Т.Ахтанов гроздные дни

— А ведь врешь, без зазрения совести врешь! — Святая правда, товарищ капитан! — Н е бож ись! Сейчас вое выяоним. Фильчагин! — •крикнул комбат. Фильчагин появился словно из-под земли. Рука его была подвязана платком к шее. Увидев Уали, он поморщился. — Какую роту осрамил! — брезгливо проговорил Фильчагин.— И сам измарался, и нас покрыл позо­ ром. Открыл немцам дорогу... Уали смотрел на закры тую дверь. Он в заключе­ нии. За дверью монотонно — взад-вперед — ходит ча­ совой. Ни одной мысли. Голова словно набита ватой. Д верь скрипнула, вошел часовой. — Пошли! — сказал он и взял винтовку наизго­ товку. Уали вздрогнул. — Куда? — Командир полка требует. Вчера Парфенов отдал М урату Арыстанову при­ каз отойти н а новый рубеж. Передав передовые позиции батальону другой ди­ визии, полк под покровом ночи бесшумно отошел на вторую оборонительную линию. Ординарцы, писаря, каптенармусы, химики, всегда отлынивавшие о т черной работы, баловни начальст­ ва — разведчики — в се рыли окопы. И м помогали женщины, прибывшие на оборони­ тельные работы из Москвы. Женщин было много. Одетые в стеганки, закутанные в теплые платки, в валенках, похожие на медвежат, они озорно усмеха­ лись, шутили, и солдаты нет-нет набивались им под­ собить. Поглядев в сторону, командир полка заме­ тил созвездия папиросных огоньков. Он понял, что сол­ даты бегают туда покурить, но не рассердился и сде­ лал вид, что ничего не заметил. М ур а т обош ел наполовину вырытые траншеи, при­ дирчиво осмотрел артиллерийские позиции.

Среди тысячи мелких забот и д аж е в т о время, ф гд а сдавал оперативную и разведывательную кар­ ты командиру батальона, принимающего его позиции, и подписывал акт, он помнил о б Уали. Вернувшись в штаб полка, М урат послал за ним. Осторож но прикрыв за собой дверь, Уали удив­ ленно вскимул на Мурата глаза. Он не знал, ч то М у ­ рат назначен командиром полка и думал, что встре­ тит мягкого, добродушного Егорова, с которым легко иметь дело. — Расскажите, М олдабаев, чем вы там отличи­ лись,— сухо проговорил Мурат, вставая с о стула. — Товарищ комбат? на меня пало тяжелое подо­ зрение... — Я не комбат, а командир полка... Впрочем, я вполне в курсе дела. — В известной степени я признаю свою вину... Вражеские танки подавили нашу волю к сопротивле­ нию, и я не сумел остановить бегущую роту.— Лицо Уали посерело. Боясь, что Мурат оборвет его, он за­ говорил окороговоркой: — Я вконец измучен, несколь­ ко дней находился в окружении, без куска хлеба, ме­ ня надо лечить, положить в госпиталь. К онысбаев не верит мне, будто я его когда-нибудь обманывал, и ве­ рит наветам Фильчагина, а Фильчагин мне мстит: од­ нажды я его отругал и влепил выговор. У него на ме­ ня зу б. Он норовит получить м ою долж ность. Что ж, пусть получает, но зачем кляузничать и возводить по­ клеп на честного человека. — М олдабаев, посмотрите на меня,— оборвал М у­ рат.— Зачем вы лж ете? Ведь я все знаю, я сам толь­ ко что вышел из окружения с обескровленным баталь­ оном. И Фильчагин тут, конечно, нн при чем. Наоборот. Ведь otf собрал остатки вашей роты и при­ соединил их к моему батальону.— Н е спуская глаз с Уали, Арыстанов с горечью добавил:— Хотя бы мне сказали правду. Д а ж е сознаться в своей вине у вас не хватает мужества. Уали отвел глаза. Как провинившийся школьник, он омотрел себе под ноги. — Что ж е мне делать? К то мне поверит, если вы 351

не верите? Моя жизнь находится в ваших руках,— горько сетовал Уали.— Н е отрицаю свою вину, испу­ гался. Н о кто же поймет меня, если даж е вы, мой бо­ евой товарищ, не хотите понять... Разрешите напом­ нить, что мы были знакомы ещ е д о войны. М урат не узнавал Уали. Когда-то он казался ему знающим себе цену, дорожащ им своей честью чело­ веком. В Алм а-А те среди преподавателей института он выделялся и осанкой и бойкостью . Держал себя на почтительном расстоянии о т товарищей, покрови­ тельственно относился к подчиненным, казался само­ влюбленным и смелым. М урат вспомнил, как четверо молодых людей, сре­ ди которых были он и Уали, отправились на охоту в окрестности Алма-Аты. За весь день они не убили никакой дичи. Когда усталые от бесплодных хождений собра­ лись домой, был уж е вечер. Н о Уали со своей всег­ дашней настойчивостью увез их в заповедник, где, по его словам, бы ло много зверей. Пока добрались до заповедника, совсем стало темно. Н еожиданно перед автомобилем мелькнула тень. Ш офер резко затормозил машину. Детеныш косули вынырнул из темноты, остановился, удивленно глядя на фары машины. Ж ивотное поразило М урата своей грацией. Длинные точеные ноги, легкий тонкий стан, сл ов н о вырезанный руками мастера. Д аж е острые уши, широковатые в середине, придавали особую пре­ лесть) горделивой голове с острой мордочкой и еще не отросш ими рожками. Шевеля ноздрями, блестя ясными выпуклыми глазами, удивленно смотрела мо­ лодая косуля на свет фар. Одно человеческое слово вспугнет ее и, словно ветер, унесет за далекую сопку. М урат открыл рот, чтобы крикнуть, и заметил прицелившегося Уали. — П остой! — закричал он, но вместе с его кри­ ком раздался оглушительный выстрел, вспугнувший располож ивш ихся на деревьях птиц. М урат подбежал к бившейся на земле косуле. — Эх, дурак, такую красу загубил.

Шофер, чтобы не видеть совершившегося убий­ ства, потушил фары. — Эй, шофер, зажги свет... Давай прихватим д о ­ бычу,— потребовал Уали, и с ненужной бравадой но­ жом перехватил горло животного. — В заповеднике запрещено бить зверей... П ово­ рачивай машину,— сказал М урат шоферу. — Э х ты, командир, боишься звериной крови,— захохотал Уали,— Интересно, что ты будешь делать, если завтра грянет война и польются потоки челове­ ческой крови? Эта врезавшаяся в память сцена отчетливо, от­ дельными кадрами, как в кинематографе, промельк­ нула перед закрытыми глазами Мурата. Он открыл глаза и поморщившись, как от яркого света, увидел когда-то щеголеватого Уали в гряз­ ной изорванной шинели, с жалким в кровь расцара­ панным лицом. Он униженно лепетал. — Надо мной нависло тяжкое обвинение... Н о мы ведь люди, Jtopoiuo знающие друг друга... Будьте же гуманны и справедливы, Мурат. — Вас надо отправить в трибунал и расстрелять перед строем, в назидание таким, как вы. Н о я не сделаю этого, хотя, быть может, вспоследствии и бу­ ду жалеть. Я представлю вам возможность восста­ новить запятнанную честь. И делаю это только пото­ м у, что сейчас мне дорог каждый человек в полку. Будете воевать рядовым, можете сами выбрать себе роту. — Благодарю вас, благодарю, товарищ капи­ тан! — Уали сразу успокоился.— Н аправьте меня во взвод Ержана. Мы с Ержаном были в ссоре, и он не станет гладить меня по головке. Н о если вы решили испытать меня— испытывайте полной мерой. IV Легкая поземка, начавшаяся в полдень, переста­ ла мести. Ветер несколько раз менял направление, но отовсюду он доносил один и тот ж е запах — горь­ кий запах пожаров. 23 Грозные 353

Дивизия молча копала окопы. Из траншей, дале­ ко растянувшихся, т о высунется на миг голова сол дата, то блеснет и скроется лопата. Е ржан, сняв шинель и сдвинув на затылок ушан­ к у , без устали бросал на белый снег черные комья ^мерзлой земли. К нему подошел рослый-, сухощ авый Какибай с шестью солдатами. — Товарищ лейтенант, мы закончили... Разре­ шите людям отдохнуть. Двенадцать часов без от­ дыха... — Помогите третьему отделению, они ещё не справились. Когда закончите, отдохнете,— сказал Ер­ жан. Какибай потоптался на снегу, повернулся к сол­ датам. — И дите в третье отделение. Как видно, у них свой порох весь вышел. Солдаты неохотно ушли. — Что пишет М ариаш ?— спросил Ержан. — Вчера сразу три письма получил,— ответил Какибай. — Мариаш тебя крепко любит? — Как не лю би ть? Она ведь жена мне. — И ты ее любишь? — А кабы не лю бил, не женился бы,— Какибай оперся на лопату, вы тертую д о белого блеска.— Я даже песню ей посвятил. — П есню ?!— удивился Ержан.— Вон что! Ты, стало быть, не только бывший тракторист, но и ком­ позитор... А нам почему не споешь? — А вы разве не слышали? «К алкатай» — назы­ вается песня. Какибай, вдруг осмелев, предложил:— А если нам собраться сегодня всем взводом и спеть ка­ захские песни? В се на душ е полегчает... — В ерно говориш ь,— согласился Ержан.— На вой­ не песня — не последнее дело. За беседой дорога «ороч е, а с песней работа лучше спорится. Органи­ зуй вечером. Ерж ан заш агал по траншее, касаясь плечами гли­ нистых стен, проверяя работу солдат. В последнее 354

время он чувствовал себя спокойней, и мучительное ощущение раздвоенности покинуло его. О т разведчи­ ков Ержан слышал, что фашисты в лесу снова накап­ ливают танки. Траншея внезапно стала мелеть. «Чей это окоп, какого отделения?— возмутился Ержан,— Кажется, Добруш ина». Пройдя дальше, он увидел работающих солдат. Максим Добрушин, си­ дя на бруствере, курил цигарку. — Почему у вас окоп мелкий? — Людей маловато,— Добруш ин вскочил и бр о ­ сил цигарку. — Командир дивизии отдал приказ рыть окопы в человеческий рост. — Д а как-нибудь схоронимся и в таком. Людей маловато. Устали люди. — Прекратить болтовню! Сегодня у нас есть воз­ можность вырыть глубокие окопы. В бою этой воз­ можности не будет. Только теперь Ержан заметил, что позади Д обру- шина, прячась за его спиной, стоит Уали. Лопаты у него не было. Добруш ин, обернувшись, поглядел на него. Его взгляд говорил: «Д елать нечего. Придется тебе, ва­ ше' сиятельство, поковырять землю». Ержан, отходя, крикнул: — М рлдабаев, подойдите ко мне! Еще вчера, прибыв во взвод Ержана, Уали понял, что дал маху. Ему казалось, что он снова легко заво­ ю ет этого прямодушного парня. Уали был разбит и несчастен, он искал сострадания и защиты. Но Ержан держался нелюдимо. Казалось, он за­ пер на замок свою душу. — Отправляйтесь в> отделение Добруш ина,— ска­ зал Ержан с таким видом, словно перед ним был простой солдат.— Там получите боевое снаряжение. Я прикажу выдать вам автомат. Уали не осмелился возражать. Каким тоном Ер­ жан говорит с ним! И эти слова «М рлдабаев, подой­ дите ко мне!» 23 355

—• Я вижу, вы не работаете,— сказал Ержан.— А Добруш ин не решается приказать. Н о вам придется. М олдабаев, работать наравне со всеми! — Копать зем лю ? Вот д о чего я докатился,— от­ ветил Уали грустно.— Но, кажется, ты, Ержан, до сих пор носишь на меня обиду. Как говорится, молод­ цы не сдружатся, пока не подерутся. М еж ду мужчи­ нами это бывает. М ож но ли придавать значение пус­ тякам? — Что вы городите чушь! Я сделал тогда ошибку. — Нет, я старше тебя, и поэтому виноват. Н о ты должен был извинить меня. Повинную голову меч не сечет. — Дело прошлое. О б этом забудьте. Сейчас не время сводить личные счеты. Вы обязаны выполнять работу наравне со всеми. Я не стану говорить об этом ваш ему командиру, но и вы не заставляйте ме­ ня контролировать вас. Так рухнули надежды Уали... С о стороны деревни С окольской прискакали три всадника: Парфенов, М урат и адъютант генерала. Кони их взмокли от скачки. Генерал'поздоровался с Ержаном за руку и повернулся к Мурату: — Э то его взвод немцы отрезали от батальона, когда вы были в окружении? — Так точно! Генерал ласковыми глазами посмотрел на Ер- жана. — Вижу, этот командир найдет выход из любого положения. Похвала генерала окрылила Ержана. Парфенов пошел по окопам, придирчиво вымери­ вая каждую стрелковую ячейку, подробно знакомясь с системой огня. — Это разве пулеметное гнездо? — сердито ска­ зал Парфенов Ержану, останавливаясь у пулемета.— Пулеметный огонь должен обстреливать всю полосу обороны взвода... А как ты будешь обстреливать скат вон того холма? Засунул пулемет в щель! Генерал подошел к заряженному пулемету и, про­ веряя его, дал короткую очередь. Цепочка разно­ 356 '

цветных трассирующих пуль полетела в чёрное небо. Мурат молча выслушивал замечания генерала. — Сейчас на фронте затишье,— сказал Парфенов, выбравшись из окопа — Н о это не значит, что немец­ кое наступление приостановлено. Немцы сейчас на­ капливают силы. Не сегодня-завтра долж но начаться генеральное наступление на Москву- Мы буд то и не­ плохо воюем, но всех своих возможностей ещ е не вы­ ложили. А до Москвы рукой подать. Последние слова генерал произнес едва слышно, словно говорил сам с собою. Потом показал рукой в сторону железнодорожной станции. — Здесь ходили пригородные поезда. В воскрес­ ные дни москвичи приезжали сю д а на прогулки. Женщины из тех вон деревень- возили на московские базары молоко, яйца, овощи.— О н повернулся к Ер- жану, положил руку на его плечо— В от какое поло­ жение. Некуда нам отступать. Немцы сейчас силь­ нее нас и техникой и людьми... Н о... отступать нам некуда. Генерал прислушался к разгорающейся на западе канонаде. — К утру пришлю ружья ПТР. Из батальона возьми четыре ружья П ТР,— сказал М урат Ержану. Затем обратился к Парфенову: — Товарищ генерал, отпустите для моего полка побольше гранат и буты- лрк с горючей смесью. — Сегодня же прикажу вам выдать все, что нуж­ но.— Простившись, генерал вышел из траншеи. В ско­ ре послышался цокот лошадиных подков. Когда генерал уехал, Ержан рассказал Мурату о том, что К акибай вечером хочет спеть свои песни. — Время не то, д а не хочется мне оби ж ать сол­ дат,— сказал он.— В сю тяжесть войны несут на себе солдаты. ...Падал плотный снег, далекая канонада звучала глуше. К огда оба командира подошли к кирпичному д о ­ мику станции, из открытых дверей донесся дружный хохот. Мурат проговорил: 357

— Л ю блю , когда солдаты смеются перед боем. Если солдаты смею тся, значит немцы должны пла­ кать. Шутка — минутка, а заряжает на час. Увидев входящих командиров, солдаты встали. — Садитесь. Не помешали вашему веселью? — спросил Мурат. — Д а вот в се Борибай. Он лю бого рассмешит, д аж е человека, который на шатком мостике стоит над пропастью,— сказал Картбай. — Если человек замкнется в себе, душа его за­ грязнится. Смех очищает душу,— пошутил Мурат. В маленькую комнату набилось человек пятнад­ цать. Среди них: Раушан, Кулянда, Уали. В руках Какибая дом бр а , он настраивал ее тонкими пальца­ ми. Уали сидел рядом с Куляндой, неподалеку от Ра­ ушан. Улыбка сразу погасла на лице Ержана, когда он увидел Раушан и Уали рядом. Он успел заметить, как Раушан гневно отвернулась о т Уали, пытавшего­ ся что-то сказать ей. — Ну, Какибай, затягивай. Пришли послушать твои песни,— продолжал Мурат. . — П ослуш ать и вспомнить о б Алма-Ате, о казах­ ских степях, о Верненской крепости, где формирова­ лась наша дивизия. — Очень рады, товарищ командир полка. Чтобы себя раззадорить и друзей разгорячить, начну-ка я с «Ж а м ба с сипар»,— проговорил Какибай и любовно, словно младенца, погладил домбру. Он запел сильным приятным голосом. Пел долго, пока не устал, а устав, попросил: — Теперь пусть Раушан споет. Без девичьего пе­ ния д ом бр а — ойрота. Раушан стала отказываться: — Н е могу сегодня... Голова раскалывается от боли. — Зачем грустить, Раушан? Спой. И душа твоя встрепенется. Д а и нас подбодришь,— попросил М у­ рат. Раушан, покраснев, с улыбкой глянула на Ку- лянду. Кулянда зашептала: «Спой, ну же, спой». Н о

взгляд Раушан, хоть она и улыбнулась, не потеплел. Казалось, она выжимала свою улыбку. Повернувшись к Какибаю, она сказала: — Играй. М огучая сила песни сразу покорила Ержана. С но­ ва воскресло его далекое детство, когда бывало в ауле на народных гуляньях он д о самозабвения за­ слушивался песнями, забыв Обо всем на свете. Рау­ шан вернула ему это блаженство. Она преобразилась на его глазах. После того, что случилось, Раушан не влекла его больше и вызывала только презрение. И вдруг сейчас открылось ему ее исстрадавшееся сердце. К огда Раушан закончила песню, никто не ше­ лохнулся, боясь вспугнуть видения далекой родины. Раушан почувствовала, что на кончиках ее ресниц дрожат слезы, но смахнуть их постеснялась. Легким движением она повернулась к рослому Какибаю. — Сыграй «Майру». Раздольная, широкая песня всколыхнула и за­ жгла притихших было солдат. Глаза Раушан блесте­ ли. Уже ничего приниженного, ничего горького « е о с­ тавалось в ней. Она пела, с вызовом и насмешкой по­ глядывая на солдат: Я дочь степей, по имени Майра, Пою, домбры едва касаясь. Какой джигит посмеет состязаться Со мною в песне? Майра, Майра, ни один джигит с тобою не сравнится! Когда Раушан умолкла, и стих гул одобрений, Картбай, сидевший с поджатыми под себя ногами, провел рукою по редким усам и проговорил: — Ты подарила нам незабываемые минуты, дор о­ гая. Слушать тебя — отрада. Светлый луч радости проник в наши души вместе с твоей песней. Пусть этот луч всегда освещает твою жизнь! М урат верхам отправился в штаб! пустив коня не­ торопливой рысцой. Песни Раушан взволновали его. Из нее выйдет хорошая артистка. Он слышал, что во втором эшелоне штаба армии организуется ансамбль песни и пляски. М ожет, Раушан следует направить

туда? Это было бы правильно, но с ее отъездом полк осиротеет. Солдаты привыкли к ней: одним она на­ поминает жену, другим — невесту. Ведь и он, слушая Раушан, вспоминал Айшу. Да... да. Эти глаза, на которых появились. слезы, когда она допела первую песню. Ее понурая фигура в ту минуту... Как удивительно похожи страдающие 'казахские женщины... Как она там живет, его Айша? Осень и зима в' Алма-Ате слились незаметно. В начале ноября выпал обильный снег, смешиваясь с дождем, образовал вязкую грязь, но в середине ме­ сяца прижали морозы, и земля застыла. Улицы по­ крылись синеватой коркой льда. Начавшие было под­ таивать сугробы тож е обледенели. Город, в центре которого высились двухэтажные дома, лишившись сво­ его зеленого наряда, выглядел обнаженным. Ж изнь города изменилась. Менялись и люди. Д ва-три месяца назад из М осквы стали прибывать эш елоны эвакуированных. М осквичи выделялись внешним обликом, речью, необыкновенной спешкой,— в с е они куда-то торопились, бежали. Среди них под­ ростки и девушки узнавали знаменитых киноактеров, но и они вскоре прискучили и выглядели, как самые обыкновенные люди. В клубах и школах открывались военные госпи­ тали, привезли раненых. Кровавый запах войны д о­ несся д о мирного города, отстоявшего за несколько тысяч километров от фронта. На улице все чаще стали появляться забинтованные раненые, инвалиды с костылями. Г ородские жители, теснясь, уступили эвакуиро­ ванным часть своего жилья. В десятках небольших вузов города разместились несколько эвакуирован­ ных больших институтов. На станцию стало прибы­ вать оборудование заводов. М енялся народ, менялось и течение жизни. Все 360

дела, совершавшиеся раньше медленно и спокойно, словно пустились вскачь. Уплотнился рабочий день. Большей частью безмятежно сидевшие в кабинетах начальники теперь постоянно находились в спешке и беготне. Рабочие зачастую работали по две смены и в воскресные дни. Пришлось п о т у ж е . затянуть ремни. .„Айша вышла из школы, расположенной в ниж­ ней части города, и пешком пошла вверх по ули­ це. Дом ее находился далеко, у Головного арыка. Ей нужно было зайти на базар и в магазины. Вчера 'Кудайберген ее предупредил: «В се исчезает. Нет даже курева, остались лишь папиросы в шесть руб­ лей двадцать копеек коробка... П ора делать за­ пасы». Из гастронома, где она купила плитку дорогого шоколада, Айша пошла на базар. Купила два кило­ грамма яблок. Яблоки тоже вздорожали. Мужчины-учителя ушли на фронт, и Айша препо­ дает в школе по восемь-десять часов ежедневно. Она не имеет преподавательского опыта и ей трудно. Н о делать нечего. Через день она посещала госпиталь, ухаживала за ранеными. За месяц она привыкла к раненым и их страданиям. Пропуская какое-либо дежурство, она по-настоящему тревожилась. Когда прибывали новые партии раненых, она расспрашивала их. — Н е встречали ли вы кого-либо из Алма-Аты на фроите? Вчера встретила бойца из дивизии Парфенова. — Не знаете ли вы капитана Арыстанова М ура­ т а ? — спросила она, и сердце, ее дрогнуло. — Почему не знать?.. Хорош о знаю. Э то наш ко­ мандир. Наш батальон в дивизии самый крепкий. П отому что у нас командир хороший. Да и бойцы тож е не из последних,— солдат посмотрел в зардев­ шееся лицо Айши: — В аш м уж что ли? — Нет, не муж,— твердо сказала Айша, сильно волнуясь и выдавая себя.— П росто так, знакомый...— А сама подумала, что не расстанется с раненым, по­ ка не выведает у него все о лю бимом человеке. 361

Была’ причина, заставившая Айшу пойти по мага­ зинам. В полдень, выйдя на обеденный перерыв, у школы она повстречала Шернияза, сына Мурата. М альчик в этом году пошел в первый класс. — Айша-апай, здравствуйте! — приветствовал он учительницу. Айша круто повернулась. — Ой, Шернияз, ты ли эт о ? К ак ты вырос! Шернияз был похож на отца. Слегка выдающиеся скулы, бледно-матовый цвет лица, нос с едва замет­ ной горбинкой и широковатыми ноздрями, характер­ ный изгиб бровей, и д аж е привычка, сверкнув глазом, неуловимо усмехнуться — все это напоминало М у­ рата. У Айши потеплело в груди. — И дешь с занятий? — Да! Пойду поиграю во дворе. — А почему не идешь домой? Ведь мама, навер­ ное, ждет. Айша заметила, что Шернияз одет бедновато. М ать не смогла справить ему. обновы к началу учеб­ ного года. Порядочно износившаяся от постоянных игр одежда, из которой он уже вырос, была тесновата мальчику. На рукавах пальто виднелись аккуратно наложенные заплаты, рукава были удлинены двумя вставками из однотонного материала. Следы беднос­ ти давали о себе знать, как бы заботливо ни прятали их материнские руки. — М ам ы 'нет дома. Сказала, что вернется к часу. Я поиграю до ее прихода, — сдержанно произнес Шернияз, порываясь идти. — М ам а на работе? — Мама пошла на базар. Она пока не работает. П онесла продавать одеж ду.— Ухватившись за рукав Айши, мальчик рассказывал: — Она советовалась со мной — не продать ли па­ пин костюм . Я сказал, ч то не надо. И мама согласи­ лась со мной. Мы получили хлебную карточку... и по­ теряли. М ама целый день плакала,— грустно д оба­ вил он. — Ничего... Как-нибудь все наладится,— успокои­ ла его Айша. — Е сть ли письма о т папы? 362

— О т папы пришло пять писем. Я собираю все его письма и храню в столе. Спрашивал у папы, не дали ли ему орден... Он говорит «нет». Почему же папе не даю т орден? — удивился Шернияз. — Дадут. Подожди немного,— Айша не выдерж а­ ла и горячо поцеловала Шернияза в щеку. Обняла ещ е раз мальчика и, похлопав по плечу, сказала: — Беги играй. Всю дорогу она думала о семье Мурата. Она зна­ ла, что Хадиша не встретит ее с чувством радости, тем не менее, ей хотелось сходить к ней, разузнать как она живет и оказать помощь. Ей казалось, если она не сделает этого, то останется виновата перед М у­ ратом. На семье Айши пока не сказывались трудности военного времени. М уж ее был дома. О ба они р або­ тали. К тому ж е Кудайберген был хозяйственным, не в меру заботливым человеком. О н имел деловые свя­ зи, множество полезных знакомств, сумел получить бронь и остаться дома- Хорошая должность по его по­ нятиям искупала все недостатки человека. В начале войны он устроился начальником ОРСа •крупного предприятия. Появились продовольственные карточки и, хотя у них и не бы ло о с о б о го изобилия, но нужды семья не испытывала ни в чем. Подруги говорили Айше: «В сех опередил твой Кудайберген». Однако Айша тяготилась особым до­ статком своей семьи в такое время. Прослышав о тя­ желом положении семьи Мурата, она почувствовала неловкость, будто ее уличили в воровстве. Придя домой, Айша повесила пальто. — М ама! М оя мама пришла! — раздался радост­ ный крик Мариаш, четырехлетней девочки.— Мама, что ты принесла мне? Айша сунула в ручки дочери яблочко и, приподняв ее, расцеловала в обе щечки. Девочка маленькими ру­ чонками шлепала ее по щекам, прижимала лобик к ли­ цу матери, и Айша почувствовала облегчение от тяже- •лых дум, давивших всю дорогу. Взяв М ариаш на коле­ ни, она опустилась на диван. Только теперь женщина 363

почувствовала усталость и в привычной тишине теплой комнаты, не двигаясь, наслаждалась отдыхом. — Голубка, обед готов... И Кудаш вернулся с ра­ боты ,— заглянув в дверь, позвала мать. П осле обеда Айша сложила в сум ку принесенный с собой шоколад « яблоки. — Куда ты идешь? Ведь ты сегодня не дежуришь в госпитале,— мягко и вкрадчиво спросил Кудай- берген. — И ду совсем в другое место,— ответила Айша, достала из сундука отрез черного сукна, которое не­ давно принес Кудайберген, отрезала от него кусок. — Зачем это тебе понадобилось? — недовольно спросил Курайберген. — Нужно. Айша уложила в сум ку свертки и уж е в передней услышала ворчливый голос мужа: — К уда ты все-таки идешь? М ожешь мне объяс­ нить? — И ду в дом М урата... К Хадише,— пояснила Ай­ ша и, обративш ись к матери, попросила: — Пожалуйста, подай одну из наших хлебных карточек. Кудайберген помрачнел. Когда он сердится, его смуглое лицо темнеет, как остывающее каленое же­ лезо, приобретая сизовато-синий оттенок. Айш а не пе­ реносила его насупленного вида. — Н е прислал ли тебе М урат письмо с просьбой стать кормилицей его семьи? Кудайберген не впервые ревновал ее, поэтому Ай­ ша не рассердилась и ответила спокойно: — Оказывается, Хадиша потеряла карточку, а месяц только начался. И потом у ее мальчика потре­ панное пальтишко. Наш долг в тылу помогать семьям воинов. — Все, ч то ты говоришь,— лож ь! Лучше покажи мне письмо своего возлюбленного! — резко оборвал жену Кудайберген, соскакивая с кресла. — Не болтай! — Перестаньте же...— вмешалась в ссору мать. 364.

— Кудаш, дорогой, опомнись, что ты говоришь. Айша, 'И ты перестань. Не задевай Кудаша за живое. Зачем перечить мужу. Н е обижай доброго Кудаша. Старуха любила зятя. Ей нравились в нем неусып­ ная заботливость о доме, стремление все тащить в свою кладовую.. — Мама, прошу, не вмешивайся в это дело! — крикнула Айша, и старуха сразу притихла. — Ты никуда не пойдешь! — Кудайберген схва­ тил Айшу за руку потащил в глубь комнаты. Айша рывком высвободила локоть из цепких пальцев Ку- дайбергена и молча застыла на месте, не сводя с не­ го пристального взгляда насмешливых холодных глаз. — Не думайте, что я скуплюсь отдавать свое доб­ ро,— сказал Кудайберген, подходя к с т а р у х е .^ Если раздать мое состояние — лю бому хватит. Где и когда я жалел для вас все, что добывалось мною ? Н о т а ­ щить мои богатства в дом М урата, эт о задевает мою супружескую честь, унижает мое достоинство. — У тебя-есть честь? — удивилась Айша и, не о т ­ рываясь, смотрела на мужа, будто взглядом хотела пригвоздить его к стене.— Имея совесть, ты не позво­ лил бы себе поносить свою жену. — Значит, у меня нет чести? Я тебе покажу, что значит честь. Нечего возносить себя. Л ю бая девчонка будет рада быть моею. Если сейчас уйдешь и з дому, то больше не смей возвращаться. Айша быстро оделась и молча вышла. Кое-где тускло мерцали шары уличных фонарей. На пустынной улице почти не видно людей. Лишь у остановки трамвая трое военных оживленно перего­ варивались. Держ а строй, вниз по улице уходили м о­ лодые солдаты. «Броня крепка и танки наши бы стры »,— неслась оттуда бодрая песня. Трамвай подошел не сразу. Один военный шут­ ливо задел Айшу, она отвернулась и отошла по­ дальше. Айша не испугалась сердитого мужа, не оскорби ­ лась его дерзкими словами. Она давно раскусила Ку- 365

дайбергена, знала чем он дышит. Он любил ее безгранично и в такой ж е степени ревновал. Н о его лю бовь не доставляла радости ни Айше, ни ему. Как украденную драгоценность, он лелеял Айшу, прятал от постороннего глаза, не пускал ее идти ра­ ботать. Ревность его была вызвана боязнью потерять Ай­ шу. Он все боялся, что она уйдет от него, поступит в какой-нибудь госпиталь санитаркой, будет выносить из-под раненых стеклянные утки. Если бы во время ссоры он не болтал вздор, а по- настоящ ёму разгневанный закричал бы на нее, Айша осталась бы даже довольной. Она готова была прос­ тить ему все его недостатки, но его безволие, отсутствие гордости заставляли ее страдать. Невозможно было уважать человека, который сам не уважал себя. Он считал для себя высокой честью быть поближе к людям, стоящим на более высоких ступенях о б ­ щественной лестницы. Кудайберген полагал, что Айша разделяет его взгляды и водил ее в гости к своим начальникам. Но Айша возвращалась из гостей не «возрожденной д у ­ хом », как хотелось бы Кудайбергену, а пристыженной, униженной. «Больш ие лю ди» не питали особенного расположения к Кудайбергену. Садясь у края стола, он оказывался человеком на побегушках. Айша слышала: «Кудайберген, подай то», «сделай- ка вот это», «позови того-то». И все эти унизительные поручения м уж выполнял с радостью , с мягкой улыб­ к ой на ш ирокоскулом маслянистом лице. А на следующий день Кудайберген даже самую плохую шутку, услышанную им в этом почитаемом кругу, повторял с таким упоением, как будто ее из­ рек сам легендарный острослов Жиренче. Тот, кто не считался с ее мужем, был не прочь по­ зволить вольности и по отношению к Айше. О т по­ добных «торжественных угощений» Айша возвраща­ лась домой оскорбленная и подавленная- В конце- концов это ей прискучило, и она перестала бывать с мужем в гостях. Позднее она стала общаться с семья­ ми М урата и Уали.

Айша вышла замуж совсем юной и с мыслью «т а ­ кова уж женская доля» — вскоре примирилась со своей невеселой судьбой. Н о вдруг, словно луч солнца, про­ бившийся сквозь пелену серовато-свинцовых туч, ее жизнь озарил Мурат. Айша поняла, что любимый че­ ловек дор ож е всего на свете, и что один человек д а­ ет счастье другому. Ее покорила не только его бла­ городная натура, но и несгибаемая воля. Самолюби­ вый, он стремился везде быть первым и лучшим. Смелый джигит с подвижной, собранной фигурой, с жестковатыми суровыми чертами лица заставил дрогнуть ее неподатливое на ласку сердце. С удьба разъединила их, но Айша д о сих пор благодарна М у­ рату. Э то он, находясь за тысячи километров, посыла­ ет живительные лучи в ее хм урую жизнь- — Барышня, трамвай подходит,— окликнул ее во­ енный, прервав ее сладостные думы о Мурате. Срывая зеленые искры с провода, подошел трам ­ вай. Д вое военных, с обеих сторон взяв ее за локти, подсадили в вагон. В трамвае один из них, светло­ волосый парень в ушанке, сдвинутой набекрень, услужливо предложил ей «садитесь» и показал на свободное место у окна. Хадиша жила недалеко от третьей остановки. Ай­ ша сошла с трамвая и опять что-то заныло в ее гру­ ди. Как встретит ее Хадиша? Эта женщина не знала о ее чувстве к Мурату. Н о как она отдаст ей свои свертки. Вдруг та разобидится. Ч то ни говори, Хади­ ша ведь жена М урата, и его характер, наверное, в какой-то мере передался ей. Н о после ссоры дома она не могла отступить и смело направилась к знакомому домику. Дверь открыла Хадиша. Увидев Айш у, она замер­ ла на пороге. Ш ироко открытыми глазами удивленно рассматривала ее, будто не узнавая. Еще не сошед­ ший с мороза румянец на лице Айши, расползаясь, становился гуще. Краешком губ, еле слышно произ­ несла она: — Здравствуйте. Хадиша, казалось, тож е шевельнула губами, но слов не было слышно. Молчание становилось невыно­ 367

симым. Казалось, что с тонких губ Хадиши вот-вот сорвется резкое слово: «Что вам надо?». Придуман­ ный на всякий случай ответ: «П роходя мимо твоего дома, завернула попроведать» прозвучал бы фаль­ шиво. В эту напряженную минуту любое лживое слово, конечно, застряло бы в горле. Еще несколько секунд эт ог о уничтож аю щ его молчания и Айша готова по­ вернуться и уйти. — Заходите,— пригласила Хадшиа. Айша не помнила, как переступила порог, как до­ шла д о гнутого венского стула, стоявш его в глубине кухни. Только присев, она опомнилась. Н е снимая верхней одеж ды , держала она на коленях саквояж, будто приготовилась сейчас же встать и уйти. Хадиша привела в порядок разбросанные по дива­ н у подушки и одеяла. П о всем у видно было, что она не слишком рада непрошенной гостье, старается овладеть собой , куда-то спрятать бегающий боязливый взгляд. Женщины по своей природе наблюдательны. Ай­ ша обвела взглядом комнату и приметила все до мельчайших подробностей. Низенький потолок, фа­ нерную дверь, окрашенную охрой, ведущую в другую комнату. Кровати нет. Видимо, спят в другой комна­ те. Обтянутый узорчатой тканью диван с низкой спин­ кой застлан темным сатиновым одеялом, на нем две вышитые маленькие подушки. Три стула с гнутыми ножками, с фанерными спинками и сиденьями. Перед д верью брошен коврик. В углу сундук, на нем чемо­ дан. Н ичего лишнего, лишь на комоде мелкие укра­ ш ен и я -бездел уш к и , освещенные отражением от зер­ кала. На стене висит большой портрет Мурата, види­ мо, увеличенный с карточки, когда он был помоложе. Есть что-то общ ее, н о о т знаком ого М урата ничего не осталось. — Где ж е Шернияз? — спросила Айша.— Я его се­ годня встретила и вот решила прийти, проведать... — М альчик уснул... К ак поживает твоя семья? Как здоровье мужа и дочки? — Слава богу, все здоровы.

Сердце уже не замирало, как вначале, и Айша взяла себя в руки. Поудобнее усевшись на стуле, она расстегнула пуговицы пальто, сняла с головы пухо­ вый платок, тем самым показывая, что собирается еше побыть в доме... — Раздевайся, а я пока вскипячу чай,— предло­ жила Хадиша. Хотя Айша и поняла, что это были слова, сказан­ ные из приличия,- тем не менее не стала отнекиваться. Быстро раздевшись, повесила пальто на гвоздь, вби­ тый в стенку. — Я немножечко посижу, погреюсь. Не утруждай себя, чаю не надо,— сказала Айша. — Нет уж, раз осталась, то попей чаю,— ответила хозяйка, и бледная улыбка скользнула у нее по гу­ бам — Ладно,— равнодушно согласилась Айша. — Пойду поставлю на плиту чайник,— и Хадиша ушла на кухню. Застучала конфорками на плите. За чаем возникла обычная беседа, какая может быть между двумя женщинами. Жизнь города, общие знакомые, рукоделье Хадиши — все это пригодилось для поддержания разговора. Н о у обеих женщин бы ­ ли скрытые мысли- Каждая незаметно, исподтишка, наблюдала за другой. Одна как бы спрашивала: «Ч то ты таишь? Зачем ты пришла?» Другая в то же время думала: «Что ты сейчас думаешь о б о мне?» Айша не разговаривала с Хадишой около года. Раза два встречала ее на улице, раскланивались. Один раз Хадиша не ответила даже на приветствие, будто не заметила. Сейчас она выглядит похудевшей. К огда-то румяное красивое лицо как-то завяло, его затянула бледность. Очень черная родинка на щеке подчеркивала бледность лица. О т голоса, от отчуж ­ денно-замкнутого взгляда, нервных движений веяло холодком и горькой озлобленностью. Даже о знакомых она говорила раздраженно: — Что делает в городе Курман? Оставил жену с детьми в Акмолинске на произвол судьбы, а сам гу­ ляет... Нутфулу почему-то не берут в армию. П осмо­ трела бы, как-он там будет холить себя. 24 Грезные дни. 369

Айша сердцем женщины поняла состояние Хади- ши. Не зная, кому и как поведать о своем душевном переживании, не имея близкого человека, с которым могла бы поделиться частью своей тяжкой доли, она, бедная, совсем отчаявшись в счастье, видела в жизни одни лишь неприятности. На эту женщину, и раньше мягкотелую и невыдержанную, нужда и одиночество наложили печать озлобленности. Ей кажется, что все люди питают к ней одни лишь злые\" намерения. Уви­ дев женщину в легковой машине или мужа с женой, идущих вместе в театр, она завидовала им, будто это они отобрали у нее Мурата. В такое трудное время нельзя прожить, злясь на весь белый свет. Айше стало жаль Хадишу. Ей захо­ телось простыми человеческими словами согреть ее душу. Но эта женщина, озлобленная, замкнутая, на­ вряд ли д аст отпереть свое сердце, а при удобном случае не прочь ужалить Айшу острым, как кинжал, языком. Хадиша давно подозревала, что между Муратом и Айшой «крутится какой-то бес». Было время, когда ее душ у ж ег огонь ревности. Однако воочию ни в чем не пришлось убедиться. Не было никаких доказательств. Казалось, что все цодозрения возбудили разные спле­ тни и кривотолки недоброжелателей. В последние годы Мурат охладел к Хадише. Но эта холодность стала проявляться задолого до спле- Один раз М урат во время ссоры в сердцах сказал ей: «Я лю блю другую женщину, но не тебя». Хадиша была ошеломлена таким признанием и сердцем почу­ яла, что муж сказал правду. П осле этого признания она боялась потерять М урата. Ей казалось диким продолжать свой жизненый путь с кем-либо другим, кроме Мурата. Раздумывая, она под «другой женщи­ ной» стала подозревать Айшу. Э то подозрение д о сих пор нет-нет да и возвращается к ней, бередит ее ду­ шу. Хадиша не понимала, что заставило прийти с о ­ перницу к ней, подавила свой гнев, готовый вспыхнуть в первые минуты встречи. _ Хадиша краем глаза наблюдала за Айшой. От 370

ее полноватой фигуры исходит спокойная притяга­ тельность.' Такие женщины нравятся мужчинам. К ра­ сивое. румяное лицо, ясные лучистые глаза с едва уловимой в них печалью. Трудно понять т о ли это природная застенчивость, т о ли наигранность. Н о эта печаль, словно туманная сетка, наброшенная на лик луны, придает лицу Айши неизъяснимую прелесть. «Такая женщина могла понравиться М урату»,— подумала Хадиша. Но вспыхнувший было огонь рев­ ности быстро погас. Лишь разок ущемила Айшу- — Твой муж дома. У тебя все в порядке. Оказы­ вается, ценных людей в армию не берут,— сказала она, разливая чай. — Видимо, находит какую-то лазейку,— вздохнув ответила Айша — Умело откручивается от армии. Го­ ворит, что он незаменим в тылу. У обеих женщин у самого горла стояло имя М у­ рата. — Почему ты плохо отзываешься о своем муже?— спросила Хадиша.— Лю ди ведь хвалят его. В се гов о­ рят, что ваш дом — полная чаша с кумысом. — Зачем об этом напоминать? — спросила Айша, смело взглянув в лицо соперницы.— Н ечего скрывать. Человек, думающий о своем желудке, когда над на­ родом висит несчастье, плохой человек. Во время вой­ ны мужчина должен воевать, женщна должна оста­ ваться с семьей. Немец рвется к М оскве, дивизия, сформированная в Алма-Ате, дерется под Москвой- Хадиша встрепенулась. В последнее время она много думала о М урате, о тяжести войны. — Сегодня передавали по радио: немцы бросили массу танков. Прошло полмесяца как нет письма от мужа. Сердце Айши болезненно сжалось, она сказала: — Наверно жив. Н ет у него времени писать. — Лишь бы был живой,— Хадиша смахнула слезы. Лед между ними растаял, как только заговорили о человеке, находившемся на войне. О бе женщины от­ крыто поведали друг другу обо всем, наболевшем у них на душе. 25 гРо 371

— Соседи у тебя хорош ие люди? Общаешься ли ты с ними? — спросила Айша. — Лю ди неплохие. Н о мы редко встречаемся вме­ сте. К огда был М урат, были две-три семьи, которые мы посещали. Теперь не хож у к ним. Бедные родст­ венники и бедные друзья — всегда обуза,— сказала Хадиша, вздохнув. — Работаешь? — В двух-трех местах предлагали быть секрета­ рем, но эт о ведь бы ть все время на побегушках. За­ стыдилась такой работы . С ам олю бие перешло, види­ мо, ко мне о т М урата,— улыбнулась Хадиша.— Пять л ет назад кончила педтехникум. Сейчас, мож ет быть, постарела. — Тогда устраивайся учительницей в нашей ш ко­ ле. Будешь преподавать в младших классах. Кстати и Шернияза будешь обучать сама,— предложила Ай­ ша.— Д а и встряхнешься. — Д а подзабыла я... Трудновато будет,— сказала Хадиша, но по глазам ее было видно, что это предло­ жение Айши ей нравится. — Я похлопочу за тебя перед директором школы и помогу подготовить и провести первые уроки,— по­ обещ ала Айша- Хадиш а принесла из кухни вновь вскипевший чай­ ник. Светало. Из рассеивающегося полумрака вырисо­ вывался дремучий лес, забитый войсками, дымящие кухни, пушки, накрытые белыми маскировочными ха­ латами. Н очью дивизия снова попятилась к Москве. В то­ рой эшелон ее попал в зону артиллерийского огня. Еще вчера солдаты отогревались в избах деревни Не- делино, вытянувшейся вдоль мелкой низины, зарос­ шей стланником, а уж е сегодня с утра деревню нача­ ли молотить крупповские пушки. В окопы второй линии обороны перекочевали бы­ 372

валые солдаты, не раз колошматившие немцев. Еще никто из них не был награжден ни ордером, ни ме­ далью, но раны у ж е были, и о храбрости друг друга солдаты судили по ранам, полученным в боях. В се эти люди были привязаны друг к другу тысячами нераз­ рывных нитей войскового товарищ ества: лю бовью к .Родине, казахским языком, принадлежностью к одно­ му полку. Но даже их, не раз побывавших в боях, ли­ хорадило нервное волнение, всегда предшествующее большому сражению. И командиры и солдаты пони­ мали — приближается решительная схватка с врагом. Постепенно, отходя на новые рубежи, армия подошла почти к М оскве, отступать дальше было некуда, на­ д о стоять и ценою любых усилий отбросить врага. Каждый солдат по-своему готовился к решающему сражению- Как всегда, перед боем время тянется медленно. Надо чем-то заняться, отвлечься, успокоить себя; сол­ даты брились, переодевались в чистое белье, писали дрмой письма. Никто не может уснуть. Д о тех пор, пока не про­ звучит первый выстрел, солдат будет находиться в состоянии напряженности и ожидания. Ержан тоже находился в тревожном состоянии и всю ночь- не сомкнул глаз. Он получил приказ о т ко­ мандира батальона, и сам приказал своим подчинен­ ным еще более углубить окопы, сделать запасные стрелковые гнезда, проверил наличие боеприпасов. Ему показалось недостаточным количество противо­ танковых гранат и бутылок с горючей жидкостью, и он послал Добрушина и Борибая во второй эшелон к Дошевскому. Они принесли несколько ящиков. Бори- бай, выше всех человеческих достоинств ценивший хит­ рость, хвастал перед товарищами: — Дошевский дал один ящик, а мы умудрились притащить три. Уволокли у него из-под сам ого носа. Кажется, боеприпасов у взвода для одного сраже­ ния многовато, но трудно предвидеть, как будут раз­ виваться события, а лишняя граната и лишний пат­ рон никогда не помешают в бою . Солдаты по только им одним известным приметам чувствовали — опас­ 373

ность удвоилась. Разведичики сообщили, что немцы сосредотачивают против дивизии крупные силы. С передней линии все чаще доносится предостерегающий рокот танков- Солдаты прислушивались, чаще обыч­ ного курили, доставая табак из подарочных кисетов, искусно расшитых девичьими руками. Ержан, хозяйской походкой пройдя по окопу, оста­ новился перед вторым отделением, находящимся по­ средине обороны, занимаемой взводом. Правый фланг слегка возвышался, а левый, спадая, упирался в бал­ ку, занесенную глубоким снегом. «Хорош ее место для обороны »,— подумал он. Ержан знал, что на рассвете фашисты начнут ата­ ку. И в от наступает медленный зимний рассвет. К аж дую минуту может начаться фашистская артил­ лерийская подготовка. Ержан молча вглядывается вдаль. Деревня Неде- лино, возникшая из тумана, походит на караван, по­ казавшийся из-за холма: у некоторых домов выгля­ ды ваю т коньки крыш, два-три дома, забравшиеся на холмы, видны во весь рост. Временами с вражеской стороны доносится насто­ раживающий стук, приглушенный расстоянием гул моторов. Ержан чутко прислушивается к каждому звуку. Он забыл о Борибае, стоявшем рядом. Когда вражеские танки перемахнут через гребень холмов, не порвется ли узкая цепочка взвода, выдержат ли лю ­ ди? Во что бы то ни стало надо выстоять. Отступать нельзя, да и некуда, и в приказе комдива сказаны те же строгие с л ов а .'И д о этого в приказах не раз го­ ворилось о невозможности отступления. Однако части несколько раз отходили. Ержан всеми фибрами души чувствовал, что на этот раз приказ «не отступать» давался в своем ис­ тинном, первородном значении и в последний раз. Ержан, как и все, был в ожидании того недалекого часа, когда навсегда удастся остановить врага. Он такж е знал, что наступающий час будет самым тяже­ лым, самым грозным часом всех сражений. Он внут­ ренне сознавал, что находится перед этой гранью, лицо его было бледно и сосредоточенно. 374

— Наблюдаеш ь? — прозвучал за его спиной зна­ комый голос. Ержан оглянулся — перед ним стоял Василий Кусков. — Больше слушаю, чем наблюдаю... Гудят!— ска­ зал Ержан. На лице политрука проступала бледность, губы илотно сжаты. Спокойный взгляд излучал холодные 'голубоватые искорки. П ройдя к Ержану, К усков, на­ валившись грудью на кромку .окопа, стал смотреть вперед. Ержан знал, что и Кусков переживает такое ж е состояние, как и он сам- О ба некоторое время молча смотрели вперед. Вдвоем они прислушались к железному скрежету огромной массы танков, сосре­ дотачивающейся в лесах, занятых неприятелем. — Кажется, немцы стараю тся побольш е стянуть танков,— сказал Ержан, чувствуя, что дальше мол­ чать невозможно. — Да, слышу. — Был в политотделе? Какие новости? — механи­ чески спросил Ержан, хотя сознавал, что в данную минуту эти слова не и м ею т никакого значения. Н о­ вость, которую ждет дивизия, фронт, весь народ,— э т о остановить врага. Понятно, и начальник политот­ дела не мог сказать К ускову что-нибудь иное.' В аси­ лий понял эт у мысль Ержана- — Известно, какая может быть новость,— прогово­ рил К усков,— Отброоить тех,— и он кивком указал на передний край. — Да... жарко будет сегодня,— ответил Ержан, глядя вперед. — Как я полагаю, отходя, мы уперлись в край пропасти. — Дальше некуда. Немцы пока нас превосходят. Умирать не хочу. Н о знаю, нельзя и пяди отступать от этого места. Отчетливо донесся скрежещущий гул танков. Ер­ жан и Василий переглянулись. Чуть спустя, Ержан заговорил снова. Неизвестно почему, но в этой тишине ему захоте­ лось открыться Василию: — Помнишь тот разговор? Меня долго мучили с тех пор разные мысли... Невыносимо, оказывается, 375

оставаться наедине со своими думами. Казалось, что в последнее время я забылся. Н о сегодня, на рассвете, я припомнил всю свою жизнь. И не обнаружил ничего такого, что бы ло бы достойно лю дского восхищения, их памяти. Н е говоря о других, даже самому нечего вспомнить с радостью,— Ержан усмехнулся.— даже не смог, как другие, полюбить девушку. — Ты что-то рассуж даешь так, словно постарел,— сказал Василий, в упор глядя на Ержана.— Выбрось подобную чепуху из головы. Твоя настоящая жизнь только начинается. Василий понимал, что происходило в душе Ержана. В человеческой жизни детство и зрелость разделяет довольно большой период. Н о зрелость приходит не­ заметно, как утро сменяется предполуденным часом. Война остервенело, с болью сдирала еще нежную, недозрелую скорлупку с неокрепшей юности Ержана. Неопытная душа неожиданно смущена доселе неиз­ веданными мыслями. «П ридет час, боль замрет, -и душа обретет прежнее спокойствие»,— мысленно за­ ключил Василий. Ержан внезапно застыдился своих слов. Э то было равносильно тому, если бы он начал хныкать о своих болячках у смертного одра другого человека. « К чему мне изливать и выворачивать наизнанку яутро перед человеком, который сам стоит лицом к лицу с о см ертью »,— подумал он. — Д а, эти мысли — чепуха,— проговорил . Кусков, посмотрев на Ержана. — Э то правда, что чепуха. Перехватил,— сказал Ержан. — Д а ты не беспокойся. Я понимаю тебя- Пого­ ворим как-нибудь позднее,— ответил Василий. Ер- ж ан промолчал. — Я буд у в твоем взводе, — сказал Василий.— Ну, а теперь пойду к хлопцам. Ернсан вскинул на Василия благодарный взгляд. О ттого что с ним рядом находился такой человек как Василий, Ержан почувствовал себя более уверенно— так, вероятно, чувствует себя молодой врач, делаю­ 376

щий сложную операцию в присутствии опытного про­ фессора. М ороз крепчал. В чистом небе гасли зеленоватые звезды. Пахло сосновой смолой и снегом. . Пришел М урат Арыстаиов. Шинель его, словно минеральной пылью, была осыпана искрящимся сне­ гом. Вместе с ним явились шумные армейские са­ перы, приволокли с собой деревянные ящики со взрывчаткой. — Не попятятся ли твои солдаты? — спросил М у­ рат. — Нет! — уверенно ответил Ержан.— Скорей по­ гибнут, чем побегут. — Вот и хорошо. П о приказу комдива, саперы поставят за твоими траншеями противотанковые ми­ ны, взрыватели которых соединены стальными прут­ ками. Такая мина рвется д аж е в том случае, если окаж ется м ежду гусеницами танка... Если немецкие танки пройдут твою оборону, они подорвутся на ми­ нах... Понятно? — Понятно, товарищ командир полка... Впрочем, это что-то новое... Такое еще не применялось у нас. — П о данным разведки, фашисты начнут атаку в семь ноль-ноль,— напомнил М урат и, позвав неот­ лучного Маштая, отправился в соседний взвод. За лесом, осветив верхушки сосен, взвилась зеле­ ная немецкая ракета. — Словно пальма, покрытая и зм орозью ,— сказал Кусков, рассматривая ракету.— Странно, почему мол­ чит наша артиллерия? Ведь всем ясно, что в лесу сконцентрировались немецкие танки. Т ут бы их и накрыть. — Берегут, наверное, снаряды на завтра,— пред­ положил Бондаренко, оказавшийся рядом, и пос­ мотрел на трофейные часы со светящимся цифер­ блатом. — Ш естой час! Еще два часа, а там, мож ет быть... — Ничего не может быть, кроме победы,— о бо ­ рвал его Кусков. — Давайте соснем часок,— предложил Ержан, и, опустившись на сосновые ветви на дне траншеи, лег, 377

приподняв воротник и сунув ладони в рукава шине­ ли.— Л ож ись, Вася, рядом со мной, вдвоем всегда теплее. Е ржан уснул, и приснилась ем у Раушан в легком ш елковом платье, тоненькая, как тростинка. Они шли по светлой ковыльной степи вдвоем, взявшись за ру­ ки. и глядели, как над ними, курлыча в ультрамарино­ вом поднебесье, пролетали журавли на север. — Кажется, вот так бы и полетела с ними,— ска­ зала Раушан... Улыбнулась, сложила руки, как крылья, и... полетела. И тут Ержан увидел Уали Молдабаева. Уали под­ нял к небу тяж елое противотанковое ружье и, при­ целившись, выстрелил. Раушан, сложив белые руки- крылья, камнем упала за курган, и на месте ее паде­ ния к облакам взвился черный стол б дыма. Ержан в уж асе проснулся и услышал, как по снегу стучали комья земли, поднятые разрывами снарядов. Фашисты начали артиллерийскую подго­ товку. Рядом сидел Уали. В морозном воздухе крепко пахло спиртом- — Выпьем по глотку,— бесцеремонно предложил Уали, держа на весу флягу с водкой. Рука его противно дрожала. — Д а ведь эт о неприкосновенный запас. — А вдруг нас сразу убью т — зазря пропадет водка... Снаряды падали друг за другом, спереди, сзади, но ни одни не разорвался в окопах, и никто не был убит. «С кол ьк о минут они бу д у т палить?» — подумал Ержан и засек на часах время. Было пять минут седь­ мого. — И нтересно, прилетят самолеты, или сразу за аптналетом пойдут танки? — поинтересовался Кожек- Ш ож ебаев. Пискливо, как комар, зазвонил телефон, и неуз­ наваемый голос командира роты предупредил: — Держ ись, Ержан... Танки! С боку пустили ракету, и она, вспыхнув, вырвала 378

из темноты огромные, как дома, притаившиеся для прыжка танки. На какую-то секунду наступила тягостная тишина предгрозья, и бойцы услышали твердый голос полит­ рука Василия Кускова: — Отступать, товарищи, некуда, позади Москва! После этих, таких простых русских слов огром­ ные танки показались Ержану не такими страшными. Он улыбнулся, ощупал бутылки с горючей жидко­ стью, поставленные в нишу, оглянулся на товарищей. Кусков стоял на патронном ящике и казался на голову выше всех. Со всех сторон замелькали ракеты, откуда-то вы­ рвался острый, как бритва, прожекторный луч, и Ер- жан увидел в его мертвенном холодном свете боевой порядок наступающих. В голове двигались тяжелые танки, за ними средние и легкие, потом мотоцикли­ сты на примятом гусеницами, хрупком, почти фарфо­ ровом снегу, с автоматами, пулеметами и минометами. Замыкался боевой порядок идущей во весь рост пе­ хотой. На какой-то миг танки задержались и вдруг все сразу рванулись вперед и помчались, все увеличивая скорость, на ходу стреляя из пушек. С деревьев с криками взлетели вороны и разлете­ лись в стороны. — Ну что ж, померяемся силами. Посмотрим кто 1кого,— пробормотал Ержан, с опаской поглядывая на бронебойщиков с белыми, как полотно, лицами, за­ стывших у своих длинных ружей. Откуда-то из-за разъезда бодро ударили наши пушки, снаряд прожег броню одного танка, осколоч­ ные снаряды разорвали гусеницу второй машины, сломали зубья ведущего колеса. И вдруг совсем близко из полутемноты, как из во­ ды, вынырнул огромный танк. П отом второй, третий. Сколько их? Чистый морозный воздух наполнился маслянистым машинным чадом, забивавшим легкие, мешавшим ды­ шать. Всем сразу стало жарко, солдаты моментально 370

вспотели и многие, обрывая в спешке медные пугови­ цы, расстегнули шинели. Все видели, как снаряд попал в приблизившийся танк и бессильно рассыпался сверкающий, как сне­ ж ок . «Такой танк, если его не остановить, может дой­ ти д о Алм а-А ты», — с тоской подумал Ержан- Он только сейчас сообразил, что машина ярко-желтого цвета, в тон пустыне, и поэтом у так выделяется на снегу. Видимо, она переброшена с северо-африкан­ ского театра войны на помощь Гудериану. Торопи­ ли сь настолько, что д аж е перекрасить не успели. К то-то бросил противотанковую гранату, она взорвалась на броне, но танк продолжал двигаться, отравляя воздух тошнотворным запахом отработан­ ного бензина. — За спиной сам ое дорогое — М осква,— услышал Ержан и увидел, как из траншеи выскочил человек и со связкой гранат побеж ал танку наперерез. И странное дело, танк, словно напуганный конь, ш арахнулся в сторону от смельчака, кажется, даже захрапел. «З а броней, а боятся смерти»,— радостно подумал Ержан и крикнул что было силы: — П о врагам нашей родины огонь! — Огонь! — повторили солдаты слова своего ко­ мандира- Бронебойщики, мучительно ожидавшие приказа, в с е сразу одновременно выстрелили. Кажется, никто из них не промахнулся, но пули черкнули о толстую лобовую броню и лишь высекли на ней бледные искры. — Крепка скорлупка,— выругался Бондаренко, — надо стрелять сбоку,— посоветовал он сам себе и с напарником, прихватив длинное тяжелое ружье, по­ бежал менять позицию. Из танков вырвались остры е молнии, ударили в заснеженный бруствер окопа, подняли кверху колю­ чую глину. О сколок разбил бутылку с горючей жид­ костью , и она, соединившись с воздухом, разлилась и вспыхнула. Ержан шарахнулся в сторону от огня, пробежал

по окопу, увидел, как человек со связкой гранат до- бежал-таки д о танка, бросил под рубчатые гусеницы связку гранат, кинулся в сторону, споткнулся, упал, поднялся... Ержан узнал в храбреце Картбая. Тут раздался взрыв. Когда дым рассеялся, все увидели буксующий танк с гусеницей, перебитой, как лапа, и во всю прыть бегущего к окопу Картбая- С разгона он напоролся на второй танк и так как у него у ж е не бы ло оружия — с размаху ударил кулаком по броне и, согнувшись, влетел в окоп, больно ударив Кускова головой в живот. — М олодец! — похвалил его политрук,— показал пример, как крушить танки. Картбай схватил горсть снега и жадно стал за­ пихивать в перекошенный болью рот. Красноармейцы видели, как танкисты вылезли из нижнего люка и, .по-звериному пластаясь к земле, поползли по примятому почерневшему о т копоти снегу. — Огонь! — заорал Ержан, хлестнув из автомата ползущих фашистов.— Бондаренко, стреляй по танку, а т о как бы его не уволокли на буксире гады. Бондаренко выстрелил откуда-то сбоку. П о метал­ л у проворные, словно ящерицы, заскользили зеленые струйки огня, танк озарился золотым сиянием и вдруг вспыхнул ярко, буд то сухие дрова. О стро запахло ка­ леным железом и горящей масляной краской. К то-то из бойцов, ахнув, завалился на дно тран­ шеи. — Амба! — раздался чей-то голос. Видимо, человек был убит наповал. Бой разгорелся, и уж е нельзя бы ло ничего ра­ зобрать среди облаков черного дыма и сверкаю­ щих молний разрывов, втыкавшихся в звенящую землю. Зная, что за танками идет пехота и, не видя ее, Ер­ жан закричал: — Огонь! Отсекать пехоту. — Отсекать пехоту! Отсекать пехоту! — повторили его команду солдаты всей цепи. 381

Наступила секунда какой-то торжественной тиши­ ны, и сбок у из-за рощи с гиком лавой вылетела с о ­ ветская конница и бросилась рубить побежавшую к лесу пехоту. Словно дождь, засверкали серебряные нслинки. К акой-то лихой конник подлетел к танку, прыгнул на него и, не выпуская из руки повода, буркой накрыл см отровы е щели. Ослепленный танк сбился с курса, пош ел давить свою орущ ую пехоту. Через несколько минут конница так же внезапно исчезла, как и появилась, в жемчужном тумане березо­ вой рощи. Д а и была ли она на самом деле или толь­ ко показалась воображ ению Ержана. Правда, комдив говорил перед боем о казаках генерала Доватора, притаившихся на всякий случай в засаде. И только порубленные оккупанты, беспорядочно валявшиеся на окровавленном снегу, подтвердили, что кавалерия все-таки была. Уцелевшие танки, сталкиваясь друг с другом, по­ спешно развернулись на сто восемьдесят градусов и вернулись на исходный позиции. VI Когда ожесточенный бой затих, в окоп, где сиде­ ли Ержан и К усков, спрыгнула Раушан с сумкой за плечами. Привалившись к стенке, она долго не могла отдышаться. — Здравствуй, Раушан,— приветствовал ее К ус­ ков.— Ч то ж е ты не здороваешься? Раушан растерянно улыбнулась. Она никак не ду­ мала, что попадет к Ержану- — Ай, извините меня! Я совсем запыхалась. — Зачем ж е так спешила? — спросил Василий — Ведь немцы больше не стреляют. — А как же! Я видела, сколько танков прошло над вами. М ного у вас раненых? — О них командира спросите. Я пойду проведаю ребят. Сказав это, Василий выбрался из окопа. Раушан,

оставшись с Ержаном с глазу на глаз, ещ е больше растерялась- Ержан молчал. Совсем недавно, прибли­ жаясь к опушке леса, она видела, что на позициях его взвода кипит бой, стеною идут вражеские танки. Она не смогла их сосчитать. Танков очень много. И шли они прямо на окопы взвода Ержана. Раушан охватил уж ас. Ей казалось, что эти чудовища, попирающие землю и палящие из орудий, раздавят, уничтожат все живое. Она прильнула к ствол у дерева, не зная идти ли ей вперед или вернуться. На миг у нее закруж и­ лась голова, потемнело в глазах. Минуту спустя она увидела горящие танки. И тут сразу вспомнила о боевом задании, которое получила. Опрометью она кинулась бежать в сторону второй ро­ ты. Эта рота укрепилась у самой опушки, путь к ней был безопасен- Не задерживаясь долго во второй роте, Раушан вернулась в санвзвод и получила разрешение идти в подразделение Ержана. Еще делая перевязки раненым во второй роте, она чувствовала безотчетную, но мучи­ тельную тревогу. Она уже не могла управлять собой. Она находилась в состоянии человека, которого пос­ лали с каким-то поручением в т о время, когда самый близкий из его родни лежит на смертном одре. И она не могла успокоиться д о тех пор, пока не спрыгнула в окоп Ержана. Он сказал ей: — Раненых у нас двое, но и те сами ушли в тыл. — Ушли? — переспросила Раушан таким упавшим голосом, словно эти раненые были ей дор ож е всего на свете. Исподлобья, с восхищением смотрела она на заго­ релое, обветренное лицо Ержана. Больше ей нечего делать здесь, надо уходить, но она не могла заставить себя уйти. «Сейчас, сейчас пойду, только сначала обой ду весь взвод»,— твердила она себе- Наконец, собравшись с силами, Раушан загово­ рила: — Я видела, как вы дрались с танками. Два танка вы подожгли. — На нас шли пять танков. 583

— Пять? А мне казалось, не меньше пятнадцати. Ну, и набралась я страху! А потом побежала к вам. А вы все живы, какое счастье, вы живы... Д авно Ержан не испытывал к Раушан такого теп­ л ого чувства и нежности. Е му хотелось обнять ее- Вечная мерзлота сковывала его душу, и вот она вдруг растаяла. М олчать бы ло трудно, но говорить — еще трудней. — Я побуду немного здесь,— почти шепотом про­ говорила Раушан. Ержан внезапно резко повернул голову. Он услы­ шал знакомый гул. Из-за развалин дома, с пригорка, медленно сползали два танка. П отом появился еще один, ещ е и еще. Прижавш ись к стенке окопа, Раушан смотрела на них. — Уходи отсю да, Раушан,— настойчиво сказал Ер­ жан— Д о станции беги пригнувшись. Дальше спуск, там можно бежать во весь рост.— Он говорил скоро­ говоркой:— Потарапливайся, Раушан, до свиданья! — и вдруг, обхватив ее за плечи, крепко поцеловал в губы. — Нет, Ержан,— пробормотала она, задохнув­ шись.— Я никогда не пойду от тебя. Твоя судьба — моя судьба. — Готовьтесь к бо ю ! — крикнул Ержан солдатам и сосчитал наступающие танки. На двадцать солдат— двадцать танков. П о одному на брата. К усков, находившийся в это время в отделении Добруш ина, знал, что немцы повторят атаку, но он не ожидал, что на такой маленький участок они бр о­ сят двадцать танков. Четкой командой Ержаиа, приказавшего подпус­ тить танки поближе, он остался доволен. Добрушин тож е держался молодцом. С некоторых пор этот чело­ век сильно переменился к лучшему. Раушан, полож ив винтовку на бруствер окопа, гля­ дела вперед. Е ю овладело противоречивое чувство надежды и безысходности, отваги и скрытой боязни. Лю ди в траншее притихли. Установилась угрюмая ти­ шина. 384

Раушан поняла: эти люди бесповоротно решили умереть, но не отступать. Танки приближались. Шедший посредине выполз вперед и, не доходя метров пятидесяти до окопа, о с­ тановился, приоткрылся, и фашист, выглянув из него, крикнул: — Рус, здавайс! В этот момент из средней части окопа кто-то, ка­ рабкаясь, вылез на четвереньках и, втянув в себя шею, согнувшись, побежал, подняв руки с растопыренными пальцами. На бегу он раза два оглянулся назад. Ра- ушан вздрогнула, узнав его. Э то был Уали. Н е успел беглец пробежать двадцати метров, раздался нестрой­ ный залп. Уали на какой-то миг выпрямил сгорблен­ ный корпус и рухнул на землю. Его тело, скрючившись в комок, судорожно трепыхалось, и он долго не мог умереть. Раушан содрогнулась. Судорож но бившееся мерзкое несчастное тело внушало ей страшную брезг­ ливость. Будто ее всю охватила гадкая слизь. В это время из окопа ударила пулеметная очередь. Не­ мец проворно захлопнул люк. Танк, натужно рыча, рванулся с места. Не успел Ержан опомниться, как машина оказалась над ним. За воротник посыпалась земля. Сверлящий лязг разодрал уши. На какой-то миг показалось, что вся вселенная обрушилась на не­ го. Стало темно, а потом сразу светло. Ержан пере­ вернулся на спину и увидел ярко-синее небо. Танк тя­ жело перевалил через траншею. Ослабевший Ержан рванулся вслед за танком, держа на весу гранату. — Постой! — Кусков рванул его за шиворот шине­ ли.— Далеко не уйдет, там ведь минное поле. Танк прошел метров шестьдесят и подорвался. В эту минуту все танки, как по команде, открыли огонь. Один из них с распоротым железным брю хом закружился на месте и, дернувшись в последний раз, застыл. Второй бросился наутек, неся на себе снопы пламени. Н о остальные, словно разъяренные быки, взрывали гусеницами землю й кромсали окопы. М но­ гие гранаты и бутылки, не достигая танков, падали на

землю. Земля горела. Ручные гранаты, ударяясь о железо, разбивались, как яйца. Один из танков надвигался на Кожека. Е го прива­ лило землей. Высвободив голову, он поднялся и пока искал в выемке бутылку с горючей смесью, танк уда­ лился- Кожек, не выпуская из рук бутылку, стал до- ;Ж!Идаться его возвращения. В сегодняшнем бо ю К ожек вел себя хладнокровно. Былой страх, смущавший его душу, исчез. Раньше сражение казалось ем у преисподней. Он не мог пря­ м о смотреть в лицо наступающему противнику, стре­ лял наугад и содрогался в урагане огня. Теперь он убедился, что может сопротивляться. К нему пришла уверенность. Хладнокровно он рассчитывал, по како­ му месту ударить танк бутылкой. Когда танк оказал­ ся над ним, К ожек у ж е не распластался на дне тран­ шеи, а встал на четвереньки. Как только танк перешел окоп, К ож ек бы стро выпрямился и одну за другой кинул две бутылки. Н ад черной броней взметнулось багрово-желтое пламя. Бондаренко — едва танки приблизились — открыл огонь. Н о толстую лобовую броню пули ПТР не про­ бивали. Хладнокровный украинец надеялся, что, воз­ вращаясь, танк подставит бок, и спешно перезарядил ружье. И вот танк снова оказался над ним. Он еле успел нагнуться, ружье раздавила гусеница. Бондаренко поднял голову и увидел Зеленина, по грудь высунув­ шегося из окопа и метнувшего гранату. В тот же миг Зеленин, обливаясь кровью, свалился в окоп. Н е успел Бондаренко подбеж ать к нему, как над ним, закрыв небо, появился новый танк. Обнимая ноги Зеленина, Бондаренко упал ничком. К огда прошел танк, он при­ поднял голову Зеленина. В глазах раненого сержан­ та угасал свет жизни. Сержант прошептал: — Уничтожь гада. В эт о время Даурен и Добрушин увидели, что танк, только что прошедший над ними, мчался невре­ димо, поблескивая зловещей свастикой. — Ушел, д ья в о л !— осатанело закричал Даурен, вскочил, но, споткнувшись, упал. 386

— Черт неуклюжий! — выругался' Добрушин. Разгоряченный боем, Даурен. поднялся на ноги и бросился за танком. — Ложись! — закричал Добрушин- Даурен подоспел к танку в т о время, когда он стал поворачивать. Выпрямившись, Даурен с размаху бр о­ сил под гусеницу тяжелую связку гранат. — Добруш ин крикнул что было сил: — Ложись! Даурен упал. Танк с распоротой гусеницей, закру­ жившись на одном месте, остановился. Добрушин выпрыгнул из окопа, подбежал к ране-* ному товарищу и, взвалив его на спину, держа в руке противотанковую гранату, пополз к окопу. Д о траншеи оставалось каких-нибудь десять шагов, когда над ни­ ми навис, будто вставший на дыбы, танк. Добрушин опустил Даурена в помятый снег и, лежа, швырнул гранату. Осколок ударил его, и он зам ертво рухнул на тело товарища. Два мертвых бойца, казах и рус­ ский, остались лежать в обнимку между двумя танка­ ми, подбитыми ими. Бой кипел не утихая. Кусков слышал: чем чаще разрывались противотан­ ковые гранаты, тем меньше рокотало м оторов; он ви­ дел клубы черно-бурого дыма над горящими машина­ ми. Но политрук понимал, что бой еще в разгаре. «Е с­ ли фашисты в том ж е темпе будут продолжать атаку, неизвестно, на чьей стороне окажется победа»,— с тревогой думал политрук. На какой-то миг ему пока­ залось, что сражение проиграно. Когда два танка утю­ жили окоп на левом фланге, там не разорвалась ни одна граната, не раздалось ни одного выстрела Один танк перемахнул через траншею. Кусков знал, что и остальные последуют за первым . Битва вступала в решающую фазу. Кусков упруго выпрыгнул из окопа, догнал танк, устремившийся в наш тыл, с разгона швырнул в него бутылкой и упал, сраженный огнем второго танка. Танк горел перед ним... Недавно всесильный, он у ж е не мог перебраться через мертвое тело К уско- 387

ва — самое неодолимое препятствие, какое встрети­ лось на его пути. В о взводе остались считанные бойцы. Никто, кро­ ме Ержана. не видел, как погиб их политрук, как он ценою своей жизни преградил путь танку. Ержан лишился самой надежной своей опоры. Он остался один со своим малочисленным, истекавшим кровыо взводом среди вихрей огня и смерти. ' VII Связисты, ординарцы, писаря, саперы, химики, офицеры связи, работники военторга переполняли де­ ревушку. Помещений не хватало. Парфенов вернулся с НП дивизии. Он только что видел своими глазами, в каком тяжелом положении находится полк Карпова. Дивизия тает, все меньше и меньше остается людей в строю Генерал знал, что и без того неполная дивизия в сегодняшнем сражении понесла огромные потери, уменьшилась до состава полка. Лишь в тЫлу, в штабе, может казаться, что дивизия еще цела. Все штабные должности, указан­ ные в штатном расписании, замещены. Если по не­ предвиденной случайности тыловые части потеряют несколько человек, их сразу заменят. Это — снабжен­ цы всех видов, обслуживающий персонал. Число вои­ нов может убавиться в два-три раза, но число лю­ дей, обслуживающих дивизию, остается почти неиз­ менным Командирам, просившим помощи, Парфенов неиз­ менно отвечал: — Не могу дать ни одного солдата... И тем не ме­ нее, ни шагу назад! Вернувшегося с НП дивизии генерала встретил начальник штаба. — Какая обстановка на правом фланге? — спро­ сил Парфенов спешиваясь. — Трудно. Купцианов просит помощи. Я не ре­ шился послать ему без вашего разрешения единствен­ ный резервный батальон. 388

— Купцианов, Купцианов... Что говорит Арыс- танов? — С ним я только ч то связался. Говорит, что по­ ложение у них чертовски скверное. Н о о помощи — ни слова. Если желаете, я соединяю вас с ним. — Незачем... сам к нему съезжу. — Во многих местах немцы бросили на нас тан­ ки. Н о пока ни одна часть не дрогнула,— докладывал начальник штаба. Парфенов постоял в раздумье. — Резервный батальон держи наготове. Но без ме­ ня — никому ни одного человека. Из тыловиков сф ор­ мируй два-три взвода. Включи туда писарей, орди­ нарцев, работников склада, военторг тоже... Назначь командиром одного из своих помощников. Через час я вернусь. — Будьте осторожны, товарищ генерал. Парфенов тяжело влез в седло. Тронув лошадь шпорами, он обернулся к начальнику штаба. — Не забудь хорошо вооружить новые взводы. В них есть отличные люди. ...Генерал ехал мелкой рысцой, прислушиваясь к гулу сражения. Винтовочная перестрелка доносилась приглушенно, рев пушек т о затихал, то усиливался. Слышался шум танков. Прошло три часа с тех пор, как прекратилась артиллерийская подготовка, и враг перешел в атаку. Командный пункт полка Мурата расположился на опушке леса. Мимо проходила дорога. Повозку, про­ двигавшуюся по дороге к линии фронта, остановил выбежавший часовой. В это время подъехал генерал. — Ч то у вас случилось? — спросил Парфенов, придерживая плясавшего п од ним жеребца. — Майор Купцианов приказал не пропускать по­ возок мимо штаба,— объяснил связной,— говорит; ш таб засекут. На командном пункте находилось человек двад­ цать. Каждый был занят своим делом. То и дело свя­ зисты бегут искать обрыв провода на линии. Без ус­ тали повторяя позывные, сидят у аппаратов телефони­ 26 Громыс дни. 38Q

сты. Два-три офицера склонились над картой. Толь­ ко офицеры связи сидят пока без дела — ждут при­ каза. На КП М урата не оказалось. Парфенова встретил Купцианов. Он осунулся, глаза его запали. От былого щеголь­ ства начальника ш таба не осталось и следа. Измятая, грязная шинель, затрепанная ушанка... Увидев ком­ дива, Купцианов подтянулся, отчетливым голосом от­ дал рапорт: — Положение критическое. Силы врага превосхо­ д ят наши раз в десять- М ного убитых. Без помощи нам позиций не удержать. Телефонист прокричал: — Товарищ майор! В ас командир третьего ба­ тальона вызывает. — Д ать подкрепление не в состоянии. Терпи!... Терпи! — прокричал Купцианов в трубку, искоса по­ глядывая на генерала,— Терпи во что бы то ни стало! Останови! И против танков ничем не могу помочь. Не отступай ни ш агу! Иначе — в трибунал. — Н у, это уж совершенно лишнее.— Парфенов поморщился, бросил взгляд в сторону передовой. Там клубился дым, грохот разрывающихся снарядов уча­ стился. Парфенов поднес к глазам бинокль. Купцианов бросил трубку, подошел к Шрфенову. — Третий батальон просит резервы,— почти ж а­ лобно сказал он.— Если повторится еще одна атака, они не выдержат. У меня нет ни одного лишнего сол ­ дата... — Слышал! — недовольно и твердо сказал Пар­ фенов.— Выдержат! Должны выдержать. — Я понимаю. Дал приказ не отступать. Еще раз повторяю. Но, как военный человек, я не могу закры­ вать глаза на истинное положение вещей. Купцианов смутился, уловив осуждение в быстром взгляде Парфенова. — Если не подойдет подкрепление, мы не сможем удержать рубеж. Сейчас от полка остались жалкие остатки, натиск немцев все усиливается. С о всех сто­ рон только и слыш у: атакую т танки, атакуют танки. 390

— Ты-то веришь в то, что говориш ь? — спросил Парфенов. — Я готов умереть на этом месте. Однако даже наша смерть не удержит врага. —•Ваш а красивая смерть никому не нужна. Н ем­ цы не пройдут. Где Арыстанов? — спросил генерал, отворачиваясь и словно позабыв о Купцианове. Мурат был в таком ж е положении, что и Купци- анов. Разница лишь в том, что М урат стоял ближе к огневым позициям « впервые командовал полком в таком тяжелом бою. Совсем недавно, еще будучи ко­ мандиром батальона, он, находясь вблизи, видел мас­ штабы боя и всем существом чувствовал его тяжесть. Поэтому он давал быстрые распоряжения и действо­ вал оперативно. Сегодня ж е, как будто потеряв при­ вычное место, где он чувствовал пульс боя, М урат тревожился. Как бы обдуманно он ни отдавал прика­ зы, ему казалось, что он делает не все, что может. Вот почему он часто наведывался в батальоны. Когда Мурат пришел в батальон Конысбаева, ком ­ бат грубым голосом кричал в трубку: — Все я отлично вижу! Положение Фильчагина хуж е твоего, а он не заикался о помощи... Терпи! — увесистым кулаком Конысбаев стукнул по краю окопа.— Терпел ж е ты раньше, когда похуж е бы ло.— Бросив трубку, он обернулся к Мурату, стоявшему за окопом. — Спускайтесь вниз.. Тут хоть не заденет. Словно в подтверждение его слов над их головами засвистели пули. М урат сполз в окоп. — Как самочувствие? — Что о нем спрашивать! Держ имся... Будет ли помощь? М урат отрицательно покачал головой. Веки Коныс- баева припухли, на месте глаз только две раскосые черточки. Лицом он стал ещ е чернее. — Что поделаешь, потерпим. Немцы ведь тоже не железные, в конце концов выдохнутся... На командный пункт посыпались мины. К онысба­ ев и М урат пригнулись. К огда обстрел затих, снова поднялись. 391

1 — Пронюхали о нас немцы. Не даю т покоя. Толь­ ко что убили моего ординарца,— сказал Конысбаев,— Вон лежит, бедняга. — П очем у ж е не перенесешь свой командный пункт? — спросил Мурат. — Буду я , прыгать с места на место! Н е все ли равно? А вот командир девятой роты тормош ит меня, требует подмоги.— !Конысбаев кружкой зачерпнул воды из ведра, жадно выпил.— Ну, подбрось хоть взвод. — Сказал — не дам... Нет у меня взвода,— неумо­ ли м о ответил М урат и пошел дальше по' траншеям. Положение батальона Волошина было куда тяже­ лее, чем Конысбаева. Казалось, что штаб батальона был объят пламенем. Перед самым КП догорал не­ мецкий танк. Возле него лежал убитый красноармеец. Волошин командовал с перевязанной головой. Он только что остановил пятившуюся было роту и даже не успел вытереть кровь с лица. — Сволочи, давят нас. танками, совсем! потерял го­ лову,— проборм отал Волошин, садясь на землю. — Боеприпасы на передовую линию доставля­ ешь? — спросил М урат строгим голосом. — Нет такой возможности. — Действительно, заморочили т е бе немцы голо­ ву,— рассердился М ур а т.— О ттого, что будешь ста­ раться всю ду поспеть, ничего не выиграешь. Прикажи доставить боеприпасы во все роты. Пусть солдаты чув­ ств у ю т, что у них есть командир. К ак связь с ротами держишь? Повелительные нотки в голосе М урата подняли ус­ талого Волошина на ноги. — С третьей ротой связь порвана. У железнодо­ рожной станции черт знает что творится. Мурат задумался. — Немцы, судя по всему, хотят перерезать шоссе. Н уж но связаться с ротой. Ч его ж стоять. П ойдем, сами узнаем. Волошин остановил Мурата. — Я один схожу... Там жарко. — Ничего; авось бог милует. 392

Они вышли на край соснового леса. Перед ними в густой мгле дыма с грохотом и скрежетом ворочались танки, утюжа землю. Сея вокруг себя смерть, они то ныряли в черные клубы дыма, то появлялись вновь. Н о М урат заметил: танки никак не м огут прорваться через окопы, точно их держ ат на цепи. Вон уж некото­ рые из них пылают. Другие застыли в неподвижности. Видны вспышки гранат. К азалось, какая-то многору­ кая гибкая сила оплела гусеницы танков, не выпус­ кает и кружит их на месте, словно мух, попавших в паутину. — Э то чей взвод? — Укрепленный пункт третьей роты,— ответил В о­ лошин. Вдали темнели руины дома — два дня назад в этом здании звучали казахские песни, пела Раушан. — Значит, здесь бьется Кайсаров... Ержан,— про­ бормотал М урат.— Н адолго ли его хватит? Н адо что- т о предпринять. Едва они повернули назад, как столкнулись с Парфеновым. Он ехал шагом, осматривая затянутую дымом передовую. Придержав коня, он слегка кивнул Мурату головой, но не отвел глаз о т передовых по­ зиций. — Там люди держатся, люди воюют...— прого­ ворил он вполголоса.— Г орят фашистские танки!.. Ж гут их! Наконец-то он нашел ответ на мучивший его с раннего утра вопрос. И принял бесповоротное решение. — Их железное рыло закопается в землю как раз тут, на этом самом месте. Отсю да мы отбросим их назад,— сказал Парфенов, повернувшись к Мурату. — Разве у нас есть силы для контрнаступления?— усомнился Мурат. — Нет... Контрнаступление — дело близкого бу­ дущего, но контратаковать и отбросить немцев мы обязаны. Подвиг наших бойцов обязывает нас к это­ му... Именно отсюда мы ударим в рыло врага. Ну-с, капитан, идемте на КП. Соедините меня со штабом дивизии. 993

Из десяти немецких танков на исходные позиции вернулись только четыре. Бойцы, измученные жаждой, схватились за пояс­ ные фляги. Губы потрескались, язык прилипает к небу. На зуба х поскрипывает песок. В у ш а х — лязг железа. Темнеет в глазах. Ержан двумя руками сильно сжал виски. Звон в ушах стал проходить. Он выпил воды из фляги, но эти несколько глотков только усилили ж аж ­ ду. Мучила смертельная усталость. Хотелось упасть навзничь, леж ать и не шевелиться. Преодолев свинцо­ в ую тяжесть в теле, он заставил себя подняться. Надо узнать, сколько человек осталось во взводе. Запах бензинной гари и каленого железа стоит над окопом. Подбитые танки врага чернеют в поле обгоре­ лыми тушами. Они ещ е продолжаю т дымить. Один из танков с отсеченной гусеницей словно ещ е рвется вперед. Еще не остыло, ещ е дыш ит поле битвы. За окопом леж ат окоченелые мертвецы. Товарищи, за минуту ж и -. вые, ушли навеки. Н ет К ускова — души и совести взвод а. Ш апка слетела с его головы, тело неподвижно, он леж ит на спине и буд то пристально вглядывается в небо, стремясь увидеть сквозь серые тучи радостную синеву. Н ет славного неуклюжего великана Даурена. П огиб предприимчивый М аксим Добрушин, так изме­ нившийся со дня встречи с мальчиком в лесу. В се они были близкими людьми, членами одной большой семьи, где не всех одинаково любишь, но все они по- своему дороги. Ержан испуганно остановился. Он чуть не наступил на убитого; из-под земли видна была рука и пола ши­ нели. Резко нагнувшись, он разгреб землю руками и приподнял голову мертвеца. И з-под земли показалось м рам орно-серое лицо Зеленина. Прощай и ты, боевой товарищ. Одна треть взвода полегла в этом бою. Ержан пе­ ресилил себя,— как бы стряхнул и горе свое и уста­ лость. Надо было действовать. Бойцы выдохлись. Кожек. положив автомат на

край окопа и привалившись к стенке, безучастно см о­ трел перед собой. О т копоти черты его лица приобрели землистый оттенок, усы обвисли. Маленькие черные глаза ввалились. Он посмотрел на Ержана пустым взглядом. — У тебя есть гранаты? — спросил Ержан. — Противотанковых— две. Хватит на одну вы­ лазку. — Собери оружие погибших. Пригодится. — Хорош о,— сказал Кожек.— Товарищ лейтенант, а как с подмогой? Больно тяжело... Ержан некоторое время смотрел в лицо Кожеку. — Не знаю. Н о пока жив хоть один человек, мы не отступим. — Д а я просто так спросил,— безучастным гол о­ сом проговорил К ожек.— К ак-нибудь выстоим. А коли на роду написано, то чего уж... В одном из окопов Ержан столкнулся с Земцовым. Т от сидел на развороченной земле, спустив с плеч ши­ нель. Раушай перевязывала ему руку. — Ранен я, товарищ лейтенант,— сказал Земцов. — Кости целы? — Кости в порядке. Но осколок словно рубанком прошелся по мясу- — Его надо отправить в санбат,— проговорила Раушан, завязывая концы марли. — Что ты наговариваешь, дивчина?— укорил ее Земиов.— Д о конца боя уж как-нибудь продержусь. Правая-то рука здоровая. — Иди в санбат. — Я останусь, товарищ лейтенант. Ведь мои т о ­ варищи погибли тут. Как могу я, почти здоровый, уйти? У Ержана каждый солдат был на счету- Н о оста­ вить однорукого Земцова в бо ю он не имел права. — Н е могу я держать тебя в этом пекле,— ска­ зал он. — Понимаю... Н о я не мальчишка,— сказал Зем­ цов и опустил глаза. Продвигаясь дальше по окопу, он услышал за со ­ бой шаги, обернулся и увидел, что Раушан идет за

ним. И вдруг он испугался за Раушан, испугался так сильно, что у него перехватило дыхание. Остановившись, он сказал ей каким-то неверным голосом: — Сейчас же уходи в свой взвод. Она смотрела ему в лицо и, кажется, не понимала смысла его слов. Ержан попытался схитрить: — Послушай, Раушан, немцы больше не пойдут в атаку. Тебе все равно здесь нечего делать. Раушан покачала головой. — Нет... Н е нужно меня уговаривать, Ержан. Ты же слышал, что сказал Земцов. И Ержан смирился. — Тогда будь осторож на, Раушан,— сказал он прерывающимся голосом. Обойдя взвод, Ержан расставил людей тонкой це­ почкой и, таким образом , прикрыл место прорыва. Он опасался, что эта поредевшая цепь не сможет сдер­ ж ать нового фашистского натиска. Н о он ошибался. Л ю ди как бы заново родились в бою , они были испол­ нены решимости принять лю бое сражение. Когда Ердсан вернулся в окоп, Борибай доложил: — Принесли тело политрука. — Где оно? — Л еж ит на краю окопа. Спустить вниз? Ержан не ответил. Он смотрел в сторону про­ тивника. У пригорка чуть поблескивали крохотными оконцами деревенские домики. Снег был изрыт гусени­ цами танков. Кусты тальника помяты. Врага не видно. Впереди на снегу чернеют тела убитых. Пепельно-свин­ цовые тучи висят низко, бросая на землю сумрачную тень. В округ страшная тишина, о т которой звенит в ушах. Ержан повернулся к Борибаю. — Передай бойцам: пусть придут проститься с Кусковым. Бойцы медленно подходили. И каждый, прибли­ жаясь к телу политрука, снимал шапку. Пришел Бон­ даренко с перевязанной головой; постоял, вглядыва­ ясь в неживое лицо Кускова, сорвал с головы окровав­ ленную шапку, прошептал: 396

— Прощай, товарищ... Вслед за ним подошел 1Какибай. Потом Картбай, на горле его ходил кадык — он судорож но глотал слюну. К телу Василия Кускова приблизился Ержан и проговорил еле слышным голосом: — Прощай, друг! Подняв голову, он посмотрел на выстроившихся в окопе бойцов. Он будто пересчитывал их в уме. И вдруг выкрикнул: — Товарищи! Мы лишились верных наших друзей. Железные, отважные были люди. Вот... Василий Сер­ геевич ум ер, н,о не пропустил вражеский танк. Он пал на поле чести и оставил нам завет: сражаться д о пос­ леднего дыхания. Он говорил нам: «Позади Москва. Отступать некуда!» Поклянемся ж е не отступать ни на шаг с этой земли, где пролилась священная кровь на­ ших друзей! Слова Ер'жана заглушил железный гул. В се повер- мулись в сторону противника. Д а, на окопы снова шли танки. И кучка людей, маленькая их горстка, словно вросла в землю — люди, сжимая в руках оружие, сто­ яли плотно, плечом к плечу. — П о местам! Изготовимся к бою ! — скомандовал Ержан. Раушан и прежде бывала в боях. Санитарная служ­ ба обязывала ее к этому. А в окружении она была не только санитаркой, перевязывающей раны, она была бойцом, сражалась с оружием в руках. Л егко ли ей эго далось? Необстрелянный человек боится глядеть в упор на ряды наступающего противника. Д а ж е собрав всю свою волю, не убегая с поля боя, он не верит в свои силы, надеясь не на себя, а на других. Раушан прошла через это. П орой ее изумляло, что она оста­ лась живой. И сейчас не могла уйти из взвода Ержа- « а , словно привязанная к нему. Вражеские танки спускались с косогора- Раушан пыталась их сосчитать и все время сбивалась со счета. Сколько же их? Едва она насчитала десять, как один из них переместился влево. П риближаясь к око­ пам, они потеряли строй, иные начали отставать. В ер ­

тясь на одном месте, они обстреливали окопы и захо­ дили за другие танки. Было похоже на то, что они б о ­ ялись разделить участь своих обгоревших собратьев, ■костенеющих вокруг окопов. Н о это бы ло лож ное впе­ чатление. Танки шли. Раушан ясно видела вздымаю­ щийся из-под гусениц танков снег. Нарастающий скре­ жет и визг раздирали все ее тело. Уже не в оилах смотреть, она легла на дно окопа. В это время послышался голос: — Готовьте гранаты! «Это голос Ержана»,— мелькнуло в голове Рау­ ш ан, и она буд то только сейчас почувствовала, что не одна, что в окопе кроме нее есть люди. Танки вплот­ ную подошли к окопам. П ослышались разрывы гра­ нат. На один миг Раушан увидела махину приблизив­ ш егося танка, мир для нее померк. П рошла минута или час? Раушан услышала надтреснутый голос Ержана. Она поняла, что взвод еще сраж ается, и командир на своем посту. Раушан с трудом поднялась, сбрасывая с себя пла­ сты земли. Тяжелый танк, пройдя окоп, развернулся и пошел назад. Раушан прижала к груди бутылку. Танк утюжил окоп в тридцати метрах от нее. Раушан побе­ жала к нему. Танк двоился в ее глазах- Н о в следую­ щий миг она ясно увидела: танк, оставив окоп, напра­ вился в тыл. Раушан взобралась на кромку окопа, ки­ нула буты лку.В изумлении и почти в беспамятстве она смотрела, как желто-багровое пламя разрастаясь буш ует на поверхности темной стали. — В окоп! Лож ись! — услышала она крик и резко оглянулась: она успела перехватить испуганный взгляд Ержана. Ч то-то тяж елое ударило ей в грудь под серд­ це. Белый свет затуманился. Медленно переворачива­ л ос ь небо. В следую щ ее мгновенье ей показалось, что она стремительно поднимается над землей и камнем летит вниз. Она видела лицо Ержана совсем близко над собой и вдруг недосягаемо далеко. Стены окопа надвинулись на нее так тесно, что стало нечем дышать. Трясущимися руками Ержан перевязал ее грудь. Раушан и видела его и не видела. Марля белым поло­ т ом окутывала лежащий перел ней мир. Она вдруг тто-

думала с необычайной ясностью: «Я ранена в грудь и теперь умру». Н о вот что удивительно: она не ужасну­ лась этой мысли. Чувство безмерного покоя охватило ее, и не было в ней ни жалости к себе, ни тоски по уходящему миру. Ержан не мог оторвать от нее глаз и как что-то священное поцеловал eei испачканные землей руки. Ее погрубевшее на м орозе лицо становилось тоньше, бледнее. Румянец словно скатился с ее щек, рот чуть (приоткрылся, губы опали и шевельнулись тиходихо. Ержан понял, что она произнесла его имя. П озвала в -свой предсмертный час не отца и мать, позвала его. В 'широко открытых, потерявших блеск черных глазах вдруг возник свет, затопил душу Ержана и стал гас­ нуть. Прощанье, длившееся не больше минуты, показа­ лось Ержану вечностью. Только когда над окопом про­ грохотал танк, он опомнился и с криком «С той!» бр о­ сился преследовать зловещ ую машину. Выхватив из-за 1ремня противотанковую гранату, широко размахнув­ шись, кинул вслед: «З а Рауш ан!» Танк, вздрогнув, завертелся на месте. Ержан, не пригибаясь в зава­ лившемся окопе, достигавшем ему по пояс, злорадно закричал: — Ага! Ага! Раскаленная пуля обожгла ему предплечье. — Ложись! — раздался крик, и Борибай, дернув его, заставил упасть. Насел на Ержана, пытавшегося встать, стал перевязывать ему рану. — Успокойтесь! Немного выдержки! — успокаи­ вал Борибай, зубами обрывая концы марли. Ержан, как бы удивленный, взглянул на Борибая. Увидев спокойное выражение его лица, затих, поднял­ ся с места, хотел бежать на левый фланг, где слыша­ лось громыханье и лязг танков, н о над окопом лежал подбитый им танк. Лейтенант, выпрыгнув из окопа, пробежал мимо танка. Бойцы должны видеть командира. На левом флан­ ге все еще грохотали танки. Редкая цепь солдат б ор о­ лась, не щадя последних сил. Т о там. т о сям вы бра­