Ануар Алимжанов-Вечные корни

Он родился в далеких к азахских степях в малень­ ком ауле, расположенном у подножья Улы-Тау. — Я хочу быть поэтом, — говорил он еще в детст­ ве, — нет, я люблю музыку, я хочу быть музыкантом, чтобы н асл аж д ать слух лю дей, в мелодиях рассказы­ вать им о своей необъятной, могучей степи. А возм ож но, буду ученым, историком, чтобы соз­ дать историю этой степи... Н ет, нет, лучше быть инже­ нером, чтобы строить дворцы. А еще я хочу быть ху­ дожником... Он ж ад н о ловил каж дое слово школьной учитель­ ницы, а вы йдя с уроков, б егал далеко в степь, мечтая найти д оселе никому не известные цветы. Вниматель­ но слуш ал он шепот трав, а затем пытался сочинить поэму о всем услышанном. Он зн ал песни птиц, но не смог запом нить голос родной матери, она умерла слишком рано. Баубек не запом ни л даже черты ее ли­ ца, но свое первое стихотворение он посвятил ей. «У могилы м а те р и » — так н азы вается этот потрясающий рассказ о матери, чью ласку не успел ощутить сын. В том же стихотворении Баубек рассказывает и о другой матери, о матери-Родине. Р оди н е он посвящает все свои последующие произведения, весь свой труд, зна­ ние, жизнь. Еще будучи учеником Ф ЗО , Баубек начал посылать свои стихи и рассказы в газету. В 1939 году он сотруд­ ничает в газете «Лениншил ж ас » , а затем в газете «Октябрь балалары». Баубек пишет о детях, о юности, о сверстниках своих и своем времени. Он лю бил степь, любил свою Родину страстно и сильно, и потому одним из первых пошел защ ищ ать ее от немецких захватчиков, когда началась В еликая Отечественная война. Один из фронтовых друзей Б ауб ека рассказывает, что как-то п еред боем бойцы подразделения лейтенан­ та на всякий случай обменялись адресами своих се­ мей. Каждый молча давал другу адрес своей семьи, своих родных, близких, друзей, подруг или невест. А Баубек молча стоял в стороне и наблюдал. Пожилой солдат внимательно посмотрел н а него. — Т оварищ лейтенант, р азве у вас...

— О, что вы, у меня большая .родня, — осторожно перебил его Бауб ек .— Я думаю, что смерть не возь­ мет меня. Ж изнь принадлежит намі В краткие минуты отдыха между боями Баубек, держа винтовку между колен, брался за карандаш и открывал свой блокнот. Он писал о только что прошед­ шей схватке, о своих фронтовых друзьях, о их мечте и любви, о священной солдатской дружбе, он писал о красоте подвига, о поэзии и музыке, о любви к жизни и о ненависти к врагам, несущим смерть. Самые луч­ шие свои произведения он посвящал матери-Родине. Один з а другим публицистические очерки Баубека Булкишева появляются на страницах «Комсомольской правды». Редакция получала сотни волнующих писем на каждый очерк Баубека, каждый очерк Баубека пе­ репечатывался отдельными листовками, и самолеты сбрасывали эти листовки для тех, кто дрался на пере­ довых позициях. — О днажды я пришел по заданию командира в штаб полка. Офицерская столовая была расположена в небольшой тесной землянке. Я вошел туда и увидел газеты, расклеенные на стенах. Одна из подвальных статей «Комсомольской правды» была очерчена крас­ ным карандашом. Я подошел ближе и увидел, что это было «Письмо сыну Востока» — новый очерк Баубека Булкишева. Он глубоко взволновал меня, захоте­ лось, чтобы его прочитали солдаты нашего взвода, и я тайком, рискуя попасть на глаза начальству, вырезал это письмо, сидя спиной к газете. Затем, улучив мо­ мент, убрался из землянки, — рассказывает бывший офицер, ныне писатель Саурбек Бакбергенов. — А после бойцы с волнением, затаив дыхание, читали это письмо, л еж а в окопе в ожидании атаки. В очерке «Злодейство и любовь» Баубек Булки- шев рассказы вает о дружбе двух солдат — казахского паренька и бывшего колхозника из Курской области. Русский п арень был тяжело ранен в бою. Истекая кровью, перед смертью он поручил своему другу ка­ заху, во чтобы то ни стало, найти его родную дерев­ ню, повидать его родных, его любимую девушку и рас­ сказать им о его последних минутах. 101

Солдат из Казахстана выполнил наказ друга, по­ ехал в курское село, но увидел лишь пепелище. Все до тла было сожжено и разруш ено гитлеровцами. Потрясенный всем увиденным, стоя у развалин селе­ ния, боец д ал клятву отомстить за друга. Он припадает к украинской зем ле и целует ее, как родную. Баубек рассказывает и о том, что война — это ис­ пытание моральной стойкости лю дей. Трусы и мало­ душные становятся здесь предателями, честные, му­ жественные лю ди - г героями. В одном из своих произведений он цитирует пись­ мо русской девушки, казненной фашистскими пала­ чами. О тец девушки стал предателем, и она, спасая односельчан, убивает своего отца и попадает в руки фашистов. Е е пытают, жестоко издеваются. Но юная патриотка до последней минуты своей жизни остается непокорной и не выдает палачам своих единомышлен­ ников. «Сколько жизни в этой смерти! — восклицает ав­ тор.— Н уж но уметь бесстрашно бороться и достойно умирать». С особой силой говорит Бауб ек о чистоте духовного облика советского воина, о его великом патриотизме, беспредельной любви к Родине, обо всем том, что от­ личает советского солдата — защитника жизни от фашистов-палачей. В суровые ноябрьские дни 1942 года Баубека Бул- кишева, находившегося в тот момент на передовой линии ф ронта, приглашает к себе один из выдающих­ ся деятелей нашей партии, начальник Главного поли­ тического управления Красной Армии А. С. Щербаков. Он тепло принимает казахского солдата — поэта и та­ лантливого журналиста — и благодарит его за заме­ чательные письма с фронта, которые помогают бороть­ ся с врагом. Товарищ А. С. Щ ербаков высоко оцени­ вает фронтовые очерки Баубека и говорит о том, что -принято решение — листовки с очерками Баубека как можно больше распространять среди бойцов, забра­ сывать в вражеские окопы. Баубек Булкишев глубоко верил в правоту своего

дела, в победу своей Родины. Он просто, ясно и прав­ диво рассказывал о жизни и смерти, о любви и долге солдата. Баубек часто говорил, что он учится жить у луч­ ших сынов своей нации. А лучшие сыны его народа отдавали все свои знания, весь свой разум, свою жизнь борьбе за счастье и свободу своего Отечества. Послушайте бережно хранимые народом огненные кюйи Курмангазы: прочтите гневные, пламенные стихи поэта-воина, глашатая свободы Махамбета, кому при­ надлежат крылатые слова: «Пока не возьмешь в руки острую пику, пока не оседлаешь боевого коня, ты счастье свое и свободу свою не обретешь!»; вглядитесь в глубокие по мысли, то страстные, то гневные, то печальные, то звучащие призывом к свету и разуму строки стихов великого Абая; открыв историю прошлого века, поинтересуйтесь жизнью офицера русской армии, замечательного сына казахского народа, ученого и бесстрашного путешест­ венника Чокана и выдающегося казахского демократа, педагога-просветителя Ибрая Алтынсарина; восстановите в памяти дела и подвиги народного батыра Амангельды Иманова и красного комиссара Алибия Джангильдина. «Мы— сыны народа Исатая и Махамбета. Аман­ гельды и Абая,—-с гордостью писал Баубек в своем очерке «Письмо сыну Востока».— Мы унаследовали лучшие традиции великих сынов своего народа,— го­ ворит он далее.— Все мы дети одной земли — великой России». Баубеку бы ла чужда национальная ограниченность. С особой силой он подчеркивал духовное единство н а­ ших людей — русских и украинцев, казахов и грузин, это великий гуманист, защищающий человечество 6т фашизма. Человеколюбие, честность, высокое мораль­ ное качество, единство и дружба — все это стало зако­ ном жизни, совестью и честью советского солдата». Героическая лирика Баубека Булкишева. его- пуб- лицистические очерки—это лучшие произведения ж у р ­

налистики в годы Великой Отечественной войны. Вау- беку были чужды равнодуш ие и созерцательность, в его произведениях текла «кипящ ая кровь искусства», бил пульс жизни... ... В есн а. Тысяча д евятьсот сорок четвертый ГОД. П одразделение, где находится Баубек Булкишев, ведёт бой з а украинское село Ново-Ю рьевку. Гитлеровцы засели в д ом ах и оттуда ведут беспре­ рывный огонь. Подступы к селу густо заминированы. Баубек вместе с друзьями пополз вперед и под градом враж еских пуль начал очищ ать дорогу от мин. Нако­ нец сд ел ан узкий проход, советские танки врываются в село. Бауб ек , обезвреживая д орогу и расширяя проход, ползет все дальш е и дальш е. Вот еще одна мина. Бау­ бек внимательно осмотрел ее, попросил своего друга- бойца отползти подальше и укрыться, затем осторожно дотронулся до мины, и в то т ж е миг дрогнула земля... Б ауб ек был мечтателем. Он взволнованно мечтал о будущем, но не смог увидеть его. З а друзей, за их бу­ дущее, з а будущее матери-Родины герой отдал свою жизнь. ... Д вад цаты й век. Н ачало великой семилетки. Вы­ соко- высоко над землей летаю т наши спутники, а где- то, огибая луну, плывет космическая ракета с над­ писью «Союз Советских Социалистических Респуб­ лик». Мы счастливы, счастье об итает в наших домах, оно добыто разумом, силой и борьбой наших старших братьев и отцов, за него отдали жизнь лучшие сыны народа. О их ж изни и подвигах рассказы ваю т нам страни­ цы истории, пробитые пулями знамена, величествен­ ные памятники, воздвигнутые народом. Их образы запечатлены в творениях художников, ваятелей, писа­ телей, музыкантов. Многие из них сами рассказали о себе. К числу таких принадлежит и Баубек Булки­ ш ев— замечательный журналист, поэт и воин.

ЧЕЛОВЕК БЕЗ РОДИНЫ Лучше смерть, чем постыдная жизнь. К (Английская пословица). А т . апля холодной осенней росы сорвалась с лист­ ка и уп ала на лицо человека, спавшего на ска­ мейке под огромным шатром каштана. Он поморщил­ ся и, не раскры вая глаз, перевернулся на другой бок, подобрал ноги, плотнее укрылся тонким прорезинен­ ным плащом. Это был мужчина лет сорока, с поседевшими виска­ ми, с усталым, дряблым, морщинистым лицом, с сини­ ми подтеками вокруг сомкнутых глаз. Н а верхней губе его выделялся маленький, острый шрам. Человек обра­ щал на себя внимание тем, что он не был похож на жителей этого большого европейского города. Черты его широкоскулого лица, смуглость кожи — все это говорило, что он не европеец, что родился он где-то в Азии. Иногда спящий во сне бормотал обрывки жалобных фраз. Видимо, у человека была тяж елая жизнь и он не забывал об этом даже во сне. Крохотная ручная белка, каких немало в парках и на кладбищах Германии и Австрии, пробежала через аллейку, вскочила на спинку скамейки. Ее умные глаз­ ки долго глядели в лицо незнакомца. Затем она подня­ ла головку и, увидев свою подругу, помчалась к ней, перепрыгивая с ветки на ветку. Снова зашевелились редкие листья и холодные капли росы посыпались на лицо азиата. Человек испуганно раскрыл гл аза, нехотя встал и, поеживаясь от холода, оглянулся вокруг. Узкая песчаная дорожка, пробиваясь между кус­ тами олеандр, могучими стволами платанов, уходила вглубь парка. М ежду олеандрами виднелись виноград­ ные лозы. К ое-где росли осенние цветы. На дорож ке, на цветах леж али опавшие листья. Сырое, мрачное небо стояло над головой. — Ос_е__н_ь... К акая по ^с1чТСе*т*ГуЧ/?>...-—--- ТтРяЯжГеРлЛыИЙй Вв.ЧзҒдТоОХх 105

вы рвался из груди незнакомца. Он достал из кармана толстую помятую сигару, сел на скамейку, прикурил от миниатюрной заж игалки, изображающей фигурку девушки, затянулся дымом. Устремившись в одну то'ь ку и д р о ж а от утреннего холода, он зашептал. — Тучи серые, хм урые, д о ж д ь недалек. Осень. Голую землю ту м ан заволок. Т о л ь от сытости, то л ь согреться стремясь. Стригунка догоняет в степи стригунок.— чуть слыш но, как бы вспоминая далекое детство, про­ изнес он по-казахски строки из стихов Абая и все смотрел вд ал ь ничего не видящ им взглядом. Ему сейчас до боли хотелось хоть на миг ощутить запах степей. Сердце с еще большей силой, чем вчера, при встрече в Вене с ребятам и из казахских аулов, щемила тоска. Он вспомнил, к а к один из казахских юношей спросил: — Кто вы такой и почему ж ивете в .Мюнхене? — П исатель я, казахский,— ответил он. — П исатель? Писатель без читателя?! —какая осуждаю щ ая интонация появил ась в голосе юноши. Потом п арен ь улыбнулся, но эта улыбка выражала презрение и жалость. А человек, т ак страстно желав­ ший крепко обнять и расцеловать этого юнца, напом­ нившего ем у о родном ауле, растерявшись остался стоять на месте. Паренек, крепко взявшись за руки со своими друзьям и, заш агал дальш е... Больш е он не старался искать встреч с земляками. До вечера просидел в одном из ресторанов Пратера, ночным поездом вернулся в М юнхен и, хотя где-то в этом городе была квартира и щ едрая на ласки фрей­ лейн, он пришел в парк, провел здесь ночь в уединении со своими тяжелыми думами. Человек думал о вчерашней встрече... Как бы стре­ мясь отогнать тяжелые воспоминания, кутаясь в плащ, он заш агал к воротам. Не об ратив внимания на сторо­ жа, провожаю щего его внимательным взглядом, он вышел на улицу и направился к центру. С мотрите, фрау Рубби! Этот сумасшедший гос­ подин снова провел ночь в наш ем парке. Помните? Он 106

провел здесь две ночи еще несколько недель назад, был, кажется, очень пьян и пел песню на каком-то не­ понятном языке,— говорил словоохотливый сторож старой цветочнице, которая сегодня, как и всегда, на­ меревалась с раннего утра до позднего вечера про­ сидеть у ворот этого маленького, тихого парка. Она торговала алыми букетами роз, смешанных с лис­ тьями папоротника, и старыми журналами с прило­ жением полупориографических реклам на купальные костюмы. \" — Он еще не взял у меня ни одного цветка. При первой встрече я несколько раз подходила к нему и предлагала цветы и открытки, но он даж е не повернул­ ся, не вымолвил ни слова. Наверное, он глух,— заклю­ чила старушка. — Что вы, фрау Рубби... Он слышит и говорит не хуже нас с вами. В прошлый раз он дал мне целую марку, когда я хотел оштрафовать его за ночлег в парке. Но он молчалив и загадочен. Мне кажется, что он душевнобольной. Иначе он не приходил бы ноче­ вать в парк, имея деньги. — Вы не заметили его взгляда? Это взгляд сумас­ шедшего. Он, кажется, ничего не видит, и ни о чем не думает. Вы, наверное, слышали —- он все о чем-то шепчет. — Господь с ним. Мне самой становится страшно, когда я вижу его,— цветочница, зябко кутаясь в поно­ шенный пуховый платок, уселась на маленькую склад­ ную табуретку, поставленную на мокрые камни возле старого обезглавленного мраморного льва. Она смот­ рела вслед незнакомцу, который, не оглядываясь и чуть покачиваясь, уходил все дальше и дальше. Шел шестой час утра. Еще не успели погаснуть ог­ ни неоновых реклам. На повороте улицы, с шумом выбрасывая на улицу обрывки джазовой музыки, рас­ пахнулась дверь ночного бара и оттуда вышли охме­ левшие господа. Азиат, видимо, не слышал шума и не видел людей. Он прошел мимо, чуть не задев плечом одного из любителей бара, поглощенный мыслями о встрече в Вене. - Два дня провел он в Вене, два дня он, словно 107

вор, к р ал ся следом за теми, кто приехал на фестиваль из советских республик Средней Азии. Забивш ись в темный угол трюма, он сопровождал их во врем я прогулки на пароходе по Дунаю. Пароход прибыл в Мелк, и он, не выходя из трюма, ждал, ког­ да пассаж иры, ознакомившись с городом, вернутся иа палубу. Н а обратном пути остановились у Дюрнстайиа, и советские юноши и девушки заполнили узкие подзем­ ные улочки старинного зам к а, где когда-то в заточении умер Р ичард Львиное сердце. ... К огда проплывали мимо щедрой долины Вахау, пассажиры устроили на палубе импровизированный концерт. Сидя в темном, душном трюме он слышал эстон­ ские, русские, бурятские песни, затем заиграла гитара и вдруг совсем неожиданно с палубы донеслась ка­ захская песня. Он вздрогнул, прилив какой-то неожи­ данной радости схватил и сж а л сердце. За многие годы ж изни он впервые слы ш ал песню на родном языке. О на не была похожей на те, которые он знал когда-то в детстве. Это бы ла новая песня, в ней гово­ рилось о солнце, счастье и любви. 1 Вскочив с места, человек бросился наверх. Палубз была заполнена народом. Ю ноши и девушки •разных наций внимательно, с лю бовью слушали юного, круг­ лолицего, немного кудрявого юношу, стоявшего на са­ мом носу теплохода. Н е снимая темных очков, он вглядывался в лицо певца. Е м у хотелось запом нить это лицо, запомнить слова этой песни. Но встречный ветер рвал песню и игриво нес обрывки мелодии н ад волнами Дуная.— -Жаан саулем...,— шепотом повторял он слова песни, стремясь поближе подойти к певцу. — Н е суйся! Делай то, что приказано, идиот! — произнес сквозь зубы господин в шляпе, незаметно охватив его з а руку. Он остановился. На миг в нем проснулось чувство гнева- Он был готов ударить того, кто помешал ему слушать песню. Но все мгновенно прошло, он сник, вспомнив, что он всего лишь слуга 108

мюнхенских фашистов и, даже не посмотрев в обидчика, пошел в трюм. «Это, наверное, был переодетый агент,— думал он теперь, идя по улице.— Таких в Мюнхене не счесть и, конечно, одному из них поручили следить за мной во время пребывания в Вене. Они платят з а мои сочине­ ния и не верят мне, не верят, но печатаю т все то, что я пишу. Не поверил мне и тот юноша, встретившийся на улице Вены. А что если мои хозяева узнали о моем возвращении в Мюнхен, и что я не смог распростра­ нить фальшивые листовки среди делегатов фестива­ ля...» Мозг, как бы пробуждаясь от долгой спячки, ра­ ботал лихорадочно. Незаметно для себя, он шел уже по ранее знакомым улицам, переулкам. И наконец остановился, прислонившись к стенке возле входа в большой дом. Широкая тяж елая дверь медленно растворилась. Из глубины темного коридора, бесшумно шагая по тускло отсвечивавшему каменному полу, вышла моло­ дая женщина. Увидев его, она остановилась у дверей и, как ни в чем не бывало, начала чистить ногти, по­ глядывая на него из-под накрашенных бровей. Жен­ щина кокетливо и небрежно поворачивалась то в ту, то в другую сторону, еле заметным движением отбро­ сила вверх оборочки и еще выше оголила плечо, на ко­ тором виднелся маленький синий крестик — знак свод­ ниц. Но человек не замечал ее. — Вы изменчивы. Я начинаю терять терпение. По­ следние дни вы стали очень редко навещать милое об­ щество наш их герлс. А ваш шеф только вчера гостил у нас/ — он вздрогнул, почувствовав, как длинные, словно змеи, холодные руки ползут по шее. Еще не осознавая своего поступка, он ударил девицу по щеке и шагнул в сторону. — Н ахал, бездомный азиат, полоумный бродяга!— Полицай} По-о-ли-ицай! — взвизгнула женщина, опус­ тив оборки п латья, закрыв крестик на плече и обретая вид оскорбленной. С минуту он стоял на месте, еще не в силах разоб­ раться в том, что произошло. Оцепенение исчезло, он увидел п еред собой зловеще раскрытые черные рез­ 109

ные д вери . Это был обыкновенный, тихий снаружи дом, где он терял все, что получал от своих хозяев. Здесь, в одной из подвальных комнат, он встречался со своим шефом, который не раз вручал ему проспек­ ты будущ их статей, а он расширял их своими выдум­ ками и, подписав, нес в печать. В этом доме люди лгут, лицемерят, продают и покупают друг друга, насилуют, и даже убивают. «И я среди них. Я, человек, считающий себя писа­ телем, человек, мечтавший служить искусству?!» — Ты ещ е пожалеешь об этом! — угрожала жен­ щина. Человеком неожиданно овладел страх, ему показа­ лось, что женщина права — в этом доме сейчас его могут убить. Человек бегом бросился за угол и исчез в узком кривом переулке. ' Он беж ал, как загнанный пес, шумно вдыхая воз­ дух. Ему казалось, что лю ди смотрят на него из окон, что все смеются над ним, указы ваю т на него пальцем. На повороте одной из улиц бегущего остановил поли­ цейский. Человек испуганно сунул ему в руки свой неестественно большой и толстый паспорт. Полицей­ ский развернул, увидел контрольный листок, говорив­ ший, что владелец паспорта служ ит в фашистской ор­ ганизации, прочел огромную надпись на листках пас­ порта «человек без родины» и, криво усмехнувшись, вернул документ. Через полчаса человек у ж е сидел в ресторане на вокзале и с жадностью глотал коньяк. В нем росло неодолимое ж елание вновь встретиться с юными казахстанцами и услышать их голоса, услы­ шать слова на том языке, который когда-то был роД' ным и для него. Расплатившись с официантом, он по­ дошел к кассе и купил билет на экспресс «Мюнхен — Вена»... И снова вечер в баре, разговор с самим собой. Ои бродит по темным переулкам Вены, пугая редких про­ хожих. Голова тяжелеет от ш напса и коньяка, но он не может прогнать страх, прогнать тоску, чувство страш­ ной опустошенности и одиночества.

Покачиваясь, шагает он по ночному рингу (цент­ ральная часть Вены), слева мчатся потоки машин: американских, французских, английских, немецких, разных по величине — от маленьких «жучков* до роскошных «фордов». А справа витрины, витрины, вит­ рины, где тоже машины, разные по величине и окрас­ ке, где купальные костюмы и портреты полуобнажен­ ных участниц конкурса красоты. И всю ду— слева и справа, сверху, впереди и сзади — неоновые, бешено извивающиеся огни реклам о пепси-кола и хула-хуп, о кремах для тела и дамских носках. В слабоосвещен- ных, темных углах стоят величественные памятники, говорящие о прошлом величии Вены. Человек из Мюнхена иногда останавливается и ог­ лядывается назад, он боится слежки, знает, что сей­ час в этом городе немало агентов, как он, все они в основном приехали из Мюнхена... Он идет по Вене, идет, как бродяга. А ведь когда-то в юности он меч­ тал увидеть этот город— Мекку музыкантов. Потому что он тогда лю бил музыку, чудесную музыку венских парков и садов, он мечтал побывать и увидеть тро­ пинки, по которым ходили Иоган и Рихард Штраусы, Моцарт и Гайдн, Бетховен и Брамс... И вот он пришел сюда, пришел не в первый раз и не из аула на далекой казахской земле, пришел не открыто, не в ясный солнечный день, а ночью из Мюн­ хена, города, в котором скрываются от позора те, кто изменил своей родине, кто предал своих отцов и дру­ зей, для которых музыка и поэзия давно потеряли свою прелесть, уделом которых стал цинизм, насилие, обман и грабеж . Во главе всех стоит «Серый». Он много раз б ы вал у него, Серый д ава л ему деньги, учил его. «Я, мечтавший стать поэтом, стал слугою палача»... Человек останавливается, дернув з а воротник, рвет пуговицы, т яж ел о дыша, он сворачивает с переулка и,\"шатаясь, вх о д и те небольшой парк в центре Вены, недалеко от здан и я Ратуши. Он опускается на холод­ ную траву и л еж и т, схватившись за голову. Постепенно им овладевает равнодушие, наступает ощущение пустоты. Подняв голову, при лунном свете ш

он видит, что лежит у подножия стройного, легкого и сказочного памятника М оцарту. Напугавшись, что ночной сторож или полицейский оштрафуют его за порчу зелени возле памятника, он торопливо встает н уходит в дальний тенистый угол. Ранним утром следующего дня парк наполняется веселым смехом, звонкой песней. Делегаты фестивали совершают прогулку. А человек из Мюнхена, вновь укрываясь в тени, ищет парней из казахских степей, его взгляд блуждает по сторонам. Он боялся новой встречи с земляками и в то ж е время желал, желал этого всем своим существом. В его ушах до сих пор звенит песня, услышанная им н а пароходе, и вспоми­ нается певец. Как, должно быть, счастлив этот юноша. Д аж е здесь, в чужой стране, в Австрии, этот паренек держит себя свободно, с достоинством, он гордится своей родиной, он независим, в нем нет ни малейшего признака страха, растерянности. В нем неожиданно рождается зависть к этому певцу, зависть и злость. Видимо потому, что он з а все годы жиМш здесь, на Зап аде, ни разу не чувствовал себя таким свобод­ ным, сильным, независимым, к ак этот юнец из Казах­ стана. — О чем вы пишете? — п еред ним неожиданно возникает тот, кто смеялся над ним, когда он назвал­ ся писателем. — О себе, ну, о жизни Казахстана,— испуганно , отвечает он. — Что ж е вы знаете о К азахстане? Нервно блестят его глаза, вконец растерявшись, он смотрит под ноги и после долгого молчания что-то бормочет о свободе слова, о п равах человека писать то, о чем он желает. Затем он вдруг резко поднимает голову и нервно начинает доказы вать, что он истин­ ный писатель, что не по своей воле оказался он в Гер­ мании в годы войны, что сам ал л ах определяет судь­ бу человека. Вы верующий? — спраш ивает паренек- Д а , я верю в могущество аллаха. Когда-то в молодости, там , на Родине, окончив школу, я попал в Алма-Ату. Я жаждал славы, хотел обязательно стать

писателем. Меня забрали в армию. Н ачалась война. В первые же дни войны наш взвод попал в плен,— торопясь, путаясь и нервничая, начинает он. — Я видел, как люди умирали от пыток и голода, как людей сжигали в печах. Многие пытались бороть­ ся со смертью, бороться с солдатами Гитлера, но ни­ кто из них не выжид. Через два месяца нао, пленных, решили перегнать из одного лагеря в другой через маленькую немецкую деревню. Мы шли в плотном кольце автоматчиков. Брели, еле передвигая ногами от истощения. Н а руках у нао были цепи. Когда мы проходили по центральной улице дерев­ ни, пожилая немка бросила булку' хлеба в нашу тол­ пу. Каждый пытался захватить хотя бы маленький кусочек хлеба. Образовалась свалка. Один из авто­ матчиков тут ж е пристрелил ж енщ ину, а трое авто­ матной очередью обдали нас. Были перебиты почти все, кто находился в этой куче. Пули оторвали у меня воротник, рукава, обожгли волосы, разрубили шну­ рок на обмотке, но я остался цел и невредим. Это было что-то сверхъестественное, я вспомнил слова матери, услышанные в детстве, что смерть приходит только по велению аллаха. Я понял, что есть закон всевышнего, что я был спасен дллахом, что все про­ исходящее делается по воле аллаха. Я понял, что нем­ цы сильны, мне показалось, что нам не устоять против них. Поэтому я стал выполнять все их приказы. — Значит, ты помогал убивать овоих соотечест­ венников во время войны и по приказу тех же хозяев писал клеветнические статьи о н ас? !— не в силах сдержать свой гнев, паренек сжимает кулаки. Человек из Мюнхена молчит, его глаза вновь при­ обретают болезненный блеск. Он пугливо озирается по сторонам. ... Вокруг собралась толпа. Люди внимательно при­ слушиваются к этой странной беседе, но не понимают чужого гортанного языка. Человек из Мюнхена трусливо отводит свой взгляд. Им снова овладевает страх, как и в Мюнхене, при встрече с женщиной. 8—Вечные корни. ИЗ

Особенно страшен д л я него взгляд человека, кото­ рый подошел и стал возле юноши. Кажется, что этот взгл яд давно знаком ему, он где-та видел его раньше. V «Но где?»... Л ихорадочно работает мозг, В памя­ ти, как в тумане, всплывают очертания улиц далекой зеленой Алма-Аты, в уш ах появляется звон, слышны песни и смех, из репродуктора слышен голос акына... Он стоит в строю в новой гимнастерке, со скрипящи­ ми от новизны ремнями. Девушки, цветы, .старушка в белом кимешеке... Н ахлынувш ая толпа -нарушает строй. Возле командира- вертится босой .паренек в распахнутой рубашке: «Возьмите! Мне уже семнад­ цать. Я все равно от строя не отстану!» — кричит он. Толпа оттесняет паренька, он исчезает и вдруг по­ является возле него, мешает ем у пробраться вперед, и он незаметно давит каблуком на ноги мальчика и одновременно отталкивает его локтем в сторону. Гневный взгляд паренька скользит по нему, Человек из Мюнхена б леднеет от страха, он видел его и после, уже находясь в концлагере. Однажды вечером молодой солдат подполз к нему и тихо шеп­ нул по-казахски. «Хочешь свободы»? Он не смог от­ ветить, он боялся смерти, боялся немцев и потому, дрожа от страха, сказал: «Отсю да нет дорогйг сразу прикончат. Я не могу беж ать, и вам... «О нас не заботься!»— ответил солдат, и трус уви­ дел, как гневно сверкнули знакомы е глаза. Они бежа­ ли в темную, холодную дождливую ночь, перерезав провода и убив часового. А он тотчас, прячась от заключенных, сказал немецкому солдату о побеге. З а беглецами был послан взвод эсэсовцев с соба­ ками. Н азавтра объявили, что все бежавшие убиты. Убиты? Значит, эсэсовцы не смогли схватить этого человека, который сверлит его сейчас взглядом. Ему должно быть лет тридцать пять — тридцать шесть, но он выглядит совсем молодым. Значит, он прибыл те- перь в Вену как участник ф естиваля из Казахстана... Человек из Мюнхена лихорадочно теребит; полы своего п идж ака. Взгляд его блуждает по .сторонам, видимо, он собирается скорее скрыться с глаз. И 4 ...............

— Не бойся, ты и без нас наказан!— спокойно про­ износит бывший солдат.— Значит, вот какой ты жиз­ ни хотел. Бродячая жизнь в чужой стране, вечный страх — таков удел, предателя. А что касается твоих статей, то скажу одно: собака л а е т — ветер уносит. Человек из Мюнхена опять скороговоркой бормо­ чет о свободе личности, о свободе творческой инди­ видуальности, о 'Свободе слова... — Мне приносят факты, я их обрабатываю, как человек родившийся й живший в Казахстане. Так же как и Баймирза Хаит — автор книги «Туркестан в XX веке». А откуда приносят эти ф акты и правильны ли они — до этого нам рет дела! — истерично визжит предатель. — Главное, хозяева хорошо платят и марками и долларами,— проговаривается он в пылу красноречия и сразу же умолкает. Чуть заметно трясутся его руки, и он, стараясь скрыть это, хватается за спинку скамьи. — Ка-ак? Вы «работаете» не только на фашистов Мюнхена? Значит, вы со своим Хаитом служите двум господам. Верно говорят, что бродячему псу все рав­ но, кто кость подкинеті Таков, наверное, и человек без роду, без имени. — У меня много имен, но свои статьи я подписы­ ваю «Асан Кайгы», я из племени аргын. Умолк, осекся и насторожился человек из Мюнхе­ на, глаза его расширились. Видимо, он сам в эти ми­ нуты впервые понял смехотворность, парадоксаль­ ность того, что было сказано им. Асан Кайгы— это имя легендарного героя казахских народных сказок, искателя народного счастья. Асан Кайгы всю жизнь искал обетованную землю для своего народа. И те­ перь этим ж е именем подписывал свои лживые статьи предатель. Асан Кайгы не нашел обетованной зем­ ли — жер-ую к, но он помог своему народу разглядеть богатства своей земли, рассказал о неповторимой пре­ лести родного края. Сказка об Асан Кайгы с великой силой утверж д ает мысль о том, что человек, оторвав­ шийся от н арода — ничтожество, он теряет человеч­ ность, веру... ' М ожно ш агать по лагерю смерти, можно быть Иб

трижды истерзанным, можно стоять у стенки перед смертельными штыками и все-таки верить в то, что ты человек, верить в себя, верить в свои человеческие достоинства и умереть, не теряя веры... — П лохи же дела ф аш истских молодчиков, если они прибегаю т к «помощи» таких, как ты,—людей без веры, без имени, без чести, без родины и думают помешать нашему фестивалю,— говорит бывший воин и с друзьям и выходит из ворот парка, стараясь поско­ рее забы ть о неприятной встрече. Теплые лучи осеннего солнца бьют в лицо. С весе­ лым смехом и песнями проходит большая группа чеш­ ских и иракских юношей в своих национальных кос­ тюмах. У ворот парка на постаменте, глубоко погрузив­ шись в кресло, задумчиво сидит Гете. На коленях у него раскры тая книга. Он см отрит вдаль, словно стре­ мясь сквозь века увидеть будущ ее свих потомков. На­ против, через улицу, стоит Ш иллер. Мимо памятников, пугливо озираясь по сторонам, словно боясь взгляда этих великих писателей, т ак страстно любивших двою родину и т ак страшно ненавидевших ее предателей, пробегает человек-призрак из Мюнхена. Он раство­ ряется в дальнем переулке, в тени развалин, оставлен­ ных войной. По широкой солнечной улице, под дружную песню друзей дети Казахстана п родолж аю т свой путь...

З А Р У Б Е Ж Н Ы Е ВСТРЕЧИ Н 1. М Ы Е Д ЕМ НА З А П А Д ас было немного. Мы ехали в Австрию, где со­ биралась молодежь многих стран, чтобы про­ вести свой очередной фестиваль — седьмой по счету, но впервые проводимый в капиталистической стране. Нас было немного. Но лишь единицы еще ни разу не пересекали западной границы Родины. У нас, степняков, привыкших к раздолью, к широ­ те и приволью казахстанской земли, возникало какое- то странное ощущение. Казалось, что чем дальше на запад уносит нас поезд, тем теснее становится земля, больше и гуще села и нет даже ложбинки, к которой не притронулась бы человеческая рука. Лишь суровые, хранящие в себе много тайн К арпатские горы и леса на них кажутся еще неподвластными человеку. Нас было немного — всего лишь 30 человек. Ху­ дожники, журналисты, писатели, поэты, артисты, ком­ позиторы. Большинству из нас еще не было и тридца­ ти, и поэтому мы считали себя молодыми, а «стари­ ками» мы именовали поэтов Л ьва Ошанина, Михаила Матусовского, Евгения Долматовского, Иосифа Но- нешвили. Были среди нас и молодые поэты во главе с Робертом Рождественским, и во время споров о поэ- . зии мы отвечали «старикам», что их поэзию не счита­ ем лучшей лиш ь на том основании, что молодые пи­ шут о любви больше стихов, чем старые. Хорошее настроение царило в нашем вагоне. Напе­ ребой выкладывали свои соображения о Киеве, Льво­ ве, Карпатах... — Л ьвов это та же Вена...— говорил украинский поэт П авлычко. _ А ты знаеш ь, что Вена это, ну, как тебе поточ­ нее сказать, это памятники искусства, музыка. Это Бетховен, Ш траус, Моцарт... А знаеш ь ли ты что-либо о венском л есе? _ К арп атские и брянские леса краше,— не сдавал­ ся Павлычко.

Его поддерживал зем л як и коллега — Д а , Карпаты красивы. Только М Т'еде», что быстро вечер наступает, м ало увидим. ...С поря о поэзии, л ю буясь природой,- просторам своей Родины. П ахло сеном и.свйкеско- шенной пшеницей. В се ближ е становилась граница и все ^еже возни­ кали споры о стихах, о лю бви, о природу, М&?Уже с волнением и тревогой листали каждую газетпую етрз- ницу, стараясь заранее узн ать о том, что 'лает нас впереди. , С. «Правительство Западной Германии выдёліҢсгмил- лион м арок на антифестивальные мероприятий^.. Еще пятьдесят тысяч марок д л я сры ва фестиваля^» «К атолическая молодежь готовится сорвать\"празд­ ник в Вене...» «Неудачная закупка крьйі^рвД1'83' наченных д л я пуска в з а л во время молодежно­ го бала...»,— говорилось на страницах тазер^Йі* '•что греха таи ть, от этих слов иногда становило#»-'ве 00 себе. . - І^г . — Д а ж е не верится, '«то могут найтись ёЦ£\"ЯЮДН, которым не нравится дружС з. фестиваль,— бе под нос молодой туркменский поэт АллаберЛЫ.г^ А ллаберды любил пофилософствовать. 'ГввррЙЯ' он медленно, стараясь п равильно произнести русское слово. — Вот с русским языком у меня плохо,—радовал­ ся он,— никак ударения не получаются.— 31ЙИ??0* его густые брови, соединившись на переносқйбілР®’ вращались в длинную черную маслянистуЮ;;Ййр>#>- Сквозь эту завесу ярко светились лукавые Вместе с Аллаберды и Апаш ем АбакировыМ^?Д°' ровенным широколицым молодым журналистом,** Кнргизнн — мы находились у окна, когда раянйм-ут' ром 25 июля наш поезд подошел к мосту черезДиссу. отделяющую Советский Союз от Венгрии. ' Анаш шутливо подтрунивал над своим ДРУЯ?М- ® уголках его маленьких глаз светилось мальчишеское озорство. Он часто смеялся звонко и от всей души, умел рассказы вать много смеш ных историй. — К ак ж е получается, А ллаберды? Т ы женился

всего лишь двадцать дней назад и вдруг поехал в Ве­ ну? шутил он. . — Ой, брось ты,— краснел Аллаберды.—Я жене сегодня из Чопа целых два письма и одну телеграмму отправил. А вот. теперь не знаю, как быть. Наверное, из Австрии до Ашхабада письма очень медленно идут, как ты думаешь? — задумчиво говорил он.— И когда только этих пограничных полос не будет?.. 2, ДЕТИ ВУДА Маленький паровозик нещадно чадил и шумно вы­ дыхал пары. В раскрытые окна тесных сидячих ваго­ нов (между прочим, на Западе везде такие поезда) вместе с дымом залетала угольная пыль. — Ох, и оселI. Проехал с наперсток, а кряхтит, словно земной шар обошел,— говорит Аллаберды. Первая остановка. Вот и заграницаі Жители небольшого села на велосипедах направ­ лялись к своим рабочим местам. Ночная роса еше не успела высохнуть, и потому воздух, пропитанный за­ пахом яблок, был прохладным. Рядом со станцией росли сады. Совсем близко от нас проехала девочка. К ее велосипеду была прикреплена корзина, напол­ ненная яблоками. — Смотри, как ваши, алма-атинские... наверное, это тоже апорт,— говорил один из самых молодых пассажиров нашего вагона фотокорреспондент журна­ ла «Советская женшина» Саша Стешанов. . Двое железнодорожников, чьи фуражки походили на головной убор бравого Ш вейка, почему-то обрати­ ли внимание на слова Саши. Подойдя к вагону, они приветствовали нас. ' — А лм а, алм а,— улыбаясь говорил один из них. Он показывал на удаляющуюся девочку с корзиной. — А лм а-А та, Алма-Ата,— кивали мы. — Здравствуйте, товарищ и!— к вагону подошел юноша л е т двадцати. Одет он был просто: большая коричневая вельветка свободно висела на его могу­ чих плечах, просторные брюки, рабочие ботинки да 119

веселая улыбка на открытом ветру красивом лице. Все это немного разочаровало некоторых наших ре­ бят, ожидавших, что за Тиссой сразу же встретятся парни, одетые по самой последней моде. — Я ж д ал вас со вчерашнего дня. Спал здесь, на столе конторы станции,— парен ь улыбнулся и про­ должал: — Я буду вашим переводчиком и сопровож­ дающим до Будапешта. Н аш его переводчика звал и Юрием. Он учился на втором курсе математического факультета Будапешт­ ского университета и одновременно изучал русский язык. И сейчас во время летних каникул он устроил­ ся на раб оту в Интурист. ...Поезд спешил в столицу Венгрии. Иногда он останавливался на больших станциях, и тогда из ва­ гонов на перрон выходили все пассажиры^ хотя ни­ кто из них не знал местного язы ка. В такие минуты Юрию приходилось очень туго. Каждый хотел, чтобы он был рядом с ним и переводил только его и для не­ го. А сам ом у Юрию тож е хотелось удовлетворить всех, и он, вытирая обильный п от со лба, шел от одно­ го к другому. А потом, услы ш ав свисток дежурного по станции, вместе со всеми б еж а л к вагонам. З а окном пробегали сады, виноградники, огороды, хлебные п оля и села венгерских крестьян. На лугах паслись гуси и стада овец, а возле разбросанных, словно ртутные капли, в зеленой чаще небольших прудов стояли одинокие аисты. Ю ра Ш ульц все еще п родолж ал отвечать на воп­ росы бодрствующих москвичей, ленинградцев, тби­ лисцев. Он рассказы вал им о своей родине, об истории и культуре своего народа, о замечательных людях сво­ ей земли и о своих друзьях-студентах. Различные реакционно настроенные издатели сту­ денческих и молодежных газет на Западе упорно рао? пространяли слухи о том, что во время контрреволю­ ционного м ятеж а 1956 года семь тысяч студентов-по- кинули Будапешт. — Берио ли пишут? — сп роси л Саша у Юрия, и-фии возмутился: 120

— Это обман, это очень плохо, люди поступают нечестно. И з Будапешта ушла маленькая группа от­ щепенцев— детей аристократов. Это были хулиганы, которые участвовали в убийстве честных граждан, и потому они боялись народного гнева. Среди них почти нет студентов. «Студентами» они называют кучку эстетствующих аристократишек, которые слонялись у порога наших вузов. Среди них нет ни одного сына венгерского рабочего или крестьянина. Разве когда- нибудь честный парень покинет свою Родину, землю, где он воспитывался, друзей, с которыми рос?! А между тем, в одном из самых больших летних ресторанов Будапешта нас ждал первый зарубежный завтрак... Очень хотелось встретиться или хотя бы погово­ рить по телефону с известным венгерским ученым, знатоком казахского языка и литературы, создателем готовящейся к изданию первой антологии казахской литературы на венгерском языке, профессором Трен- чени Валдапфелем, с которым мы познакомились во время Ташкентской конференции писателей стран Азии и Африки. Но когда Юрий поэвойил по телефо­ ну, оказалось, что профессора нет дома, он был в от­ пуске. 1 Юрий водил нас По улицам и площадям, по двор­ цам и музеям своей столицы. Вместе с ним мы входили в опустевшие, сумрачные, прохладные залы королев­ ского дворца, стояли на стенах могучего Бастиона ры­ баков. Перед нами, далеко внизу, изгибаясь серебрил­ ся Дунай, отделявший Буду от Пешта. На противопо­ ложном берегу виднелись узорчатые стены и шпили зданий венгерского правительства. Это одно из самых красивых сооружений города. И оно, конечно, может служить вечным памятником культуры народа. Через Дунай перекинуты пять мостов: Свободы, Цепной, Петефи, К ош ута, Маргит. Они соединяли Буду с Пеш- Т0М1_ Видите остров, он называется Маргит. Мост, находящийся вблизи от него, тож е называется Маргит. До второй мировой войны на этом острове был прек­ расный санатори й с водолечебницей, а в центре нахо-

лился музыкальный фонтан. Во время бомбардировки все было разрушено. ; Одним и з самых древних сооружений Буда считает­ ся Б а за л и к а’, стоящая на территории Бастиона рыбат ков, и сам Бастион, где находились мы. — Ещ е много веков н азад венгерские рыбаки от­ сюда отбивали атаки иноземных захватчиков с моря н суши,— говорил Юрий. Мы заходили в башенные здания, в подземные убе­ жища крепости и везде встречали венгерских детей. Дети чувствовали себя полновластными хозяевами и по-своему использовали это преимущество. Разделив­ шись на группки, они выделяли своих «послов* для переговоров с иностранными туристами. Послы долж­ ны были узнать: нет ли ж елаю щ их обменяться марка­ ми, спичечными этикетками, монетами. Они не удостаивали внимания иностранца, который не имел хотя бы одну спичечную этикетку. Но это нас не касалось. Мы оказались в-почете. У каждого из »ас карманы были набиты советскими значками. Особенно успешный обмен «товарами» состоялся у нас в соборе Махиаса, где когда-то давно венчались короли, и на горе Геллерт, где стоит монумент Свободы, созданный одним из самых талантливых скульпторов современ­ ности Кишфалуди Ш троблем.с замечательными произ­ ведениями которого многие советские граждане позна­ комились в дни выставки произведений искусства социалистических стран в Москве. Особым почетом у детей пользовались Аллаберды и Анаш, у которых в карманах было больше всехзначт ков. Вместе с детьми Буда мы слыш али рассказ старого венгра об епископе Геллерте, чьим именем названа го­ ра. Он якобы жил на этой вершине, здесь' стоял:его дворец. Геллерт был ненавистен народу, он хотел ок­ рестить венгров, и разгневанные горожане сбросили его с этой вершины в Дунай. Стоя возле памятника Свободы, Ю ри й : прочел одно из стихотворений великого венгерского поэта Шандора 1 Ь а э а л и к а — особый средневековый к античный тип по­ стройки, разделенной внутри двумя продольными рядами колонн. 122

Петефи. Это были чудесные патриотические стихи. Он нам перевел их содержание. Спускаясь с горы по широкому коридору, мы виде­ ли на одной из крепостных стен надпись, выбитую ав­ томатной очередью. .' — Это фашисты пятьдесят шестого года «забавля­ лись»,— нахмурившись, сказал Юрий.— Тогда они многим горе принесли. — А вы в те дни находились в Будапеште? — спро­ сил Анаш. — Я тогда учился в школе, был очень дружен с девушкой — студенткой университета. И вот однажды, когда она возвращалась с занятий, ее увидели эти убийцы... Юрий умолк. Мы уселись в автобус, чтобы вернуть­ ся в Пешт. Воцарилась неловкая тишина. Все смотре­ ли на Юрия, ожидая продолжения этой страшной бы­ ли. И Юрий продолжал, волнуясь: — Она отбивалась от них камнями, потом вбежала в первый ж е подъезд, поднялась на второй этаж, за­ шла в чужую квартиру. Но эти звери не отставали от нее, и тогда она бросилась с б алкона на гранитные выступы улицы. А фашисты, гнавшиеся за ней, пере­ стреляли всех, кто жил в той квартире, куда она забе­ жала перед смертью. • Вечерело. Находясь еще под впечатлением истории, поведанной Юрием, мы пришли на площадь Героев, где находился неповторимый ансамбль памятников, посвященный тысячелетию Венгрии. Семь всадников— семь вождей венгерских племен въезжали на площадь со всех сторон, а на вершине обелиска, поднявшегося над праздничной аркой, стоял символ гения Свободы. Побывав у памятников национальным героям вен­ герского н арода Петефи и Кошута, мы подошли к зда­ нию венгерской оперы, где на гранитном пьедестале сидел величайший сын венгерской земли Ференц Лист, о котором д а ж е Генрих Гейне (много раз посвящав­ ший Листу свои убийственные эпиграммы) в конце концов д ол ж ен был сказать: «Лучше всего говорит в пользу Л иста то полное уважение, с которым даже противники признают его 123

личное достоинство. Он — человек странный, но благо­ родный, бескорыстный и чуж дый фальши». Д о сих пор среди музыкальных критиков мира час­ то возникают споры о Ференце Листе. Немцы считают его «своим» потому, что его музыка тесно сплетается с немецкой музыкальной культурой, потому что Лист был пропагандистом музыки Бетховена. Ф ранцузы считают его «своим», потому что на твор­ чество Л и с та огромное влияние оказала французская культура, потому что он учился в Париже, здесь же познакомился с Паганини, Ж о р ж Санд. Здесь Лист от­ крыл п ариж анам Бетховена и здесь же, в Париже, уже глухой Бетховен, проследив з а игрой Листа, вышел на сцену и расцеловал его. Это обеспечило стремитель­ ную музыкальную карьеру Л иста. Наконец, здесь же. в П ариже, состоялся необычайный поединок двух ве­ ликих пианистов прошлого века — Тальберга и Листа. Лист вышел победителем. Об этой странной, необычайной дуэли сохранился анекдот, который до сих пор бытует в статьях многих зарубежных музыкальных критиков. «Одну парижскую даму спросили: — К ак вы находите Т альберга? — Т альберг, бесспорно, первый мировой талант. — Ну, а Лист? — Ну, Л ист — это единственный!» Закан чи вая разговор о Л исте, хочется сказать о том, что рассуждения о принадлежности Листа к той или иной нации вызывают недоумение. Ференц Лист сын Венгрии. Он родился здесь, он жил здесь, он лю­ бил свой народ, немногочисленный, но сильный духом, упорно отстаивавший на протяжений многих веков свою свободу. Лист лю бил природу своей земли, он хорошо знал ее песни и в своем творчестве щ едро использовал ог­ ненный, живой, романтический стиль музыки своего народа.. Но в то ж е время творения Л иста, его талант оди­ наково принадлежат всем н ародам мира. Потому что лучшие сокровища искусства, литературы, музыки оди­ наково доступны всем нациям земли. 124

— Это одно из священных мест нашего города;— сказал Юрий, когда мы стояли возле памятника Л ис­ ту. Юноши и девушки часто приходят сю да, чтобы рас­ сказать друг другу о своей мечте. Здесь раскрываются тайны юности, любящей музыку, свет, солнце и сво­ боду... Поздно вечером мы, возвращаясь к автобусам, ре­ шили пройти через парк. На одной из аллей, прорезая темноту, яркий луч прожектора п адал на памятник, утопавший в траве. Это была удивительно своеобраз­ ная, скульптура. Человек сидел н ад огромной книгой, так низко наклонив голову, что лица его не видно. Это был знаменитый памятник неизвестному лето­ писцу. Этот летописец одного из древних королей пер­ вым написал подробную историю венгров. Но под. письменами он не оставил своего имени. И после никто не мог узнать имя автора рукописей. Поэтому летопис­ цу и поставили памятник-аноним. — Ж аль, что вы не успели осмотреть наш подзем­ ный музей, там очень много интересного. Этот музей хранит памятники культуры древних римлян,— гово­ рил Юрий, когда мы уже ехали в автобусе на вокзал: — А вы немного расскажите об этих подземных сокровищах,— попросил Саша Стешанов. — Только говорите в микрофон, иначе не слышно сидящим сзади, — поддержал Анаш. — Микрофонов нет. Микрофоны со всех автобусов нашего бюро Интурист увезли на фестиваль в Вену,— ответил Юрий. И снова все заговорили о Вене. 3. ТРЕВОГА М А А Л Е Р Кто-то больно ткнул в бок. — Виноват, Австрия!— рядом стоял Анаш. _ Ой, какой ты друг. Спать не даешь,— растирая заспанные гл аз а, говорил Аллаберды. Дверь распахнулась, и в вагон ввалились трое по­ лицейских. Они наугад указывали на чей-либо чемодан и требовали открыть его. Порывшись и не найдя ниче­ го подозрительного, они шли по вагонам дальше. Наш

поезд сто ял возле одинокой будки железнодорожника. Кругом леж ал и поля и леса. В дали, в туманной голу­ бизне, выделялись очертания гор. Отсюда,-от этой ма­ ленькой будки, начиналась Австрия. Здесь каждый клочок зем ли, каждое дерево имели своего хозяина и никто без разрешения хозяина не мог отдохнуть в тени ветвей или собрать букет полевых цветов. Зем л я австрийская ж ивописна и щедра. Наш поезд шел, то утопая в тени древних лесов, то мчался по цве­ тущим полям мимо небольших хлебных делянок. Во многих местах хлеб был убран и на стерне стояли ак­ куратно сложенные тугие снопы пшеницы. Возле них часто встречались еще не пуганные фазаны, куропатки или зайцы . Вытянув шеи, они долгим взглядом прово­ жали нас. Х лебные делянки оборвались внезапно, перед са­ мым въездом в город. П оезд остановился на перроне большого нового вок­ зала, отстроенного в стиле модерн. Вокзал был почти пуст, хотя уж е шел десятый час утра среднеевропей­ ского времени. Рабочий, управлявший тележкой для перевозки грузов, и пожилой человек в прорезиненном плаще, с большим портфелем в руках подошли к нашему ваго­ ну. Вглядевшись в слегка морщинистое спокойное ли­ цо, голубоватые глаза человека с портфелем, можно было заметить, что он более п.охож на русского, чем на австрийца. — М еня зовут Антон Антоныч. Я ваш гид. Выгру­ жайте свои чемоданы на эту тележ ку. У в ы х о да из вок-' зала н ас ж д ут автобусы,— ск а з а л он. П ройдя через плоские зеркальные залы вокзала, мы вышли на улицу. Здесь, прямо на асфальте, свалив чемоданы в кучу, сидели только что прибывшие деле­ гаты ф естиваля из Черной Африки. — Это у ж е начало фестиваля,— заметил мой сосед, когда мы садились в маш ину.— С ейчас мы увидим Вену. Но полюбоваться красотою улиц и плошадеЙ Вены в тот день не удалось. С бешеной скоростью атвобус прошел через весь город и доставил нас в небольшой 126

частный отель «Гугинг», расположенный почти в двад­ цати пяти километрах от центра столицы Австрии. Двор отеля был набит легковыми автомобилями самых различных марок. Вокруг небольшого бассейна, расположенного за тонкой железной перегородкой, задрав ноги к небу, лежали женщины и мужчины в уз­ ких цветных плавках и больших роговых очках. Неко­ торые из'Них,, лениво пожевывая резинку, с любопыт­ ством осаііаТрявали нас. Это была -городская арис­ тократия,.ранившая провести свой воскресный день у бассейна. Закуп ани е хозяин брал два шиллинга, за пользование-раздевалкой тоже два шиллинга, за по­ лоскание под душем — два шиллинга... Среди блестевших на солнце машин особо выделя­ лась одна. Из кабины торчали ноги. Здоровенный муж­ чина лежал, положив голову на колени девушке. — Это наши гости, американцы,— ответил Антон Антоныч. Он был немногословен, неохотно, сухо и неопреде­ ленно отвечал на наши вопросы. И вскоре ребята пе­ рестали спрашивать его о чем-либо. Немного отдохнув, к вечеру того же дня мы от­ правились к месту открытия фестиваля, на стадион в Пратер. Чем ближе мы подходили к стадиону, тем тревож­ нее становилось на сердце. На стенах зданий попада­ лись антифестивальные.лозунги. Д аж е на театральных афишах сверху чернели надписи-. «Этот концерт не имеет отношения к фестивалю». «Фестиваль без нас!»,.. Над Веной, как черные коршуны, кружились само­ леты, волоча з а собой громадные транспаранты с над­ писями: «Фестиваль без нас!» А на самых людных пе­ реулках, на площадях столицы Австрии в этот день наспех сколачивались десятки будок, так называемых информационных центров. Возле них уже велась про­ паганда против фестиваля. Хозяевами этих заведений оказались фашистские молодчики, прибывшие в нейт­ ральную Австрию из Западной Германии. Они у ж е успели выпустить первые номера своих бюллетеней и старались вручить каждому прохожему листовки, состряпанные на скорую руку.

Ни строчки не говорилось о фестивале в австрий­ ских газетах. Молчало венское радио. Австрийское правительство, видимо, этим хотело подчеркнуть свою беспристрастность к фестивалю, свою политику нейт­ ралитета. Только единственная газета «Фолькштимме» —ор­ ган Коммунистической партии Австрии— посвящала все страницы' этому замечательному празднику юности всего мира, и только члены Союза свободной австрий­ ской молодежи и австрийские рабочие стремились сделать все для того, чтобы юноши и девушки, съехав­ шиеся со всех концов земли, хорошо провели свой праздник. Перед воротами стадиона нам раздали билеты. Оказалось, что нашу группу разделили, хотя мы зара­ нее просили Антона Антоныча, чтобы всех посадили вместе. Н о повторять просьбу не было смысла. Тревога наша еще больше усилилась, когда, выйдя к трибунам, мы увидели, что стадион еще пуст почти на две трети. И только слова старого доброго ав­ стрийца: — Ничего, ребятки, не волнуйтесь, все будет хоро­ шо! — немного ободрили и успокоили нас. Мы уселись в одном из рядов западной трибуны. Между рядами с громкими возгласами: —«Кока-кола! Кока-кола! Коньяк! Коньяк!» — бе­ гали официанты. Вокруг сидели пожилые люди — муж­ чины с голубыми повязками на рукавах и с фестиваль­ ными значками на груди и женщины, одевшие свои лучшие наряды. Один из стариков немного знал по- русски, мы спросили у него: почему на стадионе мало молодежи? — Н аш и дети в числе тех, кто в этот час стоит на улице, указы вая дорогу делегатам фестиваля,— отве­ тил он.— Они следят за спокойствием на стадионе, за порядком на улицах. От организованности этих молодых людей, их ини­ циативы во многом зависел успех фестиваля. Прямо перед нами сидела маленькая .девочка лет семи. Д евочка то и дело посматривала назад. Ее очень интересовали наши значки с изображением спутника 128

Мы подарили ей сразу несколько, -таких.:-сувениров. - .V Родители-.аевочкр чь улыбкой повернул 'йбьв нашу сто­ рону и поинтересовались, из какой страны мы при- были. V• ~■ Узнав, что мы из.СоветскОго Союза,’ойи оживились еще больше, началась беседа. При помощи пальцев и вопросительных знаков мы -узнали, что это семья. Маалер, что сам Маадар еще задолго до. начала фести­ валя в свободное от работы время ходил по улицам города и рассказывав людям о Предстоящем' праздна- у ке юности. ' \" Как-то удивительно медленно «рокбдкло время, ' медленно заполнялся стадион, вокруг стояла тийшва, иногда прерываемая обрывками мелодии из «Сильвы». . Но вот прошло еще несколько минут, и со всех сторон к трибунам стадиона Хлынула молодежь. Лицо нашего нового друга посветлело, он был в восторге. Мы пожи­ мали друг другу руки. Стадной у ж е был, полон, но справа и слева от нас еще пустовали около десяти мест. ' Зазвучали фанфары. На поле стадиона начался въезд мотоциклистов со знаменами фестиваля. В этот момент М аалер повернулся в, нашу сторону и с трево­ гой сказал:. •, ч ’ — Фашисті ^ Мы не сразу поняяиего.И; он указал в сторону, откуда приближались здоровенные, краснощекие пар­ ни в зеленых рубДхах 5 зв6ат!айһкми рукавами, с пап­ ками под мыш кой--О дициз'н^уеяыш ал голос нашего соседа и впилсяг в н ^ .^ р и н Й й « 1.:йктлядом. Мать -де­ вочки испуганно схватйд&еь,за-яид&ак мужа... Фашисты расселись возле-Нас, *$ескблькб пожилых людей, увидев их, брезгливо ОтввриуДйСЬ в ’бторону. Но . наш новый д руг оказался не из пугливых, он продол­ ж ал аплодировать вместе с нами.: Ф лаг ф естиваля медленно поднимался вверх. В гу­ ле рукоплесканий потонул последний — седьмой — удар гонга, извещавший о начале седьмого фестиваля. На площадь п од звуки вальса Ш трауса торжественно ■ходила колон н а представителей австрийской молоде­ жи. Тысячи голубей поднялись в небо. И, как бы испу* 9-Вмные корни 190

гавшись этих птиц, самолеты с провокационными ло­ зунгами очистили небо над стадионом. С песнями и танцами своих народов на поле выхо­ дили все новые и новые колонны — дети Алжира и Ал­ бании, Аргентины и Австралии. Но что это такое? Почему н ад колонной- алжирцеі не развеваю тся национальные флаги их нового, моло­ дого государства? Почему свернуты- флаги, под_кото- рыми сейчас сражаются з а свою свободу и независи­ мость сыны героического А лж ира? Почему со сверну­ тыми знаменами, низко опустив древко, идут юношии девушки других государств? Л иш ь флаги фестиваля— символ единства молодежи — развеваются над колон­ нами. Наш «связной» пробивается ближе к полю, что­ бы узнать причину. Через полчаса мы узнаем: на­ жим ф ранцузов на австрийские власти привел к то­ му, что алжирцам было запрещ ено нести свои нацио­ нальные знамена. Таким нелепым путем некоторые дипломаты пытались стереть существование нового Ал­ жира. ' Но они глубоко ошиблись. В знак солидарности с молодыми алжирцами делегаты всех стран — участниц фестиваля прошли со свернутыми знаменами. Они де­ монстрировали свой протест против французского ко­ лониального господства возгласами: «Свободу Алжи­ ру!» Этот протест одновременно говорил и о том, что навсегда уходят в прошлое времена господства коло­ ниалистов, что голос миллионов борцов за свободу, независимость и счастье людей крепнет, и этот голос никто не в силах заглушить. Когда на поле появилась японская делегация, она была встречена овацией. Юноши и девушки несли зна­ мена фестиваля с требованием запретить атомную и водородную бомбу. — Хиросима не должна повториться!—этот при­ зыв звучал и из уст делегатов, шагавших по полю, и из уст многотысячной трибуны стадиона. Под музыку, держа над головами золотистые ша­ ры, вышли на поле юноши и девушки Китая. Неожи­ данно погас свет. И, как в сказке, на темном поле ста-

днона появились черный и красный драконы. Это — символическая борьба. Победил красный дракон. Стадион гремит от рукоплесканий. «Фройидшафт! Фриден!» — несется со всех кон­ цов И только маленькая кучка толстокожих людей с тупыми взглядами, которые сели возле нас, молчит, словно набравши в рот воды. — Фестиваль хорошо! Мир хорошо!— кричит' наш новый друг. Под залпы праздничных салютов, под звуки вели­ чественной музыки выходит на поле стадиона делега­ ция советской молодежи. И теперь знамена всех госу­ дарств развеваются над стадионом! Их запустили на парашютмках советские юноши н девушки! Так начался седьмой фестиваль молодежи и сту­ дентов мира. Так произошло наше первое знакомство с австрийским гражданином .Маалсром, вместе с кото­ рым мы были не только очевидцами прекрасного зре- ЛМШ.І, посвященного открытию фестиваля, но и видели позорное поражение тех. кто хотел помешать юношам н девушкам провести свой праздник * ГОВОРИТ ЯНЕК Мы х о д и л и по солнечной Вейс. У нас было много встреч не только ив трибуне стадиона, но и в залах в ы -п аок. погвишенмых фестивалю, во дворцах, му- ,г»з. на площадях и улицах. Всюду трудовые люди Ав­ стрии вс трем зли иас с радостью, часто долго длилась • ямм* беседа Они не верили тем. кто говорил, чт . *: • > «VI .мистическая пропаганда. Гели *».■ тнвздь пропагандирует мир. то это хо- ; о :і 11 про«дг>иіл. ответил один старый австриец I , ».<>:>>рый. стоя возле центрального входа в Шен- и » ■ ..т‘-п.кий г .зри. упрашивал прохожих взять г* и:-. <Я- и и» •.н-ти». где публиковались выдумки * 1 ;... ,г з» Чапл.тиой Германии. .■/, ”, ,, . ■ -л\". , ,з.—ор. и делегаты терпе- д „-г. • Л ■■■■•• • ” •' • -• ’ *<• ТДІЗЫЯ тез*, кто сто- роии.’г ” ^ ^ и I .- .чему вам не нравится/ 131

фестиваль? — спрашивала группа польсКй#-д$Й5§$шв, подойдя к одной из будок антифестивалыйиков. Мы прислушались к их разговору. • — Взгляните вокруг, никто не слушает ные речи, не читает ваших лж и вы х статеД,^ Продол­ ж ал высокий худощавый юноша из ВаршавыД ; г' • — Мы не собираемся см еяться над вайей '5 домленностью. Хотите знать, кто мы, хотйтёДй нашей ж изни, так давайте мы расскажем вам”,правду. Вас интересует, почему мы з а фестиваль, -за мйр и дружбу м еж д у всеми народами земли, так рассдД^ем и об этом. А -а, вы нё'знаете наш его языка, найдем переводчика... - -* — Как?1 Ты не веришь қа слово?! Так давай »•*&***• шу тебе. Хочешь — слушай,' хочешь — читаД; эт^таде дело. Но ты должен зцат.ь п равду о моей -ЖиЗЩг'и больше не лгать. Вот он мой расск аз. ' «Меня зовут Янек! Янек — это Ганс по-йеіДОЙки, Иван по-русски, Ж ан по-французски, Джон по-энгднЙ: ски, Хуан по-мексикански, — н ачал юный Мне д вадц ать лет и потому я люблю: хорошую компанию, разм ах в работе, искренний разгйдор. выносливость в походе, дерзновенные мечтьс'Я^Й-'^; каюсь научными открытиями и техническими исядд#? ми. Люблю т ак ж е послушать хороший джаз и-яадеОТ-; . реть иностранный фильм... . Мне д вадц ать лет и поэтому я не люблюі.йв^едЙІіЛ и авантюристов, лишние нравоучения, смот^е»;Ша мир сквозь черные очки, дож дливую п о го ду , дйя|щые речи... . •, : .. .:■* Ты тож е? Замечательно! Д а в а й позйай ближе... Жп'СЗ, Страна, из которой я приехал, не прйааДлеЙЩ^к мировым держ авам . Моя страна насчитываем ' триста двенадцать тысяч квадратных кидр] площади, т. е. немного меньше, чем Яйрйіря^ . _ го больше, чем Великобритания, почти В четыре фаза больше, чем гостеприимная Австрия, в кото£ои',4*ьі встретились на фестивале; ' население составляет двадцать девять миллионов человек, т. е. почти столько ж е, сколько в Мексике,

- Л . ** втрое меньше, чем в Пакистане; но втрое больше, чем? .в Австралии. : - • , .* Нашему государству тысяча лет, ато несравненно меньше, чем, например, Катаю; но.в шесть раз больше, чем Соединенный Штатц>с Амерйки. - * В стране, из которой,я приехал,.уже пятнадцать-лет - й строится социализм:' х Страна, ирг--которой ^.приехал, располо>кена ме^.-. ' ду Татрами ж Бадтайскйм. ыорем, между \"Бугом и - Одрой... - г• • \\. Ты уже догадался?.. \"■ Да, я поляк. Возможно>не первЫй, Ь которым тебе - • пришлось встретиться. Наверное, не первый, о которой ты слышал. г*■ .-•• Памятники великому польскому поэту-Адаму Миц­ кевичу, пламенному трибуну народов,\"'воздвигнуты в . столице Польши и в столице Франции; имя Марии Склодовской-Кюри прославилось н а . весь мир, который благодаря ее открытиям вступил на путь покорения атома; . музыка Фредерика Шопена .восхищает и волнует людей н а все» земном-Шаре..-. Вот в такой .в^ац«ь;я родился двадцать лет тому назад. **.'• ’{?Щ: ’ ’ . - •' Мне рассказ'ьйал'ш что август того года был изуми­ тельно красив. Небо было безоблачно, а вдоль дорог краснели на солнце р яб и с ь':- Но спустя несколько неДёд&лйдя проклинали хорр- шую йогоду. Орл: благонрнятст.врвйла ^фашистским' летчикам, которые^расывал,игб<й»<?Ы да беззащитные города и села... '' : -. . - • г Я родился в августе 1939 тот год, когда гит- ,, леровцы напали на мою страиу^й^аяалась вторая 1 мировая война. . V- / • Среди разрушенных домов столицы был также ц - ; М°^среди* матерей с детьми, спасающихся от бомб, бы­ ла и моя мать; '- : свед и сражаю щихся солдат, которые пали » нерав­ ной борьбе; были мой отец и старший брат. МыР б ы ли побеждены более сильным врагом. Из

восьмисот тысяч солдат, сражавш ихся в сентябре 1939 года, погиб или был ранен каждый четвертый*» У нас было достаточно мужества. Не хватало нам сил. Теперь, м ож ет быть, ты лучш е поймешь как дорог нам тот ф акт, что сегодня граничащ ие с нами госу­ дарства, в которых такой же строй, как у нас,—это йа- ши искренние друзья. М ожет быть, ты лучше поймешь, что сознание си­ лы и безопасности дает нам сейчас наше участие в Варшавском договоре, который заключили социалисти­ ческие государства перед лицом вновь растущей угро­ зы германского милитаризма... «На нашей земле, за клочьями дыма, на нашей земле — зола Освенцима!!» — так писал польский поэт Владислав Броневский. . ' На нашей зем ле был Освенцим—гигантский лагерь * смерти, в котором фашисты убили и сожгли в крема­ ционных печах свыше шести миллионов людей: пол#-' ков, австрийцев, евреев, русских, французов, югославов и других — в Европе не было, п ож алуй, страны, сы­ новья которой не погибли в Освенциме. А кроме Освенцима гитлеровские захватчики соз­ дали на польской земле другие л агеря: Майданек, Бу- хенвальд, Д ахау... Людей расстреливали на улицах и жгли... В августе 1944 года в Варшаве вспыхнуло восота- . ние против оккупантов. В озмож но,-что будь я тогда хотя бы на несколько лет старше, я был бы в' рядах этих людей — солдат. По свидетельству генерала Фон дель Баха, который жестоко подавил восстание, приказ Гитлера гласил: «...невоюющую часть населения, женщин и детей, сле­ дует тоже убивать: весь город следует сравнять с землей...». Понимаешь л и ты теперь, почему нам, полякам, так дорог мир и ненавистна война? Понимаешь ли, почему мы сопротивляемся всем тем, кто хотел бы повторить сентябрь 1939 года или август 1944 года?.. Кратчайшим путем шли в Польш у польские солда- 134

ты, находившиеся за пределами своей родины. В Со­ ветском Союзе возникла Польская Армия. Плечом к плечу с Советской Армией она освободила всю стра­ ну —от Б уга до Одры и Ниссы,— Янек умолк, вытер пот с лица. Затем, внимательно оглядев всех^сто слушал его, затаив дыхание, продолжал: — Вы знаете, что приходит время, когда человек должен начать серьезно думать. Например, тогда, ког­ да впервые идет в школу. Не так ли? Но где и как учиться, когда враг разрушил школы, убил учителей и сжег учебники... И все же начались занятия в ш колах и первые лекции в университетах. Сегодня каждый человек в Польше считает в по­ рядке вещей, что нет у нае ни одного ребенка вне шко­ лы, что обучение на всех ступенях бесплатное, что за счет государства ежегодно организуются дома отдыха, летние и зимние лагеря для детей. Сейчас у нас попу­ лярен лозунг — «Отметим тысячелетие польского госу­ дарства строительством тысячи новых школ!» ...Наша встреча подходит к концу.— Янек посмот­ рел на часы.— Нам нужно торопиться на концерт. Я рассказал тебе все, что мог о себе, о тысячах таких, как я, о своей стране. Сказал ли -я все? Знаешь ли ты. достаточно о моих увлечениях, планах и намерениях? Наверное, нет. Для этого нужно было бы больше вре­ мени. Я считаю эту нашу встречу началом знакомства. Ты можешь, если захочешь, дополнить это знакомство посещением нашихфестивальных квартир, встречами, дискуссиями и играми. Милости просим! А потом, когда уже поезда и пароходы развезут нас по всему свету и Венский фестиваль будет уже только воспоминанием — тогда вспомни меня, мою страну и н ачало нашего знакомства!» — Попрощав­ шись, Янек со своими друзьями направился к Пратеру. Фестиваль, ш ел могучей поступью по улицам древ­ ней Вены, и трудовые люди всей Австрии, заполнявшие в эти дни улицы города, с восторгом и радостью, с н а­ деждой и верой вглядывались в лица делегатов фести­ валя... 135

і. ЗН А Е Т В Л И ВЫ Н И К О Л А Я 'ёУЯИӨВА?- ' Стоял теплый августовский вечер: Уставшие за день, мы сидели у одного из маленьких столиков* по­ ставленных неподалеку от входа в ресторан Байришер- хов. М еж ду ветвями виднелось ясное, звездное небо. Наш столик ярко освещался лучдми света, падавшими из большого окна ресторана, где, потягивая кока-кола и наблюдая з а экраном телевизора, сидело несколько пожилых венцев. \"\\ Напротив, на углу улицы, стоял полицейский. Не­ далеко от него находилась м аленькая телефонная буд­ ка, и к ней друг за другом подъезжали таксй. Йногда раздавался звонок в будке и очередной таКеист,-сняв трубку и узнав адрес пассажира, мчался в глубь го- рода. - :; — А все-таки мы зря не пошли в Пратер. Вечер, считай, пропал,— спокойно и устало говорил Пав- лычко.— Впрочем, я не очень ж алею об этом. У меня устали ноги. А ты, если хочешь,-— обращает#* ко мне,— обойди это здание, здесь и концертные \"залы есть. М ожеш ь найти что-либо интересное. Все равно наши раньш е одиннадцати не вернутся. Д а и -автобуса не будет. -- Рассчитавшись с официантом, я направился вдоль здания и за углом увидел ш іф око открытые двери. По длинному, ярк о освещенному коридору неслись звуки немецкой песни. Входя в коридор, я увидел на дверях надпись «Эсперанто».1 .. ; «Наверное, клуб эсперантистов»,— м е л іі^ л ІЩ го - лове. Я остановился и уже готов был повернуть иа^ад, как передо мной, словно из-под земли, вырос человек во фраке. ’ :Ч — П ожалуйста, пожалуйста. Вы ‘советский? — спросил он. — Д а , я из Советского Союза. — О, вы, наверное, из Азии? — Из Казахстана. языков. ** Д из искусственных международных

— О, прекрасно, прекрасно, к ак я рад видеть вас,— затараторил он. И, взяв меня под руку, слегка потянул в глубь коридорV где был виден пустой зал, набитый столами, на’ которых лежали раушники. На сцене сидело несколько таких же джентльме­ нов, как мой.провожатый. видимо, собираются эсперантисты? А я $ их языка и ,поэтому прошу прощения, ^ңечего делать. ‘ щ в а с . будем учить эсперанто. Вы будете хо-. І.ЗНТИСТОМ, ли. Д а к тому ж е сейчас я не испыты­ ваю й этЬ№никакой необходимости: ./ А Сколько языков вы знаете? —, Д ва: казахский и русский. — Ңу, видите, как плохо. Зачем вам знать русский, казахский. Это плохо. Нужно знать один язык эспе­ ранто, и все будет хорошо. Тогда вы сможете со всем миром разговаривать. — П о вашим словам можно подумать,,что вы пре­ зираете .дарсе.язык.своей нации. Зачем же вы учите русский яйыкіесля мои^те обойтись своим эсперанто?.. Қ нам подошли еще двое во фраках, которые заго­ родили выход, и сцор начал заостряться. В это время, на счастье, в зал вошди трое представителей Союза свободней австрийской молодежной при их\" помощи мне удалось спокойно вернуться назад, к столику, где вместе с Пав лычко уже.сиделинесколько ребят с.Ук­ раины. — По кислому выражению твоего лица видно, что вечер окончательно испорчен. Но ничего, день так чу­ десно прошел, что не стоит огорчаться из-за вечера! Увлекшись беседой, мы не заметили, как к нам по­ дошла больш ая группа итальянцев. —\" Н ам сказали, что здесь постоянно ужинают со­ ветские лю ди. А вы не из Советского Союза? — спро­ сил один из них, с трудом подыскивая немецкие слова. З а всех н ас ответил Павлычко, он знал немного не­ мецкий язык. ,_ __ Н ам повезло! Мы целый день ищем ребят из Со­ ветского С ою за. У нас очень важ ное дело. Но есть ли

у вас человек, знающий итальянский, французский или немецкий язы к? — С ейчас найдем. Заходите, поднимемся на вто­ рой этаж, там , в гостинице, ж ивут художники, они го­ ворят по-немецки.— Павлычко повел нас наверх. И, спустя несколько минут, сидя в маленькой, тес­ ной комнатке, расположенной н ад залом ресторана Байришерхов, мы услышали волнующий рассказ о ге­ роическом подвиге молодого советского солдата Нико­ лая Буянова, погибшего в горах Италии в годы Великой Отечественной войны. Этот рассказ велся по-итальянски и слово за словом переводился на не­ мецкий и после на русский язы ки. М ы слушали, боясь шелохнуться, стараясь запомнить каж дое слово для того, чтобы, вернувшись на Родину, рассказать о судь­ бе Николая Буянова нашим читателям. И если бы в ту минуту в маленькую комнату, заваленную эскизами молодых советских художников Клокова и Клычева, заглянул кто-нибудь со стороны, то он увидел бы со­ ветских и итальянских ребят, которые, крепко обняв­ шись, сидели на койках. Взгляды всех были устремлены на коренастого, ши­ рокоплечего юношу с курчавыми волосами и больши­ ми, как черные смородины, зрачкам и глаз. Его звали Марчело Д еболини. Он был вторым секретарем коми­ тета Союза коммунистической молодеж и города Аре- цо. Познакомив нас со всеми итальянцами, сидящими в этой комнате, он дал слово восемнадцатилетнему юноше, одному из руководителей пионерской органи­ зации местечка Кастельново д е Сабион, провинции Арецо, Фернандо Джианинди. Еще совсем юное, почти мальчишеское лицо Фер­ нандо залилось румянцем. Он торопливо встал с места. Глаза его ярко заискрились. Не говоря ни слова, он развернул перед нами большое красное знамя, на нем был вышит обелиск с надписью: «Николай Буянов». Выше обелиска было начертано: «С лава павшим за свободу!» и ниже: «Свобода не имеет границ!» — Николай Буянов был молод, когда доброволь­ цем пошел воевать против фашистов,, напавших на его

Родину— Советский Союз. Об этом он говорил своим итальянским друзьям,— держа развернутое знамя, Фернандо начал рассказ. Он. волновался и даже вспо­ тел от волнения, несмотря на то, что в раскрытые окна потоком вливалась1прохлада, — Во время жестокого боя гитлеровцы окружили ~ со всех сторон взвод, где сражался Николай Буянов. И, вместе с остальными, раненого Николая забрали в плен. Об этом нам говорили наши отцы — бывшие итальянские партизаны. Николая долго пытали, а за­ тем отправили в концентрационный лагерь. Он не­ сколько раз пытался бежать оттуда,-но его ловили, из­ бивали и снова прикладом и штыком вталкивали за колючую проволоку. На глазах у Николая ежедневно от пыток, голода, насилия и издевательств умирали сотни безвинных людей. С каждым днем, с каждым ча­ сом росла ненависть Николая к фашистам. Всех, кто уцелел, находясь в этом лагере, перебросили в Италию. Под дулом автоматов привели их на фабрику в италь­ янский город Сан Джовани. Фабрика принадлежала гитлеровцам, и пленные должны -были -работать на этой фабрике. ' Но Николай не хотел работать на них. Он бежал темной ночью, разорвав колк)чую проволоку, по кото­ рой был пущен ток...— Фернандо снова вытер вспотев­ шее лицо и поправил знамя.— Он бежал в наши горы, леса, где находились итальянские партизаны, тоже не­ навидевшие немцев. Наши партизаны приняли Николая, как родного брата. Д л я Буянова началась новая жизнь в лесах Италии. Ч ерез несколько месяцев он уже знал италь­ янский язы к, а о храбром советском солдате, решавшем помогать наш им партизанам, узнали жители всех окре- . стных сел. Шли дни, партизанские отряды росли и крепли, фашисты боя лись ездить по дорогам Италии, боялись раскрыть окна домов, где они жили, без охраны часо­ вых они не могли сомкнуть глаз. Партизаны жестоко мстили за своих погибших братьев и сестер, за отнятую свободу з а израненную пулями землю ,-Ф ернандо снова умолк, но вместо него рассказ продолжал уже

Деболини Марчело. Лицо его было суровым, ой через открытое окно глядел куда-то вдаль и, как бы вспоми­ ная эпизоды боев, о Которых ем у говорили старые итальянцы, продолжал: — Однажды, когда отряд, в котором находился Николай Буянов, возвращался в горы после Выполне­ ния очередного боевого задан ия, на его слёд. напали немцы. Фашисты окружили ту часть леса, в которой укрылся отряд. Партизаны д ал и бой, но не смогли вырваться из кольца врагов, им грозила гибель. Й тог­ да Николай Буянов вместе с тремя своими дру&ьями- итальянцами решил пойти в разведку и выяснить, с како^ стороны расположены основные силы фашистов. Гитлеровцы заметили смельчаков я попытались взять их в плен. Но это не удалось,, четыре автомата по очереди косили всех, кто появлялся между деревь­ ями. П атронов было мало. Старший дал приказ, отстреливаясь, отступать к своим. Николай, не -послу­ шался, он н ачал преследовать фашистов, которые под автоматньіми очередями начали отходить назаД.*-'', Д рузья попытались ^илөй удерж ать Николая,'но он отбросил их в сторону (это был рослый, сильный па­ рень) и побеж ал вперед. В раги умышленно заманива­ ли его все дальш е и дальше, а потом окружили плот­ ным кольцом. Николай дрался д о последнего и погиб, не сдавшись в плен. Разгневанные партизаны решили отомстить за товарища и любой ценой отнять у фаши-, стов тело друга. Фашисты не ожидали столь смелой и стремительной атаки, они беж али с поля боя.- ' . ...Партизаны бережно подняли тело Николай-И; пФ несли н а вершину горы, где и похоронили с воинскими почестями...— Марчело отвел свой взгляд от Б^нр й, бережно взявшись за краешек знамени, помог Фернан­ до прикрепить его на стене. - — После войны Ассоциация итальянских партизан поставила этот обелиск над могилой Буянова,—-про­ должал М арчело, показывая н а обелиск,''вышитый на знамени. .. — Н аселение всех окрестных сел чтит память Ни­ колая, все знают о его подвиге. Он погйб 8 июля 1944 года.

у нргвлы Йучнова собирают- я бывац^^тгальянс кие партизаны, здесь ода расска-' зывэют о Минувших боях.,&.я«°** э'тосотода жители сит имя Буянова:.. - — Знает ля оод в»*м это*» семвя Буянов:!? Слыша ли ли вы о ыем? — йтрашивзл М'врЧ<ук>;‘^* Николай\" Буянов незадолго.до своей. сйертМ То*б£ид друзьям, что у него еуть б р а т к а д а т ^ в Счветйхбй Армян Зна­ чит, у него есть семья: Пусть его родные знают, что мы любим Николая, п&мягп. его дорога нам. Пусть его родные приезжают к нам, мы встретим их, как родных, и покажем могилу героя и памятник ему на нашей земле. Это знамй сшито руками наших Пионеров, наши от­ цы просили передать его вам — представителям совет­ ской молодежи. Пусть оно напомнит вам о бессмерт­ ном подвиге итальянского партизана, гражданина Со­ ветского Союза Николая Буянова... .- у . ~ Все м ч £ - ? т * б е р е ж н о . прикладывалиё8?т^^м^к,3ршен» -^еимводу дружбы итальянского .й:<5ж^когоИарйШв.і^^т?-іі!' ' Крепко взявшись,за руййгдашй го«*ти запели песню итальянских партизан. Йы цодпевади им, Песня Ши­ рилась, крепла И./Вмрвяйнврі-Аа «кон, понеслась по улицам Вены. 4еі, •‘4 ‘ •' - - Полицей«ж»Ь; -уливдг^; удивленно П0й6МШ|^9к<« | ^ Ё Й Ь & Я Й Й Й » Зё свою дубинку, он пыт^иш ^данй псМррозм^ най. Но: > никто не обращал на вето\"'дайиаІпіи.. Ш$яя аренел^;;:; все сильнее и сильнее. , ’ '■->■- у-'';- |ят б. ВЕНСКИЙ ЛВС ' >С .у ^ Шли не спеша, стараясь запомнить красоту ^й своеобразие памятников, встречавшихся на улицах и п л о ш ш я Г Незаметно для себя, беседуя обо всем уви- площадях. к дворцовой площади Бурга. м“ ые стены дворцов широким кольцом окружили

всю площ адь, обставленную памятниками австрийских полководцев и правителей. Тишина и безлюдье вокруг. Чуть слышное журча­ ние м аленьких фонтанов д а шепот одиноких влюблен­ ных пар, сидящих в скверике, не могут нарушить этого спокойствия. Д аж е листья не шелохнутся на дерев­ цах, безветрие. Воздух доносит тонкий,( душистый за­ пах цветов. — К л им ат здесь очень нежный, одним словом, Европа. М ож но бы написать стихи, хорошие, лириче­ ские, о погоде и памятниках Вены, — говорил Алла- берды, — д а вот никак первая строка не получается... — С раннего утра я сегодня настроился слушать музыку Ш трауса, а получилось иначе...— вновь- начал он, когда мы уселись на скам еечку в скверике, возле монумента М арии Терези. — Что поделаешь, сами мы виноваты. Нужно было ехать прямо в наше информбюро и там доставать би­ леты, а мы поехали в лес... — К ак ты думаешь, Э дуард Штраус еще раз вы­ ступит с концертом? — задумчиво произнес он, подста­ вив ладонь под одинокую струю, бьющую из сосуда, обладательницей которого была мраморная красавица, лежащ ая в центре небольшой чаши фонтана. Мы внимательно рассматривали фрагмент мону­ мента Терези. — П охож е на памятник Екатерине в Ленинграде. Помнишь, т ам пьедестал окруж аю т великие люди прошлой России. Здесь тоже, как видно, полководцы и вожди австрийские у ног Терези... — Это, наверное, дети М арии Терези. У Нее было много сыновей и дочерей. Сыновья стали полководца­ ми и дипломатами, а дочерей она выдала за знатных людей Австрии, — вставил Анаш. — Ой, зачем ты это говоришь, смешно просто. Лучше говори о Штраусе. Пусть сто сыновей было у Терези, но все они вместе взяты е не стоили одного композитора из потомков Ш трауса... — начал горя­ читься Аллаберды. ч Причиной такого поведения нашего друга было то, что мы не смогли заблаговременно купить билеты в 142

Музик-ферайн на концерт Венского симфонического оркестра «Вена и Иоган Штраус*. Оркестром дири­ жировал Эдуард Штраус — потомок великого «коро­ ля вальсов» Иогана Штрауса. Из газет мы уже знали, что Эдуард совсем недавно вернулся из гастрольной поездки по странам Азии, где выступал со своим оркестром и исполнял вальсы всех композиторов из фамилии Штраус, в том числе и свои. Венцы говорили, что Эдуард Штраус очень похож на своего прадеда Иогана Щтрауса-отца и поэтому во многих австрийских фильмах он с успехом испол­ няет роль «короля вальсов». Это сходство приносит ему успех и во. время концертов привлекало внимание многих делегатов фестиваля. Наконец, об этом же го­ ворили сегодня с раннего утра мы. Ведь невозможно, находясь в Вене, не вспомнить об Иогане Штраусе, Бетховене, Моцарте, Гайдне, Шуберте, Глюке, Л е­ гаре, К альм ан е—о всех тех, кто создал бессмертную славу Вены, как колыбели музыки. Сегодняшний разговор о Ш траусе начал шофер ав­ тобуса. Это был хороший, добрый человек, и как ж аль,, что никто из нас не узнал и не записал его имени. Дело в том, что Интурист, нарушая элементарные правила обслуживания туристов, не закрепил за нами определенной машины с постоянным водителем. Ежедневно к нам подъезжал новый незнакомый шо­ фер и, как правило, каждый из них старался не всту­ пать с нами в разговор, если в машине находился здо­ ровенный, молчаливый и хмурый сопровождающий из бюро Интуриста. Шоферы боялись на шаг свернуть в сторону от строго определенного маршрута — от гос­ тиницы «Гугинг», в Бадене, до Шведен-плац, в центре Вены, и обратно. Иногда автобусы не появлялись вов­ се, и мы, прождав их до двенадцати часов ночи на Шведен-плаце, былй вынуждены звонить в бюро со­ ветской делегации. И тотчас, несмотря на усталость, к нам на помощь мчался кто-либо из советских шофё­ ров и отвозил в гостиницу. Но сегодня с утра все, было по-иному. Автобус к нам прибыл еще до завтрака. Худощавый, длинный 143

шофер в б^лом халате, очень приветливый -на вид, усевшись под каштаном, терпеливо ж дал, пока мы зав- трацдли. — Хорошо бы хоть чуточку изменить; обычный маршрут, — сказал кто-то из ребят, когда мы проез­ жали мимо к аф е «Штраус». Старший нашей группы перевел эти слова шоферу. Ш оф ер. улыбнулся и от­ ветил: — Хотите проехать по Венскому лесу, полюбовать­ ся окраиной города, где любил бродить Шг|раус?-Это намного отклонит нас от марш рута и потребует час лишнего времени, но горючего у меня хватит, А вре­ менем распоряжаетесь вы. — СогласныI Мы все «за!» — понеслось со всех сторон. ...Автобус медленно шел По извилистой асфальти­ рованной ленте, аккуратно прорезающей еще остав­ шийся в своей первобытной естественной красе д ес ^ - гордость австрийцев. . Шофер одной рукой легко управлял машиной, а другой долго переключал радиоприемник с одной вол-- ны на другую. Из-под его р у к то шипя вырывались звуки американского джаза, то лилась темперамент­ ная песня Аргентины, голос больш ого оркестра заби­ вался звуком одинокой свирели... Но все это не интересовало ш офера, он продолжал свои поиски. Наконец он задерж ался на одной волне и прислушался к тихой мелодии, доносящейся из глу­ бин эфира. Он повернулся в нашу, сторону. Лицо его сияла Он наш ел то, что искал. — Ш траус! — сказал он. —Ч іоган Ш т р а у ^ - Чудесные, светлые, легкие звуки, подобно'чистым, прозрачным ручейкам, проявившимся в снега* под-лу­ чами солнца, пробежали по автобусу и, плавно выр­ вавшись из окон,, пошли гулять по Венскому лесу. Волнующее чувство радости^охватило нас. Э та были чудесные минуты. Ехать по Венскому Лесу и-слуіпать вальсы Иогана Штрауса — чТб м ож ет быть лучше! Мы видели то, чему посвятил свои мелодии «король вальсов», что вдохновило его йа создание этих непов­ торимых мелодий. Ж

— Вон там.внизу, видите, маленькая деревушка в лесу, там часто бывал Штраус, там он жил и писал свои вальсы, — гЪворил шофер. Лес, узорчатый, на­ полненный солнцем, древний лес окружал нас со всех сторон. Казалось, что ожили деревья, и мы слышим их та­ инственный шепот. О многом, очень многом помнит этот древний, мо­ гучий лес. - Здесь между деревьями когда-то бегал юный Моцарт, в раздумье бродили Гайдн и Глюк. Здесь бывали Лист и Паганини, Шиллер и Гете,- в те­ ни каштанов, платанов и одиноких берез, нивесть от­ куда попавших сюда, когда-то после тяжелых походов отдыхали русские солдаты. Наполеон Бонапарт, сидя во дворце Шенбруна и греясь у костра, сложенного из деревьев, срубленных в этом лесу, подписывал кабаль­ ный договор для Австрии как раз в то время, ког­ да старый седой Бетховен, находясь где-то здесь в Вене, мучительно думал о судьбе и жизни народа, ста­ рался понять и осмыслить походы Бонапарта и созда­ вал свои могучие, философские симфонии о жизни и смерти,., Да, о великом множестве событий, о хорошем и плохом может рассказать Венский лес. — Видите ту поляну, там был пожар, туда упал подбитый гитлеровский бомбардировщик. Он нес бом­ бы, чтобы сбросить их на наши дома... — говорит шо­ фер. Его голос твердеет, лицо становится суровым. ...Много прекрасного и много ужасного видели ав­ стрийцы, и потому они выбрали свободу, нейтралитет. Для маленькой страны нейтралитет — это долгий мир. Наш шофер и тысячи, миллионы его соотечественни­ ков не желают видеть силуэты бомбардировщиков над Веной, над родным Дунаем, над лесом, над всею ав­ стрийскою землей. Невольно нахлынувшие тяжелые воспоминания от­ гоняются прочь снова зазвучавшими «Сказками Вен­ ского леса». Сияют листья и как-то ясно, даже зримо начинаем мы ощущать простоту и величественную красоту вальсов Штрауса. А автобус медленно несет нас все выше и выше, мимо маленьких летних кафе и 10- Вины» корм*. 145

ресторанов, мимр сверкающих лаком и краской легко­ вушек, оставленных прямо на дороге ушедшими в гу- шу л еса хозяевами. Мы почти вплотную подъезжаем к маленькой, своеобразной крепости, стоящей на самой высшей точке Венского леса — Шепфль. Отсю да открывается вид на Вену, на Дунай, это одна из высших точек северо-восточных отрогов гор­ ной системы Альп. Альпы кончаются в Вене, у Дуная. Мы стоим у стен крепости, вокруг, в проемах Вен­ ского л еса, видны древние полуразрушенные замки королей, герцогов и рыцарей. Э то прошлое Австрии. А там, внизу, недалеко от центра Вены, в Пратере, над стадионом видны белые ф лаги с эмблемами фестива­ ля, объединившего юность всего мира. Это сегодняш­ ний день Австрии. Ю ноши и девушки, прибывшие со всех концов зем­ ли в Вену, хотят слушать М оцарта, в музыке которого тесно сплелись любовь и печаль; они хотят слушать Ш трауса, чьи мелодии овеяны ярким светом и арома­ том Венского леса и потому т а к волнуют человека, вселяют в сердце радость... О ни хотят также узнать многое из жизни своих лю бимых композиторов. Мы, гул яя по лесу и роясь в своей памяти, восста­ навливаем страницы из прочитанных когда-то книг о великих лю дях Вены. ...Здесь, на окраине Вены, когда-то бродил бедный музыкант Ш траус. Он не зн ал , что его младенец Иоган прославит Вену на весь мир и станет «королем валь­ сов». А «король вальсов» не знал, что его сыновья тоже будут талантливейшими композиторами Австрии и что потомки Штраусов на протяжении полутора ве­ ков будут лучшими музыкантами Вены... Лю буясь природой, вспоминая о прошлом и слу­ шая вальсы Штрауса, мы прибыли в Пратер, когда уже солнце стояло высоко н ад древней столицей Ав­ стрии. — Вечером я приеду з а вами пораньше и покажу вам ночную Вену, снова поднимемся на Альпы,— сказал ш офер на прощание. Нам хотелось сразу же попасть на концерт Эдуар­ да Ш трауса. Но дежурная пресс-центра вместо ранее 146

заказанных билетов подала кипу информаций о про шедших событиях фестиваля. — Билетов не осталось, вы опоздали,— ответила она. —Вы советский журналист? О, вам очень нужно оз­ накомиться с этим заявлением. Итальянские делегаты очень просили об этом. Вот оно, возьмите, пожалуй­ ста.— Мы вгляделись. Под заявлением стояли подписи и наших друзей, рассказавших о подвиге Буянова. «Членам итальянской фестивальной делегации ста­ ло известно, что некоторые органы печати Италии, а также и других стран публикуют не проверенные и не соответствующие действительности сведения о некото­ рых членах этой делегации,— говорилось в заявле­ нии.— Итальянские делегаты выражают свое особое сожаление в связи с тем, что эти сообщения без необ­ ходимой проверки и подтверждения были напечатаны также газетами, известными совершенно другими жур- налистическими традициями... Итальянская делегация выражает свою готовность в любое время вступить в контакт с журналистами и дать им возможность лично побеседовать с итальянски­ ми юношами и девушками — участниками фестиваля. Делегация приглашает итальянских и других ж ур­ налистов на конференцию...» У выхода из пресс-центра мы встретились с одним из тех юношей, которые вручали нам знамя и расска­ зывали о подвиге русского солдата Николая Буянова, погибшего на земле Италии. — Кому-то не понравилась наш а встреча, и он написал о нас лживую статью,— ответил молодой итальянец. Он был прав. Каким-то одиночкам, не имеющим имени, чести и родины наши встречи не нравились, им не нравилось, что делегаты фестиваля с первого же дня стали дорогими, желанными гостями венцев, что мы приехали в Вену и свободно ходим по улицам это­ го древнего города. Но редко кто обращал внимание на их выдумки. С успехом проходили концерты, встре­ чи по профессиям, лекции, спортивные игры — все ме­ роприятия фестиваля. Мы продолжали свое знаком­ 147

ство с Веной. И сейчас, не. сумев попасть на концерт Штрауса, мы пошли по улицам Вены и незаметно для себя очутились здесь, на Дворцовой площади Бурга. Сидя у ф онтана возле монумента Марии Терези, мы составляли план дальнейших путешествий по Вене. 7. В ЕН А — Г О Р О Д КО Н ТР А СТО В Итак, после поездки в Венский лес мы попали в Бург и отсю да, с Дворцовой площади, разошлись в разные стороны. Одни решили пойти в Мессепаласт, на выставку фотографий и изобразительного искусст­ ва, посвященную фестивалю; другие заторопились в Ш тадхалле и на Центральный венский стадион, где шли международные спортивные соревнования. Я и Анаш Абакиров решили продолжить свою прогулку по городу. Для н ас все было ново. И ногда нам казалось, что отдельные районы Вены имеют сходство с Ленингра­ дом, с Ригой, Будапештом. Н о чем больше мы знако­ мились с ней, тем яснее вы делялось неповторимое, отличительное от всех других городов лицо столицы Австрии. Славу Вены как колыбели музыки создавали не только австрийские композиторы, но и представители многих других наций (например, историю венской опе­ ретты немыслимо представить без венгерских компо­ зиторов Кальмана и Л егара). Точно так же можно сказать и об архитектуре, о памятниках этого древне­ го и в то ж е время вечно молодого города. Вместе с австрийскими зодчими, создавшими не­ повторимый образ своей столицы, здесь трудились скульпторы и зодчие Италии и Франции, Чехии и Варшавы, Берлина и Будапешта. Рыбаки и камено­ тесы, плотники и садовники, рабы и слуги рыцарей и королей — талантливые сыны многих наций — веками строили и украшали этот город. Мы переходили с одной улицы на другую, переез­ жали из одного района в другой, и перед нами как бы раскрывались страницы гигантской древней кни­ ги — истории Вены.

Под лучами солнца, в окружении спокойствия и тишины дремали химеры1 в некогда величественном, но теперь одряхлевшем и безлюдном Бельведере. В прохладной полутьме залов восстанавливаемого после бомбардировки в годы войны собора святого Стефана слышался тихий говор двух священников-католиков. Они стояли в глубине зала, там, где при тусклом све­ те электрических лампад таинственно сверкали позо­ лоченные фигуры богов, святых и ангелов. Венцы стре­ мятся восстановить скульптуру и фрески, узорчатые шпили этого собора, который был когда-то создан ру­ ками талантливых художников. Впрочем, соборов, церквей и монастырей в Австрии множество. И не случайно в план наших путешествий по Австрии Интурист ввел как обязательный пункт — ежедневные поездки в какую-либо церковь, монас­ тырь. И мы, испытывая свое терпение, должны были почти ежедневно терять час или два на осмотр пустых монастырей (видимо, среди верующих Австрии сейчас не осталось желающих испытать монашескую жизнь) и прослушивание лекций нашего гида о житии свя­ тых и самого Иисуса. — В Австрии каждый десятый дом — это церковь или монастырь,— говорил, не то гордясь, не то сожа­ лея, наш гид.— Монастырь города Мелка самый боль­ шой. Он, этот монастырь, похож на древние рыцарские замки и стоит на вершине высокой горы, обрывающей­ ся у Дуная. В нем есть библиотека, где можно найти сотни самых старинных позолоченных книг форматом с письменный стол и современные книги об истории, религии и культуре. В нем собраны картины, изобра­ жающие богов и царей, императоров и рыцарей Авст­ рии. Все эти полотна принадлежат кисти одаренней­ ших художников Запада. Но все это вместе взятое давно оделось в толстую сеть паутины. Церкви и монастыри повсюду пустуют. И как бы 1 Химера —в древнегреческой мифологии —огнедышащее чудовище с львиной пастью, змеиным хвостом и козьим тулови- 149