Геннадий Леушин «Жёлтый дракон»

Verlag «STELLA» 2020

Л52 Геннадий Леушин: Жёлтый дракон. Германия: STELLA – 2020. – 367 с. Все права защищены. © Оформление обложки: В. Цветков. Верстка: А. Кудрявцев. Verlag «STELLA» Bundesstr. 52 72379 Hechingen Deutschland www.stella-verlag.com Tel. +49 (0) 174 38 403 06 E-mail: [email protected] ISBN 978-3-95772-206-5 Verlag «STELLA» Deutschland 2020

ГЕННАДИЙ ЛЕУШИН ЖЁЛТЫЙ ДРАКОН

Жёлтый дракон Мастер У-шу Лей-Май-Ша и его приёмная дочь Су-Янг-Че на- всегда сдружились с настоятелями из Шаолинь, вместе смогли приютить семью Луа-Чан-Хо. Верная жена отрешённого ниндзя Чже-Шань-Ю приняла девочку как свою. Складывается сложная судьба, Джейн-Дзюнь – тоже найдёныш. Здесь, возле Шаолиня, в окрестностях высоких гор, быстрой реки, обретут своё счастье Су-Янг-Че и Джейн-Дзюнь! Превратностей нет: пусть так и будет, сёстры полюбили Шаолинь, здесь, в стране восходящего солнца, девушки встретили большую любовь! Шаолинь, всей восторженностью и смыслом, богатыми традиция- ми, даёт полный восторг! Легенда о великих мастерах боевых искусств ведёт путь через подвесной мост. Одарённый и способный ученик Ванг-Лаан втайне ото всех создал новый стиль Богомол. Преодолевая все трудности, шаолиньский монах легко проходит подземный лабиринт – воин со сноровкой тигра и дракона стано- вится воистину непобедим! 5

Геннадий Леушин Бесстрашие ведёт мастера У-шу к мечте неотвратимо. Не ведая страха и уныния, неожиданно приходят верные друзья. Боевое искусство – цель жизни. Ванг-Лаан и Чжан-Син-Чже дого- ворились усовершенствовать стиль. Пусть возобладают и присутствуют сильный дух, стойкий харак- тер; дороги назад нет. Учитель Чан-Чжи-И – искусный воин, человек доброй души; уве- рен – У-шу Богомол судьба! Этот человек, знающий Багу-а, даже опасное Тайдзи-цуань, не мог предположить, что его способный ученик создаст стиль, в корне отличающийся от Шаолинь. Скрываются мотивы и положение, приходит большая любовь, шире открывается дверь в мир боевых искусств. Этот человек безупречен во всём: положительного характера, до- брых намерений, свой, но таит тайну, даже от своих лучших друзей. Книга раскрывает мечту, желание не утомить, не получится масте- ра осквернить. Знайте, в Шаолинь-сы устав, большая сплочённость, братья мона- хи, сильные духом, – один за всех, все за одного! Нет времени рассуждать, честь и выдержанность – выше похвалы; наставник не станет разделять способности и умение; подскажет судьба? Знать и в совершенстве овладеть У-шу – означает найти силы и желание, обрести дары. Ученик сможет стать мастером У-шу, задумает «невозможное»; знать – великий придел! Жизнь подсказывает ответ, возможности станут круче. Джейн-Дзюнь, девушка Ванг-Лаана, японка, тоже знает борьбу, их технику и тактику непревзойдённого Кайк-от. Складывается случай овладеть карате, прийти и попроситься в ученики, но они – ниндзя! Возможности на высоте: мастера боевых искусств, верные друзья, Луа-Чан-Хо и Лей-Май-Ша ничем не уступают, а, возможно, пре- восходят шаолиньского монаха, но он крадёт стиль. 6

Жёлтый дракон Смысл захватывает мечту, они не остановятся на достигнутом, ни- кто не отступит; одно небо на всех – Чжан-Син-Чже объединит тайный союз! Молодые ещё, но какой хват. Человек сам выбирает свою судьбу, он – творец счастья, взгляд на жизнь строг. Что заставило прийти в Шаолинь человека грубой души, смелого и достойного Лей-Май-Ша? Он тоже Шаолиньский монах, так же первый, не уступал никому, не отступит в бою. Железная техника Хан-кос из Кореи, боевое искусство страж, явно воссоединились с Кайк-от! Небожитель помог, или судьба?.. Как смогли обобщить быт и взгляд непревзойдённые мастера боевых искусств? Случай битвы с бандитами объеди- нит всех: Ванг-Лаан и Чжан-Син-Чже, преданные семье Японцев, вместе войдут в их дом. – Да, я ниндзя, но не шпион, Юте-друг, пойми же. – Джейн, кто ты, а? – Я – месть всех обиженных, миролюбивых жителей всего Китая. – Нет, знаю, ты убийца. Ты есть чёрный дьявол, паук, скорпион. – Но ты же мне друг? – Да, но я не стану сатаной. – Как? – Ты ниндзя и горда этим. – Мой друг, мои корни от клана Скорпион, и родители есть ниндзя. Я – Джейн-Дзюнь, волей жизни с раннего детства в маске. На их речь двоих зашёл Чжан-Син-Чже, он – хороший боец, глав- ный виновник всех драк. – Вот и я, – с грустью сказал он, – вы ругаетесь? 7

Геннадий Леушин – Нет, мой брат. – Спорите? – Нет, Хун-гар. Ченг-Юте вскрикнул: – Ты Чжан-Син-Чже, чёрный дьявол, на пару бил и рубил тех нелюдей. Кто и зачем вам дал право императора Мин спасать? Ты разве – ниндзя? – Ха-ха, я да... хуже. – Да зачем же ты банду остановил? К чему их сумку зла беречь? А в наше счастье. Вы и ваше пятое колесо – есть сумасшедшие варвары. – Нет, ссоры не будет, – сумрачно и холодно возразил Хун-гар. На то мы и друзья – побеждать зло. Тех, кто с луком и мечом, несут горе. Чжан-Син-Чже, ты же зол до небес. Где в тебе край добра? Ченг-Юте посеял разрыв колеса пять. Слова друга оправдали честь и срыв злости в мир. – Юте, пойми – кого мы били. Вора, хама, убийц, всех тех, кто порочит словом Будды. Друзья – что и говорить. Не может их быть так много. Ты Чжан-Син-Чже, сам не терпел поражений, нос кувалда не сло- мит, а другие? – Уймись. – Вижу, ты Ченг-Юте, сам ищешь мести. Зло и месть в тебе на край власти. – Мы спасли жизнь императора Мин, Чжу-Юцзяня. – Он сам мечем крылся в щит. Его кулак бил всех на раз. Стелется он к земле близко, умело вяжет руки, резко бьёт рука на руку. Он – сильно гордый, в боевом кун-фу мастер! 8

Жёлтый дракон – Нет! – выкрикнула Джейн-Дзюнь. – Скоро настанет час мести. Ровно через неделю в цветущем саду Лю-бей я и Ванг-Лаан будем биться. Друзья, спустя время, я убью его. – Он не трус, да зная поражение от нас, безнадёжным бежал в край щели, как заяц. Далеко звук двух лет, в кустах, остерёг нас. Он обещал убить, как мы – тысяча. – Обидно, ударом на раз. Знай, Ченг-Юте, мы из-за боя че- сти спасли ему жизнь. Правда на нашей стороне! 1627 год внезапно и неожидан- но сделал Ванг-Лаана самым счастливым. Впервые молодой мастер У-шу ощутил полный восторг любви. Смысл всей длинной жизни – семь звеньев Богомол! Спустя год, случай твёрдо объе­динил их в союз пятого колеса. Ещё один год, и Чжан-Син-Чже нашёл лозунг Хун-гар! Впереди целая жизнь. Неправильно сестра обвела в круг острый сюрикен. Некстати Су-Янг-Че нарисовала ласточку судьбы. Знаком их жизни была тайная явка. Близился час их смелого счастья. Приближалась, и вот-вот начнётся война?.. Юные сердца не унывали. Друзья зря времени не теряли. Как могли, сколько есть сил, старательно и тщетно тренировались У-шу. Трудно в поединке, легче в бою. Задетое самолюбие торжествовало как никогда. У них одно дело и единая цель – никогда не сдаваться! Чжан-Син-Чже знал и в совершенстве владел У-шу, Тайдзи-цуань, Квинг-ие. 9

Геннадий Леушин Борьба объединила лучших друзей в общество мстителей «Скор- пион»! Надо понимать, во всей округе сравниться и сражаться с их уров- нем мастерства мог только друг или братья из Шаолинь. Смысл неотвратим. Как долго девушка Джейн-Дзюнь была и оставалась непримиримой?.. Откуда в её характере столько уверенности? – Знай, он не узнал нас, мы сразу исчезли. Злом мы отбили зло. Чжан-Син-Чже в драке, звал его волк. – Странно, – заметил Ченг-Юте, – разве это не соблазн в слуги? Страшно подумать, где добро души? Усмехнулся Чжан-Син-Чже: Добро в сердце, ком в руках зла. – Нет, – в окно сладко-счастливым голосом произнёс Ванг-Л­ аан. Жги луч Дао любви к ней Шань-Ше. Скупись на помощь простым людям. Будь мягок с виду, камнем внутри. Злом бей зло. Умей добром встать, встряхнув маску зла. Оставаясь таким, брат, какой ты есть. – Да, Ванг-Лаан, У-шу не для шоу есть, меч не-на полезь глаз, всяк и все нам враги, кто мешают жить. Молчат. – На них зла нет. – Сам император Чжу-Юцзянь клял искать их. Ванг-Лаан встряхнулся. Чжан сжал твёрдые кулаки. – Здесь пятое колесо есть, тайна чёрного вихря. Глаза Чжан-Син-Чже позвали Ченг-Юте. Скинув плащи, оба вышли из комнаты. – О-у-о! – крикнул Ванг-Лаан, взялся за шест. – Я против всех. – Ах, опять в бой. Вкось любимого. Значит, против. 10

Жёлтый дракон Вот если бы Ванг-Лаан не знал У-шу из Шаолиня... Как я, Джейн, беречь его хочу, и буду. Сильно стукнула дверь. Стук заставил всех обернуться. – На неё нас – троих мало. У неё меч ниндзя в руках, у бедра трезубец, за каймой широкого пояса сюрикен, даже взрывная смесь... Вон-Лаан шест расстроил, им шоу в наклад Хуа-то ложилось. Три минуты, и ветер Лаан – Вон-Лун, Ванг-Лаан – так он себя звал в рознь, оба ярко бились на шестах. Шест громил тень. Джейн отдал звук. Скоро на шар дыма прибежала Су-Янг-Че. – Ай, я так и знала. – Эй, Джейн-Дзюнь, ты ль с Чжан-Син-Чже напала на банду хлюпиков? – Кто они? – Скажи легче, кто здесь слуга Чжу-Юцзяня? – О, это же Чжан-Син-Чже?.. – Вовсе нет. – Знай, сестра Янг, во вторник я и Ванг-Лаан убьём его. Сойдёт на так. – Обидно, как всегда, без меня. – А знаешь, что я знаю. Вам почесть особая дана. Вас ищут? Смеются, на них зла нет, ведь сам император сказал слово – ис- кать их. – Эй, Хун-гар Чжан, я – сивка-шавка, чёрная небесная собака – против всех. Ус рву, разом пометив всех! – крикнула Су-Янг-Че. – Эй, монахи Шаолиня, давайте сражаться. – Нет, они словно бронзовый боец. – А я вот возьму и ударюсь о плеть шеста. 11

Геннадий Леушин – Ах, как он им машет. – Как бывает, неужели так есть, жизнь сулит с богом войны – жёл- тым драконом быть! – Ванг-Лаан смог вопреки всем, кто живёт с У-шу, их же поста- вить в хвост дракона. – Да, он при нас на глазах стиль создал. – Уж не Дао с космоса с ним есть? – Я порою сама вижу луч поддержки. Недосказанную мне до конца, синюю мечту жизни, страну мира и сильной любви Шамбалу. – Он не как все, любить умеет по-другому. – К нему в нрав вошла, так есть – хитрая пантера Джейн-Дзюнь. – Она же, ах, как со мной двоила. – Он, Ванг-Лаан, сразу при нас тигр стал. Правда, только – маленьким кузнечиком богомол! – Я и Джейн-Дзюнь сразу, как колос, сложились. – Хорошо знаю, любовь к Джейн-Дзюнь заставила первым стать. Ченг-Юте – не смог победить его. Чжан-Син-Чже (дракон) рукой бреднем крыл. Джейн и я – стилем Каратэ Кайк-от. На мастера Ванг-Лаана невозможно стилем «железного» Исока-й-­ го идти. А сейчас во мне спираль тех врагов. Унёсся шершень в небо. Уж я-то войду в стиль кун-фу, Лаана. Хотя бы затянуть поединок. Попробуй, одолей его. У шага нет доли У-шу. Тело явью в обороте головы без костей. Кисть, словно клюв и лапа цикады. Стойка одна. Но из неё их ровно весь стиль. Джейн-Дзюнь везде и всюду за Ванг-Лаана. Вот и теперь она прикрывает ему спину. 12

Жёлтый дракон Мгновение затаилось жадной местью. Мелькнула мысль – позвать отца Лей-Май-Ша. Он – мастер «Корейского» карате Хан-кос, (тактикой страж), у них тайный знак – сюрикен! Она споткнулась, огонь её глаз тотчас сопроводил Чжан-Син-Чже. Она не сразу пробудилась в остром чувстве. Неправильно поняла внутреннее, свойственное волнение. Су-Янг-Че несла всем тайну! Она знала – Чан-Чжи-И на пару с отцом бились против банды красного ангела. – Ах, и месть им была. – Я пасла овец. – Что б стало? – Луа-Чан-Хо, друг отца, спас меня. Я так плохо билась ката карате. Даже не смогла ударить ногой в нос. Мой враг, Чфус-Люе-Лен, пленил меня. – А сколько ему удалось украсть и убить овец? – Да, я убью его! Он так вовремя получил удар стопой, когда Луа-Чан-Хо отразился в воде. Крик и жгучая боль главаря банды привели в ярость. Мастер кун-фу, Хо, чистым Ло-хань-цуань, борьбы Шаолинь, как шершень, крушил их. Жгучий кулак сбивал и валил на один удар живых манекенов. Сам главарь банды, Красное Перо, не упёршись в честь, постыдно бежал. Теперь жара слежения. День на день, знак каменной птицы, грозится семье Су-Янг-Че, Джейн-Дзюнь и даже учителю Чан-Чжи-И отнять жизнь. Луа-Чан-Хо мастер «боевого» искусства Кайк-от. На зов пантера – прозвищем чёрный вихрь. Такой знает всё. У него ясная светлая любовь к Чже-Шань-Ю. 13

Геннадий Леушин Они умеют созвать к себе Лаана и Джейн. У них же растёт совсем маленький Люи-Шен-Го. Су-Янг-Че, ступив мягко, оттянув стопу, с боевым криком Ки-а сдвинулась вкось. – О-у-о! – великан с жаром обогнал её. Су-Янг-Че тотчас сдвинула приём Лаана – Лан-го, веер двух ног с точностью и легко сбил старую гнилую доску. Ченг-Юте всхлипнул, такой всегда упрямый уличный боец пере- стал прямо и первым нападать. А они – Чжан-Син-Чже с Су-Янг-Че – пристали прочно. – Эй, Джейн-Дзюнь, ты есть небесная фея Чан-Э. Боец кун-фу Янг, знаток древних стилей каратэ, ударила в брус и завлекла братьев Хун-гар в бойню руки и ноги. – Эх, – звал учитель, – сражаетесь вперехват рук, – заметил деда Чан-Чжи-И. – Слишком просто, – смеётся, – при мне, так же без меня? Да вообще, зачем вам У-шу? Надобью чести. Ярость отразила слова хитрого Лаана. – Дайка я вас на чистый бой проверю. На единую цепь силы ли, с двух парных прыжков, ударом стопы, железная машина колесу пять нанесла всесокрушающий удар. – Ого, сам Юэ-Фей опускается в мир. – Разве, – засмеялся деда. – Как бывает – шест аж в три шест троится. Далеко один Ванг-Лаан не слышал братство. Он всё это время жадно громил и продолжал бить тень. – О-у-о! – он пробирается в тайну. Тут учитель Чан-Чжи-И начал жалить его кистью белого змея. Здесь один Чжан-Син-Чже заметил проворное тело брата. Их ветер носил на краю крыши у спицы. Высота, и зубчатый крой ненасытно скрипел у полосы их лёгкой стопы. 14

Жёлтый дракон Свершилось чудо: на радость всем – кулак кузнечика Богомол свя- зал стиль белого змея. – Прости, я не определил тебя сразу. – Ты, Ванг-Лаан, рождён на старт нового стиля! – Друзья, я здесь по особо важному делу, – горько глотая слюни высказалась Су-Янг-Че. – В день на день мой враг Чфус-Люе-Лен грозится убить меня и мою семью. Возможно, он знает Лаана и Джейн, особенно в острой опасности я. Путь истины начал плестись в затянувшееся терпенье. Чжан-Син-Чже заострил ус на особом внимании. Теперь жаждал мести. Глубоко кость в горло канула. Правда чести тронула волю. Он же – ученик и учитель У-шу Квинг-ие – твёрдо знал боевое искусство – цель в жизни! Чжан-Син-Чже отнял с неба силу Скорпиона. Сильно сжал твёрдые кулаки, грустно оттянул символ – кулак гора. Взволнованно брат глянул в лицо Янг, в глазах её первый раз блес- нула слеза. Нет. Он взглянул в небо. С виду – железный рыцарь – так сильно ощущал резкую боль в сердце. Никогда частота дыхания не билась так чисто и нежно. Нигде великий воин столь сильно и много не сострадал. Великим я рано или поздно стану. Космос таит луч яркого света, мрак ночи. А значит – семь звеньев существуют. Эй, великая пустота, ты свободна. Грань неба на край. Сила подобием молнии. 15

Геннадий Леушин Эй, гора, останови время. Страшно, есть стена эволюции в жизни. Как я жаден к красе её, Янг. Жизнь объять велика. Коль нелюбовь к Су-Янг-Че, зачем слава? Яркая правда первого. В жизни нельзя противиться. Ею пренебречь. Простодушно уйти. Сбежать или с завистью просмотреть. Как и душу отвести от «сильного» хочу. Постоянное, тайное, жаждущее – душе сладкое упустить. Пропустить то, что с судьбой личности в возможности есть. Тишина. Брат Ванг-Лаан в знак дружбы дал жест Шаолиньского монаха. – Друг, я буду с тобой рядом. Любовь сильнее зла. Я выступаю ради неё, Джейн-Дзюнь. Сила наша все равно с Хун-гар будет! Чжан-Син-Чже решительно и много тренировался У-шу. Воспоминание с прошлого ясно говорило – в сильной драке быть первым. Какое оно боевое Тайдзи-цуань? Что значит слиться с пустотой? Великая пустота в воздухе уязвима, хотя бы потому, что пух пустоте вязнет. Значит, резвость в бою подобием ветра быть не может. Точность удобных движений разит рука комета. У-шу Квинг-ие Тайцзи-цуань: победить тенью пустоту – зовёт ма- стера к вратам богов. Такой закон в жизни – умей драться. Разве что за мир и любовь умереть не страшно. За особое счастье, независимость и свободу! Этого не забыть: деда Ченя-Нань-У, «победивший» тогда банди- тов, оглянулся. 16

Жёлтый дракон Было горькое, правда, солнечное утро – отравившихся об удар, врагов посылал на упокой. Чудом я спасся. Сам бежал в никуда. Так случайно и увидел драку. На что стал надеяться? Душа явно озарилась. Мне бы так? Не знал великий воин совсем «юного», двенадцати лет, мальчишки. Как тяжело вспоминать. Земля и небо стеснили сердце, разом остудило лёгкое доброе до- верчивое чувство. Я неожиданно упёрся в седую гордость. Не скоро Чжан-Син-Чже клял всей силой отомстить особой местью! С той давности, спустя девять лет, юноша чисто побеждал всех на своём пути, умело громил не числом число, уже хорошо знал боевой Ки-хаб. 17

Геннадий Леушин «Истинное» Тайдзи-цуань вело к счастью! Теперь Чжан-Син-Чже ясно видел себя в будущем. Не так давно вязко он бил ногами. Разно таил тайны. Не знал, что значит добрая, верная, взаимная любовь. Так стало – черта разума с силой воли, отстояли корнем терпенье, верность, неколебимость и покой. Что даром далось – только истина, непокорность к власти, зло, сила и мудрость острого взгляда на жизнь. Отче деда от истины Хун-гар сам был, толком, ясно и рассказал твёрдую правду. Он закрепил веру в сильное будущее чистой верной любви. Целью – создать единое боевое звено. Знать и овладеть У-шу не целью драки – а отзывом «учреждаю- щих» зло! Призрачно смотрю в горизонт. Скоро часы расплаты. Что же у сердца тревога. Кто такой – Чфус-Люе-Лен. Авось ты, Су-Янг-Че, любовь моя, в опасности. Молодость нас обязательно сбережёт. – Кто они такие? – Сколько лишних слов. – Спасибо, Луа-Чан-Хо. – Сестра Янг говорила, он мастер «Японского» карате. Чувство неутомимо подсказывает как быть? Столько неожиданностей и «непредвиденного» за день. Он внешностью похож на меня, широкий. «Способен» один стоять против всех. Говорит, словом, человек гора! «Боевое» У-шу входит в цель жизни не сразу. Верный друг Ванг-Лаан доказал: сила не ищет чести, ей своя гор- дость. Путь воина всегда ищет правду, верно, отделяет врага от плута. 18

Жёлтый дракон Жизнь просто так не дана. Есть черёд перемен. Надо знать правду в текущем времени. Понимать легче чужое слово. Знать кто ты. Самому себе сказать и задать вопрос. Го-Дзюнь оказался прав. Его слова запомнились, как есть твёрдо. Знай, брат и друг, Есть особая правда. Помни закон в жизни. Верь сам себе. Упрись только в себя. Доверься другу, но тому, В ком ты видишь себя. Путь в никуда гораздо легче, нежели соблазн. Найдись же, наконец. Вихрем борись за счастье. Понимай так. Само желание одержимо. Ведает душа правду в жизни. Есть моя истина. Грязным иль жадным есть человек – всякий живёт для себя. Жаль, не каждый имеет честь! Чжан-Син-Чже – юноша честью гордый. Со слов учителя Ченя-Нань-У – прозвищем дракон! Непобедимый, никем несокрушимый уличный боец. Слишком страстный в У-шу. Сильного, достаточно проворного, боевого искусства Тайдзи-ц­ уань. Знать, правде той так и быть. Есть сила, способная передвинуть и раздавить зло! Юноша явно перенасыщен воинскими доблестями. Внутри восстало «чуткое» я. 19

Геннадий Леушин Зная чисто и правильно кун-фу, раскрылась жизненная большая мечта. Правда уверенного, стойкого, непобедимого бойца Хун-гар! Зная хорошо Тайдзи-цуань Квинг-ие, азбуку проворного кулака, хорошо понимаешь – пустота огибает грубую силу валуна. Нет и не может быть такой мощи, способной победить тень. Нельзя обогнать бушующий ураган, такой твердью проникнуть в замкнутый круг. Не зря сказал, зная – чувством лицо. Будет ли она, как все? Я отыщет сильно «боевую». Старушка Миньза предсказала. На путь к мечте, станет друг, брат. Сразу неправильно встретишь девушку мечты. Пришло вдохновение, эхо затаилось, таилось наваждение, сразу осмысливалась жизнь. Чжан-Син-Чже свободно вошёл в путь воина! Нельзя желаниям усомниться. Сказать красиво правду в слепое диво. Жизнь – длинный лабиринт. Будь то в человека заложена судьба. Дорога жизни, схоже, брошенного камня. Разве единое, сильное и красивое способно из неправильного, неспособного в само право сделаться равным?.. Правильная мысль у порога в ветер. Выжить – пагубен трус! Хун-гар есть и означает – божественный воин! В догадке Чжан-Син-Чже убрал холодное серое чувство. Если был мрак подобием длинного тоннеля, явью огненным чув- ством любви к Су-Янг-Че. Душа щетинилась в ежа, пульсировало с болью в сердце. – Обязан зайти Ванг-Лаан? – Он, наверное, в доме Луа-Чан-Хо? 20

Жёлтый дракон Чжан-Син-Чже встал. Сжав твёрдые кулаки, опустил тяжёлую дремоту. Сразу в дверь отбарабанила градом лёгкая рука, наверняка Ванг-­ Лаана. – Ай я, – в шутку что ли, залепетала Джейн-Дзюнь, – времени нет, брат, нас ждёт мой отец Луа-Чан-Хо. – Так поздно, в девять. – Почти ветер. Две чёрные тени, обёрнутые в чёрные плащи, шли в горы. Они на мгновение времени слышали звук птицы, взглянули на кам- ни, вспомнили час былой встречи. Чжан-Син-Чже ещё больше понял Луа-Чан-Хо, тот, у кого скрыта тайна жёлтого дракона! – Как хорошо здесь. – Горит яркая лучина, – озвучил маленький Люи-Шен-Го, братик Джейн-Дзюнь. Но свет созерцал и обводил контур давно долгожданного друга. – Наверное, спит Су-Янг-Че? – Почему нет Лей-Май-Ша? – Как же я поздно познакомился с Ванг-Ланом и Ченг-Юте. – Не понимаю, как смог напасть на Джейн-Дзюнь? Стыдно вспоминать, сжимал кулаки против девчонки. Я же мазал в пустоту от её рук. Не сразу понял – она быстрая и резвая, как отец. До сих пор не могу встать против Су-Янг-Че. Как у них – сестёр – прилежен наряд. Девушка Янг всегда громко поёт. У её глаз часто и ладно мелькает ладонь. При ней всегда играет коса. Она крайне неожиданная, почтительная, своя, с кун-фу резвая. – Как же Ченг-Юте девушку просмотрел? – Знаю, он почти механизм. – Пока ещё в Шаолинь-сы младший брат. – Надо видеть какой «стремительный» в У-шу Ванг-Лаан? 21

Геннадий Леушин Он легко атакует ударом на удар. Жжёт энергия ци в ворот. Бегло слепит в глаза, стопой. Проворно наводит страх крепким сильным прыжком. Здесь в округе – природа. Дом на самом краю земли. Я вижу себя сильнее. – Луа-Чан-Хо – так похоже на меня, «широкий». – Он почти гора. – Я считаю так, Хо – нашему колесу пять, брат! О, у, о, звук. На «надобью» друга, рука сама охватила руки. Затянулось знакомство. Холодное молчание. Скоро Чжан-Син-Чже проник в желанное оправданье. Знай, друг, речная заводь в века скрепила нашу дружбу. Верь, время вновь нас воскресит. Эхо нашего дорогого У-шу поможет найтись. Ведь Дао бессмертия в нас! Гладко ветка гнётся ветром. Главное, победило терпенье. Хочется времени на запас. Старательно и невозмутимо тренироваться У-шу. – Не «уверен», что девушки гордые. – Техника ударов ног, – Джейн-Дзюнь обвела смехом Ченг-Юте. – Она меня побила стопой, карате. Ей дался в жизнь особого внимания, самый сильный приём. Джейн-Дзюнь прочно родилась ниндзя! Она, и такая же гордостью Янг. Девушка особенно точная. Никогда не повторяется. Такая легко убедит. Крайне невежда. 22

Жёлтый дракон Всегда ищет драки. Это больше ветер Дзюней – бешеная репа. И как на неё глядеть хочется. Она лицом почти Янг. У неё так же неописуемый взгляд. Ясные чёрные глаза. Густые, лёгкие, воедино сложенные волосы, особенно красиво так. Она отстояла в любви такого неуверенного друга. Я ж – каменное сердце, и то горжусь ею. Она же. Она поняла гнев мужской ненависти. Успокоила друга Су-Янг-Че. Такая не может отдать зря. Такая она, не умеет без укола взять. Ванг-Лаан с нею оказался неуязвим. Его стиль кун-фу и ожил. Только бы чувство не зависло. Как бы железный соблазн не привёл его?.. – Что ж вы ждёте, зла нет, – ласково и тихо сказала Джейн-Дзюнь. – Чай Дзюней, пить идите. Кто хоть раз пил его, силой ли тряхнуть хочет. Освободилось терпение. Насытилось что ли чувство... Правильно к сердцу наплыл покой. Разве это чай, снотворное на ночь, сразу я сильнее стал. Я же в логове их, мастеров «японского» карате. Ночь сближает мираж. Жалко времени долго спать. А какое диво живёт. Во сне не страшно на дракона зла напасть. Су-Янг-Че никак не могла заснуть. Её будил хлёсткий ветер, непрерывная стрекотня, громкая река, так звучно за окно пробирался шум – робкая душа непрерывно сражалась. 23

Геннадий Леушин Чфус-Люе-Лен без совести и чести, бородатый варвар. В его глазах не было чувств, он, лёжа на берегу, выжидал план. Почти всех в ноги – их воля. Разом всех в слуги – им в роскошь. Я, как чёрная ворона, попалась в зубы красного ангела. Он жаден. Якобы сильно богат. Сильно «болен» властью. Будто есть первый. Весь горд и глуп. Не сразу, легко и жадно – он хотел ласкать пленную, плотно одетую, запутанную девушку. Но её глаза, словно огонь. Руки – равно крылья. Воображаемая нагота – разве вечная сласть. Хватко он рвал ворот. Такой сильно давил мне на совесть. Ему удалось отдёрнуть и разорвать левый рукав. В его руке махала плеть. Он не раз звал Янг «чёрную» змей. Увы, уже сочилась кровь. Волосы оплетали глаза. Не было сил сдержать слёз. Он так откроет весь стыд. Нет! (крик). Почти в край чести. Чфус-Люе-Лен успел бы всё, если не лучший друг отца, Луа-Чан- Хо. – Я не смогла драться даже «свободной». – Неожиданный хлёст, удара стопы отбросил назойливого толстяка. – Луа-Чан-Хо лихо дрался. – Как же он влез в бандитское гнездо? – Кулак в фронт и вкось китайским боксом, чисто на раз сбивал и валил живых манекенов. 24

Жёлтый дракон – Не помню, как Луа-Чан-Хо нёс меня в дом, я как бы слышала сердце отца. Как глупо, я стыдилась сестру Джейн-Дзюнь. Теперь твёрдо поняла сильное, настойчивое японское «карате». Не в упрёк сказано – дерись даже умри?.. Пересказать, что было нельзя, сказали глаза. Ещё ночь. Дыхание жизни. А завтра. Есть же сон – почти явь. Верить надо, зло иссякнет навсегда. Как обидно, единое звено времени непрерывно. Пустота сама рано или позже все равно уберёт нас. Как неправильно – жизнь прожить без удачи. Трудиться, и не благом жить. Судьбе, столь длинной в век, надобен мир. Без границ, добро и смех. Нерушимое чувство любви. Всегда – огонь вдали. Счастливый случай или удача. Если б разум смог переродиться. Человек как бы встал. Срезал настойчивость. Подавил бы хитрость. Отнял лень. Поднял ум. Подтянул силу воли. Приобрёл решительность. Правда же – хорошо?.. Свободно дышать. Мир вокруг сказкой красоты уберечь. Обаять счастья, дан луч. Жги его. Человек же кроет в мир я. 25

Геннадий Леушин Случай или сон. Что за бестии. Кто-то шепнул – я убил банду красного ангела. Не сразу, почти с трёх ударов. – А что значит почти?.. – Разве ты, брат Ванг-Лаан, убил Чфус-Люе-Лена. – Но ты, брат Лаан, не способен на такое. – Любовь заставила. – Никто не сможет отравить пустоту, разве это сон. – Брат Ванг-Лаан, ты же весь в крови. – Нет, это кровь нашего врага. – Зло иссякло, но я обязан уйти. Нет! (крик). Крик обернулся в день. По лесу они идут тихо, скромно. Ручей Янг здесь протекает. Где-то рядом тайна – Шаолинь. – Хун-гар ждёт нас, брат и сестра. – Эй, Ванг-Лаан, случай или сказка? – Гляди, небо почти вода. – Разве такое бывает, белый конь колесницей по небу скачет? – Знай, Чжан-Син-Чже, чистая правда гладью вод отражает счастье. Великий дух хранит семь звеньев Скорпиона, величественные тай- ны искусства Дао-СС! – О, у, о! Брат Ванг-Лаан. – Правду говорят, сам Тайдзу-Гдун-У во сне стиль создал? – Да. Стихия природы и воздух неподвластны жизни и воли. Речная заводь подобием звёзд в небе соединила ум и разум. Колесо восемь таит правду жизни. Знак, закон, волю, острое чувство и нрав – чёрного вихря. Три мгновения. Четыре часа стратегического сна. Кто знает жизнь наперёд... 26

Жёлтый дракон Нечто, небо, необъятная пустота и великое время. Жизнь прожить без тайны никак. Нельзя озлобленно видеть и осуждать чужую жизнь. Зря, всяко противоречить. Кто какой и как нашёл путь – рассудит судьба. Они – колесо пять, сильно дрались. Их лозунг тайной общины стал – Хун-гар! Если огненное колесо видит зов в участь – станет месть чёрного вихря. Их тайны знать твёрдо нельзя. Такие всегда встанут за честь, железное слово истины, правду, мо- гут побить невежество, даже зло. Но если их злом тронуть – подымится воля непокойного ниндзя! Отдёрнулся юноша, (проснулся). Даже сон учит свободе. – Как я не спокоен, оно – нечто – вот так предупреждает нас. Вот и отец Янг, – к Лей-Май-Ша. – Да ты весь в поту, господин Хун-гар. – Отец, я явного сна опасаюсь, видел Ванг-Лаана в крови. – Пустяки, – смеётся, – значит, вы братья. – А Ванг-Лаан тебя с утра ищет. – Где он? – смеются оба. – Ходил с Го-Дзюнем ставить ловушки на банду красного ангела. – Чжан-Син-Чже ищет ярость, всё без меня? 27

Геннадий Леушин – Но разве сон не лучше? – Накормился вдоволь правдой! Чжан-Син-Чже к Ванг-Лаану: – Брат, не разбудил, я же тебя в шнур оттяну. – Давай, – хрипло сзади произнёс Луа-Чан-Хо. – Это он мне, – Ванг-Лаан к Чжан-Син-Чже. – Как наивно: стойка кузнечика Богомол высвободила безупреч- ность хитрого Ванг-Лаана. – Размяться что ли, – бдительно возвратился Го-Дзюнь. – Отец, я против тебя, так крайне и неожиданно, – сказала Джейн- Дзюнь. В этот момент жизни и права Дже-Шань-Ю остерегла всех: – Только спокойнее, легче, без острых перехватов, разных штучек вслепую. Знай, я всегда за тебя, разве что? Немного простой драки и Чжан-Син-Чже знал, кулак крушит даже лень и время. Оправдалось желание сокрушить камень. Условными шагами, тактика Луа-Чан-Хо – отметила в точную боль всех. А из-за проворности старших отцов никому не удалось их даже задеть. Но каждый раз задавался прежние вопросы. Как на самом деле Ванг-Лаану далось осилить карате Лей-Май-Ша? Как брат упредительно видит удар наперёд? Чем опрометчивы его шаги, путаная силой боя техника рук? Как клюв цикады успевает закрыться в кулак? Почему Ванг-Лаан боевое искусства называет кармашком улич- ного зла? Он и на этот раз прав. Сила стиля отвечает инстинктом. В борьбе ищут силу, большую поддержку, так упираются на честь; есть самообман? Боевое искусство противоречит рассудку, 28

Жёлтый дракон знается прочно иль просто, но овладеть техникой боя даётся не многим?.. Вот и настал долгожданный час. Я знал, себе часто говорил о будущем, боялся остаться. Оказывается, отделившийся счастливый луч запомнился, кстати. Как тень скользит свободно под стопой. Красное солнце медленно уходит за горизонт. Чистый полумесяц созерцает в темноте. Сердце с изумлением верит в чудеса. Небо и вода отражают в счастье. Встряхнувшись, Луа-Чан-Хо обещал не ждать. – Друзья, я ухожу драться против ста тысяч диких собак. – Я знаю и уверен, где столь ненавистный мне железный клюв. – Что значит, уверен? – громко восстала Джейн-Дзюнь. – Все равно я убью его. – Равно я, – пояснил Ванг-Лаан. – Друзья, я ухожу драться со злом. Нет у меня лица. Знаменем я кроюсь в добро. Но не смею скрыть зла. Так тому быть, Луа-Чан-Хо быстро собрал отряд. Замкнулась правда, община затаилась, будто так всегда! 29

Геннадий Леушин Вот и час к шальной драке. – Будет так, – как сказал Луа-Чан-Хо. Двадцать четыре тени, вяло, вязко, сблизившись, шли убивать. Они, словом сказать, с охоты на охоту. Им неподвластна воля. В них заложена иная правда. Каждый в себе, дрянь и трус. Да, они властвуют пока с короной. Их меч сечёт грязно без боя. Война ль по ним? Слеза по их правде сбережёт мир, а сколько терпения. Правильно, людей-зверей к участи смерти сразу придать. Разве за смерть не смерть? Душа уходит, добро может прощать. Зло нещадно. Вот и теперь враг чисто расправился бы, но. На тропу войны вышел сам Чжан-Син-Чже. Разве не трус первым нападает? Явно огненное перо плохо чует. Они ж почти угодили ловушку. Кто сможет уйти от участи ниндзя? Такой мыслью Чжан-Син-Чже заострил внимание. Луа-Чан-Хо гордо встряхнулся, сжавши могучие кулаки, сказал: – Я рождён бить и убивать зло. – Я тоже, – с шуткой сблизился Лей-Май-Ша. – Я сокрушить камень чувством, – восстал Чжан-Син-Чже. Все сразу переглянулись. Разом опрокинулись в камуфляж чёрного ниндзя. – Ус рву, – всем тихо сказал Луа- Чан-Хо. 30

Жёлтый дракон Драка будет жестокой. Глаза дали знак. Как слепо – сближаясь, шли бандит Чфус-Люе-Лен и его при- спешники. – Ус рву! – во весь гнев крикнул Хун-гар. Полёт через голову. Сразу ум решил лишить толпу мысли и слова. Вправо раздался резкий хляп. Это ж стратегия воинов ночи. Как во сне, железная нога лишала всех памяти. – Ещё б видеть такое! – Лей-Май-Ша криком остановил сердце. Чжан-Син-Чже знал свой бой в своём темпе. У него точный «рвущий», хлёсткий удар. Он – предусмотрительный, любую холодную авантюру просчиты- вал наперёд. Парень с детства настойчивый, благородного нрава, снисходи- тельной души. Это не пустяки – дать на истязание и унижение честный народ. За честь, истину, правду, место под солнцем – надо сражаться. Бандиты перепуганными рывками теряли мечи. Жгучие крепкие кулаки своевременно и способно направленными ударами крушили врага. Он с ходу перенимал сильное карате, уже понял и знал в будущее свой стиль. Техника взламывающих ударов мерой предусмотрительности точ- но опрокидывает к земле. Лучше удариться о стену, разбиться об камни, нежели нарваться на железные кулаки. Ещё такой драки: руки Чжан-Син-Чже нашли крутые плечи Луа- Чан-Хо. Как больно этот слепил в лицо. – Я же за тебя, – смеётся, – за что? Здесь под небесами война: трое «смелых» и отважных против толпы. Дерзкие кулаки калечили навсегда, даже отнимали жизнь. 31

Геннадий Леушин Я не видел такой ярости Хо – перепуганные бандиты бросились в пропасть. – Главное, не потеряй «главных», – с улыбкой высказался Луа- Чан-Хо. Немного поработав кулаками, на громкий сигнал Лей-Май-Ша друзья забежали в чащу соснового леса. Видимо, железное перо потерял коготь. Бандит решился бежать. Большое желание войти с ним в ловушку. «Не дай уйти», – чутко повторяло сердце. – Но я знал – впереди крутые берега, большая вода, не совсем на- дёжный Анпаньский мост. – Снисходительности в этом нет: путём осмысливая решение, я на много обогнал Луа-Чан-Хо. Крик издалека гласно заставил повернуть к речке. Крутой возвышенный берег никто так просто не осилит. Кроме того, идти дальше некуда. Горы Сунь-шань в её извилистом подъёме огибают сводом реки, общее селение Ша. Здесь кроется долина возвышенностей Шао-ше. Близко за холмами Хом-хема всегда Су-Янг-Че и Джейн-Дзюнь, прежде Ванг-Лаан и Чжан-Син-Чже, пасут овец. Совсем близко, по северному берегу быстрой реки, возле низ- кого водопада, расположен вход в южные центральные ворота двора. «Почитающее» – открыт путь в Дзен буддийский храм Шао- линь! Долина орошаемых полей Хан-хиа, что правильней именуется Ван-бей, особенно «красочна» летом. От неё ярким контрастом расположен ветвистый лес, по легенде «саженый» самим Тамо-Бодхи-Дхармой – в сословии Шаолинь! Учитель Чан-Чжи-И рассказывал: тысяча триста лет ус-на исти- ной бойца лежит. Так сказал Тамо. 32

Жёлтый дракон На земле родной я стою. Природа и я – воедино мир. Чистое небо – душа моя. Враг мне – зло и прочное время. Легенда рассказывает, он рвал ус. С уст братьев, Шао звался. Много мастеров по коридору тьмы прошло, до сих пор сколь пройдёт? Войти в храм можно лишь с южной стороны, чтоб толком, спустя «года», душе творения сил охватить горячую, в углях, глубокую урну. Справа тигра, налево дракона – памяти и долгу, признанием У-шу на плечах оставить. Мастер Ванг-Лаан горд техникой Шаолинь! Кстати. Когда ещё, провожая друзей, желал с ними быть. Кто-кто, а он таил зов мастера У-шу. Теперь вправе учить. Всего нечего. Главное, Чжан-Син-Чже это узнал в край! Единым законом – пустота сливается с ветром. Запустив ци в ноги. 33

Геннадий Леушин Юноша настиг слизня всей банды. – Эй, Хун-гар, не торопись! – Луа-Чан-Хо, я умру или он? – Что? – воин в недоумении. – Зачем я здесь? – не оправдаться перед Су-Янг-Че. Чфус-Люе-Лен умрёт сразу. Здесь удар в скалу остановил жизнь. Сомкнулись небо и воздух. Вправо от плеча, оттянулся символ – кулак гора! Чжан-Син-Чже шагнул лицом в пропасть. Он – самый навязчивый враг, Чфус-Люе-Лен уже не отступал. Его теснил глубокий ров. Либо перед Чжан-Син-Чже выросла великая стена. Вера, уже верность к «Янг», заставили страху уйти. Здесь Хун-гар, прозвищем чёрный дракон, вошёл в первую драку насмерть! Нет ненависти. Отсутствует страх. Не войдёт зло. Всё будет по-другому. Здесь каменная птица вошла в тупик. Ни шагу назад. Трудно поверить – японцы знают борьбу. В край жизни и смерти, бандит готовился бежать?.. Чфус-Люе-Лен хорошо понимал, если вплотную подойдёт япон- ский мастер карате, он умрёт. Шанс будет отслеживаться по рукам, пропасть за спиной так близко. Кто они? Кто? Так не кстати он всё испортил. Увидеть такое мастерство, сложное и дикое, придётся послед- ний раз. Чжан-Син-Чже заметил за его поясом кинжал, холодный меч тот видимо потерял... 34

Жёлтый дракон Бой будет незамедлительный и жестокий. Путая траекторию рук, цепляясь ногтем за воздух, главарь банды готовил прорыв. Видимо, точится коготь. За множеством разных поз может таиться нож. Возможен перехват. Всякий, разный проход. Опасный приём. Свою борьбу он назвал в орла?.. Сжавши слепые когти, каменная птица точно бросилась на фрон- тальные кулаки самого Чжан-Син-Чже. Это же ударится об волну крабом. Сразу руки потерялись в пустоте. Красная жара сдвигалась бездной чар зла; на бой со стороны смо- трел жёлтый дракон. Хун-гар значит – цель жизни! Здесь сразу лишний неточный удар. Ноги прочно кромкой ци вросли в камень. Есть правда. Бестолковая, разно манипулирующая рука их стиля каменной пти- цы разве может отнять жизнь, судьбой рождённого с кун-фу. За счастье в личной жизни с Су-Янг-Че мастер Чжан-Син-Чже пер- вым «боковым» разбил нос. Сразу отразил ногу стопой. Кратко оттянув руки вверх, нога равно сжатой пружины консула сильно ударила в вис. Сразу тяжёлый кулак точно и резво нанёс всесокрушающий удар. Так будет всегда. Крик Гё, неправильно уронил тело бандита. Чжан-Син-Чже не видел лицо врага. Тяжёлый камень отправился падать вниз. Эхо взволнованно утопилось с телом. Жажда и гнев поспешно ушли в воду. Что-то не скоро Луа-Чан-Хо окликнул друга. 35

Геннадий Леушин – Нас ждут. – О, у, о! – раздался свойский для Чжан-Син-Чже крик. – Где же я им заразился? От Джейн-Дзюнь или со слов Су-Янг-Че? Всё складывается из вязких причин. Бывает, оглядываешься и молчишь. Есть такое – находчивость и предчувствие. Смысл, найденный из глубины чувств. Было не все равно, нерешительность, злоба, ненависть, но прошло. Нет нерешительности, неясного попустительства зла. Твёрдо начал понимать смысл борьбы. По душе невозмутимость и правда. Хорошо, что Луа-Чан-Хо понял и оставил Ванг-Лаана с семьёй. – Отец, что значит радуга семи звёзд? – Смысл целого найденного пути. Миг неповторимого счастья. Дословно – великое Дао-СС – придел боя! Высказаться об этом простому смертному нельзя, ибо искренность и учтивость превыше всего. Говорить, что есть и ближе избранным?.. Что такое стиль – Белого лотос? Момент отслеживается по глазам. Смочь большее, превзойти ожидание и идти. Обрести полную свободу единого счастья. Правильнее – древний стиль Даосской борьбы. Название разделяет возможности, силы и выдержанность. Чжан понял, значение особенного краткого удара внутри. Перейти на другой уровень – дело времени. Стать мастером У-шу, хранителем ценности – большой труд. Обаять сердцем и мыслью Дао-СС, страстью «дозволенного», надышавшись сполна. Белый лотос символизирует великий придел. Надо отметить чрезвычайную, сильную борьбу! Правде не возразить. Луа-Чан-Хо немного говорил, всего лишь нужные слова. 36

Жёлтый дракон Научиться хорошо драться – не просто. Выносливость и стремление переходят твёрдо вперёд. Столько не вынести. Он же неверный, ниндзя. – Ты научил так драться Джейн-Дзюнь? Ответ таит неимоверные тайны. Было бы по-другому, молчал. – Друг, я не смею знать – кто из вас кровный ниндзя? Этого нельзя говорить. Переход за океан слишком утомительный. Толкая горы руками, близко стена. Если бы он знал иное значение. Вот так – я! Гордость за себя не утолить. Было бы по-другому – убегал. – Кто Го-Дзюнь? – Чересчур хороший стратег. Бдительный уравновешенный солдат. Почтенный воин, самурай, их честью Нобунага Чероши. Сложной боевой тактикой Нань-сы, древней сориентированной техникой Исока-й-го карате. Знай друг, Го-Дзюнь лучший учитель! Известные мастера обходили воинов стражи стороной. Сравниться с их выучкой и умением было не по плечу. Рождённые без страха, способные вести определительную войну, отличались особым умением и талантом, фехтованием на мечах. Те воины несравнимы в рукопашном бою. Воитель Нобунага Чероши считался непревзойдённым воином тех лет. Чжан-Син-Чже вновь задал вопрос: – Ты создал стиль? Надо только сдержаться на удар. Пересилить жажду и навязчивый страх. Оказалось, победить внутренний недуг намного труднее. Нет смысла пересматривать стиль Кайк-от, значение намного сильней. 37

Геннадий Леушин Борьба не просматривается со стороны, её намерения жёсткие, самый, что есть сильный, удар! Будет слишком затянувшийся разговор. Верные друзья покажут друг другу «сильное» боевое У-шу. Я отрешённый воин, вольный ниндзя, случайный ученик, Яма- бу-ши Шансха-Урнха-Го. Воин дал жест возвратиться. Трое мастеров боевых искусств, не оглядываясь, пошли. Луа-Чан-Хо жадно и хватко учился науке карате. Лихой ухваткой меч отсекал вязаные плети. Бодростью и лихо далось развить скорость удара руки. Не сказать сложно, он стал упругий акробат. А день ждал случаем войны?.. – Отец, какой заряд ци у Ванг-Лаана в стиле «семь звеньев Бого- мол»? Трудно переоценить дар, ещё труднее понять. Ведь в Шаолинь-сы не случайно, так распорядилась судьба. – У-шу Богомол означает – путь по облакам! Перейти на другой уровень большего значения – сложно. 38

Жёлтый дракон Стать мастером У-шу, пересилив волнение, неуверенность и страх, особенно трудно. Кулак, способный сокрушить камень! Луа-Чан-Хо вспомнил молодость, слаженность действий, всё взаимодействие сил. Волей жизни, всей заносчивостью судьбы – такой много дрался. Приходилось сражаться за ночлег, за место под солнцем, неоспоримое боевое «карате». Он же, Ванг-Лаан, дрался и учится драться среди друзей. Будет несправедливо отдать все почести ему, но сказать «против» мудрый и находчивый воин не мог. Джейн-Дзюнь говорила, он один такой, и самый лучший из всех. Сказать о нём – грубые небрежные слова не к чему. Девушка сильно переменилась, нашла силы и время рассказать о любви. Шаолиньский монах не умеет дерзить, неспособный солгать, не знающий неприличных слов, при всём этом хороший боец. Он увидел независимость ниндзя через большую любовь. Ванг-Лаан не «похожий» на всех. Образ маленького кузнечика – Богомол – невозмутимый, неотвра- тимый, свой. Монах – выдержан, целеустремлён, находчивый, без принципов и вредных привычек. Ванг-Лаан – лучший друг Чжан-Син-Чже, в трудный для друга час, за него! Чем же примечательный скользкий Китайский бокс? Что отличает технику Тайдзи-цуань от семи звеньев Богомол? Сколько переменчивых разных поз. Найден шаг, твёрдый хват, резвые удары, беглый прорыв. Пусть Ванг-Лаан излишне заносчив. Простодушный и сразу упрям. Самоуверен и одарён. 39

Геннадий Леушин Даже в маске тэнгу. Или Дао с ним, само боевое? Он не умеет врать. Не может льстить. Не так силён своей внешностью, а ищет весь великий придел. Он же в Поднебесной всего великого Китая лучший боец. Переход по подвесному мосту скользкий, над облаками, бездна и холод проникают в глаза. Дао-СС тоже говорит: открыты все тайны семи великих и отваж- ных учителей! Луа-Чан-Хо недолго молчал, первый раз высказался за «других». Тайна Ванг-Лаана скрывает «сильный» Ки-хаб! Молодой мастер из Шаолинь-сы сам создал и доказал новое У-шу – семь звеньев Богомол! Мягко сказано создал – основал, положил непредсказуемое непри- ступное новое Тайдзи-цуань. Темп большего размаха задевает аж до самой земли. Стиль слишком занижен. Перевёртыш – вниз головой, приёмы его. Он хорошо знает нашу Японскую науку, карате. Такой свободно носит за спиной даренный ему железный меч дзянь. Он же понял и тренирует «военное» Бу-шидо! Восторг скрадывается и живёт. Сколько всего нужного и полезного от одного. Скрасть чужую науку, тем более мастерство, никак. Учитель Чан-Чжи-И в совершенстве владеет Тайдзи-цуань Чень, глазам не поверил – ученик знает Хай-цва-цо. Тайны Дао-СС непостижимы. Увидеть изо всего «полноправное» гексаграмм, азбуку пустого кулака, отрадно! – Как же он смог? – громко и встречно возразил Чжан-Син-Чже. – Смог или помогли? 40

Жёлтый дракон Захочешь большего; не знаешь куда. Нелёгкая правда, не с кем заговорить. Не просто отыскать, маленького кузнечика в траве. Небожитель что ли показал путь? Знать такое отрадно?.. Ванг-Лаан своё У-шу смело поставил в семь звеньев Богомол! Такая тайна скрывает немало важный ответ. Слышали о рыцарях – воинах небесных страж. Неужто ему удалось понять всесокрушающий кулак? Переход по подвесному мосту – много значил для Чжан-Син-Чже. Учитель ничего не потребовал взамен. Ченя-Нань-У научил его технике самообороны исключительно твёрдо, разделяя совет, понимая себя. Надо видеть предрасположенность, воочию отследить шанс, зара- нее понять всплеск. Чистое небо большое. Пустота без препятствий. Воздух чист. Перевоплощение всегда. Присутствие заполняет пространство. Тайдзи-цуань может подражать. Камень прочно вытесняет воздух. Скользкий лёд под яркими лучами солнца тает. Великая пустота бесконечна. Восторг, как маленький огонёк, горит и зовёт. Мастер Ванг-Лаан создал совершенно новое У-шу – значением восьмого колеса! Луа-Чан-Хо немного говорил – только взвешенные нужные слова. Правде не возразить – что было, то стало. Надо принять почтение, не возгордившись собой. – Что такое восьмое колесо? – Полное вдохновение правильного пути. Значение истины, как у тебя Хун-гар. Ванг-Лаан всем нам подставил «проворное» Тайд- зи-цуань. Можно не понимать, что увернуться и уклониться надо. 41

Геннадий Леушин – Неправда, что У-шу охватывает игры пяти зверей? Взгляд настойчивого, уравновешенного бойца неуязвим. Достаточно смысла; его слова правильные. Всё осмысленно и продумано до мелочей. Вседозволенность, самообман. – Отец, чем одержим Шаолиньский монастырь? – Смысл правящей воли чист. Безмятежность ото всего. Неруши- мый дух. Дзен хранит самое сильное и безупречное У-шу. Воины не отступят в бою, в решительности и отваге честны. Непобеди- мый, 18 Архат, здесь! – А разве Тайдзи-цуань не проворнее? – Ха-ха, нет. Слишком большой опыт. Меняется человек, меняются взгляды. Шаолиньский монах куда крепче – не многословен, всегда правдив. Человек в соломенной шляпе мудр и его намерения чисты. – А ты, Чжан-Син-Чже, хорошо знаешь его? Так получилось: Чжан-Син-Чже смог отстоять в любви Су-Янг-Че. Ветер счастья и приключений уводил друзей далеко. Столько перемен, непредвиденности, причин находиться вдвоём. Она, Джейн-Дзюнь, от иной правды! Никогда недоступная девушка, самая боевая – вся переменилась. 42

Жёлтый дракон Вдруг такая гордость – и поняла. – А ты знаешь, как она умеет любить?.. Всею женственностью и красотой, вся для него. Сила достоинства и нерушимого счастья в терпении. Не знаешь что делать – не говори. Чуткий нрав, что ли, меняет лицо. Чёрная маска, тэнгу, обостряет взгляд. Она же есть и живёт в родовом клане ниндзя – Скорпион. У неё характер отца. Нрав непокорного воина. По-другому не скажешь – большее не взять. Складывается другое мнение – не как у простых смертных людей?.. Не было красивых игрушек, с раннего детства давался в руки острый предмет. Ничего страшного: если бросают сюрикен, кидают остроконеч- ные шипы, перерезают надвое траву. Рано девочка Джейн-Дзюнь научилась считать, устно решать за- дачки, чёрным угольком писать нужные слова. Было не трудно учить китайскому языку, правописанию слов, она свободно поддерживает разговор на родном языке. Нет ничего лучше и важнее японского карате! Неправда, что девушки зазнаются. 43

Геннадий Леушин Надо увидеть их взгляд, разные мысли, самую совершенную борь- бу – ведь они ниндзя! Чжан-Син-Чже тотчас вспомнил свой стиль. Очень давнее: У-шу Квинг-ие, Тайдзи-цуань. Когда ещё понял и утвердил свой час. Уже твёрдо знал – жизнь, славная честью, только в борьбе. Значит, Ванг-Лаан – способный сокрушить камень! «Непохожее» У-шу, а задуманное и созданное для войны. Трудно, боль сковывает лицо, а надо сражаться. Оказалось, научиться выживанию не сложно, куда труднее ждать и непрерывно находиться на грани войны. Воин принял твёрдый закон – нещадно биться с врагом или умереть. Ниндзя не может считаться со счастьем, оно в тени. Может тихо войти без страха в любую дверь. Присутствие без замешательства, твёрдое. Действие незамедлительное, слаженное, неколебимой души. Что для воина пустяк, для других Ад. Нет ничего правильнее правдолюбия и возможностей. Смысл подхватывает борьбу и независимый взгляд. Грустно, если кто не понял себя. Счастье, непохожее, ведёт! Чжан-Син-Чже только что показал стиль Квинг-ие Тайдзи-цуань. Чем овладел, то хранил. Непримиримое чувство сражалось и побеждало. Брат и друг, свой, оказался ближе душе. Ванг-Лаан, Шаолиньский монах про него сказали – непобедимый боец! За что боги любят душе «спокойных». Человек он, вроде, не совсем крайний. Без лишних эмоций, чутким нравом, есть с Дао. Неправда! Случай вывел нас на тропу. Не похоже, что растерялся и не знал, как поступить. 44

Жёлтый дракон Надо думать, что сказать и когда. Много причин придумано, чтоб увидеть её. Мешает робость, а сердце зовёт. У сестёр похожий наряд. «Такие» могут увести, заблудить – их маска обман. Будет сказано больше, подсказывает мечта. Если бы не она, добрая и наивная Янг, никогда не понял бы и не познал карате. Луа-Чан-Хо – человек не гордый, уравновешенный и простой, уме- ет предупредить, вовремя поддержать. Он – воин ниндзя, такой есть – главный. Такая же вся в него дочка Джейн-Дзюнь. Трудно понять неоспоримый секрет, найденные причины, похожие слова. Момент истины краткий, только сдержись. Ниндзя Скорпион, их стилей карате, Кайк-от и Хан-кос – восстал корнем. Даже девушка Джейн-Дзюнь одержала смертельный жёсткий удар. Кулак, сопутствующий в крик гё. Луа-Чан-Хо молча глянул в глаза. – До сих пор не знал, почему Су-Янг-Че столь молчала?.. Ей с тех пор, двух лет, сразу не познакомить нас? Будто из недр земли прокатился «горячий», большой, слишком тя- жёлый шар. Или кто-то заводил меж ними свой самый нужный разговор. Как-то легко понять суть бокса. Просто научиться сдерживать удар. Разом, махом на размах, бегло наступать. Сколь есть сил, бить и атаковать. Уметь легко и просто побеждать девять мечей. Чжан-Син-Чже тоже таил стиль, Квинг-ие Тайдзи-цуань, и молчал. Он хорошо понимал от учителя немаловажный совет – подтвер- дить немаловажный рывок! 45

Геннадий Леушин Драка слепила самолюбие. У-шу до грани «скользкое», необыкновенно вёрткое, не разделяет шаги. Трудно пришлось, было жарко и невыносимо. Прыткая техника давала знать о себе. Низкие шаги, слаженные и податливые, всяко настигали в бою, много сближали шанс. Юноша сам себе сказал: быть таким. Научиться этому помогала мечта! Приходит уравновешенность, с этим покой. Находится желание, сразу борьба. Так по душе, смысл добра. Правда и честолюбие. Правдивые слова – совесть и честь. Будет нестерпимое желание научиться биться на мечах – слажен- но и умеючи атаковать. Всё получится, только не сразу. Мастер У-шу, Ченя-Нань-У, отдал своему ученику прямой острый меч. Чжан-Син-Чже, было, не поверил; у Ванг-Лаана точно «такой». Будет трудно уговорить брата носить его при себе. Меч цзянь, особенно прочный, срезал и валил соломенный сноп. Сдвигая его от себя, разворачиваясь, ссекая налево и направо, об- ретался полный покой. Не придумаешь на словах, не перескажешь, как сильно укрепился захват. Он увидел странный меч у Джейн-Дзюнь, «боевую» катану у других. Такое оружие он любил. Сам всегда тренировался и готовился сражаться на войне! Битва будет кровавая. Бунт или война? Ничего, кроме смерти, враг не найдёт. Ни прибыли, золота, не земель. Рыцари – верные стражи – не дадут победить страну. 46

Жёлтый дракон Чжан-Син-Чже проворно, до грани скользко, скажем – технично, так умел побеждать. Умение часто отстаивалось в поединке. Желание победить каждого и всех, великих бойцов! Смысл, затаившийся внутри, бесспорно такой. Знать и овладеть искусством бокса не понаслышке. Чжан-Син-Чже хорошо понимал У-шу, «найденное» им по волей богов! У Ванг-Лаана всё просто. Нет грубой силы. Кто, как не он, водит за нос опытного бойца. Не бывает такого: руке знать куда, как, каким ударом бить. Тело, скажем, слаженный взведённый механизм! Он предвидит и знает лицо врага. Сможет выйти против вооружённой толпы. Ясно видит в будущее, лик слезы. Точное попадание лучника. Сказано правдиво – Ванг-Лаан создал новое У-шу! 47

Геннадий Леушин Кромкой его счастья, всей счастливой жизни, стала японская де- вушка Джейн-Дзюнь. В двадцать семь лет, прорыву сильной любви, он сразу отстоял стиль – семь звеньев Богомол! Совершенно другим У-шу, Ванг-Лаан просто и проворно, на радость учителя Чан-Чжи-И, всех побеждал. – Как же он смог отбиться от всех старших братьев из Шаолинь? Неу- жели Чжан-Син-Чже в нём мастерство этакого кузнечика просмотрел? – Его не просто понять. Всё придумывается на ходу. Мастер слиш- ком крут ударами рук. Больно, если ударит щепоть. Мастер сильно любит тихое Тай-чи. Жаром разит энергия ци. – Не подвластно разуму настоящее Тайдзи-цуань? А кто вообще он? Не с космоса ль в железной скорлупке спустился? – Су-Янг-Че рассказывала: он знает такие чудеса, будто там жил. Теперь Чжан-Син-Чже верил, сила и не сила жить вместе не могут. Он, столь в себе упрямый, невысокий ростом человек, имел душу великана. Верил и знал – «боевое» У-шу дано не в гордость, а в силу неру- шимого счастья! – Вот и я, – с грустью тихо произ- нёс Чжан-Син-Чже. Громко, разве что сразу, обе руки целиком обхватили брата. – Знай, Ванг-Лаан, каменная птица упала в пропасть. Я убил его. – А где она, Янг? Кратко остановился глубокий вздох. – Джейн-Дзюнь и Су-Янг-Че с учи- телем Чан-Чжи-И. – Значит, Джейн сумела успокоить друга. Уж я-то её знаю. Нет ещё человека, понявши сердце ниндзя! 48

Жёлтый дракон Да, есть правда. У истинных мастеров У-шу иной смысл. Любовь кроена в сердце. Он – друг – с нею Джейн-Дзюнь – счастлив. Вместе, он и она, «непобедимы». У них своя истина. Боевое искусство У-шу – их защита. Будет длинная, славная, полная счастья, судьба. Не он, она вихрем напала на него. Стыдно же: всю жизнь быть с У-шу, много тренироваться и раз- биться о кулаки девчонки. Джейн-Дзюнь и, правда, бешеная репа. Как знать – непокорность их ниндзя? Авось, та девушка просто мираж. Их след войны почти в край. Взгляд надёжный, сглаз в страх. Их конь мчится, не поднимая пыли, не оставляя следов. Разве кто может с ними сравниться. Но время остановило лишь последний приём. Не хотела Джейн-Дзюнь любви, не ждала. Будет трудно об этом заговорить. Чувство и, наверное, глаза те. Может, видела его такого во сне, поняла. День похожий на всё, ведёт и зовёт. Нет ничего лишнего и ненужного. Долго красивая девушка тренировалась у реки. Стоит только увидать широкий размах. Любовь – это эликсир молодости и долголетия. Надо преодолеть недуг навязчивости и лень. Настойчивостью своею доказать честь. Сказано: превзойти друзей и других. Совершенством духа и воли найти правильный совет. С У-шу, говорится так, каждый дерётся за себя! 49

Геннадий Леушин Разве что серьёзные противники слабого. Правда, те проще гибнут. Говорят, принцип и хладнокровие разрушают дела. Плохо, ежели среди всех плут и вор. Пойди разберись – кто и как вкусил суть. Это неправильно жить ради вещей. Искать драгоценности и уют. Пугает «бессмысленное» и эмоции. Трудно понять, когда в человека и его смысл вошёл страх. Страсть легкомыслию и изобилию. Неправда, война приходит из-за причин. Среди всего, желаний и настойчивости, упрёк. Неправильно – У-шу для аристократов и богатых людей?.. Не для них это, знать такое сложное искусство борьбы. Пугает эгоизм, зажиточность, мораль, сплошная возня. Нелепость за окном, толстыми ставнями, барахло. Ванг-Лаан стал мастер У-шу. Обладая такой силой бокса, не «опасный». Он не лжец. Не умеет льстить. Себя выгодой попрекать. Характером «добрый». Не бывает такого, чтоб он бестолково сидел. Надо будет – сделает, учтиво подскажет; от взаимности до взаим- ности шаг. Тогда друзья весело и долго строили каменную стену. – Это не случайно, – вслух высказался Го-Дзюнь. Задумавшись, он предсказал Джейн-Дзюнь большую любовь: – Не оглядывайся по сторонам, шаолиньский монах уведёт. – Не оправдаться, – подтвердил Луа-Чан-Хо, – ничего не делается просто так?.. «Не в обиду сказано», – говорили глаза?.. Тогда отец позвал Ванг-Лаана и Чжан-Чин-Чже в дом. 50