть. Д аж е спал заяц с открытыми глазами — все боялся, как бы на него не напали. Увидал заяц однажды сон, что взял его к себе сильный друг. Спокойная и радост­ ная жизнь наступила после этого для зайца — никто больше его не смел обижать. Обрадовался он и про­ снулся. Но никак не мог вспомнить, кто же был его друг? Д аж е забыл от радости, птица это или зверь? — Что делать? Весь день зайчик мучился: все старался вспомнить, но так и не вспомнил. П обежал тогда заяц через поля и горы в далекий 200

дремучий лес к огромному старо­ му дубу. В темном дупле дуба жила мудрая бабушка-сова. «Спрошу,— думает заяц,— кто у нас в лесу самый сильный». Постучал заяц передними лап­ ками по стволу дуба, но в дупле тишина: крепко спит днем сова и только ночью летает по лесу. Тогда заяц постучал задней лапой. Она у него сильная, не то, что передняя. Получилось так громко, что заяц даж е испугался и прижался к земле, озираясь,— не услыхала ли его стук лиса? — Кто там? — раздался сон­ ный старческий голос, и сова з а ­ кашляла. — Это я, бабушка-сова,— заяц! — Вот я вылезу да тебя за уши выдеру — будешь знать, как на весь лес стучать и меня среди дня под­ нимать! Ну, что тебе надо? — Н е сердитесь, бабушка сова! — отвечал заяц.— Я не по пустякам осмелился Вас беспокоить. Скажите, пожалуйста, кто у нас в лесу самый сильный? Сова хотела что-то ответить, зашипела, цокнула клювом, но вместо ответа надолго закашляла. Заяц почтительно ждал. Наконец, сова едва слышно прошамкала: — Каждый силен по-своему.— И тотчас опять ус­ нула. Заяц не понял, что сказала ему сова, но второй раз будить ее не посмел. И решил тогда сам поискать в лесу своего друга. 201