Елена Грислис. Биография творчества

мок в горле вставал. Но постепенно она инстинктив-но научилась управлять собой. Она представлялаперед собой окно спальни и свет, струящийся на по-крытую серпантином вату. И печаль её разбиваласьоб этот воображаемый свет и уходила за раму в про-странство. Её сознание было уже где-то там… Душаосвобождалась, успокаивалась, и девочка мгновен-но засыпала. И эта связь с небом, усвоенная ею спелёнок, не покидала её никогда. Но фильмы и связанные с ними переживаниябыли лишь следствием общего настроения в семье.Она знала, что мать часто плачет, а бабушка всех жалеет. Так шли дни и месяцы, в которых не былорадости и семилетняя девочка чувствовала себя какветка без ствола, плывущая по течению жизненнойреки. Что она помнила о своём отце? Ну, конечно жемягкость его рук и волос. Ангелочком крутолобым С зернами прозрачных глаз Я сидела на закорках Папы в ранний час. Он, над книгою склонившись, Был в душе смущен. Ангелочек, вниз спустившись, Был тем огорчен. Папа, папа я взбираюсь В шелк твоих волос. Но как только забираюсь – Падаю всерьез. -151-

Твоих рук мягчайший бархат Леночку хранит. Даже пол не тронет ножки – Пропасть не грозит! И почему-то она хорошо запомнила торопливобегущего впереди санок мужчину в пальто, причём, напервых низеньких с витыми поручнями санках сиделаона, а на других – больших и ржавых – старший двою-родный брат-погодок Сашка. Вот и полдень. Папа в санки Дочку посадил. На вторые садит Саньку. Миг… и покатил! Горка там была крутая – Снежный вал. С братом весело играя, «Лень» кричал: «Ты, Сясок, дуляк и бяка. Плопусти! Не зови меня табакой. Ну, пусти!» Кубарем скатились дети – Задом наперед, Носиком сугробы метя. Дух берет! Торопливо шаг ускоряя, Папа побежал. Избежали с Сашкой горя – Поддержал. -152-

И уже по рассказам ближних Ленке вспомнитсяодна летняя прогулка. Ну, а летом папа в лес Ходит, напевая. Лену взяв с собой в довес, На руках качая. Вдруг пчелиный рой несметный В небо взмыл. Папочка укутал Лену – Защитил. Лен, Ленок, Леночек, Лена – Леночка. Папа любит тебя очень, Девочка. Да, читатель, ты догадался – это её стихи издетского альбома. И это не обсуждается, так как и тыкогда-то был ребёнком и дорожил потом своими ма-ленькими воспоминаниями, в которых есть место нетолько правде, но и детской выдумке. В любом случаеЛенке казалось, что она не только знала своего отцачерез рассказы бабушки, но и действительно помнилаего – большого и сильного. А жизнь тем временем медленно шла дальше. Потелевизору транслировали демонстрации и советскиеторжества по случаю полёта первого человека в Космос.Кроме имени Ленина, у всех на устах было ещё одно имя –Юрий Гагарин. И ещё клички собак – Белки и Стрелки. Всё человечество разом перепрыгнуло из векакомбайна в век внеземных технологий. Это была -153-

уже новая, космическая эра, старт которой обозначил1961 год. Люди просто бредили космосом. Создавались шедевры мировой фантастики,люди мечтали об освоении Марса и Луны. Любая при-ключенческая пустяковина на экране вызывала бурюэмоций. Человечество семимильными шагами двину-лось вперед. Но человеку всё равно не суждено уйти от дет-ства и привязанностей. Такой привязанностью Ленки, как вы помните,была собака Стрелка. Так вот перед тем как внезапнооколеть, – она ощенилась песиком. Он был беленькимс рыжими ушками. Идя в ногу со временем, семья на-рекла его Марсианином. Марсик, как называла его девочка, стал послед-ней радостью её осиротелого детства. Он жил два годадо переезда Ленки с матерью в город. Марсианин от-влекал своими проказами обернутую в горе мать: та-скал что нипопадя. Для Ленки он был последней жи-вой игрушкой. Как и Ленкин отец, как и все мы, он пришел вмир так же внезапно, как и исчез. Но не совсем. Черезгод пёс, как ошалелый откуда-то прибегал, прыгал иголосил от радости, но бабушка взяла пса на руки икуда-то унесла опять. Ленка была тогда уже грамотная – в третьемклассе. Она тут же узнала, что бабушка продалаМарсианина за три рубля на Верхнюю Стрекаловку.До отъезда она два раза ходила к чужому незнакомому -154-

дому и сквозь сплошную загородку слышала неудер-жимый вой своего «инопланетянина». Уехав в Тулу, Ленка лишь через три года верну-лась в места своего детства. Тут же она направиласьна Верхнюю Стрекаловку. Марсианин был отвязан исвободно бегал по двору. Ленка подошла к расщелинезабора и позвала собачку нежно: «Марсик! Это я. Идико мне, иди ко мне, мой пёсик». Пёс зарычал, ощети-нился и готов был наброситься на неё. Но остался поту сторону забора. Ленка зарыдала, она оплакивала чужой просту-пок. И какая разница, кто это сделал! Месть за преда-тельство человека была налицо. С этой поры Ленка по-няла, что живых игрушек не бывает. А через тридцатьлет, вспоминая своё наивное розовое детство, допишетсокрушённо в дневничке: Пахнут акации? Кажется, нет. А цветы? Те цветы запоздали как сны. А бузина … все краснеет? Увы, зеленеет! А куры? Все те же. Глупы! 1980 май 2010 -155-

-156-

Паломница Подстрочник одного стихотворения -157-

-158-

Стихи рождаются в душе. Стихи христианскиедарятся самим Господом. «ПАЛОМНИЦА» – большоестихотворение, написанное мной сразу после поездкипо святым местам. Ему предшествовал подстрочник,то есть само описание большого пятидневного путеше-ствия, вдохновившего меня на создание поэмы. Отмечу также, что, хотя с включением данногопроизведения цикл «Третий Рим» и был обогащён со-временными христианскими сюжетами, речь идёт освятых местах, известных более двух тысячелетий на-зад. Это стихотворение, посвящённое настоятельницеСвято-Спасской женской обители матушке Серафиме,было опубликовано в 2004 году в моей книге «Возвра-щение к Вечности». Чтобы поведать читателю откровения души об-разным языком, я дополнила текст фрагментами самихстихов. Итак, с Богом! Выехали мы автобусом оттульской церкви Сергия Радонежского 15 августа2002 года, в девять часов вечера. Нас, паломников, со-провождали Галина Николаевна и Ольга Владимиров-на. Всего из Тулы и Щёкино отправилось чуть более40 человек. Наш путь лежал первоначально в Костомарово –в Свято-Спасскую женскую обитель, которой управ-ляла с 1997 года матушка Серафима. Целый годпо приезде матушка с двумя другими монахинямимёрзла и молилась в сбитом из железа вагончике.А счет дням в этих местах пошёл ещё с благословив- -159-

шего их и молившегося в одной из меловых пещерапостола Андрея Первозванного: По преданью благовестному, Верой в Бога, волей честною Добрались до Костомарова, Где обитель Первозванного. Здесь Андрей Святой молился сам. С Валаама и по Дону – к нам, Кто пришёл сюда паломником Бедным русским богомольником. Свято-Спасская женская обитель – один издревнейших русских монастырей, основанный ещёдо принятия христианства на Руси. Большой пещер-ный Спасский храм вмещает до двух тысяч человек.Начал храм строиться ещё в ХII веке, далее строи-тельство продолжилось в ХVI и закончено в XIX веке.Своды собора Спаса Нерукотворного образа, как онсейчас называется, покоятся на 12 огромных мело-вых колоннах. В стенах высечены кельи для монахов-отшельников, которые вели затворнический образжизни, общаясь с монахами и паломниками толькочерез небольшие окна – чтобы взять пищу и запискис просьбами о молитве. Вот пещеры, где отшельники И Андрея соглядельники Взяли Крест дубовый пламенный И клялись Христову знамени. Ввысь через века направился Тот росток, что Богом славился -160-

И вознесся мощным деревом, Став обителью меловой. Задонская обитель была умножена ещё тремяхрамами: Церковью иконы Божьей Матери «Взыска-ние погибших», часовней Распятия Господня и церко-вью Серафима Саровского. Костомарово часто называют Русской Палести-ной: здесь есть своя Гефсимания, свой Кедрон, гораФавор и Голгофа с Крестом на вершине. Мы побывали во всех храмах, вырытых в мело-вых горах. Прежде всего в Серафимовском Спасскомхраме, где находились престолы Спаса и Веры, Надеж-ды, Любви и их матери Софии. Незабываема икона Валаамской Божией Мате-ри, по преданию, подаренная монастырю императоромАлександром I и простреленная богоборцами в лихие-послеоктябрьские годы. Думаю, не одно фото не даётобраза живой, смотрящей с нескрываемой укоризнойи печалью женщины. Кажется, ещё минута… и онасойдёт, простреленная, но живая, со стены. Сам образпредстаёт чудом будто не рукотворным, а явленным. Богоматерь Валаамская Смотрит с укоризной властно. Вся прострелена, вся ранена… Кровоточит – гонит Каина. Господь сподобил нас поговорить с великой под-вижницей – матушкой Серафимой. Рассуждения игу-меньи были прямыми и жёсткими. Прежде всего онабыла недовольна самим словом «экскурсия», так как -161-

паломники – не экскурсанты. Говоря строками стихот-ворения, в эти места должны идти те, Кто молитву покаянную Приготовил к бою бранному С сатаной весь мир скорёжившим, Зверем, путь земной итожившим. Считала также, что мы напрасно решили ехатьв несколько мест, ибо такое «кормление» неугодноБогу. Она говорила: «Лучше меньше, но впитать духСвятого места. Пусть человек не знает и много мо-литв, а главное – душа, которая направлена к Богу.Мир не меняется к лучшему. В свидетельство этому –с 13 января 2002 года стал кровоточить образ Вала-амской иконы Божией Матери. Родители будут даватьплохой пример детям и семена будут ещё хуже». Матушка Серафима была недовольна, что еёобитель превращается в центр, куда едут так мно-го и «покупают» святыни. Она уделила нам околочаса, предупредив, что её благословение не означаеттого, что мы в это обычно вкладываем. Она сказала,что ПРОМЫСЕЛ БОЖИЙ недостижим для человека.И далее, указывая на себя: «Мы только поводыри, че-рез которых может благословлять Бог». Матушка имела славу прозорливой, и многиеподходили к ней с вопросами. И, действительно, мно-гие вещи говорила неслучайно, ибо некоторые плака-ли от её откровений. Я её спрашивала о сыне, и онамне сказала, что ещё много придётся претерпеть, при-чём все его страдания и невзгоды я буду брать на свою -162-

душу. «Будет пить, а тебе будет казаться, что ты пьёшьза него. Будет болеть, а тебе будет казаться, что больнаты». И, на самом деле, я брала впоследствии «на себя»все его физические и душевные невзгоды, опровергаятезис, что лишь родная мать, связанная «пуповиной»со своим ребёнком, способна через биоритмы подсо-знательно чувствовать его и то, что с ним происходит.Лишь на один вопрос матушка не ответила – станет лион человеком. «Молитесь, молитесь за него ПресвятойБогородице и святым угодникам Фролу и Лавру». Настоятельница благословила меня и произнес-ла: «Радость ты моя! Теперь вы за нас, за меня моли-тесь». Я посмотрела на матушку и поняла, что та тя-жело больна. В ответ я обещала, что вышлю ей своистихи. Они родились вскоре по прибытии: Серафима, дщерь пещерная, Зазвала гостей непрошенных Из вагончика молельного К той, что пулями искрошена. И разодранной суетами Двадцать первого паломнице – Мне на голову – поэту – Перст кладёшь при входе в горницу. Очень взволновала всех «Пещера Покаяния»,где снимались не только личные грехи, но и грехивсего рода. Надо отметить, что до революции в Спас-ский скит направляли на исповедь самых неисправи-мых грешников. Последним отшельником, жившимв пещере Покаяния был отец Петр, застреленный в -163-

1937 году большевиками. По слухам, это случилосьпрямо во время исповеди, оказавшейся последней. Неудостоились большевики праведного покаяния, рас-стреляв исповедника. На могиле святого Петра – по-следнего инока обители – люди с молитвой просят иполучают помощь. Сам по себе вылился из сердца внутреннийдиалог Поэта, видящего греховность мира и простыхсмертных, в том числе свою, не претендующего наВеру «без остатка», но и не фарисействующего: Как молитвою исправить всё Мне – мятежной, не монахине?! Фарисейство не вошло ещё В мою совесть… не на плахе! Но сталкиваясь с «Местом Силы», чувствуя еёнад собой, человек и действительность его окружаю-щая меняются: Но свечные слёзы капают, Покаяния исполнены. И Голгофа тихо ахает Под шагами непокорными. Голгофа… Она располагалась на самом верхумеловой горы. Не произнося «во имя Отца и Сына иСвятого Духа» и не совершая при этом крестные зна-менья, – подниматься наверх невозможно. Так, за каж-дым словом делая шаг, я, согнувшись, почти ползком,добралась до Креста. И если до подъема на Голгофу я еще «сопротив-лялась»… -164-

Я же гордая, пусть низшая, И пришла совсем не каяться. То пройдя по Божьей Воле по пути Христа, впер-вые почувствовала облегчение от бремени мирских за-бот и сует: Но пригнула сила Высшая – Перестала ныть и маяться. Это действительно вторая Палестина. ЗдесьБожий Дух и Русью пахнет! На память я взяла с собой (так не хочется гово-рить: купила) куски мела и составы душистых трав впакетиках, семена которых были вывезены когда-тосюда из самой Палестины. Проведя в Костомарово с 8 часов утра до 5 часоввечера, посетив все храмы и даже поработав по благо-словению матушки Серафимы в качестве послушни-ков по перегрузке облицовочного кирпича на строи-тельстве сестринского корпуса, – мы отправилисьдальше в путь. Он лежал в Дивногорский Успенскиймужской монастырь. Итак, 16 августа, вечером после двухчасовойпоездки, тульские паломники шли по необъятным ме-ловым холмам. И я шла по тем местам, где когда-тоначиналась Христова Вера. А во временном измере-нии паломнической поездки – это было продолжениеи углубление того, что произошло с моим сознанием вКостомарово. Вглубь иду – к местам невиданным. В Дивногорье словно в сказке. -165-

И несу свою обиду, Не обкормленная лаской. Вижу: склоны оторочены Меловою бахромою. Что же говорят пророчены Мест святых? Знать, Бог с тобою! Что я искала? На первый взгляд, казалось, то, чтои каждый из паломников – монастырь. В просторечиион назывался – ДИВА. Такое название этот монастырьполучил от горы, на вершине которой с незапамятныхвремён стоят группами меловые столбы в форме пира-мид, придававшие горе чудный, дивный вид. В общей сложности, мы прошли километра два-три, спускаясь и поднимаясь, пока не увидели мона-стырь, лежащий за островком леса. Лишь по благода-ти Божьей я своими недавно плохо ходящими ногамиподымалась, опускалась, карабкалась, огибала по тро-пинкам склоны гор, как в юности, когда ходила, отды-хая на Кавказе, в походы. Только там силу мне даваламолодость, а здесь – молитва Господня. Наконец, часов в девять вечера мы дошли доискомого места. Располагался Дивногорский Успен-ский монастырь на меловой горе. На ней же стоялипричудливые столбы, напоминающие по форме толюдей, то зверей. Основан Успенский мужской монастырь около1640 года иеромонахами-первопустынниками Ксе-нофонтом и Иоасафом. В 1686 году монастырь былупразднён, а в 1828 году вновь восстановлен. -166-

Темнело. Получив благословение, мы посели-лись в монастырской гостинице. Ключницей там ра-ботала Анна – женщина непростая, много знающаяи понимающая, думается богоугодная. Она сказала вответ одной паломнице, которая жаловалась на порчу:«Никто не знает замысла Господа. Если он попускаетпорчу, то это делается для того, чтобы мы своим терпе-нием через муки, боли или смерть искупали свои грехиили грехи своего рода. Ничего не происходит простотак. Замысел Господа и его пути нам узнать не дано». Далее я рассказала ей об Андрее и о своих мы-тарствах. Но когда я ей поведала, что мне виделась восне после встречи с сиротой женщина в свете, кото-рая крестила его, а потом сверху из-за громад каких-то домов прилетела и я, и она нас уже двоих, рядомстоящих, окрестила… Минуту подумав, Анна твёрдопроизнесла: «У вас будет всё в порядке со временем,всё наладится. Это была Богородица». В разговоре с доброй ключницей Промысел Творца узрела: «Ты несла свой крест поручницей, Замыслом благого дела. Не вину постигни… вольную!.. Что посеяно, то свято». Как только я поверила, я поняла суть происходя-щего в моей личной жизни, моя душа более не мета-лась от ощущения смутной вины. После слов вошла покорною В Дивногорские палаты. -167-

Вместе с другими паломниками я посетилаглавную соборную церковь в честь праздника УспенияПресвятой Богородицы, которая построена в формекреста. Церковь была однопрестольная. В Трапезнойчасти храма, с правой стороны помещалась главнаясвятыня монастыря – Чудотворная Сицилийская иконаБожией Матери. История этой иконы, которую называют ещёДивногорской, уходит в глубь веков. Первое явление этой святой иконы последовало5 февраля 1092 года в Сицилии. Далее, в связи с взя-тием Константинополя турками эта православная ико-на была перенесена в Россию в Дивногорский мона-стырь. Примечательно, что появление её в монастыре в1831 году совпало с эпидемией холеры, которая вско-ре прекратилась в г. Коротояке. После этого событияикона Сицилийской Божьий Матери была объявленачудотворной, а Дивногорский монастырь стал извест-ным во всей России. На Дивногорской иконе Богородица изображе-на сидящею на троне с младенцем на Её лоне. Осо-бенность в том, что изображение создано в чистоправославном – греко-византийском стиле, вследствиечего сам Богомладенец изображён благословляющимобеими руками. В западной церкви, где укрепилсяроманский стиль иконописи, такие изображения недопускались. Икона эта была покрыта пятью сребро-позлащёнными ризами. Дата первой ризы – 28 октября1856 года. -168-

В церкви Успения Пресвятой Богородицы я былана исповеди и приняла святое причастие. В этой церк-ви я заказала на один год молебен о здравии Андрея. Вторя церковь – церковь во имя Рождества Ио-анна Предтечи. Эта древняя церковь высечена в мело-вой горе. Над входом была установлена шаровиднаяглавка с крестом. Свод церкви поддерживают четыремеловых столба. Престол, горнее место и клиросы вы-сечены из камня. Мы ходили по лабиринтам этой пещерной церк-ви со свечами, видели намоленные со второго века н.э.монашеские открытые кельи. Проводник, инок мона-стыря Дионисий, поведал нам, что место это являетчудеса исцелений. Достаточно взять кусок мела и при-ложить его к больной голове, как боль утихает. В этуцерковь любят приходить дети. Монах рассказал, какнедавно в обитель прибыли сироты одного из детскихдомов. Был поздний вечер, и служба окончилась, од-нако дети не отходили от дверей закрытого прихода.Приход был освещён изнутри, а всем присутствую-щим явственно слышалось молитвенное пение! Я твёрдо уверовала, что эта Церковь, эта пе-щера действительно живая, ибо там животворят по-прежнему святые затворники. Отвечая на просьбыстраждущих, они молятся за нас в другом – «горнем»мире. Мы шествовали от кельи к келье по меловым по-лам босиком, с трепетом ощущая великие следы про-шлого. Всё мирское уходит мгновенно в сторону передсилой человека, когда-то крестившего Богочеловека, -169-

перед святым иноческим подвигом отшельников, рас-стрелянных большевиками. «Нет потери, нет гонения», – Пред Крестителем шептала. И, исполнена смирения, Не рвалась и не роптала. Выйдя из мелового столба – Столпа Господня, по-прощавшись со служителями монастыря, мы направи-лись пешком к автобусу. Это было 17 августа в полдень.Часть паломников пошла по горам – Большим Дивам.Я же, боясь не выдержать непростых переходов, двига-лась с некоторыми от платформы по рельсам. По дороге со мной произошёл интересный слу-чай. Мне предстояло спуститься вниз на параллельноидущую дорогу. Спуск был очень крутой. Цепляясьза ветки кустарников, я стремительно «летела» вниз,но… не упала! Какая-то неведомая сила остановиламеня перед огромнейшим камнем. Это был не шлифо-ванный, а сказочно-первородный камень, на которыйесли упадёшь, то переломаешь руки и ноги. Я букваль-но застыла на месте: я и камень… и никого поблизо-сти! Я прикоснулась к нему рукой в знак неосознаннойблагодарности и через несколько минут шла дальшеуже по другой дороге. И лишь обнаруженные позже три глубокие по-перечные царапины на голени правой ноги какое-товремя напоминали мне о предотвращённой беде. Про-гулка до автобуса стала действительно нелёгкой двух-часовой «экскурсией» со счастливым концом. -170-

Наш путь лежал далее в Воронежский кафед-ральный собор и в Задонский мужской монастырь.Уже через два часа мы были в Воронеже и стояли набогослужении в Покровском кафедральном соборе.Символично, что это случилось в предпразднествосвятителя Митрофания. В 1700 году первый епископВоронежский Митрофан дал благословенную грамотуна строительство каменного собора. Вместо обветша-лой старой церкви в городе был построен новый ка-менный храм, считавшийся до революции образцомклассицизма. Самого святителя Митрофана канонизи-ровали после смерти. Мощи этого святого уже более десяти лет нахо-дились в соборе. Дата 17 сентября 1989 года, когда ихперенесли из краеведческого музея в собор, значится вцерковном календаре как второе обретение мощей Во-ронежского первосвятителя. Никогда ранее я не ощущала такого столпа миро-точения! Им были пропитаны вся церковь, площадь иближайшие окрестности города – настолько сильнымбыло благоухание! Масло взятое мной из лампады надгробом с мощами также хранило этот запах. Удивила меня и служба, которую мы отстояли.Она проходила стремительно, живо, на одном дыха-нии. Священники были полны благодати и вдохнове-ния. Громко пел хор и прихожане. Такая служба при-дала мне силы и вознесла мою душу высоко. Отстояв благочинный и торжественный моле-бен, мы тронулись в последний путь. -171-

Он лежал в Задонский мужской монастырь, вобители которого просиял благодатный светоч святи-теля Тихона. Жизнь и творчество св. Тихона Задонско-го – это попечение о «горнем», то есть о нетленном ивневременном. История самого Задонского Богородицкого муж-ского монастыря, именуемого ныне Рождественско-Богородицким, уходит корнями своими в начало ХVIIстолетия. Из Елецких писцовых книг достоверно из-вестно, что его основателей, выходцев из московскогоСретенского монастыря, звали Кирилл и Герасим. Онии перенесли оттуда в 1610 году копию Владимирскойиконы Божbей Матери, ставшею главной святыней Бо-городицкой обители. В 1692 году пожар уничтожил всё,кроме этой иконы, прославленной как Чудотворная. В 1845–1853 годах по проекту архитектораК.А. Тона (автора храма Христа Спасителя в Москве)был построен новый величественный пятиглавый со-бор во имя Сретенья Владимирской иконы Божиейматери. При постройке храма были обретены нетлен-ные мощи святителя Тихона, обнаруженные при раз-борке старого (1697 г.) здания. В августе 1861 года со-стоялось его прославление. К монастырю потянулисьлюди со всей России. Владимирский собор и часть построек мона-стыря были возвращены Русской православной церк-ви. Первое архиерейское богослужение в соборе со-стоялось 26 августа 1990 года в день памяти святогоТихона Воронежского. 1 сентября 2008 года Банком -172-

России была выпущена серебряная памятная моне-та, посвящённая Владимирскому собору ЗадонскогоРождество-Богородичного монастыря. Я стояла, прикладываясь к мощам св. Тихона,заказывала сорокоуст в полнейшем ощущении пре-бывания в «тех» изначальных веках. В полночь эточувство целиком захватило мою душу. Знаменитаякупальня была уже закрыта. Паломникам было даноблагословение вылить на себя по три ведра «тихо-новской» водицы из колодцев в купальнях для мо-нахов. Что сказать?! Это освобождение духа и телаот всей грязи, что накопилась в нас годами от непра-вильной жизни. По возвращении домой, ложась спать, я воочиюслышала отдалённый звон колоколов, а в ночных сно-видениях, выйдя из воскрешающей «тихоновской» ку-пели, вновь и вновь бродила по недавно пройденнымлабиринтам святых пещер. И, ведома Волей скрытою – Лабиринтами пещеры, Я пришла дорогой срытою К острову единой Веры. Так велика была благодать. Спаси Господи!Аминь. Август 2002 Июнь 2010 -173-

-174-

Острова небесные,острова земные Зарисовки к книге стихов «Дракон и Роза» -175-

-176-

Аборигена амулет. В нем ключ: И родовой завет, И в глубь веков отверстый луч В пучину прошлых лет. Е.Грислис. Остров – это часть суши, окруженная водой?!Позвольте, дополнить. Острова – это Флора и Фау-на, Культуры и …целые Цивилизации. А ещё… – этоДуши всего живого и ушедшего! Когда мне исполнилось 15 лет, я впервые описа-ла то, что считала своей душой. Получились облака,направляемые ветром. Вот строки моего первого ли-тературного этюда: «Облака… Я люблю вас вечернейпорою, в мае, когда вы забираете к себе в неволю чи-стое синее небо. Где-то вдали, словно огненная река,протекающая среди синих островов, догорает закат.В это время вы пассивны, вам нужен отдых. Ветер нетревожит ваши крылья, как будто понимает, что и емунужно отдохнуть, собраться с силами. Наступает ночь, нежная и томная. Царство звезд,меркнущее с первыми лучами зари. Приходит восход, и облака, как крылатые птицы,полетят, подчиняясь воле ветра. Стремясь, вы все время летите в неизвестность,как и я, ищете чего-то». Ветер, направляющий облако-душу, очень дол-го будоражил меня. Я не знала, на чем мне остано- -177-

виться, пока Высшая Сила не взяла меня под свой,только мной ощущаемый купол и повелела: твори! Отличностных стихов ветер понес мою душу-облако всамые отдаленные уголки нашей планеты, во все вре-мена ее существования, посвятил в обычаи и ритуалыдревних народов. Нужно признаться, что в первой половине своейжизни я была романтиком действующим, а не тольконачитавшимся Жюля Верна. При общей неоспори-мой нищете «хомосоветикус» мог позволить себе ис-колесить всю 1/6 часть света – Советский Союз. Этосчиталось нормой: поездки по дешевым путевкам нанедорогом, порою льготном транспорте. Платишь7 рублей по студенческому билету и через полторачаса ты уже в Киеве. Три часа лета, и ты уже у род-ственников в Чимкенте. Ночь в поезде, – и наутроуже в одном из красивейших городов мира – в Ле-нинграде, где ждет верная подруга, с которой ты по-знакомилась год назад на одной из турбаз в Анапе.И каждое лето – Крым, Кавказ, в крайнем случаепрелестный тульский Велегож. Походы, сиденияу ночного костра, шашлыки и деревенское вино-градное вино. В памяти всплывают походные при-валы Северного Кавказа: Красная поляна, водопады«Ореховый» и «Девичьи слезы», самое голубое вмире озеро Абрау-Дюрсо… И как верх блаженстваи космизма человеческого – ночевка в спальныхмешках под огромными низкими звездами на берегуЧерного моря. -178-

О младость – летящая и крылатая! С раннегодетства судьба дарила мне Крым, волшебный не-весомый воздух которого сливался с первозданно-стью диких пляжей и моря, казавшегося бездонным.В 1961 году, когда я впервые оказалась в поселкеОрджоникидзе под Феодосией, никакой так называе-мой туристической инфраструктуры там в помине небыло. «Цивилизация» состояла из двух объектов –столовой и дома культуры. Люди жили в обвитыхвиноградными лозами каменных и глиняных домах. Сам поселок, расположенный неподалеку отКоктебеля, находился на небольшом, выдающемся воткрытое море полуострове, со всех сторон опоясан-ном многочисленными живописными бухтами. Этобыл потухший миллионы лет назад вулкан Кара-Даг.Нас он встретил свежим морским бризом, окутавшимближний галечно-песчаный пляж. Помню пенящеесяу берега море и первое робкое омовение. Мы: тетя Аня, ее муж Евгений, их сын Саша,мой погодок, и я – казались паломниками, с тоговремени из года в год пристраивающими свою «Вол-гу» у забора знакомой татарской семьи. «Волга» ибыла нашим домом в этот период: на великолепныхразложенных на ночь диванах мы спали, а раннимутром, позавтракав под навесом, шли вдоль берега,переползая через небольшие горные массивы – отодной лагуне к другой в поисках самых безлюдныхмест. С двоюродным братом я ловила по пути в рас-щелинах агрессивных и цепких крабов, тянула ле- -179-

ской маленьких рыб: бычков, петушков, зеленуху,собачек. Мы искали дикий пляж. И такое место находилось! Это был, как правило,неосвоенный берег, светло-матовый и мелкий песоккоторого являл непостижимую технику самой При-роды. Я всегда спрашивала себя: почему вблизи посе-лений песок крупный и какой-то обычный, а за пятойбухтой – отливающий жемчужным светом. И сама жеотвечала: туда редко ступал человек. Возможно, еще ипотому, что сравнительно недавно эта полоска сушибыла морским дном. Такого песка я не видела большенигде и никогда! Еще меня поражала смена дня и ночи. Я непомню сумерек или вечера. Вот только что жарилосолнце, а через полчаса – уже прохладно и темно. Также стремительно наступал рассвет. Три недели рай-ской жизни, и мы, прожженные насквозь солнцем исчастливые, едем обратно. Мы поднимаемся наверхпо изломанной горной дороге. Через два часа уже вмузее Айвазовского в Феодосии. Далее по пути оста-навливаемся на лихой староукраинской Сорочинскойярмарке. Из самых ярких впечатлений: дядьки и хлоп-цы на ходулях, «обалденный» запах колбас и непо-далеку крестьянские мазанки с земляными поламибез света и радио. Это не середина, даже не началоХХ века, а ..?! Ночуем прямо в стогах сена, вдыхая те-плый запах «гоголевской» украинской ночи. Впередизаезд к родственникам в Киев, к встрече с которымимы внутренне готовимся. -180-

Где только не побывал советский человек! Дажев холодной Эстонии. Помню свое возвращение по-сле десятидневной туристической поездки. Кажетсяи стиль поведения выше нашего, русского – подчер-кнуто вежливый и аккуратный. И люди – спортивныеи подтянутые, казалось, приспособленные к ходьбе налыжах до старости. Но уже там подумалось, что эти неопределен-ные, безликие улыбки на самом деле скрывают отчуж-денность и холодность. «Наша страна», – несколькораз повторяла с пафосом полька-экскурсовод. И дажеевропейская гостиница «Виру» с варьете и особыйскандинавский сервис ресторана, откуда выходишь«не сыт и не голоден», ни средневековые улочки ста-рого Таллина не насыщали душу, а просто знакомили.Когда мы подъезжали обратно к Туле, на меня дохнулотеплом: я на Родине! Последний большой вояж, который я смогласебе позволить – путешествие в 1990 году на родинусвоей матери – на Дальний Восток. Я добиралась изМосквы на поезде семь дней через Урал и Сибирь.А в Благовещенске села на теплоход и совершила двух-недельный круиз по Амуру до города Комсомольск-на-Амуре. Местам этим равных нет, воздух в несколькораз чище, чем в центре России. Рассказывать об этихкраях можно бесконечно. Скажу лишь, что это по-следняя лепта Свободе простого советского человека-бессребреника, его дань своей любознательности иромантической неуемности. -181-

Вскоре начались «лихие» девяностые с их вар-варским рынком и прочими катаклизмами. Я, как имиллионы других, поверивших в «реформы» Гор-бачева, оказалась в плену уже не застоя и дефици-та, а нарастающего хаоса и беспредела. В эти годытрадиционные поездки в Москву, куда я постоянноездила в университет и жила на Ленинских Горах,считались проблематичными, а если говорить точнее –стали просто не «по карману». Даже гостеприимныеобщежития МГУ перешли на рыночный «гостинич-ный» режим и привычные кафедральные прошения врасчет не принимались. Государству было не до нас, оно умиралона глазах, в одночасье сбросив с себя 72-летниесоветские вериги. Горбачевская «перестройка»провалилась. Бывшие граждане некогда могучего Советско-го Союза тонули в болоте непрекращающейся «сму-ты» и безысходности. Одни перебивались впроголодь,другие, чтобы «выжить» становились «челноками»,то есть людьми, покупающими и вывозящими из со-седних стран, например Турции, дефицитные вещи,чтобы затем продать их у себя по спекулятивной цене.На эту «разницу» семьи «челноков» и существовали.Миллионы людей, лишившись работы и своих сбере-жений нищенски перебивались и теряли привычную инерушимую веру в государство и его институты. Семьи обычно жили как «на перекладных»:когда работающим месяцами не выплачивалась зар- -182-

плата (на которую, в среднем, можно было купитьлишь килограмм масла, килограмм мяса, а также хле-ба и сахара на месяц), то их пенсионерам-родителямначинали выплачивать задержанные ровно на такойже период пенсии. И наоборот! Несколько лет суще-ствовала карточная система. Детские пособия выда-вались через суд. Людей спасали только собственные огороды изаготовки. Я, как малоимущая, была прикреплена кобщественной столовой. Я и мой ребенок не голодали. Некоторые пополняли слой бомжей или умира-ли. Гробы были в дефиците и хоронили нищих в боль-ших целлофановых мешках, напоминавших туристи-ческие. Разрубил не один из подобных порочащихстрану социальных узлов президент В.В. Путин,остановив тем самым падение России в бездну. Но,по-видимому, некоторые (из числа власть упустив-ших) не могут до сих пор смириться с тем, что ихкарманы не пополняются как раньше, а их влияниевместе с уходом Б.Н. Ельцина навсегда ушло в лету.Народ, перенеся муки кризиса и дефолта, может толь-ко спросить у оппозиции: а как ещё совсем недавновы распорядились своей властью?! Унизив так народ,вы сами потеряли его! Что делала в это время я? Уехала наОСТРОВА!!! Это шутка с горьким привкусом. Окончатель-но разочаровавшись в демократическом движении, -183-

костяк которого составили вовремя «перекрасившие-ся» коммунисты, на глазах захватывающие ведущиепозиции в материальных сферах; потеряв после чет-вертого сокращения постоянное место работы в госу-ниверситете, а затем и временное в одном из москов-ских филиалов – я оказалась выброшенной на улицуили на «остров», где мне пришлось начинать жить за-ново. Я и сама на время превратилась в «ОСТРОВ»,на котором, правда, жил еще мой приемный непред-сказуемый сын. Материальные и прочие трудности отступилиперед новым открывшимся горизонтом, который на-зывался ТВОРЧЕСТВОМ. Возможно оттого, что в лучшие годы всего былос избытком, так называемый кризис «среднего возрас-та» проходил в соответствии с привычными ассоциа-циями от Красоты, которую я жадно поглощала с экра-на. Я кинулась вслед за «Калипсо» и капитаном Кусто.Мне не надо было что-то воображать, я не понаслыш-ке знала запахи моря и песка, я играла с дельфинамии ловила крабов в расщелинах гор. Мое астральное «Я» внедрялось в миры древ-них цивилизаций и рас, о которых я раньше не по-дозревала. И они приняли меня!!! Моя рука тянуласьк карандашу и начиналось СВЕТООЗАРЕНИЕ – стихилились сами собой. Начиналось воздушное плаваньедуши по глубинам Вселенной. -184-

2. Этот пласт философского осмысления я назвала«ДРАКОН и РОЗА». Это была не просто часть, а отдель-ная книга моего второго поэтического сборника «Тайнымиров», включающая свыше 80 отдельных стихотворе-ний. ДРАКОН – это истребление сущего, которое угро-жает РОЗЕ – расцветающему дереву жизни. Проявлениятемных сил многолики, начиная с легендарного «радуж-ного змея» австралийских аборигенов, колониальныхзахватов европейцев, теснивших и истребляющих ту-земцев, – медленно и верно продолжает готовить себеапокалипсис. Но все-таки окончательно выкорчеватьплеменные культуры «миссионерам» не удаётся. В сти-хотворении «Заклинатели духов» констатирую: Колониальные облавы, Плантаций рабство и тоска Не стерли диких ритуалов И веру в духов на века. Вообще, подобное называется анимизмом и яв-ляется основой всех первобытных верований. Но по-жалуй, самое высшее проявление сего заключается вшаманстве как специфическом способе жизнеспособ-ности общинно-родовых анклавов Северной и ЮжнойАмерики, Африки, Азии и островных народов, где«жизнь заклятий полногласных и вера в духов вели-ка». Эта тема звучит в ряде произведений, в том чис-ле в стихотворениях «Великий сон», «На Амазонке»,«Смерть шамана» и других. -185-

К делу мастер срочный подключен веками. Здесь шаман полночный правит жизни бал. И вознесся в трансе вверх над облаками, Анаши отведав, чёрный Ганнибал. И в настоящее время народы многих острововдо сих пор верят в души умерших и поклоняются имкак богам. Остановлюсь на традиции жителей япон-ского острова Рюкю. Народ выбрал путь, До сих пор не сменив Обычаев суть И языческий чтив. Он предков веками Возносит в богов. Над Окинавой Их суд и покров. Сердца людей, в которых живет искра Боже-ственного Разума, способны ценить и благословлятьприродную кладовую. Я пишу об этом в большомстихотворении «Новозеландская мечта», подчерки-вая, что, несмотря на то что «колониальный быт про-пах индустриальной рабской солью», сама Природа –к радости живущих и созерцающих её – по-прежнемуторжествует, она «светится любовью»! Здесь те же чудеса творят Моря субтропиков. Их воды Вновь дарят глазу маскарад Великолепнейшей природы: Извивы нимф почти прозрачных, -186-

Тут танцы брачные медуз. Мурен стрелообразных пляски И осьминогов нежный груз. Природа – не слово, не емкая метафора, а мыс-лящее целое, оберегающее и хранящее свои вечныеистины: Но в чащах нежных, первозданных, Как миллионы лет назад, Наперекор вулканным лавам Раскинут эпифидов сад. Здесь орхидей благоуханье, Которое тот мир хранит, Как Розу светомирозданья От всех драконов и друид. В подобной сказке жизни островитянин раство-ряется целиком и полностью, показывая по обычаюв знак согласия и удовольствия язык: Хрустальной ночью очарован Здесь воин «маори» стоял. И сном неведомым окован Он, высунув язык, мечтал! В мир экзотики и уединения тянуло многихтворческих людей. Достаточно вспомнить певца Бре-ля и художника Гогена, нашедших последний приютна Маркизских стровах. Таити помнит Бреля глас – Изгнанника-певца Овири стережёт анфас Гогена-мертвеца. -187-

Их песней чистой, полотном Прославлен дикий край. Их бег оценим мы потом В Полинезийский рай. В стихотворениях «Остров Науру», «Лунный цикл»я воспеваю рождение и красоту подводных рифов – ка-менных планид с их неповторимыми живыми кораллами. На известняках распада, За лучом идя украдкой, Расцветают в недрах сада Каменных цветов посадки. Риф коралловый прекрасный Сказкой светиться на дне. Он напоминает властно Сад Эдема на Земле. О животном мире тоже написано достаточно.В стихотворениях «На берегу Луангвы», «Прогулка посаванне», «Полет пингвина», и других отражены труд-ности, а часто и трагедии «вольной» жизни. Автор согромной и искренней любовью писал о братьях на-ших меньших! Поверьте, что он и сам оплакивал бед-ную зебру, потерявшую своего любимого, съеденногокрокодилами: Ты одна совсем осталась. Полосатой жизни малость Прошептала: нет… Ты совсем не испугалась, Лишь в пучину опускалась… Замбия… -188-

Или проблема одиночества живых существ, кото-рая так волнует. Оказывается одинокими могут быть нетолько люди, но и животные-изгои, например, слоны. И вдруг ужасная картина! Иль наяву или во сне: Слон – одиночка…как в пустыне… Но с белой цаплей на спине. Чем он обижен, кем наказан Немой отшельник– великан? Кем путь начертанный указан И цапли бережный капкан?! Я давно подозревала, наблюдая своих домашнихпитомцев, что животные способны любить – человека,друг друга. Но есть среди них и те, кто верен до концатолько своей паре. Это пингвины. Ученые давно на-блюдают удивительную, неугасающую привязанностьэтих птиц, их «сезоны любви». Гнездовье брачное готово. И в черной мантии жених По воле чувств и сердца зова Предстал, как робкий ученик. Душа его – полетов тайна. И зверь как будто человек, Любви томимый ожиданьем Иль расставанием навек. Нельзя не отметить стихотворение «СимволРоссии», иносказательно отражающее нелегкие и на-пряженные времена. Казалось бы, белый медведь –владыка бескрайних просторов богатейшей в мире -189-

страны, и даже крутит «ось арктических морей».Но он не только не в состоянии распорядиться своиммогуществом, но временами просто бедствует. Медведь в бриллиантах на меху, В глазах – сквозит печаль. И, нерпу чуя на бегу, С надеждой смотрит вдаль. Нам не понять, что царь не сыт Уже который день. И белым саваном скользит Беспомощная тень. Наступило время глобальных катаклизмов и эко-логических катастроф. Существуют угрозы естествен-ные, например, просыпающиеся вулканы. Дымящийся конус на острове Ата. Тут небо дымится и серою пахнет. Земля раскалилася даже в воде И волнами жара выходит везде. Но есть и вещи искусственного характера, свя-занные с издержками современной техногенной циви-лизации. Средиземное море – одно из самых загряз-ненных в мире, находится под угрозой вымирания. «Плещет грязной слезой Средиземное море»,– отмечаю в стихотворении «Вымирание», сравниваяего с «мертвой плитою» над подводным миром, и ужев другом – «Азотный наркоз» – нахожу виновника вчеловеке, позиция которого мертвяще равнодушна. Но есть и примеры обратного, когда я говорюо Коста-Рике, Шетлендских островах, Новой Зелан- -190-

дии… Со страниц поэтической книги выплывает Оки-нава – самый большой остров японского архипелагаРюкю. По культурологическому определению его иназвано стихотворение – «Веревка жизни». Веревкой на море Сей остров лежит И с волнами споря, Над бездной парит. Именно парит, ибо государственное устройствона острове признано моделью Вселенной. Модель во Вселенной – Веревка в волнах! Смысл жизни нетленной В благих островах. И конечно, без моего пристального внимания неостался мир миражей – неземного, собственно косми-ческого, воплощенный в стихах «Геоглифы Наски»,«Тайна планеты По», «Девять неизвестных» и дру-гих. В одном из них «Культ Манутары», посвященномострову Пасхи, я обращаюсь к культовому крылатомучеловеку, к знаменитым и таинственным каменнымисполинам, так и не найдя их разгадки: О, Манутара! Ястребом взметнися! Но где, скажи, о, камень, Где твой взгляд?! И он ответит: Небо просит Веры, Пустые же глаза не говорят! -191-

Пытаюсь «поднять со дна» неизвестные цивили-зации через отдельные упоминания о них, хотя я неимела возможности наблюдать воочию этот грандиоз-ный, в сравнении с нашей цивилизацией, виток. Так, тайна гравитации открыта Была не нами – миром Девяти. Тот мир на дне! Песком навек укрыты От нас их мысли, души и пути. Но иногда, когда загрезим вправду, Мы видим в небе звездном корабли, Которые плывут, увидев завтра, Стремясь в пространстве что-нибудь найти. И все же НЛО – это не путь развития человече-ства! Но из Космоса мы не получим Ни ответа, ни горстки Земли, НЛО не согреют нам души – Бездуховных существ корабли. В чем же этот путь ?! В стихотворениях «Мы»,«Астрономия христианина», в частности, «Похожимина китов!» – я ответила на этот вопрос. Киту подобен будь, о человек! А не акулам кровожадной тризны. Твори свой долг и путь из века в век, И войны обойдут твои отчизны! Таковы мои острова – Культуры, Цивилизации,Флора и Фауна… Все то, что зовется Жизнью – земнойи небесной. И одновременно я остановилась просто наостровах. Поверь читатель, я так люблю их с детства! -192-

Нерастерять свой дар Из интервью Е. Грислис «Донской газете» от 21.11.08. -193-

-194-

Мне удалось побеседовать с членом экспертнойкомиссии конкурса «Мир, семья, благополучие» с из-вестной поэтессой нашего Тульского края, выпустив-шей немало своих поэтических сборников под псевдо-нимом Елена Грислис. Елена Грислис с готовностью согласилась по-делиться своими мыслями с нашими читателями.Слова поэтессы о людях, которые «не растерялисвой дар, стали ярко над окружающей действитель-ностью», можно с полным правом отнести к самойЕлене Грислис. Ведь и её собственный путь не былустлан розами. Росла Елена в тяжелых бытовых условиях.Мать-вдова все свое время отдавала работе, чтобы эле-ментарно прокормить и одеть своих близких. Радостибыло немного. Но было нечто, что компенсировало ма-териальный недостаток, что не позволило возобладатьнад нежной детской душой озлобленности, зависти кчьей-то более обеспеченной жизни. Это атмосфера семьи, где духовные ценностистановились куда выше материальных, где любиликлассиков русской литературы, и для девочки былоестественным воспринимать окружающий мир черезлитературные образы. – В возрасте 9–10 лет я вполне свободно чита-ла наизусть «Евгения Онегина», «Демона» и многоедругое, а пьесу Лермонтова «Маскарад» мы в дет-стве вообще затерли до дыр, – рассказывает ЕленаВладимировна. -195-

А потом семья переехала в Тулу (ранее жили наКосой Горе, недалеко от Ясной Поляны), и в жизниЕлены появилась еще и музыка. – Моей социальной средой стала музыкальнаяшкола – сейчас Тульская центральная музыкальнаяшкола имени Райхеля, где я нашла богатый мирэстетических увлечений. Постоянно ходила по або-нементам в филармонию; меня часто можно быловидеть в шесть часов утра сидящей за роялем в ма-лом зале музыкальной школы и разучивающей музы-кальные произведения… Классическая литература, классическая музы-ка – это была достаточно плодородная почва, чтобывзрастить на ней зерно таланта, если оно дано че-ловеку от рождения. Но зерно это нужно постоянноподпитывать творческим трудом, который требуетполной отдачи. А силы уходили на обыденные вещи: на то, что-бы заработать на кусок хлеба, чтобы обеспечить себе исвоей семье достойное существование. И об этом нуж-но было позаботиться самой. – Зная о том, что никто не может матери-ально помочь, я училась и постоянно работала…Сначала в педагогическом институте, а потом вМосковском государственном университете в аспи-рантуре по специальности «история». И опять ра-ботала, уже в вузовской системе, и не всегда у меняхватало времени, чтобы раскрыться, чтобы твор-чески работать. -196-

Случились в ее жизни непредвиденные неприят-ности – из тех, когда человек остается один на один сосвоей бедой, и по какому-то неведомому закону приро-ды открывается второе дыхание. Как выразилась Еле-на, «тот самый третий глаз, который позволяет(вернее, дает тебе право) сделать что-то особен-ное… И такое право мне было дано». Этим «особенным» для Елены стал поэтиче-ский дар. – И полились стихи… Я писала упоенно.Писала настолько от сердца, настолько легко…Я писала по зову какой-то ауры, которая была во-круг меня в это время. Я не могла не писать. Этобыло сродни какой-то болезни: если не напишешьтех слов, которые были внутри себя, – не можешьдаже заснуть. Так продолжалось десять лет. За это время из-под пера поэтессы вышли восемь поэтических сбор-ников. Самой «личностной» называет Елена Грислискнигу «Меж тканями материи нетленной» – о личномвосприятии того, что было с нашей страной, об ощу-щении в ней себя. – Эту книгу я уже писала на определенномнадрыве, понимая, что... тот эпицентр какого-тозвучания слова – он именно здесь, в этой книге. На вопрос, кому обращены ее поэтические стро-ки, Елена Грислис ответила так: – Мое слово – для тех людей, кто способен еговоспринять и понять. Или просто очароваться – -197-

может быть, даже одним четверостишием. Этоуже хорошо. И такие люди находились всегда, они исами в душе поэты, но, возможно, не хватает дараоблечь свои мысли в поэтически строки… А говоря опоэтическом даре, я имею в виду огромную силу воз-действия слова на человеческую душу, способностьпоэта постичь горе других людей и тем умалить его. Татьяна Долгова, корреспондент «Донской газеты». -198-

СПИСОК ИЗДАННЫХ КНИГ Авторские сборники 1. Грислис Елена. Выписывая рифм сердеч-ность. Диалектика чувств: Сборник стихов. — Тула:Гриф и К, 2003. 2. Грислис Елена. Тайны миров: Сборник сти-хов. — Тула: Гриф и К, 2003. 3. Грислис Елена. Возвращение к вечности:Поэтический сборник.— Тула: Гриф и К, 2004. 4. Грислис Елена, Волокна нервные дрожат.Образы минувшего: Сборник стихов. — Тула:Гриф и К, 2004. 5. Раиса Носова, Елена Грислис. От Руси к гре-кам. Книга для юношества. Поэтический сборник./Составитель – Е.В. Грислис/ — Тула: Гриф и К, 2004. 6. Грислис Е.В. Грислисов ковчег: Сказки в сти-хах. — Тула: Гриф и К, 2006. 7. Грислис Е.В. Да здравствует король! Пьесы встихах. — Тула: Гриф и К, 2007. 8. Грислис Е.В. Меж тканями материи нетлен-ной. Сборник стихов. — Туда: Гриф и К, 2007. 9. Грислис Елена. Зачем играли мне Шопена...Сборник стихов. — Тула: Гриф и К, 2010. 10. Грислис Елена. Биография творчества. Про-за. — Тула:Гриф и К, 2010. -199-

В каллэллективных изданиях 1. «Грань?!. Вне... отсветов?!.. Зеркал!» (Анто-логия). Тула: Гриф и К, 2002, с. 114-159. 2. «Я такой же, как ты...» Поэтический сборник. —Тула: Гриф и К, 2003, с. 143-171. 3. «У Ясной Поляны». Поэтический сборник. —М., 2003, с. 145-171. 4. Ветер времени над полем Куликовым: Сбор-ник произведений тульских поэтов и прозаиков —Тула: Гриф и К, 2005, с. 98-99. 5. Свет любви. Лирика тульских поэтов. — Тула:Гриф и К, 2006, с. 268-269. 6. Здравствуй, Тула. Литературный сборник. —Тула: Гриф и К, 2006, с. 373-374. 7. Отчий край. Сборник поэзии и прозы туль-ских литераторов. — Тула: Гриф и К, 2006, с 364-366. 8. Пресс ?! Под хрупкою?! Мечтой?! (Антоло-гия). Тула: Гриф и К, 2007, с. 58–64. 9. Свет, Облекающий Грани... (Антология). Тула:Гриф и К, 2008, с. 163–167. 10. Гриф... и странник... (избранное в трех кни-гах). Книга 2 — Тула: Гриф и К, 2008, с. 292. Книга 3 —Тула: Гриф и К, 2010, с. 90–101. 11. Три века тульской поэзии. Хрестоматия. —Тула: Гриф и К, 2010, с. 568-571. 12. День Тульской поэзии. — Альманах. Тула:Гриф и К, 2010, с.69-70. -200-