Казахские рассказы

русских же поселков поблизости не было, и поэтому ко­ чевники всегда терпели нужду в хлебе. Приезжий передал отцу просьбу родичей дать им не­ много зерна из нашего урожая. Отец, хотя и был бедным человеком и не имел лоша­ ди, но никогда не жаловался и держался всегда.гордо. Он не стал унижаться перед своими аульчанами. Русские друзья из Новой Тохты, особенно Тищенко, были ему бли­ же и роднее, и в случае нужды он всегда обращался к ним. Но отказать своей родне в помощи он не хотел и ре­ шил отвезти немного хлеба. Он спросил у Тищенко, не найдется ли у кого за плату в Новой Тохте свободная ло­ шадь, чтобы съездить в Слеть. — Бери моих,— сразу предложил Тищенко.— Всю зи­ му кормил овсом. Застоялись! Пусть промнутся немного. Он сам запряг в сани пару сытых лошадей и передал отцу. Положив на розвальни три мешка пшеницы и два меш­ ка картошки, мы двинулись вдвоем с отцом в путь. Дорога была не близкой и, только погоняя лошадь, можно доехать от нашего аула до Слети за целый день. И вот неразговорчивый, обычно сдержанный отец сра­ му кормил овсом. Застоялись! Пусть промнутся немного, ренно, как у человека, никогда не знавшего нужды. Бодро скрипели полозья саней по сухому серебристому снегу; го­ ловы лошадей окутывал шелковистый туман. Встречные останавливали нас и, осмотрев пару, хва­ лили отца: — Молодец, Ауте! Хороших коней справил. — Отец, смеясь, объяснял: — Не мби они. Выпросил у своего тамыра Тищенко. Такое добро не каждый из родни даст... — Если твой тамыр дал безвозмездно в дальнюю до­ рогу таких лошадей, то он и впрямь добрый человек,— соглашались встречные и долго ходили вокруг лошадей, хлопали их по крупу, гладили крутые заиндевевшие шеи, разглядывали зубы и, пощелкав языком, восхищались: — Добрые кони! 352

IV Прогостив у слетинской родни почти две недели, мы вернулись домой. Я не знаю, откуда пронюхал о нашем приезде Курманбай, но не успели мы вылезти из саней, как он уже был тут как тут. Его узкие глаза хитро поблески­ вали. Длинные усы скрывали усмешку, игравшую на тон­ ких губах большого рта. Отец, холодно поздоровавшись с ним, направился в избу. — Подожди, чего спешишь, не спросишь о здешних делах! — крикнул Курманбай, схватив его за рукав. — Дай раздеться и руки, ноги погреть — успеем еще наговориться,—пробурчал не останавливаясь отец. Но Курманбай не отставал. — Разве можно так долго задерживаться в дороге? Ты будто на отцовских лошадях поехал! Вчера я был в Новой Тохте и видел твоего тамыра. Как он ругал тебя! На чем свет стоит... Какими бранными словами только не обзывал,— торопливо говорил Курманбай, идя за отцом в комнату. Тот молча стал раздеваться. Он уже угадывал в словах дяди какое-то коварство и подвох. — Когда я уезжал, у него болел младший сын. Попра­ вился ли он?— спросил отец, не обращая внимания на Курманбая. Дядя опешил, не ожидая такого спокойного ответа. Присев на корточки, он ворчливо продолжал: — Ты не слушаешь, о чем тебе говорят, и спраши­ ваешь о пустяках... Ты загнал лошадей Тищенко, они здо­ рово отощали, достанется теперь тебе, вот увидишь! — Брось эти разговоры, Курманбай! Занимайся своим делом, а в наши с Тищенко дела не вмешивайся, не твоя эта забота,— отрезал отец. — Опять за свое! Я по-дружески хотел тебя предупре­ дить, а ты не веришь. Как хочешь, но смотри, как бы не пришлось раскаиваться. Чего мне лгать, за это ты ведь де­ нег не дашь. Мое дело сторона!— сказал с обидой Курман- Посидев еще немного и убедившись, что слова его не действуют на отца, он ушел. одел старПыейРемоадлеалхсаяй'„,тупгроипзаотдянняУллопдоняосоумхосетегоганиывйышхаеллатк, коням, привязанным к розвальням. Он внимательно, со

всех сторон оглядел их. «Где он нашел, что лошади ото­ щали? Ничего особенного не заметно. Курманбай просто болтает, сам не зная что»,— думал он. Отец напоил коней и повесил на морды торбы. Лоша ди, пофыркивая и похрустывая, жевали овес. Он стоял любуясь ими, пока они не справились со своим кормом Потом отвел их в глубину двора к большому стогу сена привязал покрепче, покрыл попоной и решил: «Пусть се годяя отдохнут, а завтра отведу. Неужели тамыр на меня рассердится?» Он хорошо знал Курманбая, в душе не верил ему, но все же тревожился. Вернувшись домой, отец, не раздева­ ясь, постоял, о чем-то раздумывая у замерзшего окна, и снова вышел во двор. К вечеру сильно приморозило; начался буран, посыпал мелкий, как мука, снег. Он покрыл толстым слоем стог сена, лошади стали совсем белыми. Отец стоял возле них и приговаривал: — Ешьте, ешьте досыта, набирайтесь сил. Завтра я от­ веду вас к хозяину целыми и невредимыми; и если он оби­ делся на меня, то, увидев вас справными, забудет обиду. Славно мы прокатились по дальней дороге! Ешьте боль­ ше пахучего лугового сена! Но'чыо буран разыгрался не на шутку, взвнхряя снег, швырял охапки сена и соломы, с обозленным воем бился в Вспомнились сказки, рассказанные матерью. Велика­ ны, поднимающие и переносящие с места на место горы, переливающие озера, казалось, вышли из своих подзем­ ных укрытий и вступили в поединок; от этой стремитель­ ной схватки и разбушевался воздух. В такую погоду у детей чувство любопытства переме­ жается с чувством страха. Оттаив в заиндевелом окне маленький кружок, мы с опаской вглядывались в темноту. Жаль, что ничего не видно; и когда отец выходил во двор, мы с братишкой, схватив его за полы, бежали за ним. Ведь интересно посмотреть, что там творится! Взбесившийся снежный вихрь слепит глаза. Мы ощупью добираемся до стога. Лошади, забравшись в глу­ бину его, чувствуют наше приближение, приветливо по­ фыркивают и ржут. Всю ночь отец не знал покоя. Время от времени он вы­ ходил во двор проверять лошадей. Буран не унимался.

— У-у-у!..— выло на все голоса за окном. Лежа в темной теплой комнате, я уснул под тоскливое завывание ветра... Когда открыл глаза, то увидел, что ма­ ма сидела 'возле моей постели и тихо плакала. — Лошади пропали,— сказала она, отвернувшись и вытирая слезы. Я понял, какая беда случилась, и тоже заплакал, уткнувшись в одеяло. Отца дома не было. Он ушел искать лошадей. — Деточки, родненькие! — всхлипывала мать.— Что мы теперь скажем тамыру, с каким лицом покажемся на глаза? — У-у-у! — завыл буран. Если у человека чистая совесть, никакие лишения и трудности не могут омрачить его жизни, повергнуть в от­ чаяние. Чем крепче помнит он о своем долге, тем сильнее, решительнее и смелее. Очевидно, эти понятия чести и совести увели моего от­ ца на поиски лошадей в ту страшную ночь. Ведь другой в такую погоду даже на хорошем коне не рискнет выехать в степь. Кто-то постучал в окно. Человека не видно, не слышно и скрипа его шагов, только видна кисть руки с плеткой, черенком которой он стучал. — Это, наверно, отец,— сказала радостно мать и по­ бежала в одном платье открывать дверь. — Все ли живы-здоровы? Тамыр вернулся! Сани ви­ дел,— басил простодушно Тищенко, входя вслед за ма­ терью в комнату, отряхиваясь и потирая озябшее лицо. Приехавший вместе с ним Яша Самоваров, как всегда, балагурил: Антон, наверно, все еще спит. Почему не встречает гостей? Не ждал нас! Ну-ка где он? Я его быстро растор­ мошу. Стаскивая заплатанный полушубок, он весело смеялся, показывая большие белые зубы. — Вернулся, но его сейчас нет дома,— говорила мать дрожащим от волнения голосом. Наш дружок такой! Его никакой буран не удержит а ведь мог бы сегодня и дома побыть,— Тищенко снял полушубок и, потирая руки, присел к столу. Яша вытащил бутылку спирта и поставил ее на стол. 1ищенко, показывая на мешок, который он привез с со­ бой, сказал, обращаясь к нам с братишкой:

— Чего стоите, пострелята? Развяжите скорее ме­ шок. Мотря послала вам гостинец. Мы уже давно догадываемся, что лежит в мешке. Там украинские булки, калачи, пироги с изюмом и су­ шеной дыней, вареные яйца и, конечно, жареный гусь. Тетя Мотря не в первый раз балует нас такими гостинца­ ми. Тищенко никогда не приезжал к нам с пустыми ру­ ками. После пресных казахских лепешек, испеченных в золе, и баурсаков булочки из кислого теста казались нам необычайно вкусными. Когда приезжал Тищенко, мы, дети, набрасывались на него с радостным визгом, лезли на колени, ласкаясь, повисали на шее. Но на этот раз мы не бросились к не­ му, как прежде, и хотя вкусный запах щекотал нос и у нас текли слюнки, но мы не дотронулись до мешка. — Иван, да ты посмотри на этих богатырей! Ишь, стоят как вкопанные. Ой, как странно! А ну-ка я их растормошу! — воскликнул Яша и, схватив нас в охап­ ку, кружил с хохотом по комнате, повалил на пол с кри­ ком «мала куча». — Яков, не балуй! Закружишь их...— Тищенко берет нас к себе на колени и бережно водит по головам боль­ шими теплыми ладонями. От такой сердечности русских друзей мама, наконец, приходит в себя и решается заговорить. — Тамыр,— говорит она Тищенко, закрыв лицо плат­ ком и всхлипывая,— твои лошади ночью исчезли. Сами они ушли или конокрады увели — неизвестно. Муж еще на рассвете ушел разыскивать их и все его нет... В комнате наступила тишина, только слышно, как всхлипывает мать. Я чувствую, что дрогнула и похоло­ дела рука Тищенко, ласкавш ая меня. Соскользнув с его колен, мы с братишкой кинулись к матери. — Наверно, развязались сами и ушли,— говорит после долгого молчания Яша и смотрит на Тищенко. Тот, глубоко вздохнув, задумывается, я гляжу на его лицо и стараюсь угадать, что он думает сейчас об отце. — Разве в такой буран их найдешь,— медленно го­ ворит Тищенко.— Все следы замело. Если они отвяза­ лись сами, то в такую погоду далеко не уйдут. Скорее домой, в Новую Тохту, отправятся. Помолчав, он вдруг порывисто поднимается. 356

— Надо самого тамыра искать. Он может заплутать­ ся в степи и замерзнуть. Тищенко и Самоваров молча выпивают по стакану спирта и, быстро одевшись, выходят во двор. Через ми­ нуту они исчезают в неистово бушующей пурге.

Р ахм етулла Раимкул ОБЕЩАНИЕ Я вспоминаю свою первую встречу с Шыныбеком Жумалиевым. Вы спросите: давно это было? Скажу вам — давненько!.. Он мне запомнился сразу, с первых минут нашей де­ ловой встречи. Представьте себе начальника, точнее го­ воря, директора крупного производства. Как сейчас ви­ жу перед глазами его просторный кабинет с огромным, прямо скажу, государственного значения письменным столом посредине. Директор, полный, солидный с виду, очень скромный и очень обходительный, что заметно каждому с первого взгляда. Он полулежит в мягком кресле, радушно, приветливо смотрит на меня узкими и добрыми глазами. В тот раз мы виделись с нши впервые, но Шыныбек встретил меня как самого близкого друга, с которым, по меньшей мере, лет сто не виделся. Он не просто поднялся со своего кресла, он прямо-таки вскочил и заулыбался широко, открыто, показывая крупные, белые зубы. Он протянул мне руку, и когда его короткие и пухлые, как сосиски, пальцы коснулись моей жесткой ладони, я ис­ пытал невольную робость и смущение оттого, что при­ шлось беспокоить столь любезного и внимательного чело­ века. Д а что там говорить! По сравнению с Шыныбеком все прочие директора, и мой в их числе, честное слово, ничего не значат! Любезно усадив меня в кресло, Шыныбек сразу при­ ступил к делу, как и полагалось настоящему работнику. 358

Когда я сел, у меня, прежде всего, зарябило в глазах от обилия красивых и дорогих безделушек на его столе. Чего тут только 'не было! Неудивительно, что такого хо­ рошего человека завалили подарками. Под толстым настольным стеклом я разглядел фотокарточку малют­ ки — пухленького, бесхитростно улыбающегося сына, как две капли похожего на отца. Но продолжать свои наблюдения было некогда, и я приступил к делу. Если бы вы посмотрели, как внима­ тельно слушал Шыныбек мою просьбу, пересчитали, сколько раз кивнул он головой в знак сочувствия и пол­ ного понимания, то у вас бы непременно появилась мысль о том, что я попал к человеку единственному в ми­ ре, который имеет отзывчивую душу и, конечно, в силах выполнить мою просьбу. — Ваш заказ будет исполнен ровно через три дня! Вас устраивает такой срок? — О, да! — выпалил я. — Если я пообещал вам — считайте, что заказ готов. Договорились? И он широко улыбнулся, снова ослепив меня белиз­ ной крупных зубов. Что мне оставалось делать после такого сердечного приема и столь конкретного обеща­ ния? Торопясь и спотыкаясь, я заспешил из его кабине­ та, чтобы не мешать государственному деятелю зани­ маться делом. Всю дорогу я только и думал об этом удивительно приятном человеке, таком приветливом, энергичном. Мне захотелось работать под его началом. Казалось, что я духовно вырос, обогатился от встречи с Шыныбеком Жумалиевым. Так началось наше знакомство... Полетели дни, пошли недели, потянулись месяцы. Теплое лето сменилось холодной зимой, за ней наступи­ ла весна, пышнозеленая, благоухающая, а я все ходил и ходил к директору Шыныбеку... И сегодня я снова пришел к нему, и снова с тем же вопросом, с которым приходил в первый раз. Не поду­ майте, что он изменился вместе с изменением времен го­ да. Нет, по-прежнему широко улыбаясь, директор пожал мою жесткую руку короткими, пухлыми пальцами. Он усадил меня в мягкое кресло, в то самое, куда сажал и в первый раз, и все так же радушно и приветливо ос­ ведомился:

— По какому делу заш ли? Рассказывайте, пожалуй­ ста, пожалуйста, я слушаю вас. Он, видно, настолько привык любезно и радушно встречать посетителей, что уже не замечает сам, как ме­ ханически произносит привычный набор слов, которыми так околдовал меня в первую встречу. На сей раз я ничего не сказал, только холодно и мно­ гозначительно глянул на него. Однако он не смутился. Взял меня под руку и, похлопывая по плечу как закадыч­ ного друга, непринужденно продолжал: — В старину говаривали: «Если ты смотришь на не­ бо для себя, то чего тебе стоит последить з а моим соко­ лом». Я вопросительно глянул на него. Он громко рассме­ ялся. — Кажется, вы не поняли меня? Ну, ничего-ничего. Как говорят; от хорошего человека жди блага, а от пло­ хо го — зла. Согласны? Вот и хорошо, хорошо! Та-а-ак... По правде говоря, такая вещь, какую вы нам заказали, нужна нам самим. Глядя в небо на вашего сокола, мы разглядели и своего. Вот теперь и получается: от хоро­ шего человека жди блага. Вот как! Оказывается, предохранительные сетки им тоже нужны. Я даже обрадовался — раз нужны, значит, скоро сделают. — Но все-таки, когда можно ждать выполнения за ­ к аза? — спросил я. — Сделаем! Прямо скажу, на днях сделаем. Очень скоро. Каждой работе свое время, правильно я говорю? Шыныбек захихикал и снова начал пересыпать свою речь поговорками. — Говорят, плохим хозяином распоряжается^ гость. Вы1уж не обижайте меня, я не такой уж плохой хозя­ ин. Сделаю, поверьте. Что мне оставалось делать? Та же толстая стеклянная плита лежала на столе, так же радужно сверкал роскошный чернильный прибор. Мягкая пан-бархатная скатерть ласкала взор. Все то же. Сменилась только фотокарточка сына. В красивой мат­ роске мальчик сидел на трехколесном велосипеде. Он улыбался. И его улыбка была похожа на отцовскую. Те же привораживающие глаза, те же чистые и белые, как

рис, зубы. Мне стало не по себе. Совсем малыш, как он успел перенять у отца его взгляд и улыбку! Шыныбек заметил мое внимание к фотографии и важным тоном, словно от моего ответа зависел срок вы­ полнения заказа, спросил, сколько у меня детей. Я ответил, что в настоящий момент меня больше ин­ тересует заказ, нежели разговор о детях. Шыныбек на­ супился и обиженно глянул на меня. «Теперь он, наконец, заговорит о деле. З а живое взяло,— подумал я с некоторым злорадством.— Хватит мне трепать нервы». Он опустил взгляд на карточку сына. — Его зовут Наполеон!— восхищался отец.— Знае­ те, жил на свете такой полководец, герой. Мой сын дол­ жен воскресить его! Хи-хи! В моей семье, кроме Наполе­ она, есть и другие знаменитости древности. Всех детей я назвал именами прославленных героев. По правде го­ воря...— Он глянул на мою мрачную физиономию, на мгновение как будто смешался и снова, по-прежнему звонко, захихикал. — Вам показалось странным? Но ведь каждый на­ зывает свое дитя как ему понравится, не правда ли? — Скажите прямо,— невольно вырвалось у меня,— к какому числу будет выполнен заказ? Шыныбек, кажется, обиделся, брови его нахмурились, переломились и как будто ощетинились, лицо стало не­ узнаваемым. — Что мне прикажете делать? Вас много, а я один. Разорваться прикажете, да? Но... я все же обещаю сде­ лать. В срок сделаю, будьте уверены. Иначе нельзя, честь предприятия страдает. Сделаю! Ради вас все сде­ лаю, только не обижайтесь, пожалуйста. Я запишу в ка­ лендарь, чтобы вы не сомневались. — Сколько раз я приходил к вам, столько раз вы и записывали. — Разве? — удивился директор,— А впрочем, верно, верно,— Он полистал календарь и громко обрадовал­ ся- На самом деле записал! Вы заказывали железные решетки для окон. Но оказалось, что они и нам нужны. Да что вы! К-какие р-решетки? — Я даже заи­ каться стал в огорчении от забывчивости директора. — Ах, простите, простите, это не вы. Нет, нет, не ре­ шетки... Вспомнил! Абажуры! Каркасы для абажуров. 881

Но они нам тоже понадобились, и мы пока пустили их на свои нужды. — Боже мой, какие каркасы! При чем тут абажуры! — Постойте... Ах, да. Вспоминаю, вспоминаю,— ли­ цо его снова засияло.— Железные решетки для общест­ венного сада. Ну, это пустяки, прямо вам говорю. Как же я перепутал, вот беда! Но что поделаешь, много ра­ боты, а я один. Сами видите, сколько заказов. Масса! М-м-м, впрочем, это хорошо. Очень хорошо! Сделать ре­ шетки пара пустяков. На два дня работы. Д а, да, живо сварганим, будьте уверены! Ну, а теперь, голубчик, успо­ койся и на меня, ради бога, не обижайся. Не стоит, сам видишь! Прежде всего, он сам успокоился, не подозревая того, что так и не смог вспомнить мой заказ. Меня бесило его беспричинное хихиканье. Голос его будто иголками колол мне уши. Эх, если б все это описать: и хихиканье, и го­ лос, и ужимки, и все его жесты — какой бы возмутитель­ ный получился портрет! Но, честное слово, поверьте, Шы- ныбек неописуем, как говорили в старину: ни в сказке сказать, ни пером описать. И на этот р аз мне стала очевидной вся бесполезность моего очередного прихода к нему. Вера в этого человека исчезла окончательно, как исчезает ручеек в знойных песках. Лучше бы он сказал: «Не ходи, дорогой това­ рищ, и не трать драгоценное время! Не смогу сделать». Коротко и ясно! Так нет же, не отказывает, а все обеща­ ет, все обещает и чем дальше, тем больше. Да еще и обза­ велся новым доводом — «точно такая вещь, оказывается, и нам нужна». Пока он занимал меня своими обещаниями, в каби­ нет приходили и уходили посетители. Шыныбек встречал всех с неизменной вежливостью, подавал руку, усажи­ вал в кресло и беседовал задушевно, участливо. Мягкие ладони, мягкое кресло, мягкий разговор... — Сказано — сделано,— то и дело слышу я голос Шы- ныбека,— Исполним, только, пожалуйста, не беспокой тесь. Он подходит к посетителю и начинает его мягко хло пать по плечу. Вежливо распрощавшись, он спешит к за звеневшему телефону и снова: — Не стоит волноваться! Если я сказал, значит, еде-

лаю, будьте уверены. Можете считать, что все готово. Да, да! Да! Мне надо было получить от Шыныбека металлические сетки для ограждения опасных частей у станков. Наше предприятие получило новые станки, мы установили их в цехах, начали работу и совершенно упустили из виду эти злосчастные решетки. Как снег на голову обрушился на нас инспектор по технике безопасности и оштрафовал сра­ зу троих: директора, меня, как главного инженера, и од­ ного начальника цеха. — Вы сами вышли из рабочих, а теперь о рабочих не беспокоитесь! — упрекнул меня инспектор. В тот же день я начал поиски предохранительных сеток, и вот судьба свела меня с этим директором. А тут еще вдобавок к моим мытарствам произошел несчаст­ ный случай у нас на заводе. Один из молодых рабочих неосторожным движением коснулся бешено вертящего­ ся диска и повредил руку. Инспектор снова оказался тут как тут, составил акт, снова оштрафовал нас, дал креп­ кий нагоняй и даже пообещал отдать под суд. Поверьте, его обещания не ровня обещаниям Шыныбека. Мне д а­ же защититься было нечем. Инспектору нет дела до то­ го, где и кому я заказал сетки. А Шыныбек улыбался. Шыныбек обещал. Шыныбек расплывался в радушии, вот-вот, кажется, лопнет этот жирный мешок, битком набитый хихиканьем и слащавой приветливостью. Не было смысла уходить от него, не напомнив кон­ кретно, что же нам требуется. Прямо в глаза я сказал ему, что он забыл о нашем заказе и не смог отгадать, как ни старался. Шыныбек поморгал, словно стараясь проморгать колючую соринку в глазу, и сказал: — Ну, что ж! Ждали долго, теперь немного осталось. Когда вы сдали заказ? Э-э-э, помнится числа пятого- шестого прошлого месяца, так? — спросил он с улыбкой. — Нет не так! Не прошлого месяца, а прошлого года! — Неужели? — Шыныбек хватается за голову и на­ чинает что-то соображать. — Да, да, проверьте! — Ну, хорошо: Предположим, прошло пятьдесят дней. Потерпи еще пятьдесят часов.— Лицо его снова просия­ ло.— Можешь потерпеть еще пятьдесят часов?

— Вы серьезно?— спросил я, снова загораясь на­ деждой. Ведь когда-то он должен выполнить заказ! — Вполне серьезно. Кстати, вы перечислили деньги? — Давно. Одновременно с заказом. Я достал квитанцию госбанка, но Шыныбек не взгля­ нул на нее. — Верю, голубчик, верю, не показывайте. Есть тут некоторые заказчики — деньги перечисляют, когда з а ­ каз сделаешь. Будто я сбегу от них. Ладно... Для вер­ ности я запишу вот тут, на самом видном месте. Как го­ ворит пословица: «Нужный камень не тяжел». Короче го­ воря, через пару деньков присылайте человека. Да, да, пусть забирает готовые сетки. И он снова пустился в такие заверения и обещания, что в моей душе погас последний огонек надежды. Я сам работаю на крупном предприятии, сам принимаю зака­ зы. Может быть, и я так же издеваюсь над заказчиками? Самому-то не видно. Я тщательно перебираю в памяти взаимоотношения с нашими заказчиками. Нет, такого наглого издевательства у нас не было. Шыныбек просто неповторимый директор. Эх, почему я не родился писателем! Если бы скры­ вался во мне этот талант, то он бы непременно развер­ нулся при встрече с таким ярким типом. Я уже начал прощаться с директором, когда в каби­ нет открылась дверь и вошел усатый, плотный человек с острым взглядом черных глаз. Я сразу узнал Серипкали, знатного человека этого завода. Я познакомился с ним здесь, в кабинете Шыныбека, месяца два тому назад. Мы поздоровались. На лице Серипкали не было обычного добродушия. Мрачный и сердитый, он шагнул к столу и стал перед Шыныбеком. Директор тотчас вскочил с крес­ ла, словно в бок ему ткнули шилом. — О Серипкали, проходи, проходи! Ну как движет­ ся работа? Хорошо? Эх, ну и усы у тебя! Мировые усы! Хи-хи! Наверно, каждый день они у тебя подрастают на сантиметр? А как тебе идут усы! П релесть!— Он схва­ тил Серипкали за локоть. Да-а... Ты ко мне? М-м-м... по­ тому же вопросу? Чувствую, чувствую. О, что за муску­ лы у тебя, чистое железо! — Он сжал руку Серипкали, посмотрел на меня и решил нас познакомить. — Начальник цеха, самый знатный человек! — Мы знакомы,— ответил я.

— Он настоящий джигит, верно? Орел! Одни усы чего стоят. Истинно чапаевские усы! Значит, вы знакомы? — Да, здесь вот, в вашем кабинете познакомились,— ответил Серипкали, покручивая ус, и обратился ко мне:— А вы все еще насчет заказа ходите? — К сожалению, да. А вы все еще насчет оборудова­ ния цеха, не так ли? Кстати, вы переехали на новую квартиру? — Как бы не так! — Серипкали вздохнул и повер­ нулся спиной к директору. — Серипкали, ты сам понимаешь мое положение,— торопливо заговорил Шыныбек.— Мы решили предоста­ вить тебе квартиру за хорошую работу, верно? Кто решил? Дирекция завода, точнее, я лично решил. Разве не так? Ты не горюй, некуда спешить. Очень скоро все будет ула­ жено. — Опять ждать! Вы мне толком скажите, чего мне ждать: квартиры или оборудования для цеха ? Из груды бумаг на столе Шыныбек извлек какой-то лист с печатью и размашистой росписью. — Вот приказ. Я приказываю дать тебе новую квар­ тиру. Посмотри, чья подпись стоит внизу. Видишь, какой росчерк и какие особенные завитки? Кто, кроме меня, может сделать такую подпись? Никто, понимать надо. Серипкали даже не взглянул на него. — Я пришел не за квартирой. Собственно говоря, я не просил у вас квартиру, вы сами затеяли шумиху. Я пришел узнать насчет оборудования. Мне стыдно перед рабочими. Разговор начали громкий, а съехали на мыши­ ный писк! Зачем надо было кричать, хвастать и обе­ щать! Шыныбек внимательно выслушал его, но не смутил­ ся. Мало того, он вдруг захохотал так, что заколыхался его живот. — А, знаю, знаю! — воскликнул он, трясясь от сме­ ха,— Просто смешно от моей забывчивости! Правда, на­ счет квартиры пока ничего неизвестно, но я дал коман­ ду, чтобы тебе отремонтировали пока старую квартиру. Кстати, какой ремонт тебе требуется? Ох, уж эта моя з а ­ бывчивость! Память стала никудышная, если не запишу, обязательно забуду. Работы уйма, голова кругом идет. Знаешь, иногда имя Наполеона забываю, своего соб­ ственного сына. Так что не сердись, Серипкали. Эх, зеле-

пая молодость! Кровь у вас слишком горячая. Вот уже и обидеться готов! Хи-хи! Но ведь надо с обстановкой счи­ таться. — Вы уже записывали мою просьбу,— сказал Се- рипкали.— Все равно без толку. — Эх, молодость, молодость.— Директор снова рас­ смеялся, обошел кабинет неслышными кошачьими шага­ ми и снова уселся в кресло. Оказывается, у него и походка мягкая. Торопливыми движениями он начал ощупывать себя и шарить по кар­ манам. Наконец, вытащил потрепанный листок и стал читать: — «Ж иву в заводском доме... Печка дымит, труба завалилась. Двери расшатались, не закрываются... До предоставления новой квартиры прошу отремонтировать старую...» — Так-так, резонно, вполне резонно. М-да-а, так он и было... И вдруг директор резко изменил голос: — Разве еще не приступили к ремонту? Давно дол­ жны были бы! Не приступили? — Нет, никто не приходил даже. — Бездельники! — Шыныбек ударил по столу кула­ ком.— Негодяи! Этот начхоз первый лодырь! И комен­ дант — бездельник! А на самом деле Шыныбек не давал никаких распо­ ряжений насчет квартиры Серипкали. — Лучше бы вы сразу отказали в ремонте,— сказал Серипкали,— а то я понадеялся на вас, и сам ничего не сделал. У меня маленькие дети, все время простужива­ ются... Что касается цеха...— и Серипкали, не договорив, махнул рукой. Шыныбек снова увильнул от прямого ответа. — Д а, мой светик, сам знаешь, как трудно. Человек ты понятливый, терпеливый. А на ремонт столько заяв­ лений! Конечно, твое место особое. — Спасибо за особое место. Если бы вы перестали отделываться одними голыми обещаниями, дело бы из­ менилось к лучшему. Шыныбек склонился над столом и, казалось, глубоко задумался. «Наконец-то,— подумал я,— засовестился. Если я, человек посторонний, не мог промять директора, то лучший работник завода все-таки сумел воздейство­

вать». Но, увы, не тут-то было. Он поднял голову и снова затрясся от смеха. — Мой дорогой! Еще день-два потерпи, больше терпел. Ну, не сердись, не сердись, все вы горячие головы, честное слово! Все сделаем: и цех оборудуем, и квартиру отремонтируем. Подумаешь, сколько тебе тесу надо? Пустяки. И кирпича совсем немного. Понимаешь, сущие пустяки. Эх вы, други мои, други, все вы... — С ремонтом можно повременить,— размяк Серип­ кали.— Главное — цех. Мне рабочие проходу не дают. — И ремонт квартиры, и оборудование цеха будем вести одновременно,— продолжал настаивать директор, успокаиваясь оттого, что Серипкали не шумит, не ру­ гается,— Передай привет жене. Можешь порадовать ее. Хи-хи! Скажи, что я твердо обещал. Слово мое — закон! Шыныбек громко харкнул, прочистил горло и оживлен­ но, в каком-то администраторском самоупоении про­ должал: — Я поставлю в твоем цехе телефон. Я не шучу, не думай зря! Я переоборудую не только твой цех— весь за ­ вод! Заведу новый порядок. Сделаю переворот в работе всего завода, полный переворот в сторону рационали­ зации. Он весь сиял, когда произносил этот монолог, предна­ значенный, как мне показалось, для быстрейшего выпро­ важивания Серипкали. — Я знаю все нужды завода,—патетически продолжал Шыныбек.— Нужны сетки для окон, чтобы в цех ни одна муха не пролетала. У шкафов в твоем кабинете нет зам­ ков, не хватает столов, стульев. Телефон тебе до зарезу нужен, я об этом еще раз говорю. Ну! Ты сам знаешь, большинство станков износилось, их надо заменить. Ска­ жи сам, правильно говорю? Знаю обстановку? Чтобы тре­ бовать от рабочего повышения производительности труда, надо, прежде всего, создать ему хорошие условия на рабо­ те, обеспечить его новейшими станками. Неправду гово­ рю? Вот вы человек посторонний,— обратился ко мне Шыныбек,— рассудите нас. Правильно я говорю? Пришлось кивнуть головой в знак согласия, хотя в ту минуту Я кипе! от негодования и гнева, вызванного крас­ нобайством директора. Он почувствовал это по моему ли­ цу и встал. — В общем, по-деловому поговорили. Ну, а теперь, 367

Серипкали, можешь идти, не стану тебя задерживать. Жди моих сообщений, а сюда можешь не приходить. Считай что через пару дней все будет сделано. Давай руку! Толь­ ко смотри, чтобы в цехе работа не захромала! Серипкали успокоился, весело посмотрел на Шы- ныбека. •— Что, можно передать жене? — Ай-ай, присосался, как клещ, и не отцепишься! Мог бы сегодня послать ремонтников, да, к сожалению, мате­ риала под рукой нет — ни тесу, ни кирпичей. Пусто, хоть шаром покати. Серипкали хотел снова чем-то возмутиться, Шыныбек поспешно схватил трубку и сразу закричал: — Алло! Д а, да! Конечно, узнал, хи-хи! Как живете- можете? Хорошо. Что вы сказали? Д а, да, сарай необхо­ дим, необходим, а как же, в любом хозяйстве! Правильно сделали. И дом ремонтируете? Тоже хорошо. Ага, комна­ ты расширили. Значит, если в гости приедем, не потесним? Ну, ну... А? Вот насчет этого дела трудновато. Свои люди очень нуждаются... А?# Не знаю даже, что вам сказать,— директор быстро оглянулся на нас и чуть понизил голос.— Ладно, как-нибудь устроим... Найдется, найдется, мы ведь не какая-нибудь шарашкина контора, а солидное пред­ приятие... Д а, да и кирпич найдется. Как только шофер вернется, так сразу пошлю к вам, да, да... Пусть продыря­ вят мне голову, но слово сдержу! Хи-хи! Передайте при­ вет, скажите, что через полчаса будет! Едва Шыныбек положил трубку, как разгневанный Се­ рипкали шагнул вплотную к нему. — Для одних есть кирпич, а для других нет! Куда он мог деваться: в небо улетел или сквозь землю провалил­ ся? — спросил он с открытой насмешкой. — Эх, Серипкали, оказывается, ты еще совсем ребе­ нок. Вот сядешь на мое место, тогда узнаешь, как с на­ чальством дело иметь. Ничего не могу сделать, большое начальство, очень бо-ольшое! Потерпи, голубчик, на днях получаем новую партию стройматериалов. Уж тогда ты— самый первый. — Но ведь я обращался раньше этого большого на­ чальника,— вспылил Серипкали. . — Эх, дорогой, каждый сверчок знай свой шесток. И Шыныбек холодно глянул на Серипкали. 368

— Тогда нам не о чем говорить! Прощайте! Наверно, вы родились в один день с ложью! И Серипкали быстро вышел, сильно хлопнув дверью. Его резкая прямота, решительность и последние слова, смело брошенные в лицо директору, взволновали и обра­ довали меня. Шыныбек мельком взглянул на меня и спо­ койно, будто ничего не произошло, сел в свое мягкое кре­ сло. Казалось, он уже забыл о приходе Серипкали. — Вы у меня долго задержались,— сказал он и, чуть подумав, добавил:— Лучше всего, зайдите завтра. Знаю, вы долго ждали, но теперь ждать осталось немного. Если сами не сможете зайти, подошлите кого-нибудь денька че­ рез три. Сказано — сделано! Видели этого молодца? — Шыныбек кивнул на дверь.— Какой высокомерный чело­ век! Ник-какого уважения... Я опустил глаза и ничего не ответил, мне стало страш­ но неловко от его наглости. Директор так и не выполнил обещания. В конце концов мы передали заказ другому заводу и через неделю полу­ чили готовые сетки... Прошел год. Однажды я встретил Серипкали возле большого вновь выстроенного заводского дома. И сразу догадался — Серипкали получил новую квартиру. Я по­ здоровался с ним и сказал улыбаясь: . — Все же твой директор одержал обещание. Серипкали захохотал на всю улицу. — Вы еще не забыли эту историю? Получить-то я по­ лучил, только уже при новом директоре. — Ах, вон как! А куда девался старый? — Кое-как избавились. Ушел недавно. — Честно говоря, давно бы надо было избавиться от него. Серипкали кивнул головой, выражая полное согласие. — Уйти-то он ушел, да вот не сгинул совсем, будь он неладен. Устроился начальником на соседнем предприятии. «Ох, какой живучий!»— с горечью подумал я.

Палмупан И саба< ЗЛОБА ЭЛЬБЫ На краю города у обрывистого берега Эльбы над са­ мой водой нависает ресторан под названием «Воздушная Эльба». Оба его зала, верхний и нижний, работают зимой и летом. Весной же, когда теплеет и деревья одеваются листвою, в сиреневом саду около ресторана открывается еще третий зал. Хозяин ресторана Альбин, человек с гладко прилизан­ ными седыми волосами, с картофелеобразным шишкова­ тым носом, с объемистым брюшком и круглым лицом, жил вместе с семьей на втором этаже. Жил Альбин на доходы от ресторана и от семнадцати лодок, которые сдавал напрокат по две марки за час, чуждался общественной жизни своего города, избегал со­ седей и родственников и чем-то походил на осторожную сороку, соразмеряющую каждый свой шаг. Он ненавидел войну, но в глубине души был далеко не против того, что­ бы Германия владела колониями. Ненависть его к полити­ ке доходила до того, что он запрещал вывешивать на стенах ресторана не только политические, но даже спор­ тивные плакаты. Самым неприятным человеком для Альбина был Мор- генштерн — работник местной организации советско-не­ мецкой дружбы. Частенько, увидев, что к нему идет Мор- генштерн, Альбин закрывал перед ним двери, велев не впускать его. Вот и сегодня этот несносный Моргенштерн снова идет сюда. И зачем только, спрашивается, этому вечному бедняку с мозолистыми руками соваться в поли­ тику? «Черт побери,— выругался Альбин,— с ним идет и 370

русский офицер! Как теперь его выгонишь? Придется потерпеть. Буду разговаривать только с русским, а на него не стану обращать внимания. Тогда он сам уйдет». _ _ Первым в ресторан вошел Моргенштерн. Альбин отвер­ нулся, будто не заметив его, и, протянув руку для привет­ ствия, поспешно пошел навстречу офицеру, предупредив тельно распахивая перед ним дверь. Этот круглолицый черноглазый сдержанный посетитель часто приходит сюда и, заняв место у окна, долго смотрит на Эльбу. И сейчас, как обычно, офицер сеч на старое место и кивком головы поздоровался с Моргенштерном. — Что прикажете подать, господин?— спросил его Альбин. — Кружку пива и поджаренную форель. — Форели нет,— замялся Альбин и, потирая толстые ладони склонив голову набок, улыбнулся. — Тогда дичь. — Тоже нет. — Принесите кружку пива. Осторожно ступая, Альбин направился к буфету. К Моргенштерну он даже не повернулся, хорошо зная, что тот, кроме пива, ничего не закажет. Он открыл один из сверкающих кранов и наполнил стакан и кружку. Потом, проходя мимо Моргенштерна, небрежно сунул ему под нос стакан, а кружку почтитель­ но поставил на круглую картонную подставку перед офи­ цером и сел рядом с ним. Тот отхлебнул из кружки и посмотрел на Альбина. — У вас редко что-то бывает дичь и рыба. — Что же делать,— глядя на свои пальцы, Альбин пожал плечами,— Бедность. Подумайте сами: Германия— маленькая страна, народа в ней много, а колоний нет. «Магазины полны всякого продовольствия, а этот тол­ стый лодырь говорит такую несуразицу»,— подумал офи­ цер и недовольно сдвинул брови. Оба замолчали. Офицер внимательно смотрел на те­ чение Эльбы. Альбин же, бросая косые взгляды на Мор­ генштерна, вдруг спросил его: — Вам нравится наша Эльба? — Конечно,— вздохнул офицер и, глядя в окно, про­ должал, я родился и рос на берегах Иртыша, поэтому меня все время тянет к реке. 24* 37!

— Очевидно, вместе с Эльбой вам нравится и наша Германия? Офицер помедлил с ответом, не отрывая взгляда от окна, потом резко повернулся к Альбину. — Советские люди думают: хорошо, когда русские живут на берегах Волги, а немцы — на берегах Эльбы. — Правильные слова,— кивнул головой Альбин,— А вы знаете, что наша Эльба — своенравная река? — Да, да, своенравная,— повторил Альбин и плотнее уселся за столик,— Она ведь умеет и сердиться. Я расска­ жу вам сейчас старое предание. В одной деревне на берегу Эльбы любили друг друга молодой Ричард и юная Эрм- гард. Встречались они всегда на берегу реки. В той же деревне жил парень Коф, который тоже любил Эрмгард и ненавидел Ричарда; вы ведь знаете, что всегда найдется третий, который мешает влюбленным. В радостные дни, когда до свадьбы оставалось уже со­ всем немного времени, Ричард зовет Эрмгард на берег Эльбы. Девушка с радостью идет на это свидание, но по дороге ее останавливает Коф и говорит о своей любви, ко­ торую Эрмгард отвергает. Оскорбленный Коф насильно целует ее. Девушка убегает к реке, где ее уже ждет воз­ любленный. Они нежно обнимаются, как будто не виде­ лись много лет. Ричард ласкает, целует свою милую, но вдруг откидывает голову и спрашивает: — Эрмгард, ты с кем-то целовалась до меня? Кто он? — Кто, кроме тебя, есть у меня? — Тогда почему так холодны твои губы? Мы покля­ лись ничего не скрывать друг от друга. Это знает и Эль­ ба. Скажи правду! — упорствовал юноша. Девушка мол­ чала. В этот момент ветер стих. А Эльба, точно прислуши­ ваясь к тому, что ответит девушка, замедлила течение. — Перед уходом из дома я умылась холодной во­ дой,— тихо сказала Эрмгард. Не успела она договорить, как в лесах загудела буря. Разъяренная река высоко взметнула белопенные волны. Одна из них заключила в ледяные объятья девушку, на­ рушившую клятву своему возлюбленному, и унесла ее в реку. А юношу, бросившегося с криком «Эрмгард!» за лю­ бимой, другая волна оттолкнула на берег. Вот что значит злоба Эльбы.— Альбин кивнул головой, как бы подкреп­ ляя свои слова. 372

— А после этого злилась еще река? — чему-то улы­ баясь, спросил офицер. — Не слыхал,— ответил Альбин. Подул прохладный ветерок. Вдыхая его всей грудью, офицер думал об Иртыше. Скоро он расплатился с хозяи­ ном ресторана и ушел. Проводив гостя, который бывал здесь каждое воскре­ сенье, Альбин подошел к Моргенштерну. _ — Плати деньги да убирайся поскорей, я буду закры­ вать ресторан. —. Нет, сначала ты побеседуешь со мной,— ответил та­ ким же тоном Моргенштерн, которого задела грубость Альбина. — Ах, Моргенштерн,— Альбин воззвел глаза вверх к потолку, хлопнул ладонями по столу, сцепил пальцы и сел — Ну что, опять о дружбе с русскими? — Я никогда тебе еще пока не говорил: будь другом русских! А вот кое-что должен все же передать. Моргенштерн развернул газету, но Альбин схватил его за руки: — Закрой газету, закрой, в ней все написано про по­ литику. — Не политика, а жизнь. Понимаешь — сама жизнь! — Тогда расскажи. Моргенштерн закрыл газету. — На прошлой неделе русский офицер спас из горя­ щего дома немецкую семью с тремя детьми. При этом сам он сильно обжегся и сразу же был отправлен в госпиталь. Наш премьер-министр ходил благодарить его. Вот! — Ну, а почему ты мне это рассказываешь? — спро­ сил Альбин. — Я хотел, чтобы ты знал последнюю новость. Кроме того, разве нас, немцев, не может волновать геройство этого русского? — Моргенштерн!— повысил голос Альбин,— Я тебе прямо скажу, можешь сейчас же донести в полицию: пока мой сын не воскреснет, не вернется из проклятой России, я не могу быть их другом. — Тогда скажите, господин Альбин,— разозлился Моргенштерн,— зачем твой сын и мой брат отправились туда, к ним? Не говоря ни слова, Альбин встал, давая понять всем своим видом, что беседа их закончилась. 373

Так и сегодня они расстались, не придя ни к какому соглашению. Ночью Альбин проснулся от непонятного шума. Он прислушался: «Неужели не закрыл кран? Или же кто-то ходит? Может, дерутся? Но что это журчит? Где? Кажет­ ся, в нижнем зале». Альбин сунул ноги в мягкие ночные туфли и спустился вниз. Что за напасть? Зал был полон воды, по нему медлен­ но плавали стулья и столы. От ужаса у Альбина вытяну­ лось лицо и глаза чуть не вылезли из орбит. Холодея, он вспомнил про кассу, запертую в тяжелом сейфе. Надо раз­ будить крепко спящих жену и дочерей, достать кассу из воды. Он схватил одной рукой ключ, который висел на тонкой цепочке на груди вместо креста, сбросил туфли и с оханьем вошел в холодную воду. В другой руке Альбин держал ночник. Постепенно вода дошла ему до шеи. Крепко заж ав ключ, вытянув руки вперед, он осторожно продвигался к сейфу. Останавливаясь, несколько раз крикнул было «Розалита!», но жена не откликнулась. Альбин с трудом нащупал внутренний замок сейфа и вложил ключ, но не успел повернуть его, как новый водя­ ной поток ворвался через окно и с силой отбросил его прочь. Беспомощно размахивая руками, захлебываясь, он выплыл было на поверхность, но тут же снова исчез под водой... Когда Альбин пришел в себя и поднял голову, то уви­ дел, что он лежит совсем в незнакомой комнате. Рядом с ним находилось еще несколько человек. Заходят и вы­ ходят какие-то люди в белых халатах. Альбин повернул­ ся к человеку на соседней койке и спросил: — Что случилось? Но к нему сразу же подошел мужчина в белом халате и предостерегающе заметил. — Тс-с, говорите тише! — Что случилось, где я лежу? — Разлилась Эльба, и вы чуть не утонули. Если бы русские солдаты немного опоздали, то, может быть, и во­ обще вас не спасли. Сейчас вы лежите в городской больнице. 374

— Но теперь я должен быстрее возвратиться домой,— и Альбин приподнялся с постели. — Лежите, лежите! Вам еще нельзя вставать,— чело­ век в белом халате слегка нажал на его плечо. Но Альбина все время терзала мысль о кассе, остав­ шейся в сейфе вместе с ключом. От тревожного раздумья он лишился сна и наконец стал во всем сомневаться. «Возможно, ему дают залежавшиеся лекарства, а сдерут с него за это большую плату. Разве не воспользуются они такой сумятицей? Конечно, ради этого с ним так хорошо обращаются, заставляют лечиться. Иначе не может и быть, ведь для них я совсем чужой человек. Быстрее ухо­ дить отсюда, как можно быстрее!» — думал Альбин. На другой день после долгих споров он покинул боль­ ницу. Несмотря на все подозрения, никто не потребовал от него платы за лекарства и уход за ним. Город был неузнаваем. В глубоких низинах и ямах стояла вода и жидкая грязь. Когда Альбин, не обращая ни на кого внимания, добрался, шлепая по грязи, к себе до­ мой, то увидел, что его жена и две дочери сидят на чер­ даке флигеля. Они с радостью встретили главу семьи. Он же, не обращая на них внимания, бросился вниз, к сейфу, в котором по-прежнему торчал ключ. Увидев открытый сейф. Альбин в ужасе закричал, наступая на жену: — Розалита, где касса? Касса! — Не знаю. Когда мы пришли в себя, то здесь ходили русские солдаты. Тебя не было, не было и кассы. Мы ду­ мали, что ты захватил ее с собой,— побледнев, ответила жена. Альбин схватился за голову и бессильно сел. — Значит, они унесли ее. Я чувствовал это еще там, в больнице,— шатаясь, он спустился в ресторан и стал осматривать имущество. Не осталось ничего: ни столов ни стульев, ни семнадцати лодок, которыми он так гор­ дился. Жена и дочь показали ему часть спасенного имущест­ ва: шифоньер, комод, шкаф, деревянные кровати. — Все это перенесли наверх русские солдаты, иначе мы лишились бы всего. — Э-э, но при этом они, наверное, забыли вручить кассу ее хозяину! Знаю я их! — махнул рукой Альбин,— Просто шифоньер нельзя было засунуть под мышку. О моя касса, о мои деньги!— Альбин, шатаясь, снова сел. 375

— Сходи в народную полицию, может быть, там что- нибудь известно,— предложила Розалита. Она была бла­ годарна русским солдатам за помощь, и слова мужа ей стали неприятны. — Разве они не одна шайка? Если и знают — все равно не скажут, наверное, давно уже и деньги поделили. Альбин все сидел, обхватив руками голову. Вдруг с улицы раздался автомобильный сигнал. Не успел он подняться, как в зал вошли двое полицейских. У одного из них Альбин увидел знакомый железный сундучок. Споты­ каясь, он побежал навстречу и схватил его. — Узнаете? — спросил полицейский. — Мой, мой,— торопливо говорил Альбин, обнимая сундучок. — Если ваш, то сейчас получите. Они сели за стол. Кассу поставили посередине, прове­ рили ее содержимое по акту, подписанному двумя сви­ детелями. Альбин воспрянул духом и даже стал улыбать­ ся. Теперь он захотел узнать фамилии людей, которые отнесли его деньги в полицию. — Обер-лейтенант Сады-ков,— ответил вахмистр. Перечитывая акт, Альбин несколько раз повторял про себя незнакомую фамилию. Перед уходом полицейские записали убытки Альбина от наводнения и сказали, что их возместит правительство. И тут недоверчивый немец, у которого уже не осталось никаких подозрений, попросил проводить его до казармы русских солдат. Подойдя к казарме, Альбин увидел толпу немцев. Ока­ зывается, все они так же, как и он, пришли сюда горячо поблагодарить русских за оказанную помощь при навод­ нении. Альбин попросил часового вызвать старшего лейте­ нанта Садыкова. Скоро к нему вышел, улыбаясь, тот са­ мый офицер с Иртыша, который каждое воскресенье при­ ходил в его ресторан. Альбин схватил его за руку и, не зная, что сказать, счастливо смеялся. Наконец, он прого­ ворил, вглядываясь в лицо Садыкова: — Ведь вы могли и не спасать мое имущество? Воз­ можно, вам нужны были деньги? - - Не говорите так,— резко оборвал его офицер. — А возможно,— Альбин схватил его за руку,— вам понравилась одна из моих дочерей? 376

— Нет — Улыбнулся Садыков.— У меня есть жена и двое детей. — Тогда скажите, как отблагодарить вас за хорошее дело? — Я исполнял только свою обязанность. Вы мне ни­ чего не должны. Повернувшись, Садыков пошел в казарму. Альбин по- омотрел на Эльбу, которая издали напоминала широкую серую ленту. Сейчас она текла медленно и спокойно, на­ поминая великана, отдыхающего после тяжелой борьбы. Тут он вспомнил беспокойного Моргенштерна и подумал: «Возможно, это была месть Эльбы за то, что он не послу­ шался добрых советов, не мог распознать своих друзей>. Он узнал у прохожего, где находится городская орга­ низация Общества немецко-советской дружбы, и торопли­ во зашагал по длинной, еще не просохшей после наводне­ ния улице.

ТРУ Д Н А Я ДОРОГА Пусть дети никогда не ви­ дятгоря. (Из японской песни) Арман возвращался домой. Валил снег, белая мгла окутала землю и скрыла небо. Но мальчик безошибочно находил дорогу. Буран усиливался. Неожиданно сквозь свист ветра отчетливо донесся протяжный вой. Забыв о холоде, мальчик сорвал с головы шапку и по­ бежал, гонимый страхом, но, сбившись с дороги, прова­ лился в сугроб. Выбираясь на дорогу, он закричал, но даже сам не услышал собственного голоса. На какой-то миг он увидел маленькие, еле заметные огоньки: «Волчьи глаза». — По-мо-ги-те!— он рывком сделал еще два-три шага и вновь провалился. Силы покидали его, он не мог встать и медленно полз... З а мальчиком внимательно следила го­ лодная волчица. Человек перестал двигаться, волчица села и протяжно завыла. Послышался ответный вой. Волчица снова подняла голову, но, почуяв запах прибли­ жающегося обоза, настороженно встала и скрылась во мгле. — Это Арман, внук бабушки Жайпе,— откуда-то из­ далека донеслось до мальчика. Кто-то со страшной силой тер его уши, лицо. От боли Арман забылся. ’ Очнулся он на санях. Буран уже стих, наступал вечер. — Ну как, балапан, живем?—подмигнул ему человек в огромном старом лисьем треухе.—Скоро тебя к бабушке привезем. Лежа под тулупом, мальчик согрелся. Сани тихо сколь­ зили по снегу, чуть-чуть покачивало. Было тепло и приятно, как-то сами собой рождались воспоминания. 378.

...В тот вечер, который запомнился на всю жизнь, Ар­ ман поздно вернулся с речки. Он отвязал примерзший к санкам боченок с водой и втащил его в сени. Сняв у по­ рога оледеневшие валенки, он вошел в комнату и, тихо шлепая босыми ногами по холодному полу, подошел к кровати, стоявшей в дальнем углу. — Отец, ты спишь? Краешек одеяла откинулся, и показалась голова чело­ века. Полумрак как бы резче очерчивал худобу и блед­ ность лица. Глубокие впадины возле глаз, на щеках, чер­ ный мазок небритых усов разрезали лицо, и оно было страшным, похожим на череп. Мальчик вздрогнул. — Отец, я зажгу лампу. — Арманжан.— Голова приподнялась. Услышав это ласковое, полное спокойствия и нежности слово, мальчик распахнул одеяло и юркнул в постель к отцу. — Холодно на улице. — Знаю.— Длинные, худые, но теплые руки обняли Армана, и он головой ткнулся в костлявую грудь отца. — Ты был в школе, сынок? — Сегодня нет уроков, холодно. Я взял у Толиной ма­ мы санки и привез воды. До обеда снег шел, сугробы на­ мело, здо-ро-о-вые. — Почему ты босиком ходил? Надо обуваться! Чело­ век на койке с трудом приподнялся, поудобнее уложил подушки и сел. Лицо его оставалось без движения. Боль­ шие черные глаза были красивы. Но, вглядевшись в них, можно было заметить, что зрачки двигались как-то не­ естественно. Человек был слеп. Это несчастье случилось два месяца назад, совсем неожиданно. С тех пор он не вставал с постели. И никто не мог от­ гадать, что за болезнь у него. Перед сном отец сказал: — Лампу не туши, возможно вернется мать. Двери закрой на крючок, если надо, то я ее сам отворю. Арман разделся и снова залез в постель. В тот день ему снился большой пароход, стоявший между ледяными горами. Маленький белый пушистый медвежонок махал лапками и звал Армана на пароход'. Мальчик проснулся рано. В комнате было прохладно, и он, решив еще полежать в постели, подвинулся к отцу и вздрогнул. Тело отца было холодным. 379

— Пап!— вырвалось у мальчика. Отец, обычно просыпавшийся от малейшего шороха молчал. — Папа, вставай! — крикнул Арман. Но отец не дышал. Мальчик в ужасе сорвался с постели и, хлопнув две­ рью, выскочил на улицу. Холод обжигал лицо, руки, босые ноги — все тело. Но Арман не чувствовал холода, роди­ лась страшная мысль, и он боялся произнести ее вслух. Ужасающая догадка закрыла для него все, и он не видел дороги, чуть не сбил с ног мачеху, возвращавшуюся до­ мой из соседнего поселка, и не слышал, как она крикнула: — Арман, что с тобой! Ой, аллах, да околеешь ты. Стой! Предчувствуя недоброе, женщина бросилась к раскры­ тым дверям, откуда только что вылетел Арман. Шагнув через порог, она остановилась. Холодный пар, торопясь, вползал в комнат)', укрыв пол, он постепенно поднимался выше. Женщина замерла, она еще не поняла, что произошло. Холодный пар полз по постели, укрывая уже пожелтевшее лицо больного. — Аскар, подожди! Вернись, Аскар! — Сорвав с голо­ вы платок, с распущенными волосами женщина бросилась к ногам мертвеца. Арман перебежал двор, улицу, свернул в переулок и, обойдя два дома, ворвался в маленький дворик. Громад­ ный пес. виляя хвостом, весело бросился к нему. — Толя, Зинаида Григорьевна! Помогите, папа, папа умер! — крикнул Арман и уже не в силах сдержать слезы упал на крыльцо... Отца хоронили в ясный январский день 1941 года Крепкий тяжеловоз медленно тянул сани. На санях сто­ ял гроб без крышки. Арман сидел возле гроба, а следом шла большая толпа. Никто из этих людей, кроме соседей, не был знаком Арману, но все это были друзья отца, которые так быстро съехались, узнав о его смерти. Посреди белого поля появился маленький черный хол­ мик с высоким железным шестом. Шест был увенчан красной звездочкой, а в центре звездочки маленькая медная пластинка с надписью: «Здесь похоронен комму-

нист...» и дальше имя и фамилия отца, годы его рождения и смерти. ' , __ — Вот и попрощался с отцом,— сказал высокий дя­ денька в полушубке, когда возвращались назад.— Хоро­ шим человеком был он, работягой... А потом наступило лето. Арман подолгу бродил по берегу маленькой, ворчливой Буленьки. Однажды он про­ был на рыбалке целый день и вернулся домой, когда уже стемнело. Подойдя к дому, он услышал голос мачехи. — Куда девался этот змееныш? Давно пригнали та­ бун, а его все нет. Ну, если не приведет корову... Арман не дослушал. Перейдя заросли крапивы, он вышел на тропинку и ушел из села. И какой-то старый пасечник довез его до аула, где жила бабушка, которая отвела его в интернат. Арман узнал, что перед его приходом забрали на фронт дядю Даулбая, считавшегося отцом всех воспитан­ ников. и на его место никого не назначили. Наверно, поэтому так плохо в интернате. «Д а разве я бы сбежал сегодня, если бы там было хорошо?»— про­ шептал Арман, лежа под тулупом. На следующее утро он сидел на кошме в маленькой, тесной избушке. Бабка возилась возле котла, она пекла баурсаки. — Значит, внучек заявился,— тараторила соседка, за ­ шедшая навестить бабушку. — Аллах благословил. Жив остался, нашли на дороге, а что будет дальше, — и ума не приложу. Куда я его дену,— тихо выговаривала бабка, роняя скупые старче­ ские слезинки. Арману стало жаль эту маленькую сгорбившуюся ста­ рушку, жалость перешла в злость на себя. Ведь это он причинил ей столько горя своим побегом из интерната. — Бабушка, я только на три дня пришел. Соскучился по тебе, вот и отпустил меня директор,— соврал он.— Я скоро вернусь в школу. Но не на третий, а на следующий же день Арман уехал назад. Подвернулся попутчик. В аул на кошовке приехал почтальон и остановился у дома бригадира. Затем Арма­ на вызвали к нему как умеющего читать по-русски. Поч­ тальон завел его в пустую комнату бригадира и, порыв­ шись в своей сумке, достал два листочка.

— Прочитай, малыш, что здесь написано? Арман бойко начал. «Ваш сын...— и осекся, посмот­ рел на почтальона, потом снова на листок бумаги и закон­ чил,— погиб смертью храбрых под Москвой». Другой лист начинался со слов: «Ваш муж...» — Да-а, — вздохнул почтальон, — вот и еще двое из этого маленького аула. Придется извещать. А впрочем, отдадим эти бумаги бригадиру, пусть он соберет стариков, и они подумают, нужно ли лишать надежды людей. Тя­ желое это время. Я много лет ношу сумку почтальона и знаю: нет тяжелее ноши, чем листки о смерти человека, печальнее дела, чем извещать людей о горе. Наскоро пообедав, захватив с собой торбу толокна и лепешек, Арман возвращался на почтовой кошовке. Поч­ тальон был добр, он подарил Арману свежую газету. После бурана стоял теплый, ясный день. Снег сверкал под лучами солнца, кое-где на дороге появились черные пятнышки — признаки приближения весны. Старый почтальон задумчиво мурлыкал неизвестную песню, а лошадь, видимо привычная к этой дороге, бежа­ ла ровной рысцой. Развернув газету, Арман рассматривал портреты, та­ ких же, как и он сам, мальчиков, которые были одеты в одинаковую форму — темная фуражка, такая же шинель и такие же брюки. На пряжках широких поясов выведены три буквы «Ф ЗО ». Арман начал читать заметку, в центре которой были эти фотографии. В ней говорилось о том, что начинается набор детей на фабрично-заводское обучение. Подпись под снимками гласила, что эти формы будут выдаваться детям, поступившим в ФЗО. А еще ниже были заголовки других статей: «Работать за троих», «Женщины, заменяй­ те мужчин, ушедших на фронт». — Картинки рассматриваешь? — спросил почтальон, подбирая вожжи. — Ата, а что такое ФЗО ?— вместо ответа спросил Арман. — Ты грамотный, тебе и знать. А я знаю лишь только то, что «Ф ЗО » находится в городах Семей и Новонсыбыр, и туда собирают вот таких, как ты, и учат работать. — Ата, а меня возьмут туда? — Тебя?— старик внимательно посмотрел на Арма- на,— откуда мне знать об этом... 382

Оглядев залатанный полушубок мальчика, старик до­ бавил: — А в ФЗО ты сам иди, это хорошее дело. Сможешь помогать взрослым. Весной начнется набор, тогда и ступай. После этого разговора Арман, ожидая весну, думал только о ФЗО. В интернате все хуже становилось с пита­ нием. Из районного центра продукты доставлялись все реже и рейке. Дети недоедали, начали воровать. Шли дни. Однажды друзья были пойманы с поличным. Среди воришек оказался и Арман. Вырвавшись из рук сторожа, Арман толкнул окно и прыгнул в темноту. За окном стояла грязь, нудно моросил дождь. Земля облезла, ее белый, чистый покров превратился в лохмотья. В старых рваных башмаках, весь промокший и про­ дрогший, с щемящей болью в сердце, мальчик ушел из ин­ терната. Переночевав в старом сарае на краю аула, рано, на рассвете, Арман направился к районному центру. В райкоме комсомола его свели с коренастым, чу­ батым парнем в кирзовых сапогах и с перевязанной рукой. — Сколько тебе лет?— спросил парень. — Пятнадцать. Я уже большой и могу любую работу выполнять в ФЗО,— соврал мальчик. — Хорошо. Я сам узнаю, сколько тебе лет. Но если тебе нет тринадцати, то не возьмем. А теперь пошли ко мне, живо! Когда они вышли в коридор и парень закрывал двери комнаты, откуда-то подбежала девушка в красной косынке. — Николай, тебя срочно вызывает первый! — сказа­ ла она. — Дружок, подожди меня здесь, я мигом вернусь,— Николай пошел за девушкой. Арман медленно ходил по коридору и читал объявления на дверях комнат: «Ушли на очистку семян», «Выехали в колхоз на период сева», «Запись комсомольцев, желаю­ щих добровольно поехать на фронт». Мимо Армана то­ ропливо проходили люди. Рассматривая стенгазету, где был нарисован огромный красноармеец с гранатой в ру­ ках, Арман случайно попал под ноги мужчине, проходив­ шему мимо. Тот крепко выругался. Дом Николая понравился Арману. Здесь было тепло. Мать Николая, добрая, ласковая женщина, напоминала

бабушку Армана. Она досыта накормила Армана вкус­ ным борщом. А потом затопила баню, и Арман впервые за долгие месяцы искупался. — Вот теперь ты действительно похож на рабочего. В ФЗО ты будешь принят,— сказал Николай. Через неделю в крытом кузове огромного грузовика разместились двадцать подростков! Это были беспризор­ ники, собранные в селах и аулах одного из районов Семи­ речья. Они, прижавшись друг к другу, молча смотрели большими любопытными детскими глазами в уходящую от них степь. И в этих, уже успевших перевидеть много горя, детских глазах таилась надежда на будущее свое. Машина, набирая скорость, мчалась по направлению к железной дороге. Арман сидел рядом с Николаем. Дети знали, что впереди еще будет много радостей, да и не только радостей... Ведь то был самый тяжелый из всех пережитых годов — сорок третий.

КОРОТКО ОБ АВТОРАХ Сакец Сейфуллин Имя Сакена Сейфуллина, выдающегося казахского поэта, об­ щественного деятеля и революционера, принадлежит к числу наиболее популярных в народе. Казахские читатели любят и ува­ жают Сейфуллина за его волнующие произведения («Тяжелый путь, трудный переход», сСоветстан», сАсау тулпар», Кокче-Тау». «Красные соколы», «Кзыл-ат»), в которых поэт выразил думы и чаяния трудового народа и показал его борьбу за построение со­ циалистического общества. Его творчество, охватывающее все жанры, своей партийностью и высокой художественностью, способствовало формированию ка­ захской советской поэзии, прозы и драматургии. Садуакас Сейфуллин (Сакея—литературный псевдоним писа­ теля) родился в Жана-Аркннском районе. Карзгандинской области, в 1894 году. Начальное образование мальчик получил в школе Успенского медеплавильного завода, затем он учился в Акмолин­ ской приходской школе и в двухклассном училище, а с 1913 по 1916 гг. учился в Омской учительской семинарии. Общественно-политическая и творческая деятельность поэта начинается примерно с 1915 г. В 1918 году он вступает в ряды КПСС. Произведения С. Сейфуллина «Вставайте, джигиты», «В степи», «Из острога», «Мой тулпар», «Рабочий», «Товарищи» и другие, со­ зданные в 1917 году и в последующие годы социалистической рево­ люции в стране, полны революционного пафоса н звучат как пла­ менный призыв к самоотверженной борьбе во имя свободы н Писатель одним из первых воспел великий гений вождя миро­ вого пролетариата В. И. Ленина. Множество стихов и поэм посвя­ щено созданию образа вождя. С. Сейфуллин своими стихами, поэмами, непосредственной поли­ тической деятельностью внес большой вклад в борьбу за победу революции и установление Советской власти. В стихотворении «Из острога» он писал: Пусть пыток не выдержит тело мое. Но дух высокий и свободный мой не сломить никому! Роман «Тяжелый путь, трудный переход» веет этим же высоким патриотическим духом. 385

Автор в этом произведении создал i антические образы роев-революционеров, боровшихся за вла (i1i —92u0)j в, иденно-тематическом и художеПствЙенЙноГм3 5отГнкош™ени.и пеое- кликаются с романом «Тяжелый путь, трудный переход» они так­ же посвящены революционной борьбе в Казахстане. Сакен Сейфул- ..нн находил близкие и доходчивые до сердца читателя стиль и поэтические приемы, которыми он достигает своей цели в передаче поступательного движения в грядущее нашей социалистической В его поэмах «Экспресс», «Советстан», «На ткацкой фабрике», «Новая мелодия в степи», «Комбайн и трактор» отображены жизнь и труд нашего народа периода становления Советской власти нэпа коллективизации и индустриализации. Он живо откликается на все события в нашей стране и за ру­ бежом (поэма «Чжан Цзо-линь», разоблачающая агрессивную поли­ тику империализма). Проза С. Сейфуллина насчитывает, кроме романа «Тяжелый путь, трудный переход», несколько повестей и десяток рассказов, как «Землекопы» (1928), «Наша жизнь» (1939) «Айша», «Плоды» (1935), «Хамит встречает бандита» и др. В 1936 году партия и правительство за выдающиеся заслуги в развитии казахского искусства, в связи с двадцатилетием творче­ ской деятельности наградили его орденом Трудового Красного Знамени. С. Сейфуллин является основоположником казахской советской литературы. После себя он оставил богатое наследие, которое ярко отражает формирование и рост национальной казахской советской поэзии в период с 1917—1937 гг. Беймбет .Чаплин Художник большого таланта, Беймбет Майлин является одним из основоположников казахской советской литературы. Беймбет Джармагамбетович Майлин родился в 1894 году в семье бедного скотовода. В раннем детстве он лишился своего отца и остался с матерыо-батрачкой. Самоучкой овладев грамотой, мальчик учился в Медресе-Галия в г. Уфе. Но по болезни оставил медресе, и с 1915 года по 1920 год работал учителем в своем родном ауле. Со дня установления совет­ ской власти в Казахстане до 1937 года Б. Майлин работал! в ре­ дакциях областных и республиканских газет, в издательстве ху­ дожественной литературы, главным редактором газеты «Казах адабиети». В 1926 году вступил в члены КПСС. Литературным творчеством Б. Майлш чал заниматься с квнл1ое9иан,1лт2тьепеср,гя«иоСОзднаырааде.внаасЕкебтгтур»оранкг(пе«аи.еЛзцраВуахвхкысск»егв)уа.оюпзиеСрхтоир1миз9аовн1жлее4ндочуиедгернхоеснтиджасвяа!летониспвпхте,иаичхгхгкvзазнтодмьнаБсвя.оваыеМппмсоарвмыйбоехелтридииуввевнкаоаеКФпаталсиезтдасваашунрнлхоа-ииоомл,врьпеТдсжнокыауясоширтвй----- и царя. В двадцатые п и выступает к

певец Великого Октября, как пропагандист всепобеждающих идей нашей партии. В стихотворении «Не рыдай, не плачь», написанном в день смер­ ти В. И. Ленина, поэт воспевает величие вождя народов, обра­ щается с призывом к трудящимся следовать по пути Ленина. В цикле стихов о Мыркымбае поэт показывает, как бесправный и забитый до революции бедняк-казах становится при Советской власти активным общественным деятелем. Эти стихи написаны очень просто и доступно, проникнуты теплым юмором. Перу Б. Майлина принадлежат около двухсот пятидесяти поэ­ тических, более ста прозаических и не менее двух десятков драма­ тических произведений. Но наиболее ярко проявился его талант в жанре рассказа и коротких повестей. В повести «Памятник Шуги» (1915) писатель рисует трагиче­ скую судьбу влюбленных, ставших жертвой старых феодальных обы- В годы советизации казахского аула, конфискации байского имущества и коллективизации Б. Майлин опубликовал десятки рас­ сказов и очерков, в которых отражал борьбу казахской бедноты за социалистическое преобразование аула. Таковы рассказы: «Равно- Ж1вис бедняка» (1923), «Култай волостной» (1925) и повесть оммунистка Раушан», которая публикуется в этом сборнике. В романе «Дочь казаха» Б. Майлин выступил как мастер круп­ ного жанра. События романа развертываются в советские годы. Главный герой его — аульный активист Азамат Азаматович, кото­ рый берется с националистами и создает в своем ауле колхоз. Опубликована только первая книга задуманной им многотом­ ной эпопеи. Большой интерес представляют его драматические произведения. Богатое литературное наследие писателя еше недостаточно из- Мухтар Атэзов Мухтар Омархановнч Ауэзов—выдающийся казахский писатель- романист, драматург и литературовед, академик Академии наук КазССР. член Советского Комитета Защиты Мира, член Комитета по присуждениям Ленинских премий, член Президиума Союза совет­ ских писателей СССР. Его четырехтомная эпопея о жизни и творчестве великого ка­ захского поэта-демократа, просветителя Абая Кунаибаева обога­ тила нашу казахскую литературу и вошла в золотой фонд совет­ ской литературы. 28 сентября 1957 года наша общественность отмечала 60-летие со дня рождения, 40-летие писательской и 25-ле- тие научно-педагогической деятельности Мухтара Омархановича Ауэзова. Партия и правительство высоко оценили его заслуги в развитии гсроавдетосйко—йолридтеенроамтуЛрыен,иннаа.градив его высшей правительственной на­ Мухтар Ауэзов родился 28 сентября 1897 года в семье кочев- ника-казаха Чиигисской волости, Семипалатинской области. Его дед, Ауэз, начал обучение грамоте своего шестилетнего внука по рукописям стихов Абая. В этом возрасте он уже наизусть знал не- 25* 387

mlynjooBг.*®п2о2стгуопдаует01в1 а8сапкиарначнитвуареут ТаЛшекнеиннтгсркаодгсокиуйниувнеирвсеиртсеитатетк, оатов­ рую оканчивает в 1930 г. г 40 лет тому назад, еще 20-летним юношей, он написал пьесу «Енлик — Кебек» на основе популярной народной легенды о двух влюбленных, разлученных жестокой силой феодально-патриархаль­ ных обычаев. Перу писателя принадлежат такие драматические произведе­ ния, как «Енлик — Кебек» (1917), «Байбише — токал» (1918), «Ноч­ ные раскаты» (1934), «Айман — Шолпан» (1934), «На границе» (1937), «Абай» (1939), «В час испытаний» (1940), «Кобланды» (1945) и другие. Им были переведены на казахский язык классические про­ изведения мировой драматургии —«Отелло» и «Укрощение строп­ тивой» Шекспира, «Ревизор» Гоголя, «Любовь Яровая» Тренева. В двадцатых годах был издан ряд сборников его пьес, расска­ зов повестей. («Судьба беззащитной», «Кто виноват», «Под теня­ ми прошлого»), В этих рассказах н в ряде пьес, как «Енлик — Ке­ бек», «Айман — Шолпан», «Байбише — токал», Мухтар Ауэзов резко выступает против религиозных и родовых предрассудков, против бесправного положения казахской женщины, которую многочисленные запреты и ограничения низводили, по существу, до положения ра- Его четырехтомная эпопея «Абай» (1942 год — первая, 1947 г од - вторая книга) и «Путь Абая» (1952 год — первая, 1956 год — вторая) являются большим художественным полотном, изображающим ве­ ликого национального поэта-демократа Абая, повествующим о судь­ бе народа, о его страданиях и мужестве, его бедствиях и свободо­ любии, о силе и красоте народных талантов. Рассказы, вошедшие в настоящий сборник, относятся к разным периодам творчества Мухтара Ауэзова, все они свидетельствуют о глубокой любви автора к своему талантливому, трудолюбивому на­ роду. К. Е. Ворошилов говорил Мухтаоу Ауэзову по случаю награж­ дения его орденом Трудового Красного Знамени: «Вы показали, что ваш народ — великий народ, вы прославили его и, надеюсь, просла­ вите. Вся наша Родина знает ваш труд об Абае, о вашем великом народе». Пльяс Джансугуров Ильяс Джансугуров родился в 1894 году Аксуйском районе, Талды-Курганской области. До 1920 года жи в родном ауле. В 1920—21 годах в Ташкенте оканчивает 2-годич [й Казахско-ккргиз- ский учительский институт. Во время учебы работал корректором в газетах, учителем в родном ауле, в эти же годы впервые начали печататься его стихи. Ильяс Джансугуров — один из основателей казахской совет­ ской литературы. Уже с детства поэт видел и глубоко переживал страдание, муки и угнетение своего родного народа под двойным гнетом^ цариз­ ма и баев-феодалов. \" ,1 сердцем приветствовал свободу

счастье, принесенные казахскому народу Великой Октябрьской со­ циалистической революцией. Если в 1919 году в стихотворении «В каком виде?» он клеймит белые банды, терзающие трудовой народ, и выражает сочувствие жертвам белого террора, то в 1920 году в стихотворении «Трудя­ щимся» поэт уже призывает свой народ взять в руки красное знамя, бороться за равенство и объединение. Но самые волнующие стихи Ил1 а Джансугурова — это стихи о Ленине —о человеке, принесшем с гье беднякам-казахам. В 1924 году в потрясающих сильных стихах новьей любовью оплакал смерть п п\"о,>э-эЛт еснгилнуаб.окоВй скорбью и сы- этом же году вступВаесттивхархядоы вКоПжСдСе. он воспевает широкую ленинскую дорогу к светлому будущему, всепобеждающую идею партии Ленина. Ильяс Джансугуров — поэт-пропагандист, поэт-новатор. Его творчество тес­ но связано с жизнью народа. Он умел ценить силу и красоту поэти­ ческого слова, поэтому-то идея, заключенная в строках его стиха, так понятна сердцу простого казаха. В таких стихах, написанных в 1920-1924 годы, как «Всем мо­ лодым», «Юным соловьям», «Клич молодых», «Любовь матери», «Молодому батраку», «Юность», «Разумной молодежи» и других, Ильяс Джансугуров призывает трудовую молодежь к борьбе со ста­ рым бытом, с темнотой, указывает дорогу к знаниям, культуре и тру­ ду на благо народа. В 1930 году поэт закончил поэму «Степь», посвященную деся­ тилетию образования Ка'захской республики. Создает поэмы «Кюй» (1929 год) и «Кюйши» (1935 год), где отразил рост казахской на­ циональной музыки. В 1936 году поэт закончил свою знаменитую поэму «Кулагер». Эта поэма — произведение истинно народное. В ней нарисован образ свободолюбивого серэ Ахана, любимого народом выдающегося композитора и певца, обличителя баев-феодалов и царских прислужников. Такую высокохудожественную поэму создать мог лишь мастер большой культуры, поэт, овладевший богатым культурным насле­ дием как своего народа, так и традициями русской поэзии. И. Джансугуров известен не только как поэт большого талан­ та, но и как хороший прозаик. Им написано множество рассказов, пьес, создан интересный роман. Особенно удачны и остры его содер­ жательные фельетоны, бичующие рвачество, бюрократизм, спеку- лянтов-тунеядцев и невежество. Обширное, ценное наследие оставленное Ильясом Джансугуро- вым, займет подобающее ему место в истории нашей литературы и войдет в сокровищницу культуры казахского народа. Сабпт Луканов Сабит Муканов — писатель-энтузиаст, писатель-коммунист, поэт и драматург, рожденный Великой Октябрьской социалистической революцией, вышедший из гущи народа. Он шел в авангарде во всех этапах развития казахской советской социалистической культуры и \"вляети одним из основоположников казахской советской литера- 389

кающийся на все события нашей страны. Сабит Муканов, придя в новую культуру новой эры с посохом пастуха, поднялся до уровня виднейшего деятеля нашей советской литературы социалистической по содержанию, национальной по форме. Талант писателя много­ гранен, со своими произведениями он выступает во всех жанрах мо­ лодой казахской советской литературы. На тому современности им выпущены в свет сотни стихов, десятки поэм, сыгравших огромную роль в формировании казахской советской поэзии. Его перу принадлежат несколько романов, повестей и рассказов. «Ботагоз» является романом-псрвенцем в казахской советской литературе, написанном методом социалистического реализма. Сабит Муканов — учений, литературовед, академик Академии наук Казахской ССР. Предметом его исследований является история казахской литературы. Его научная работа «Очерки по истории ка­ захской литературы XVIII—XIX веков» и проблемные вопросы ис­ следованные им, сыграли положительную роль в раскрытии неко­ торых вех в области теории казахской литературы. Сабит Муканов родился в 1900 году в семье батрака в Пресно­ горьковском районе, Кустанайской области. Восьмилетний сирота работает в людях по найму, выполняя из­ нурительный труд. Даровитый мальчик сочиняет стихи, учится гра­ моте, знакомится с произведениями великого казахского просвети­ теля, поэта-демократа Абая. Великая Октябрьская революция принесла свободу в казахскую степь и дала возможность юному Муканову получить образование, развить свои способности. В 1918 голу он закончил в Омске учи­ тельские курсы, затем работает в ауле учителем. В период с 1920—1925 гг. он вступает в члены КПСС, окан­ чивает рабфак в г. Омске и с 1931 по 1935 год учится в Москве в Институте красной профессуры. З а сравнительно короткий срок писатель создает десятки ро­ манов, повести, поэмы, рассказы, стихотворения. Его поэмы «Сулушаш», «Ак аю», «Слово Советской Армии»; романы «Адаскандар», «Темиртас», «Есил», «Ботагоз», «Сыр-Дарья», «Степные волны»; повести «Балуаи-шолак», «Мон мектебы»; дра­ матические произведения «Курес Кундеринде», «Чокан», «Золотой хлеб», «Гвардия, вперед!», являются большим вкладом в казахскую советскую литературу. Сабит Муканов — чуткий воспитатель молодых поэтов, прозаи­ ков, драматургов и ученых-литературоведов. Он не только писатель, но и крупный общественный деятель: депутат Верховного Совета КазССР, ч Долгое время во............... г ---- Габпт Мусрепов Габит Мусрепов, один из виднейших казахских писателей и дра­ матургов, родился в 1902 году в бедной семье скотовода, в Пресно- горьковском районе, Кустанайской области. Получив тачальное образование в русской двухклассной шко­ лОем, сокнойвсе1л9ь2с6когхоодзуяйосктвоеннчниолйОарке-н~бу.р..г..с..к..и..й..э роакбофначкан, изиаткемотоурчоийлспяров- 390

должал свое дальнейшее образование в Ленинградском литературном инстТивтоуртче.еская деятельность писателя начинается с 1Уко года, с повести «В пучине», посвященной казахской женщине, получившей свободу благодаря Октябрьской социалистической революции. За 30 лет им написано 8 повестей, 2 романа, свыше 60 рассказов, свыше 100 очерков, опубликованных в печати, десять драматиче­ ских произведений. На творчество Габита Мусрепова имели большое влияние ли­ тературные традиции пролетарского писателя А. М. Горького. Развивалось и развивается оно в двух основных жанрах — про­ зы и драматургии. Его первые рассказы и повести посвящены самым актуальным темам того периода: раскрепощению казахской женщины и перво­ му шагу коллективизации, сопровождающихся острой классовой борьбой. В этих ранних произведениях, не утративших свою идейно­ художественную ценность и по сей день, Мусрепов стремился охва­ тить многостороннюю борьбу казахской бедноты и середняков за новую социалистическую жизнь. Вторая тема писателя, последовательно разрабатываемая им в течение нескольких лет, посвящена судьбе женщины-матери. Начав с перевода рассказов и сказок А. М. Горького («Рождение чело­ века», «Мать, победившая смерть», «Суд матери»), Мусрепов завер­ шил эту тему серией рассказов и новелл, охватывающих историче­ ский путь раскрепощения казахской женщины. Его цикл рассказов и новелл начинается с далекого прошлого и завершается рассказа­ ми о героизме женщины-матери в гражданской и Великой Отече­ ственной войнах, по праву они являются лучшими в казахской Переход от малых форм прозы к роману Мусрепов начал в по­ слевоенный период. Первый серьезный роман «Солдат из Казахстана» посвя­ щен героизму советских воинов на фронтах Великой Отечественной войны. «Солдат из Казахстана» переведен на языки: русский, англий­ ский, польский, венгерский, чешский, словацкий, болгарский, ру- ' В 1953 году Мусрепов выпустил первую книгу своего большого романа-трилогии «Пробужденный край», \"посвященного формирова­ нию казахского рабочего класса и промышленному развитию Ка­ захстана, росту дружбы казахских и русских рабочих. Образы пе­ редовых русских и казахских рабочих созданы автором красочно и с большой любовью зрелого художника, мастера слова. Мусреповым создано свыше десяти драматических произведе­ ний, вошедших в основной репертуарный фонд театров Казахстана. Его пьесы «Козы-Корпеш и Баян-Слу», «Амангельды», «Кыз-Жибек», «Ахан-серэ — Актокты», продолжают оставаться на сцене и по сей Поэтическое произведение «Козы-Корпеш и Баян-Слу», возник­ шее на основе критического освоения наследия прошлого', переве­ дено на девять языков народов СССР; кроме того, под названием «Поэма о любви» выпущен художественный фильм. Музыкально-драматический спектакль «Кыз-Жибек» был пока- 391

году\"3 декаде казахской литературы и искусства в Москве в 1936 Мусрепов перевел с русского на казахский «Нашествие» Л Лео­ нова, «Русские люди» К. Симонова, «Суд чести» Штейна, «Любовь на рассвете» Я. Голана, «Таланты и поклонники» Островского «Скупой» Мольера. В настоящее время писатель работает над второй книгой три­ логии «Пробужденный край» и новой пьесой. Г. Мусрепов оказыв; накипим молодым писате. постоянную творческую помощь начи- и драматургам. На II съезде писателей СС'~С''Рп ... нзбран членом президиума Со- юза писателей СССР. Мусрепов — председатель Союза писателей Казахе Сапаргалн Г.егалпн Сапаргали Бегалин — сын скотовода, родился в ауле Узунбу- лак в горах Легенен, Семипалатинской области, в 189-1 году. Сапаргали Бегалин прошел тяжелый жизненный путь: был па­ стухом, грузчиком в порту Семипалатинска, не обошла его и цар­ ская мобилизация на тыловые работы в 1916 году. Только Февраль­ ский переворот и Великая Октябрьская социалистическая револю­ ция открыли молодому писателю, поэту путь к творческому росту. Его первые стихи опубликованы в 1914 году в журнале «Айкап». В 1925 году он печатает свое стихотворение, посвященное во­ ждю мирового пролетариата В. И. Ленину. С 1935 года Сапаргали Бегалин регулярно работает в области художественной литературы. Им созданы поэмы: «Месть орла», «Крылатый казах», «Молодые патриоты», «Горячий ключ». Его ранние лирические стихи, проникнутые духом народной поэ­ зии, снискали любовь и уважение казахских читателей и вошли в фонд казахской поэзии. Лучшие его рассказы, написанные для детей, принесли ему из- Его повесть «Сатжан», вошедшая в этот сборник, и многие другие рассказы сыграли положительную роль в развитии молодрй казахской детской литературы. Своим правдивым изображением жизни советской детворы они нашли путь к сердцам юных читате­ лей. Их с интересом читают и взрослые. Сапаргали Бегалин — писатель старшего поколения казахских писателей. Он является членом Союза писателей Казахстана. Мукаи Пманжапов Мукан Иманжанов родился в 1916 году в нынешнем Улутау- ском районе, Карагандинской области. Учился в ФЗУ. С 1935 по 1938 годы учился в Алма-Атинском учетно-экономическом техникуме Госбанка СССР. Прослушал кур­ сы при Союзе советских писателей Казахстана, организованные для начинающих писателей. В дальнейшем работал в Казахском респуб

шпанском радиокомнтете в качестве литературного редактора. С января 1942 по ноябрь 1949 года он - литературный сотрудник рес­ публиканской газеты «Социала руководит литературным отде. нер*Творческая деятельность Мукана Иманжанова начинается с 1944 года. Им выпушены сборники рассказов: «Жастык» («Моло­ дость»), «Знакомая девушка» (1952), повесть «Первые месяцы» (1950). Его пьеса «Молодая жизнь» (1948) была поставлена на сце­ не Республиканского театра юного зрителя, а пьеса «Моя любовь» — в Казахском академическом театре драмы. В период покорения целинных и залежных земель Мукан Иман- жанов ездил в эти районы Казахстана. Написал ряд очерков и рас­ сказов о новоселах, об их героическом труде. Эти произведения пи­ сателя в 1955 году изданы отдельной книгой. Сборник Мукана Иманжанова по существу явился первой книгой о покорении целин­ ных земель Казахстана. В очерках и рассказах ярко сказались творческая активность писателя, его умение пристально наблюдать жизнь, изучать быт и дела героев нашего времени. Саттар Ерубаев Саттар Ерубаев родился в 1914 году в Туркестанском районе, Южно-Казахстанской области. Отец его был бедняком и работал до самой смерти на бая. Саттар в раннем возрасте лишился отца. Советская власть дала ему образование, хорошее воспитание и за­ менила ему семью. В своих произведениях Саттар с особенной теплотой вспоминает о детстве и приносит благодарность советской власти и партии, из­ бавивших его от беспризорности. «И счастье, и любовь я нашел в жизни»,— говорит он в одном из своих стихотворений. После окончания средней школы, Саттар поступил в Ленин­ градский педагогический институт имени Герцена. Он окончил фа­ культет языка и литературы, когда ему было девятнадцать лет. После этого Ерубаев работал заместителем редактора газеты Активная литературная деятельность Саттара начинается с тридцатых годов. Прочно вооруженный знаниями, хорошо осведом­ ленный в литературе, Саттар быстро проявил себя как талантливый писатель. Он пишет лирические стихи, увлекательные пародии и фельетоны. Читатели с особой любовью принимали его острые па­ родии, в которых беспощадно критиковались натурализм и форма­ лизм в произведениях некоторых казахских писателей. Его стихи полны горячего чувства жизни, всегда сюжетны. В «Песне вечной жизни» Саттар воспевает молодого коммуниста, погибшего от руки классового врага в тот момент, когда он нес в далекий казахский аул книги Ленина. Песня наполнена патриоти­ ческим чувством, преданностью своей Родине и народу. Однако поэтическое наследство Саттара невелико. Вскоре он всецело отдается прозе. Наиболее ярким и колоритным произведе­ нием его является роман «Мои сверстники». Роман начинается большим лирическим отступлением, в кото- S9S

ром писатель делает обзор своим счастливым дням юности Он пои- водит прекрасные слова . Горького: «Быть человеком на земле — счастьем счастье* 11 Г0В0Р||Т с радостью: «Я владею этим великим В романе Саттар показывает братство и дружбу между казах­ скими и русскими рабочими. Главным герой романа — советская молодежь, современники Саттара Рахмет, Лиза, Сейтеи, Мирзаш. Это молодые, дерзающие советские люди. Они, как жизнь, любят свою страну. Молодые ге­ рои привлекают нас нс только своим трудом на благо родины, но и моральными качествами. Саттар — одаренный писатель, публицист, поэт и педагог. В два­ дцать три года о » уже читал лекции в КазПИ по истории и теории литературы. Безвременная смерть унесла из рядов казахских писателей од­ ного из их талантливых представителей. Он умер в 1937 году. Ссйтжан Омаров Казахский писатель Сейтжан Омаров родился в 1907 году в Атбасарском районе, Акмолинской области. Рано лишившись отца, Ссйтжан провел тяжелое безрадостное детство. После Октябрьской революции, окончив русскую семилетнюю школу, он несколько лет принимал активное участие в деятельно­ сти местных советских органов, руководил комитетом бедноты. Литературная деятельность Сейтжана Омарова начинается с тридцатых годов. В 1934—35 годах в областной и республиканской прессе начи­ нают печататься его стихи. Их основная тема — социалистическое строительство в ауле. В таких стихах, как «Тракторист», «Ликование колхозника», «Хлеб», поэт воспевает социалистическое преобразование казах­ ского аула и радостный, вдохновенный труд колхозного крестьян- В 1938 году выходит первый сборник его рассказов «Счастье». В годы Великой Отечественной войны им написано множество очерков и рассказов из фронтовой жизни советских воинов, которые были опубликованы в армейской газете и периодической печати республики. ., Наиболее значительны его рассказы: «Сила времени», «Айт- жан», «Заветная мечта» и «Случай в поезде». Сейчас писатель работает над повестью о первых школах в казахских аулах. Сейтжан Омаров широко известен казахским читателям и как переводчик. Им переведены роман В. Некрасова «В окопах Сталин­ града», повести В. Катаева «Сын полка» и «Белеет парус одино­ кий», «Рассказы для детей» Л. Толстого, ряд произведений А. Че­ хова, М. Горького, И. Франко. Сейтжан Омаров — секретарь президиума Союза писателей Ка­ захстана. 394

Тякен Алимкулов Родился в 1918 году в Сузакском районе, Южно-Казахстанской области, в семье крестьянина. Т. Алимкулов начинает заниматься литературной деятельностью с 1946 года, будучи сотрудником южно-казахстанской областной С 1949 по 1952 год он учился в Московском литературном инсти­ туте нм. А. М. Горького. В 1950 году поэт выпустил первый сбор­ ник своих стихов «Сапар» («В путь-дорогу»). В сборник вошел це­ лый ряд поэтически свежих, художественно своеобразных стихов, правдиво отображающих нашу советскую действительность. Серьезно и успешно работает Алимкулов над художественными переводами. За короткий промежуток времени им переведены рома­ ны: «Счастье» П. Павленко, «Сталь и шлак» В. Попова, «Жатва» Г. Николаевой, памфлет «Царство скуки» А. М. Горького, поэма «Измаил-бей» М. Ю. Лермонтова, а также ряд поэм и стихов А. С. Пушкина. Его литературные переводы получили хорошую оценку со сторо­ ны общественности. Т. Алимкулов в последние годы занимается также и литератур­ ной критикой. Его статьи о переводах произведений Маяковского, о современной казахской поэзии и другие отличаются полной объек­ тивностью и квалифицированностью. Аскар Лекеров Родился в 1912 году в Аягузском районе. Семипалатинской области, в семье крестьянина-скотовода. Образование получил в Семипалатинском педагогическом тех­ никуме и Алма-Атинском институте журналистики, который окон­ чил он в 1937 году. С 1932 по 1934 год работал в редакции «Со- циалистик Казахстан». Начал писать с 1934 года. Аскар Лекеров — автор многих очерков, рассказов и стихов. В 1954 году вышел его сборник стихов «Друзья». В 1955 году в сборнике казахских писателей «Щедрое лето» был напечатай его рассказ «Степной цветок» на казахском языке. В 1957 году вышел сборник рассказов «Неугасимая звезда». Цикл рассказов военных лет под названием «Айналайн» — «Са­ мое дорогое» был напечатан в периодической печати в 1957 году. Все они посвящены Великой Отечественной войне, в период кото­ рой автор прошел большой фронтовой путь от Ленинграда до Бер­ лина и от Хингана до Порт-Артура. Тахпвн Ахтанов Тахави Ахтанов родился в 1923 году в селе Карабутак, Актю- бинской области. По окончании школы в 1941 году был призван в ряды действующей армии. После демобилизации из рядов Советской Армии в 1948 году 395

он работал редактором, заведующим редакцией КазОГИЗА и Каа- гослитиздата. Писать начал с 1943 года; на страницах фронтовой газеты пе­ чатались его стихи и очерки. Тахавн Ахтанов является автором ря­ да рассказов, критических статей, малоактных пьес. Его перу при­ надлежит литературно-критический очерк о творческой деятельности писателя Габита Мусремова. Им написан роман «Грозные дни» и сделан перевод романа А. Толстого «Хождение по мукам». Тахавн Ахтанов — член президиума Союза писателей Казахстана. 8епн Шашппи Зеин Шашкнн родился в 1912 году, в Баян-Аульском районе, Павлодарской области, в семье крсстьянина-бедняка. Образование свое он получил в павлодарской средней школе, Московском редакционно-издательском институте, а затем в МИФЛИ. В 1933—35 годах работал ответственным секретарем литера­ турной газеты «Казах адабиети». В эти же годы он выступает на страницах периодической печати как литературный критик и иссле­ дователь по истории казахской литературы. Долгое время Зеин Шашкнн работал врачом-фтизиоларентоло- гом, занимался научной работой по лечению туберкулеза легких и гортани. В 1953—55 годах им написана повесть о становлении советской власти в Семиречье— «Наступило утро». Кроме того, он также яв­ ляется автором ряда рассказов («Ошибка врача», «Певец», «Его отец», «Мысли друга», «Вдохновение»), Темпргалц Нуртпвнв Темиргали Нуртазнн родился в 1907 году в городе Кургане в Первоначальное образование получил в педтехннкуме в г. Пет­ ропавловске, далее он учился в Коммунистическом институте жур­ налистики (КИЖ) им. Воровского, который окончил в 1933 году. Темиргали Нуртазин прошел нелегкий жизненный путь. Был пастухом, рабочим, учителем, затем уже работает председателем колхоза, редактором газет. В настоящее время писатель является доцентом кафедры ка­ захской литературы Казахского пединститута им. Абая,. состоит членом Союза писателей Казахстана. Его творческая деятельность началась с 1927 года. Вплотную литературной работой стал Им написан ряд очерков и рассказов, один из душа» — представлен в настоящем сборнике. В 1951 году вышла его книга «О творчестве Сабита Мукано- ва». Он автор повести «Мурат» и множества критических статей о советской казахской литературе.

С'афуаи Шаймерденов Родился в 1922 году в селе Амангельды, Пресновского района, Северо-Казахстанской области, в семье крестьянина-скотовода. Образование он получил в амангельдинской средней школе. По окончании школы работал преподавателем, в районном отделе народного образования. В 1945 году, учась в Казахском государствен­ ном университете им. С. М. Кирова, начал писать свое первое крупное произведение — роман «Дорога в грядущее», который выпу­ щен в 1953 году и посвящен жизни и учебе студентов универси- В настоящее время молодой писатель работает над своим вто­ рым романом, являющимся продолжением первого. Его перу принадлежат также несколько очерков и рассказов. Один из этих рассказов под названием «Вредное соседство» публи­ куется в этом сборнике. Жекеи Жумаканов Жекен Жумаканов — сын бедняка-кочевника из Абаевского района, Семипалатинской области, родился в 1913 году. Учился в Семипалатинском педагогическом техникуме, в 1938 году окончил Казахский коммунистический институт журналистики и с этого пе­ риода работает в редакции газеты «Социалистик Казахстан». Уча­ ствовал на фронтах Великой Отечественной войны в качестве по­ литрука роты, секретаря партбюро минометного батальона, военно­ го корреспондента фронтовой казахской газеты «Суворовец». Повесть писателя «Путь солдата» из жизни фронтовиков-каза- Жумаканов — автор многих рассказов, очерков, фельетонов, напечатанных на страницах республиканских газет, автор киносце­ нария «Сноха», получившего премию на республиканском конкур­ се на лучший киносценарий в 1956 году. Наиболее интересные из его рассказов: «Сноха», «Отец и сын», «Отец и дочь» (1946 г); «Красные сапожки», «Знакомство» — сатира; «Поэма», «Написан­ ная книга», «Возвращение», «Новоселье» (1956—57). Из очерков и фельетонов наиболее характерны для его твор­ чества «Черная кошка» (1947), «Почтальоны» (1957) «Из четырех двое» (1956), «Квартира № 3» (1957). Саурбек Бавбергенов Саурбек Бакбергенов родился в Сузакском районе, Южно-Ка­ захстанской области, в 1920 году. Литературную деятельность начал в 1945 году. Великую Отечественную войну провел в рядах Совет­ ской Армии, в Восьмой гвардейской дивизии имени генерала Панфи­ лова. С 1945 года по 1953 год работал в редакции республиканской газеты «Социалистик Казахстан» в качестве литературного сотруд­ ника. Написал много очерков, рассказов, фельетонов. Саурбек Бакбергенов является автором серии очерков «Усть- Каменогорская гидроэлектростанция». Это очерки о самой гранди-

па\"и'ртышеГ|Ке В Казахстане> 0 строительстве гидроэлектростанции Основные приведения Саурбека Бакбергенова — повести «Ли- \" « д а . «Т; л г.Т» (1950), «Дорога славы» (1950). «КюП»<1951). ^ д р у г » (1953), «Мальчик-певец» (1957), сказка для детей «Лиса Публикуемый в этом сборнике рассказ «Легенда о хромой сай­ ге» посвящен жеищине-композитору народной артистке КазССР Дине Нурпеисовой. Раимкул Ауталппов Молодой прозаик родился в 1923 году в Иртышском районе, Павлодарской области. В 1933—1943 гг. учится в средней школе Бастюбинского золотого прииска Акмолинской области, затем в Казахском государственном университете. Работает в редакции газеты «Советтик Караганда», в акмолинской областной газете «Сталин туы» и в 1951—1953 гг — редактором Казахского государственного издательства художест­ венной литературы. Раимкул Ауталппов выступает в основном в жанре рассказа. В 1956 году вышел его сборник рассказов под названием «Аке до- сы» («Друг отца»), I-.ro рассказы «Друг отца», «Юбилей», «Доброго пути, Салтанат», «Сабантуй» и некоторые другие написаны зрело, отличаются строй­ ностью, сюжетной компактностью. Рассказы «Друг отца», «Юбилей» переведены на русский и кир­ гизский языки. Им переведено на казахский язык известное произведение Вик­ тора Гюго «Труженики моря». Раимкул Ауталппов — член Союза писателей Казахстана. Рахмотулла Ранмкулов Родился в 1913 году в ауле Караманас, Бостандыкского района, Южно-Казахстанской области. Первоначальное образование он получил в Ташкентском педа­ гогическом техникуме, в 1939 году окончил Коммунистический ин­ ститут журналистики в Алма-Ате. В газете работает с 1935 года. На страницах республиканской газеты «Социалистик Казахстан» публикуются его очерки, фельето­ ны и рассказы «Первые плоды», «Ласточка», «Звезда». В республиканском журнале «Жулдуз» печатались его расска­ зы: «Обещание», «Телефон», «Цветок», «Семнадцать звезд». В на­ стоящее время он завершил работу над повестью «Зеленые лепестки», первые главы которой опубликованы в журнале «Жулдуз». 398

Калмыкии Псабаев Калмухан Исабаев родился в 1925 году в местечке Баян-Аул, Павлодарской области, в семье служащего. С армейской службы начал он самостоятельный путь в жизни. Участвовал на фронтах Великой Отечественной войны в качестве командира стрелкового взвода. ~ Начал писать он в 1947 году, но публикуется с 1954 года. За последние три года в журналах, газетах республики напечатаны более двадцати рассказов, которые выходят в свет в 1958 году еди- Сейч*ас он учится на заочном отделении филологического фа­ культета Казахского государственного университета им. С. М. Ки­ рова и работает в редакции газеты «Социалистик Казахстан» лите­ ратурным работником. Аиуар Алимжанов Ануар Алимжанов родился в 1930 году в ауле Карлыгаш, Талды- Курганской области. Воспитывался в Экпендинсхом интернате, рас­ положенном в той же области. В 1943 году учился в ФЗО в городе Сталинске, Кемеровской области. С 1944 по 1947 год работал' в колхозе Карлыгаш. С 1947 года по 1949 год учился в Лепсинском педучилище, а позднее заканчивает КазГУ. С 1954 по 1955 год работал корреспондентом «Алма-Атинской правды». С 1955 года — корреспондентом «Литературной газеты» по Начал писать с 1953 года. Рассказ «Трудная дорога» включен­ ный в сборник, получил премию на республиканском литературном конкурсе, посвященном первому Всеказахстанскому фестивалю мо­ лодежи.

С О.Д Е Р Ж i Н И Е От издательства .......................................................... .................. Сейфуллии Сахен. Хамит встречает бандита. Перевод И. Ще голихина ............................. ...,. . . .........................,., Манлии Беймбет— Памятник Шуги. Перевод М. Юфит. . . 5 16 Майлни Беймбет — Коммунистка Раушан. Перевод М. Юфш 33 Ауэзов Мухтар — Судьба беззащитных. Перевод И. Щеголи 96 Ауэзов Мухтар — Охотник с орлом. Перевод И. Щеголихина 111 Джансугуров Ильяс— Смерть рабыни. Перевод А. Ананьева 130 Джансугуров Ильяс — Рассказ старика. Перевод Г. Шарипо 134 Муканов Сабит — Золотой край. Перевод О. Мацкевича. . . 144 Мусрепса Габит — Месть. Перевод И. Саввина.......................... 158 Мусрспов Габиг — Тупорылые. Перевод И. Саввина............... 164 Бегалнн Сапаргали — Сатжан. Перевод Н. Мухановой . . . . 173 Иманжанов Мукан — Акмоншак. Перевод В. Новикова . . . . 211918 Ерубасв Саттар — Портрет Дамелн. Перевод Н. Попова. . . . Омаров Сентжа.: — Встреча в поезде. Перевод М. Зверева . . 217 Алимкулов Такси — На тихой станции. Перевод Н. Попова. . . 229 Лексров Аскар — Возвращение. Перевод В. Новикова . . . . 248 Ахтанов Тахави — Ее песня. Перевод Ф. Моргуна.................. 258 [Пашкин Зеин — Его отец. Перевод Н. Попова.................. ... 269 Шашкин Зеин — Мысль друга. Перевод Н. Попова.................. 275 Пуртазин Темиргали — Беспокойная душа. Перевод И. Ще­ голихина ..................................................................................... 288 Шаймсрлснов Сафуан — Вредное соседство. Перевод О. Мац- 306 Жумаканов Жекен — Новоселье. Перевод И. Щеголихина . . . 317 Бакбергенов Саурбек — Легенда о хромой сайге. Перевод В. Новикова . .................................................................. •, • 330 Ауталипов Раи.мкул — Дружба. Перевод О. Мацкевича . . . . . . 346 Раимкулов Рахметтула — Обещание. Перевод И. Щеголихина 358 Исабаев Калмукан — Злоба Эльбы. Перевод О. Мацкевича . . 370 Алимжанов Ануар — Трудная дорога. Оригинал...................... 378 Коротко об авторах......................................................................... 385 Составитель Сафуан Шаймерденов.