Избранное

Избранное Ольга Бажина О Масленице Фольклорных мало праздников осталось, Но популярен до сих пор в народе Тот день, когда сливаясь в хороводе Танцуют детство, молодость и старость. Под снег последний с оттепелью в марте, Под первые шаги весны спешащей Красивый праздник русский, настоящий На масленицу кружится в азарте И потчует роскошными блинами С икрой, вареньем, медом и сметаной, И целую неделю непрестанно Он за столы садится вместе с нами. И широко и радостно в субботу Костром характер зимний укрощает И чучелом горящим нам вещает, Что вновь Весна берется за работу. Зима Снегурочкой под солнцем тает, Весна уже ступает по дороге, Невзгоды, неудачи и тревоги С костровым дымом в небо отлетают. Перед постом Великим в день весенний Друг другу мы обиды все прощаем, Не обижать в дальнейшем обещаем В день, названный Прощенным Воскресеньем! 101

Международный Союз Русскоязычных Писателей О Весне Весна наконец-то проснулась, Очнулась от зимнего сна, И в легкий муар завернулась Листвы на деревьях она. Горстями цветы-первоцветы Рассыпав в лесах, на лугах, Плеснула в них солнечным светом И в трепетных греет руках, Бежит по траве босонога, Пьянея от сладостных рос, И сыплет рукой на дорогу Златые сережки с берез! Как тысячи солнышек теплых, В траве одуванчиков свет, И радугой в вымытых стеклах От солнечных зайчиков след. Природа всей грудью вдохнула Пьянящий весны аромат, Черемухи цвет зачерпнула И пьет этот радостный яд! И дышит им, сладко пьянея, И новой надежды полна, И свежей травой зеленея, Резвится девчонка-весна! Лес щебетом птичьим взорвется, Сорвавши покров тишины, И в каждой душе отзовется Приход долгожданной Весны! 102

Избранное Разрешите представиться Москвичка я в четвертом поколении, Взлелеяна российскою столицею, Рожденная под Зодиаком львицею Принадлежу к романтиков я племени! Мне музыка – подруга с детства раннего, Наставник, верный друг – литература, Театр, живопись, вся Русская культура Открыли горизонты мне бескрайние! В традициях советских я воспитана: Отец был дипломатом, мать – учителем, Я благодарна бабушке, родителям За то, что русским воздухом пропитана! На поприще внешторговском работая С чужими и контрактами и странами, Благами не прельстилась иностранными, На языке чужом английском ботая. Меж мной и Русью связь навеки кровная: В деревне деда видя зорьки летние, Стихи писать я стала пятилетнею Про красоту ее природы скромную! Я выросла, но с детства к ней безмерная Любовь осталась, знаю, за границею Я не с Парижем, не с Венецией, не с Ниццею Не изменю ей, как и прежде, верная! Хоть стала бабушкой, но с внученькой беседуя, Делюсь с ней языка родного золотом, Чтоб к Родине любовь мою наследуя, Она культурным не страдала голодом!!! 103

Международный Союз Русскоязычных Писателей Кони Апокалипсиса Конями необузданно-лихими, Которых на скаку ты не стреножишь, Летят три непокорные стихии! Ты обуздать их никогда не сможешь!!! Огонь – мустанг упрямый рыже-красный Все на пути дыханием сметает, Галопом страстным, людям неподвластный Он с каждой искрой силу обретает! С ним рядом кобылицею гнедою Земля его аллюром укрощает, Встав на дыбы порой, грозит бедою, Планете равнодушья не прощает! Меж ними Воздух — только цветом черный, Он мог трусить рысцой, быть белоснежным, Когда бы Человечество упорно Не обходилось с ним весьма небрежно! А под ногами этой тройки вольной Неиствуя, бушуя, не стихая, Вода вздымает к небу грозно волны, Слезами рек загубленных стекая! Куда летит сегодня тройка эта, Над Миром нашим распростерши гривы? И понимает ли Земля — планета, Что могут кони рухнуть вниз с обрыва? 104

Избранное Маленький солдат Великой Отечественной войны 1941-1945 г. г. (Посвящается защитнице Сталинграда Рохлиной (Коваль)Марии Михайловне, ей в настоящее время 95 лет, и она в Московском комитете ветеранов войны занимается патриотическим воспитанием молодежи) То ли снег на крови, то ли кровь на снегу, Пулевые, снарядные раны! До сих пор в неостывших сердцах берегут Незабытой войны ветераны Город тот, что потомки зовут Волгоград, Что Царицыным звался когда-то! Город доблести, славы, герой Сталинград – Символ русского духа Солдата! Прокричал над страной репродуктор: «Война!», И слова его горло сдавили, На пять лет о покое забыла страна, И сирены по-вдовьи завыли! И со школьных скамей уходили на фронт Добровольцы- ребята-девчата, Смело шли за рассветами на горизонт, Для кого-то рассвет стал закатом! И была среди многих девчонок одна С милым ласковым именем Маша, В строй других добровольцев шагнула она 105

Международный Союз Русскоязычных Писателей Защищать сердцем Родину нашу! Проходила сквозь боль и жестокость потерь, Замерзала, и глохла, и слепла, И стонала от ран, что болят и теперь, Только духом, характером крепла! И хоть телом сама как цветочек была, Невысокою, хрупкою, нежной, Капитана – замком батальона спасла, Вызов бросивши Волге безбрежной! А на Курской дуге из кровавых боев В медсанбат свой бойцов отвозила, Сердце болью чужою налив до краев, И ее пожалеть не просила! Эта бывшая школьница и медсестра Даже видела бой рукопашный. Сколько мудрости, мужества, воли, добра Было в девочке этой бесстрашной! И она до Берлина победно дошла, Имя Маша овеявши славой, И Любовь по дороге в Европу нашла, Став счастливой средь бойни кровавой!!! Отгремела война, возвратив тишину В городские квартиры и в хаты! Только помнят, не могут забыть про войну Ветераны – былые солдаты! И они вспоминают минуты потерь, Тех, кто головы с честью сложили! Если им 90 иль больше теперь, Этот возраст они заслужили!!! 106

Избранное Памяти врачей – ангелов в белых халатах Они давали клятву Гиппократа, Когда чужие жизни им вручали, Когда их с медициной обручали, Когда надели белые халаты. С добром и милосердьем обвенчались, Держа в своих руках сердца людские, Но муки и страдания такие До этого не многим им встречались! Казалось, стали ужасом вчерашним Болезни, что весь Мир косой косили, С собою жизни в Вечность уносили, Но Смерть вернулась к нам с ухмылкой страшной И снова Жизни вызов свой бросает, Играет с нею в русскую рулетку, Проигрывая ей пока что редко. Но есть сегодня те, кто Жизнь спасает, Кто служит ей без устали, без меры, Не разбирая, кто чужой, кто ближний, Порой ценою даже личных жизней, Под дулом страшным Смерти револьвера: Врачи, медсестры, фельдшеры, медбратья, Кого в ранг ангелов возвел Спаситель, Забрав почивших здесь в свою обитель, Открывши им теперь свои объятья! И не восполнить горестной утраты Виновным в ней эгоистичным людям! Чтоб в саваны не превращать халаты, К врачам давайте милосердны будем, Не увеличивая далее процентов Больных «болезнью века» пациентов!!! 107

Международный Союз Русскоязычных Писателей Два созерцателя Не нарушая тишину, Сидели, созерцая, Один, взирая на блесну, Другой, в нирване тая, Один – одетый в кимоно, Другой – в рыбацкий тельник, Один – в саду камней давно, Другой – с удой отшельник. Один – где сакура цветет В стране, где солнце всходит, Другой – где снег, метель метет, Где леший в сказках бродит. Один забыл про суету Обыденного мира, В себя вдыхая чистоту И красоту эфира! Другой с собой наедине Мечтал, забыв о скуке, Увидеть на своей блесне Оскал огромной щуки! Дала Фортуна им без слов За долгое терпенье Награды: рыбаку – улов Буддисту – вдохновенье. 108

Избранное В одном виденье мотылька Вдруг хокку зародило, Другого щедрая река Рыбешкой наградила! Два созерцателя потом Вернулись к женам милым, Внесли свою добычу в дом, Шагая горделиво, Собой довольные вполне! Скажу не без улыбки: Один принес Себя жене, Другой Еще и Рыбки!!! Что такое счастье? Что такое счастье? Как ответить? Как его в дому своем приветить? Кто-то говорит: успех, удача, В доме изобилие в придачу! Все мгновенно скажут: дети, внуки, И любимых ласковые руки! Созидатель скажет: вдохновенье, Гениальных мыслей пробужденье! Тот, кто болен, скажет – исцеленье, От страданий тяжких избавленье! Скажут старики, наверно, юность, В ней здоровье пышет и бездумность! 109

Международный Союз Русскоязычных Писателей Скажут юные, наверно, зрелость, Чтоб скорей свершилось, что хотелось! «Если Папа с мамой» - скажут дети «То счастливей быть нельзя на свете!» И ко всем словам добавлю я: Счастлива я тем, что есть друзья, Без друзей на свете грустно жить, Но не так легко уметь дружить! Чтоб навечно дружбу сохранить, Важно каждый миг ее ценить!!! Море детства Море Черное – детства беспечного запах, Море летних каникул, солнца, фруктов, тепла И курортного времени с мамой и папой, Беззаботности детства, что волна унесла. Кто-то скажет, что Красное море синее, Средиземное тоже! Ну и что из того, Если память лелеет, что сердцу роднее, Потому что девчонкой влюбилась в него! Море Черное – Ялта, Пицунда и Сочи, Коктебель, Геленджик – это Крым и Кавказ, Сердоликовой бухты волною лопочет, В Геленджикской в безветрии стелет атлас! 110

Избранное Для кого – то все это – лишь грязные пляжи, Море голых людей, в пищеблоке обед, Для меня оно - Грина феерий пейзажи, Ночь с дорожкою лунной и Ассоли рассвет!!! Айвазовский однажды воспел море это: И покорный и дерзкий характер его! Это море – любимое море Поэта, Имя чье гениально для мира всего!!! И меня бирюзовость морская прельщает И Майорки и БАли и снежность песков, Только память все чаще ко мне возвращает Море детства, как первую в жизни любовь!!! 111

Международный Союз Русскоязычных Писателей Светлана Нагибина Тонны света Вновь весна толкает лето В заскучавшее «давно», Загрузила тонны света В наше старое окно. А без света, что за счастье, Ожидания одни. Разлетелось птичье «здрасте» Воробьями в эти дни. Будто не было бессветья, Отступил ноябрьский сплин. Повсеместное рассветье Беспредельности и длин. Я беру его в охапку И кружусь под птичий гам. Вальса лёгкую повадку Засидевшимся домам. Так недолго до полёта, Тело звонкое поёт, А весна диктует ноты И вовсю идёт, идёт! 112

Избранное Без жеманства и корысти В неуклюжем реверансе А. С. Пушкину Расторопностью корнета Я задумалась о вальсе Ваших слов, в начале лета. Небом данное рожденье На июнь потоком света Принесло стихотворенью Перво-наперво поэта! Русский дух под смуглой кожей Воплотился былью в сказку, Простотою, непохожей На безжизненную маску. Слово русское привстало, Задышало полной грудью, На столетья прошептало О Салтане простолюдью. Да и я, глагол зелёный, Родом вся из Лукоморья, Где поныне кот учёный Говорит о Черноморе. Где загадочною Русью Дышат травы и страницы, Где развеянною грустью Вех стихов летят к нам птицы. 113

Международный Союз Русскоязычных Писателей И легко крылом нетленным Нас выносят из ненастья, И распевом непременным Открывают наше счастье. Всем понятное, родное, Называемое Русью, Вечно мамой молодое, Гомон пушкинского устья. Лучезарностью согреты, Окунают в души кисти Благодарные поэты, Без жеманства и корысти. Расеюшка В туманный вечер, на Казанскую, Кого-то ждут колокола... Венчает непогодь рязанскую Густая пасмурная мгла. Чудна туманная Расеюшка. Хоронит в сумерках века Убогих кроткая жалеюшка, Непричащённая пока. Приняв иконой Богородицы Души рязанские края, Поёт Серёжа у околицы – Прости, родимая моя. 114

Избранное И поднимаясь за туманами На колоколенку, спеша, Незаживающими ранами Поёт Расеюшка душа. «Сентябрьским днём» Совсем другое настроение — Великовозрастный сентябрь, Былые страсти в сожаление Лугами рваными отправь. Шиповник сладко-бур и нежен, Нагими ветками приник Ко мне. Рябинником несвежим Оранжев спелый мой двойник. Дрожит осиновая малость Рубиновым сентябрьским днём, Я на припёке расстаралась Пятикопеечным огнём. Яви, сентябрь, своё успение Янтарно-пряною строкой, Немолодое откровение И день единственный такой! Разбередив прохладой леса Неоперённую беду, Любви недавняя повеса, В иное зарево иду. 115

Международный Союз Русскоязычных Писателей Светлана Рожкова Крылья и копыта Писал поэму графоман! Но то и дело На кухне двушки капал кран; И накипело! Давно-давно уже его Жена пилила, — Да доставало самого, — Чинить просила! Метался в мрачном плене слов, Но то и дело Спускался Зевсом с облаков В свои пределы; Где капал, тёк и пел вовсю Свою музыку Обычный кран сбивал стезю Поэту в пику; И капли падали без слов; И звонко пели; В них голоса других миров И звон капели… 116

Избранное И всё терялось в их «кап-кап», Водой смывалось; И слышен уж поэта храп; И всё смешалось… И снились строки и стихи; И в них стеная, Вздымал он к небу две руки Взлететь желая; Но взглядом охватил свой быт, И понял тут же; Не кран, стук собственных копыт Мешает хуже… Вечер Перекрёстки дороги, Как крест на крест ножи, В предзакатной тревоге Кричат камыши. Каждый волен услышать, Что ему по душе. Волны плещут и брызжут В берег чёрный уже. Только ветер и волны, На воде нет дорог… Ковш медведицы полный Звёзд и лунных тревог. 117

Международный Союз Русскоязычных Писателей Ни тропинкой окольной, С переулками снов, Лишь течением вольным Волны и ветров, Остров зыбкий плавучий В предзакатной тиши, Полный снов и созвучий Лишь для чуткой души, – Словно в гавань к причалу Заходит корабль… В небе кто-то включает Ярких звёзд канделябр, И торжественность встречи Дрожью сердца верша, Разгорается вечер Под напев камыша. Ловись, рыбка, большая и маленькая! В историю эту и в самом деле поверить трудно, хотя никаких традиций народных она не нарушает, а даже наоборот, им вполне соответствует. Поэтому, хотите – верьте; хотите – нет, а я верю. Это, конеч- но, не вопрос веры. И споры всякие насчёт того, что нельзя верить в чёрта, и не верить при этом в Бога, не здесь вести. Но когда вас самого лично этот чёрт на рога поддеть соберётся, то вы так же, скорее все- го, бежать прочь надумаете, куда глаза глядят и ноги 118

Избранное несут, чем останетесь рассуждать, есть ли он - или нет? Я вам говорю: «Даже думать не будете, а про- сто побежите!» И не вспомните, как по интернету смотрели всяческие видео, которые выдают снятое на плёнку за действительные паранормальные явле- ния, а вы с гостями до хрипоты спорите - монтаж ли это, возможно ли такое подделать, забывая, что на свете давным-давно существует кино, где подде- лать можно всё, что угодно, от инопланетянина до чёрта! И ведь, всё равно, находятся люди, которые верят всему, что показывают с экрана, с отснятых по утверждениям, любительских видео хроники ре- альных событий. Поэтому, взывать к истине и жон- глировать кадрами из интернета тоже бесполезно. Поэтому, так и написал: «Хотите – верьте; хотите – нет!» Мне эту историю рассказала подруга – просто приятельница, но как нечто жуткое, с ней приклю- чившееся, повлиявшее наперёд, как отрицательный фактор на будущие следопытские вылазки. Бывают и среди дам охотницы до приключений и мужских видов спорта. Я её, как такую, и знал, не то, чтобы она экстрим сильно уважала, но не чу- ралась в одиночку ни в лес по грибы вылезти, ни с удочкой на берегу реки в уединённом местечке ко- маров покормить! Вполне себе могла и быт, и от- дых организовать, а после того случая, всю охоту к тому у неё отбило. Коснулось темы, собственно, из-за ремонта, который я у неё делал, не бесплатно, конечно, за денежку, что не мешало дружески об- щаться. Вот я её как-то среди прочих разговоров, и позвал с нашими тусовщиками на мотоциклах, – я бы не стал их байкерами называть, просто ребята мотоциклы любят и прикид кожаный, – на шаш- 119

Международный Союз Русскоязычных Писателей лыки, на рыбалку, - вот и услышал такую историю. Сама она писать о себе не станет, не писатель, а мне даже в интерес сыграло: «А дай, напишу разок, что- бы не пропала и сто раз одно и то же не пересказы- вать!» Охотников послушать всякую чертовщину всегда найдётся, как и время, и место! На лето Алина, – назову её так, – перебралась в Топорки. Отпуск не велик, как и денежка, подко- пленная к нему, бросать всё на сомнительные удо- вольствия зарубежья с нервными переживаниями по поводу и «без» не хотелось. Ну, на фиг все гео- политические неурядицы, тусовки с незнакомцами и проблемами. Хотелось просто пропасть на некоторое время для всех, оборвать связи, не пользоваться ни ин- тернетом, ни телефоном, ни даже почтой. А из аптечных средств, – на две с половиной недели в глухой деревне без магазинов и аптек, – вполне можно было обойтись первыми необходи- мыми, запастись которыми нужно было самосто- ятельно на всякие непредвиденные случаи жизни. Поэтому, рюкзак и сумки в основном с провизией на две недели, в каждой руке, конечно, отягощали поход, но, как говорится, ноша – своя, поэтому не тянула, особенно, когда думалось, что назад все эти крупы и консервные банки с тушёнкой и рыбой тя- гать уже не надо будет. Начался поход с автобусной остановки, поездки на нём, а уж последние, пару километров, продол- жился пешим ходом. «Скорее всего, – думала она, – вся провизия быстро подъестся!», и коли, что и не рассчитала, то никто ей не запрещал в любой мо- 120

Избранное мент закончить каникулы, и до срока и вернуться в каменные жаркие душные пыльные джунгли города. Умышленно она не позвала с собой ни подруг, ни приятелей, которые наверняка не отказались бы составить компанию, и вероятно, даже сумели бы лучше ко всему подготовиться, может, даже и ма- шину организовали. Были бы шашлык и вино, вод- ка, пиво, сигареты, веселуха, дымовуха. Нашлись бы даже петарды, и прочие изыски, и бадминтон к удочкам, но тогда ушло всё то, ради чего она затеяла эту вылазку на природу – покой, уединение, отдох- новение душой и телом. После утомительной дороги, она бурчала под нос: «Ох, турист нашёлся! Проснулся, встрепенул- ся, оглянулся, устал, упал, растянулся! Весь отпуск проспал; назад едва вернулся!» – где-то это «за- клятие» на отпуск и сработало, правда, по-своему! Предварять не буду. По приходу на место, она около часа нежилась на солнышке, расстелив тонкое покрывало на бере- гу реки, и только изрядно проголодавшаяся, пошла в ближайший к реке домишко, который и впрямь расположился несколько на отшибе от других оставленных на произвол судьбы домиков, ставших бесхозными в опустевшей вдруг сразу деревне. Там она принялась наводить порядок, наведение кото- рого тоже затянулось на неопределённое время. Потом сготовила прямо на костре походный ужин, которым с удовольствием и насладилась на приро- де, покушав на перевёрнутом кверху дном ящике, застеленном клеёнкой. Наконец, решила выкупать- ся перед сном. Она с блаженством окунулась в воду, прежде осторожно изучив, ощупав босыми ногами 121

Международный Союз Русскоязычных Писателей дно, найдя поудобнее спуск к воде, огибая боль- шую чёрную корягу поваленного мокнущего дере- ва. «Не зная броду, не суйся в воду!» - напомнила самой себе народную мудрость, решив, что этого пока достаточно, зашла по грудь и окунулась с лю- бимой присказкой: «Баба сеяла горох – ох!» Поскольку рядом никого не было, Алина вполне могла позволить себе говорить вслух, спрашивая, обращаясь к себе, и отвечая самой себе; не боясь кому-либо показаться сумасшедшей, поэтому она побухтела о том, какая она молодец, что придумала себе такой замечательный отпуск! Обсушиваясь на солнышке, слышала, как плещется у чёрной коря- ги не пуганая, видимо, ни кем рыбка! И потому не поленилась сообразить из ивовой лозы, растущего на берегу кустарника, и лески с блесною, захвачен- ных предусмотрительно с собою, как соорудить им- провизированную удочку. Немного посидев с нею, пока комары доставать не стали, приговаривая шё- потом заклинание: «Ловись, рыбка, большая и ма- ленькая!» - сумела даже поймать немного карасиков на ужин для ушицы или жарёнки. Именно таких, каких и просила, одного большенького и парочку маленьких рыбёшек, большого навара не дадут, но к большенькому и лишними не будут! И решив, что на сегодня хватит, но окупнуться ещё раз в тёплую, словно молоко, прогретую за день ласковую воду перед сном, как раз можно и нужно напоследок, чтобы спалось сном младенца после удачного пер- вого дня отпуска! На подступах к чистой воде и по выходу из неё, тело приятно гладили водоросли. А перед тем, как в воду залезть, Алина, по быстрень- кому, решила участь пойманных карасиков; освобо- 122

Избранное дила от внутренностей, приспособив на проволочку над затухающим костерком, отдающим жар уголь- кам, практически уложила на них, закреплённую на проволочке рыбёшку. После проделанных всех манипуляций, в предвкушении изысканного для го- родского жителя деликатеса, она с наслаждением вошла в воду, ощущая лёгкие касания колышущейся водяной растительности; сделала короткий заплыв, и неожиданно для себя почувствовала тревогу, ощу- тив и восприняв сигнал опасности, словно за ней кто-то пристально наблюдает. Поплыла к берегу с непонятной тревогой, внимательно вглядываясь в сумерки, быстро захватывающие тенями предме- ты, сразу приобретающие таинственные формы, и явно услышала позади себя плеск, чего-то больше- го, чем просто рыбы. Опасность, оказывается, гро- зила ей не с берега, а с воды! Оглянувшись, увидела в реке силуэт плывущего за ней необычным обра- зом, не на воде, а под водой, человека. Так могла бы плыть акула, но нелепость этой мысли заставила её лишь быстрее грести к берегу. Так мог бы плыть ак- валангист в маске при полном снаряжении, но от- куда здесь дайвер? Она успела выскочить на берег и обернулась, заметив, как нечто живое метнулось к коряге и затаилось в камышах; и хоть рассмотреть существо не удалось, но смазанным взглядом, как говорится, краем глаза, ею было схвачено, что го- лова имеет искажённые черты лица или морды. И ноги при плавании двигались скорее, как хвост, пе- регибаясь змееобразно вправо и влево, как у рыбы. Хотя, может быть, у существа были и ноги, и хвост? Этого она не рассмотрела. Но руки явно имелись. Ей казалось, она даже видела мелькнувшую плав- 123

Международный Союз Русскоязычных Писателей никовую конечность с перепончатой кистью руки, когда между растопыренными пальцами имеется соединительная ткань, складывающаяся наподобие крыла летучей мыши. Она не верила глазам, но ноги уже верили старинной сказке, что иногда происхо- дят встречи жителей земли с водяными, озёрными, речными существами, или морскими. Русалки в её представлении должны были быть гораздо красивее существа, которое за нею гналось. Но кто опро- вергнет, что это был не какой-нибудь Русал, водя- ной житель, имеющий другой пол, и особенности жизнедеятельности и строения организма. То есть, она была уверена, что существо не женского рода, некая мужская харизма присутствовала в движени- ях и грации тела. Условно, она приняла на веру, что встретила Русала, который выглядел гораздо мощ- нее обычного человека, более высокого по телос- ложению и более пластичного при поверхностном взгляде на приблизительные соразмерности тел че- ловека и существа. И он преследовал её! Она как ошпаренная, едва выпрыгнула из воды, и не смотря на позднее время, смяла все свои планы, что было её натуре не свойственно, вообще-то! Сначала она за- перлась в доме, закрыв все окна и двери. Но ей ста- ло казаться, что вокруг слышны шлёпающие и шар- кающие звуки, словно кто-то обходил дом по кругу. Бросив все запасы еды, прихватив лишь полупу- стой рюкзак, сразу же отбросив мысль заночевать в доме, пешком убралась из деревни, выпрыгнув в окно, потому что, казалось, за дверями был не- званый гость. Практически бегом, на адреналине, проскочив первый километр, отдышавшись кое-как на втором, постоянно оглядываясь, нет ли погони, 124

Избранное она вышла на широкую дорогу. Пару остановок шла. Поздний автобус почему-то проехал мимо, не остановившись. Может, вовсе и не маршрутный, а какой-нибудь заказной или дальнорейсовик – ме- жгород. Может, потому, что голосовала не на самой остановке, а между ними. Долго ловила попутку, пока кто-то не смилостивился, притормозил, и че- рез форточку выяснял «кто такая, и как здесь ночью оказалась?», прежде чем позволить сесть. У води- телей свои заморочки, они тоже не любят подби- рать ночных пассажиров; и своих страшных сказок о странных попутчиках у них тоже хватает. Неделю отходила, хоть дорога ночная была не из приятных, но ещё страшнее было бы даже ночь пережить в доме, за стенами которого слышны звуки шлёпаю- щего водяного существа, которое там, может быть, и не одно! Трястись всю ночь, ожидая, что оно во- рвётся в дом через окно или дверь, или даже потом утром вдруг невольно столкнуться с ним нос к носу, или обнаружить вокруг дома следы - ей не хотелось бы при условии, что она вообще дожила бы до утра, и не умерла бы просто от страха. Алина была вну- тренне уверена, что он бы её просто так не оставил в покое. И весь свой оставшийся отпуск, как и пела в начале пути, – проспала «в каменных жарких душ- ных пыльных» и любимых джунглях города, боль- ше всего сожалея, что карасиков, поджаренных на угольках, заботливо продетых на проволочку, она так и не попробовала… 125

Международный Союз Русскоязычных Писателей Евгений Харитонов *** Женский день – сколько в нем теплоты! Губы сложены в форме улыбки. В каждом взгляде – дыханье весны, А на сердце – мелодия скрипки! Всюду манит к себе аромат Многоликих цветочных букетов. На щеках алый след от помад У блондинов, шатенов, брюнетов. В этот Праздник мужчина спешит К самой милой, любимой на свете! Без которой не сможет прожить Ни секунды на этой планете! Так летите скорей, соловьи, Пойте громче, весенние пташки! Чтоб у женщин от нашей любви По душе побежали мурашки! 126

Избранное Серик Кусаинов Кактус, неприличный на вид Был куплен кактус шаровидный, С любовью всхожен и полит, Но из упрямства, очевидно, Он принял неприличный вид! Своих усилий не жалею, Смешного здесь не нахожу. Как погляжу, так вся краснею, Потом еще раз погляжу. Такая форма — это слишком… Ишь, как разросся, басурман. Опять не то писали в книжках, Ну знала, в них сплошной обман. Что делать? Подскажите средство! Или сумел кто навредить?! Подруги, что знакомы с детства, Детей боятся приводить. Меня завидев, у подъезда Бабульки меж собой галдят И на работе, если честно, Коллеги искоса глядят. Я по секрету вам признаюсь, Что кактус снится мне во сне, И похотливо улыбаясь, Ползет и тянется ко мне. 127

Международный Союз Русскоязычных Писателей Сергей Кривонос Рассказ тетки Вальки о продаже коровы Живу, как все, — поспешно, бестолково. Какая это к черту благодать? Вот продаю любимую корову, Хотя, конечно, жалко продавать. Меня в торговле все считают асом, И уверяют: легкая рука. Отдам рогатую за тыщу баксов (Ну, а в придачу — сена два мешка). На скотный рынок выберусь в субботу, Кума сказала: будет весь район. Продать придется Зорьку. Муж не против, Ну, ясно, молоко — не самогон. Какой из Коли моего мужчина? Скотина он. Вся жизнь его — запой. И продаю вторую я скотину, Поскольку мне достаточно одной. Я так скажу, пусть это и не ново, Однако справедливо на века: В хозяйстве даже тощая корова Запойного полезней мужика. 128

Избранное А жизнь не радует, она все хуже, хуже, И не осталось ни гроша сейчас. И надо бы продать, конечно, мужа, Но за него кто тыщу баксов даст? Григорий жизнь невесело прожил... Григорий жизнь невесело прожил. Война. Послевоенная разруха. “Прожил, а ничего не накопил”, — Ворчала иногда жена-старуха. Он понимал, что время — умирать, Да все дела… дела не позволяли. И сыновей хотел уже позвать, Да где там — забрались в глухие дали. Но стало все-таки невмоготу, За горло взяли старые болячки, И жизнь упрямо подвела черту, Последний день Григорию назначив. Вот так — когда Григорий тихо спал И слышал, как негромко сердце бьется, Какой-то странный голос прошептал, Что все… что день последний остается. Дед встал. Печально скрипнула кровать. Взглянул в окно — земли сухие груды. Подумал вдруг: “Кто ж для меня копать Такую твердь суглинистую будет? Как ни крути, а некому. Ну, что ж, — 129

Международный Союз Русскоязычных Писателей Прокашлялся. Погрел у печки спину. — Возможно завтра разразится дождь, Промочит грунт. Тогда и опочину”. Прошел неторопливо к образам, Посапывая и слегка хромая. “Моложе был бы, выпил бы сто грамм, А так, пожалуй, похлебаю чаю”. Порой казалось — нету больше сил, Ни капельки уже их не осталось, А он, крестясь, у Господа просил, Чтоб тучи поскорее собирались. “Куда моей старухе яму рыть — Ей жизнь давным-давно пора итожить. А если б дождь прошел, то, может быть, Управился б сосед — он чуть моложе”. И дед терпел, хоть было все трудней. В груди давило. Губы сжал до боли. Как будто был не в мазанке своей, А там, под Оршею, на поле боя. Хотелось показаться, уходя, Таким, как был, — и крепким, и удалым… Он умер через день, после дождя, Когда земля сырой и мягкой стала. 130

Избранное Нынче молчалив и светел сад... Нынче молчалив и светел сад, Нынче осень щедро золотится. Кажется, дома — большие птицы: Ставнями взмахнут и полетят. Вздрогнет удивленно мир кругом, Потому, что над пожухлой далью Поплывет поселок косяком С тихой журавлиною печалью. Он покинет край не навсегда, Полетит к теплу, вздыхая тихо, Здесь ведь укрепились холода, Холода сплошной неразберихи. И над вечными Добром и Злом Небо разрезая безрассудно, Устремится вдаль за домом дом, Унося встревоженные судьбы. На покинутой земле мороз К многоцветию добавит сини, Тихо ляжет на поляны иней Жгучим сгустком непролитых слез. И земля, не зарыдав навзрыд, А любя и грея, и жалея, Ветками деревьев заслонит Тех, кто зимовать остался с нею. 131

Международный Союз Русскоязычных Писателей Зимы начало. Торжество снегов... Зимы начало. Торжество снегов. Не в лад скрипят качели бесполезные. Я привыкаю музыку шагов Переводить на музыку поэзии. Мне слышен в монотонности ходьбы, В еще негромком, осторожном хрусте Спокойный ритм сложившейся судьбы, Живые ноты радости и грусти. А голоса рассветного двора Своей несуетливостью похожи. Мне интересно музыку добра Искать и находить среди прохожих. Смотреть в окно, внимать обрывкам слов И, трудно пробиваясь к пониманью, Восторженную музыку следов Переводить на музыку свиданий. 132

Избранное Сергей Кристин А у нас корпоратив! Вспомнил я корпоратив, Радостные лица – Как умеет коллектив До бровей напиться. Опустел с вином бокал, Мне заняться нечем. Даму я атаковал В тот развратный вечер, Познакомился… Едва, Взяв её за руку, Тороплюсь! Наверно, да? Я обнять подругу. Страха нет. Он вышел весь Захотелось плясок, Мне сейчас и прямо здесь Без вранья и масок. А с такою красотой Я и в ЗАГС – не против Заявиться, как герой, Служащий во флоте. 133

Международный Союз Русскоязычных Писателей «Потанцуем же, Ирен, Разомнем костяшки. Обещаю, что не съем В танце вас, милашка!» Представляюсь ей: «Вадим!» А она – Антоном, Что за сказочный экстрим? Слух мой жути полон. Тру глаза. Танцую с кем? Не пойму прикола. «Вас, мадам, зовут Ирен?! Признавайтесь, кто вы?» Сорвала она парик, Я отпрянул даже: Предо мной стоит мужик, Всякой дамы краше. Ничего себе замес, Подкатила рвота, Я в историю залез, В роли идиота. 134

Избранное Алёна Туманова Отключение Вот сейчас раскроют дело: Кто убийца и злодей? Всё мгновенно потемнело, От экрана до дверей. Я на улицу смотрела, Но с балкона – ни огня. Огорчилась, погрустнела: Свет отняли у меня! В темноте попалась свечка, А потом нашла фонарь, Посветила им с крылечка, Но вокруг темно. Как жаль! Мой фонарик не поможет Приготовиться ко сну. Я наощупь дома кожей Ощущала новизну. Наконец, легла в постель, Попыталась я заснуть. Это что за канитель? Усыпить и обмануть? 135

Международный Союз Русскоязычных Писателей Как явление Господне, Чтоб не дать мне храпака, Свет включили! Да, сегодня, День потешный — Дурака! В начале Четыре возраста проходит Весна, взрослея с каждым днём. Сейчас в звенящем хороводе Она играет за окном. Из снежных вырвались пелёнок Цветы, проклюнулись слегка. И, заворочавшись спросонок, Раскрылась полностью река. Неугомонная девчонка, Неутомимая весна За пробуждением вдогонку На ветки почки нанесла. Беспечна и полуодета, Пустила галок в огород И разлила потоки света – Хватило бы на целый год! Что ей? Не ведает печали Она в ребячестве своём, И, кажется, что мы – в начале, Помолодевшими живём! 136

Избранное Сиротство Сирота ты, сиротинушка, Некому сказать, любя: «Ненаглядная кровинушка, Цветик алый, жаль моя». В голом поле, в шумном городе Ты потерянной стоишь, А представь: на речке Сороти Старый дом, сугробы, тишь… Пушкин там один печалится, Пишет и бумагу рвёт, Пьёт, отчаянно влюбляется Бьёт, охотясь, птицу влёт, И полна душа, поющая, Прометеева огня, Вскачь несёт его в грядущее, Гонит белого коня. … Чёрной речкой, леденящею, Затопила свет вода. В феврале слезой, скользящею, Опустилась в снег звезда. С той поры снега глубокие, Как сиротская постель. Спят поэты синеокие, Укрывает их метель. 137

Международный Союз Русскоязычных Писателей Но не спит Россия-матушка, Новых гениев растит. Светит детям солнце-батюшка, Сочиненья золотит. 138

Избранное Виктор Чугунков Прощальное Прощай, красавица, прощай! Погас огонь и бита карта, Ты только фото из «Контакта» Моё, прошу, не удаляй! Ты писем от меня не жди, И в личку не стучись напрасно, Любви мне байты не подвластны, Мы не увидимся в сети. Пустой экран, надежды нет, И не восполнить боль утраты! Сегодня мне за неуплату Провайдер отключил Инет… 139

Международный Союз Русскоязычных Писателей Елена Шаталова В ладонях тёплых отогрев синиц Весна глаза-фиалки раскрывает, В нарядном платье из косых лучей, Подснежники в дни новые вплетает, Заглядывая в зеркало-ручей. Оставив лень и поборов зевоту, В ладонях тёплых отогрев синиц — Берётся мастерица за работу, Остатки сна смахнув рукой с ресниц. Уверенно просушивая тропы, Ткёт палантин зелёный для земли, Мечтам моим не подрезая стропы, Чтоб выше облаков поднять смогли. На перекрёстке майско-летних дат Война прошла, но горько кровью пахнет В местах боёв жестоких чернозём, И не один крест безымянный дряхнет, Под солнцем распадаясь, под дождём. И каждую весну в лесах берёзы На перекрёстке майско-летних дат 140

Избранное Пускают по стволам своим сок-слёзы, Оплакивая мальчиков-солдат За матерей, что спят давно в могилах. Мам вмиг состарил горя суховей. Спасённая земля была не силах Домой вернуть погибших сыновей. 141

Международный Союз Русскоязычных Писателей Светлана Колина Гуляет беззаботно месяц март Усердный дворник в сторону отгреб, Когда-то — белый, ныне — с темным боком. Роняющий слезинки, одинокий, Подтаявший, чуть сгорбленный сугроб. Какой тут снег, когда кругом весна Взяла бразды правления сполна! Струится окон тёпло-жёлтый цвет, Я собираю солнце по крупинкам, А из брусчатки первая травинка, Пробившись, шепчет мне: «Привет! Привет!» Подхватывая, свежий ветерок Приподнимает юбку возле ног. Звучит: до… ре… — тягучая капель, На брызги разбивая хрупкий бисер, И рада я любому компромиссу. Довольно! Вот о чём жалеть теперь? Гуляет беззаботно синий март… Москва, Садовое кольцо, Арбат… Из храма Воскресенья слышен звон: Благовествует празднично и гулко И, отдаваясь эхом в переулках, Деревья вызывает на поклон. Трепещет обновлённая душа. Ещё живу, и мне легко дышать! 142

Избранное Красота Женщина – маленький рост, Мутная дымка в глазах. Будто застыл в них вопрос, В самых глухих уголках. Складки на лбу уж давно, Множество лапок-морщин. Как- то теперь всё равно! Прожитых бед серпантин. Круглый, как кнопочка, нос, Губы сжимаю плотней, Брови густые вразброс, Уши немного бледней. Волосы… их почти нет. «Химию» надо опять. Ладно. Открою секрет: К лету я « буду линять». Старческой шеи изгиб Вроде пока ничего. А на коленке – ушиб. Больно! Лечу я его. Вот написала портрет, Краски коснулись холста. Вдруг заявился сосед. «Здравствуй, – сказал. – Красота!» 143

Международный Союз Русскоязычных Писателей Георгий Победоносец Скорбит земля от стона и от плача, Рыдают люди, потеряв надежду, Своих детей поспешно в горы прячут, Живут в аду, где мир весь перемешен. Жестокий змей в окрестностях Ливана Желает жертв, живущим угрожая, Из пасти полыхает грозно пламя, До дрожи рык свирепый устрашает. Не трогают его мольбы и крики, Напрасно просят у него пощады, Когтями рвёт он плоть в безумстве диком И отравляет воздух едким ядом. Всем суждено погибнуть в своё время: Чудовище коварно, ненасытно. Вдруг рыцарь в латах, в серебристом шлеме Является, чтоб с нечистью сразиться. Тверда рука, повержен враг ужасный, Копьём пробита пакостная глотка. Георгий рисковал не понапрасну: Мечом он обезглавил зверя ловко. И не забыт потомками тот подвиг, Предания хранятся вековые. Защитник нашей Родины — Георгий Увековечен на гербе России. 144

Избранное Всего лишь шагнуть А я на вершину мечтаю подняться, Ведь это так здорово: тучи внизу, И солнце – оно не одно – их шестнадцать, Лежи загорай и картины рисуй! Забот никаких, лишь лазурное небо, Я звёзды в лукошко друзьям наберу, Не надо одежды, насущного хлеба, Покой, безмятежность прогонят хандру. Наскучит, тогда можно прыгнуть со склона. Вот взять, разбежаться, толчок и... полёт. Я, может быть, птицей свободной рождёна, А, может, не птицей, тут как повезёт. Парить в облаках величаво, красиво, Хотя бы недолго, хотя бы чуть-чуть. Всего на мгновенье стать просто счастливой. Вскарабкавшись выше, внезапно шагнуть... 145

Международный Союз Русскоязычных Писателей Валерий Панфилов Без названия Весна! А я, смотря в окно, Весенней поступи не вижу: Дороги снегом замело, Сугробы высотой под крышу. С утра до минус двадцати, А ветер жёсткий и колючий. Весна застряла на пути В объятиях зимы могучей. Вздыхая, выслушав прогноз, Синоптиков склонив по мату, (Хотя какой с них, впрочем, спрос) Берусь привычно за лопату. Весна, я помогу тебе! Я снег лопатой раскидаю. Ты по расчищенной тропе Шагни из марта прямо к маю… P.S. Любой погоде в жизни рад, И я скажу, поставив точку: Апрель ни в чём не виноват, Хотя о нём и нет ни строчки. 146

Избранное Тайна моего имени Валера, Лера, Уалерий… Как ни скажи, всё это Я. В кругу мистических материй судьба вращается моя. Едва ли, папа с мамой знали, что, имя дав, избрали Путь. И я шагаю по спирали, вобрав в себя чужую суть. И нет с тех пор душе покоя, и чей-то зов волнует кровь, И это я на поле боя меч обнажаю за любовь. Приоткрывает память двери, я вижу вновь имперский флаг, Но я не нынешний Валерий, я тот, я – Гай Валерий Флакк. Он тоже был, как я, поэтом, вернее я, как он поэт, И наша песня вместе спета, так разве тайны в этом нет? Да, я рождён в двадцатом веке, я начал с чистого листа, Но это я был для потехи казнён за веру во Христа! И это я в триста двадцатом нагим поставлен на мороз, И это я, безликий атом, в себе чужую участь нёс… В своём коротком размышлении, я прожил жизнь наоборот, Но я по-прежнему Валерий, и в те лета, и в этот год. Нам не понять Предначертанья своим логическим умом, Пусть остаётся тайна Тайной! Везде. И в имени моём… Гай Валерий Флакк Сетин Балб (вторая половина I в.) — римский эпический поэт. Написал посвящен- ный Веспасиану эпос «Аргонавтика», повествую- щий о походе аргонавтов в Колхиду. Поэма обрыва- ется на восьмой книге. Валерий Мелитинский, мученик, 20 (7) ноября. В числе тридцати трех мучеников обезглавлен за веру Христову в 298 году в городе Милитине. Валерий Севастийский, мученик, 22 (9) марта. В 320 году в числе сорока мучеников за веру Христо- ву после мучений нагим поставлен в морозную ночь в озеро Севастийское (Армения), после чего скончался. 147

Международный Союз Русскоязычных Писателей Пускай я не был на войне Пускай я не был на войне, Она в душе моей таится, Как пожелтевшая страница В когда-то присланном письме… Она пришла ко мне незримо Из тех, сороковых годов, В скупой слезе фронтовиков, Стоявших непоколебимо… Война впиталась в мои гены Жестокой прозой о боях, Дотла сожжённых деревнях И пузырях кровавой пены… Она по памяти моей Чеканит грозовым набатом, И слышу я обрывки мата, И чую дым концлагерей… Война скатилась с небосвода И прописалась на постой Холодной красною звездой В мой дом, на старые ворота… Она и в этот час стремится Принизить воинскую славу «За Будапешт» и «За Варшаву», И боль из пор моих сочится… 148

Избранное Война жила, живёт во мне. И на минуту я немею, И шепчет сердце: честь имею! Пускай я не был на войне… Пускай я не был на войне… Связь поколений Отец мой пустые слова не любил: – Делай, а не стони. Он скупо о детстве своём говорил: – Тяжёлые были дни… Когда не съедал я последний кусок, Он лишь головой качал: – А я вот гнилую картошку, сынок, Бывало за хлеб почитал. Отец объяснял, что тогда на страну Враг беспощадный напал. Все братья его ушли на войну, А он для войны был мал. Годами не вышел, и рост подкачал, Но детства закончился срок: Утрами с постели отца поднимал Трубы заводской гудок. Военное время – не до утех, Но унывать не смей. 149

Международный Союз Русскоязычных Писателей Горе делили одно на всех, И ждали с фронтов вестей. Отец вспоминал, как, не ведая бед, Бежал почтальона встречать, Как выла однажды на весь белый свет, Катаясь по полу, мать. Отец, слава Богу, пока ещё жив, А я уж давно не малец. Снова листаю семейный архив, Который хранит мой отец. Я прав не имею забыть о войне, Пред мёртвыми в вечном долгу. Они вместе с нами идут по стране В великом Бессмертном полку. Сергею Есенину В небесах звучит прощальный крик, Лето с журавлями улетает. За окошком клён в саду поник, Золотые кудри рассыпает. А на сердце вновь чужая грусть, Словно лишь оно за всё в ответе. Ну, да пусть страдает сердце, пусть – Слишком я любил на этом свете. В дымке исчезает караван, Будто бы и не было свидания. Жизнь порой походит на обман, Или на пустое обещание. 150