Вдохновение

*** Самый долгий день в году, Самый светлый. Я на встречу с ним приду Вольным ветром, Пролетающей вдали Стаей птичьей, Облаками. Что меняют обличье. Подорожником приду У тропинки, Мизгирями, что плетут Паутинки. Чистым холодом росы Зыбкой ранью, – Не смотрящий на часы Вечный странник… Самый долгий день в году, Самый летний, – Я на лунный борт взойду Безбилетной, И отчалит в лето он Безмятежно, – Самым кратким будет сон, Самым нежным… Ромашка Нынче утро – совсем как с картинки, Что порой возвращается в сны: На траве серебрятся росинки, Будто нет в этом мире войны. 101

Улыбается солнцу ромашка, Из окопа нас жизнью дразня. Я тебя вспоминаю, Наташка, – Не проходит без этого дня. Так некстати в бою передышка: Враг опять затаился – и ждёт. Лейтенант наш – безусый мальчишка – Нас в атаку сейчас поведёт. Фляжка – вкруг, на троих – самокрутка, Непривычно звенит тишина… Эх, Наташка, в такую минутку Забываешь, что в мире – война… Что ж, прощай, недотрога-ромашка, Никому на тебе не гадать. Ты прости, дорогая Наташка, Если жизнь мне придётся отдать. Всё закончится страшно и быстро: Крик: «За Родину!», шаг по росе. Упаду я, споткнувшись о выстрел, – Из атаки вернутся не все. Но, пока мы в окопе лежали На рассвете, готовые в бой, – Над окопом ромашки дрожали, Подарив мне свиданье с тобой. Помнишь, как мы рассветы встречали, Что роняют росу на траву? Я тебе напишу на привале, Если я до него доживу… 102

Август Август должен быть звездопадным, Огнегривым, зеленоглазым! – Осень после остудит разум Хмурым небом, дождём надсадным, – Пусть всё будет, но только после, Чтобы, солнце в душе лелея, Полыхали листвой аллеи Так беспечно перед погостом, Что готовит зима нещадно, Серебром подменяя злато, Ослепившее нас когда-то Дивным августом звездопадным… Дверь в рассвет Я открываю дверь в рассвет: Песчаный берег, даль морская, И чайки острый силуэт Небесный атлас рассекает. Она исчезнет навсегда. Лишь пальцами коснусь песка я… И вспыхнет золотом вода, На волю солнце отпуская. 103

*** Седьмая. Ленинградская. Мятежная. Блокадный август. Артобстрелов шквал… Но, наполняя вновь сердца надеждою, Оркестр в филармонии играл. Сияли люстры, а бойцы, что слушали, С небритых щёк не утирали слёз… И становилась музыка оружием, Разящим беспощадно – и всерьёз. И сохли губы, И глаза не видели, И распрощалось небо с тишиной… А музыканты встали, как воители, Над городом. Над смертью. Над войной… Ключи от всех дверей Я все свои обиды хочу простить внезапно. Наверное, я стану в тот самый миг мудрей, Когда пойму: они мне путь перекрыли в завтра, И только лишь в прощенье – ключи от всех дверей. И, может, будет счастье за этими дверями – То самое, с которым так долго встречи ждём И сказкам о котором всем сердцем доверяем, – И пахнет это счастье листвою под дождём… 104

*** Я напишу когда-нибудь о небе, Хоть мало что о нём я знаю точно, И о Луне – лампаде полуночной, Что освещает снов пустую небыль, Об облаках, что крылья самолёта Взлетающего с болью рвут на части, О безмятежно-лёгком птичьем счастье, Что каждому из нас познать охота. Я напишу когда-нибудь о звёздах, Что служат путеводными огнями Для ангелов, что ходят между нами, Неузнанные, отводя угрозы От тех, кто помнит, что такое небо, И кто ночами ищет звёзды взглядом… Как ангелов благодарить нам надо? – Не выпьешь с ними, не разделишь хлеба И в дом не пригласишь… Но лишь однажды, Когда томит Луна – в полнеба – душу, Вдруг ангел мой молчание нарушит – И всё о небе искренне расскажет… И вот тогда я напишу о небе! 105

Ромашковое лето Я убегу в ромашковое лето, Как в детстве давнем, по траве – босой, И будет ясным день по всем приметам, Предсказанный рассветною росой, И я смогу беспечно рассмеяться За много зим впервые, будто мне Совсем недавно минуло семнадцать, И будущее видится вполне Безоблачным, как небо в день погожий, И столь же полным солнца до краёв… Как жаль, что мы назад вернуть не сможем Ни юность, ни беспечность, ни любовь… Но, лишь коснёшься головой подушки, – И в сон приходят, ясный день суля, Ромашки – словно яркие веснушки На добрых лицах солнечных полян… Мимо-летнее На прозрачных стрекозиных крыльях Лето вновь фланирует с ленцой Мимо: то ли тенью, то ли пылью, То ль цветочной лёгкою пыльцой… Сон иль явь – мне не понятно это… В мареве залитых солнцем дней Снова мимо проплывает лето, А душе зачем-то – холодней. 106

Сыграй мне пиано… Играй потише… Откажись от форте! Гармонии бравурность не нужна. Мелодия любви иного сорта: Она, как ночь июньская, нежна… В ней растворятся звёзды без остатка. Их серебро – спасенье для души. Возьми скорее нотную тетрадку И эту ночь, как песню, запиши! Хочу запомнить тающие звёзды, Что повторяют очертанья нот… Не нужно форте! – Так звучит угроза. Сыграй пиано! – Сердце всё поймёт… Мой первый Я тебя не ждала и небрежно Собрала свои кудри в пучок… Ну, а ты появился, конечно. Сигареты твоей светлячок В темноте опустевшего сада Полминуты горел, а потом Лишь Луны золотая лампада Освещала уснувший наш дом. 107

На крыльце постоял ты немного И толкнул незакрытую дверь. Знаешь, я не жила недотрогой, – Отчего же краснею теперь? Словно струны, натянуты нервы, И сердечко стучит – не уймёшь! Тело лжёт, ведь в душе ты – мой первый, А душа не способна на ложь! День, в котором хочется жить …Настанет день, В котором хочется жить: Бродить по травам, Что волшебно мягки И прячут капельки небес – васильки, А в их глазах Роса слезою дрожит. Я в этот день С душою лёгкой шагну – Какое счастье: Босиком – по шелкам! А тот, кто небо подарил василькам, Раздует солнце И погасит луну. Пусть этот день В объятья примет меня. Легко колышется Травы изумруд… И, не считая драгоценных минут, Я затеряюсь В бесконечности дня… 108

Пьеса Жизнь – на двоих – нам написала Одну чарующую пьесу: О море за крылом причала, О тишине под сенью леса, О небе – словно у Ван Гога, Таком же звёздно-сумасшедшем… И стёрла в прошлое дорогу, Чтоб не жалели об ушедшем. Но есть своя драматургия В том, что в былое нет возврата, И мы – без памяти – другие… И в этом жизнь не виновата. Не вспомним мы потом ни моря, Ни тишины манящей леса… И, как Ван Гог, с рассудком споря, Не доиграв, покинем пьесу. 109

*** А хочешь, я тебе приснюсь? Присяду на твоей кровати... Пусть будет этот сон некстати, Но я нисколько не боюсь Пройти, не узнанной тобой, Сквозь дрёму – прямиком к рассвету, Погожему по всем приметам, Давно подсказанным судьбой. Пускай исполнится твой сон, Где буду я на расстоянье Прикосновенья ли, дыханья – Иль где-то на краю времён, Там наши сходятся пути, А сон и явь перемешались, – И всё, на что мы не решались, Лишь там сумеем обрести... 110

Антон Александров пгт Фосфоритный, Московская область Утро на даче Новый день, как это мило! Столько светлого тепла, И небесное светило Туча не заволокла. Светло-зелень ослепляет, Небо – всё голубизна. Смех детишек умиляет, А в природе тишина. Это счастье не сравнится С городскою суетой. Тут же можно подкрепиться, Грядки рядом, чередой. Даже если солнце скрылось За небесной пеленой, И земля дождём умылась, Не поедем мы домой. 111

В ароматной тёплой бане, Мы ненастье переждём, Травяным чайком в стакане, Непогоду перепьём. Это счастье не сравнится С городскою суетой. И могу я поручиться За согласие со мной. 112

Вера Пчелинцева г. Москва *** Аромат пионов кружит в доме, Схлынула жара в закате дня. Лето одурманило в истоме, За собой в луга шелковые маня. Так же, как пион, пьянит томленьем, Околдую тебя вечером пред сном. Только страсть, любовь и лишь влеченье… Остальное всё оставим на потом. Так же, как пион, целит усталость, Я тебя сегодня излечу. Все заботы и проблемы показались. Нам с тобой всё, милый, по плечу! Кружит аромат пионов в доме, Нежный бело-розовый букет. Тихо шепчет лето в полудрёме, Что всегда за тьмой идёт рассвет. 113

*** Не плачь со мной, июнь прекрасный! Ты должен радостно цвести, Из года в год, ведь не напрасно Идут живительны дожди! Не плачь со мной, июнь красивый! Вон, луч прорезал облака, На лужах пузыри игриво, И радуга растёт слегка. Я тоже скоро успокоюсь, И снова буду в жизнь влюблённой! Зачем сегодня беспокоюсь? Не плачь со мной, июнь зелёный… *** Я засмотрелась на деревья… Стеной стоит зелёный лес, Средь пташек радостного пенья, И бликов солнышка веселья В нём много спрятано чудес. Чуть ветер дунул, и сменилась Картина летних деревов: Вдруг дева нежная явилась, Чуть улыбнулась и смутилась Своих немножко смелых снов. Берёзки стройные стан девы, Ей ива локоны плетёт, И золотые ржи посевы К ногам прекрасной королевы! А всё вокруг поёт, цветёт… Меняет ветер направленье – Исчезло всё в одно мгновенье! 114

*** Тёплый снег на ладонях не тает, Мягкий, нежный кружится, парит – Тополь в зиму с июнем играет, Белоснежную сказку дарит. Тёплый снег на деревья ложится, Лёгкой ватой сугроб намело. Обещала гадалка, случится Наша встреча разлукам назло! А я вспыхну, как пух тополиный, В страсти жаркой июньской красы! Песней будет моей лебединой Наш роман, не дождётся весны. Унесёт вдаль признанья-пушинки, Смоет дождь наших чувств листопад, Счастья слёзы на тополе льдинкой… Всё, как тополя пух, невпопад! *** Как всё-таки сложно Быть просто счастливым. Не умным и сильным, Не суперкрасивым. Быть просто счастливым, Условности к чёрту! Без слабости к деньгам И суперкомфорту. 115

Проснувшись, сиять, Словно солнечный лучик. К мечте подобрать Свой таинственный ключик. Быть просто счастливым, Друзьям улыбаться. Хоть это не просто, Но надо стараться! Русалка Над морями летит песня дивная… О любви неземной песня страстная! Поднимается шторм – волна сильная – Капитану младому опасная. Но не сдержат его ураган, ветра, Он на сердца зов сердцем тянется. Она где-то там до зари-утра Средь морских пучин дожидается. Ее локоны изумрудов блеск, С лаской тянутся руки нежные, Голос ангельский до самих небес Обещает дни безмятежные. И неправда всё, про русалок ложь, Что души, мол, нет, и погубят вас. Если любишь ты, счастье обретёшь! Лишь бы в шторм её голос не угас. Капитан спешит, за моря идёт. За любовь её ничего не жаль! А она поёт, его ждёт, зовёт, И в глазах тоска, по нему печаль… 116

*** От волос твоих пахнет тем вечером, Тем, который июль подарил. Миллиардами звёзд весь расцвеченный Месяц в выси над нами парил. Твои локоны пахнут и волнами, Что бежали, ласкаясь, к волнам. А ты нежной любовью наполнена… Я тебя никому не отдам! И дымок в твоих косах запутался, Чтоб запомнился яркий костёр. Мы в тепло его вместе укутались И о счастье вели разговор. Я сейчас окунусь в твои волосы… Навсегда память пусть сохранит И костёр, и на озере лотосы, Вечер тот, что июль нам дарит… 117

Антонина Ащеулова с. Большой Колояр, Пензенская область Беззаботное детство в миниатюрах Уважаемые читатели! Приглашаю вас в увлекательное путешествие на сокровенный островок моего детства. Июньские луга с травой по пояс, богатые ягодными полянками и грибными дорожками, теплые лужи после летнего дождя – образ этого островка настолько индивидуален и многогранен, что в содержании одного рассказа мне не удалось отразить всего многообразия. Поэтому получился цикл или несколько рассказов, объединенных темой городских подруг моего детства. Волшебная мечта подружек Подружки моего детства – горожанки. Своим присутствием они заметно преображали летние каникулы, внося в них многочисленные интересные увлечения. Обычно на последнюю неделю мая 118

приходился приезд Нади Токаревой и Ирины Жулябиной, а попозже, уже в течение лета, приезжала с бабушкой Люба Бутягина. Все девочки проживали в подмосковном городе сталеваров Электростали, а с селом Акимовщино, что на пензенской земле, их связывали родственные нити. Любимым местом нашей встречи была зеленая лужайка на окраине села, на которой мы с большим желанием играли в бадминтон и различные подвижные игры с мячом. А если погода была дождливой, по приглашению Нади мы собирались в доме Жулябиных. Долгое время нашими главными увлечениями оставались детское домино и различные занятия с бумажными куклами. Раскраска шаблонов, вырезание одежды, создание модных стилей – все это настолько нас увлекало, что мы совсем не замечали окончания дождя за окном. С возрастом наши интересы заметно менялись. Бумажных кукол из нашей жизни постепенно вытеснили рукописные песенники с карандашными рисунками и наклеенными картинками. В моей памяти четко сохранилось воспоминание о том, какое невероятное наслаждение получали городские подружки от деревенской жизни. Им очень хотелось самим ощутить ее самобытность: например, попытаться подоить корову в стойле под дружное жужжание оводов. Казалось, что их любопытство и фантазия были просто безграничны. Однажды всех горожанок захватила мечта о ночном сне на природе среди ароматов цветов и свежескошенной травы. Для реализации этой задумки они предложили совместными усилиями построить шалаш, для которого на ближайшей полянке было выбрано место, а в качестве строительного материала решили использовать ивовые прутья. Мы попросили разрешения у Надиного деда взять 119

из дома два кухонных ножа и небольшой топорик и дружной ватагой отправились на берег речки. Через некоторое время куча из нарезанных нами прутьев приняла довольно внушительный вид. Тогда мы перешли к заготовке подходящих для основания постройки кольев. Завершением процесса подготовки стала доставка приготовленного строительного материала к месту будущего шалаша. После обеда мы дружно установили колья, покрепче скрепив их между собой, затем гибкими ивовыми прутьями поочередно начали переплетать основание шалаша. Для его прочности на внешние боковые поверхности добавили еще немного веток полыни. И в один миг все пространство и внутри шалаша, и вокруг него наполнилось терпким, с небольшой горчинкой, ароматом. А на закате к нему добавились еще и тонкие медовые нотки от подсохшего за день душистого разнотравья, специально накошенного на поляне дедушкой Степаном для будущей перины. Обустройство шалаша завершилось распределением обязанностей по доставке из дома постельных принадлежностей. Это задание нужно было выполнить уже после ужина, окончания которого в нашей семье мы с сестренкой Ниной ждали с сильно бьющимся сердцем. Оказалось, что волновались мы не напрасно: ночевать в шалаше нам не разрешили родители. Огорченные, мы остались дома, а утром, едва проснувшись и второпях позавтракав, мы заторопились к подружкам. Подходя к дому Жулябиных, увидели сидящих на крылечке девочек. Забыв от волнения поздороваться, они наперебой начали делиться своими эмоциями. Речь шла о каких-то странных звуках, которые ранним утром неожиданно разбудили их. Эти звуки были похожи на своеобразное жужжание, сначала казавшееся далеким, но по мере 120

приближения заметно усиливалось. Как по команде, встревоженные девочки выскочили из шалаша на поляну. Еще не успели они порадоваться капелькам бодрящей росы и первым лучикам зарождающего дня, как над ними с огромной скоростью и дружным жужжанием пролетел большой рой пчел. И только когда у них прошло оцепенение, они постепенно осознали происходящее. К этому моменту и утренний сон как рукой сняло: разочарованные, они разошлись по домам. И хотя курьезное событие с пчелами резко поменяло главное предназначение шалаша, на протяжении всего лета каждая из девочек по-прежнему испытывала к нему повышенный интерес. Мы часто прятались внутрь нашей постройки от палящих полуденных лучей. Поудобнее устроившись на душистом сене, делились с подружками сокровенными секретиками. Во второй половине августа девочки поочередно стали готовиться к отъезду, и наш шалаш сразу же опустел. Первые осенние дожди изменили внешний вид волшебной мечты моих подружек, полностью перекрасив обе его стороны в темные тона. И хотя он стойко сопротивлялся зимним ветрам, но все же не смог выдержать их натиска. К разбору остатков нашей постройки мы приступили только в начале следующих летних каникул, когда девочки вновь приехали в гости к своим родственникам. Время неумолимо движется вперед. Но иногда так хочется изменить его вектор движения и вновь окунуться в сокровенный мир нашего детства с шалашом из ивовых прутьев. 121

Грибной дождь Не менее яркие воспоминания связаны у меня и с грибным дождем. Детское восприятие до мельчайших подробностей сохранило его образ до сегодняшнего дня. Оказывается, этот дождь совершенно другой и не похож ни на одну из летних разновидностей. Его мелкие капли неспешно сыплются из низких серых туч, словно шепчут волшебные усыпительные слова окружающим предметам. Вот несколько малюсеньких капелек ласково коснулись листика сирени на верхней веточке, и от соприкосновения с ними он слегка задрожал. Затем они дотронулись до следующего, расположенного чуть ниже, заставив и этот листик затрепетать всей поверхностью. В тот момент всегда возникало желание остановиться и прислушаться к волшебному шепоту мелких дождинок. Появлялось ощущение, словно кто-то невидимый мягкой лапкой поочередно перебирает оставшиеся нетронутыми сиреневые листики, создавая трепетную лирическую мелодию. Этой мелодией постепенно заполняется все пространство вокруг, а дождь все продолжает сеять, как из ситечка. Сразу же заполнились дождевой водой колеи проезжей части дороги и небольшие неровности на обочинах. Вода в этих лужах оказалась на удивление теплой, поэтому мы вместе с подружками с веселым визгом принялись босыми ногами измерять их глубину. Наигравшись и окончательно намочив свою одежду, мы распрощались и разошлись по домам. Быстро переодевшись, через некоторое время я продолжала наблюдать за дождем из окна комнаты. От его размеренного стука воцарялось в душе приятное спокойствие, и я могла еще долго слушать эти умиротворяющие звуки. Чаще всего такой дождь продолжался всю ночь, к утру щедро напитав 122

пересохшую от палящих лучей землю. А с восходом солнца необыкновенной свежестью наполнялся не только воздух, но и окружающий растительный мир. Обычно в такое утро я просыпалась в прекрасном настроении: после такого дождя можно смело собираться за луговыми опятами, ведь недаром же в народе его называют грибным. Так сложилось у меня и в то памятное утро. Позавтракав, мы с сестренкой Ниной взяли небольшие корзинки и по дороге на луга зашли за девочками. На ближайшей полянке среди растительного многоцветья мы увидели несколько темно-зеленых круговинок. Это были заветные грибные дорожки с дождевыми опятами. Вот такие темно- зеленые местечки мы стали внимательно отыскивать. А чтобы не ходить друг за другом по пятам, мы разошлись в разные стороны. Завидев грибную семейку, с задорным возгласом: «Чур, моя дорожка!» мы торопливо наклонялись и собирали молодые опята. Если это были очень мелкие грибочки, только что появившиеся из-под земли, мы оставляли их на день-полтора подрасти, а крупные шляпки слегка подрезали лезвием складного ножа. Мы легко отличали луговички от других грибов по бугорку на середине светло-коричневой шляпки. В нашем воображении эта шляпка ассоциировалась с зонтиком. По внешнему виду мы могли назвать и главные отличия опяток: края у них были неровные, с небольшими зубчиками, а на ножке отсутствовало белое кольцо. Поэтому взрослым не приходилось сомневаться в качестве наших грибов. Ближе к обеду взятые емкости были практически заполнены, и мы, собравшись вместе, первым делом направились к родничку утолить ключевой водой возникшую жажду. Разомлевшие от ярких солнечных лучей, мы быстро сняли свои кофты и свитера, для удобства подвязав их на поясе за рукава. Дойдя до 123

родничка, зачерпнули висевшей на колышке кружкой прозрачную воду. Медленно отпили из нее по нескольку глотков, предварительно согревая их во рту. Затем ненадолго присели на полянке около хрустального ключика с мелодично переливающимся звуком. В разогретом июльскими лучами воздухе слышались трели полевых жаворонков. От низинки, по которой струился ключ с родниковой водой, исходил едва ощутимый запах сырости. Природная гармония нас приятно успокаивала и потихоньку снимала возникшую усталость от сбора грибов. Немного взбодрившись, мы отправились в обратный путь. С особой бережливостью мы несли наши корзинки, стараясь не размахивать ими. Отдохнув в домашней прохладе, мы принялись очищать от травы собранные на лугах опятки. Непередаваемый грибной аромат сразу же заполнил не только кухню, но и весь дом. Какой же замечательный ужин в тот вечер ожидал нашу семью! Мама пожарила опята вместе с картошкой, а потом залила готовое блюдо свежими сливками. Наутро обнаружилось удивительное совпадение: во всех наших семьях ужин был как по заказу: с картошкой и грибами. Ароматный грибной запах еще долго сохранялся в нашем доме: большую часть опяток мы решили посушить, чтобы зимой вновь наслаждаться аппетитными блюдами из них. Подружкам идея с сушкой тоже понравилась, так что в Электросталь вместе с луговыми опятами они увезли приятное воспоминание о деревне. 124

Луговая симфония Скромный букетик луговых цветов служит мне приятным напоминанием о девочках из Подмосковья. Словно лучик светлой планеты детства, он наполняет мои воспоминания яркими впечатлениями о летних походах на природу. В детстве нам с подругами очень нравилось путешествовать по акимовщинским лугам. Наиболее удачным временем считалась вторая половина июня, когда благоухал цветочным ароматом весь растительный мир. Органичное сочетание лугового многоцветья с голубизной неба и воздушными облаками настолько впечатляло, что создавалось ощущение, будто перед нашим взором картина одаренного художника. Неожиданное сочетание различных цветов и оттенков на зеленом ковре лугов, нежный аромат цветущих растений, жужжание пчел и шмелей: все это наполняло душу приятным волшебством, и нам трудно было оторвать свой взор от необыкновенной природной красоты. Вместе с преображением лугов в середине июня наступает и период цветения чабреца. Его терпкий аромат невозможно перепутать с ароматом других растений. Во время моего детства в нашем селе существовала добрая традиция: на праздник Святой Троицы было принято ходить на луга за чабрецом. Поэтому свой праздничный поход за цветами мы совмещали со сбором этой ароматной заварки для чая. Вспоминается один из таких эпизодов. По тропинке, которая вилась по мягкому покрову зеленой полянки, мы прошли вглубь лугов. Перед нами открылась холмистая местность, в центре которой располагался глубокий овраг с несколькими отрогами в разных направлениях. Опускаясь по крутому склону одной из его сторон, мы увидели в траве красные ягоды луговой 125

земляники. Среди зеленого ковра они смотрелись очень привлекательно. Немного полакомившись ими, мы спустились вниз со склона и ощутили вместе с нежными земляничными нотками терпкий аромат чабреца. В нескольких шагах от нас расположился средней величины луговой холм, на котором росли как одиночные невысокие кустики, так и компактно разместившиеся семейки этого удивительного растения с нежно-фиолетовыми цветочками. Характерная особенность данного холма и заключается в том, что это единственное место произрастания чабреца во всей округе. Возможно, поэтому и отношение к сбору у нас было особенным: отделяли от травы и срывали аккуратно, обрезая или тихонько надрывая его тонкие веточки. В руке собирали в пучочек, а затем поплотнее укладывали эти пучки в лукошко. Получалось и компактно, и аккуратно: все соцветия ложились в одном направлении. Да и собирать эту душистую траву для нас было одно удовольствие, ведь все мы находились рядышком и могли свободно общаться. Закончив со сбором чабреца, мы вновь возвратились на луговые полянки за цветами для наших букетов. Из огромного их количества мы выбрали наиболее полюбившиеся. Неизменным лидером была, конечно же, ромашка. Как же мы любили этот удивительный цветок с солнечной головкой и белоснежными лепестками! Рядом с ней соседствовала величавая белая кашка, или таволга. Мы с особым трепетом относились к ее нежным соцветиям на тонкой ножке. Затем наши букеты пополнились желтой кашкой, или подмаренником луговым. Этот цветок, считавшийся замечательным медоносом, от белой кашки отличался не только цветом, но и более выраженным сладковатым ароматом. Особой торжественности и яркости нашим букетам придала гвоздика луговая, или по-другому аленький цветочек. 126

Закончив собирать цветы, мы расположились в тени растущих на окраине села деревьев, и там наши волшебные мечты превращались в чудесные творения. Безусловно, приятно быть обладателем лучшего букета, но я никогда не испытывала чувства обиды на моих подруг за лавры первенства. Видно, в этом и заключается искренность детской дружбы. От принесенных букетов воздух в комнате сразу же наполнился цветочным ароматом. А какое наслаждение наша семья получала от чаепития с заваркой из чабреца! Нам с сестренкой еще предстояло отделить веточки чабреца от травы, собрать в пучочки, связать их тонкой бечевкой и подвесить для дальнейшей сушки. В прошлом осталась традиция сбора чабреца на наших сельских лугах. Это произошло не только из-за смены поколений или изменения вкусовых пристрастий, просто отпала в этом необходимость: современная торговая сеть предлагает богатый ассортимент чая с чабрецом. Горделивые голландские розы, занявшие прочные позиции на пензенской земле, оттеснили на второй план изящные ромашки и синеокие красавцы-васильки. А для меня скромный букетик этих прелестных цветов – трепетная мелодия луговой симфонии далекого детства. 127

Виктор Битнер г. Балашиха Зёрна в колосьях Срезала пуля мне ветку вербы, В эфире треск: «Ответьте, Первый!» Шпигуют землю и нас металлом, Как дома раньше: чеснок – да в сало. Бела тарелка, в ней щи дымятся. Хоть горячо, но вкусно, братцы! И ложка с верхом густой сметаны. А дома жёны, а дома мамы. Перед атакой, к земле прижавшись, Как зёрна в пашне, мы все похожи. Рассвет увидеть не все сумеют, У агрономов получше всхожесть. Взойдёт пшеница, нальётся колос, По полю строем пройдут комбайны. Мы были зёрна, а станем хлебом Родной земли, полей бескрайних. 128

Обожаю спагетти под дождь Мы укрылись с тобой под зонтом, Заливает наш город дождём. Лужи каплями ливня кипят, Пешеходы с работы спешат. Шум дождя и никто нам не нужен. У тебя макароны на ужин. Ты спросила: «А может, зайдёшь?» - Обожаю спагетти под дождь. Нежность струй капеллини на вилке, Пармезана к ним стружки прилипли. За окном расшумелась природа, Я всё больше влюблён в непогоду. Ты, я и два самоката Небо с облаками мелкими дождями О вчерашнем солнце скорбит. В лужах под ногами мега-зеркалами Сто оттенков серого – хит. Вчера в каждом вздохе весна. Куда же вдруг делась она? Ветер в ивах о чём-то поёт, Байки несут, как ковёр самолёт. Летим, самокаты кикшерингом. Река, тротуары вдоль берега. Геолокация нас не найдёт до утра. Счастье быть рядом, но это вчера... 129

Звёзды над крышей Только шепни, всё повторится. Петь о любви нам будут птицы. Только моргни, я твой отныне, Вмиг закружу бурей в пустыне. Станет цветным мир чёрно-белый, Он был вчера скучным и серым. Музыку звёзд вместе услышим, Новый рассвет встретим на крыше. Крыши домов, нет лучше места, Чтоб сочинять нежные тексты. Летние звёзды нас вдохновили. Как же мы жили, когда не любили? Тёплая летняя ночь, середина июня, Хочется вновь ощутить вкус поцелуя. Крыши домов теплом ночью дышат. Нас не увидит никто, не услышит. Пора домой, расставаться не хочется. И эта ночь вечной любви пророчество. Птицы не зря долго летели к нам с юга, И невозможно теперь друг без друга. 130

Гиперболоиды Твои глаза – два солнца, И в этом нет сомнения. Взрываешь мозг мой взглядом, И целый день затмение. Считаю я недели, Бросив считать минуты. Солнца ушли в закаты, И жизнь, что ночь, как будто. Там распахнутся ресницы, Как развороты таблоидов, Кровь в чужих венах вспенит От этих гиперболоидов.1 Бреду, шатаясь, аура в сито, Это не лечат в клинике. Теперь понятно, откуда берутся Такие прожженные циники. Дырки на ауре штопать не буду, Сеть рыбаку пригодится. Я куплю лодку и выйду в море, И будет в ней рыба биться. 1 В романе Алексея Толстого оружие небывалой разрушительной силы — гиперболоид, генератор мощного теплового луча. 131

Краш айс в сердце Вода – это жизнь, Значит, жизнь – вода? Уходит сквозь пальцы В песок навсегда? Если есть огонь И электроток, То и жизнь кипит, Как крутой кипяток. А когда крутой, Можно и заварить. Если жизнь горяча, Как же чай не любить? Если без тебя, Нет огня, есть сомнения. Тока нет, в венах нет Напряжения. Мы когда не близки, И притих мой девайс,2 Стынет кровь, как вода, Ну а в сердце краш айс.3 Лёд разлуки убийца, Рвёт осколками грудь, Если кровь холодна, Всё что было, забудь. Вода – это жизнь? Значит жизнь – вода? Да, все реки текут. Без тебя – в никуда. 2 девайс – приспособление для получения и передачи информации. 3 краш айс – мелкий лёд. 132

Серые сопки. ВМФ. Боевые части Вижу я снова фильм чёрно-белый: Серое море и сопки все серы. Серого цвета стоят корабли, Серые первые трудные дни. Серое солнце на сером небе, Серое утро, серый восход. В общем, всё серое, полный вперёд! Город Полярный, Северный Флот. В шторм и метель, и в любую погоду Корабль мы готовим к бою, походу. Быстро нельзя отшвартоваться – Все механизмы должны проверяться. Знает об этом каждый матрос Если тревога – аврал и на пост. Специалисты в своих областях Все состоят в боевых частях. В БЧ один есть штурвалы и карты, А в БЧ два все ракеты на старте, И чтобы в пушках огонь не угас, Там в арсенале боезапас. В третьей БЧ есть торпеды и мины, Лодки подводные к ним уязвимы. БЧ четыре – это часть для связистов: Сигнальщиков и телеграфистов. 133

В этой БЧ и акустики служат, Точно врага они обнаружат. Быстро шагает научный прогресс, В небе и море найдут РЛС. Килем корабль волну рассекает, А за движки БЧ пять отвечает. Есть и турбина в трюме у нас, Воды и солярки полный запас. Я не забыл и про специалистов: Медика, коков и дозиметристов. Боцман на каждом есть корабле, Был бы завхозом он на земле. Много в команде матросов нужно, Крепче шпангоутов флотская дружба. Море ведь нам не забыть никогда. Если моряк, то уже навсегда! Для службы на море Не нужно причины. Приходят юнцы, А уходят мужчины! 134

Старшая сестра Советский дом, уютный двор, Который окружал забор. И в том дворе у всех ребят В семье отец и старший брат. И только у меня сестра, Из всех ребят того двора. И душу рвёт такой сюжет: Ушёл отец, мне восемь лет. Один пацан на всю семью, Но рос в любви, благодарю Бабулю, маму и сестру. Я младший брат и всех люблю. О, старшая моя сестра, Ларец талантов и открытий. Клянусь, приятнейших событий Творцом ты стала для меня. Открыла роллингов и «БИТЛЗ», Я первым был на дискотеке. С тобой, любимая сестра, Мой первый шаг в БИБЛИОТЕКЕ! Земной поклон за доброту, Горжусь твоим существованием. Прошу, чтоб ты своим дыханием Давала вечно миру теплоту. 135

Зритель в первом ряду И, как обычно, в первом ряду Жду, прима, твоё появление. Тише, прошу вас, уже начинается Богини моей выступление. И я не прочту сегодня в либретто То, что кричит мне с пилона тело. В каждом движении вижу надрыв, Верхний батман – это очень смело. И эти цветы у меня одного. Все знают, они для тебя. Ещё живые, но как и я, Закончат жизнь, безнадёжно любя. И это решение, видно, фортуны, А не минутный злодейки каприз. Мы оба с тобою болели балетом, Но вместе пришли на стриптиз. И нет для мамы страшнее ужастика, Сын, как фанатик, все время твердит: Стрип-пластика – это фантастика! К чёрту бабло, любовь победит! 136

Странный доктор Я не слышу, как падает снег. Часто снятся мне странные сны, И каждую ночь вижу всегда Только одну сторону Луны. Я пока плохо пишу стихи И не умею на скрипке играть, Но самая главная боль для меня – Я не умею летать. Доктор, спасите меня! Я задыхаюсь от скуки, Я хочу птицей парить. Ну на фига мне руки! Доктор ответил: «Да, очень плохо, Что мы не можем, как птицы, летать, Но меня бесит, когда я ныряю, Что под водой невозможно дышать. Нет повода для беспокойства – Мир полон иных наслаждений. Пейте таблетки от одиночества И всяческих раздражений. Руки нам с вами, Милейший, нужны, Чтоб укреплять Безопасность страны». Вышел от доктора И не смеюсь. Куплю таблетки И с ним поделюсь. 137

Короткое замыкание Хаотично движение Броуна, Дайте частицам хоть что-то! В проводниках вообще ничего, Просто отстой и гнилое болото. Так и прошли бы серые будни, И умерли, как старый мобильник. Кто-то решил, что хватит спать, И дёрнул кверху рубильник. Двигаемся в тесном потоке, Огромное нас количество. Это уже направленный ток, Чистой воды электричество. Вектор в границах изоляции, Определяет скорость толпа, Тут не получится остановиться: Сила безумных частиц велика. А навстречу другая толпа, Но противоположно заряжена, Летим друг на друга, и напряжением Поле каждого обезображено. Там, где столкнулись – энергия, взрыв, Разности потенциалов слияние, Плюс напоролся на жёсткий минус. В итоге короткое замыкание. Вы что-то ждёте, сладкий конец? На этот раз он горький ужасно. Лишь вспышка света и теплота, Потерянная нами, увы, напрасно. 138

Небесный альбом Я рисую облака в небе, Белые с серым на голубом. Похожие, но всё-таки разные. Лист за листом, целый альбом. Наверное, очень чудесные Места, где я был и не был, Красок в палитре более чем, Но я почему-то рисую небо. Лазурь уступит место свинцу, Белые перья прогонит сталь, Нас неуютно накроет ненастьем, Ведь всё проходит, но очень жаль. А я рисую облака в небе, Белые с серым на голубом. Меняется всё, остаётся прежним Мой детский небесный альбом. 139

Алла Кречмер г. Нетания, Израиль Родник В лесу под корнями корявой сосны Родник появился на свет. Чуть слышно журчит посреди тишины. Природы случайный секрет Открою в блужданьях, воды зачерпну – Студёной, как будто зимой. Задену плечом паутины струну И буду следить за струёй. Сквозь кроны едва пробивается луч, Затерянный в гуще теней. А блик от него упадёт в тайный ключ, Утонет в его глубине. Пускай сантименты у нас не в чести, И застит неправда глаза, Но эта вода, что я пью из горсти, Как совести чистой слеза. 140

Отпуск в Крыму Я странствую с востока и на запад, С душою опалённой пилигрим. Вдыхаю я полыни горький запах – Как лист кленовый, предо мною Крым. Куриный бог мне станет амулетом, А компасом – рассвет или закат. И не однажды потревожит летом Боль от мозолей, словно от стигмат. Передо мной морская даль и пляжи. Ни облачка в закатных небесах. Морской водой просолена рубашка; На коже соль и ветер в волосах. Крепчайший кофе в раскалённой джезве, Кусок горячей сладкой пахлавы. Гляжу, как знойный ветер кружит резво Остатки первой высохшей листвы. Я странствую: со мной кочуют мифы, В пожухлых травах прячутся следы. Там на конях, как ветер, мчались скифы; Бродили звери в поисках воды. Я в тайной бухте искупаюсь ночью. Уеду завтра в дальний город мой. Вернусь к рутине: отпуск мой закончен, Но в сердце Крым останется со мной. 141

Над Тель-Авивом дождь Над Тель-Авивом дождь с утра: Он верно адрес перепутал. Ушла вчерашняя жара, Поникли пальмы от простуды. Смывает пыль с листвы поток, Вводя прохожих в изумленье. Короткий нам отмерен срок Для радости и обновленья. Над морем тучи пронеслись, Ещё волнуется пучина. Колышатся шелка маркиз, И мокнут пёстрые витрины. Часы идут, а дождь всё льёт И новым нам грозит потопом. Скрывают тучи горизонт, Неся ненастье из Европы. Бегу, промокшая насквозь, И капли на лету хватаю, И аромат умытых роз Легко и весело вдыхаю. 142

В лугах июльских В лугах июльских пахнет мятой, И таволги желтеет дым, Что мглою рваной клочковатой Лежит по берегам речным. В воде, как в зеркале старинном, Вся ширь небес отражена. Проступят ясные картины, И воцарится тишина. А сумерки уже спустились, Погасли отблески зари, И в толще омута укрылись, Скользнув на миг, их янтари. Купальницы Среди травы гусиной И клевера в лугах Купальницы в низине, На дальних берегах. В небесные высоты Бросают кроткий взгляд. Их отражают воды Созвездием Плеяд. Приходит светлый вечер, Спускается туман. Цветы глядят не в вечность, В небесный океан. Мы среди звёзд блуждаем, Как будто по лугам, Созвездья возвращают Их отраженье нам. 143

Ангелина Лазарева г. Шахты Девочка-лето Солнце погаснет! — а я не замечу. Кончик косы из сплетенных лучей щекотал ее шею и голые плечи, еще не познавшие ласки ничьей. С бронзовой кожи слетали песчинки, как золота россыпь, в морскую волну. Между ключиц, в неглубокой ложбинке, соленые капли в манящем плену. Ближе к закату вокруг все иначе. Девочка-лето, взглянув на меня, подарила надежду, что я что-то значу и останусь ее до последнего дня. Приветливо море. Ажурная пена касалась уставших, протянутых ног. Ничего не сказав, она так откровенно рассказала о том, о чем я бы не смог. 144

Счастливый день Будет солнце сиять, будут песни Напевать за окном соловьи. Будет ветер, мой смелый ровесник, Говорить целый день о любви И игриво срывать с цветов Их модные, пестрые шляпы И гладить изгибы хребтов Сильной и жилистой лапой. Будет берег ласкать волна, Оставляя след пенной помады. Так по-детски она влюблена, Обуяв нежный берег прохладой. Все, что было когда-то мне ценно, В этот день сведется к нулю. Станет сердце мое полноценным, — В этот день я тебя разлюблю. Ягодка Родное имя – кончик языка о зубы и о небо два толчка. Как ягодка, едва оно созрело, другая сорвала его и съела. А я уже почти лишилась чувств лишь оттого, что я не помню вкус тех буковок, что славят его имя. Всю жизнь бы я питалась только ими. А что она? Примерзкая обжора, и новых ягод вкус узнает скоро. Собрав за лето жертвенную чашу, на землю сплюнет косточки две: «Са-Ша». 145

Ольга Щербакова г. Хабаровск Путешествия в параллельные миры 1 часть Из огромного дупла сосны, верхушку которой скосила молния, вылезло существо, очень похожее на человека. Длинные косматые волосы обрамляли не только всё тело, руки, ноги, но и лицо. Чудовище с любопытством рассматривало окружающий мир. Сосна одиноко стояла на самой вершине громадной сопки, у подножия которой великан рассмотрел какие- то странные длинные постройки, стоящие равномерно по обе стороны огромной синей ленты. Гигант увидел маленьких себе подобных существ. Они бегали, визжали, плескались в синей ленте. «Так это же водоём, – подумал белоснежный исполин». – И в нём проснулось любопытство. Больше всего пришельца удивило то, что малыши были совершенно безволосые. “Чем они больны?” – подумалось великану. Он попытался незаметно спуститься к воде, но горы мелких булыжников лавиной понеслись из-под его исполинских лап. Малыши не замечали ни его, ни шума. Удобно усевшись на поваленное дерево, пришелец стал наблюдать 146

за бледнолицыми. Какими они были смешными и горластыми! Когда дети надели на себя разноцветные повязки, безволосые существа, ростом побольше, построили их змейкой и повели к деревянным постройкам. Гигант отправился за ними. Он умел ступать так, что его шаги, словно ветер, не замечали ни птицы, ни звери. Неудивительно, что бледнолицые коротыши не обратили на него внимания. Подобравшись к жилищу незнакомцев, длинноволосый гигант стал наблюдать дальше. Для созерцания чужаков лучше всего подошла зелёная гладкая постройка. Усевшись на неё, чудище умилилось играм бледнолицых детенышей. Какие они были забавные: голенькие и блестящие! Ни одного волосика! “Вот бы такую игрушку моим деткам, – подумало оно, – как бы они обрадовались!” Что-то больно ударило чудище по подбородку и отлетело в сторону... Великан взвыл. Это малыши стали кидать в него камни, которые извергались на голову, грудь, один острый даже попал в глаз. 2 часть Гигант решил испугать обидчиков, он приподнялся и стал раскачиваться на зелёном сооружении. Ещё чуть- чуть и он бы поймал одного из них, но бледнолицая женщина, схватив забияк, потащила их к разноцветным постройкам. Появился безволосый мужчина, достал длинную палку. И огненные искры полетели вверх, извергая резкие щелчки грома. От них зазвенело в ушах, и пришелец попятился вглубь лесной чащи. Спустившись к реке, чудовище промыло рану и поспешно вернулось к обгорелой сосне. Нет, совершенно 147

не этого оно ожидало от обитателей другого мира. Злоба и ненависть коротышей его напугали. В это же время в пионерском лагере имени Гагарина шло спортивное ориентирование. Алёша Мезенцев, как и другие его товарищи, получил карту, компас и отправился по маршруту. Знойное летнее солнышко закатывалось за горизонт, а в лесу было прохладно и светло. Подойдя к забору детсадовских дач, Алёша заметил на песке громадные человеческие следы. «Здорово!» – заинтересовался Алексей. Отложив карту, мальчик стал исследовать внушительный отпечаток ноги. Он был нечёткий, но вполне заметный. Чуть подальше виднелся ещё один след. Лёша не заметил, как углубился в лесную чащу. Солнце еле выглядывало из- за деревьев. Мальчик осмотрелся. Следы поднимались на сопку. Растительность постепенно закончилась, появилась каменистая россыпь. Идти становилось трудно. Среди травы, палок, камней он заметил красную ягоду. «Ничего себе, а здесь, оказывается, растёт брусника!» – Лёша присел на большой булыжник, компас и карту положил рядом, и начал обеими руками собирать ягоды. «Вот это кстати, – подумал паренёк, – сейчас самое время подкрепиться». Нагнувшись за очередной порцией ягод, мальчик нечаянно задел ногой компас. Тот, быстро скатившись вниз, исчез в траве почти у самого подножия сопки. Только теперь Алексей понял, что забрался очень высоко. Вот Амур несет свои воды между сопок, а там, на его побережье расположились корпуса пионерского лагеря, отсюда они совсем маленькие. Еле слышно прозвучал сигнал горна: “Отбой!” «Вот это я увлёкся, – усмехнулся Лёша, – нужно скорее спускаться вниз, пока не стало совсем темно». 148

3 часть И тут погода резко изменилась. Над сопкой нависли бронзовые тучи, сверкнула молния, зашептал, а потом вмиг разошёлся крупный дождь. Идти стало скользко, и мальчик несколько раз упал. «Спускаться всегда труднее», – вспомнил Алёша слова заядлого туриста Олега Степановича. А еще вспомнил о том, что во время грозы нужно обязательно найти убежище. Тут мальчик увидел сосну, у самой земли в ней зияло огромное дупло. Верхушка дерева обгорела от удара молнии. Под деревом Лёша и решил переждать непогоду. «Сильный дождь долго не идёт», – опять вспомнились слова лагерного инструктора по туризму. Алёшка, изрядно промокший, нырнул в природное укрытие. И тут вспышка молнии сверкнула прямо над его головой. Громадная сосна закачалась, и Лёха полетел куда-то вниз, в темноту, в неизвестность... Полёт продолжался стремительно, но не долго. Мальчик приземлился на что-то мягкое, тёплое, волосатое. Алексей замер: «Господи, где я? Неужели, попал в медвежью берлогу?» Мурашки пробежали по коже мальчика. В логове слышалось шумное сопение большого зверя. Казалось, Лёша лежал прямо на нём. Когда глаза привыкли к темноте, мальчик огляделся по сторонам. Стены пещеры представляли собой переплетение корней исполинских размеров. Сверху сочился слабый свет луны. «Вот так напутешествовался, – подумал мальчик, – надо скорее отсюда выбираться». Он, осторожно шагая по спящему животному, приблизился к корявой стене. И рванул наверх. Только бы успеть до тех пор, пока не проснулось чудище... Выбравшись на поверхность, Алёша огляделся. Сопка 149

была той же, но всё остальное выглядело по-новому. Внизу стремительно несутся воды Амура… Но где же пионерский лагерь, где фонари аллей между его корпусами? Мальчик не на шутку испугался: «Куда я попал?» – подумал он. Придерживаясь за траву и редкие кустарники, он почти сполз со злополучной сопки, когда из дупла вылез белоснежный исполин. 4 часть Алёша онемел от страха. Всё туловище, руки, ноги, лицо этого существа были покрыты длинными волосами. Великан стал медленно спускаться на другую сторону сопки. «Как хорошо, что не в мою», – облегчённо вздохнул мальчик. У него уже не осталось никаких сил. Тёплая летняя ночь окутала Лёшку своим бархатным одеялом. Руки и ноги стонали от усталости. Незаметно мальчик уснул. Алёшу бросало то в жар, то в холод. Мокрая одежда и сон на голых холодных камнях сделали своё дело. Мальчик заболел. Именно таким, беспомощным и стонущим, его нашла мама исполинского семейства. Она сразу сообразила, что бледнолицый детёныш в беде. Гры, так потом назвал Алёша большую лохматую женщину, бережно подняла мальчика и принесла в свою пещеру. Уложив ребёнка на охапку еловых веток, она стала выхаживать его, как своего сыночка. Поила молоком, подсовывала ему в рот лесную малину и лечебную пожёванную траву. Когда Алёша очнулся, он был поражен, с какой нежностью смотрело волосатое чудовище на его страдания. Во взгляде этого незнакомого существа было столько беспокойства за жизнь мальчика! Алёша огляделся. В глубине пещеры на такой же копне еловых лапок расположились 150