Между нами, девочками...

Наталья Романова Домой не хотелось. Там еще темнее, чем на улице. Уны- ло светится лишь экран телевизора в зале. Лучше поесть на свежем воздухе. Из подъезда вышла Рита и куда-то направилась. Сергей, не задумываясь над тем, что он делает, пошел за ней. Рита вошла в трамвай и села, странно ссутулившись. Ее тело как будто потеряло форму, некрасиво обмякло. Теперь она со- всем не была похожа на красавицу, покорившую его с пер- вого взгляда. До последнего он не мог понять, куда они направляют- ся. Рита впереди, а он на почтительном расстоянии. Неза- чем смущать человека. Когда Рита прошла на кладбище и остановилась у мо- гилы, Сергей убедился, что ему здесь не место. Десять лет назад они с мамой похоронили отца. Оставаясь наедине с отцовской фотографией, которая была на памятнике, он и сам не любил, чтобы его беспокоили. Ждал Риту полчаса, потом решил, что это глупо, и по- брел домой. На следующий день сразу после работы вер- нулся на кладбище. Могилу нашел без труда, поскольку ви- дел, куда шла Рита, да и фамилию ее уже знал. Тут были обе девочки и муж. Погибли они, судя по дате, в один день. Возможно, авария. Ехали вместе и разбились. Сергей не знал, сколько времени он там провел. Это не имело значения теперь. Снова став человеком-невидим- кой, побрел домой. Старенькая мать беспокойно вздыхала, то и дело поглядывая на часы. 151

Международный Союз Русскоязычных Писателей Лариса Позднякова Увидишь с крутой и высокой скалы... Вечереет. Устала, еле на ногах стою. Скорей бы домой, в тепло… Холодно и ветрено, и хлюпает в ботинках. Терпеть не могу эту пору, позднюю осень, уже без листьев, еще без снега! Зачем себя обманывать? Не от осени мне так плохо и даже не от усталости. Весь день жду звонка… все жду и жду. За весь день так и не позвонил. Не успел, занят сильно? Телефон у него разрядился? Или просто не хочет? Не нуж- на ему? Нет, не хочу в это верить. У нас же любовь! Ну, не позво- нил… мало ли! Не смог. Не успел. Надо просто ждать. Позвонить самой? Нет, нельзя. Не потому, что девушке не следует звонить первой, вот еще глупости! Это давно устарело, в двадцать первом веке живем, как-никак. Тысячу раз уже звонила первой… потому и не хочу сейчас. А то еще подумает, что навязываюсь. А навязчивых де- вушек не любят. 152

Лариса Позднякова Собирались же сегодня вечером, после работы, встре- титься, погулять. В такую погоду гулять нелепо, холодно и мокро. А ведь пошла бы, если бы позвал. Только бы позвал! Почему не звонит? Сижу, жду. Дома, на кухне. На работе ждала, теперь дома жду. Чайник на плиту поставила, уже давно вскипел, надо бы сделать чаю, выпить, согреться… Не могу заставить себя встать. Гипнотизирую взглядом те- лефон — позвони, ну позвони! Может, с ним что-то случилось? В аварию попал? Забо- лел? Да самое простое — телефон украли! Надо позвонить и узнать. Может, и правда что-то случи- лось, может, помочь надо… Вздрагиваю от звука звонка. Столько ждала, а когда заз- венел — дергаюсь, будто от неожиданности. — Привет, малыш! Извини, не могу сегодня встретить- ся. Устал, на работе всего навалилось. Да, не позвонил. Не смог, закрутился. Не обижаешься? Не обижаюсь. Конечно, не обижаюсь! Обижаться нельзя, неправильно! Во-первых, никто не любит обидчивых деву- шек. Любят позитивных, жизнерадостных и неунывающих, а не обидчивых плакс и нытиков. Во-вторых, если обижусь — получится, как будто считаю, что обязательно надо было позвонить. А так считать нельзя. Никто мне ничего не обязан. Нельзя связывать человека. И вообще нельзя лезть в личное пространство, ждать отче- та или накладывать обязательства. Так на всех популярных сайтах пишут. Надо давать человеку свободу и ощущение независимости. — Нет, не обиделась. Жалко, что так получилось. Завтра встретимся? — Конечно! Сходим куда-нибудь. Созвонимся! Да, конечно. Созвонимся. Буду ждать… 153

Международный Союз Русскоязычных Писателей — Привет, малыш! Придешь сегодня после работы? — Сегодня? Ой, не знаю… Говорила же, сегодня меня пригласили… к подруге, там давно уже намечалось… нам с ней хотелось… — Да? Не помню… Ну, так позвони ей, откажись! Можно же передумать? — Не знаю… Ведь подруга… Конечно, позвоню. И откажусь. Перед подругой стыдно, но ведь простит же! А что делать? И опять жду звонка. Воскресенье, можно было бы про- вести вместе весь день. Можно бы, и вроде так и планиро- вали, если только у него ничего не случится… если у него ничего не изменится. Похоже, что изменилось. Не звонит. Знает ведь, что жду, что волнуюсь… Не звонит. Наверное, ждать уже нет смысла. Вечером позвонит, скажет: «Не обижайся, малыш…» А все равно — жду. Напеваю про себя: «Позвони мне, позвони…» Из каких глубин памяти это выплыло? Видно, так уж положено — чтобы нам, женщинам, ждать, пока позвонят… пока про нас вспомнят… Квартиру, что ли, прибрать, пока жду? Ведь ничем дру- гим не займешься. Даже в магазин не пойдешь и суп ва- рить не поставишь — вдруг позвонит? Придется ведь все бросать. А уборка — ее как раз в любой момент можно и бросить. Разбираю книжную полку. Что это? Стихи. Гейне. Во вто- ром ряду, сто лет уже не доставала… А ведь когда-то читала и перечитывала постоянно. Как вышло, что перестала чи- тать стихи? Может, это возрастное? Может, только в юности можно зачитываться стихами? 154

Лариса Позднякова Забываю про уборку. Так и стою — с тряпкой для пыли в одной руке и с книгой в другой. Перелистываю… то читаю по несколько стихотворений подряд, то опять закрываю и опять раскрываю наугад, где раскроется. А вот на этом месте, похоже, книгу открывали чаще всего. «Когда тебя женщина бросит, — забудь, Что верил её постоянству». Интересно, а меня бросили? Как нелепо звучит… бро- сить можно вещь, а не человека. А ведь, похоже, бросили. Не в измене дело, не в другой женщине… просто любви больше нет. А может, и никогда не было. Мной пользова- лись, как вещью. А когда надоела — бросили. Не до конца, а то вдруг еще пригожусь. «В другую влюбись или трогайся в путь, Котомку на плечи — и странствуй». Во времена Гейне, наверное, невозможно было пред- ставить себе женщину, идущую в горы с котомкой. Инте- ресно, а что советовали в те времена женщинам, которых бросили? «Вздыхая, дойдёшь до синеющих гор. Когда же достигнешь вершины, Ты вздрогнешь, окинув глазами простор И клёкот услышав орлиный». А ведь мне случалось ходить в горы. С котомкой, то есть с рюкзаком. Случалось смотреть вниз с крутой и высокой скалы. И разве тогда на меня смотрели как на вещь? Нет! Гор- дой ведь была. Сильной. Уверенной в себе. А как иначе? Зимой в Хибинах слабым не место. Кидаюсь к шкафчику, ищу альбом со старыми фотогра- фиями. На цветную пленку снималось, а кажется, что на 155

Международный Союз Русскоязычных Писателей черно-белую. Зимой в Хибинах других цветов нет, кроме снежной белизны и черных камней. Перебираю фото- графии и вспоминаю. Как шли по прозрачному льду Ло- возера — два метра льда под ногами, а страшно, потому что видно насквозь. Как в пургу пытались пройти перевал Каскасвумчорр, ветром с ног сбивало. Как потом сутки пур- говали под перевалом, сидели в палатке — пели, разгова- ривали, рассказывали разные истории… И тогда ко мне не относились как к вещи! Тогда меня уважали, ценили. Уступали лучшее место у костра, радова- лись, услышав от меня похвалу. Расскажи им тогда, что буду сидеть как привязанная и смотреть на телефон — не поверили бы! А поверили бы — так, пожалуй, сочли бы это изменой. Нашей дружбе, нашему братству. Нашим кострам, песням, которые мы пели у костра. Как же вышло, что позволила так с собой обращаться? Почему поверила, что нельзя жаловаться, нельзя обижать- ся, нельзя требовать? Поверила, что надо всегда выглядеть позитивной и жизнерадостной? Поверила, что мне никто ничего не должен? Смотрю на фотографию перевала. Далеко видно, на це- лый день пути. А вот пути, ведущего от той, прежней меня к нынеш- ней — не видно. Все в тумане. Заблудилась… Заблудилась. А к перевалу шла по ровной, прямой лыжне. До Хибин далеко, да и у друзей моих теперь все по-дру- гому, никому не позвонишь, не предложишь сорваться, бросить все и рвануть в горы. Но ведь если поискать, в кладовке, пожалуй, можно найти мои старые лыжи, а до парка пятнадцать минут, и там 156

Лариса Позднякова тоже можно пробежаться по лыжне, прямой и правильной. И можно подняться на пригорок над изгибом реки и по- смотреть оттуда вниз. И увидеть свои потери и оценить их. «Ты станешь свободен, как эти орлы. И, жить, начиная сначала, Увидишь с крутой и высокой скалы, Что в прошлом потеряно мало!» — Извини, закрутился. Ты ведь не обиделась, малыш? — Нет, не обиделась. На чужих нельзя обидеться. — Что ты говоришь, не понял? Ну, неважно. Завтра встре- тимся, хорошо? — Нет. — Да ладно, брось! Я позвоню! — Не звони! Позвонил. Я не взяла трубку. 157

Международный Союз Русскоязычных Писателей Екатерина Степанцева Я буду читать все твои книги Осенью Алиса становилась особенно раздражительной. Насчитывая тридцать капель пустырника в кружку, она то и дело сбивалась. Замучившись считать, ругнулась мыс- ленно и залила капли, наблюдая, как коричневая жидкость медленно смешивалась с водой. Поморщилась, выпив. Он опять не позвонит. Он был женат. Она замужем. Они встретились слишком поздно. До работы Алиса отсчитывала тысячу четыреста двад- цать три шага, пиная сухие листья. В голове крутилась идея. Ноябрь. Шикарная история любви, в которой всё было хо- рошо. Она кончалась тем, что жили они долго и счастливо и умерли в один день. Артём однажды сказал ей: «Я буду читать все твои кни- ги». Это звучало даже лучше, чем: «Я люблю тебя». Даже лучше, чем «Выходи за меня». Раз в год он подписывался на её аккаунт в Инстагра- ме, поздравлял с днём рождения и исчезал. На свой день 158

Екатерина Степанцева рождения он блокировал её в соцсетях и отключал теле- фон. Раз в год Алиса нервничала так, что страдала бессон- ницей и засыпала только, накачавшись седативными. Осень. Красными пятнами разукрасился клён. Под ним деловитая ворона клевала червей в чёрной рыхлой земле, громко выговаривая сердитое «кра». Бежали дети в школу, опаздывая к первому уроку. Алиса не торопилась в офис, впитывая лучи запоздалого солнышка. Сейчас бы бросить всё и пойти к нему. Обнять крепко, вдохнуть его запах. За- быть все годы разлуки, слёз, страданий. Ничего не говорить, не упрекать. Только как? Они не разговаривали много лет. В его Инстаграме ста- рые фотки. Вот уже года три он их не обновлял. На послед- ней он стоял с женой. Она в красном расшитом пальто, чёр- ных ботильонах и чёрных перчатках. Голова склонилась к нему на плечо. Тонкая шея, лукавые глаза, чёрные воло- сы забраны в аккуратный пучок. Он в клетчатом пальто и джинсах, коричневых ботинках. На шее шарф, тот самый, который ему подарила Алиса на день рождения, когда-то давно. Смотрит на жену с почтением. Держит её руку как какую-то ценность. «Чем я хуже неё?» — Шептала осень, путаясь в волосах, и не находила ответа. Слёзы капали на письмо. То самое, которое он обещал написать. И написал. «Нам нужно рас- статься сейчас, пока эти чувства только ещё зародились, пока не переросли во что-то большее. Это не любовь. Я не знаю, что это. Но я постараюсь забыть». «Это любовь», — подсказывало сердце. И Алиса писала одну за другой истории любви, в кото- рых всё было хорошо. В которых они прожили счастливую жизнь и умерли в один день. 159

Международный Союз Русскоязычных Писателей — Алиса Андреевна, с днём рождения, — прошелесте- ла трубка. — Когда ждать подписанный договор на серию книг? — Принесу в четверг, — устало проговорила она. К чему торопиться, если главный человек в её жизни никогда их не прочитает. Он, скорее всего, и не знает, како- го успеха она добилась. В этом году Инстаграм разрывался от поздравлений. Все хотели её порадовать. Только от него не было изве- стий. Неужели не напишет? Всего лишь пару предложений: «Алиса, привет. С днём рождения тебя))» Рабочий день пролетел стремительно в поздравлениях коллег. На столе томились цветы. Он не написал. Слёзы ка- пали на клавиатуру. Она набрала его номер сама. Гордость мешала ей: «Он не хочет тебя слышать и давно уж забыл». Потемнело в глазах. Мир перевернулся. Опрокинулся тёмной жижей. Алиса спешила домой, забрав ребенка из школы. Семейный ужин. Снова торт. И только осень шеп- тала: «Он тебя никогда не любил. Обманул». Капали слёзы на подоконник. Часы показывали полночь. Ветер уносил мысли с клочками облаков. Звонок. Алиса взяла трубку и услышала тихий надтреснутый голос: «Он до последнего вздоха читал... Все ваши книги». 160

Дарья Чернова 161

Международный Союз Русскоязычных Писателей Дарья Чернова Принцесса, которая всё время училась Если вы, дорогой читатель, думаете, что принцессы всё своё время посещают балы и командуют слугами, то вы сильно заблуждаетесь. Конечно, ни одна уважающая себя особа королевских кровей не пропустит даже самого ма- ленького праздника и, уж точно, не откажет себе в удоволь- ствии отчитать провинившуюся служанку, но особую роль в жизни принцесс играет учёба. Каждый день бедным девушкам приходится вставать с петухами, чтобы до захода солнца успеть посетить все уроки. А уроков этих ой как много: математика, литерату- ра, география, история, ведение политических дел, танцы, игра на фортепиано, обязательные правила этикета, игра на скрипке, пение, езда верхом, игра на виолончели, об- учение идеальной улыбке… И всё это далеко не полный перечень занятий, которым юные принцессы обучались с младенчества. Во всяком случае, именно такого распорядка дня всегда придерживалась принцесса Валентина. С раннего детства она была твёрдо уверена в том, что знания – это всё, и ни- чему другому достойная принцесса посвящать своё время не должна. Было ли это результатом влияния её бабушки, суровой вдовствующей королевы, которая подняла свою 162

Дарья Чернова страну с колен за счёт смекалки и ума, или же сама Вален- тина, начитавшись книжек про пустоголовых девиц, реши- ла ни за что и никогда не пополнять их ряды, но считать девушка научилась раньше чем ходить, а после и вовсе засела за учёбу. Так продолжалось на протяжении многих лет, пока Ва- лентине не исполнилось шестнадцать – очень важный пе- риод для любой девушки, что уж говорить о принцессе. В этот день ей предстояло впервые выйти в свет, позна- комиться с новыми людьми и, желательно, выбрать себе жениха. К приготовлениям Валентина отнеслась со всей серьёз- ностью, но без особой радости, ведь ей придётся пропу- стить целый день занятий, чтобы провести его в окружении легкомысленных богатеньких дочек и необразованных ма- менькиных сынков, за одного из которых ей (о, ужас!) пред- стоит выйти замуж. И всё-таки в глубине души принцесса надеялась, что на балу ей удастся повстречать достойного юношу, который был бы ей ровней. Однако все мечты Валентины разлетелись на кусочки, когда она вышла к своим подданным, собравшимся в баль- ном зале. Окинув толпу оценивающим взглядом, принцесса с горечью обнаружила, что все присутствующие здесь ка- валеры давно ей знакомы, и абсолютно все были непрохо- димыми тупицами. – Ну-ну, Валентина, присмотрись к ним ещё раз, – ска- зала ей на это бабушка, когда девушка поделилась с ней своими сожалениями. – Конечно, ты умнее их всех вместе взятых, но вдруг среди них найдётся кто-то более-менее смышлёный? Взгляни на юного графа Роберта. Он недавно вернулся с учёбы из-за границы и наверняка поумнел за 163

Международный Союз Русскоязычных Писателей время отсутствия. А герцог Оуэн? В его роду были извест- ные учёные, да и сам он, говорят, хочет пойти по их стопам. – Ах, бабушка, как ты можешь верить этим слухам? – удивилась Валентина, свысока взглянув на мельтешившего туда-сюда герцога. – Всем известно, что герцога Оуэна не волнует ничего, кроме денег и женщин. Он обаятелен и мо- жет поддержать любую беседу, но разве это делает челове- ка умным? Нет, он точно не станет моим мужем. Стоило принцессе сказать это, как перед ней возник сам герцог Оуэн, явно не слышавший их разговора. Он энергич- но раскланялся, чередуя поклоны с комплиментами, и при- гласил Валентину на танец. По правилам этикета девушка не имела права отказаться, так что ей ничего не оставалось, кроме как сдержанно улыбнуться и протянуть руку своему первому кавалеру. Когда они закружились в танце, Валентина убедилась, что герцог Оуэн был ещё необразованней, чем она пред- ставляла. Он не мог говорить ни о чём другом, кроме охоты и огромных плантациях чая, которыми владел. Очевидно, другие девушки были бы в восторге от его историй, но не принцесса. Как-то во время танца Валентина, чтобы проявить учти- вость к своему кавалеру, спросила герцога Оуэна, как он относится к таким трудам Пифагора, как создание учения о подобии и пропорциях, на что мужчина, хлопнув глаза- ми несколько раз, попытался отшутиться, сказав, что пред- почитает произведения исключительно живых авторов. Принцессе с огромным усилием удалось скрыть своё ра- зочарование – этот глупый герцог наверняка даже не знал, как находится теорема Пифагора! Редкостный невежда. После танца с герцогом Оуэном Валентину приглашали ещё несколько раз, но каждый новый партнёр казался де- 164

Дарья Чернова вушке всё более и более глупым. Тот же граф Роберт был не в силах вспомнить, как протекает процесс электролиза, а маркиз Филипп, на которого принцесса возлагала самые большие надежды, постоянно путал исторические даты и факты. Господи, как можно не знать, сколько жеребят роди- лось у любимой кобылы четвёртой жены десятого правите- ля империи Локус-Магра-Крис-Тофу-Зенар? Наконец, Валентина устала от общества необразован- ных мужчин (хотя, на самом деле, никто больше не при- гласил её на танец), и направилась к стайке юных леди, столпившихся в уголке. Принцесса надеялась, что молодые графини и баронессы подходят к вопросу образования куда более серьёзно, чем мужчины, и среди них она опре- делённо найдёт подруг по интересам. Но когда Валентина приблизилась к девушкам, они об- суждали некий любовный роман, который принцесса ни- когда не читала. «Неужели им правда интересны такие глупости? – по- думала она. – Нет, девушки могут быть наивными и даже глуповатыми, но обсуждать на людях подобные вещи… На- верняка просто какая-то излишне романтичная натура ре- шила поделится своими «знаниями» с окружающими, а эти молодые леди слишком воспитаны, чтобы её прервать, и вынуждены поддерживать этот бесполезный разговор. Но сегодня мой день рождения, так что, думаю, я имею право прервать эту чепуху». Окрылённая подобными мыслями, Валентина вежливо кивнула девушкам в знак приветствия и поинтересовалась, о какой книге они так бурно дискутируют. – Ох, Ваше Высочество, неужели Вы правда не слышали о «Любви и ненависти»? – удивилась одна из девушек. – Это ведь хит продаж, настоящий шедевр! Как тонко автор 165

Международный Союз Русскоязычных Писателей передает чувства между героями, как явно чувствуется пробежавшая между ними искра… Как жаль, что продол- жение ещё не вышло! Надеюсь, Эмили выберет герцога Леона – он настоящий джентльмен, к тому же является её другом детства. Лучше пары не придумать! – Ерунда! – возразила другая девушка. – Герцог Леон ужасно предсказуем, и в нём нет ничего романтического! А вот дон Диего… Пылкий, интересный, обаятельный, а его ухаживания за Эмили такие страстные! Сразу видно, что Диего – настоящий мужчина, который всегда добивается своего. Они обязаны быть вместе! – Прошу не забывать, моя дорогая собеседница, что дон Диего помолвлен! – вступила в спор графиня Криста, с ко- торой Валентина уже имела честь познакомиться.– По все- му выходит, что этот мужчина просто грязный обманщик, который пытается соблазнить невинную Эмили, несмотря на то, что у него самого на родине невеста. Да и герцог Леон не лучше – такого нерешительного юношу ещё нужно поискать. А вот граф Артур с его трогательной заботой и нежностью к главной героине… Как жаль, что таких мужчин не существует! Леди вновь начали свой спор, совсем позабыв о прин- цессе. Валентину до глубины души уязвило такое отноше- ние, но больше всего в ней вызвало негодование то, что девушки из благородных семей яростно и, нисколько не стесняясь, обсуждали какую-то третьесортную книжку. Ох, а она-то хотела поговорить об «Истории» Геродота, о Шек- спире, о Штирлице! Но, похоже, в этом зале нет никого, кто мог бы стать принцессе достойным собеседником. В удручённом состоянии Валентина уселась на трон рядом со своей бабушкой и уже не встала с него вплоть до окончания банкета. Зато, когда все гости разъехались и 166

Дарья Чернова бальный зал опустел, девушка вздохнула с облегчением – наконец этот ужасный день закончился, и она спокойно может вернуться к учёбе, не волнуясь о том, что ей придёт- ся развлекать необразованных гостей. Королева поддержала свою внучку, однако выразила опасения насчёт того, что принцесса так и не выбрала себе жениха. На это Валентина громко засмеялась и сказала, что об этом не нужно переживать, ведь, несмотря на глупость своих кавалеров она, несомненно, произвела на них луч- шее впечатление и, в крайнем случае, через месяц, кто-то из них обязательно попросит её руки. Но время шло. Незаметно пролетел один год, за ним второй, и когда девушке вот-вот должно было стукнуть де- вятнадцать, она впервые оторвалась от учебников. Вален- тина уже прочитала все книги в королевской библиотеке, получила степень магистра в лучшем университете страны, а учителя, которых специально приглашали из-за границы, разводили руками и в один голос заявляли, что им больше нечему учить принцессу. Но хуже всего было то, что Валентина ни с кем не мог- ла поделиться своими знаниями. Все во дворце рядом с ней походили на необразованных деревенщин, и даже ба- бушка-королева порой не могла понять, о чём говорит её дражайшая внучка. Неудивительно, что женихи старались держаться от ум- ной принцессы подальше, ведь, как известно, нет в мире су- щества страшнее женщины, а если женщина ещё с такими мозгами… Можно сразу строить себе склеп и заказывать дубовый гроб, чтобы не спохватиться в последнюю минуту. Так и прожила бы Валентина одна, никем не понятая, если бы не сразу два происшествия, случившихся в один день. 167

Международный Союз Русскоязычных Писателей Однажды принцесса сидела в своей комнате, лениво перелистывая страницы прочитанной уже не раз книги, когда услышала с улицы крики и заливистый смех. Снеда- емая любопытством, девушка вышла на балкончик и уви- дела толпу крестьянских ребятишек, играющих с детьми слуг в догонялки. Мальчики и девочки визжали от восторга, хватая друг друга за руки, падали, но тут же поднимались и продолжали игру, не обращая внимания на испачканную одежду и ободранные коленки. – Как странно,– сказала сама себе Валентина.– Эти де- тишки вряд ли умеют даже читать, но при этом им так ве- село, будто все знания мира и рядом не стоят с салочками. Но ведь такого не может быть! Разве может пустая забава сравниться с великой силой книг? «А ты, между тем, несмотря на постоянную учёбу, никог- да не была так счастлива, – раздался в голове принцессы ехидный голосок. – И куда привела твоя наука? Ни друзей, ни мужа, ни даже собеседника. Вот и живи теперь одна со своими знаниями!» Валентина поджала губы и всхлипнула. Внезапно на душе сделалось так грустно и тоскливо, что, разразившись рыданиями, девушка упала на кровать и пролежала в таком положении до обеда. Принцесса бы с радостью пропустила дневную трапезу, но горничная сообщила, что прибыл ка- кой-то важный гость, и королева требует, чтобы Валентина немедленно спустилась к столу. Быстро приведя себя в порядок, принцесса неохотно проследовала за служанкой в обеденный зал и тут же об- ратила внимание на незнакомого мужчину, мило беседую- щего с её бабушкой. Заметив девушку, он встал из-за стола и вежливо поклонился, а после галантно отодвинул перед Валентиной стул. 168

Дарья Чернова – Валентина, познакомься. Это сэр Август, сын моего хо- рошего друга, – представила мужчину королева. – Однако, помимо этого, Август также является главнокомандующим нашего флота. Как ты знаешь, ситуация на море в послед- нее время была крайне нестабильной, но теперь проблема решена, и я хотела бы лично поблагодарить Августа. К со- жалению, сейчас у меня полно дел. Не могла бы ты соста- вить ему компанию, пока я со всем не разберусь? – Разумеется, – прошелестела принцесса, и Её Величе- ство упорхнуло из комнаты. На несколько мгновений повисла гнетущая тишина, но потом Август хлопнул в ладоши, и пожилой слуга внёс на подносе толстую красную книгу. – Давным-давно мне подарил эту книгу капитан одного корабля, чьё судно проплывало рядом с Южными острова- ми, – сказал мужчина, проведя рукой по обложке. – К не- счастью, ни он, ни я не смогли понять, что здесь написано. Быть может Ваше Высочество сможет расшифровать этот текст? Принцесса решительно раскрыла книгу, но уже в следу- ющую секунду её пыл испарился. Валентина совершенно не знала этого языка и, как назло, в библиотеке не нашлось ни одного подходящего словаря! Неужели она действи- тельно зря училась всё это время и теперь ударит в грязь лицом перед незнакомым человеком? Боже, какой позор! Внезапно из отчаяния девушку вырвал громкий смех, и она почувствовала, как её руку накрыла большая тёплая ладонь. – Не утруждайте себя, Ваше Высочество, – улыбнулся Август, переплетя пальцы принцессы со своими. – Эта кни- га – сплошной обман, такого языка попросту не существу- 169

Международный Союз Русскоязычных Писателей ет! В противном случае, Вы бы обязательно её перевели, не так ли? – Не думаю, сэр Август, – Валентина сильнее сжала пальцы мужчины и одарила его робкой улыбкой. – Как бы я не пыталась, невозможно выучить всё на свете. Боюсь, я только зря потратила лучшие годы своей жизни. – О, вы непременно всё наверстаете. Теперь у меня пол- но времени и я, с разрешения королевы, собираюсь немно- го попутешествовать. Не составите ли мне компанию? – Вы так зовёте меня под венец? – Если Ваше Высочество согласно. Могу поклясться, что мозгов у меня достаточно, чтобы не чувствовать себя по сравнению с вами ущербным. Принцесса промолчала, прекрасно осознавая, что это правда. Иначе смог бы глупый мужчина так ловко её под- ловить? А за дверью, прекрасно слыша весь разговор, с облег- чением вздохнула Её Величество. Наконец и её внучка на- шла своё счастье и, будем надеется, остудила свой пыл к знаниям. А то ведь негоже королеве выглядеть перед народом полной дурой! 170

Ольга Ефимова-Соколова 171

Международный Союз Русскоязычных Писателей Ольга Ефимова- Соколова По волнам любви Девушки, кто в семьдесят восемь лет может управлять катером? А следить при этом за промокшими, ноющими или уплывшими куда-то вдаль на лодочках детьми? Сде- лать так, чтобы почувствовали они себя единым целым с этой непокорной парусной лодкой, которую какой-то шут- ник назвал «Оптимистом». Героиня моего рассказа – Светлана. «Светочка», как на- зывают ее друзья. «Мама» – зовут ее улыбчивые арабы из солнечного Дахаба. Почти все моря объездила Светлана со своими учениками. Получила звание «Заслуженного тре- нера» СССР, а потом и России. Давно мечтала я отдать к ней своего сына. Еще когда во время одного интервью хвалился мой немолодой визави, что любовь к парусу привила ему многоуважаемая Светла- на Николаевна. Сколько у нее учеников! Сотни, а может и тысячи! Настоящая Мать-героиня! Соберет она их в кучку после гонок и начинает что-то веточкой на песке чертить. «А где была самая выгодная по- 172

Ольга Ефимова-Соколова зиция во время старта? А ты где был?», а потом другому: «Почему травишься! Ты мог острее идти!». И стоят ребята, будущие чемпионы, носы вытирают. Им бы еще с мамой за ручку дорогу переходить, а не в одиночку яхтой управлять. Вот и мой, как в школу пошел, я его сразу к Светлане Нико- лаевне пристроила. «Если ты от меня идешь, значит это твой курс!» – объ- ясняет Светлана Николаевна и подталкивает мальчишку вперед. Только пройдя своими ножками, начинают юные моряки соображать, где курс, где правый галс, где подве- тренный, а где наветренный борт. А уж как сидеть, ловко уворачиваясь от гика, понимают только после нескольких шишек на голове. Весело у нее занятия проходят! Далеко по Строгинской пойме разносится характерный тренерский голос: «Миша, как надо сидеть?!», «Ваня, подбери!», «Маша, ты чего ноги расставила?!», «Тридцать поворотов оверштаг! Начали!». Солнышко, красота! Дождик моросит – тоже отлично! Глав- ное ветер! Есть ветер – будет тренировка. Нет ветра – за мячиком на лодках гоняются или теорию повторяют. У Светланы Николаевны не заскучаешь! А как к берегу подходить, зорко следит она из своего катера, чтобы старшие помогали младшим лодки вытаски- вать. Тут уж, несмотря на голод, мокрые гидрики шустро бе- гают по берегу девчонки и мальчишки, таская тележки, как муравьи веточки. Смотришь на него – худой, маленький, в три погибели согнется, а тянет своего «Оптимиста» на сто- янку. Так и хочется ему помочь, а нельзя! Не вечно же с мамой на соревнования ездить будет. У Светланы Никола- евны с этим строго. Строгая она, а пошутить любит. В советское время по- стоянно на сборы в Севастополь ездила. Глаза горят, сме- 173

Международный Союз Русскоязычных Писателей ется. Многие мужчины на нее засматривались. Хоть не- большого росточка, а мимо не пройдешь – отовсюду видно и слышно. Провела она для своих ребят после парусной тренировки урок по русскому, а потом поболтать с одной мамочкой ушла. Ну, и покурить в сторонке, чтобы ребятам дурной пример не показывать. А берег южный, идут мимо два парня, да на хохот и прицепились. Только огорошило их сообщение, что она здесь с детьми. Посмеялась Свет- лана, а на следующий день, когда незадачливые ухажеры ее в столовой с отрядом разновозрастных ребят увидели, только рты открыли: – Это все ваши? – Да, от разных мужей! А на самом деле одна у Светланы Николаевны любовь. Скромно говорит она про своего Вадима Борисовича: «Ра- ботали, работали и доработались…». С семьдесят шестого года вместе ездят они на соревнования. Он – судья всерос- сийской категории, она – тренер. Иногда, чтобы попасть на одно соревнование, они менялись. Как-то раз после напряженных гонок Светлана как глав- ный секретарь протокол заполняла, а вокруг Вадима Бори- совича уже девушки столпились. Он только из Америки с соревнований приехал – загорелый высокий, что-то им во- одушевленно рассказывал. Одна девушка с ними на катере купаться отправилась. «А после купания идем домой,– рас- сказывает Светлана, – слышу, спрашивает она телефон Ва- дима. А я и говорю: «Зачем он тебе нужен? Возьми лучше мой! Со мной хоть в бассейн походишь!» Такая вот наша Светлана Николаевна – не влюбиться невозможно. И всю жизнь с детьми. Своих сыновей двое, дочь и сын, и у Вадима Борисовича. Сейчас уже все взрос- лые. А тогда… 174

Ольга Ефимова-Соколова Случился как-то у Светланы Николаевны перитонит. «Благополучно я умирать собралась, а Вадим постоянно около меня в больнице сидел. Так и уговорил не умирать». Стала Светлана Николаевна поправляться. Дети к ней с тренировки бегали. Днем гонялись, вечером придут голод- ные, в окно орут: «Светлана Николаевна!». Соберет она по палате у кого что есть: печенье, конфеты, и своим пацанам отдаст. «Один лапочка принес банку варенья, разбил, пла- чет, что не донес! Такие у меня дети!» – восхищается Мама Света. Попал под волну ее обаяния и добродушный милици- онер, когда возила она своих детей в Киев. Открыл по ее просьбе запертый музей и сам провел экскурсию! А во вре- мя длинных сборов учительница местной школы согласи- лась бесплатно с ее группой уроками заниматься. Где какая экскурсия – всегда Светлана Николаевна первая! Полсве- та со спортсменами пропутешествовала, старалась хоть на чуть-чуть да задержаться, детей в интересные места сво- зить. А зимой – горные лыжи! Сейчас уж ноги не те, но на тренировки в спортшколу добирается. «Мне только до ка- тера дойти, а дальше все легко!» – делится оптимистичная Светлана. А как по другому, если класс «Оптимист» – без юмора нельзя! И какая любовь без взаимовыручки! В непростные де- вяностые годы участвовала Светлана Николаевна в соз- дании парусной секции в Строгино. Солнце, дождь, дети приходят, тренер есть, а с матчастью туго. Что делать? Стал Вадим Борисович старые, списанные лодки восстанавли- вать. Все, что другим не нужно: то там разбито, то здесь сло- мано – в порядок приводил. Да так, что и гоняться на них стали, да неплохо! 175

Международный Союз Русскоязычных Писателей Долго можно говорить про Светлану Николаевну. А можно один раз посмотреть, как подвозит ее к спортшколе Вадим Борисович, помогает из машины выбраться, и как смотрит она на него искрящимися глазами. «Вот это любовь!» – подумаете вы и будете правы! 176

Жанна Куат 177

Международный Союз Русскоязычных Писателей Жанна Куат Как зашнуровать счастье Как зашнуровать своё счастье? – Хоть бы успеть, хоть бы успеть, – бормотала я, нас- пех снимая боксерские перчатки и бинты. Предстояло ещё снять маленькую боксёрскую грушу, прикреплённую к тур- нику в прихожей, и спрятать все это добро вглубь платяно- го шкафа. С годами я отточила этот навык до автоматизма: слы- шится гул мотора у ворот – я снимаю перчатки. Негромко хлопает дверь, и папа идёт к воротам – я разматываю бин- ты. Скрип ворот – снимаю грушу. Автомобиль въезжает во двор, останавливается. Ворота со скрипом закрываются – спортинвентарь в шкафу, а я успеваю ополоснуть лицо во- дой, накинуть кофточку поверх майки. Открывается вход- ная дверь – я сижу за учебным столом и сосредоточенно наклоняюсь над уже выполненным домашним заданием по алгебре. Не то, чтобы родители были категорически против мое- го увлечения боксом, скорее, они молча не одобряли ниче- го, выходящее за пределы их ожиданий. Едва исполнилось мне восемь, как они начали копить на мое образование в высшей школе бизнеса, и распланировали мое будущее лет эдак до тридцати. Примерный план был такой: я выпуска- 178

Жанна Куат юсь из школы с золотой медалью, поступаю в престижный университет – отцовскую альма-матер, далее на магистра- туру по специальности, год стажировки за рубежом, затем переполненная всевозможными знаниями возвращаюсь в родной мегаполис, устраиваюсь на работу, через несколь- ко лет упорного труда получаю повышение в руководящую должность, и потом, долго не затягивая, завожу серьёзные отношения, выхожу замуж и до тридцати рожаю ребёнка. Как хорошая шестнадцатилетняя дочь я послушно сле- довала родительским заветам и в семнадцать поступила в выбранный мне университет, на выбранную специальность, и ... записалась в секцию бокса! Это было мое первое само- стоятельное решение, и, разумеется, об этом никто не знал. Боксерский зал университета встретил меня – отлич- ницу в бифокальных очках – со смехом, и первое, что по- советовал тренер – сменить очки на контактные линзы. И второе – записаться в другую секцию, так как возиться с новичками-переростками у него нет времени. Первому со- вету я последовала, а второму нет. Вместо этого предложи- ла платно тренировать меня индивидуально. К концу второго курса я выполнила норматив канди- дата в мастера спорта и перевелась в другую боксёрскую школу. Годы шли, я придерживалась отцовского плана – диплом бакалавра, защита магистерской диссертации, стажировка в National Louis University и работа в родном мегаполисе. Но бокс всегда был со мной, на каждом этапе жизни. Однажды, во время соревнований, готовясь к выходу на ринг, я делала разминку. Это был очень важный для меня международный турнир, выиграв в котором, могла бы гор- до называть себя «Мастером спорта по боксу». Пытаясь скрыть волнение и тревогу, я начала отрабатывать бой с 179

Международный Союз Русскоязычных Писателей тенью, и в этот момент услышала за спиной низкий, спо- койный голос: – У тебя шнурки развязались. Я обернулась и увидела высокого бритоголового парня с короткой русой бородой. Он кивал мне на развязанные шнурки боксерок – обуви для ринга. Я растерянно огляде- ла свои громоздкие перчатки и только собиралась их снять, как молодой человек наклонился и ловко завязал шнурки. – Удачи там, – сказал он, удаляясь в зрительский зал. И... я влюбилась. «Ну почему, почему так не вовремя? Почему это не случилось когда я, ну, не знаю, в роман- тичном платье, с развевающимися локонами иду по парку, а именно сейчас, когда я выгляжу как изрядно потрёпан- ный потный пацан?» В самый разгар самобичевания я услышала свою фами- лию и растерянно поплелась к тренеру и секундантам. Надо ли писать, что тот бой я проиграла с треском... А парня я больше в тот вечер не видела, но успела уз- нать, что он из сборной России по боксу, приехавшей к нам на сборы. Но вспомнив о провале на ринге, я постеснялась показываться ему на глаза, и впервые решила пропустить целую неделю тренировок – ровно столько оставалось до завершения учебно-тренировочных сборов мужской сборной. Прошел год. Моя жизнь, полная рутины и однообразия, шла своим чередом. Я решила больше не выступать на со- ревнованиях, а ежедневные вечерние тренировки свести к стандартным двум-трем занятиям в неделю. А еще переры- ла сотни спортивных сайтов, пытаясь найти хоть какую-то информацию о том парне, но, как назло, не нашла ничего стоящего. 180

Жанна Куат – Если сегодня ничего не выйдет, то я сдаюсь! – сказала я себе, и забрела на очередной спортивный канал – шел боксерский бой. Мои глаза едва не вылезли из орбит, когда в пыльном дисплее мелькнули знакомые черты лица! Не веря своей удаче, прижалась к экрану – без сомне- ний, это был он! Я узнала, как его зовут, и о том, что высту- пает он от имени моей страны в качестве легионера, и его следующий бой в рамках Всемирной Серии Бокса должен состояться через две недели в нашем городе. Моей радо- сти не было предела! Вы когда-нибудь видели девушку, одетую как на свадь- бу сестры на спортивном мероприятии? Нет? Тогда вам по- везло, ведь тогда на вечер бокса я надела роскошное крас- ное платье и туфли на пятнадцатисантиметровых каблуках. Взобраться на свое место мне помогали всем сектором. Ожидая его выход (боксеры в тяжёлых весовых кате- гориях выступают в самом конце), я вышла в туалет. Цокая неудобными каблуками под недоумевающие взгляды окру- жающих, я шла, опустив голову от смущения и проклиная того парня, себя, и тот день, когда он завязал мне шнурки. Увлекшись самобичеванием, я не заметила колонну прямо перед собой, и как финальный аккорд в симфонии униже- ний – упала навзничь. В этот момент я не думала ни о чем, кроме как убежать и спрятаться от всех до 2035 года. – Вы в порядке? Низкий спокойный голос привел меня в чувство. Я, про- тирая ладонью ушибленной лоб, ответила: – Да, спасибо, – не в силах поднять глаза. Передо мной стояла пара черных боксерок, и на одной из них развязался шнурок. 181

Международный Союз Русскоязычных Писателей – У вас развязался... – промычала я, на автомате завя- зывая их. – Это же ты! – вскрикнул обладатель боксерок. – Ты в мае выступала в спорткомплексе «Достык», да? Я подняла глаза и увидела человека, о котором не пе- реставала думать ни на один день с момента выступления в спорткомплексе «Достык». – При-ввет... – Ты чего так оделась? – Со свадьбы еду... – Круто. Мне пора, но ты не уходи после боя, хорошо? Как тебя зовут? Не успела открыть рот, как его окликнули, и он, подбе- гая к ним, ещё раз повторил: – Не уходи, хорошо? Жди меня здесь после боя. Обратно я шла вприпрыжку, и без посторонней помощи играюче взобралась на свое место. В этот раз сокрушительное поражение на ринге постиг- ло его. Но в отличие от меня он не убежал. После боя мы обменялись номерами. А в октябре 2013 года он сделал мне предложение. В январе его родственники приехали свататься. В июле сыграли свадьбу и переехали к нему в Санкт-Пе- тербург. Через год у нас родился сын Арлан. И мы открыли боксёрскую школу и назвали её именем сына. На сегодняшний день у нас пять боксерских залов в центре города – муж занимается технической стороной дела, я – экономической, благо, знания пригодились. В прошлом году у нас родился второй сын. Мы всё ещё влюблены и счастливы. 182

Жанна Куат И у меня дух захватывает, когда думаю о том, что всего этого могло и не быть, не разреши я себе пойти в секцию бокса... 183

Международный Союз Русскоязычных Писателей Татьяна Юдина Сказка, рассказанная жизнью — Бабушка, а сказки сбываются? А мечты? Мечты — новое слово, я узнала его не так давно. Оно значит – придумывать себе то, что будет потом. Ох, как же я этого хочу! Я бы целый день придумывала – и сбывала! Придумывала – и сбывала! Мне четыре года, и сказку хочется неимоверно. Бабуш- ка весь день в хлопотах, домашних дел много, у мамы ра- боты ещё больше, и вечером, когда пора ложиться спать, я сама придумываю сказки чаще, чем слушаю. Я – ребёнок послевоенного поколения. На стене, над моей кроватью висит картина – девочка в красной шапочке и огромный волк на лесной дорожке. Я объясняю волку всю недопусти- мость его поведения. Обманывать нехорошо, это извест- ная житейская максима. Видимо, я была убедительна, волк отказывается от замысла съесть старушку, переодеться в её чепец и ждать внучку в красной шапочке, укрывшись одеялом. Вместо этого он сходит со стены в комнату и на- правляется в кухню, прямиком к блюду с пирожками. Брать пирожки без разрешения тоже не очень хорошо, но всё же лучше, чем есть беззащитных старушек. Перед глазами всё плывёт и дрожит в тумане розово-красного оттенка. Корь. 184

Татьяна Юдина Мне четырнадцать. Я не буду играть Золушку в школь- ном спектакле. Типаж не тот! Роль отдали моей подруге – голубоглазой блондинке. Из солидарности и она хотела от- казаться, но я отговорила – мечта должна сбываться. Пусть не моя, а её. А у меня – теперь другое заветное желание. Поехать в Испанию, в страну великих Веласкеса и Гойи. Са- мой увидеть то, о чём только читала: как танцуют огненный фламенко, посетить Алькасар и Сантьяго-де-Компостело. Но – тс-с-с! Это пока тайна. Мне двадцать четыре. Позади школа, институт, пере- езд. Первое место работы, очень волнуюсь. В квартире – ремонт, дочка температурит. Да, я стала мамой. К вечеру валюсь с ног. Живу как в сказке: чем дальше, тем страшнее. Я стала взрослой (о чём когда-то мечтала), на меня свали- лось столько ежедневных забот и хлопот, мне кажется, что я плыву в этом море, и меня накрывает с головой волной, и не вижу берега, где можно отдохнуть. А главное, ответ- ственность за правильность выбора, не за себя, а за свою дочь. Она ещё мало что может сама и уж, конечно, не мо- жет принимать каких-то решений (разве что, какие банты сегодня вплетать в косички). Времени катастрофически не хватает. Мечтаю о способностях Василисы – утром встать – и всё сделано силой волшебства. Или о Емелиной щуке, я бы ни за что не использовала её как продукт питания – я бы её холила и лелеяла! И ещё мечта — выспаться. Спать, пока не растворятся очи!!! «Мама, сказку!» — Да, да. В одной далёкой стране жили-были… Качают- ся стены и потолок, диван качается, как лодочка на волнах, и я плыву по реке, неспешно катящей зелёные воды вдоль крепостной стены, и отражаются в реке яркие флаги, и тру- 185

Международный Союз Русскоязычных Писателей ба в прохладе утреннего воздуха поёт чисто и звонко… Ах, это будильник! Как утро?! Я прилегла пять минут назад. Мне, стайеру, невозможно угнаться за временем, взявшим спринтерский рывок. Но зато я никогда не сходила с дис- танции. — Мама, а сказки сбываются? – куда-то в шарф спраши- вает сын. Мне тридцать. Мы опоздали на автобус, ждать следую- щего – долго и холодно, о такси в нашем городке не слыха- но, остаётся только мечтать о ковре-самолёте. Я штурмую скользкий подъём, в правой руке рука ребёнка, в левую нещадно врезаются ручки сумки с продуктами. Берет спол- зает на глаза, ветер с мелкой моросью в лицо, всё для того, чтобы в полной мере прочувствовать все прелести конца осени. Радуюсь, что дочка уже дома. Мечтаю донести деся- ток яиц и пачку чая, не смешав их. Сзади раздаётся сигнал клаксона, наш больничный водитель Михалыч приторма- живает и открывает дверь. Ура! Поднимаю сына в старень- кий УАЗик, забираюсь сама, и мы весело скачем по ухабам под «Марш авиаторов» в исполнении Михалыча. Вечером, уложив детей спать, смотрю фильм вполглаза, довариваю борщ, глажу бельё и думаю, что для каждого возраста свои сказки, свои сюжеты, свои герои. И что взрослые, как и дети, и утешают, и развлекают себя сказками. Я сейчас смотрю придуманную одними людьми, снятую другими историю о героях, сыгранными третьими. Возможно, и прототипов ни- когда не было в реальности, но эмоции, которые вызывает фильм, реальны. Мне тридцать семь. Сидя на диване, пытаюсь одним гла- зом читать, другим посматриваю на дочь. Малышка вырос- 186

Татьяна Юдина ла, стала юной девушкой, с мечтательным видом вздыхает, в руках — тоже книга. — Что это у тебя? – спрашиваю я. — Севилья — башенка в зазубренной короне. — Мед- ленно, выделяя каждое слово интонацией, как заклинание, читает дочь. Севилья ранит. Кордова хоронит. Севилья ловит медленные ритмы, и, раздробясь о каменные грани, свиваются они, как лабиринты, как лозы на костре. Севилья ранит. Её равнина, звонкая от зноя, как тетива натянутая, стонет под вечно улетающей стрелою Гв а д а л к в и в и р а . Кордова хоронит. Она смешала, пьяная от далей, в узорной чаше каждого фонтана мёд Диониса, горечь Дон Хуана. Севилья ранит. Вечна эта рана. — Это Лорка, мам, — показывает мне обложку книги. – Думаю, надо очень сильно любить жизнь, чтоб так писать! Ты знаешь, что Хуан Рамон Хименес и Рафаэль Альберти тоже из Андалузии? Знаешь, как я хочу съездить туда! — Ещё бы,— согласно киваю,— кто б отказался! Знаешь, во времена моего детства поехать туристом в другую стра- 187

Международный Союз Русскоязычных Писателей ну было практически невозможно, Ребёнок Перестройки, мы о таком и не говорили, даже не мечтали. Хотя… Ночью мне снятся мужчины в шляпах, женщины с глад- кими волосами, собранными на затылке в тяжёлый узел. Вздымаются руки, сплетаются воедино печаль и страсть, ритм, голос и музыка, и над всем этим властвует магиче- ский дух танца… Мне сорок пять! (два раза Ха–Ха деревянным смехом, цитируя классика). «Мама — ягодка опять!» — шутят дети. — Ага, если в сиропе! – соглашаюсь я,– а то при обезво- живании стану сухофруктом! Этот самый «сироп» — зарплату не выплачивают уже че- тыре месяца, но по платёжным ведомостям — смешно ска- зать — я миллионерша! (Были и такие смутные времена). Но цены такие, что от тысяч и миллионов в считанные дни остаются крохи. Мне, стайеру, невозможно угнаться за ин- фляцией, взявшей спринтерский рывок. Но зато я никогда не сходила с дистанции. Но… Ура!!! Мои дети – студенты! Оба!!! Институты в са- мой Москве!!!.. «Сказки бывают двух типов – с волшебным помощни- ком, как, например, Серый Волк для Ивана Царевича или Конёк-горбунок и с трансформацией, когда герой, проходя испытания, меняется сам в лучшую сторону», — дирижируя кухонным ножом, читает мне черновик своей курсовой ра- боты дочь. — Волшебный помощник – это прекрасно, — авторитет- но подтверждаю я, забирая нож, — сама бы не отказалась. Скептически окидываю взглядом поле битвы за заго- товки на зиму – весь стол завален перцем, помидорами и зеленью, под окном и на подоконнике стоят шеренги ба- 188

Татьяна Юдина нок. Могучий аппетит двух студентов в семье требует экви- валентных усилий от «кормящей матери». — Что ты скажешь о сеансе трудотерапии по примеру Золушки? – Я вручаю дочери таз мытых помидоров. – Раз- ложи по банкам. И познай самоё себя. — Сын, встань передо мной, как лист перед травой! – призываю я.— Вот тебе не службишка, а служба,— сбегай в магазин, купи кефира, хлеба и соли. Вечером, вернее уже ночью, оба моих волшебных по- мощника беспробудно спят, совершив все кухонные под- виги, я пью чай и читаю черновик курсовой работы буду- щего психолога. «Сказки можно сочинять, сочинять на волнующие темы, где герой преодолевает трудности, схожие с вашими. Герои популярных сказок могут стать отражением архетипов че- ловека и в целом раскрыть некоторые особенности лично- сти. Сказкотерапия – процесс активизации ресурсов». У меня два студента. Ах, Александр Сергеевич! «Москва! России дочь любима, где равную тебе сыскать?!» Промах- нулись мы с Вами, дорогой Пушкин, и с местом и финан- сами – они опять куда-то ухнули. А цены!!! Какой кошмар! Ресурсы, ресурсы… Впереди Новый год, приедут дети… Страшная-страш- ная сказка – во дворе слепленный мною Снеговик, хоть вытаскивай морковку из него на суп, а вместо носа впору вставить еловую шишку (сосед принёс три еловых ветки на букет). Даже не знаю, что точнее – докатилась, достукалась, до- ждалась… это, пожалуй, точнее. Я – круглая отличница, ка- 189

Международный Союз Русскоязычных Писателей кой была когда-то в школе, сразу две пятёрки! Мне сегодня пятьдесят пять! Да что я о всякой ерунде. Главное – я БАБУШКА!!! Этот статус в моих собственных глазах равен званию фельд- маршала. Только сейчас, немного остыв, начала осознавать, что я для своих детей, а теперь и внучки стала прологом, введением в Сказку (а может, в повесть) под названием «ЖИЗНЬ». Как она будет написана, зависит и от меня, в том числе. Сойти с ума! Конечно, про меня не сказать – акса- кал, понятное дело, но я – старейшина! Узнав, что я стала бабушкой, от радости и гордости я готова была всю дорогу домой проскакать на одной ножке и каждому встречному и поперечному объявлять – я бабушка! Когда я в первый раз взяла мою кроху на руки, она вдруг открыла глазки и улыбнулась, у меня так встрепенулось сердце – она признала меня! «Мы с тобой одной крови!» — Мам, на помощь! — в трубке телефона – голос доче- ри, в голосе — смесь удивления и озадаченности. Люби- мый герой сказок внучки – Снеговик. Ей три года, и она неумолима – минимум пять раз в день, зимой и летом она требует очередную порцию сказки. Объём информации, который перерабатывает ребёнок огромен. Мы пока успе- ваем «гнать контент подходящего качества», но уже ста- новится сложнее. Но и интереснее – тоже. Иногда слушает «из старых запасов», но чаще – новую. Дочь выдаёт пор- ционно – «Снеговик и Дед Мороз», «Снеговик и Снегович- ка», Снеговик добрый и злой, «Снеговик и три поросёнка», «Снеговик и семеро козлят», Новогодние приключения Снеговика… Последнее было «Снеговик против Бармалея». Чувствую, скоро будет римейк «Снеговики тоже плачут» и «Белое солнце Снеговика». Каждая сказочная ситуация 190

Татьяна Юдина имеет множество граней и смыслов, образ главного героя – собирательный, хотя к весне, а тем более к лету, немного подтаявший. — Читай инструктаж, — вздохнув, советую я. – Тренируй воображение. Ты теперь – сказочница. Кроме Снеговика есть ещё Дед Снегур и Бабка Морозиха! — Угу, я и так в тонусе, — соглашается мой ребёнок и идёт укладывать спать мою внучку под «Как Снеговик играл спичками». «Сказки, наши помощники в передаче информации де- тям. Признак настоящей сказки – хороший конец. Это дает ребенку чувство психологической защищенности. Что бы ни происходило в сказке, все заканчивается хорошо. Да ещё с присказкой – кто слушал – молодец!» Ремонт! Как много в этом звуке для сердца женского слилось! Наконец-то он закончен, и мы занимаемся наве- дением порядка в домашней библиотеке. Отсортировать книги по жанрам, детские — по возрасту, по актуальности, разместить по полкам… Книг много, больше, чем сил у нас всех, вместе взятых. Тут и тяжеленные словари, и справоч- ники, и техническая литература зятя, и даже мои книги, оставшиеся со школьной поры. Пересмотреть, подклеить, если нужно. К полудню мы выдохлись. Жара. Лежим на полу. Вбегает пятилетняя внучка, видит наши тела, лежа- щие, как кабачки на грядке, и удивлённо спрашивает: «А что вы делаете?» — Лежим в направлении цели, – находится с ответом дочь. — Это как? – не понимает внучка. Я тоже заинтересовалась. 191

Международный Союз Русскоязычных Писателей — Если у тебя есть цель – беги к ней. Не можешь бе- жать – иди. Не можешь идти – ползи. Двигайся в направле- нии цели, быстро или медленно, но двигайся. Не можешь двигаться – ляг и лежи в направлении цели. Вот, пока мы отдыхаем, мы и лежим в направлении к цели! — А-а-а! – внучка заглядывает в соседнюю комнату, — О-о-о! – уважительно тянет, видя книжные сталагмиты на полу, диване и креслах. — Я тоже буду! – садится на пол. — Лежать? – уточняю я. — Идти к цели. Мам, а что такое – цель? — Это то, что ты хочешь получить в результате своих действий… — Волшебную палочку, да? – Кажется, у внучки цель и мечта – это одно и то же. Пока. – Я буду делать чудеса! — Чудо будет, если мы до вечера разберём книги, — вздыхаю я. — Я же вам помогу, — уверяет внучка, — разберём! Её уверенность в собственных возможностях безгранична! — Конечно, разберём! Смотри, нас сколько – две мамы, две дочки, и бабушка с внучкой! То ли детский оптимизм так заразителен, то ли у нас от- крылось второе дыхание, но к вечеру все книги расстав- лены на свои места на полках, и можно поздравить себя с завершением работ. — Бабушка, расскажи сказку! – Внучка готовится спать. — Про Снеговика? — Нет. Про мечту. «В давние годы в одной далёкой сказочной стране в деревушке среди лесов и полей жила-была Девочка. Де- ревушка небольшая, домишки маленькие, жителей мало. Не найти ни одного укромного местечка и никого из жи- 192

Татьяна Юдина телей, чтобы Девочка не знала. Она всегда помогала своей Бабушке, потому что очень её любила, и другим бабушкам тоже. Но больше всего Девочке нравилось смотреть вдаль на лес, на голубое небо с белыми медленно плывущими облаками и представлять, что это прекрасные белые птицы или парусники из неведомой страны, принцессы в пышных платьях, которые идут торжественно на бал… Она даже услышала цокот копыт и бряцанье оружия рыцаря, проез- жающего по мосту через реку, и даже вроде бы помахала ему рукой. Она спала и улыбалась во сне от счастья! Ей снился Чудо-Город на высоком зелёном холме с ромаш- ками и васильками, ярко-красными маками под бездон- ным глубоким синим небом! Она видела чудесные дома из желтовато-серого камня с высокими башенками с крутыми крышами, на которых реяли стяги разного цвета. Из окон лилась приятная музыка, хотя музыкантов не было видно. Высокая зубчатая стена окружала город и служила ему за- щитой. А внизу протекала река, её прозрачная зеленоватая вода отражала и кудрявые от деревьев и кустарника бере- га и сам город. И это отражение как бы увеличивало Город вдвое, отчего он становился ещё великолепнее. «Я обязательно увижу дивный Город-Дворец, я хочу там жить! Вот вырасту... – шептала Девочка, ещё глубже погру- жаясь в сон, – вот… вырасту…» Уставшая за день малышка засыпает быстро. Спи, род- ная. Пусть тебе приснится чудо-город, горячие камни мо- стовых и прохлада реки, и быстрая речь жителей, и неви- данный орнамент, обрамляющий окна и двери, кружевная тень от деревьев, рубиновые гроздья зреющего виногра- да… Верь в сказки и в чудо, и главное – в себя. Спи, девочка, завтра будет новый, длинный-предлинный день, полный чудес, света и добра. 193

Международный Союз Русскоязычных Писателей Год спустя. В детской нагромождение каких-то коробо- чек на столе, стульях… Руки внучки перемазаны клеем, на щеке – мазок бронзовой краски. Сама она «упакована» в фартук от шеи и до щиколоток. Вид деловой донельзя! Об- резки тесьмы, пуговицы, камешки, фольга – всё свалено на большой лист картона в углу. Дочь что-то режет ножницами, зять раскладывает большую коробку, скрепляя разъехав- шиеся стороны скотчем в одну большущую «платформу». – Здесь будет сказка! – восторженно сообщает мне внучка с порога. – Новая игра? – спрашиваю я. – Не совсем, – улыбается дочь. – Есть идея сделать что-то вроде книжки, на каждой страничке фото вместо иллюстрации и текст под ним. – Чья идея-то? – мысленно прикинув масштаб работ, подозрительно уточняю я. Зять взглядом показывает на внучку. Та режет лист кар- тона, открывая и закрывая рот в такт движению ножниц. Как никогда остро чувствую, что мы с ней – дети разных тысячелетий. Мне, стайеру, невозможно угнаться за техни- ческим прогрессом, взявшим спринтерский рывок. Но зато я никогда не сходила с дистанции. Пять лет спустя. Боже мой, мне скоро семьдесят! – Под небом голубым есть город золотой…– Внучка ме- сит тесто и поёт. Делаем пироги. – Не получается! – тоненькие пальчики не удержали край теста, и начинка выглянула наружу. – Ничего страшного, отдохни и получится.– Я улыбаюсь. И продолжаю – А в небе голубом горит одна звезда. Она твоя, о, ангел мой, она твоя всегда… 194

Татьяна Юдина – Ты знаешь эту песню? – удивляется внучка. – И не только. Это по Библейским текстам, Золотой Го- род – прообраз Рая. А мелодия эта сочинена Вавиловым, и он думал, что никому не известного автора не издадут, и выдал за музыку придворного лютниста Медичи Франче- ско да Милано. Давай с пирогом заканчивать. – Ты подержи тесто, если у меня опять… – Я лучше тебя поддержу. Не переживай, научишься. Знаешь, как меня учила моя бабушка? Упала – вставай. Ты, когда училась ходить, падала же. И вставала. И так до тех пор, пока не научилась. – Это не только про пироги, да? — Девочка сдувает во- лосы со лба. – Это про жизнь? Хорошо тебе, тебя бабушка учила упорству… А, ну да! – Хохочет она, осознав ситуа- цию. – Бабушка, у меня есть мечта – я хочу стать киноре- жиссёром, снимать сказки для детей. Только – тс-с-с! Это пока тайна. – Здорово! У тебя воображение и вера в свои возмож- ности – просто бескрайние! И учишься ты быстро... Все- му... – мысленно добавляю я. Да, мне хорошо! Я, стайер, двигаюсь по жизни в удоб- ных для меня темпе и ритме, с терпением и упорством, присущими ХХ веку, и это вызывает восхищение внучки, дитя ХХI века. Вечером или уже ночью, как много раз до этого, когда все пироги пышной горкой на столе, и внучка спит, обняв подушку, я пью чай и листаю красочную книжку и, глядя на каждую иллюстрацию, вспоминаю историю её создания. Я знаю наизусть каждое слово и повторяю их, смакуя, потому что сказки всегда заканчиваются хорошо. «Пускай ведёт звезда тебя дорогой в дивный сад...» 195

Международный Союз Русскоязычных Писателей Ирина Соляная Половинка яблока Обессилено развалившись в кресле, Король ждал пло- хих вестей. Королева не ночевала во дворце. Сердце Коро- ля сжалось от дурных предчувствий. Солнце стремилось к зениту, а поиски ни к чему не при- вели. Слуги и гвардия сбились с ног. Гофмаршал повелел допросить гостей, прибывших на Турнир Всех Искусств, но всё без толку: никто не видел даже следов Королевы. Придворный Шут, которого прогнали, чтобы он не ме- шал Королю пребывать в унынии, осторожно вернулся в залу. — Сир, на Турнире был один гость… Тот самый Художник. Его стоит допросить со всей строгостью. Король кивнул. Он помнил этого бродягу Художника из Дальних Земель. Именно он написал портрет пастушки, ставшей по древнему обычаю избранницей Короля. Весе- лая девушка с половинкой яблока в руке на лесной тропе покорила сердце юного Принца. Принц стал Королем, па- стушка – Королевой, а непарадный портрет невесты до сих пор висел в Тронном Зале, как образец высокого искусства. Увы, допрос дал мало. Художник лишь признался, что его присутствие на Турнире Всех Искусств не было случай- ностью. При быстром обыске в кафтане Художника Гофмар- 196

Ирина Соляная шал нашел письмо: «Мой милый друг, я буду весьма при- знательна, если Вы соблаговолите прибыть на пару дней в наш скромный Летний Замок для участия в ежегодном Турнире Всех Искусств. Вы можете получить неожиданное, но лестное предложение». — Не изменой ли здесь пахнет? — грозно сдвинул брови Гофмаршал. — Не думаю,— хмыкнул вездесущий Придворный Шут,— Художник здесь, а Королевы нет. Великий Камергер принес на серебряном подносе сви- ток. Король сломал печать и повелел всем покинуть подвал. Такое послание следовало читать именно в пыточной! «Ваше Величество, сын вырос, наши спальни устроены на разных этажах. Развод королевской четы невозможен, а раздел всей нашей жизни – вполне! Я оставляю Вам, Ваше Величество, утомительные цере- монии, ведь Вам так важно, чтобы королева сидела слева, спинка её трона была ниже на три дюйма, а платье для приема иностранных послов было непременно голубым с серебром – у Вас найдется немало красоток, желающих примерить мою тиару. Носите сами напудренный парик! Пусть Ваша благословенная лысина уныло преет, когда Ве- ликий Камергер позволяет раскрыть только верхний ярус окон! Оставляю Вам всех своих фрейлин. Они нещадно вы- белены и нарумянены, едко пахнут потом и амброй. Раз- влекайтесь с ними и их высохшими кавалерами. Вас оста- лось только пришпилить к картонке и оформить паспарту для гербария. Чинные прогулки в парче вокруг фонтанов Верхнего Сада я оставляю Вам. В придачу забирайте фаль- шивые скрипки струнного квартета, Вы всегда были в вос- торге от их поросячьего визга. 197

Международный Союз Русскоязычных Писателей Себе я оставляю избушку и пруд в конце Хмурого Леса. В первый же день я прибегу к берегу босиком и нырну с шаткого мостика прямо в исподнем. Потом я отломлю гор- бушку от свежего каравая и посыплю его крупной серой солью. Я буду собирать ежевику и слизывать с запястий её сок. Вечером я стану слушать соловьев, потому что меха- нических щеглов в клетках я оставила Вам. Еще я возьму с собой Зорьку – ту самую забракованную Вашим Вели- чеством необъезженную кобылу. Вам не понравились ее дикие взволнованные глаза, и Вы нашли, что у неё баб- ки толстоваты. А мне такая кобыла в самый раз! Я беру ее, как и запах вывороченной копытами земли. Я заберу всех толстых слепых дождевых червей, выползших из навозной кучи ранним утром. Нанизывая их на крючки, я буду ры- бачить весь день. Теперь никто не станет смотреть косо на то, как я ем пальцами взбитые сливки. Да, и отныне я буду взбивать сливки сама! Если Вам будет угодно согласиться с этим письмом, пришлите мне с пажом в Хмурый Лес половинку яблока». Король рухнул на первый подвернувшийся табурет. Он долго рассматривал выщербленные плиты пола, неров- ные своды подвала, ржавые крюки и потемневшие дубо- вые скамьи. Наконец он сказал себе: «Пусть кажется, что потеряно все, но половинка яблока в замке непременно найдется». Король поднялся наверх и переоделся к ужину. Алый камзол с золотой лентой, напудренный парик, башмаки с рубиновыми пряжками. Выхода венценосной особы ждали все. Пряча улыбки под веерами, шушукались фрейлины, ко- торые непостижимым образом узнавали сплетни. — Турнир Всех Искусств продолжается! — возвестил Ве- ликий Камергер, поняв молчание сюзерена с полувзгляда. 198

Ирина Соляная Грянула музыка. Особенно усердно пилил альтист, слов- но снимал лаковую стружку со старинного инструмента. Король призвал юного пажа и Художника. Расторопный мальчишка кивнул и бросился на кухню за половинкой яблока, а Художник, еще не опомнившийся после допроса, трепетал в поклоне перед Королем. — В три дня повелеваю разыскать новую пастушку, лет этак восемнадцати, не старше. И написать ее портрет. Но теперь уж потрудитесь обойтись без яблока. 199

Международный Союз Русскоязычных Писателей Ксения Черепанова Непростое украшение Золотом блеснуло скромное кольцо на тонком пальце. Молодая жена смеялась, позируя для фотографа. Подстав- ляла щёки и губы своему мужу. Рука сжимала небольшой букет ромашек. С лица не сходила улыбка. Лицо зарумя- нилось от удовольствия и счастья. Обычно прямые тёмные волосы сейчас были завиты, заколоты аккуратно у висков ловкой рукой парикмахера. Короткая фата игриво подпры- гивала при каждом движении. Гости, смех, радость и веселье. Кольцо сидело на пальце так, словно всю свою жизнь только и ждало этого момента. Словно оно исполнило своё предназначение. — Каждый третий брак рушится,— завистливо нашёпты- вали серьги. — Только не этот, — отвечало колечко. — Они созданы друг для друга. А я — символ этой любви. — А про себя до- бавило: «А вот вас скоро в шкатулку уберут или другими заменят. И будете лежать на дне коробки». 200