Труды сектора Философии и Права 2 выпуск

ЕМ И Я НАУК К А ЗА Х СК О Й ССР А Л М А -А ТА 1957

А К А Д Е М И Я Н А У К К А З А Х С К О Й ССР ТРУДЫ СЕКТОРА ФИЛОСОФИИ И ПРАВА В Ы П У С К II И ЗД А ТЕЛ ЬС ТВ О АКАДЕМИИ Н А У К КАЗАХСКОЙ С С Р АЛМА-АТА - 1957

РЕДКОЛЛЕГИЯ Н . Д ж а н д и л ь д и н (отв. редактор), К. Б. Б с и с е м б и е в. М. А. Б и н д о р, В. А. К и м, А. Е . Е р е н о в, Н. А. М у с а б а с в а

ТРУДЫ СЕКТОРА Ф И Л О С О Ф И И И ПРАВА 1957 АКАДЕМИИ Н А У К КАЗАХСКОЙ ССР Вып. II Н. Д Ж А Н Д ИЛЬДИН О НЕКОТОРЫХ ДОМАРКСОВСКИХ И ПОЗДНЕЙШИХ БУРЖУАЗНЫХ ТЕОРИЯХ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОГРЕССА Проблема о характере и общем направлении исторического раз­ вития интересовала философов и социологов еще задолго до воз­ никновения марксизма. Однако мыслители прошлого не могли ее правильно решить, так как они к изучению общественной жизни подходили с идеалистических позиций. Идеализм никогда не слу­ жил и не может служить философской основой научного понима­ ния действительности, тем более закономерностей человеческой истории. Поэтому домарксовские общественные теории, несмотря на то, что в некоторых из них правильно подмечались отдельные стороны исторического процесса, в целом оставались ненаучными, ложными в своем исходном положении. Кроме того, эти теории, к а к правило, носили метафизический характер. В. И. Ленин указывал, что все прежние теории истори­ ческого процесса были «негодны по своим основным приемам, по своей сплошной и беспросветной метафизичности»1. Д ля метафизики характерно отсутствие исторического взгляда на вещи. К ак известно, общественная жизнь представляет собой сложную цепь многообразных явлений, проявляющихся в самых различных формах и взаимоотношениях. Вместо того чтобы рас­ сматривать эти явления в их совокупности и уловить общую зако­ номерность исторического процесса, метафизики обычно берут лишь отдельные примеры или ф акты из истории, исследуют их изо­ лированно от общей цепи событий и вследствие этого оказываются совершенно неспособными вскры ть сущность исторических явле­ ний, показать объективную логику бесконечных изменений, проис­ ходящих в общественной жизни. Именно в силу своей метафизичности, писал Ленин, прежние «философско-исторические теории и возникали, и лопались как мыльные пузыри, являясь в лучш ем случае симптомом обществен­ ных идей и отношений своего времени и не подвигая ни на волос 1 В. И . Л е н и н . Соч.. т. 1, стр. 126. 3

вперед понимания человеком хотя бы каких-нибудь единичны х, но зато действительных (а не тех, которые «соответствуют шловече- ской природе») общественных отношений»’. Д ол гое время во взгл яд ах на историю общ ества господствова­ ла т а к называемая теория цикличности, или «круговорота истории». И дея о том, что общ ество вечно вращ ается по замкнутому кру­ гу, бесконечно повторяя пройденный путь, возн и кла еще в глубо­ кой древности. Греческий историк Полибий, ж ивш ий во втором ве-г ке до нашей эры, утверж дал, что все государства и народы идут одним и тем же путем, что они сначала п ереж и ваю т подъем, стре­ мятся к известной степени совершенства, а за т е м разлагаются и возвращаются назад. Т акую же мысль вы сказал и древнеримский философ Сенека. Он полагал, что «цепь событий подчинена вечному круговраще­ нию». О днако в древности теория цикличности н е получила достаточ­ ного обоснования и разработки. Она получила широкое распрост­ ранение в более поздний период, когда в н ау ке господствовал ме­ тафизический способ мышления. Н аиболее ярким представителем теории общественного круго­ ворота был известный итальянский философ Джамбаттиста Вико (1 6 6 8 — 1744). В своей книге «Основания новой науки об общей природе н а­ ций» Вико детально р азр аб о тал теорию, согласно которой каждое общество, проходя три последовательные ступени — «век богов», «век героев» и «век лю дей», — достигает высш ей точки своего р аз­ вития, а потом постепенно приходит в у п ад о к и возвращается к своему исходному пункту, после чего вся история повторяется, вновь на прежней основе. Начальную ступень развития общества — «век богов»— Вико характеризует как период детства человечества, когда зачатки бу­ дущих культурных потребностей выступают в виде грубых инстинк­ тов. Л ю ди этой эпохи к аж у тся Вико похожими на звероподобных великанов, у которых не было даже членораздельной речи. Страх, вызванный ударами гром а, породил у людей веру в богов. Слепое преклонение перед этими богами явилось главн ы м условием в о з­ никновения первобытной общественности. Ф орм ой правления в «век богов» была теократия. Отцы семейств, патриархи, обладали неограниченной властью н ад своими женами и детьми, а последние )еспрекословно выполняли их приказы, так к а к они «верили что все решительно приказываю т Боги»2. Следующая ступень развития общественной жизни — «век г е ­ роев» представляет собой, по Вико, период юности человечества. период господства аристократов, приписывавших себе бо-‘ жественное происхождение и считавших себя высшими по сравне- 1 Т а м ж е , стр. 127. 2 Джамбаттиста В и к о . Основания новой н а у к и об общей природе наций, 1940, стр. 379.

нию с плебеями, «которым приписывалось скотское происхожде­ ние»1. «Век героев» — эпоха ожесточенной борьбы меж ду аристо­ кратами и плебеями. Стихийные восстания зависимых людей, под­ вергавшихся бесчеловечному угнетению, заставляют «героев», или «отцов», объединиться. Так возникает государство. П равления в «век героев», говорит Вико, были аристократиче­ скими. «В се гражданские права принадлежал^ замкнутым правя­ щим сословиям... героев»12, у зависимых людей, т. е. рабов, не бы­ ло никаких прав; у них не было ни религии, ни священного брака, ни собственности, у них не было даж е имен. Третья ступень развития общ ества— «век людей» —1характе­ ризуется Вико как период зрелости человечества. Это был век тор­ жества разум а и справедливости, когда человеческая природа ста­ новится разумной, и потому умеренной, благосклонной и рассудоч­ ной. «Она признает в качестве законов совесть, разум и долг»3. В «век людей» народ стремится к свободе. Привилегированное положение аристократов кажется ему предрассудком, и он требует равенства и одинакового для всех писаного закона. Постепенно устанавливаются «человеческие правления», при которых «все уравнены законами, так как все в них родились свободными в сво­ их городах, т. е. в свободных народных государствах, где все лю­ ди или наибольшая их часть представляют собой законную силу го­ сударства; вследствие этой законной силы они и оказываются гос­ подами народной свободы»4. Формы государства этого периода — народная республика или монархия. Обе они, по мнению Вико, опираются на народные мас­ сы. В «век людей» общество достигает высшей точки своего разви­ тия. Однако неограниченная свобода, которой пользуется народ в этот период, по мнению Вико, в свою очередь портит и развращает людей. По мере того как люди увеличивают свое богатство, улуч­ шают свое благосостояние, они становятся мелочными, теряют\"вкус к возвышенному, утрачивают чувство взаимной связи и начинают служить своим грубым прихотям и капризам. Они «подобно зве­ рям приходят в ярость из-за одного волоса, возмущаются и зве­ реют... они живут в наивысшей заботе о телесной иреисполнен- ностн, как бесчеловечные животные, при полном душевном одино­ честве и отсутствии иных желаний». И в силу всего этого люди «из-за упорной партийной борьбы и безнадежных гражданских войн начинаю т превращать города в леса, а леса — в человеческие берлоги»5. Тогда общество распадается, и снова наступает эпоха варварства. С наступлением времен второго варварства, «которые лежали 1 Д ж а м б а т т и с т а В и к о . О сн о в ан и я новой науки о б общ ей природе наций, 1940, стр. 380. 2 Т а м ж е. 3 Т а м ж е , стр. 379 4 Т а м ж е , стр. 380. 5 Т а м ж е, стр. 469. . . 5

в ещ е более глубокой тьм е, чем времена п ервого варварства»1, за ­ верш ается круг развития и снова начинается у ж е пройденный путь, Н° ВЙ стория древнего общ ества, по мнению В и ко , представляет пер- вый круг, который заверш ается распадом античны х республик. На сменудревней культуре приходит новая культура, и начинается второй круг человеческой истории. Период варварских завоевании в Европе Вико считает возрождением божественного века, период господства феодалов — повторением эпохи героев, а современные ему европейские государства — повторением античных республик. Д ал ьш е история долж на была пойти по нисходящ ей линии, возвра­ титься к своему исходному положению. Такой пессимистический вывод был продиктован Вико тогдаш­ ней итальянской действительностью. • В эпоху Возрождения (XIV и XV вв.) И тал и я и в экономиче­ ском, и политическом, и культурном отнош ениях была самой пере­ довой страной Европы. В то время, по сл овам Энгельса, в «Италии наступил невиданный расц вет искусства, которы й явился как бы от­ блеском классической древности и которого никогда уже больше не удавалось достигнуть»2. Н о уже в XVI столетии Италия постепенно вытесняется с ми­ ровой арены и теряет свою национальную независимость, попадая под власть иностранных государств, главны м образом Испании. Этот процесс сопровождается падением национальной культуры, разложением городской демократии, усилением политической и церковной реакции и громадным обнищанием народных масс. В эпоху Вико Италия по сравнению с передовыми странами Европы была отсталой провинциальной страной с реакционным политиче­ ским строем, где всякая ж ивая мысль беспощ адно подавлялась. П од влиянием этой мрачной действительности Вико, в отличие от французских просветителей, не верил в прогрессивность н арож ­ дающ егося капиталистического строя, п о л агая , что современная ему Европа завершает свой круг развития и стоит накануне н а ­ ступления повой эпохи, эпохи упадка и возвращ ения к временам варварства. Тщательно разрабаты вая учение об общественном круговороте, Емко впервые пытался доказать, что история общества представля­ ет собою закономерный процесс, что за отдельными фактами, за цепью случайностей скры вается историческая необходимость. Од- <<н9вая наука» В ико не дала действительной науки об об- 0 , ‘f f bWa д а л е к а от науки, хотя в ней, по словам М аркса, имеется «не мало блесток гениальности»3. Истопи«Ипбт!^тпоСН0Иа,,а на \"Д е и с т и ч е с к о м понимании истории. котопая якобы ня’ \" ° мнению йико» подчинена идее провидения, Р с р авл яет движение культуры от варварства к [ Т а м же, стр. 440 ФК.' М-м а\" р■ГЛкVvЛсtЛМ?иV-*. Ф/Д.^| иети к а с природы, 1946, стр. 5 Энге л ь . Соч., т. XXV. стр . 399. -6

цивилизации и обратно. Процесс общественного развития происхо' дит по неизменному, замкнутому кругу потому, что такова его судь­ ба, — вот основной тезис Вико. Теория цикличности Вико является типичным метафизическим учением, отрицающим в конечном итоге общественный прогресс, пробивающий себе дорогу через все зигзаги и периоды реакции. Правда, В ико говорит и о «поступательном движении, совершае­ мом нациями». Но у него это движение носит лиш ь мимолетный характер, поскольку за ним следует всеобщий упадок и регресс. Теория круговорота Вико отраж ает человеческую историю од­ носторонне, дает неправильное, искаженное представление о дейст­ вительном процессе исторического развития. Но тем не менее она отражает некоторые реальные стороны общественной жизни. В об­ ществе на самом деле происходит нечто подобное круговороту. Так, например, каждая из досоциалистических общественно-эконо­ мических формаций возникала и развивалась, а потом приходила в упадок и вынуждена была уступить свое место новой формации, которую, в конце концов, постигала та же участь. Вико был прав, когда он, исходя из опыта прошлой истории, говорил, что всякое антагонистическое общество сн ачала возникает, затем растет, до­ стигает высшей точки своего развития, а потом разлагается и гиб­ нет. Но он глубоко ошибался, утверждая, что каждый «круг» исто­ рии заверш ается возвращением общества к исходному пункту сво­ его развития, отрицая тем самым преемственную связь между эти­ ми «кругами». В действительности развитие общества происходит таким обра­ зом, что оно как бы повторяет у ж е пройденный ступени, но повто­ ряет их не. на прежней основе, а на совершенно иной, более широ­ кой основе. Каждая новая стадия общественных отношений, повто­ ряя отдельные моменты прежней стадии, всегда стремится вперед и движется по восходящей линии, а не назад, к своей исходной точ­ ке. При этом новое общество не отбрасывает старое целиком, а сохраняет в себе его положительное содержание. «Развитие, как бы повторяющее пройденные уж е ступени, но повторяющее их иначе, на более высокой базе («Отрицание отри­ цания»), развитие, так сказать, по спирали...»1,—так характеризовал В. И. Л енин общее направление диалектического развития. Вико, как метафизик, берет лишь одну сторону этого развития и объяв­ ляет ее абсолютным законом всемирной истории, упрощая и омертвляя тем самым живой, многосторонний, противоречивый, но вместе с тем единый и целостный процесс развития общественной жизни. ** * # эпоху утверждения и развития капитализма, представлявшего собой более прогрессивный по сравнению с средневековьем об­ щественный строй, возникла идея поступательного развития об­ щества. 1 В. И . Л е н и н. Соч., т. 21, стр. 38. 7

Передовые представители молодой буржуазии на будущее че­ ловечества смотрели оптимистично, глубоко веря в творческие си­ лы человека и в торжество разума. Они были убеждены в том, что мрачные силы средневековья, в конце концов, будут уничтожены и такие противоестественные явления, как суеверие, несправедли­ вость, привилегии и угнетение, уступят свое место вечной истине, вечной справедливости и равенству, вытекающему из самой приро­ ды человека. И исходя из этого убеждения, они выдвигали идею прогрессивного развития общества, которая на некоторое время стала знаменем борьбы всего класса буржуазии против феодализ- Так, выдающийся французский просветитель Вольтер (1694 — 1778) рассматривал историю общества как процесс вечного изме­ нения к лучшему, как постепенное торжество разума над религиоз­ ным фанатизмом, просвещения — над невежеством. «Последние ве­ ка всегда просвещеннее, нежели первые», — пишет он в философ­ ских диалогах «Древних и новых веков люди»1. В своей работе «Опыт о нравах» Вольтер изображает картину поступательного развития общества. Он обосновывает мысль, что человечество, хотя и очень медленно, но все ж е движется вперед, постепенно освобождаясь от оков религии, заблуждений и пред­ рассудков. Но прогрессивное развитие человеческого общества Вольтер понимает не как прямолинейный процесс, протекающий спокойно и мирно. Наоборот, прогресс, по его мнению, проклады­ вает себе дорогу с большим трудом, преодолевая всевозможные препятствия и сопротивления враждебных сил. В частности, пере­ ход к средневековью он рисует как глубокое падение, наступление эпохи полного одичания людей, когда «человеческий разум огрубел среди самых подлых и бессмысленных суеверий». В течение 500 лет, указывает Вольтер, из-за каких-то богословских доказательств ли­ лась человеческая кровь и на полях, и на эшафотах, то в одной, то в другой стране. Характеризуя всю историю средневековья как нагромождение преступлений, безумий и несчастий, Вольтер тем не менее призна­ ет, что человечество за этот период все же шло вперед, что Европа его времени гораздо гуще населена, гораздо цивилизованнее, богаг че и просвещеннее, чем она была в эпоху Римской империи и во времена Карла Великого. Однако общественный прогресс Вольтер сводит лишь к прогрес­ су разума и просвещения, к постепенному освобождению человече­ ской мысли от оков и глупостей религии. Решающим фактором, оп­ ределяющим прогрессивное развитие человечества, он считает борь­ бу идей или «мнений». Именно в результате борьбы «мнений» и победы истинной философии над заблуждениями, пишет Вольтер человеческим обществам удается со временем исправить свои идеи' и люди научаются мыслить. В этом и заключается, по его мнению * прогресс в истории. 1 В о л ь т е р . Полное собрание сочинений. Ч. III, 1802. стр. 208; 8

Идея о поступательном характере общественного развития по* лучила свое дальнейшее развитие в трудах известного французско­ го буржуазного просветителя X V III века и видного политического деятеля Франции Лнн Робера Тюрго (1727— 1781). В 1750 г. в своей речи на собрании парижского богословского- факультета Тюрго обосновал идею о бесконечном прогрессе чело­ вечества. «Вся м асса человеческого рода, — говорит Тюрго, — переживая попеременно спокойствие и волнения, счастливые времена и годи­ ны бедствия, всегда шествует, хотя медленными шагами, ко все большему совершенству»1. Эту ж е мысль он повторил потом в сво­ ей работе «Рассуждения о всеобщей истории». Процесс поступательного развития общества Тюрго понимал как движение зигзагообразное, идущее через борьбу истины с заблуж­ дениями и ошибками человеческого рода. «Прогресс, хотя и неминуемый, — пишет он, — перемешивается с частными упадками благодаря событиям и революциям, преры­ вающим его»12. Однако теория прогресса Тюрго не была научной, она была в: своей основе идеалистической. Главной движущей силой прогрес­ сивного развития общества Тюрго считал «интерес, честолюбие, тщеславие»3 или участие «бурных и опасных страстей». Тюрго бы л горячим защитником и оруженосцем французской буржуазии. Вся его теоретическая и практическая деятельность явилась, как говорил Маркс, «выражением нового капиталистиче­ ского общества, пробивающего себе дорогу в рамках феодального общества»4. И поэтому «бесконечный прогресс человечества» он понимал как поступательное развитие буржуазного общества, ко­ торое считал вечной и конечной формой общественных отношений. Теория исторического прогресса еще более основательно была- разработана другим французским философом, учеником Тюрго,. Жан Антуан Коидорсэ (1743— 1794). В своей философской работе «Эскиз исторической картины про­ гресса человеческого разума» Кондорсэ дает картину поступатель­ ного развития человечества и выступает горячим сторонником и за­ щитником буржуазного прогресса. Он, как и все передовые просве­ щенные лю ди тогдашней революционной Франции, глубоко верил; в будущее человечества и дальнейшее развитие общества представ­ лял как непрерывное движение по восходящей линии. «Способность человека к совершенствованию, — писал Кон­ дорсэ,— действительно безгранична, ...успехи в этом совершенст­ вовании отныне независимы от какой бы то ни было силы, желаю- 1 А. Р. Т ю р г о . Избранные ф и лософ ски е произведения, 1937, стр. 52. : Т а м ж е , стр. 107. 3 Т а м ж е , стр. 52. * К. М а р к с . Теория прибавочном сто и м о сти , Ч I, 1954, стр. 16. 9'

ш ей его остановить, имеют своей границей только длительность су­ ществования нашей планеты , в которую мы включены природой. Вез сомнения, прогресс может быть более или менее быстрым, но никогда развитие не пойдет вспять*1. Теория Кондорсэ об общественном прогрессе для своего време- ни была значительным событием. Она ознам еновала собой новый ш аг в развитии человеческих представлений об общем характере исторического развития. Н о она, как и теория Тюрго, была далека от научного понимания сущности исторического процесса. Прогресс человечества Кондорсэ понимал как непрерывное вос­ ходящ ее развитие человеческого разума в рам ках буржуазного строя. Капитализм, по его мнению, вечно б у д ет совершенствовать­ ся, но никогда не перестанет быть капитализмом. Частную собст­ венность на средства производства и социальное неравенство Кон- .дореэ считал вечными категориями, неотъемлемыми свойствами каж дого общественного строя. Все виды неравенства, говорил Кондорсэ, должны беспрестан­ но уменьшаться, но всецело уничтожить их невозможно, ибо их причины «естественны и необходимы». В сякую попытку устранить общественное неравенство Кондорсэ считает нелепой и опасной, так как невозможно, по его мнению, устранить его, «не открывая в то ж е время еще более обильных источников неравенства, не н а ­ нося правам людей ещ е более непосредственных и гибельных у д а ­ ров»2. Кондорсэ, как и Тюрго, в своих общественных взглядах был идеалистом. Источником общественного прогресса он считал у сп е­ хи просвещения и научных знаний. Ярким выражением идеализма Кондорсэ является его периоди­ зация истории. Всю историю общества он д е л и т на 10 эпох, каж д ая из которых является более высокой ступенью по сравнению с п р е­ дыдущей. Из этих десяти эпох только первые три построены на о с­ новании различного образа жизни, а все остальны е представляют лиш ь различные ступени развития разума, пауки и просвещения. Таким образом, в силу ограниченности классовых интересов бурж уазии даже самые прогрессивные ее идеологи не могли в сво­ их взглядах на историю выйти за пределы идеалистического и м е­ тафизического понимания сущности общ ественных явлений. З а д а ­ ча создания научной теории исторического прогресса оказалась им совершенно не по плечу. Поступательное движ ени е человечества они изображали односторонне, тенденциозно и потому неправиль- но- Буржуазный строй, шедший в то время в гору, им казался веч­ ной и последней стадией общественного р азви ти я, и поэтому отно- “ ЬИО мирное развитие капитализма по восходящей линии они выдавали за всеобщий, универсальный закон человеческой истории. разумаА ' | 936,Нс^рО 5 - 0 ЭСКИЗ истоРич« К0Й каРт \" » ы п р о гр есса человеческого * Т а м ж е, стр. 229. 10

** * Ярким примером того, что домарксовская философия была вооб­ ще не в состоянии разрешить проблему общественного прогресса, является учение Гегеля о развитии человеческой истории. Правда, Гегель, как диалектик, высказал ряд ценных мыслей о поступательном характере исторического развития. Большой инте­ рес в этом отношении представляют, например, его положения о диалектическом отрицании, об исторической преемственности в раз­ витии общественной жизни. С точки зрения Гегеля, диалектическое отрицание означает не , абсолютное уничтожение старого, а лишь устранение его отрица­ тельных, ограниченных сторон. При этом положительное содержа­ ние отрицаемого сохраняется д л я последующего развития. «...То, что прошло, — пишет Гегель,— не подвергается... абстрактному от-, рицанию, а лишь снимается и, следовательно, вместе с тем и сохра­ няется»1. Гегель утверждает, что новые явления в истории возникают не на голом месте, а вырастают из старого и впитывают в себя поло­ жительные результаты всего пред шествующего развития, и поэто­ му они, как правило, бывают богаче, содержательнее и прогрессив­ нее, чем стары е явления, которые ими отрицаются. Развитие общества Гегель рассматривает как движение посту­ пательное, как переход от низшего к высшему. «Абстрактное из­ менение вообще, — пишет он, — которое совершается в истории, 'давно уже понимаемо в общем виде в том смысле, что в нем вмес­ те с тем заключается переход к лучшему, к более совершенному»2. Но несмотря на это, взгляды Гегеля на историю оставались в пределах того ограниченного идеалистического понимания истори­ ческого процесса, которое было свойственно всей предшествующей ему социологии. Диалектика Гегеля была ненаучной, идеалистической диалекти­ кой, законы которой выведены им не из объективной действитель­ ности, а из субъективной логики, мышления. Поступательное дви­ жение происходит, по Гегелю, не в действительной истории, а лишь в сфере абсолютной идеи, мирового духа, в истории человеческого сознания. Следовательно, гегелевская идея о поступательном раз­ витии общества сливается с идеалистическим пониманием истории. «Обнаруживающееся в природе и в истории диалектическое разви­ тие,— писал Энгельс, —т. е. причинная связь того поступательного движения, которое, сквозь все зигзаги и сквозь все кратковремен­ ные попятные шаги, пробивается о т низшего к высшему, — это раз­ витие является у Гегеля просто отпечатком самодвижения понятия, вечно совершающегося неизвестно где и, во всяком случае, совер­ шенно независимо от всякого мыслящего человеческого мозга»3.* ’ Г е г е л ь . С оч., т. 1, 1929, стр. 1 9 2 — 193. * Г е г е л ь . Соч., т. VIII, стр. 51. 5 Ф- Э н г е л ь с . Людвиг Ф ейербах и конец классической немецкой фило­ софии, 1945, стр. 32. 1!

Н а историю общества Гегель смотрит к а к на высшую сферу- в которой мировой дух находит средства своего конкретного вопло­ щения в действительности. И поэтому когда Гегель применяет свою диалектику к истории человечества, он ставит перед собой лишь о д ­ ну задачу — иллюстрировать на материале истории процесс разви­ тия абсолютной идеи. В «Немецкой идеологии», имея в виду немецкое философское понимание истории, которое было характерно и для Гегеля, М аркс и Энгельс писали: «И стория становится, таки м образом, простой историей предвзятых идей, сказкой о духах и призраках, а действи­ тельная, эмпирическая история, составляющая основу этой сказки„ эксплоатируется только дл я того, чтобы д ать тела этим призракам; из нее заимствуются нуж ны е имена, которые должны облечь эти призраки в видимость реальности»1. Н о ненаучкость гегелевского учения об историческом прогрессе заключается нс только в том, что оно является насквозь идеали­ стическим, но и в том, что оно метафизически ограничивает разви ­ тие во времени. Историческое развитие Гегель рассматривает не как бесконечное восхождение от низшего к высшему, а как посту­ пательное движение, имеющее свое начало и свой конец. О бщ ест­ венный прогресс, но мнению Гегеля, имеет свое начало в истории древнего Китая и находит свой конец в современной ему Германии. С точки зрения Гегеля, историческое развитие есть воплощение самодвижения мирового духа. А сущность д у х а заключается в с в о ­ боде, т. е. в его существовании независимо о т чего бы то ни было. Но дух становится свободным не сразу, а в результате длительно­ го развития. Исходя из этого, Гегель определяет\" историю общества как прогресс в сознании духом своей свободы. «Всемирная история, — говорит он, — есть прогресс в сознании свободы, — прогресс, который мы должны п о зн ать в его необходи­ мости»2. Это значит, что уровень развития того и л и иного государства определяется тем, в какой степени там дух (или народ) сознает себя свободным. Каждый народ, по мнению Гегеля, в сознании своей свободы достигает лишь определенной ограниченной ступени, после чего он застывает в своей неподвижности, и нить преемственности в позна­ нии свободы передается другим народам. Г егел ь различает три сту­ пени развития сознания свободы, или развития всемирной истории П ервая ступень — погружение духа в естественность; вторая сту­ пень частичное сознание своей свободы; тр етья ступень — пол­ ное сознание свободы. Выражением первой ступени являются во- сточные народы, которые не сознают себя свободными и поэтому несвободны. Вторую ступень развития вы р аж ал и греки и римлянеУ знавшие только, что некоторые свободны. В ы раж ением тр еС й сту Г ч пени являются германские народы, которые, по Гегелю дошли д о * К . М а о к с и Ф. Э н г е л ь с . Соч., т. IV, стр. 109; * 1 е г е л ь . Соч., т. V I I I, стр . 19. )2

полного сознания своей свободы и достигли высшей точки развития всемирной истории. Отсюда Гегель делает вывод, что современный ему государственный строй Германии является конечным результа­ том исторического прогресса, а прусская монархия — воплощением абсолютной идеи. Всемирная история, по Гегелю, достигла своего завершения в трех формах: а) теоретически — в лице абсолютной системы гегелевской философии; б) религиозно — в виде полного сознания германскими народами своей свободы через христианство в форме протестантизма; в) политически — в признании прусской ' монархии идеалом политического развития. Таким образом , согласно учению Гегеля, общество развивается лишь до тех пор, пока мировой дух не достигнет своего полного завершения. А когда дух достигнет вершины своего развития, т. е. когда он полностью сознает себя свободным, прекращается всякое продвижение вперед, приходит конец истории. Отсюда ясно, что учение Гегеля о поступательном характере об­ щественного развития не имело ничего общего с научным понима­ нием закономерностей истории и потому не могло дать правильно­ го представления о действительном процессе, происходящем в жиз­ ни человеческого общества. ** * В домарксовской социологии и философии к научному понима­ нию сущности общественного прогресса ближе других подходили классики русской материалистической философии, великие револю­ ционеры-демократы Белинский, Герцен, Чернышевский и Добролю­ бов, хотя и их взгляды на историю в своей исходной основе остава­ лись идеалистическими. Общественную жизнь эти мыслители рассматривали как зако­ номерно развивающийся процесс, как бесконечное движение от низ­ шего к высшему. Они, как великие революционеры и выдающиеся мастера диалектики, глубоко верили в будущее человечества и хо­ рошо понимали, что общество в своем развитии, преодолевая боль­ шие трудности, медленно, но неуклонно идет по восходящей линия, что лучшие времена лежат не позади, а впереди. «Нет предела развитию человечества, — писал Белинский, — и никогда челоЕзечество не скажет себе: Стой, довольно, больш е итти некуда! ...Если до сих пор человечество достигло многого, это зна­ чит, что оно ещ е большего должно достигнуть в скорейшее время»1. Отстаивая принцип прогрессивного развития общества, русские мыслители показали, что в общественной жизни существует исто­ рическая преемственность между прошлым, настоящим и будущим, что отрицание старого не означает отказ от его положительного со­ держания. «Отрицание, — писал Герцен, — берет все свои силы из того, что отрицает, из прошедшего; оно нс может ни пощадить его из 1 В. Г. Б е л и н с к и й . Избранные ф илософ ские сочинения. 1941, стр. 297, 298.

благодарности, ни уничтожить из ненависти: оно, как огонь, сж и­ гает твердыни существующего, но само обусловлено именно сущ е­ ствованием сожигаемого...»1. Э та идея более полно и глубоко обоснована в статье Ьелинско- го «Рецензии 1842— 1845 гг.». В этой статье Белинский указывает,. что задача исторической науки — показать ж ивую связь между современным и древним, теряющимся во м р ак е времени, т. е. нспре- рывающуюся нить, которая проходит через все события и связы ­ вает их между собой, д а в а я им характер чего-то целого и единого. В исторических событиях, пишет он далее, «все последующее необ­ ходимо выходит из предыдущего, а все преды дущ ее служит источ­ ником последнему, точно так, как в логическом рассуждении, одно умозаключение выходит из другого и рож дает из себя третье»2. Д а ж е в мрачный период средневековья, «этой эпохи дикого не­ веж ества, кровавых войн, беспорядка и смеш ения», указывает Б е ­ линский, не остановилось поступательное движ ени е человечества и «не переставал раздаваться всемогущий гл аго л жизни: да будет! и бысть!». То положительное и прогрессивное, что было создано в древней Греции и Риме, по его мнению, не бы ло уничтожено в х а о ­ се средних веков, а, наоборот, оно сохранилось и послужило и с­ ходным материалом д л я последующего разви ти я. «Ничто из про­ ж итого человечеством, — пишет Белинский, — не пропало втуне, н а все сохранилось, чтобы ожить в новых, более сложных и полных формах, чтоб войти, подобно питательным сокам , в новое общ ест­ венное тело и, присуществившись ему, утучнить его на новое з д р а ­ вие и новые силы!»3. Н о в отличие от некоторых западноевропейских буржуазных со ­ циологов конца XVIII века (Коидорсэ и д р .) , Белинский понимал исторический прогресс не как плавное и непрерывное движение по- прям ой восходящей линии, а как движение по спирали, в ходе к о ­ торого крутые подъемы нередко сопровождаю тся поворотами вспять, хотя процесс развития в целом идет о т низшего к высшему. «Человечество, — писал Белинский, — движ ется не прямою линиею и не зигзагами, а спиральным кругом, так что высшая точка пере­ житой им истины в то ж е время есть уже и то ч к а поворота его от этой истины, — правда, поворота не вверх, а вн и з; но для того вниз* чтобы очертить новый, более обширный круг и стать в новой точ­ ке, выше прежней, и потом опять итти, пониж аясь кверху Б о т почему человечество никогда не стоит на одн ом месте, не отодви­ гается назад, делая таким образом бесполезным пройденный п реж ­ де путь: это только попятное движение н а зад , чтоб тем с большею силою ринуться вперед»4. Закономерную неизбежность исторического прогресса русские революционные демократы связывали с действием диалектического 2 ~В. *1' с е р ц е Н- П о л н о е собрание сочинений и п и с е м т V стп 230 296. 3 Та мГ. Бже ел,иснтрс.к и29й7.. И зб р' а н н ы е ф‘ илософс.к..и...е сочи н ен и я,’ 1941, стр. В. Г. Б е л и н с к и й . П о л н о е собрание сочи н ен и й , т. X II, стр. 336. 14

закона борьбы внутренних противоположностей, в частности борь­ бы между формой и содержанием. Каждое явление общественной жизни, как- и явления природы, имеет свою форму и свое содержание. Когда форма соответствует известному содержанию, она способствует его усилению и разви­ тию, но когда она перестает ему соответствовать, то становится тормозом его дальнейшего развития. Поэтому новое, изменившееся содержание всегда вступает в конфликт с устаревшей формой и от­ вергает се, требуя себе новой формы, которая бы открыла ему про­ стор для быстрого развития. Это противоречие, возникающее в жиз­ ни в силу изменения содержания, является, по мнению великих, русских мыслителей, главной причиной общественного прогресса. Эта замечательная мысль, в частности, была блестяще сформули­ рована Н. Г. Чернышевским в его статье «Критика философских предубеждений». «...Вечная смена форм, вечное отвержение формы, порожден­ ной известным содержанием или стремлением, вследствие усиления того же стремления, высшего развития того же содержания, — кто понял этот великий, вечный повсеместный закон, кто приучился применять его ко всякому явлению, — о, как спокойно призывает он шансы, которыми смущаются другие, ...он не жалеет ни о чем,, отживающем свое время, и говорит: «пусть будет что будет, а бу­ дет в конце концов все-таки на нашей улице праздник»1. В отличие от западноевропейских мыслителей домарксовской эпохи, которые рассматривали исторический прогресс как поступа­ тельное движение, происходящее в рамках лишь одной обществен­ ной формации, т. е. буржуазного строя, русские революционные де­ мократы под прогрессом понимали прежде всего последовательные- смены политических форм, замену старого, отжившего свой век об­ щественного строя, новым, более жизнеспособным строем, посте­ пенное освобождение человечества от всех форм социального гне­ та и, наконец, переход к такому укладу жизни, при котором, будет обеспечена полная свобода человеческой личности. Так, Герцен писал, что процесс исторического развития есть «постоянная эмансипация человеческой личности от одного рабства вслед за другим, от одной власти вслед за другой вплоть до наи­ большего соответствия между разумом и деятельностью, — соответ- • ствия, в котором человек и чувствует себя свободным»2. Если французский просветитель Тюрго в революции видел силу, прерывающую прогресс, то Чернышевский совершенно справедливо считает, что именно периоды острой классовой борьбы и револю­ ции являются наиболее плодотворными в истории человечества в. смысле ускорения темпов общественного развития. Д евять десятых прогресса, указы вает Чернышевский, совершаются в моменты ре­ волюции, или, как он выражается по цензурным соображениям, в 1 Н. Г. Ч е р н ы ш е в с к и й . И зб ран н ы е философские сочинения, 1938, стр. 197. * А. И. Г е р ц е н . Полное собрание сочинении и писем, т. X X I, стр. 7.

««периоды усиленной работы ». При этом Чернышевский выражает •свое глубокое убеждение, что рано или поздно, но обязательно на­ ступит такое время, ко гд а всякие* препятствия, лежащие на пути исторического прогресса, будут полностью устранены и прогресс будет совершаться свободно, с ускоренными темпами. В одном из •своих военно-политических обзоров итальянских дел Чернышевский писал: «Прогресс совершается чрезвычайно м едленно, в том нет спора; но все-таки девять десяты х частей того, в чем состоит прогресс, со­ верш ается во время кратки х периодов усиленной работы. История движ ется медленно, но все-таки почти все сво е движение произво­ дит скачок за скачком, будто молоденький воробушек, еще не опе­ ривш ийся для полета, ещ е нс получивший крепости в йогах, так что после каждого скачка п адает, бедняжка, и д о л го копошится, чтобы снова стать на ноги, и сн ова прыгнуть, — чтобы опять-таки упасть. •Смешно, если хотите, и ж алко, если хотите, смотреть на слабую птичку. Но не забудьте, что все-таки каж ды м прыжком она учит­ ся пры гать лучше, и не забудьте, что все-таки она растет и креп­ нет, и со временем будет прыгать прекрасно, скачок быстро за скачком, без всякой зам етной остановки м еж ду ними. А еще со вре­ менем. птичка н вовсе оперится и будет легко и плавно летать со веселою песнею. Правда и то, что, судя по нынешнему, не слишком ещ е скоро прийдет ей врем я летать; а все-таки прийдет, сомневать­ ся ту т нечего»1. В згляды русских революционных демократов на закономерности -общественной жизни отличались от взглядов западноевропейских бурж уазных философов и социологов тем, что они не сводили исто­ рию общества к истории отдельных личностей — королей, полко­ водцев и т. д., а, наоборот, хорошо понимали роль народных масс в истории и подчеркивали, что именно народ оказы вает решающее влияние на ход общественного развития. Т ак, Добролюбов считал, что нет и не может быть прогрессивного р азви ти я общества без ак­ тивного участия народных масс, что ход р азви ти я истории зависит не от «частных случайностей», а от «народной силы». «...В общем ходе истории, - - писал он, - - самое большое участие, приходится на долю народа и только весьм а малая доля остается для отдельных л и ч н о с т е й » 2. Классики русской материалистической философ ии высказали ряд ценных мыслей и о решающей роли экономических отношений в прогрессивном развитии общества. Белинский, например, в вы ­ шеупомянутых «Рецензиях 1842— 1845 гг.» п р я м о писал, что ис­ ходный пункт нравственного совершенства есть преж де всего м ате­ риальная потребность и что материальная н у ж д а есть великий ры­ чаг нравственной деятельности. Если бы ч ел о век не нуждался в пище, в одежде, в ж илищ е, в удобствах ж и зн и , указывал Белин •ский, он навсегда остался бы в животном состоянии. ‘ Н . Г . Ч е р н ы ш е в с к и й . Соч., т. V, стр. 491. Н . А. Д о б р о л ю б о в . П о л н о е собрание со ч и н ен и й , т. 3, стр. 136. 16

Указывая на настоятельную необходимость развития промыш­ ленности, Чернышевский писал: «...Когда развивается промышлен­ ность, прогресс обеспечен»1. Однако не следует преувеличивать значение этих отдельных, хо­ тя и гениальных, высказываний великих русских революционных демократов и тем более нельзя на основе этих высказываний при­ писывать им материалистическое понимание сущности историческо­ го процесса. Замечательные положения Белинского, Герцена, Чер­ нышевского и Добролюбова о роли народных масс в истории, о роли материальных потребностей в нравственном совершенствова­ нии человечества и т. д. говорят о том, что эти мыслители в пони­ мании ряда явлений общественной жизни стояли на пути от идеа­ лизма к материалистическому истолкованию общественных явле­ ний. Но в целом в области понимания истории они оставались идеалистами. Основной движущей силой исторического развития они считали политику, просвещение, образование или стремление людей к счастью. Тот же Белинский, который подчеркивал роль материальной потребности в нравственной деятельности человека, считает, что решающее значение в жизни гражданских обществ имеет политический фактор. Он писал: «История человечества составляется из многих сторон: это есть j вместе история и войн, и договоров, и финансов, и администрации, и права, и торговли, и изобретений, и наук, и искусств, и литера­ туры, и нравов; но как политическое значение составляет главную форму жизни гражданских обществ, и как борьба всех идей, со­ ставляющих основание духовной ж изни обществ, доселе обнару- • жились в во й н ах ,— то история человечества по преимуществу должна быть политическою»21.3 Исторический прогресс понимался революционными демократа­ ми главным образом как прогресс в области человеческих нравов, просвещения и науки. «Прогресс, — пишет, например, Чернышев­ ский,— основывается на умственном развитии; коренная сторона его прямо и состоит в успехах и развитии знаний... Стало быть, ос­ новная сила прогресса — наука; успехи прогресса соразмерны сте­ пени совершенства и степени распространенности знаний. Вот что такое прогресс — результат знания»8. Таким образом, несмотря на то, что великие русские мыслители XIX века Белинский, Герцен, Чернышевский и Добролюбов в по­ нимании сущности исторического прогресса сделали, по сравнению с буржуазными просветителями З ап ад а, а также и с Гегелем, ог­ ромный шаг вперед, все же их взгляды на закономерности общест­ венного развития не были научными в полном смысле этого слова и они не сумели выйти за пределы идеалистического понимания исто­ рии. По тем не менее их основные положения, правильно отражаю- 1 Н. Г. Ч е р н ы ш е в с к и й . Соч., т. I I I , стр. 562. * В. Г. Б е л и н с к и й . Избранные ф илософ ские сочинения, 1941, стр. 302— 3 Н. Г. Ч е р н ы ш е в с к и й . Соч., т. VI I I , стр. 158. 17

щие из BC^.w---- - --- циологии. правы, свою личную и общественную м ораль, свое государство л право она восхваляла как проявление высш ей справедливости и uaajrivia. „v Но после того, к а к пролетариат из угнетенной и страдающей массы, служившей орудием в руках бурж уазии, превратился в са­ мостоятельную политическую силу, отстаиваю щую свои классовые интересы, и становился во главе революционного движения, бур­ ж уазия стала реакционной, а ее идеологи перестали петь гимны человеческому разуму и воспевать общественный прогресс, потому что в понятие прогресс теперь вкладывалось уж е совершенно новое содержание, которое явно противоречило классовым интересам буржуазии. «Иден прогресса и эволюции, — писал П оль Лафарг, — имели необычайный успех в первые годы XIX столетия, когда буржуазия бы ла еще опьянена своей политической победой и баснословным ростом своих экономических богатств. Ф илософы, историки, м ора­ листы, политики, романисты и поэты приправляли свои произведе­ ния и речи соусом прогрессивного прогресса. Но уже в середине века им пришлось умерить свой пламенный энтузиазм. Появление пролетариата на политической арене в А нглии и во Франции поро­ дило у буржуазии беспокойство на счет вечности ее социального господства. Прогрессивный прогресс потерял свои чары»1. Те позднейшие бурж уазны е философы, которые писали о про­ грессе, ограничивались лиш ь пустыми и бесплодными формулами, которые сводились, но существу, к отрицанию исторического про­ гресса. В этом отношении характерна так назы ваем ая органическая тео­ рия общества, развитая английским бурж уазны м философом Г ер­ бертом Спенсером (1 8 2 0 — 1903). Спенсер утверждал, что человеческое общ ество развивается по- тем ж е законам, что и органическая природа. Согласно его схеме, органический мир развивается следующим о бразом . В своем перво­ начальном состоянии каж ды й зародыш состоит из совершенно о д ­ нородного вещества. Но скоро между двумя частями этого вешест- 1 П о л ь Л а ф а р г . С о ч ., т. III, 1931, стр. 12. )8

стях. Процесс этот «повторяется беспрерывно и одновременно во всех частях развивающегося зародыша, и бесконечные дифферен­ цирования производят, наконец, то сложное сочетание тканей и ор­ ганов, которое образует зрелое животное или растение»1. Словом, прогресс органической природы, по Спенсеру, заключается в посте­ пенном переходе от однородного к разнородному. Свой метафизический взгляд на эволюционное развитие живот­ ных и растений Спенсер распространяет и на общество. Он прямо пишет, «что закон органического прогресса есть закон всякого прогресса. Касается ли дело развития земли, или развития жизни на ее поверхности, развития общества, государственного управле­ ния, промышленности, торговли, языка, литературы, науки или искусства, — всюду проходит то ж е самое развитие простого в сложное, через ряд дифференцирований. Начиная от первых сколь­ ко-нибудь заметных космических изменений и до последних резуль­ татов цивилизации, мы находим, что превращение однородного в разнородное есть именно то явление, в котором заключается сущ­ ность прогресса»12. Уподобляя общество организму, эволюция которого приводит к образованию все более усложняющихся и отличающихся друг от друга тканей и органов, Спенсер утверждает, что общественный прогресс (или — «надорганическая эволюция») ведет к дифферен­ цированию однородной социальной массы на части — на управляе­ мую и управляющую, на религиозную и гражданскую, и к созда­ нию различных классов и сословий. Но одновременно с усилением различия меж ду разнородными частями социального организма, но его мнению, происходит и процесс укрепления связи между ними. Следовательно, «надорганическая эволюция» ведет не только к дифференцированию организма на части, но и к скоплению и объе­ динению этих частей, к их зависимости друг от друга. Эта биологическая теория общества является не только абсо­ лютно бесплодной в научном отношении, но и насквозь реакцион­ ной. Она имеет ясно выраженный классовый смысл. Утверждая, что общественные классы, как различные органы единого социального организма, все больше сплачиваются и объединяются, Спенсер пы­ тается доказать «естественность» и «вечность» эксплуататорского строя и обосновать «учение» о гармоничности и единстве интересов рабочих и капиталистов, крестьян и помещиков. Механически и произвольно распространяя законы развития организма на явле­ ния общественной жизни, он стремится перенести ответственность за бесправное и нищенское'положение миллионов трудящихся с гос­ подствующих классов на «природу» и оправдать тем самым поли­ тику эксплуатации и угнетения огромного большинства населения кучкой финансовых и промышленных магнатов, — виноваты, мол. не капиталисты, а «законы природы». Признавая эволюцию един­ ственной формой развития, Спенсер считает социальную револю- 1 С п е н с е р . Соч., т. I, 1899, стр. 5. 2 Та м ж е. 19

ЦИЮ «незаконной», а революционные эпохи - лихорадочными «бо- •лезнями» социального организма. Вопросу об историческом прогрессе больш ое внимание УД^нли и многие русские бурж уазны е и м елкобурж уазны е социологи, осо­ бенно социологи субъективно-идеалистического направления. Так, лидер либерального народничества, враг м ар к с и зм а И. К. Михай­ ловский в 1869 г. н аписал специальную р аб о ту под названием «Ч то такое прогресс?» В ней Михайловский пытается д и а к р и т и ­ ческий разбор органической теории прогресса, разработанной Спен­ сером . По он критикует эту теорию не с научны х позиций, а с точ­ ки зрения субъективно-идеалистического м етода в социологии. О т­ вергая спенсеровское определение прогресса, Михайловский з а я в ­ ляет, что он за центр своего исследования берет не организм, а мыслящую, чувствующую и желающую личность. «Естественным образом , — пишет д а л е е Михайловский, — м ы признаем при этом прогрессивным только так о е движение, которое увеличивает мас­ су наслаждений этой личности и уменьшает м ассу ее страданий»1. Михайловский превозносит до небес ф ранцузского философа и социолога Огюста Конта за то, что тот «прини м ает за центральный ф актор социального р азви ти я интеллектуальный элемент». Как из­ вестно, Конт был основателем гак назы ваемого позитивизма — о д ­ ного из самых реакционных идеалистических течений в бурж уаз­ ной философии. Будучи субъективным идеали стом , Конт отрицал объективность внешнего мира и его закономерностей. Обществен­ ную ж изнь он рассматривал как результат р азви ти я идей и, исхо­ дя из этого, делил историю человечества н а три этапа: теологиче­ ский, метафизический и позитивный. Эту контовскую реакционно-схоластическую эклектику М ихай­ ловский принимает за последнее слово теоретической мысли и к л а ­ дет в основу своего социологического «учения». Михайловский пря­ мо признает, что его теория общественного прогресса, которую он хочет противопоставить спенсеровой теории, «представляет... мно­ го сходств с учением Конта»*. Чем ж е социологическая теория Конта п р и вл ек ла к себе внима­ ние Михайловского? Н а это т вопрос отвечает сам Михайловский. «Наконец, — пишет он, — в области теоретических вопросов история снова выдвигает человека центром вселенной Позитивиз­ му принадлежит честь объединения и обобщения этого стремления. О пять человек становится мерилом вещей, но н а этот раз уже соз- мМииххааййллооввсcкkоoмmуv*, Нв\"°ос'н!еолвое виескто«рЦиечлеоссктонгыойприогнреедсеслаи.мый» лежит, по г в е ^ Г к Г к ° п е п « 1 согласен со спенсеровским пониманием про- гресса как перехода от однородного к разнородном у путем после­ довательных дифференцирований. Он считав?, ч т П б т а н н ы й = Т а м ж \" Д т р Д з ВСКИЙ' С° 4 ’ т' '■ l90G- « р . 75. 3 Т а м ж е . стр. J20.

прогресс заключается, гласным образом, в переходе нс от однород­ ного к разнородному, а, наоборот, от разнородного к однородному. Первобытный человек, по мнению Михайловского, вначале был индивидуален, целостен и почти не нуждался в обществе других. Все нужное ему он добывал сам, своими собственными, личными средствами. Следовательно, он был индивидуально разнороден. Но со временем, говорит Михайловский, возникают два вида сотруд­ ничества м еж ду людьми: простое и сложное. Характерной особенностью простого сотрудничества является отсутствие разделения труда. Каждый член группы полностью со­ храняет свою индивидуальную разнородность, и вследствие этого вся группа остается совершенно однородной (в смысле отсутствия различия между ее членами). А второй, сложный тип сотрудниче­ ства, основан на разделении труда между людьми. При этом со­ трудничестве члены группы утрачивают каждый один ту, другой другую часть своей индивидуальной разнородности, они делаются однороднее, а вся группа получает более или менее резко обозна­ ченный характер разнородности. В первобытном мире, говорит далее Михайловский, общество, организованное по типу простого сотрудничества, имеет временный, случайный характер. Это однородное общество с индивидуально разнородными членами, как правило, переходило в общество раз­ нородное с однородными членами, как бы подтверждая универсаль­ ность спенсеровой теории прогресса. Но как раз такой переход от однородного к разнородному Михайловский считает не прогрессом, а регрессом. При простом сотрудничестве, где нет разделения труда, где каж­ дый член общества является разносторонним, рассуждает Михай­ ловский, люди не зависят друг от друга, потому они равны и сво­ бодны. Одинаковое положенно вызывает солидарность интересов и взаимное понимание членов общества, естественным результатом чего является их высокий нравственный уровень. Совершенно дру­ гая картина, говорит Михайловский, в обществе, построенном на принципе сложного сотрудничества. Вследствие разделения труда люди теряют свою разносторонность, становятся зависимыми друг от друга и, следовательно, перестают быть свободными. Мало того, они, как специалисты различного характера, не понимают друг Друга, что ведет к безнравственности их отношений. Таким образом, источник безнравственности в эксплуататорском обществе Михайловский ищет не в господстве частной собствен­ ности на средства производства, а в разделении труда между людь­ ми — в этом могучем факторе действительного прогресса в разви­ тии материального производства. Отсюда он делает вывод, что яко­ бы общественный прогресс заключается в отказе от разделения тру­ да между людьми, в возвращении человечества к тому состоянию, когда люди были индивидуально разнородными, а общество в це­ лом было однородным. «Прогресс, — пишет Михайловский, — есть постепенное прибли­ жение к целостности неделимых, к возможно полному и всесторон- 21

помv разделению труда м еж ду органами и возможно меньшему разделению труда м еж ду людьми. Безнравственно, несправедливо, в р е д ^ неразумно, все. что задерж ивает э то движение. Нравствен­ но. справедливо, разумно и полезно только то, что уменьшает раз- нородность общества, у си ли вая том самы м разнородность его от­ дельных членов»1. ттлшжио Н ет нужды доказывать, что данное, по выражению Ленина, ни­ чего не определяющее, кром е «благонамеренности» автора, опреде­ ление прогресса не им еет ничего общего с научным пониманием исторического процесса. Оно выведено М ихайловским не из анали­ за конкретных форм общественных отношений и объективных з а ­ кономерностей истории, а из абстрактных, схоластических рассуж­ дений об обществе вообщ е. Кроме того, дан н о е определение про­ гресса является насквозь реакционным, призывающим человечест­ во идти не вперед, а н азад . Оно требует не восходящего движения по пути действительного прогресса, а возвращ ения общества к д а ­ лекому прошлому. Критикуя социологические взгляды Михайлов­ ского, в частности его рассуж дения о прогрессе, В. И. Ленин в ра­ боте «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал- демократов?» писал: «О ткуда возьмете вы понятие об обществе и прогрессе вообще, когда вы нс изучили ещ е ни одной обществен­ ной формации, в частности, не сумели д а ж е установить этого по­ нятия, не сумели даж е подойти к серьезному фактическому изуче­ нию, к объективному ан ал и зу каких бы то ни было общественных отношений? Это самый наглядный признак метафизики, с которой начинала всякая наука: пока не умели приняться за изучение ф ак­ тов, всегда сочиняли a p rio ri общие теории, всегда остававшиеся бесплодными»*. Ярким примером такого рода бесплодных рассуждений об об­ щем характере исторического развития м ож ет служить также «тео­ рия» прогресса, выдгзинутая русским писателем М. А. Энгельгард­ том (сыном известного народнического публициста А. Н. Энгель­ гардта) в его книге «П рогресс как эволюция жестокости» (1899). По мнению этого писателя, общественный прогресс есть нс что иное, как эволюция худших свойств человеческой природы: жесто­ кости, коварства, хищничества, лицемерия, которые якобы посте­ пенно вытесняли первобытную солидарность, человечность и ал ь ­ труизм. Всю историю человечества Энгельгардт рассматривает как исто­ рию постепенного ожесточения нравов, разви ти я «свирепости и му­ чительства», ухудшения человеческих отношений и расцвета взаим­ ном грызни и злобы. 1 . . . , Л £ ! ВДа’ В Х1Х веКе’ отмечает Далее Э нгельгардт, наблюдалось нию горое а .и ч е и м человеческих нравов. Н о это временное яв­ ление, которое не дает сколько-нибудь прочной основы для опти­ мистических взглядов на будущее. А

«Всегда, — пишет Энгельгардт, — находились люди, говорив­ шие: «Будь человек благороден», «Будь сострадателен, добр!» А человек отвечал: «Извольте, с удовольствием!» и придумывал какую-нибудь новую гадость, новое зверство, новое ухищрение же­ стокости, в дополнение ко всем предыдущим. И в этом заключался прогресс до вчерашнего дня»1. Эти схоластические рассуждения Энгельгардта не только ни в малейшей степени не отраж аю т объ­ ективного хода исторического процесса, но представляют собой грязный пасквиль на человечество. Истинная цель данной «глубо­ комысленной» теории заключается в том, чтобы оправдать отвра­ тительные порождения капитализма — кровавые войны, жестокую эксплуатацию трудящихся масс и колониальных народов, распра­ вы с рабочими, разжигание национальной вражды и расовой нена­ висти к другим народам, — вы давая их за нравственное измельча­ ние и падение всего человечества. Чисто априорные, абстрактные формулы Спенсера, Михайлов­ ского и Энгельгардта, именуемые теориями прогресса, по существу означают прямой отказ от идеи поступательного развития общест­ ва и от признания закономерностей истории. Об историческом про­ грессе указанны е социологи говорили только на словах, а на деле сводили его к произвольным, схоластическим построениям, не имею­ щим никакого отношения к действительному прогрессу. С конца XIX и начала XX века, когда старый, «прогрессивный», капитализм вступил в свою последнюю, империалистическую, ста­ дию и превратился в реакционный, умирающий капитализм, идея общественного прогресса не только окончательно потеряла свою популярность среди буржуазии, но и стала подвергаться всякого рода нападкам со стороны идеологов империализма. Защитники системы наемного рабства не могут не чувствовать, что теперь, в условиях загнивающего, отжившего свой век капитализма, борьба за подлинный прогресс означает борьбу не за сохранение буржуаз­ ного строя, а за его устранение, за переход от капитализма к со­ циализму, являющемуся действительно прогрессивным обществен­ ным строем, отвечающим коренным и жизненным интересам всех трудящихся, всего прогрессивного человечества. Поэтому этим ла­ кеям бурж уазии ненавистна не только идея прогресса, но и само слово «прогресс». Даже идеалистическая и метафизическая теория прогресса, разработанная Кондорсэ и другими просветителями XVIII столетия, кажется им опасной, угрожающей якобы сущест­ вованию капиталистического строя. Внутреннее признание того, что капитализм раздирается глубо­ кими противоречиями и переживает все усиливающийся кризис, не­ способность объяснить причины этого кризиса и найти выход из него, а т а к ж е отчаянный страх перед будущим заставляю т идеоло­ гов буржуазии апеллировать к прошлому, искать в прошлом сред­ ства для спасения одряхлевшей системы эксплуатации. Этим и 1 М. Э н г е л ь г а р д т . Прогресс к а к эволюция ж естокости, 1899, стр. 33. 23

объясняется тот факт, что современные социологи и философы им­ периализма усиленно занимаются «воскрешением» и пропагандой давно отвергнутых наукой реакционных теории общественного кру­ говорота и регресса, зовущ их человечество н а за д , к давно забытым общественным порядкам и учреждениям, к варварству и средне­ вековью. В этом отношении XX век напоминает собой то время, когда насквозь прогнивший феодальный строй д о ж и в а л последние свои дни и начиналась эпоха буржуазных револю ций. Идеологи фео­ дальной аристократии — реакционные политики и юристы, филосо­ фы и образованные м онахи — в буржуазной революции видели «разлагающую болезнь века» и воспевали «райскую жизнь» сред­ невековья. Кромвеля и его солдат они н азы в ал и «мятежными в ар ­ варами», а'революционную Англию — «адом демонов и отцеубийц». Английский оратор Э дм унд Борк, с яростью обрушиваясь на ф ран­ цузский переворот 1789 г., писал, что в с л у ч а е победы революции «все общество спустя немного поколений разруш ится; оно рассып­ лется в песок и пыль индивидуальностей, а ветры развеют во все концы»1. Другой защ итник феодальной реакц и и , мракобес Ж озеф де М естр, открыто в ы р а ж а я свою ненависть не только к новым по­ рядкам , но и к человеческим порядкам и человеческой натуре вооб­ ще, призывал к восстановлению рабства и средневековой инквизи­ ции. Правители феодальны х государств и их прислужники были убеждены, что крушение их господства о зн ач ает якобы конец зем ­ ной жизни, и гибель всего человечества. Н о в действительности это был конец нс человечества, а лишь одного одряхлевшего общест­ венного строя — ф еодализм а, ставшего оковам и исторического л ро- jpecca. Современные бурж уазны е апологеты, подобно идеологам ф ео­ дальной аристократии указанной эпохи, т а к ж е оплакивают челове­ чество и пророчат конец мира, прикрывая эти м свой собственный страх перед приближающимся концом капиталистического строя. Одним из откровенных поборников попятного движения был не­ мецкий философ периода складывающегося империализма, идеоло­ гический предшественник германского ф аш и зм а Фридрих Ницше (1844 — 1900). Н ицш е был субъективным идеалистом, объявлявшим внешний мир с его объективными закономерностями простой иллюзией.. Вместе с тем он, как отъявленный реакционер, страстный защитник капитализма, решительно отвергал идею прогрессивного развития общества. Он прямо зая в л я л : «Когда ученый старой культуры д ает себе клятву не иметь сношений с людьми, которы е верят в прогресс,, он прав», ибо «...бессмысленно верить, что прогресс должен насту­ пить необходимо»*. 1 Цит. по книге Р. Вип пер а . «Общественные учения и исторические тео- рии XVII I и XIX вв>, 1913, стр. 121. 2 Ф. Н и ц ш е . Соч., т. I I I , стр. 33—34. 24

Идее прогресса Ницше противопоставляет пресловутую теории? «вечного вращения». Общественная жизнь, но его мнению, как пез сочные часы, постоянно снова поворачивается и постоянно снова протекает. Как же он обосновывает свою «теорию»? Основным положением философии Ницше является его утверж­ дение: «Глубочайшая сущность бытия есть воля к власти». С точ­ ки зрения Н ицш е, всякое стремление есть не что иное, как стрем­ ление к власти. «Желание сделаться сильнее, присущее всякому центру силы, — пишет он, — является единственной реальностью». Каждый человек, по его мнению, стремится «присвоить, стать гос1- подином, стать больше, сделаться сильнее»1. Но не все люди наде­ лены волею к власти. Воля к власти — неотъемлемое свойство лишь сильных людей, т. е. эксплуататоров, а слабые люди, или эксплуа­ тируемые, не имеют воли к власти. Отсюда Ницше делает вывод: сильные должны господствовать, а слабые—подчиняться. И этот, с позволения сказать, «природный закон» служит Ницше исходным пунктом для обоснования своей мистической теории .«вечного воз­ вращения». Н ицш е рассуждает так: сумма сил, которая проявляет­ ся в воле к власти, ограничена, а время проявления этих сил без­ гранично, поэтому неизбежны повторения. Отрицание прогресса у Ницше тождественно с отрицанием со­ циальных переворотов, призванных заменить старые, отжившие формы общественных отношений новыми, более совершенными и жизнеспособными формами. Отстаивая сохранение капиталистиче­ ской системы эксплуатации, Ницше без всякого стеснения заявляет, что более высокая культура сможет возникнуть лишь там , где есть эксплуатация, где существует деление общества на две различные касты, из которых одна господствует над другой. И, исходя из это­ го, он со злостью обрушивается на идею социалистической рево­ люции, объявляя ее незаконной и реакционной. Однако Н ицш е был вынужден признать неизбежность таких ре­ волюционных бурь, по сравнению с которыми «Парижская комму­ на... окажется... только легким «несварением желудка»2. И в страхе перед этими грядущими революционными бурями, угрожающими самой основе капитализма, он обращает езои взоры к прош­ лому, стремясь найти в нем силу, которую можно было бы про­ тивопоставить растущему социалистическому движению. Самое надеж ное средство спасения капиталистического рабст­ ва Ницше ви ди т в «обдуманном возвращении» к временам перво­ бытного варварства путем освобождения людей от «пагубного воз­ действия» образования и народного просвещения, которые делают «низшую расу» малорасположенной своей судьбе. Апология варварства у Ницше неразрывно связана с пропаган­ дой войны. Т ихая мирная жизнь, говорит Ницше, делает народ сла­ бым и безвольным, война же возвращ ает общество к варварству* 1 Ф. И и ц ш е. Соч., т. IX. стр. 689. * Ф. Н и « ш е. Сумерки кумиров, стр . 3. 25

лробуждает б человеке первобытные инстинкты, которые разжига­ ю т кровь и делают его сильным. Вся эта пошлая галим атья продиктована Ницше интересами^раз­ лагающегося и отходящ его класса капиталистов, их животной не­ навистью к трудящ имся массам, к дем ократи и и социализму. Не­ даром пессимистическое и человеконенавистническое «учение» Ниц­ ше, являющееся философским выраж ением загнивания капитали­ стической системы, сл у ж и т ныне «теоретической» базой реакцион­ ной идеологии агрессивных кругов империалистических держав. Теория регресса, проповедовавшаяся Ницше, получила свое дальнейшее «развитие» в работах другого философа немецкого им­ периализма — О ствальда Шпенглера. Ярый враг м арксизм а и рабочего к л а с с а , поборник фашистско­ го мракобесия, Ш пенглер после первой мировой войны выступил с книгой под кричащим названием « Закат Европы», в которой изло­ ж ен а его пресловутая идея о наступлении «сумерков европейской цивилизации», о «неминуемой гибели Е вропы ». Весь смысл этой «философии будущ его» Шпенглера сводится к отрицанию закономерного характера\" общественного развития и исторической преемственности в развитии человеческой культуры. По мнению Ш пенглера, существует н с одна общечеловеческая культура, а множество культур, соверш енно не связанных между собой. У каждой культуры — своя собственная идея, своя собст­ венная жизнь и своя собственная смерть. Античный мир погиб без­ возвратно, никому не оставив своего н асл ед ства, так же безвозврат­ но погибнет и современная Европа, — п ророчи т он. В истории каждой культуры Ш пенглер различает три фазиса. П ервы й фазис — период детства, или первичное состояние хаоса. Второй фазис — период расцвета культуры , или «собственно куль­ турное состояние». 1рстий фазис — период дряхлости, период упад­ ка культуры. Этот последний фазис Ш п ен глер называет «цивили­ зацией», которая якобы следует «как с т ав ш е е за становлением, как смерть за жизнью, к а к неподвижность з а развитием, как умствен­ ным Сдетство^^ОКаМСНеВШНЙ мировой ГОРОД'за деревней и задушев- Гаким образом, переход от более н и зкой ступени развития че­ ловеческой культуры к более высокой ступени, т. е. к цивилизации, Ш пенглер, вопреки здравом у рассудку, сч и тает наступлением пе­ риода гибели этой культуры . Причем, э т а .м н и м а я гибель мировой цивилизации, или т а к называемый « зак а т истории», является, по его мнению, результатом угасания «внутренней религиозности». Нее то, что окутано религиозным и метафизическим туманом, Шпенглер ™ ет высш\" м Достижением культуры, а настоящую, подлинную свободную ОТ всяких метафизических иллюзий и выра* сcтTуvпmаюliщnнuх!aсf умJlhеIркпоевр»едчоевлыовхечкелсатсвсао.в общ ества, — выражением «на- ___ Следовательно, под крушением человеческой культуры этот no- о . Ш л е т л е р. З а к а т Европы, стр. 31. 26

бориик попятного движения понимает не действительное гниение буржуазной цивилизации, которое с неизбежностью вытекает из самой сущности монополистического капитализма, а победу науки и жизненной практики над религией, материализма над идеализ­ мом, технического прогресса над технической отсталостью, круп­ ных городов н а д «деревенскими долями». Утверждая, что человечество стоит перед катастрофой и мир скоро погибнет, Шпенглер отнюдь не предлагает буржуазии, что­ бы она покорялась неизбежной судьбе и добровольно уш ла со сце­ ны. Наоборот, вся его философская казуистика, все его логические хитросплетения направлены к тому, чтобы укрепить расшатанную мощь буржуазии и спасти тем самым одряхлевшую систему капи­ талистической эксплуатации. Внушая господствующим эксплуататорским классам страх перед будущим, Шпенглер одновременно указывает им «выход» из тупи­ ка. Он советует своим хозяевам уничтожить того, кто несет им гибель, т. е. рабочий класс. А чтобы уничтожить рабочий класс, он предлагает уничтожить технику, разбить машины, разрушить го­ рода и вернуться к «спокойным» временам средневековья. «Пускай­ те кровь рабочему классу, —•говорит этот фашистский проповедник людоедства, обращ аясь к эксплуататорам,— ибо «идеи постигают­ ся только кровью, инстинктом, а не абстрактным размышлением». Идея «уничтожения» рабочего класса проповедовалась еще за­ долго до Ш пенглера. Откровенные реакционеры всех стран не раз призывали буржуазию избавиться о т пролетариата, в котором они видели обозленную массу, способную только разрушать. Однако уничтожить пролетариат буржуазии не удалось и никогда нс удаст­ ся, хотя бы по той простой причине, что сама эта идея является противоестественной глупостью, такой же, как требование щед­ ринского самодура-бюрократа «закрыть снова Америку». Буржуазия, конечно, хотела бы избавиться от своего могиль­ щика— пролетариата, чтобы продлить свою жизнь, но, как гово­ рится, сие от нее не зависит. Пролетариат, возникший вместе с первыми ростками капиталистического способа производства, вы­ рос и превратился в могучий революционный класс независимо от воли н ж елания, вернее, вопреки ж еланию буржуазии. История сама возложила на него великую миссию: уничтожить капитализм и вместе с ним всякую эксплуатацию человека человеком и пост­ роить новое, коммунистическое общество. Следовательно, рабочий класс, являющийся основной силой в производстве материальных благ, необходимых для существования общества, выступает на по­ литической арен е как носитель самы х передовых идеалов челове­ чества. Ж изнь полностью подтвердила великое предсказание осно­ воположников научного коммунизма о том, что будущее принадле­ жит пролетариату. Никакая идеалистическая философия, никакая теория регресса, проповедуемая современными мракобесами от со­ циологии, не помож ет буржуазии повернуть колесо истории вспять. Из реакционных философских «систем» духовных отцов немец­ кого фашизма — Ницше и Шпенглера и из других подобных им 27

«мутных» источников черпают свое содерж ан и е современные социо­ логические «теории», проповедуемые идеологами империализма. В послевоенный период в буржуазных странах появилось мно­ ж ество «трудов», посвященных проблемам будущего развития че­ ловечества. Бурж уазные социологи, не у тр у ж д ая себя изучением действительных процессов, происходящих в жизни, занимаются «загадыванием» перспектив и хода грядущ его развития общества, выдумывают всевозможные «системы» и страш ны е «картины буду­ щ его мира». Причем их «прогнозы» исходят исключительно из ж е­ лания содействовать укреплению капиталистической системы раб­ ства. Один из главарей американских социологов, Эдуард Росс, в своей книге «Социология нового времени» прямо заявил, что «бу­ дущ ее общества зави си т в весьма значительной мере от того, каким мы хотим его видеть». Говоря о будущем развитии общества, реакционные философы и социологи прежде всего заботятся о том , чтобы выполнять со­ циальный заказ своих хозяев — внушить «простым людям» трево­ гу и неверие в свои силы . Поэтому они н асаж даю т пессимизм, су­ л я т людям одни лиш ь мрачные перспективы, пророчат «гибель че­ ловечества». Так, член английской палаты лордов В анситарт в своей книге «Семена раздора», выш едш ей в 1945 г., разглагольствует о так н а ­ зываемом «ракообразном» характере р азви ти я общественной ж и з­ ни. Он утверждает, что человек — существо ракообразное, которо­ му свойственно лишь попятное движение. «Теперь очень глупо было бы верить, — пишет. Ванситарт, — в автоматический прогресс, т. е. в то, что удел человека — итти впе­ ред... Очень рано в ж и зн и мне пришлось прийти к выводу, что че­ ловек, напротив, относится к породе ракообразны х, т. е. что ему гораздо легче пятиться назад, чем двигаться вперед. Еще задолго до 1914 года мне стало ясным, что человек фактически намеревает­ ся пятиться назад, а не двигаться вперед». Стремясь во что бы то ни стало найти средства спасения капи­ тализм а, реакционные буржуазные социологи предлагают всевоз­ мож ны е рецепты для «излечения» его социальны х болезней. Многие из них, например, призывают своих хозяев вернуться к тем временам, когда капитализм развивался относительно мирно; без революционных бурь и социальных потрясений, когда он п ред­ став л я л единственную и всеохватывающую систему хозяйства, ког­ да не было ни Советского Союза, ни стран народной демократии, вдохновляющих своим примером рабочий к л а с с всего мира на борь­ бу з а социализм. Американский социолог В. Репке в своей книге «Человеческое общество» разработал целую программу «оздоровления капитализ­ ма» путем возвращения к ремеслу и мелкому крестьянскому хозяй­ ству и «восстановления рыночного хозяйства». Некоторые реакционные социологи идут ещ е дальше. Под влия­ нием католической церкви в США среди социологов даже возникло движ ение «за возврат к средневековью». 28

Пропагандой идеи возврата к средневековью и восхвалением феодальных порядков занимается, например, известный профессор, автор нашумевшей в США книги «Католицизм, капитализм и ком­ мунизм» Гаррингтон. Средневековую иерархическую систему хо­ зяйств и политической жизни он объявляет лучшей формой общест­ венных отношений, созданной самим богом, и предлагает перест­ роить современное капиталистическое общество по ее образцу. Гар­ рингтон хочет иметь «новый» капитализм, основанный на принци­ пе феодальной иерархии, т. е. капитализм, позволяющий несколь­ ким крупнейшим финансовым и промышленным корпорациям дик­ товать широким народным массам свою волю и держать их в узде. Однако эти меры «оздоровлений капитализма», предлагаемые реакционными буржуазными социологами, заранее обречены на провал. Во-первых, они исходят из совершенно ложных представ­ лений о том, что якобы в общественной жизни никаких объектив­ ных закономерностей нет и, следовательно, направление ее разви­ тия можно изменить куда угодно по желанию людей. Во-вторых, они противоречат той общеизвестной исторической истине, согласно которой ни одно общество, находящееся на более высокой ступени развития, не мож ет возвратиться к временам общества, находив­ шегося на более низкой ступени развития. Человеческое общество на протяжении всей своей истории, преодолевая гигантские труд­ ности, сквозь все зигзаги и изломы, сквозь все муки и жертвы в целом шло и идет вперед по пути прогресса. Но как раз эта истина не устраивает представителей современной реакционной буржуаз­ ной социологии. Дело в том, что эти социологи выражают интересы буржуазии, т. е. того общественного класса, который самой историей обречен на гибель. Интересы гибнущего класса всегда находятся в полном противоречии с фактическим ходом и законами истории, а следо­ вательно, и с научным пониманием исторического процесса. Имен­ но поэтому идеологи буржуазии лезут из кожи вон, чтобы «опро­ вергнуть» научную, марксистскую теорию общественного прогресса, противопоставляя ей всякого рода вымышленные реакционные «теории» попятного движения. С точки зрения марксизма-ленинизма исторически прогрессив­ ным является то, что обеспечивает переход от старого к новому, от низшего к высшему. Социально-экономический строй прогрес­ сивен лишь постольку, поскольку он открывает простор для более или менее быстрого развития производительных сил, содействует подъему материального и культурного уровня общества, развитию политической и духовной жизни народа. Общественные производ­ ственные отношения, основанные на господстве частной собствен­ ности на средства производства и классовом угнетении, на опреде­ ленной ступени развития превращаются из форм развития произ­ водительных сил общества в их оковы и становятся тормозом по­ ступательного движения человечества. Поэтому исторический про­ гресс заключается в замене старого, отжившего свой век общест­ венного строя новым, жизнеспособным строем. 29

Ж изнь давно подтвердила правильность ленинского положения о том, что монополистический капитализм несет народам неслыхан­ ны е бедствия и стал огромным препятствием на пути прогрессив­ ного развития человечества. Но идеологи бурж уазии, призванные, по словам М аркса и Энгельса, «разрабатывать иллюзии» дл я кл асса капиталистов, не хотят признавать этого факта, а усиление общего кризиса капита­ лизм а и его загнивание пытаются и зо бр аж ать как «закат цивили­ зации» вообще, как попятное движение всего человечества. Эти люди даже не мыслят иной системы общественных отношений, кро­ ме той, которая основана на частной собственности и классовом угнетении. Ограниченный классовый горизонт не позволяет им по­ нять, что дряхлеет и идет к неминуемой гибели не человечество, а лиш ь отживший общественный строй — капитализм, что одновре­ менно с этим рож дается и крепнет другой, подлинно прогрессив­ ный строй, — социализм, что гибель старого и отжившего свой век общественного строя означает рождение нового, жизнеспособного строя. Историческая закономерность такова, что общественный строй, ставш ий тормозом человеческого прогресса, должен уступить свое место другому строю, вызванному к жизни объективными условия­ ми развития самой действительности. В н а ш е время, когда капита­ лизм , превратившись в реакционный строй, тянет общество н азад , дальнейшее продвижение человечества по пути прогресса в бур­ ж уазны х странах м ож ет состоять лишь в том, чтобы перейти к со­ циализму.

ТРУДЫ СЕКТОРА Ф И Л О С О Ф И И И ПРАВА 1957 АКАДЕМИИ НАУК КАЗАХСКОЙ ССР Вып. IE К. Б. Б Е Й С Е М Б И Е В ИБРАИ АЛТЫНСАРИН — ПОБОРНИК ПРИОБЩЕНИЯ КАЗАХСКОЮ НАРОДА К КУЛЬТУРЕ ВЕЛИКОГО РУССКОГО НАРОДА Выдающиеся казахские просветители Чокай Валиханов, Йбрай Алтынсарин, Абай Кунанбаев сыграли огромную роль в развитии культуры казахского народа. В своих произведениях они призывали к ликвидации экономической и культурной отсталости Казахстана путем приобщения его к культуре великого русского народа. Наряду с А. Кунанбаевфм и Ч. Валихановым И. Алтынсарин за­ нимает видное место в истории культуры казахского народа. Он был выдающимся педагогом, поэтом и мыслителем, посвятившим всю- свою прекрасную жизнь великому благородному делу просвещения, казахского народа. И. Алтынсарин был страстным поборником при­ общения Казахстана к передовой русской культуре и впервые пред­ принял практические шаги для осуществления\" этих идей посред­ ством организации в Казахстане русско-киргизских школ. И. Алтынсарин был сыном своей эпохи, порождением той об­ щественной среды, которая сложилась в Казахстане после присое­ динения его к России. И. Алтынсарин развернул кипучую деятельность по просвеще­ нию казахского народа в период бурного подъема революционно-ос­ вободительного движения в России против крепостничества. Он на­ чал свою трудовую деятельность в начале 60-х годов, когда цар­ ское самодержавие под напором растущего революционного движе­ ния крестьян было вынуждено отменить крепостное право и дать крестьянам личную свободу. Революционное воодушевление рус­ ского народа, следствием которого явились начало ломки феодаль­ ных отношений и быстрое развитие капитализма, имело определен­ ное влияние на формирование мировоззрения И. Алтынсарина. Вмес­ те с обострением классовых противоречий в это время усилилась идеологическая и политическая борьба против царского самодержа­ вия и крепостничества за демократическое и революционное преоб­ разование России. Эту борьбу возглавляли русские революционные Демократы — Чернышевский, Добролюбов, Герцен, Огарев и другие. Широко распространялась в России демократическая и либеральная 31

литература, возбуждавшая в молодежи вольнодумство и револю­ ционное настроение. Будучи в Оренбурге, Ибрай Алтынсарин имел возможность оз­ накомиться с произведениями русской демократической литературы. В целях просвещения своего народа А лты нсарин изучал труды не только выдающихся русских педагогов, к а к например, Ушинского, но и русских революционных демократов. П осле смерти в личной библиотеке Алтынсарина были найдены собрания сочинений класси­ ков русской литературы, произведения Чернышевского, Добролюбо­ ва, Белинского и выдающ ихся западноевропейских писателей и мыс­ лителей. Совершенно очевидно, что широко распространенные в Рос­ сии в пореформенную эпоху демократические и прогрессивные идеи имели свое благотворное влияние на формирование просветитель­ ских идей и демократических убеждений Алтынсарина. В условиях отсталости дореволюционного Казахстана И. Алтын­ сарин не мог подняться до революционного демократизма. Но тем не менее его демократические и прогрессивные идеи для своей эпо­ хи имели громадное значение. Ибрай Алтынсарин постоянно общался с русскими, в том числе с представителями прогрессивной русской интеллигенции, прежде всего с учителями. П о педагогическим и служебным делам ему час­ то приходилось обращ аться к таким лицам , как В. В. Григорьев, И. Ильминский, В. В. Катарииский, А. Е . Алексторов, А. В. В а­ сильев и другие. Эти лю ди не являлись революционерами, демокра­ там и, врагами царского самодержавия, а бы ли, в основном, покор­ ными исполнителями воли господствующих классов, проводниками колонизаторской политики царизма в области просвещения. Однако не следует отрицать того, что своей деятельностью они •способствовали объективно в той или иной степени распростране­ нию культуры русского народа в Казахстане. В особенно близких отношениях находился Ибрай Алтынсарин ■с Н . И. Ильминским, с которым он постоянно переписывался, и зл а­ гая в письмах свои взгляды на положение вещей, свои мнения, со­ ображения. Из писем, адресованных к Н. И . Ильмиискому, видно, что Алтынсарин очень уваж ал и ценил его. В лице Ильминского он видел чрезвычайно доброго, отзывчивого человека, готового в лю бое время прийти ем у на помощь своими советами. Алтынса­ рин любил и почитал И . Ильминского, а последний любил и у ва­ ж ал И. Алтынсарина. И з этого не следует, что II. Ильминский бы л духовным учителем Алтынсарина, что его миропонимание формировалось под влиянием 1-1. Ильминского. Но необходимо отметить, что Ильминский сделал много полезного Алтынсарину. Он помогал ему изучать русский ? ^ , к ’ Успоить русскую культуру. При этом необходимо подчерк- п У ^ Л 1 ° Л аКОе Добр«желательное отношение к Алтынсарину было Н и СЗМ Ильминский, как миссионер, был заинтересо­ в а н ” Чтобы v r ^ GH И3 МеСТН0Г0 11аселе»и я, как Ибрай Алтын- Н Ри* ° пров°дить миссионерскую деятельность, Н. И. Ильмиискому н уж н а была опора из казахов, знающих рус- 32

ский язык и могущих быть проводниками идей царских миссионе­ ров. Н. Ильминский, как миссионер, ставил перед собой задачу обратить казахов в христианскую веру. Будучи приверженцем пра­ вославия, И. Ильминский не хотел действительного просвещения казахского наро да, а считал целесообразным обучение казахов в русско-киргизских школах лишь в той степени, чтобы они могли проводить в ж изн ь мероприятия властей. Н. Ильминский писал в связи с этим: «Главное внимание должно быть обращено на то, чтобы эти моло­ дые люди получили бы такое воспитание, чтобы они не чуждались своих соплеменников и охотно возвращались бы назад в степь и там распространяли бы полученные в школе сведения. Поэтому беспо­ лезно дать этим мсуюдым людям слишком высокое, воспитание. При­ влекать киргизов в наши средние учебные заведения д аж е вредно. Лица из киргизов, окончивших курс гимназии, или занимаю т мес­ та в городах среди русских и вполне обрусеют, тогда бесполезно тра­ тить большие суммы на обучение некоторых личностей, или же они возвращаются в степь, тогда они не находят ни общества себе рав­ ного по воспитанию, ни жен сколько-нибудь годных для устройства уютного семейного положения. Поэтому, таки е личности себе самим в тягость и недовольные своей судьбой, стараясь приобрести себе деятельность, увлекаются в утопические идеи о возвышении своего народа и легко действуют на видах, неприязненных к русским, и возбуждают своих братьев про­ тив правительства»1. Смысл этого рассуждения Н. Ильминского сводится к тому, что слишком глубокое знание позволит лю дям познать сущность общест­ венных порядков, будет толкать лю дей на борьбу с царским само­ державием. П оэтому он выступает против получения казахам и сред­ него и высшего образования, хотя эта мысль излагается им в не­ сколько завуалированной форме. Н. Ильминский стоял за просвещение казахов в тех рамках, кото­ рые позволяли бы неуклонно осуществлять колонизаторскую, поли­ тику царизма, успешно проповедовать христианские вероучения сре­ ди нерусских национальностей, тогда как Ибрай Алтынсарин искреп- ие желал просвещения казахского народа и приобщения его к культуре русского народа. Алтынсарин хотел полностью слить свой родной край с Россией не путем распространения в нем хри­ стианской веры , крещения казахов, а путем обучения их науке и ис­ кусству, пропаганды среди них научных и технических знаний, раз­ вития их «здравого рассудка» и поднятия, таким образом, культур­ ного уровня казахского народа. П ри всем своем уваж ении к Иль- минскому, И . Алтынсарин никогда не разделял его идей о цивили­ зующем значении христианской религии в Казахстане. Несмотря на это, царские чиновники и миссионеры, выдвигая его на должность инспектора русско-киргизских школ, оказы вали ему из­ вестную поддерж ку в его просветительской деятельности. Эго объясняется тем, что мероприятия царизма по открытию рус- 1 ЦГА М В Д Т А С С Р , ф. 92, арх. 12349, 1875, лл. 2 — 10. 3-74 33

ско-киргизских школ, направленные на обрусение национальных окраин, временно совпадали со стремлением Алтынсирина просве­ ти ть казахский народ, содействовать его экономическому и культур­ ному развитию. П оэтому не случайно, что первый период инспектор­ ской деятельности Алтынсарина вполне у страи вал начальство, кото­ рое было поражено успехами его работы и восхищалось его выдаю­ щимися способностями. Попечитель Оренбургского учебного о к р у га Д. Михайлов писал одному из друзей по служ бе: «. . . Про деятельность г. Алтынсарина сам г.’ военный губернатор отзывается с отличной стороны» . Однако в последующий период, когда разм ах просветительской деятельности И. Алтынсарина принял слиш ком широкий характер, перешел рамки, установленные царским правительством, царские чиновники круто изменили свое отношение к нему. Они стали отзы­ ваться об И. Алтынсариие только с отрицательной стороны, стреми­ ли сь опорочить его перед лицом общественности и всячески оклеве­ тать с целью отстранения его с должности инспектора народных учи­ л и щ Тургайской области. В последние годы своей жизни И. А лты нсарин писал об этом В. Катеринскому: «Грустное очень душ евное настроение м ое теперь, так как от тех ж е властей, от которых имею я право о ж и д ать помощи и прощения,, заслуживаю в конце концов неустанное преследование всеми закон­ ными и даже незаконными путями. Что ж е после этого, где же сп р а ведл ивость?»2. Если царские администраторы, вначале восторгавшиеся Алтынса- риным за его инспекторскую деятельность, стал и потом его преследо­ вать, то это говорит о том , что его работа, направленная на просвеще­ ние широких слоев н ар о да, противоречила целям и задачам колони­ заторской политики русского царизма. И м енно поэтому в последние годы жизни Алтынсарина появились разногласи я между ним и вла­ стями. Только преждевременная смерть Алтынсарина не дала этим разногласиям дойти до конфликтов, до официального его осуждения. О днако после смерти Алтынсарина, отдавая ему дань уважения за то, что якобы он был «полезным слугой русского государства», они всячески старались приписать его к лагерю сторонников реакцион­ ной политики царизма. В то же время официальные круги были сильно напуганы демок­ ратическим характером деятельности А лты нсарина. После его смер­ ти они даже боялись поставить инспектором народных училищ кого- нибудь из местных ж ителей. В августе 1889 г. г р а ф Делянов в своем письм е к Ильминскому, предлагавшему поставить на место И. А лты нсарина одного из брать­ ев ^ейдалиных, писал, что казахи, какими бы обрусевшими они ни оыли, вообще неподходящим к этой долж ности. Он считал, что ни п росвещ ен и я. Д0С169739.Р 1885* \" л я ЛениигРа д е . Ф- Департамента народного стр У ? ’ ^ л ь м и н с к и й. Воспоминания об И. А. А лты нсариие, К азань, 1895, 34

в коем случае нежелательно, чтобы киргизу подчинялись и русские училища, \"и предложил на должность инспектора народных учи­ лищ по Тургайской области назначить русского, сообщая при этом, что это соображение тайного советника Михайлова1. В последние годы своей жизни И. Алтынсарин работал в усло­ виях клеветы и преследования не только со стороны царских чинов­ ников, но и в обстановке постоянной борьбы с реакционной казах­ ской феодальной верхушкой. И звестная часть казахских феодалов, сожалеющих о прошедших временах, когда они безраздельно гос­ подствовали н ад казахским народом, враждебно относилась ко вся­ ким мероприятиям, способствовавшим приобщению казахского на­ рода к культуре великого русского народа, выступала против обу­ чения детей казахов в русско-киргизских школах, организуемых И. Алтынсариным. Они пускали в ход провокационные слухи о том, что в русско-киргизские и русские ш колы берут детей дл я того, что­ бы их окрестить, обратить в христиан, а потом отдать в солдаты. Они всяческими способами стремились тормозить дело народного образования в Казахстане. Реакционные казахские феодалы и мул­ лы распускали об Алтынсарине всякого рода сплетни, слухи, имею­ щие своей целью дискредитировать его, извратить сущность его про­ светительской деятельности. Они изображали Алтынсарина как ка­ заха, «продавшегося русским», говорили, что он дружил с Ильмин- ским якобы д л я того, «чтобы получить чины, халаты и добиться вы­ сокого положения». Они распространяли версию о том, что после смерти Алтынсарина будто бы «наш ли на его квартире целый сун­ дук крестов»2. Все это свидетельствует о том, что взгляды и убеждения И. Ал­ тынсарина, его просветительская деятельность вызвали не только враждебное отношение, к нему со стороны царских чиновников и миссионеров, но и злобную ненависть со стороны местных феодалов. Они охаивали Алтынсарина именно потому, что он не был слу­ гой царского самодержавия, а стремился использовать инспектор­ скую должность для просвещения казахского народа, для распрост­ ранения передовой русской культуры и создания условий для эко­ номического и культурного развития Казахстана, тем самым примы­ кая к демократическому лагерю России, выступавшему против дес­ потии, бесправия, мракобесия и призывавшему русский народ к про­ грессу. ** # Решающим средством приобщения казахского народа к культу­ ре русского нар о да, его экономического и духовного развития И. Алтынсарин считал организацию в казахских аулах русско-кир­ гизских школ. Н а школы он смотрел как на очаги распространения просвещения, к а к на опорные пункты пропаганды среди масс пере­ довой русской культуры и достижений русской науки и техники. 1 ЦГА М В Д Т А С С Р , ф. 968, арх. 1889, л л . 165 — 166. * «Шолпан» (ж у р н а л ), № 6—8, Т а ш к е н т, 1923, стр. 195. 35

Излагая главные цели и задачи своей просветительской деятель- пости И. Алтынсарин указывал: «Возможное счастье для киргиз­ ского’народа я вижу в дальнейшем времени только в нравственном слиянии его с господствующим русским народом и в духовном, эко­ номическом развитии его посредством русско-киргизского образо- Огромное значение русско-киргизских ш кол, по убеждению И. Алтынсарина, заклю чается в том, что совместное обучение казахов с русскими способствует быстрому усвоению казахами русского язы ка, сближению казахского народа с русским народом, укрепле­ нию взаимной связи и развитию дружественных отношении между ними. И. Алтынсарин считал, что русско-киргизкие школы, обучая ка­ захских детей грам оте и русскому язы ку, давая им необходимые полезные знания, могут заложить основу усвоения казахами куль­ туры русского народа. Он писал: «Киргизский народ только что начинает учиться, а потому и ученье его должно начаться прежде всего с азбуки, а этой азбукой дл я него должны служ ить начальные русско-киргизские училища ...в видах устройства самого правительства сближать друг к другу отдельные части Империи, необходимо п р еж д е всего озаботиться, по мнению нашему, введением в киргизскую степь обще-отечественного язы ка русского и русской грамоты, проводником которых вернее всех других могут служить только народные русско-киргизские училища, учрежденные в среде ж е самих киргиз»-. Как видно, И. Алтынсарин рассматривал Казахстан составной частью России, а русский язык считал «обще-отечественным язы­ ком». В дореволюционное время, в обстановке господства идеоло­ гии национализма и шовинизма требование И. Алтынсарина о вве­ дении в Казахстане русского языка в качестве общегосударствен­ ного языка и его отношение к России, к а к к общему отечеству всех народов, населяющих нашу Родину, имею т исключительно важ но е значение. Это свидетельствует о том, что имеются глубокие исторические истоки любви казахского народа к России, к русскому народу. Луч­ шие представители казахского народа ещ е в условиях дореволю­ ционного патриархально-феодального общ ества питали любовь и уважение к русскому пароду, ясно понимали его прогрессивное вли­ яние на народы национальных окраин. Таким представителем народа был И б р а й Алтынсарин, который стар ал ся использовать русско-киргизские ш к о л ы как средство вос­ питания казахской м олодеж и в духе л ю б в и и признательности к русскому народу, в д у х е уважения к его передовой культуре. Д ля достижения этой благородной цели казахский просветитель считал необходимым поставить работу эти х школ так, чтобы они неI I Ц ГИ А Л , ф. 733, д . 156976а. лл. 156—!б!об. И. И л ь м и н с к и й . Воспоминания об И . А Алтынсарине, К азань. 1895. стр . 272. 36

были отчуждены от народа, а находились в тесной связи с ним. А таковыми могут быть только те ш колы, которые будут «устроены в среде же народа и устроены на несложных, простых, общепонятных началах»1. Таким образом, Алтынсарин требовал, чтобы открывае­ мые среди казахов школы были доступны широким слоям населения, понятны им. Создавая русско-киргизские ш колы, И. Алтынсарин боролся за экономическое и культурное развитие Казахстана, за его будущее «нравственное слияние» с Россией. Э ту задачу можно было осущест­ вить, борясь с реакционным влиянием на Казахстан мусульманского Востока с его идеологическим о р у ж и е м — религией ислам а, высту­ пающей против сближения казахского народа с русским народом. Русско-киргизские школьг, по мнению Ибрая Алтынсарина, име­ ют решающее значение в борьбе против реакционного влияния ис­ лама, проповедуемого среди казахов мусульманским духовенством. «...Какие бы вообще ни были благие пожелания правительст­ ва по отношению к киргизам — ж елательно ли духовное слияние киргиз с русскими, желательно ли нравственное и экономическое развитие этого народа и желательно ли, наконец, иекоснение кир­ гизов под разны ми предрассудками, навеваемыми па них соседними азиатскими племенами в форме духовно-нравственных учений, — пи­ сал Алтынсарин, — во всем этом м ож ет служить по глубокому убеж­ дению моему, единственно наводящ им и отражающим в нужных случаях орудием только русское, т а к сказать, образование киргиз в русско-киргизских школах, распространенных среди их ж е коче­ вий»21. Просвещение народа содействует его духовному развитию и по­ ниманию им причин пороков общественной жизни, возбуждает на­ родные массы па борьбу с ними. О днако религиозные предрассуд­ ки, невежество людей имеют свою социальную почву в обществе, основанном на классовом угнетении, которое, обрекая основные мас­ сы народа на забитость, политическую слепоту и невежество, ме­ шает действительному просвещению. Д ля того чтобы избавить народ от темноты, необходимо уничтожить эксплуататорский обществен­ ный строй и создать материальные предпосылки для подлинного на­ родного просвещения. Но Ибрай Алтынсарин з силу исторической ограниченности сво­ его мировоззрения не мог понять, что в условиях патриархально-фе­ одального К азахстана, при господстве царского самодержавия, нель­ зя было в ш ироких масштабах организовать школы и построить обу­ чение на научных началах, исключающих вредное влияние религии на учебное д ел о , добиться, таким образом, просвещения всего народа. Религиозное мировоззрение было господствующим в дореволю­ ционном Казахстане. Однако значительная часть трудового народа нс была охвачена религиозным фанатизмом. В большинстве случаев 1 Н. И л ь м и н е к и й . Воспоминания о б И . А. Алтынсаринс, К а за н ь , 1895, сгр. 272. 2 Ц ГИ А Л К а з С С Р , ф. 25, on. I, д. 2283, лл. 183—185. 37

исполнение обрядов ислама носило у к азах о в формальный характер, делалось это для соблюдения норм приличии. В силу специфических особенностей исторического развития, в си лу того, что ислам не смог широко укрепиться в казахском народе, к а за х и еще не успели втя­ нуться в религиозный фанатизм. Поэтому, указывает Алтынсарин, казахский народ сохранил еще здравый в зг л я д на вещи, он еще не испорчен религиозным фанатизмом. Организуемые в казахской степи русско-киргизские школы, по мнению И. Алтынсарина, должны способствовать развитию положи­ тельных качеств лю дей, в особенности их «здравы х и практических взглядов на вещи», на жизнь. Для этого Алтынсарин требовал, что­ бы обучение в школах велось по учебникам, построенным на науч­ ных принципах. Он пиш ет, что казахский « н ар о д неиспорченный, его стремления не идут ещ е по указанной у зкой (религиозной.— А. Б.) рамке, и кто любит его несомненно, конечно, в настоящее время, в по­ ру начала возникновения в нем учебно-книжного дела, крайне нуж­ ны письменные руководства практически полезны е и научного харак­ тера и что руководства эти должны быть составлены ни на каком-ли­ бо непонятном, а на чисто киргизском я зы к е » '. Воодушевленный благородными и патриотическими идеями, И брай Алтынсарин сам взялся за составление учебника для казах­ ских детей в русско-киргизских школах. В качестве такого учебни­ ка он подготовил и и зд ал в 1879 г. книгу «Киргизская хрестома­ тия». Эта книга была первым учебником, написанным на казахском языке. «Киргизскую хрестоматию» автор построил, исходя из прин­ ципов развития в учащ ихся научных в згл яд о в на окружающие яв­ ления действительности и привития им н авы ко в восприятия куль­ туры русского народа. Характерно, что И. Алтынсарин составил учебник для казахских школ, основываясь на педагогических принципах выдающихся рус­ ских педагогов К. Д. Ушинского, Л. Н. Т олстого и прогрессивного педагога И. И. П аульсона. Как показано в диссертации А. Дерби- салина на тему: «Литературное наследие И . Алтынсарина», боль­ шинство рассказов, помещенных в «Киргизской хрестоматии», И. Алтынсарин заимствовал из учебников эти х русских педагогов. В учебник И. Алтынсарина также вошли казах ск и е переводы ряда басен великого русского баснописца И. А. Крылова. И. Алтынсарин поместил в своей «Киргизской хрестоматии» рас­ сказы выдающихся представителей русского народа потому, что их прогрессивные идеи бы ли ему по душе, и в связи с этим он всячески им Т е Г и Г Х ™ * Ка3аХСКОМ С чи тая, что состаренный учащихся к изучению *^ х Рестома™я» преследует цель подготовки * з ь ж е ' Се научных книг- написанных на русском служ ить лини гьтр в п .аЗЫВаЛ' 4X0 <<начальные хрестоматии могут водствам\" мпгии! 'Ж ителями к более научны м и серьезным руко- ния и что т / Г : е ^ Г Ь/ еЙСТВИтеЛЬНые ^ з н а н и я и полезные сведе- ’ кого общеобразовательного содерж ания почти не имеет- * 14 • ЦГА МВД ТАССР, ф. 908. арх. 84. 1881, лл. 90 97. 38

ся ни на одном из означенных языков, мы вынуждены искать подоб­ ные руководства на ближайшем русском; вследствие чего, мы соч­ ли за более удобное напечатать настоящую хрестоматию русскими буквами, чтобы она прямо соответствовала своей цели, т. е. служила непосредственным путеводителем к более ученым и общеполезным русским книгам, нс противореча последним ни своим содержанием, ни алфавитом»*. Таким образом, свою просветительскую деятельность Ибрай Алтынсарин тесно связывал с задачей изучения казахами русского языка и русской науки, усвоения ими культуры русского народа. При этом нужно подчеркнуть, что, создавая первый учебник на казахском языке, Алтынсарин стремился также дать новую пись­ менность казахскому народу. В качестве этой письменности он ре­ комендовал письменность русского народа. Написав «Киргизскую хрестоматию» русским алфавитом, Алтынсарин еще три четверти века тому назад доказал его применимость к казахскому языку. Эта благородная идея Алтыисарина осуществилась лишь в годы Советской власти, спустя более чем 60 лет после выхода в свет его книги, написанной русским алфавитом. Это показывает, что Алтын­ сарин на многие десятилетия предвосхитил то крупное событие в культурной жизни казахского народа, которое было связано с при­ нятием им русского алфавита. При составлении «Киргизской хрестоматии» к переводам произ­ ведений русских авторов И. Алтынсарин подходил с большой от­ ветственностью. Он глубоко сознавал, что при переводе русских источников на казахский язык нельзя не учитывать специфических особенностей образа жизни казахскго народа, существенно отлича­ ющегося от образа жизни русского народа. Поэтому Алтынсарин подвергал переводимые материалы творческой переработке, при­ близил их к условиям жизни казахов, стремился сделать их понят­ ными казахским читателям. «Составляя ее («Киргизскую хрестоматию». — К. Б .), — писал Алтынсарин,— я имел в виду, во-первых, чтобы книга эта, как пер­ вая и единственная еще на нашем родном языке, могла служить читательною книгой как для киргизских мальчиков, воспитываю­ щихся в русско-киргизских учебных заведениях, так и вообще для народного чтения; во-вторых, чтобы приводимые в книге рассказы были преимущественно в духе киргизов; поэтому и выбор для нее рассказов представлял не мало затруднений, вызывая необходи­ мость всестороннего соображения н ад каждою отдельною статьей»2. Примечательно то, что И. Алтынсарин, подготовляя хрестома­ тию, преследовал более широкие задачи, так как по его замыслу книга должна была служить не только учебным пособием для школьников, но и книгой для чтения среди народных масс. Создание И . Алтынсариным п ервого учебника на казахском языке имело огром ное значение в духовной жизни к азах ск о го наро-1 1 И. А л т ы н с а р и н . «Киргизская хрестоматия», 1879, стр. V I. г Т а м ж е , стр. VII.

да. «Киргизская хрестоматия» явилась ярким выражением его про грессивных дум, чаяний, горячих желаний воспринимать культуру русского народа, его стремлений к светлому будущему. Будучи передовым, дальновидным представителем своего наро­ да, Йбрай Алтынсарин прекрасно понимал, что написанный им учебник для обучения казахских детей светскому образованию и ор­ ганизуемые и м русско-киргизские школы являются лишь началом великих культурных преобразований родного края при покрови­ тельстве и братской помощи русского народа. Поэтому ему хоте­ лось, чтобы начатое им благородное дело развивалось и продолжа­ лось другими людьми. Он горячо желал, чтобы на одной его хре­ стоматии «дело не остановилось, а издавались бы и новые книги для народного чтения, направленные к практически полезной цели и умственному развитию родного нам н арода»’. Считая, что русско-киргизские школы должны быть рассадника­ ми передовых идей, средством просвещения отсталого народа, Алтынсарин указывал на то, чтобы эти ш колы стали действитель­ ным орудием просвещения народа, могущим дать учащимся хоро­ шее образование и подготовить необходимое количество людей, ко­ торые своей благотворной деятельностью были бы в состоянии охватить все аулы Казахстана. Только воспитанные люди, получив­ шие хорошее образование в широкой сети русско-киргизских школ, по мнению Алтынсарина, могли успешно вести борьбу и иско­ ренить так называемый «татарский фанатизм», под которым про­ светитель подразумевал мусульманские религиозные предрассудки, распространяемые среди казахов татарскими муллами. На этих лю­ дей Алтынсарин возлагал большие надежды в воспитании казахских масс в духе русской культуры и науки. «Школы, — говорит И. Алтынсарин, — это главные пружины образования киргизов, а они, брошенные в Степь как попало, не могут приносить пользы; между тем на них и в особенности на них21 надежда; в них же и будущность киргизского народа. Пусть дадут хорошее образование в школах (т. е. относительно хорошее), пусть отличат кончивших курс какими-либо преимуществами, чтобы зам а­ нить в школы неразвитый народ, тогда несомненно увеличится, и весьма быстро, число учащихся, а эти последние, умножившись в Орде и пропитанные духом науки и здравого взгляда на вещи, по- прах»^Т И На ВеСЬ на^ од; тогда и татарский фанатизм разобьется в Из этого видно, что «хорошее образование», по И. Алтынсарп- ну означает научное понимание мира, материалистический, выра­ ж аясь его словами, «здравый взгляд» на окружающую нас действи- JL аспРостРа нение научного, материалистического взгляда л и г и Х , Г ф ^ Г еЖЛеН1Ш И- Алтансарина’ К ИСК°Р” Ю Ре“ Казахский народ, говорит Алтынсарин, в целом не был еще 1 ЦГА МВД ТАССР . ф. 968, арх. 84. 1881. лл. 90 — 97. Казань. 3895. ипс к и й. Воспоминания об И. А. А лтыксарине. 2 Н. И л ь м стр. 229 — 230. 40

охвачен религиозным фанатизмом, поэтому он не относится враж­ дебно к изучению науки, к просвещению. Он подчеркивал, что «кир­ гизский народ сам по себе представляет благодатную почву для об­ разования»1. Отмечая справедливость мысли Алтынсарина о том, что там, где* сильно влияние суеверий в народе, где. люди охвачены религиозным фанатизмом, являющимся врагом пауки, создаются трудные усло­ вия в организации школ, образуемых на научных началах, в то же- время нельзя согласиться с утверждением Алтынсарина, что доре­ волюционный Казахстан не был затронут религиозными предрас­ судками и представлял собой особую, «благодатную почву» для просвещения. Хотя в дореволюционном Казахстане ислам не получил такого широкого распространения, как это было па мусульманском Восто­ ке, но тем не менее среди казахов было распространено почитание- природы, имелись, как говорил Ч окан Валиханов, «следы шаманст­ ва», что свидетельствует о низком культурном уровне патриархаль­ но-феодального общества. Известно, что в условиях классового общества наука и техника не могут стать достоянием народа, они доступны узкому кругу лю­ дей из привилегированных классов. Действительное просвещение всего парода невозможно в анта­ гонистическом классовом обществе даже тогда, когда возникает производственная потребность в развитии науки и техники. О ставаясь на позициях идеализма в области понимания общест­ венно-исторического процесса, И брай Алтынсарин не см ог поднять­ ся до понимания того, что благоприятная почва для просвещения создается не особенностями идей, взглядов народа, а общественно- производственными условиями существования людей. И. Алтынса­ рин горячо призывал свой народ к просвещению, но основывался при этом лиш ь на том, в силу исторической ограниченности своего мировоззрения, что именно психическая особенность казахского на­ рода, его здравы й взгляд на вещи создают благоприятную почву для образования. Он недопонимал, что необходимость просвещения диктовалась потребностью развития производительных сил, вызван­ ной прогрессивным влиянием присоединения Казахстана к России. Подтверждением этому служит то, что сам Алтынсарин, организуя русско-киргизские школы среди казахских кочевий, настаивал на том, чтобы детям казахов давали не только общее образование, но и специальное, связанное с непосредственным овладением произ­ водственной профессией. В одном из писем к Ильминскому он пи­ сал: «...Мы с Василием Владимировичем (имеется в виду Катарни- ский. — К. Б .) постоянно и неуклонно настаивали и настаиваем на учреждении начальных русских ш кол в среде же киргиз, if лучших 1 Н. И л ь м и и с к и й. Воспоминания об И. А. Алтынсарнне. К азан ь, 1895,. стр. 246. 41

■it3 окончивших здесь курс направлять в т а к и е практические заведе­ ния. где оч 1) Учат их учить других русскому я зы к у и грамоте и Z) 1 аким практическим занятиям , как выделка ко ж и , мыла, свеч, тканье из ш ерсти простых м атериалов, доставляемых скотоводством» . Таким* образом, И б рай Алтынсарин сч и тал, что знания облег­ чаю т труд производителей и содействуют умелой организации про­ изводства материальных благ. Предлагая обучать детей в школах различным производствен­ ным профессиям, И брай Алтынсарин стар ал ся внедрять методы организации производства России в казахскую степь. Он рассматри­ в ал школы не только как средство духовного развития казахского народа, распространения в нем передовой русской культуры, но и к а к средство приобщения казахского н а р о д а к экономике русского народа. В этом мы видим чрезвычайно в аж н о е значение просвети­ тельских идей И брая Алтынсарина. Выдающийся казахский просветитель прекрасно понимал, что казахский народ при кочевом образе ж и зн и не может перенять эко­ номику и культуру русского народа. П оэтом у в открытии русско- киргизских школ он видел одно из важ н ы х мероприятий, создаю­ щ их условия для перехода казахов к оседлости. «На степные ш колы, — говорит он, — не следует в настоящее врем я смотреть как на заведение, обучаю щ ее только русскому язы­ ку и грамотности, а нуж но, чтобы в них ученики приобретали еще привычки к оседлости, опрятности и здр аво м у взгляду па вещи, что, словом, нужно обратить большое внимание на воспитательную сто­ рону учеников, имея в виду ту цель, чтобы эти ученики, ... получив более и менее основательное знание и проникнутые известными на­ правлениями, могли повлиять на окруж аю щ ий народ своими све­ ж им и и духовными мыслями»-. Ясно себе представляя, что с помощью одной лишь пропаганды нельзя убедить людей в превосходстве оседлой жизни, Алтынсарин предлагал научить к азах о в в школах таким занятиям, которые были бы несовместимы с кочевым образом ж изни. Б связи с этим Алтын­ сарин говорил о том, что «в видах содействия к переходу в оседлую ж изнь, к которой киргизы идут уже быстрыми шагами, предлагалй- учрежденне двух, трех особых и только особы х, ремесленных школ, где бы обучали плотнично-столярному д е л у » 3. Идею об организации ремесленных училищ , содействующих пе­ реходу казахов к оседлости, И. Алтынсарин начал претворять в ж изнь, будучи инспектором народных училищ . 15 ноября 1883 г. в I ургае была открыта «Яковлевская рем есленная школа». День от­ кры тия этой школы казахский просветитель называл знаменатель­ ным событием в жизни казахского народа и «началом реальному 1 Н . И л ь м и н с к и й-. Воспоминания об И. А . Алтынсарине, Казань, 1895, стр. 275. -’ Т а м же , стр. 241 * Т а м ж е, стр. 275 42

образованию киргиз», создающему предпосылки будущего эконо­ мического прогресса Казахстана. Хотя ремесленные школы в тот период были приспособлены к тогдашним производственным по­ требностям казахского общества, они в своем дальнейшем развитии явятся, по убеждению Алтынсарина, залогом великих экономиче­ ских преобразований Казахстана, дадут возможность казахскому народу добиться тех же успехов, каких достигли в то время рус­ ский и другие народы в области науки и техники. При открытии ремесленной школы И. Алтынсарин говорил: «Об образовании детей должны заботиться и мы сами, ближай­ шие отцы наших детей, принося на этот предмет посильную лепту из своих средств, как это делают все русские и другие нации, достиг­ шие уже посредством знания д о устройства телеграфов, принося­ щих несть в какой-либо час из-за нескольких тысяч верст, паровых машин, возящих людей и тяжести, без лошадей и верблюдов, по 1000 верст в сутки»1. Как в ремесленных училищах, так и в общеобразовательных русско-киргизских школах Алтынсарин требовал проводить заня­ тия в тесной связи с производственно-практической деятельностью общества. Отт стремился выпускать из стен своих школ людей, овла­ девших известной суммой знаний и умеющих применить эти знания на практике, и тем самым показать темной массе полезность и пре­ восходство русского образования. Осуждая книжные занятия в школах, требуя максимального применения наглядных пособий при- обучении, И. Алтынсарин писал: «...Одни книжные объяснения, например, об электричестве и т. п. не даю т учащимся полного об них понятия, так и потому, что­ бы киргизы видели в школах не одни непонятные им книги, а и образцы, насколько возможно, дел науки и искусства»2. Поэтому Алтынсарин, являясь инспектором народных училищ Тургайской области, принимает все меры для того, чтобы обеспе­ чить находившиеся под его ведением школы различного рода тех­ ническими коллекциями, различными предметами потребления. На средства, собранные им по своей инициативе, он снабдил школы, как он сам пишет, образцами производства и употребления льна, хлопка, шерсти, шелка, кожи, писчей бумаги, стекла и т. д. В шко­ лах Алтынсарина были физический и химический кабинеты, коллек­ ция мер длины, тяжести, весы, барометр, микроскопы, компасы, электромагнит, действующий телеграф и т. д. Все эти мероприятия Ибрая Алтынсарина преследовали цель ознакомления казахского народа с научными и техническими дости­ жениями русского народа, применения их в производственно-прак­ тической деятельности. Для осуществления этой великой задачи надо было прежде всс-* 1 Я ковлевское училище в г. Т у р гае. «Оренбургский л и сток», 1884, № 5, 29 января. * Ц Г И А Л К азС С Р , ф. 25. on. 1. д . 2283, св. 221, лл. 158— 168 (И з отчета о •состоянии народ н ы х школ Тургайской об л асти за 1883 год)

го убедить широкие слои населения в полезности и необходимости получения образования в открываемых русско-киргизских школах,, вы звать у молодых л ю дей интерес к знанию . Именно поэтому Ибран Алтынсарин «Киргизскую хрестоматию» н а ч а л с обращения к моло­ деж и , в котором плам енно призывал ее к изучению науки. пафо­ сом и увлечением говорил он юношам об огромном значении науки и техники в общественной жизни, об их роли в облегчении челове­ ческого труда, о тех чудесах, которые могут творить люди, применяя в своей практической\"деятельности достиж ения науки и техники. В вводной части «Киргизской хрестоматии», написанной в сти­ хотворной форме, И б р ай Алтынсарин писал, что люди неграмотные, необразованные — это невежественные л ю д и , которые действуют вслепую. Невежды лиш ены разума, р ассудка. Настоящие люди те, которые овладели наукой и знаниями и способны пользоваться их благами. Наука выводит лю дей из тьмы невеж ества, раскрывает им гла­ за на мир, неизмеримо расширяет горизонт их мысли, вооружает знаниями для покорения стихийных сил природы. Если будете учиться, д е ти , О ткроется перед вами м и р ; Л егк о вы достигнете того, Ч т о ж елаете вы! —1 пиш ет Алтынсарин, обр ащ аясь к молодежи. Казахский просветитель рассказывает юношам и девушкам о том, как и х сказочных для того времени успехов достигли народы, развивая у себя науку и техни­ ку, какое облегчение тр у д а, какие выгоды и удобства их ожидают, если они по-настоящему возьмутся за изучение науки. В с тр а н а х , где знание и и ск у сство , И з кам ней построены с а р а и ; И з далеких краев З а какое-то мгновение Б ы с тр о получают вести; Т ы сяч а километров расстояние П о к р ы в а ю т поездом В течение полудня; 1 а м лю ди летают, как пти ц ы . Р а б о т а , выполняемая ж ивотны м и. В ы полняется водой и огнем -. И . Алтынсарин поучал молодежь, что э т и чудеса науки доступ­ ны всем тем, кто учится, кто овладевает зн ан и ям и . Он старался в мо­ лодых людях вызвать страсть к знаниям, к терпеливому и настой­ чивому изучению достижений науки. Своими горячими призывами выдающийся просветитель стре­ мился возбудить у молодеж и патриотические чувства. Настойчива рекомендовал ей со всей решимостью взяться за учебу, овладеть. -1 У1 а Ам лжт еы, н сстар.р иXVн .. « К и рги зская х р есто м ати я» , 1879, стр XIII 44

знаниями и искусством и своим самоотверженным трудом содейст­ вовать ликвидации отсталости родной страны. И. Алтынсарин хотел видеть в молодых людях настоящих борцов за то, чтобы Казахстан стал культурным, образованным краем, стоящим в одном ряду с передовыми странами мира. Известно, что в патриархально-феодальном Казахстане при ко­ чевом образе жизни экстенсивно-скотоводческое хозяйство зависело от случайностей погоды и от других стихийных бедствий. Было достаточно губительного действия джута или какой-нибудь эпиде­ мической болезни, чтобы скотовод лишился всего богатства и ока­ зался в нищенском положении. И. Алтынсарин считал, что просвещение, изучение науки помо­ жет казахскому народу избавиться от этих бедствий. По мнению И. Алтынсарина, наука — надеж ная гарантия от бедности, нужды и нищеты. Подчеркивая важность приобретения научных знаний, он писал: Настанет пора старости В ы р а ст и в ш и х н а с родителей; Настанет пора бедности, Лишив нас б огатства. При старости н а ш и х родителей, При лишении б о га тс тв . Знание с л у ж и т нам опорой1... Громадное значение просветительской деятельности Ибрая Алтынсарина л том и состоит, что она была призвана в конечном итоге содействовать развитию производительных сил общества, внедрению в хозяйственную ж изнь казахов передовых методов про­ изводства, более производительных, совершенных орудий труда. *®* Просветительские идеи Алтынсарина для своей эпохи, несом­ ненно, были прогрессивны и плодотворны. Но реализация планов Алтынсарина по просвещению народа в условиях патриархально- феодального Казахстана встретила непреодолимые трудности. Алтынсарин сам видел те огромные препятствия, которые имелись в Деле организации русско-киргизских школ в казахской степи. Трудности открытия школ в казахских аулах вызывались не только характером общественного строя в дореволюционном Казах­ стане, но и отсутствием материально-технической базы школ, не­ достатком учительских кадров, способных и готовых работать в ка­ захских кочевьях, и нежеланием значительной части населения от­ давать своих детей в школу. По этому поводу И. Алтынсарин писал: «На наш у долю теперь выпало самое тяжелое ответственное время, когда все надо еще создавать, вводить эти нововведения в темную среду и освещать ее насколько хватит у нас сил и умения. 1 И. Л л т ы н с а р к н. «Киргизская хрестоматия». 1879, стр. 236. 45

О т хорошей постановки дела в начале будут зависеть и последст­ вия. Всего тяжелее, оказывается, создавать школы, не имея ника­ ких готовых материальных сил. Вот и таскаю сь я по степям, выпра­ ш ивая деньги у обществ и разных общественных, уездных и област­ ных властей»1. Мы видим, что главны е трудности в создании русско-казахских школ, Алтынсарин видел в отсутствии средств. Но он не замечал решающих препятствий, порождаемых общественно-политическим строем. Хотя царское самодержавие прикидывалось сторонником и даж е инициатором просвещения казахского н ар о д а, на мероприятия по народному образованию оно отпускало м изерную сумму, ни в какой мере не удовлетворяющую потребностей народного образования до­ революционного Казахстана. Н а строительство школ для обучения детей казахов. Ибрай Алтынсарин с разреш ения царского правительства организовал сбор средств.с местного населения, но т а к к а к установленный пра­ вительством так называемый кибиточный сбор не покрывал расхо­ дов, вызванных необходимостью значительного расширения сети ш кол, и зная, что казахские трудящиеся н е пожалеют средств для обучения своих детей в русско-киргизских ш колах, Ибрай Алтынса­ рин вносит предложение на рассмотрение административных влас­ тей об увеличении суммы кибиточных сборов с населения. В своей докладной записке от 20 октября 1883 г. на имя военно­ го губернатора Тургайской области Ильина И. Алтынсарин писал:* «При этом считаю ещ е своею обязанностью доложить Вашему превосходительству, что киргизский народ, хотя наглядно сознал у ж е необходимость зн ан и я русского языка и грамоты, но не настоль­ ко созрело еще это сознание, чтобы он, сам по себе, без содействия ч настоятельного убеждения его уездными властям и мог решиться на увеличение денежных с него же сборов, хотя, положим, даже рубль с кибитки, при настоящем материальном состоянии киргиз, не пред­ ставляет для них особенно большой тяготы, а тем более ввиду н а­ стоятельной потребности, во всяком случае, дать киргизам ныне ж е, пока еще не поздно, правильное направление, ведущее к нравст­ венному и общественному развитию этого способного и со здравым умом народа»2. В том, что казахи осознали полезность обучения русскому язы ­ ку и грамоте, надо видеть большую заслугу Алтынсарина, прово­ дившего среди них разъяснительную работу о значении русского образования. Газета «Оренбургский листок» восхищалась порази­ тельным успехом Алтынсарина в деле сбора средств среди населе­ ния в пользу народного образования. Как указывается в одной из зам еток газеты, местное население, ради того чтобы дать детям русское образование, горячо поддерживало сбор средств, несмотря на свое тяжелое положение, вызванное стихийными бедствиями стр 243 И л ь м и н е к и й . Воспоминания об И . А. А лты нсарине, Казань, 1895, * Ц Г И А КазССР, ф. 25, он. 1, д. 2283, лл. 1 8 3 —185. 46

(джутом), постигшими его прошедшей зимою. Газета по этому по­ воду писала: если казахи «... д р у ж н о отозвались на содержание ре­ месленного училища на одни свои средства, обязались ежегодно платить с каж дой кибитки нужный сбор денег, то нельзя не при­ знать в этом народе природного ума, а следовательно нельзя не* предсказать такой нации хорошей будущности»1. Однако дети многих казахов, воспитанные в патриархальных ка­ захских ау л ах , пропитанные духом своей среды, непривычные к обу­ чению в стационарных условиях, не выдерживали учебы до конца; не закончив полный курс обучения, они нередко покидали школу и уходили дом ой. Ибрай Алтынсарин всячески боролся с этим злом, стараясь предотвратить отсев учащ ихся из школы. И ногда он тре­ бовал применять такие меры, чтобы «киргизы, ж елаю щ ие обучать своих детей русской грамоте, п реж де чем принять их в школу обя­ зывались подпиской оставлять этих детей в школе до полного окон­ чания ими курса, под опасностью взыскания, в противном случае,, всех сумм, затраченных на временное воспитание их детей»2. Конечно, применение подобных принудительных мер в просве­ тительской деятельности не дало бы каких-либо положительных ре­ зультатов. Обучение детей под страхом взыскания средств с роди­ телей в случае ухода из школы на деле не увеличило, а уменьшило бы число ж елаю щ их учиться в русско-казахских ш колах. Предло­ жив применить подобные крутые меры в благородном деле просве­ щения народа, Ибрай Алтынсарин, несомненно, допустил ошибку. Благодаря стараниям И. А лтынсарина была собрана значитель­ ная сумма средств с местного населения в пользу народного обра­ зования Турганекой области, где он был инспектором народных учи­ лищ. Однако он не мог рационально использовать эти средства для народного образования. Органы государственной власти мешали всемерному расшире­ нию сети ш кол, расходуя часть собранных средств не на нужды школ, а для совершенно других целей. Иногда царские администра­ торы прямо запрещ али Алтынсарину строить и откры вать новые школы, мотивируя это тем, что киргизы якобы не нуждаю тся в от­ крытии этих школ. Разочарованный таким поведением местных властей в отношении народного образования Алтынсарин писал: «...но грустно иногда бывает, к а к подумаешь о несочувственном отношении к д е л у образованных-то людей. Мы в этом случае пред­ ставляемся иногда сиротою, нуж даю щ ейся в теплом слове»3. Встречая больш ие препятствия со стороны официальных лиц з создании р усско-казахски х ш кол в к азахск и х кочевьях, Алтынсарин был вы нуж ден лавировать в своих действиях, п роявл ять находчи­ вость и л о в к о сть . «Настоящее положение дел в Степи такое, что надобно теперь 1 «Оренбургский листок», № 49, 1883. ; ЦГИА КазССР, ф. 25, on. 1, д. 2283, св. 221. лл. 243-255. **• И л ь м и н е к и й . Воспоминания о б И. А. Алтынсарине, К а з а н ь , 1895, '•'Р. 246. 47

установить и направить школьное дело на должный путь, а на это требуется нс столько больших знаний, сколько практичности. ...Но использование их будет стоить м н е больших хлопот, трудов и огорчении»,1 — говорил Йбрай Ллтыисарин. Все это показывает, что Алтынсарину в качестве инспектора на­ родных училищ приходилось работать в труднейших условиях. Несмотря на это, он п своей благородной деятельности нередко действовал весьма успешно. Выражая назревш ую потребность об­ щественной жизни, его просветительские идеи получали поддержку в широких слоях н арода. Вот почему откры тие Алтыисариным рус- •ско-киргизских школ было для народа настоящим праздником. Вечера, посвященные открытию школ, явл яли сь не только яркой демонстрацией того, что грудящиеся м ассы от души приветствуют просветительскую деятельность И. А лтынсарина, но и свидетельст­ вом развивающейся друж бы между казахски м и русским населе­ нием в обстановке господства эксплуататорских классов, сеющих раздор и вражду м еж ду народами. Очень интересно в связи с этим сообщение газеты «Оренбургский листок» (№ 5, 1884) по поводу вечера в г. Тургае, устроенного И. Алтыисариным в честь открытия ремесленной школы: «Заиграла музыка и начались в соседней комнате тосты... Такого веселого vi искренне дружеского веселья киргизов и рус­ ских, совершенно соединившихся в этот р а з в одну семью, не толь­ к о в Тургае, но, полагаем, и во всех степных уездах — давно не ви­ ды вали. Публика, собравш аяся в 11 часов утра, за братскими бесе­ д ам и провела в ш коле до 8 часов вечера и разошлась уже ночью». В другом сообщении той же газеты (№ 49, 1883) по тому же случаю отмечается засл у га полковника Я ковлева, начальника Тур- ганекого уезда, который оказывал помощь и поддержку Алтынсари­ ну в его просветительской деятельности, в частности, в открытии Тургайской ремесленной школы. Газета пишет о признательности местного населения полковни­ ку Яковлеву за содействие п открытии ш колы и Ибраю Алтынсари­ ну за его горячую лю бовь к своему народу, ради просвещения и ду­ ховного развития которого он не жалеет сил и энергии. Далее, описывая торжество ка вечере, газета продолжает: «Торжество 15 ноября не могло не подействовать отрадно на чувства людей, и н аш а русская веселая, откры тая натура вырази­ л ась как следует и силой своего влечения задела.... и бывших тут киргиз, все смешались в одну группу, к а к одну семью, и пошли плясы, как говорится, кто но что горазд. Н ельзя было быть равно­ душным, видя как наш маститый друг Я. П . Яковлев, с дородным и значительно выше его ростом киргизом м учился изобразить какой- то танец, или как другой из русских гостей, схватив неуклюжего „ Г Г 1* 3 И деРж а с ь крепко рукою з а спину его халата, тоже юмало напрягал сил, чтобы вторить тан ц у , или как один мусуль- -стр. 240. Л Ь МИИС К ИЙ* Воспоминания об И . А . Алтынсарнне, К азань, 1895, 48

манин, весьма тучный в теле, отхваты вал, хотя и с трудом, свой на­ циональный танец в присядку. Да, это выш ло весьма радуш но и как бы общее народное ве­ селье...». Подобные факты дружбы м еж д у русскими и казахам и, их «сое­ динение в одну семью», получение ими огромного удовольствия от совместного проведения торжества при открытии русско-киргизских школ — чрезвычайно поучительные явления для того периода. Если мы в настоящ ее время являемся свидетелями волнующей дружбы между н ародам и нашей страны, в том числе между казахским и русским народам и, то эта друж ба, как показывают приведенные примеры, подготавливалась лучш ими представителями народа еще в дореволюционное время. Одним из таких представителей народа был выдающийся казахский просветитель Ибрай Алтынсарки. Со­ зданные им школы явились могучим средством сближения казах­ скою народа с русским. «•* И. А лты нсарин верил в успехи своей просветительской деятель­ ности, хотя встречал множество препятствий со стороны эксплуата­ торских классов, и вместе с тем он был глубоко убежден- в том. что казахский н ар о д в условиях совместной жизни с русским народом пойдет по пути экономического и культурного прогресса, неизбежно приобщится к передовой русской культуре. Наблюдая ф акты про­ грессивного изменения в экономике и быте казахских аулов после присоединения Казахстана к России, И. Алтыксарин радовался этим явлениям и предсказывал отрадное будущее казахского наро­ да. Он предвидел, что переход казах о в в российское подданство, постоянное общ ение их с русскими объективно будет толкать их к прогрессу. В статье «По поводу голода в Киргизской степи» («Орен­ бургский листок», № 17, 1880) Алтынсарин писал: «...Киргизы и без внешних толчков по одному только естественному д л я всех лю­ дей побуждению искать себе более лучшего и удобного положения, находятся у ж е на пути к оседлости»1. Он у казы вал также на изменение быта казахов после их перехо­ да в покровительство России. К азах и , писал Алтынсарин, стали строить теплы е кибитки, землянки и даж е порядочные дом а, чего у них не было д о подданства России. Теперь уже местами встречают­ ся и небольшие деревни, а ж ивущ ие в них казахи начали занимать­ ся сенокошением, заготовкой кормов. Алтынсарин говорил, что теперь известная часть казах о в не ко­ чует постоянно, как раньше, а кочует только' по необходимости, только в тех случаях, когда больш е нет подножного корма для скота. «Укрепляясь таким образом на одном месте, — отмечал И. Алтынсарин в той же статье, — киргизы — эти дикие двуногие 1 И. А л т ы н с а р и н . По поводу г о л о д а п Киргизской степ и . «Оренбург* екпй листок», № 17, 1880. 4-74 49