Жумагали Саин-Простор

ШАХСКОГО ИСКУССТВА .ЛИТЕРАТУРЫ в МОСКВЕ КА } АX СКО УХАРСТВЕ А А ТЕАк СТ ОЖ Е С Т О Е И ИТЕРАТУР с/ім * і/ть

А3 АК ТЫН ЛАЕ К ЕТТ I I М ӘА і Ь И А С 11 А С Ь!



ЖуМАГААИ С аи н ИЗБРЛ Ш & Ь

П РЕДИ СЛ О ВИ Е В одной из статей, опубликованных в те дни, когда советский народ праздновал трехсотлетие воссоединения Украины с Россией, Назым Хикмет рассказывал о своем знакомстве с казахским поэ­ том Жумагали Саиным: «С ним я ехал вместе в поезде из Москвы. В вагоне были и другие- товарищи, Как всегда случается в дороге, мы быстро подружились. Все много говорили об Украине, о Киеве. Он был единственным человеком, который всю дорогу молчал. Толь­ ко раз, когда мы проезжали уже по украинским степям, оторвав­ шись от окна, Саин сказал: «Как эти степи похожи на степи Север­ ного Казахстана...» И только тогда, когда мы подъезжали к Киеву, друг Жумагали Саина рассказал мне, что этот невысокий скромный казахский поэт в годы Отечественной войны был политруком одно­ го из украинских партизанских отрядов и>защищая Украину, про­ лил свою кровь в ее степях. От смерти его спасла украинская кресть­ янка. Этот казахский поэт сразу стал в моих глазах символом огром­ ной дружбы всех народов Советского Союза1. О дружбе народов нашей Родины писали и пишут многие. Но далеко не у каждого тема эта столь неразрывно связана с самыми славными страницами его личной судьбы, как у поэта Жумагали Саина. Раскройте цикл его «Партизанских песен», в значительной части написанных в те дни, когда раненый политрук лежал в хате сгарика- шахтера Михаила Маслова, который рисковал головой, спасая жизнь мужественного патриота. Глубоко прочувствованы строки, посвященные членам этой семьи. И если лирический герой обра­ щается к дочери украинского народа, ставшей для него заботливой сиделкой и верным другом, с почтительным казахским словом.«сест­ ра», то это не поза, а искреннейшее выражение подлинно брат­ ских чувств. В поэзии Саина закономерно появляется образ Укра­ ины, края, с которым породнили его испытания войны, и за кото­ рый он боролся, не щадя жизни, в одном ряду со своими украин­ скими и русскими друзьями. 1Назым Хикмет. Мир и дружба, «Правда Украины», 18 1954

Военная лирика поэта, объединенная в настоящем сборнике под рубрикой «Линия фронта», отличается мужественностью и в то же время она не лишена сентиментальности там, где автор говорит о близких ему людях — друзьях и соратниках. Герой Жумагали Са- ина — воин Советской Армии, не только тот, кто прошел целым и невредимым «через тысячу смертей», но и тот, кто нашел свою без­ временную гибель в Донецких степях, на берегах Айдара, в чаще Кременского леса. К лучшим стихотворениям рассматриваемого цикла относят «Непереданное завещание». Это, в сущности, лирический монолог умирающего бойца, не успевшего передать землякам завет и наказ убитого товарища. В романтически приподнятых, необычайно эмо­ циональных образах раскрывает поэт душу своих героев — того, кто уже «ушел», и того, кто сейчас «уходит». Оба — казахи, но жизнь и смерть навеки связала их с украинской землей, за которую они сражались: Он никогда не встанет, И я уже не смогу: Я тоже, товарищ, ранен. На белом лежу снегу. Сугроб у меня в изголовье, И я на нем начертал Пролитой сегодня кровью — Чем жил и о чем мечтал... Бесценна земля родная. Д а будет ей слава вовек!.. Как птица, жизнь улетает, Тает, как вешний снег... Прими меня, Украина, Саваном белым укрой, Как дорогого сына: Я был в этот час с тобой! Только песней, «памятью о былом», остаются герои в жизни народа, но величие и нравственная красота принесенной жертвы, о которой с такой искренностью пишет Саин, вносит мажорное на­ чало в этот бесконечно печальный, трагический по своей сути мо­ нолог. Тема дружбы народов звучит и в послевоенных стихах Ж . Са- ина, естественно, возникает она в произведениях, посвященных та­ кому событию в жизни Казахской республики, как освоение огром­ ных пространств целинных земель («Брат, придн!» «Рапортует Ка­ захстан»)

Стихотворения последнего десятилетия объединены в сборнике в разделе «Сильней всего». Светлым и радостным рисуется в них родной край поэта — дорогие его сердцу степи и предгорья, долины и реки. Лирический герой неизменно предстает перед читателями на фоне казахстанского пейзажа, и то патриотическое чувство, кото­ рым проникнуто все его существо, органически вырастает из любви к милому с детства Баян-Аулу, к «огонькам Карашской долины» и, наконец, к людям — скотоводам, кузнецам, охотникам, счастливым влюбленным, бойким ребятишкам. Вчитайтесь в лучшие стихотворения Саина — «Жанак», «Забыв­ шись, я ,усн ул глубоким сном...», «Старик-пастух и соловей», «Лет­ ний дождь», «Жеребенок» — и вы поймете, что написать их мог только человек, остро воспринимающий красоту жизни и окружаю­ щих людей. Те нотки сентиментальности, которые есть здесь, как и в лирике военных лет, оправдываются глубокой искренностью авто­ ра. Слезы умиления на глазах у героя подлинны — и читатель не может не почувствовать этого. В стихах Саина есть и раннее утро, и полдень, и сумерки, и полночь — степь в разное время года, но нет здесь ни одного чисто описательного стихотворения, лишенного социальных мотивов. Очень характерен в этом отношении «Жанак». Как и многие другие про­ изведения поэта «Жанак» начинается живой и яркой зарисовкой: • Струя озерных синих вод Звенит серебряной струной,— То лебедь медленно плывет, Как челн, колеблемый волной, И вдруг, расправив пару крыл И вод прозрачных вспенив гладь. Летит, красивый, полный сил, На луг прибрежный погулять. Резвится стайка гусенят Вокруг гусыни молодой. И чайки белые кричат, Носясь над самою водой. Чабан Ж анак, меткий стрелок, подстрелил взлетевшего с гу­ сенком ястреба. Потом вместе с поэтом чабан едет в колхоз «Заря». «Отличный будешь воин ты»,— говорит поэт своему спутнику. Мир­ но беседуя, въезжают они на улицу нового аула, где «перед домами на столбах тугие струны проводов», где резвятся «как птицы счастья» ребята. И удивительно естественными кажутся обращенные к ним заключительные, строки стихотворения:

Э й , неокрепшие птенцы! Готовьтесь в радостный полет И верьте: братья и отцы Вас защитят от всех невзгод. Мы в небе ястреба собьем И лань подстрелим на бегу, И если встретимся с врагом, То не уйти живым врагу! О детях и для детей Саин пишет с особенной взволнованностью. Это одна из его излюбленных тем («Наши дети», «Бахыт» и другие). В третьем разделе сборника, собраны ранние произведения по­ эта (1933—1940 гг.), «Песни моей юности», юности, перед которой открывается полный чудес большой и счастливый мир: Жизнь, я люблю тебя! Ты — моих юных лет Яркий, чудесный свет! Ты — зарница моя! Ты — любимой моей Черный огонь очей. Ты — серебряный смех Сладких сердцу утех! В современной литературе Ж . Саин известен не только как ли­ рик, но и как автор произведений эпического жанра. В сборнике представлены три его поэмы. Наиболее значительная из них — «Кулянда». Тема ее традиционна для казахской поэзии (вспомним народную поэму о Козы-Корпеше и Баян-Слу или «Маикульскую гробницу» Жакана Сыздыкова). История любви юноши и девушки, которым в описываемые поэтом далекие годы мешает соединить свои судьбы враждебная байская среда, находит у Саина ориги­ нальное разрешение в сюжете и художественных образах. Поэт изображает волевых, смелых людей, активно сопротивляющихся кос­ ному укладу современной им жизни. И если в названных выше про­ изведениях финал трагичен, то история Кулянды и Абнкеша кон­ чается совсем по-иному. Интересна поэма «Письмо к другу», романтическая по ситуации и образному воплощению. Переводы для сборника избранных стихотворений и поэм Ж у- магали Саина делали разные поэты. В сех их объединило стремле­ ние как можно точнее передать по-русски поэтически своеобразные, ЯГ . ° НаиИ0НаЛЬНЫе 110 Ф°рме произведения казахского поэта. Надо лумать, что стихи эти полюбятся русскому читателю. А. Ж о в т и с

ТОЛГАУ Торжествуй, вдохновенья сын! Мир без звуков и пуст и тесен, Пусть выходит вперед акын Д л я толгау своих и песен. Пусть отточит язык акын, П о струне ударит певучей, Чтоб до самы х крутых вершин Долетел тот призыв могучий. О прекрасный язык певца, Будь торжественным и игривым, Будь веселым и до конца, К ак народа душ а, правдивым. Не стихая, звучит домбра, Умножая поэта славу, Робкий заяц ему не брат,— Гордый сокол ем у по нраву. Он такие слова найдет, Чтоб сердца поразить словами, Чтобы песню хранил народ, К ак свое боевое знамя. Пой, поэт, чтобы песнь была Самому соловью укором, Чтоб жила она, чтоб цвела Непохожим на вое узором. 9

С чем ты песни свои сравнишь? Ты, как стрелы, их в мир пускаешь. Ты, как золото, их хранишь, Ты, как жемчуг, их добываешь!.. Сердцем юным своим звеня, Ты, как пламя, гори в работе... Жизнь моя! Испытай меня, Д а й мне крылья орла в полете!.. Д а й мне соков твоих испить, Д а й простором дышать широким, Чтоб я родине мог служить Всем своим ремеслом высоким. Ты не'жалкий маляр простой, Отягченный пустой заботой,— Слов твоих расписной узор, Выводя, проверяй работой. Чтобы были слова полны Вдохновенной души стремлений, Чтобы не было им цены, Чтоб не стало для них сравнений. И тогда забирайся ввысь, Выходи из упряжки тесной, И тогда, как тулпар, несись, Начиная свой пир словесный. Я рожден Октябрем, я сын Молодого степного рода. Полным голосом пой, акын,— Стал свободным язык народа. Пусть талгау твое, певец, Понесется в степные дали, Чтоб мильоны людских сердец В этот час твоему внимали.

Из раскрытой моей души Ты лети, мой призыв певучий, Ты ветрами степей дыши, Обгоняй облака и тучи. К а к клинок, отточу я речь, Чтоб сверкала она, играя... Т ак в бою обнажали меч, В битву яростную вступая. П

Линия

ПОСВЯЩЕНИЕ Я шел по степи одинокий, П о диким дорогам блуждал, Я чувствовал свежие раны, Кровавые слезы глотал. З а дымом, за степью, за битвой Остался родимый порог. Вдали моя мать умирала, А я ее видеть не мог. О м ама, с тобою мне было В сраженье жестоком легко, И кровью своей оправдал я Святое твое молоко. О мать! Нет прекраснее слова, Д о смерти его берегут, Недаром ж е Матерью люди И Родину нашу зовут. Е й, нашей Отчизне великой, Я сердцем правдивым пою. Ей, Партии ленинской нашей, Я песни свои отдаю. 1б

НЕНАПИСАННОЕ ЗАВЕЩАНИЕ Памяти партизан А б д о ш а Г а б д у л о и Василия Щ ербакова Пред этим — слова бледны, О б этом — не рассказать. Крутой дорогой войны Мы начали наступать. Как выдержали поля Поступь этого дня! К ак не сгорела земля Средь яростного огня!.. Танки, рвались вперед. Сквозь грохот казалось нам, Что за спиной небосвод Раскалывается пополам... И вот мы с земли поднялись, И вот мы пошли вперед! В схватке двое сошлись, Бою — один исход! З а родину, край родной, Готовый принять конец, Падает молодой, Сраженный пулей боец. От мести врагу не уйти — Бою — один исход! И вражеских на пути

Трупов гора растет. Схватки жестокой такой Не видел никто в былом. Рану зажав рукой, Воин идет напролом. В багровом огне небосвод. Клубится над миром дым, Но воин идет вперед— Победа будет за ним! II Мой юный, мой друг хороший, То был твой последний бой! Ты вражеской пулей скошен, . А я, наклонясь над тобой, Кровавыми плачу слезами: Проститься пришла пора. Гаснет веселое пламя И дым улетает с костра. Будто цветок весенний, Был нежен и тонок ты. Но смерть покрывает тенью Лица молодого черты... Ты так еще близко! Будто С о мною... И я молчу: В прощальные эти минуты Тебя я слышать хочу! III И кажется мне, что снова Он обращается к нам, Чтобы заветное слово Мы передали друзьям: «В далеком краю степноі|Г“» ^ Ж. Саин, «Простор». 17

Где ясен небесный свод. В доме своем родном Сына старуха ждет. В детстве далеком мать Качала мою колыбель!.. Ты должен будешь сказать, Что лег я навек в постель. Что был для врага грозой — О б этом ты ей скаж и; О жизни моей фронтовой. О славе моей скаж и. С каж и , что имя отцов Я трусостью не осквернил — В ряду удалых бойцов Я не из последних был, За нашу пролитую кровь Я десять немцев убил!.. С каж и , что в огне боев Я образ ее хранил. В далеком краю степном, Где любят, где помнят нас, В ауле своем родном Ждет меня карындас1. Привет ей отдашь, скаж и — Пусть с мужеством встретит весть. Моей Карлыгаш скажи — Д олг мести священный есть. И на дорогу войны, Чтоб одолеть врага, Должен выйти ины2, Если упал ага3! 1 К а р і* нд а с —младшая сестра. * И н ы -—младший брат. 3 А г а - - старший брат. 18

Н е нужно ни слез, ни слов... Пускай запомнит она: Черная вражья кровь Возмездием стать должна!» Как-будто укрылось туманом Солнце в краю родном. Казалось, горела рана Д руга в сердце м оем... Я тело его оставил — Умолк навсегда джигит. Я снова свой путь направил Туда, где битва кипит. Я знаю: была расплата, К ак мой удар, тяжела, Отмщеньем за павшего брата Были вражьи тела! IV О н никогда не встанет, И я уж е не могу: Я тоже, товарищ, ранен, На белом лежу снегу. Сугроб у меня в изголовье, И я на нем начертал Пролитой сегодня кровью, Чем жил и о чем мечтал. Бесценна земля родная — Д а будет ей слава вовек!.. Как птица, жизнь улетает, Тает, как вешний снег. О прожитом не жалею — Жизнь, ты была щедра. Темнеют снега, темнеют... 19

Я ухожу. Пора. Меня вы простите, братья, Если в чем виноват, Если грустил некстати, Если шутил невпопад. Верю: не зря дремала Сила в груди моей. Не зря ее раздавал я В бурном кипенье дней. Прими меня, Украина, Саваном белым укрой, К ак дорогого сына: Я был в этот час с тобой! Ты, Украина,— свидетель Ратных трудов и дел; Твои, Украина, дети Знают про наш удел... Уже заметает вьюга Постель снеговую мою. И завещанье друга Я вам, друзья, отдаю. Пусть, вместе с моими словами, Вернувшись в родимый дом, Оно остается с вами Памятью о былом.

НЕПЕРЕДАННОЕ ЗАВЕЩАНИЕ Погибшим от фашистской пули партизанам Абдашу Габдулову и Василию Щербакову Как рассказать про этот миг? Н е хватит слов людских... Мы шли на немцев напрямик, Подкараулив их. Взметнулось зарево атак, Все небо опаля. Я поразился: как ж е так, Еще цела земля? Уже лавиной по полям Рванулись танки в бой, И даже камень — пополам От тяжести такой, И устремляется вперед Среди огня герой. Будь проклят тот, кто отстает. Друзей покинув строй! И искры жизни в грозный час (Грохочет смерть вокруг!) То светят, звездами лучась, То потухают вдруг. ' Некоторые стихотворения даются в двух переводах

У огневого рубежа, Свинцом закрыло путь, Но встал герой, рукой зажав Простреленную грудь. Кто доблесть выше этой знал? Пропитан кровью ш лях... Везде огонь, везде металл. Опасен каждый шаг. Мы не щадим себя в бою. Здесь совесть, честь и труд Во славу, Родина, твою С о смертью бой ведут. М И вот, свинцом не пощажен, Упал мой лучший друг. В снегу лежал недвижно он, И взгляд его потух. Подрезан юности росток Безжалостной рукой... О , как друзей своих ты мог Покинуть в миг такой! Ты смерти шел наперекор, Хорошим был стрелком. Казалось, твой горячий взор С уныньем незнаком. О счастье невозвратных дней! Родных степей цветок... Красы и юности твоей Я уберечь не смог. Ужели жизни свет погас Навек в твоих глазах? Ужели ты уйдешь от нас. Ни слова не сказав?

III И , словно обретя покой, Собрав остатки сил, Мне крепко руку сж ав рукой, Мой друг заговорил: — Осталась мать... Она седа... Седьмой десяток ей... Но у нее душа тверда, У матери моей. Бывало ночи напролет Качала люльку мать. О том, что сына в жизни ждет, Любила помечтать. Твоя надежда и любовь, Твой сын,— ты ей скаж и ,— С врагами в схватке пролил кровь. П огиб,— ты ей скажи. Грознее тучи грозовой, Ш ел в бой,— ты ей скажи. Враг поплатился головой, Разбит,— ты ей скажи. Еще сестренка Карлыгаш Осталась у меня. Глаза у нашей Карлыгаш — Д в а черные огня. Н а свете нет лица милей И преданней души... П ускай осушит слезы ей,— Ты матери скажи. Тому, кто честь забыл свою, П озор,— ты ей скажи. И если старший пал в бою, Есть младший,— ты скажи. Пускай отточит он острей 23

Свой штык,— ты ей скажи. Не горе — гнев в груди своей Пускай зажжет,— скажи. П усть он В жестокий бой идет Без страха,— ты скаж и. Пусть кровь за кровь в бою прольет Пусть отомстит,— скаж и. IV Умолк он, родине послав Последнее «прости». Я со слезами на глазах Поднялся, чтоб уйти. Я , стиснув зубы, уходил С израненной душой, И , будто в полночь, темен был Вокруг весь мир большой. И вновь вскочил я на коня, Дрож а от гнева весь. И , словно пламя, ж гл а меня И торопила месть. В рубался в гущ у схватки я. Блестя, свистел клинок. И враг беж ал. А я с коня У пал и встать не мог. Земля сказала мне: «Пора Уснуть, солдат, навек...» Постель из белого пера Мне приготовил снег. Затрепетало сердце: «Нет, Нельзя, чтобы конец». Но смерть, вцепившись в полу мне. Твердила: «Спи, боец». м

Вся жизнь, от самы х первых дней, Тогда предстала мне. Я кровыо написал о ней На снежном полотне. Д а , жизнь, была ты хороша, Был светел мир вокруг... Ж аль, птицей вырвалась душа И з ослабевших рук. Вершины гор, простор полей, Любимый круг друзей... Провел я столько светлых дней^ Н а Родине моей. Со всем прощаюсь нынче я, Вся жизнь в минувшем дне... Назавтра милая моя Заплачет обо мне. Простите, если не всегда Был добрым я, друзья. Беспечной юности года Н азад вернуть нельзя. Я тоже помнить не могу. Ни горя, ни обид... И только ненависть к врагу В душ е моей горит. Вы, украинские поля,— Последний мой приют, Навеки черная земля Меня укрыла тут. Ты мне родней родных степей, Что не увижу вновь. Н а дорогой груди твоей Я пролил сердца кровь. Под небом солнечным твоим Я свой окончил путь. Как дружбу нашу мы храним.

Свидетельницей будь. Мне слова не сдержать нельзя. Но я погиб в бою ... Я эту просьбу вам, друзья, Теперь передаю: Чтоб вечно друга моего Д уш а была ж ива,— Пусть станут песнею его Последние слова.

КИНЖАЛ Солдат, подняв с сырой земли, держал В руках, оружье грозное — кинжал. Кинжал загадки, д аж е тайны полн, И мести блеск на лезвии дрожал. Он осмотрел эфеса серебро, Прикинул, как отточено ребро, Потом вонзил его в древесный ствол, Проверил, сколь оружие добро. Потом солдатской сильною рукой В ножны отправил с треском, на покой, И тот поход, к которому готов, Воочию увидел пред собой...

ПОСЛЕ БОЯ Тишина. Нахмуренные брови Сдвинулись решительно... Солдат Встал на бой спокойно и сурово, Сквозь свинцовый пробиваясь град. Смерть пошла косить... И не осталось, М ож ет быть, ни одного штыка, Чья бы сталь в крови не искупалась, Недруга разя наверняка. Стихла буря... Копотью покрытый Н а бугре стоит солдат. П р ед ним, Скрючившись, лежит фашист убитый В куртке с отворотом голубым. А давно ль он был самоуверен, Землю сапожищами топтал И , в чужие вламываясь двери, В потолок стрелял и хохотал? Взял винтовку вражью юный воин И , над мертвым наклонясь врагом, Горсть земли швырнул в лицо рябое — И в атаку со своим полком!

ЧЕТВЕРОСТИШИЕ Свой народ люби, ему сердце отдай, Ты и радуйся с ним, и в огне сгорай. Только он повелитель твоей судьбы,— Никогда ты об этом не забывай!

ПАРТИЗАНЫ Январский седой буран, От ярости охмелев, Воет с утра до утра, Будто голодный лев. Черный качается лес, Оторопь зверя берет. Снежному ветру вразрез Идут партизаны вперед. В ночи партизаны идут, Кровом им служит сугроб... Пусть грозные ветры метут, Заносят приметы троп,— Сердце их местью полно, Ж ж ет его жаркая кровь. Ветер не страшен давно — И х край под пятой врагов. Винтовки в руках партизан, Каждый на подвиг готов... Они не только буран,— Гроза для фашистских псов! Удел их — насильникам мстить... Злее январских вьюг зо

Просили их матери быть, Просил их погибший друг. Пусть злятся бураны. Пусть Мороз сильней и сильней... Вперед, партизаны! Пусть Враг тонет в крови своей! Шумите, лес и буран! — Идет сокрушать врага Отважный отряд партизан. Сопутствуй ему, пурга! Партизанский отряд 1948

ПАРТИЗАНЫ Буран жестокий, озверев, Беснуется, кричит. И , как голодный старый лев, О н воет и рычит. Темнеет лес, а по ночам Ползет густой туман, И бродит, бродит по лесам Суровый партизан. О н ночью будет нападать, А днем он спит в снегу, Чтоб невозможно было спать Проклятому врагу. Но не страшит мороз его И не страшит буран, З а честь народа своего Он бьется — партизан. Любимый край в руках врага, Там горе и тоска, Там бьет в крутые берега Кровавая река. Мы довоюем до конца, И грянет грозный суд! 32

Н ас партизанские сердца К отмщению зовут! У нас оружие — алмаз, В бою тверда рука, Жестокий враг боится нас, Уходит от штыка. Суров, нещаден партизан, Морозом закален, Он злее стал от старых ран, Жесток для мести он. Греми, буран, бесись, реви!.. Бьет, партизан, да так, Чтоб в черной собственной крови Злой захлебнулся враг. Пусть лес расступится и дуб Склонится головой, Бойцы навстречу нам идут Дорогой фронтовой. 3 Ж. С ы н, «Простор».

ПЕСНИ РАНЕНОГО ПАРТИЗАНА ...Я помню свинцовый град, Твой жаркий ливень, война! И холод ночей без сна... И смелый легкий отряд... И злобный натиск врагов, Свободы и чести бич... И первой атаки кровь, И первой победы клич! И Торск я вспомнил в снегах, Фашистов звериный страх (Был в Торске над ними крут Суровый, но правый суд!) Я помню твой лик, война, И холод ночей без сна... И смерти стеклянный взгляд... И легкий смелый отряд... м Без движенья, безоружный, Почему лежу я тут, Если мне сражаться нужно И меня на фронте ждут? Что к постели приковало Непокорного меня? 34

Рвет н мечет враг коварный Т а м , на линии огня. Где винтовка боевая? Мне в поход идти пора. Отпусти меня, родная, Отпусти меня, сестра! Дорогая дочь Украйны! Я привык к передовой. Я не болен, я не ранен — Отпусти, сестрица, в бой! Черноокая сестрица Отвечает: — Обожди! У тебя, мой друг, сочится Кровь из раненой груди. Не бушуй, дружок, как море — . Ведь не легче от того. Злое горе, злое горе У тебя не одного! Поднялась страна родная За свободу и за жизнь, От Невы и до Дуная Н аш и люди бьют фашизм. III Боец-партизан, ты далек! Вон тихо спит твой сынок. И с грустью твоя ж ен а, Склонясь над кроваткой, одна В его чертах без конца Все ищет черты отца... 35

Вон плащ с твоего плеча... Вон, словно маяк, свеча... Д ал ек ты, но ты любим! Д ень близок — вернешься к ним, К семье, что тебя ж дал а, И будет твердым твой шаг! Ты скажешь: — Раздавлен враг! — Ты скажешь: — Заря взошла! — Ты скажешь: — Был наш полет. К ак ветер среди равнин! — И встретят тебя у ворот Твоя супруга и сын! IV Ефросинье Михайловне Масловой, ' славной дочери украинского народа, спасшей меня — раненого партизана. Огонь коптилки вижу я, Землянку, дальние курганы: П о вас тоскую я, друзья, П о вас тоскую, партизаны. В лесах, где бродит лютый зверь, Идет нелегкая охота, А я один. В бою теперь Не стану я у пулемета. Далекий город, нет тебя, С которым я душою слился, С тобой, как с лучшим другом я, Теперь надолго разлучился...

Где мой кинжал, где автомат, Где вся моя былая сила?.. Смотри, шинель твою, солдат, Кровать гражданская сменила. Сестра моя, я все равно Уйду, покину эту хату... Д ай волю мне, открой окно, Д а й битву пламенную брату!.. Раскрой ворота в те края, Где дымом обняты равнины, Пусти меня, сестра моя, Дочь непокорной Украины!.. Ещ е не кончил я бои Е щ е не отплатил за друга, З а слезы светлые твои Ещ е не отомстил, подруга. Д рузья, еще я к вам вернусь, Ещ е нальюсь я силой львиной, Еще с врагами я сойдусь В тревогах ночи воробьиной. Здесь оставаться мне нельзя— Уйду, когда остынут раны... П о вас тоскую я, друзья, П о вас тоскую, партизаны... Ворошиловоградская область, кутор Пшеничный. Январь, 1943 г. 37

V Они еще там, в бою, А я — лишь песни пою П ро их боевое житье, И песни — дыханье мое... Н у кто я в горе моем? Я — сокол с подбитым крылом, Мне раны — хуже цепей... Ж иву вдали от друзей, И мирен и тих мой дом... Сынок мой спит. Тишина... И ночь тепла и темна... А в пальцах, как мысль, остро, Упрямо дрожит перо... Мне кажется: я — у окна, Вновь тянется ночь без сна. Но буря, кровь, и штыки, И смерть — теперь далеки. Отряды скрыл перевал, А я, калека, отстал, Мне о ними уже не идти П о славному их пути. И в строки стихов тяжело Бессильное горе легло... Б разлуке с любимой своей Так песнь поет соловей... VI Где наша лесная стоянка? Туда я желаньем лечу. Я помню лесную землянку, Дымящуюся свечу... Я помню, как мы в непогоду Вели, как быка за рога. 38

Добы чу ночного похода — Нам нужного «языка». Людей обрекавший на муки Свирепый каратель-фашист Стоял, опустив свои руки, Д р о ж а , как осиновый лист. Я помню, как полз по траве я Со связкой тяжелых гранат, Как взятые с бою трофеи Считал партизанский отряд. Я помню дыхание бури, Войны огневой ураган И свист пролетающей пули, Внушающий уж ас врагам. Я помню, как вместе сражались В лесных и болотных местах. Верь, мой украинский товарищ,— Тебя не забудет казах!

КАК НИ ТАИСЬ... Как ни таись, а война сорвет М аску, палач, твою! С прахом сотрет вольный народ Имя твое в бою! Бой — это горн. Проба души. Твердое «да» иль «нет». Гаснут костры, чадные, лжи. Вечен лишь правды свет! Дрогнет злодей в злобе своей,— Жизнь ему не простит! Истинный свет в блеске лучей Золотом заблестит! 40

МУЖЕСТВОМ ГОРЕ СРАЖАЙ! Т ы наденешь черный наряд, Ты опустишь печально взгляд, Н о не смоешь горя слезой. Растерзаешь сердце в куски, . Погрузишься в омут тоски, Н и мечты, ни сон, ни уют Глаз потухших вновь не зажгут! Х у ж е смерти унынье — знай! В р а г скорбеть не станет с тобой, Д а ж е друг покинет твой дом, К а к вдовы безутешной кров. Только мужеством горе сражай! П усть туман поднялся кругом,— Д ень блеснет из тьмы облаков! 41

УЛЫБОК ПРИТВОРНЫХ ВРАГАМ... Улыбок притворных врагам Н е дари, будь стоек и прям. Храни от коварства уста, Чтоб совесть, была чиста! Будь верен слову, мой брат, Ты честью связан навек. О т правды ни ш агу назад, Ведь ты — человек! 42

ЕСЛИ ВСПОМНЮ ТЕБЯ, ГЕРОЙ.. Запахнув полушубок свой, Ты выходишь спокойно в бой. Д аж е смерть от тебя бежит, О прославленный сверстник мой! Ты в степи Кааахстана рос, Закалялся средь бурь и гроз, Белоплечий ты наш орел, Что покинул крутой утес. К ак чеканный стальной булат, Что гранита сильней стократ, Ты бесстрашно врага разишь, Ты отваге самой собрат. Бой жестокий гремит вокруг. В час атаки иль схватки вдруг Встрепенется душ а моя — Я тебя вспоминаю, друг. Видишь, это твои друзья Мчатся в битву, врагов разя! В каждом мужество есть твое. Э ту силу сломить нельзя. Этой силой мы все полны, Этим мужеством мы сильны, Мы друг друга поймем без слов.— И з одной мы семьи сыны. И в м и н у т ы кровавых сеч 43

Не устанет наш древний меч.^ И отвагу твою, батыр, Мы сумеем в сердцах беречь. Мы под ливнями пуль пройдем, Мы сразимся не раз с врагом, И обнимем опять сестер, И свободу друзьям вернем... В час решительный, в грозный час, Н ас ведет боевой приказ. Мы клялись отомстить врагам. Эта клятва связала нас. Если вспомню тебя, герой, Сердце кличет меня на бой. Мир сияет вокруг — его Защищу я любой ценой. Помню: день угасал, желтел, Луч закатный вдали горел, И на дымных полях боев Смерть бродила средь мертвых тел Там немецкие шли полки, Там встречали врагов штыки... • И по самую рукоять В спины воткнуты им клинки. Я покинул твой славный стан,— Как подстреленный, пал кыран1. Лучше б бил до конца врага, Или пал от кровавых ран. Где бы ни был сегодня я, Рвется к бою душа моя. Пусть частица моей души Остается у вас, друзья. р а н — степной орел.

НЕ ВЕРЮ БОЛЬШЕ... Н е верю больше: в клятвах новых Я сердца друга не узнал, Всё яд в твоих устах медовых, И скрыт в руке твоей кинжал. Твое лицо, твой взгляд игривый Напряжены и холодны, Твоя душа, язык блудливый Коварства злобного полны. К ак волк, броди дорогой мглистой, И в одиночестве пустом Гы этим помыслам нечистым Презренным вечно будь рабом! 45

ФРОНТОВАЯ ВСТРЕЧА Навеки память сберегла Тот час, когда я встретил друга... Н ас развела и вновь свела Войны неистовая вьюга. Багровый день вставал уже, Вставал над головой солдата. Я шел вперед, упрямо сжав Сухую шею автомата. Шли в наступление войска, На западе земля горела, И мы сошлись, как два клинка, Вонзившихся во вражье тело. Не для объятий был тот миг, В приветствии не много складу... Но издавна солдат привык Идти в атаку с другом рядом. И мы вперед пошли вдвоем. И мы с дороги не свернули... Вставало солнце над Донцом, И низко пролетали пули.

ПУСТЬ НЕ СЛЫШИТ ТВОЕЙ МОЛЬБЫ... Пусть не слышит твоей мольбы Д а ж е лучший, ближайший друг: Горек сердцу в просьбе отказ. В черный день суровой борьбы Не ходи беспечно вокруг: Знай — жесток поражения час! Ниц не падай! Поклон не бей! Будет лоб о землю разбит, Мстит земля за такой поклон! Человек, что тебя слабей, Пусть не знает твоих обид,— Он их вспомнит — восстанет он. 47

ДОНЕЦ Ты бушевал, вскипая белой пеной, Свистели пули, смерть неся врагу. Орудия гремели, постепенно Все в черный дым одев на берегу. В тот день и ветер был невыносимым. Он завывал, он жалил, как свинец. Пылая местью, весь окутан дымом, Ты был суровей прежнего, Донец. Вдоль берегов металось эхо, вторя Громовой канонаде там, в дыму, Где волны говорили, с ветром споря, Что нет здесь переправы никому. Все яростней рвались вокруг гранаты, 'Тряслась земля под грудой мертвых тел, И у бойцов пришлось просить пощады Тому, кто нашу кровь пролить хотел. Казалось, смерть над жизнью потешалась. Но, воинскою доблестью горда, Н ад сердцем у героя разгоралась Невиданного подвига Звезда. В тылу врага громили партизаны. __і А ты, Донец, бегущему врагу 48

Перерезал пути, клубя туманы, Чтоб немец задохнулся на бегу. Разгромлен враг... И даль сияет снова. Н а запад наши движутся войска. М ы говорим прощаясь: «Б удь здорова, Ш ирокая красавица-река!» 4 Ж . Санн. «Простор».

ты ИЗ ЖИЗНИ УШЕЛ Посвящается памяти друга, трижды орденоносца капитана А б ы к е я Ж а н у з а . павшего смертью храбрых. Говорят, что окончен путь Твоей жизни, мой Абыкей. Как клинок, ты успел сверкнуть И навек ушел от друзей. Я не в силах произнести, Слово «смерть» о тебе сказать — Только сердце дрогнет в груди, Затуманит слезой глаза... Не забуду тех бурных дней, Когда встретились мы с тобой. Но они ушли, Абыкей, Как уходит туман весной... Ты был горд и тверд, как булат, И душой неизменно прям. Сам в пути не боясь преград, Ты указывал путь друзьям. Н а полях жестоких боев З а святую землю отцов Поднимало слово твое И в атаку вело бойцов. Ты стране был верным клинком, Только вечным ты быть не мог — И , свершая месть над врагом, Разломился в бою клинок... 50

Ты из жизни ушел любя. И не только друзья твои — Н е забудет народ тебя, Не забудет дела твои. П о просторам страны родной П усть идут и идут года — Твоя чистая слава, герой, Н е умрет, Н е умрет никогда!