Брюсовские чтения 1966 года

Историю создания сборника «Поэзия Армении» можно подразделить на три этапа: первый — с конца 1914 года по 26 июня 1915 года, когда представители Московского Ар­ мянского Комитета посетили В. Я- Брюсова и получили его согласие редактировать сборник; второй — с конца июня до начала ноября 1915 г., когда была проделана вся основная работа над сборником; третий с ноября 1915 г. по апрель 1916 года, когда была завершена работа над сборником. Каждый из выделенных нами этапов имеет как бы свое главное действующее лицо, с которым связан дан­ ный этап создания сборника в большей мере, чем с другими. Такой фигурой на первом этапе, который можно назвать предысторией создания сборника, явился молодой тогда писатель, переводчик и издатель Карен Макаэлян (Герасим Сергеевич Микаэлян). В обширной литературе, посвященной изданию «Поэзии Армении», почти ничего не говорится о первоначальном периоде — т. е. истоках зарождения идеи сборника. В архи­ ве П. Макинцяна сохранились следы напряженной борь­ бы, первых планов и надежд, обсуждений и споров, пред­ шествовавших решению Московского Армянского Коми­ тета издать сборник армянской литературы на русском языке. Источником сведений об этом являются письма Ка- рэна Микаэляна к Ваану Теряну, относящиеся к концу 1914 года и первой половине 1915 года. Основываясь на них, можно утверждать, что начало истории создания сборника «Поэзия Армении» относится не в весне 1915 г., как то было принято считать, а к более раннему сроку, во всяком случае на шесть-восемь месяцев вперед. В храня­ щемся в архиве П. Макинцяна письме (октябрь 1914 г.) встречается первое упоминание о сборнике, идея которого зародилась в недрах Московского Армянского Комитета, начавшего, как это удалось нам установить, свою деятель­ ность, именно в октябре 1914 г.

На одном из заседаний Комитета, проходившем под председательством Степаноса Григорьевича Мамиконяна 15 октября 1914 года, было вынесено решение собрать око­ ло миллиона рублей и солидную часть этой суммы обратить на культурные нужды нации1. Под культурными нуждами, или, говоря современным языком, мероприятиями подра­ зумевались организация лекций на исторические, архео­ логические, литературные темы, проведение юбилеев ар­ мянских писателей и исторических дат (вроде войн времен Вардана Мамиконяна — эту дату решено было отметить 29 января 1915 года) и пр. Одним из примечательных начи­ наний Московского Армянского Комитета было, например, приглашение из Петрограда профессора Николая Яковле­ вича Марра для чтения лекций в Москве. Известно, какое яркое впечатление оставили они на москвичей и какой ин­ терес возбудили у русской общественности к армянской культуре и языку. Другой очень важной стороной деятельности Москов­ ского Армянского Комитета была организация изданий книг и журналов на армянском и русском языках, дающих представление о состоянии современной армянской литера­ туры . Интересно, что в процессе обсуждения издательских планов члены Комитета сошлись в мнении о том, что назре­ ла необходимость издания сборников армянской литерату­ ры как на армянском, так и русском языках. В первую оче­ редь подробно обсуждался сборник армянской литературы на армянском языке. Это начинание очень приветствовал В. Терян. В письме К- Микаэляна к нему от 16-го октября 1914 г. есть строки, которые свидетельствуют об оживлен­ ном обмене мнениями между ними по этому вопросу. «Не 'буду писать ни за, ни против твоих возражений, потому что издание Сборника на армянском языке по всей вероят­ 1 Архив П. Н. М акиицяна. Письмо К. М икаэляна В. Теряну ■от 16 о к т я б р я 1914 г. В дальнейш ем все неоговоренны е ссы л к и — на этот архив, находящийся у автора статьи. 151

ности не осуществится. Остается сборник на русском язы­ ке»1. На том же заседании Комитета, состоявшемся 15 ок­ тября 1914 рода, с предложением издать сборник на русском языке и обоснованием его необходимости выступил Карен Микаэлян: «Эту мысль подал я. С большим сочувствием отнеслись наши «старшие» друзья, даже воодушевились»2— писал он в упомянутом письме к В. Теряну. Вопрос об издании различных сборников на армянском и русском языках еще более определился через месяц. В письме от 16 ноября 1914 года К. Микаэлян сообщил В. Теряну о другом сборнике, тоже на армянском языке, который должен был охватить возможно широкий круг писателей и отобразить историческое развитие армянской литературной мысли на огромном материале. «Это явится сборником, в котором будут представлены все наши писа­ тели и который будет плодом их совместных усилий. Подоб­ ный сборник может издаваться вдали от Кавказа и местных партийных (неразб.) среды. Он даже лучше будет редакти­ роваться, если будет вдали от грохота и дыма пушек»*. Вместе со сведениями об этом сборнике на армянском языке Микаэлян сообщает и о сборнике армянской литера­ туры на русском языке, тут же объясняя его цель: «Чтобы дать русской общественности представление о культурном уровне армян»4. 1 « . . . - Р п ш п ш Р 11, ^ р 1п М ь г 1, Лш и/'Ь \" I ч ь я ь<г л щ л о / и -V 4* Р ^ р * прп^ Ь ш к ^ш ^рЬЬ ^ р ш т ш р ш ^ т Р ^ А р ш ^ Ь Ь ш ]Ь <ин(шЬш1{ ш - •ип^Р^ш^^р 2/г у ш ! 1ТЬпиТ 4 ш ииЬркЪ 2 «1^ и ^ {ч л р р ш р А ш р А к д ^ Ь и г 1ГкА <ш Л р шЬр п / и Ь д ^ Ь ЛЬр «4 ш и ш ~ ^ш^пр» ршр 1?Ь Ьр р I Ъп^^Ь|^и^| ш /к п р ^ к д /гЬ » ! 3 (ГV /> с) п ^ п ± ш А п с , п ,.р ш к ^ Ь р п Ы Л , 1Т Ь р р а и , р п Ь г ш р ^ Ь и ш ш ПЬ ш \\ ,1,р р к п р р Ь р ш Ъ д Р п ^ ш Ь 1 ш 11 п п р А р 1 ц !< Ь Ь р , 1Г/1 < /» ш р п <г 4 ш ш р ш ^ п Ч п ^ ш и /гд <Ь пп < --« пп 1 ^ п ^ ш ^ д ш ^ ш Ь (н ер азбО р Ч .) : р ? ш М ,1 ,р [,д , Ъш Ь п ц Ь ^ и Ц Щ и ^ р ш у р ^ / г , к Р !■ 4Ь пп и //.Ь/г р Ь ц ш Ь п р Ь Ь р ^ п р п т Ь Ь р ^ д пи « « 1 * 1 4 ш Л ш р 4ш /Ьр[> 4 ^ ш и ш р ш ^ т-Р ^ Ъ И'Ш Ш ^ Пр 1{ ш Р ПГ^ПI. Р Дш Ь I? Ш и[/Ь . . •)) { 152

Идея создания сборника на русском языке, по-видимо­ му, находит наиболее широкий отклик и поддержку среди армянской интеллигенции. Если учесть историческую си­ туацию тех дней, когда армянскому народу угрожала опасность физического уничтожения и, связывая свою судьбу с демократическими силами России, он взывал к широкой русской общественности, станет понятным, почему издание сборника армянской литературы на русском языке казалось армянским деятелям культуры делом первосте­ пенной важности. Примечательно, что уже в этой начальной стадии об­ суждений и разговоров о будущем сборнике, у. е. у самых истоков его зарождения, уже стали вырисовываться кон­ туры принципиальных основ его построения, явственные формы обретало все неповторимое своеобразие намечае­ мого литературного предприятия, все его отличие от изда­ вавшихся ранее армянских сборников на русском языке. В том же письме от 16-го ноября 1914 года К. Микаэ­ лян писал В. Теряну, что нужно «издать роскошный сборник на русском языке, в который войдут все жемчужи­ ны нашей литературы в отменных переводах. Его можно издать в большом количестве, в нынешних условиях он обязательно распространится»1. Комитет еще не принял решения об издании сборника, а уже в октябре 1914 года начались разговоры о выборе редактора. На первых порах фигурировала кандидатура Ю. Веселовского, как человека много сделавшего для по­ пуляризации армянской литературы среди русской об­ щественности, хорошо знакомого с историей и литературой Армении. Но новый принцип построения сборника, который должен был отличать его от всех его литературных пред- 1 «2.р ш ш ш р I ///г 2 Р ^ 1 ^ п ц п ^ ш & т . п п т Ь р / ' Ь / 4 ц ^ п п 1 р I/и/ и, [, т ) , ш1{ - *//' ‘Г Ь Г Ч Г ш к ш 'Ьп1-Р1 ш'и ц п $ ш р \\ ,кр \\ , ч Ь а к д /,11 р ш р д л Г ш Ъ п ^ р ^ Л Ь Ь р р , ‘У ш 4 ш р к 1{1 I; 1? Ь & р ш Ь ш ^ п и Р ^ и и Т р 4 р ш т ш р ш1{Ь п р Ы ,р1]Ш и / ш {^ ш Ь Ь Ь р п и Г ш Ь - и/ ш ш и ш п 1 { т ш р ш (У^^ п ; 153

шественников, заставил серьезно задуматься инициаторов дела о целесообразности привлечения Ю. Веселовского. Первый, кто без обиняков возражал против него, был Ваан Терян. Это видно из письма от 16/Х— 1914 г. К- Ми­ каэляна В. Теряну: «Согласен с тобой, что Веселовский человек без вкуса, но тем не менее единственно деятельный человек. Поэтому я с ним и поговорил, но он не хочет впря­ гаться в работу, а так лишь, слегка содействовать делу»1. Небезынтересно отметить, что к тому времени, т. е. к 1914 году, в среде армянских писателей и критиков (П. Ма- кинцян, В. Терян, К- Микаэлян), а также и русских (из­ датели «Сборника Армянской литературы» в Петрограде) уже сложилось определенное критическое мнение о Весе­ ловском и всех добрюсовских изданиях армянской лите­ ратуры на русском языке. Следующее известие о продвижении сборника содержит­ ся в письме К. Микаэляна В. Теряну от 2 декабря 1914 г. Он с удовлетворением сообщает, что Комитет все определенней склоняется к положительному разрешению вопроса. «О русском томе в Комитете уже шла речь. С боль­ шим одобрением отнеслись к этой идее. Наверно расходы возьмет на себя Комитет»2. Чем больше дело издания сборника приобретало реаль­ ные очертания, тем определенней вырисовывался своеоб­ разный облик будущей книги. В упомянутом письме говорится и о новом принципе по­ строения сборника. «Мое предложение — собрать воедино лучшие произведения наших лучших писателей»3,— пи­ шет К. Микаэлян. ^ 1ч/ 4 Ь т , пр и Ь ш Ь & ш ц и ^ А ш р ц к* ^ ш ^ Ь щ Ь и / Т ш 1^ 1?ш рг]-Ь I ;, п р 1/шрпг^ ^р ц р ш 1[ш Ъ ш 2 /и ш ш ш Ь р 1[Ш т ш р Ь [ * О’р ш А ш А ш р 1,1 [ и п и Ь д ^ 4 Ь т р { Р ш ^ д и ш ^ [Ги гш ц ^ р I; к ^шЬр рЬп[1 тш 1{ Ь ^ (с П'п «.о ш 1{ш Ь 4 ш и г п р Д ш рг^ ЬЬ Ч т Г ^ т Ь п и ? [ и п и р Ь ц и л ^ . 1ТЬ& ^‘ш ^|рп^Р^ш ^}‘р 1^ Ь р ш р Ь р 1( Ь д [ г Ь : ЬрЬ.^ & ш [ и р р ^|п^||^пЬЬ ^ ^ Ь р д Ь ^ я г ^ (с!1/ ! ш п ш ^ ш р 1 {Ь I; 1? Ь р ( и л ^ ш ц п ц Ь ц р п ц Ь Ь р ^ ц.п ц Ь ц р 1^ ш & р Ь Ь р р ь^ 154

Мысль, что сборник должен являть собой собрание ше­ девров армянской литературы и дать представление не о всем процессе литературного развития, а лишь о ее худо­ жественных вершинах, красной нитью проходит через всю переписку между К- Микаэляном и В. Теряном. В письме В. Теряну от 25 марта 1915г. он пишет: «Собрать жемчужины нашей литературы, производя отбор только с художественной точки зрения и совершенно не считаться с общественной исторической значимостью произведения»1. Конкретизируется и другой принцип построения сбор­ ника, логически вытекавший из первого — представить лучшие произведения армянской литературы в совершен­ ных русских переводах, отказаться от имеющихся слабых, привлечь известных русских поэтов и переводчиков, дать образцы высокохудожественных переводов. В том же пись­ ме К- Микаэляна от 2 5 /Ш — 1915 г. говорится: «Поэтиче­ ские переводы нужно поручить самым лучшим русским поэтам. Прозаические же дать просмотреть самым извест­ ным русским прозаикам, а внизу указать: «перевод под редакцией такого-то»2. Заметим, кстати, что по первоначальному варианту сборник должен был состоять из двух отделов — прозаи­ ческого и поэтического и лишь позднее, как мы увидим, утвердилась мысль оставить только поэзию. В рассматриваемый период наряду с идейно-концепци- онными основами построения сборника разрабатываются и такие отдельные детали, как вопросы оформления и фор­ мата книги, даже качества бумаги. Еще в марте 1914 г. (в упомянутом уже письме) К- Микаэлян пишет В. Теряну: 1 ссДАтЬг^Ь^ |//<р црш1{шЬп!-Р{шЬ цп^шрЬЬрр, рЬтрт-Р$пиЬр 1[шшшрЬ- / я / / Ц П Ш 1 ц Ь г/ш р и т ш ш Ь т Ь ч ш ^ Ь ш ^ д Ь. /г Ы {ш ш [г ^ п и Ь Ь Ь ш ^ ш / Т Ь Ь и ^ Ь [ПЦ 4 ш и ш р ш I/ ш 1{шЬ [{и л ? щ ш ш ш р < / Ь р р » г ^ « Р ш Ь ш и т Ь гр&п 1-1<} 1.Ь Ь Ьр [г [&ш р сц Гш Ь п 1- р у/7 сЬ р 4 ш Ь & Ь Ь [ п п т ш 1 ( ш Ь ш - /1ЬЬ ш р ш Ь ш и ш Ь ц & Ь Ь р . ш р& ш 1{ЬЬрр р ш р гц Г ш Ь Ь [ и ШШ1 , п р п п т ш 1 ( ш Ь ш Л Ь Ь ш ^ ш /ш Ь /г ш р & ш ^ ш ц ^ р Ь Ь р р ш 2 ^ ( 1 ш Ь д 1 /ш д Ь Ь Ь к ш ш ^ р ц.р1г^' а [Иш р щ Г ш Ь ~ I; \\ш$ршцрт-рциАр»1 155

«Напечатать на хорошей бумаге. Рисунок для обложки сделать в красках. Художественно оформить сборник. По­ местить в начале маленький очерк об армянской литерату­ ре. К каждому писателю дать биографическую справку»1. В центре всех обсуждений будущего сборника стоял К. Микаэлян, который по существу нес на своих плечах всю тяжесть организационной и агитационной стороны де­ ла. Его смело можно назвать главным инициатором созда­ ния сборника «Поэзия Армении». К сожалению, не все предложения К- Микаэляна были в дальнейшем осуществлены, хотя его во многом активно поддерживал большой энтузиаст сборника председатель Московского Армянского Комитета Степанос Григорьевич Мамиконян. Следует подчеркнуть, что уже в конце 1914 года в об­ щих чертах был намечен и список русских поэтов, которых следовало привлечь в качестве переводчиков. В письме К- Микаэляна от 2 декабря 1914 года. В. Теряну названы следующие имена: Бальмонт, Бунин, Брюсов, Балтрушай­ тис, Щепкина, Блок. От себя К- Микаэлян добавляет: «Постараться, чтобы эти имена были обязательно»2. Спустя несколько месяцев, 25 марта 1915 г., К- Микаэ­ лян сообщает В. Теряну: «Что касается русского сборни­ ка — я в свое время тебе писал, однако ты не ответил. Но моя тогдашняя агитация, кажется, не прошла даром. Сно­ ва этой идеей воодушевлены Веселовский и Тогомян (!). Благосклонно настроен и местный Армянский Комитет. Вчера вместе с Мамиконяном, Кусикяном и Цатуряном провели совещательское заседание. Я изложил свои планы и получил их одобрение»... И в заключении письма: «Конечно, ты и Погос, (П. Н. Макинцян.— А. М.) если 1 «8щшдрЬ^ Р чР !1 и / ш т р ш и т Ь / ш ш [ х//г ш Ь Ъ /Х ш Ь Ч П ц Ь ц ц п ц Ь Ь Ь р ^ Ь р т ^ г &■п ц п 1^ ш &п Л ш Ь Ь / и /ш р ш цш рI/ : Ш щ р п и Г ^ | 1 ф п р р ^ ш 1 { Ь ш р 1 { 1 ?Ь р Ц р Ш ^ ш Ь п I. [З З т _ р ш р ш ь ЦП1-Р Цр1[шЬ- р ^ д ш п ш р 7 ^ /|/ Ь р ш ф п р р М Ц Ь Ь и ш ц р п ^ / д д т Ь р я х ^ пр ш Ьщ ш т& ш п. ш ЬпсЬЬЬрр 156

будете здесь, обязательно войдете в этот редакционный со­ став»1. Если при обсуждении общих принципов создания Сбор­ ника все члены Комитета и редакционной комиссии были единодушны, то как только дело дошло до их практиче­ ского осуществления и, в первую очередь, отбора писате­ лей, сейчас же возникли противоречия. Людей, входив­ ших в состав редакции, можно было смело назвать едино­ мышленниками в предпринятом деле, но никак не во взгля­ дах на литературу. 12 апреля 1915 года К. Микаэлян в письме В. Теряну бьет тревогу: «Очень трудно будет ра­ ботать в редакции с таким разношерстным составом. И пред­ ставь, это почувствовалось с первых дней. Тогомян не считал излишним солидное место отвести Леренцу и более скромное — «произведениям» (!!) Д. Мкртумяна. Жду тво­ его или Погоса приезда, чтобы в редколлегии создать пе­ ревес и тем самым двинуть дело вперед»2. 28-го апреля 1915 г. Московский Армянский Комитет принимает официальное постановление об издании сборни­ ка на русском языке. «Должен сообщить тебе радостную весть,— пишет 1 мая 1915 г. К. Микаэлян В. Теряну.— Вопрос о сборнике решен. Позавчера на заседании Комите­ 1 1[ Ь р ш р Ь р 1^ п и Г ^ п п ш < /пц т[ш & п1_1гЬ — Ь и с/ Ш|/ ш Ь ш ^(гЬ Ь Ч Ч р Ь у /г и ^ Ь ш д /» ш Ь и / ш ш ш и / и ш Ь : Р ш ^д /»</ шуЬ с /ш // ш Ь ш ц/ипш - _/;/; ш Ь 1(ш р & Ь и ш Ь ^ Ь т ^ 1 [п р ^ п и Т г Ъ п р ^ д ш у«у ц ш г ц и ф ш р т ^ 2 Ш ш п ц Ь .п р 1[ ш Ь ЬЬ и 8 п ц тГд ш Ь р (\\)* ш р ш И ш ц р щ .р $ т .Ъ 4 З пи1Э ш ш / / ,// А тЬцф и 1{п I?/ / ш Ь Ь ! Ц ,Ь д {ш [ о р р 1 Г ш /г^лЬуш Ь/г, ^ п т ^ ^ ш Ь / г к & ш п ир^ ш Ь /1 п С Ь Ь д ш Ь р 1?[1 {и п р ^ р г/ш ^ д ш ^ ш Ь г+ пцп^ : Ьи /чГ Ь р ш ц ^ р - Ь Ь р р щ ш р ц Ь д /г Ь_ 4ш 1 [ш Ь ги _Р 1 П 1 .Ь д т ш ц р ш Ь д 1{пгцГ/гд . . . Ь ^ ш р ^ Ь ц т . к Щ п- ц п и р п р и ц ц т ^ Ч Ь ц ш р , ш Ь щ и щ Г ш Ь щ /»ш /» Л т Ь Ь р ш у/7 р ш ц р т ф $ ш Ъ 1{шц~ д/у» ^ (/УгшуЬ 2 Ш Ш 4-*}*[шр ы//гшД [(тЬ ^ [и 1? р ш ч р ш Ь ш 2 [и ш т ш Ь р р флипЬ^&шцшЬр /тл/рш ^ к Ьркш ^ш ^р, Ь р к ш Ь М/ил] ш п ш ор^дг ИпциА^шЪр ш ^цпрц ^^р цтЬпиГ 1?Ь& тЬц тш[П1_ [ЬпЬЪд^Ь к «//г ^шгТЬиш илЬ г] Я'. 1 М { р т п и Г :ушЬ/г « р ш \\ 1 ш и т Ъ гр Ь п * -Р { п иЬ Ь Ьр [гЬ » (\\\\)* V щ ш и п и ? 1лТ Р п ^ и л ! Щ п ч п и /г п р [ ш / р ш у р н х - Р { ш Ь 1Г Ь 2 ^ т Г щ Ь Ь и ш д ^ ш ш п ш у ш ц Ы Ъ р ч р ш Ь т { цпр&р ш иш ^ тш Ь Ь Ь р » ! 157

та сделали доклад об этом предприятии и после горячих споров, при поддержке подавляющего большинства ар­ мян наше предложение прошло... Очень трудно было втол­ ковать представителям нашей буржуазной интеллигенции, какое большое моральное значение имеет подобное дело... Степан Мамиконян сыграл здесь благороднейшую роль. (Наконец-то!)» И ниже: «Провели новые выборы в состав редакции. В нее вошли Карапет Кусикян, Ал. Цатурян, Веселовский и я. Д ля содействия в художественный отдел введен Сарьян. Тогомян не вошел»1. Хотя список лиц, вошедших в состав редакции, и был утвержден, однако К- Микаэляну большие опасения вну­ шал вопрос о том, кто будет непосредственно работать с русскими переводчиками и редактором. Он торопит Ваана Теряна и Погоса Макинцяна с приездом в Москву: «Твое и Погоса отсутствие сильно сказывается. Я совсем один»2. Эта фраза К- Микаэляна «Я совсем один» в какой-то мере проливает свет на участие в работах двух других чле­ нов редколлегии — К. Кусикяна и Ал. Цатуряна. Ю. Ве­ селовский, как известно, отошел уже в самом начале ра­ бот, а что же касается К. Кусикяна, то его участие было скромным. Об этом свидетельствует письмо К-М икаэляна: «Кусикян сегодня заявил, что хочет отказаться от работы ввиду большой занятости» ', а также проверенные нами ар­ 1 СС-РЬ^ и л /г т . р ш [ и и ц [ п и р •‘СшутЬАх/.* (^ п ^ п ^ ш & п 1_/г ц п р Ь р *1_пиГ ЬрЫ/ ^ ш Ьд дш ! орр [{гиГ^тЬ/г Ь ^ и т п и Г !.д Ьд р шуф^ Ь р^ ш Ь 11/1)1 к т ш р гЦ ъ '& ш р ш Ъ т.р ^ тЛ & Ъ р /гд 4 Ь т п ^ш^Ьр/> 1ГЬ& илГш и- Ь т / г } ]Ш (/р 1? Ь р ш п ш у ш р ^ р ш Ь д и л / г ...О ш ш ц ^ у /ш р Ъ гц ш ( 1? Ь р р п и р п и и ^ ш Ь / гЬ ш Ь [/ щ Ь Ъ д / и и ^ I/Ь р1^ш { ш д т д / г ^ ЬЬ р /гЬ ^ ш и ^ ш д Ы г^ ///г Ь ^ ш Ь ц п р Ь /1 р ш р п - 1/ Ь & Ъ ^ ш Ъ ш ^ Щ -Р р х .,* 1 / т Ь ф ш Ь Ь п и // ш ^/>1{ п Ь $ ш Ь р ш ^ и т Ь ^ 2 Ш ш ЧI» г / Ь д г / Ь р Iи ш г ц л д ( ^ Ь р р ш щ Ь и ) . . . Ъ л ?р ш ц р ш \\ [ш Ъ Ьпр р Ь т р т .- Р р ! 1_ЬЬ Ь р ^ ш ш ш р ь / Ь д , р Ь т р г / Ь д ^ Ь */п т ^ ^ ш Ъ у ХУш ш п с р ц и Ь , Ь и г Ч'Ь ц ш р 1/ Ь и ш ш1{ ш Ь р ш с ^ Ь п и Г ш ^ ш \\ ^ д Ь^ т. ^ ш I?ш р И ш р ^ ш Ъ г Зпдп ^ «х-Рп 1л. ш Ь ч р ц и т Ь р 1 т и Г I ;: Р п / п р т Ц гЬ Л Ь ш 1 { ап р и ц и о р ш и ш у , и р ш ш ////р I; ^ р ш ^ ш р г/ Ъ ^ , () ш I? ш Ь ш 1(/г иГ^П1.РдшЬ ЩШШЬШ111и/))1 158

хивные материалы Государственной Библиотеки СССР им. В. И. Ленина, по которым видно, что участие К- Куси­ кяна ограничивалось частичным отбором материалов по отделу новоармянской литературы. Кроме того, осенью 1915 года он тяжело заболел и, естественно, полностью вы­ ключился из работы над Сборником. Поэтому в редкомиссии фактически оставались двое — Ал. Цатурян и К. Микаэ­ лян, что сильно беспокоило последнего. Для реализации же намеченного плана нужны были деятельные, знающие люди, подобные В. Теряну и П. Макинцяну: «Если тЫ и Погос были бы здесь, мы втроем в нынешней ситуации с большой легкостью реализовали бы это деж)1.— писал К. Микаэлян В. Теряну. Надо сказать, что у К- Микаэляна был уже опыт сов­ местной литературной работы с В. Теряном и П. Макин- цяном. В 1912 г. они втроем издавали литературный аль­ манах «Гарун», работали и над другими изданиями книг и журналов армянской литературы, причем деловой, органи­ зационной стороной больше занимался Карен Микаэлян, а литературной — В. Терян и П. Макинцян. К марту 1915 года относится обсуждение возможных кандидатур редактора сборника. Против Ю. Веселовского, как уже было сказано, высказывались и В. Терян и К- Микаэлян. Несмотря на большое уважение к Ю. Ве­ селовскому, члены редакционной коллегии Армянского Комитета искали нужного редактора из среды известных Ь пЬ ш рр^упси-ских поэтов, не ставя в качестве обязательного усло­ вия знание армянского языка и литературы. В этой связи остановимся на мнении, что впервые кан­ дидатура В. Брюсова была предложена М. Горьким. В «Материалах к биографии В. Брюсова» («Валерий Брюсов. Избранные стихотворения», Асас1егта, изд. 1933, стр. 139), а также в воспоминаниях, опубликованных в журна- ^ «ьрь и.ц т . Щпг^пир и ц и т Ь ц [ ^ Ь Ь р , I , р I , р т / и ш щ ц п р & р г ц т / и 1 /р Ь р Ь Ь р - 2 шш 2^ т п иР дш I ? р , / / /<1Ь п [ п р т и и Т я г

л е «Литературная Армения (1959 г., № 5 ), И. М. Брюсова пишет о том, что «... члены комиссии вместе с поэтом В. Те- ряном отправились к М. Горькому». И он «посоветовал обратиться к Бунину или, что предпочтительнее, к Брюсо- ву»1. По сей день свидетельство И. М. Брюсовой было един­ ственным источником этого мнения. Однако в недавно об­ наруженной нами в музее литературы и искусства Арм. ССР статье К. Микаэляна «Великий друг народов» мы встречаемся с тем же утверждением: «Для нашей же (антологии — А. М.),— пишет К. Ми­ каэлян,— он (М. Горький — А. М.) рекомендовал обра­ титься или к Бунину, или Брюсову. «Первый, пожалуй, больше подойдет, он, как никак академик, сказал он улыбаясь,— но Брюсов сделает больше и лучше. Человек добросовестный, усидчивый, работоспособный. Нет, пожа­ луй, Брюсов лучше!..» От редактирования этой антологии он отказался, счи­ тая, что для такой антологии нужно пригласить писате­ ля, имя которого может оказаться более приемлемым для того общества, которое представляло субсидирующая ор­ ганизация — Московский Армянский Комитет. По приез­ де в Москву, следуя советам Алексея Максимовича, мы об­ ратились к В. Брюсову и, конечно, не ошиблись» . Встреча В. Теряна, П. Макинцяна, К. Микаэляна и К. Кусикяна с Горьким могла произойти только в мае 1915 г. До мая месяца П. Макннцян находился в Эчмиадзи- 1 Основываясь на воспоминаниях И. М. Брюсовой, эту же вер­ сию повторяет К- Григорян в своей книге «В. Я. Брю сов и армянская поэзия»: «А. Ц а т у р я н , П. М аки н ц ян , К . М и каэл ян поехали в П е тр о ­ град, где к ним присоединился В. Терян. Все вместе они отправились к М. Горькому в Ф инляндию и предложили ему стать редактором предполагаемого издания. Но Алексей Максимович был очень занят и посоветовал им обратиться или к Бунину, или что предпочтительнее, к Брюсову». 2 Музей литературы и искусства Арм. ССР, ф. К. М икаэляна. -См. такж е «Л итературная Армения», 1967, № 2 160

не безвыездно. Об этом свидетельствуют письма как самого .П Макинцяна, так и К. Микаэляна. Так, в письме от 12 апреля 1915 г. К. Микаэлян сообщал Теряну; «Сейчас получил письмо от Погоса, может быть скоро (т. е. по окон­ чании занятий) он приедет в Москву»1. Итак, эти строки написаны в начале апреля 1915 г., т. е. когда П. Макинцян находился в Эчмиадзине, К. Ми­ каэлян и К. Кусикян в Москве, а В. Терян — в Петрогра­ де. Значит их встреча с М. Горьким не могла произойти раньше мая 1915 г. Первое же упоминание о кандидатуре В. Брюсова и И. Бунина встречается в письме К- Микаэ­ ляна В. Теряну, датированном 25 марта 1915 г. Перечис­ ляя, какие требования редколлегия выдвигала перед Ко­ митетом, К. Микаэлян писал: «Все это председатель наше­ го Комитета одобряет и, представь, обещает даже высокую оплату, если на обложке сборника будет написано: «под общей редакцей Бунина или Брюсова». Я ничего не имею против последнего. Согласен и Цатурян. Посмотрим, что скажут Ю. Веселовский и Тогомян»2. Деятели армянской культуры, уполномоченные решить этот вопрос, понятно, не могли обойти В. Я. Брюсова—из­ вестного не только как поэта, но и как выдающегося пере­ водчика, знатока мировой литературы и ученого, которого по справедливости считали тогда «центром интеллектуальной мысли всей России». Не лишено оснований предположение, что представители Армянского Комитета сами назвали А лек­ сею Максимовичу имена двух известных русских поэтов В. Брюсова и И. Бунина. Последний высказал свое мнение о том, кто из них лучше подойдет для намечаемого дела. Но 1 \"/п^пи/гд Ьпр ш Ь Ь/,1 Ч-пидЬ (ш ]и /,Ь р Ь щш рш щ 1Гп1.Ьр. ЬЬрр ^ЬряшдЪЬ^псд й ш п ) цш Ц 'пи^ ш ! 2 (Гш</АЬ/гЬ М р Ьш /иш ^ш ^р ( шш^и и Ь р к ш ^ ш ^ р / и п и т ш Ь п Л * Ь п Ч Ь/,и1, ^ ш р Ь ш т р п ^ ^ А , Ь\\}Ъ чршЬ рЬ14шЬ,^р 1и^ршЧр„сР^ш^р Р п Л ^ ЦшЛ Рр^тпЩ,... (ГЬи ^р ^ь /, * и Яшш„^1шЬр, 1/шрЦр '{ЬиЬ^п^и^Ь и Зп^тГ/шЬр! 101 11 Брюсовские чтения

если даже предположить, что Горький сам предложил кандидатуру Брюсова, то надо полагать, что тут произошло счастливое совпадение мнений великого русского писателя и представителей армянской культуры. Стоял на обсуждении и вопрос о том, кто будет писать предисловие к сборнику. «Если бы спросили меня,— пи­ сал К- Микаэлян В. Теряну,— я предложил бы написать Погосу, или Цолаку (Ханзадяну — А. М.)! Но поскольку есть Веселовский, задача очень осложняется»1. В те дни никто не мог полагать, к чему приведет увле­ чение Брюсовым армянской поэзией и, конечно, никто не мог думать, что предисловие будет написано им самим. Все значение для армянской литературы намечаемого к изданию Сборника хорошо осознавалось его инициаторами— К- Микаэляном, Ст. Мамиконяном, К- Кусикяном, Ал. Цатуряном: «Это будет пробным камнем для нашей лите­ ратуры,— писал К- Микаэлян 1 мая 1915 г. В. Теряну,— посмотрим, что скажет русский читатель. Если отнесется одобрительно, этот факт будет иметь огромное влияние на нашу литературу»2. Прогрессивная армянская интеллигенция прекрасно по­ нимала, что Сборник выйдет за рамки литературного яв­ ления и станет политическим фактором в борьбе за интере­ сы народа, так несправедливо попираемого на глазах всего цивилизованного мира. Второй этап создания Сборника, как говорилось выше, охватывает время с конца июня 1915 г. по ноябрь того же года и отличается удивительной интенсивностью работ, в * « ЛЬш/ 1 Ьи ^ ш п ш ц и \" Ч п ц п и ^ Ь , пр 1{ш , [и Ь ц ^ р р ш р ш Ь п и Г I;» : 2 аЦш // / | ф п р А п 1.р д ш Ь р ш р 1? Ь р ц р п !.[<}{ ш Ь 4 и л 1 ш р * 8 Ь и Ь Ь Ь р /1 ) 1 1 Цш “ /' п п 1.11 р Ь р Ь р д п /1 ^ ш и ш р ш ^ т - Р ^ п и Ь р г I ) [ 3 Ь 4 ш 1^ ш Ь п 1. р ^п ф ш ч т р 11р [и п ^ п р и л щ Ь д т - Р {Ш -Ь р 1[п 1.Ь Ь Ь и/ Л » р ц р ш 1[ш Ъ п и Р { ш Ь 1/ р ш » 1(?2

результате чего завершается в общих чертах составление книги. 4 декабря 1915 г. К. Микаэлян сообщает В. Теряну: «Наш Сборник готов. Вносим последние добавления». В этот период главным «действующим лицом» со стороны Московского Армянского Комитета, взявшим на себя ос­ новную тяжесть работы, становится Павел Макинцян. В 20-х числах июня 1915 г. он по приглашению Комитета при­ езжает в Москву и 26 июня, вместе с Ал. Цатуряном и К- Микаэляном посещает В. Я- Брюсова, чтобы полу­ чить его согласие редактировать Сборник1. Сообщая о таком большом и радостном событии, как со­ гласие Брюсова взять на себя обязанности редактора, К. Микаэлян 27 июня 1915 года, т. е. на следующий день после посещения В. Брюсова, писал в Петроград В. Теря­ ну: «Вчера с Цатуряном и Погосом были у Брюсова. При- 1 В этой связи заметим, что до публикации воспоминаний И. М Брю совой бы товало мнение, что среди лиц, посетивш их Брю сова, на* ходился и В. Терян. Чтобы окончательно уточнить эту маленькую историческую де­ таль, процитируем выдержки из двух писем к В. Т еряну, находивше­ м уся в это врем я в П етрограде. В III т. произведений В . Т ер я н а (Ай- петрат, Е реван, 1963) помещено письмо В. Теряна к Ал. Ц атурян у, в котором говорится: «Сегодня получил сообщение от К арена, что во­ прос о Вашем Сборнике решен. Особенно радует хорошее отношение Брюсова». Это письмо могло служ ить достаточным основанием полагать, ’ что среди тех, кто посетил Брюсова, Теряна не было. Но редактор не I смог датировать письмо и отнес его приблизительно к лету 1915 г. Д ата этого письма может быть уточнена. Оно относится к периоду меж ду 27 ию ня и 17 ию ля 1915 г., что видно из следую щ его: письмо К . М и к аэл я н а, на к о торое ссы лается В . Т ер я н (см. там ж е, стр. 15), написано 27 июня. В нем сказано: «Из Ц атуряна выбор буду делать я, а из твоих — наше пленарное заседание (Погос и я) единогласно реш и л о , чтобы ты вы брал 16 с ти х ., к ак и е хочеш ь». В следую щ ем письме I. к Теряну К. М икаэлян уж е реагирует на отрицательное отношение к I его решению провести выбор стихов Ал. Ц атуряна. Он пишет:«...ты I удивился, что я могу делать выбор стихов Ц атуряна...» (там ж е). Т а­ ким образом, цитированное выше письмо В. Теряна к Ал. Ц атуряну [ относится к первой половине ию ля 1915 года. 163

нял хорошо, а 1а М. Горький, дал (почти) согласие редак­ тировать наш Сборник. Проявил неожиданную заинтере­ сованность к нашему предложению до такой степени, что решил изучить армянский язык! Да, не удивляйся, через три дня Погос начнет ходить к нему и давать уроки армян­ ского языка. Потребовал всю литературу об Армении. Словом, проектируемый нами Сборник выйдет под высо­ чайшей редакцией «известного русского поэта В. Брюсо­ ва»1. Второе письмо — П. Макинцяна к В. Теряну, напи­ санное через два дня после этого события: «Московский Сборник после тяжелого кризиса идейно родился. Брюсян (Брюсов — А. М.) нас (я кооптирован уже)— Карена, Ца- туряна и меня, принял очень приветливо и согласился быть редактором. Хочет ознакомиться с армянским языком — для этого я должен дать ему несколько уроков. Во вторник поеду к нему — в деревню, мало-помалу отбираем, будем и дальше отбирать, а потом и переводить»2. После согласия Брюсова взять на себя редактирование Сборника, на П. Макинцяна была возложена обязан­ ность — обучить в возможно короткий срок русского поэ­ та армянскому языку, ознакомить его с культурой и исто­ рией Армении, прочитать ему цикл «лекций» по армянской 1 и ^1п 1[п и <Аш Ь/ т Ц Р р ^ п ш т Ц * Л п т рЬ^п^Ьд 1Ш1[, а 1а Чч/р^/г, ич[Ьд п 1-Р$т.Ър <!Ьр З771-/1 / и ^ р ш ц / г р р . д п ц д ш ^ Ь д ш Ь и и / ш и [ р ^ Ш - Р ^ п Л ц Ь щ )* *ТЬр ш п ш ^ ш р - I] р к. и ц Ь ш и т ^ и ш Ь , п р !{& п.Ьд и п |/п р Ь [ ш р Ь Ь [ Ь 1-Ь I > ^ш рОш ~ Ь ш и I Ь р Ь р о р ^ д 4 Ь т п Щ п^ пи р и1{иЬ1П1. I; Ь р ш Ь Ь. 4 ш ] Ь р Ь Ь/| ц ш и Ь р т и ц ! Щ ш -:ш Ь*1,д 4 ш ]п д I и ц р ш ^ ш Ь т - Р ^ Ь ЛииДЬ ш ^ р п щ ц р ш !{ш Ь п и- Р ^п Л р г (Г/г {ипи^т{ Л>р ЬршцршЬ </п44(/ш&псЬ [пци ^шЬиЬ!) клпии црлц» Ч. Ррри-ЧтЦ/ ршрЬ{Ш[ (шТршцрт-Р]ии/р»! ^ «\\Тии1{г[ш^ г}п/1П1^ш&п1.Ь ЬшЬр Ьр1{п1Л1{г^д Ьшп [и^ЬшщЬи ЬЪ^Ьд: Рр п ^ и ^ Ъ р ЛЬц (Ь и Ь<! /г ш Ь ш /,) ^ ш р Ь Ь п ^ Ь , О 'ш ш л^ш Ь /гЬ и /гЬЛ 2ШШи^рш^р рЪцпСьЬд к ^ил/шЬш^ЬЬд [и^ршц^р П1-4Л1.1Г% - Ъ л Р ш Ь ш I ^ и ц к р Ь Ь [Ь ц |//гЬ — и/ш ш й ш п т 1 и//гит/> |//| р ш Ь /г ц ш и Ш И 1/ / 1 р Ь Ь .* Ь р 1 {п ^2шр р /» 1{Ьр Ри 11$ Ь р ш Л п т — ЧилГш д-^ш /Тш д и р Ь ш р п и Г Ы р к и^/ил/г ^ш р т - Ъ ш 1 { Ь Ь р р Ь ш р п г_р ул 1.Ь р т . ш щ ш р ш р г ц Г ш Ь п 1. р ]Л 1.Ь р » 1 164

литературе. Буквально через пару дней П. Макинцян при­ ступил к занятиям с Брюсовым. В конце нюня он пишет В. Теряну: «Сегодня дал Брюсову первый урок армянско­ го языка. Сильно увлечен делом. Посмотрим, что из этого выйдет»1. Уроки армянского языка чередовались с лекциями по армянской литературе и истории. Надо было знать огром­ ную любознательность, пытливость и требовательность Брюсова, его жажду знаний, чтобы понять, почему П. Макинцяну приходилось сутками отсиживаться в Бур­ кове. «Два дня был на даче у Брюсова, сегодня вернулся»,— писал он Теряну. А еще через несколько недел&он сообща­ ет: «Еду утром — ночью возвращаюсь. Начали читать «Ис­ кры». Моя система прямо изумительная! Выучится обя­ зательно»2. Деятельность П. Макинцяна не ограничивалась заня­ тиями с Брюсовым по изучению армянского языка, литура- туры и истории. Одновременно им велась большая и напря­ женная работа по отбору произведений для Сборника, со­ ставлению подстрочников. Интенсивность совместной ра­ боты Брюсова с П. Макинцяном позволила в сжатые сро­ ки, в 3—4 месяца, проделать основную работу по Сборнику. В своих воспоминаниях И. М. Брюсова писала: «Одно из свойств, присущих в высокой степени Брюсову,— это скорость, быстрота в работе. Если Валерий Яковлевич бы­ вал чем увлечен, не успеешь оглянуться,— уже все сдела­ но. Павел Никитич проявлял не меньшую трудоспособ­ ность. Бывало придет на урок, принесет целую кипу вновь «Цъ^иор 1Л 1Ц 1 Р р ^ т - и п ^ Ь .‘ш у!>р I , ц ш и р г Ъ ш т Р п ^ и ц I; — тЬиЬЬЬ р ^ г}т.ри Переписка между П. М акинцяном и В. Теряном большей частью не датирована и время написания писем устанавливается нами ориенти­ ровочно. ^ « Ь р ^ т . о р Р [ ц т . и п 1Цг ц ш ^ п и Г Ь ш цю р ^Ьршцшр&ш. к г! ш п ш ^ п т[ш \\> ч/т^ Ьр п ^ Ьиг ^ ш п Ь п ^ ^ г П Ь д щ ш т Л и ; ((^|ш^&^рр)) и ^ и !,/ Ь Ь р 1 ]ш р г}ш [ 1 /» |/ и /?и т I, */р ^г Ч и п ^ п р ^ ш Ь и/ ш ( 1/ ш Ь » г 165

переведенных подстрочников, с транскрипцией, с расстав­ ленными ударениями и с отмеченной цезурой стиха, с под­ черкнутыми рифмами, с целым рядом примечаний на по­ л я х » 1. Увлеченность и одержимость П. Макинцяна рождаю­ щимся Сборником сквозит и в его письмах. Как-то В. Те­ рян задержал высылку своих стихотворений с подстрочни­ ком и транскрипцией и Макинцян в свойственных ему рез­ ких тонах обрушился на него: «Когда, наконец, ты сдела­ ешь и вышлешь эти переводы? Подожду еще три-четыре дня — не будет, сам выберу, переведу, а посланные тобой выброшу в корзину. Я сильно увлечен работой и твоя не­ брежность в этом вопросе меня возмущает»2. Свои функции Г1. Макинцян понимал глубже, чем то­ го требовала официальная сторона дела: он стремился пре­ поднести и раскрыть перед Брюсовым эстетическую кра­ соту, таящуюся в поэтическом богатстве армянской лите­ ратуры, увлечь его, заставить полюбить Армению, ее поэ­ зию. Насколько справился П. Макинцян со своей задачей, показала проделанная Брюсовым работа по созданию «Поэ­ зии Армении». Уже после завершения Сборника И. М. Брюсова, вспоминая о сильном увлечении Валерия Яков­ левича армянской поэзией, с признательностью связывала это с именем П. Макинцяна. Так, в письме ему, рассказывая о полученном из Парижа от А. Чобаняна послании, в кото­ ром он приветствует и благодарит русского поэта за то, что он сделал для армянского народа, И. М. Брюсова до­ бавляет: «Видите, как в мире все сцеплено, как иногда ма­ лые обстоятельства влекут за собой целые события. Пре­ зидент с1е 1а СЬаи1ге, айез йери^ез, министры, самые выдаю- 1 В оспоминания И . М. Брю совой. «Лит. Армения», 1959 г., № 5 стр. 102. 2 «Р'шргцГшЬт-Рхт.ЬЬЬрр /{штшрЬ^т. к пи/^шр^Ь^т. Ьи, рЬ п У/г ЬрЬр \\ п р и 0[1 1,1 ^ и щ ш и Ы Г , ^Ьгцил^ р Ь т р Ь Л — ^ Р ш р г ц Г ш Ь Ь х/ Ь. 4 Ь ш п п ^ ш р - 1}ш & гI — ^ ЬЬш Ь/Т: Р'пиЬц Ь Л цлр&^Ь к ш щ ^ ш рд пи ? ш Ь ф п и - ш ш и 1{г] и/ 166

щиеся писатели Франции может и не думали бы об армян­ ской поэзии, не внуши вы нам к ней любовь этим летом»1. В конце августа П. Макинцяну удалось ненадолго вы­ браться по делам горьковского Сборника в Петроград. По возвращении в Москву он писал В. Теряну: «За время мое­ го отсутствия Брюс почти ничего не сделал. Говорит, душа книги — это вы, уехали—умерла, приехали—воскреснет»2. Чтобы по возможности реальней представить атмо­ сферу тех дней, приведем одно из писем П. Макинцяна к В. Теряну, рассказывающее о некоторых деталях сов­ местной работы с В. Я- Брюсовым. Оно тем более инте­ ресно, что в нем запечатлен живой облик Валерия Яков­ левича, как бы схваченный объективом в самый момент творчества. Письмо отправлено в Петроград 23 июля 1915 г. «В прошлый раз, закончив урок армянского языка (уже хорошо читает), Брюсов стал просматривать мои под­ строчные переводы. Наткнулся на «Армянское горе без­ брежное море» Туманяна. Я сказал, что это стихотворение уже переведено и рас­ крыл перед ним Сборник Аракела Дервиша. Прочел, воз­ мутился, рассвирепел, как и ты, когда читаешь в «Оризо- не» плоды «творчества» всевозможных... Тахтабитянов, Дрампянов. И начал ходить по комнате... — Гм, самый красивый и смелый образ «встает на дыбы» он проглотил. И потом все эти «скорбно», «печально» и пр. излишества обессиливают стихотворение. — Так, бормо­ ча себе под нос, ходил по комнате, потом сел и написал. Прочел. Вот это да! Ни единого слова, ни единой буквы не прибавил он к моему топорному подстрочному перево­ ду. Но так возвышенно и благородно, как может быть до­ стойно только Ивана Фадеевича и Брюса»3. 1 ГБЛ , ф. 386. р- 2 р ш д ш ш дп.1_р дш Ь * //Ч пд/гЬ Р р ^ п т р ц р Ь р Ь п ± ^ ш р Ь ц И и п и Т ЧР&Ь ц п Ь р , пр цЬ шд (1р — А Ь п ш ^ , Ь ^ ш р — л <./?//» 1_Ь // ш и Ь/>».* ^ П П1-и О ш 1>ц.ииГ 4иц1.рЬЬ г/ ш и р р р ш дЬ Ь / п ид 4 Ь ш п ( Ш 1[шрг^пиТ I;) иЦиЬд Р и р I,] ш ш п.ш д /г Р ш р гц ?ш Ь п 1.^7^п иЬ'ъЬри г [Ь ш и ш /<I/ш 1] 167

Еще задолго до выхода в свет Сборника П. Макинцян явился первым ценителем и критиком переводов Брюсова. Такой же восторженный отзыв содержится и в другом письме В. Теряну: «.„исключительно перевел «Крунк». Изумительно!». П. Макинцян не только много и плодотворно работал с В. Я- Брюсовым, но и осуществлял связь как с Москов­ ским Армянским Комитетом и редакционной комиссией, так и русскими поэтами-переводчиками. По существу он был тем связующим звеном, к которому летом 1915 г. сходились все нити Сборника. За весь период напряженной работы по подготовке Сборника с июня по ноябрь 1915 года В. Теряну не уда­ лось ни разу побывать в Москве. В своем письме к Нв. Туманян он объясняет почему не состоялась его поездка. «Написал в Москву, чтобы тамошний Комитет поручил бы мне работу по своему усмотрению, но получил ответ, что я им не нужен, и Мамиконян (председатель Комитета) ве­ лел мне сказать, чтобы «занялся я своим делом», людей здесь много, нехватки в них нет. Конечно, я могу на свой риск встать и поехать, но без какого-либо поручения явить­ ся только в роли зрителя не хотелось бьг, это было бы и не­ красиво и неуместно»1. Р'т-1Хш\\ц1и'и\\1 к^ш ^ пд гЦ гцпр ш Ь 4 т .Ь //Д М ы/г Д /ш р ц п / ш Ь I, и ш п ш ^ р 1 1^п1П А -Ь: Ь^ т.ч 1{шрг[ш д ^ ш тш ц кд, ф рф рЬд? 1>Ь^и/Ьи ^ т . , Ь р р Ьи ^пр^^чЬп и ? шр шп Д, //// П' р ^ш ЬД , Р ч р ^ ч и ^ , Э\"ш /и ш ш р Д Д/дш Ь Д , ^ Ь р и л Гр ц и Ь ^ /1 ш ^^чд « и ш Ь ц& ш ц п р & и гр ш р гц т .Ь {> р г Ь и ^ и Ь д */ш Ь ц ш [ I ш (Г Ь Ь ш ^ Ь ш ш р р р р ш 1 { ш Ь к [ и / и ц и ^ щ ш ш1^Ьр р — д ш п и I; ^ Ь п и Г ^ к 4 Ь т п , ш \\ир, ^ СКОрбНО, ПвЧаЛЬНО к ш л ш ^ Ь ^ п р ц ш р ш - Ь п 1.р д т А / Ь Ь р р т . 6 ш и щ ш п Ь Ь ш Ь п и Г п т ш Ь и и ^ п р р г Цг^ищЬи А р р ^ р р ш [ П 1^ I? ш Ь й‘ш Ь Ы ^ ш ^ , ^ Ь ш п 1 л / т Ьд к 1/ р Ь д : Ч ш р - Ч ш 3 — ш р»Гш Ь_р Ц. ц ш р г Г ш Ь р * Ь п ^ р ш Ь и И^ |//г Ш Ш П Ш 1^ЬI р ш Ь У»|/ и! Ш И Ш - в !1 1{шдЬш 1{шЬ (т о п о р н о е ^ Р ш р ч А ш Ь т.р ^ ш 'и р х Рш^д т . 1^Ь р , п рр ш Ь и „р ц ^ ш т. ( н ер а зб о р ч .^ Ь 1**1ш Ь 3 ) ш г ] Ь Ц г Ц . Щр ^ п ш ^ Ь у .Ъ 1 П исьм о Т ер я н а Н в. Т у м ан ян ; сен тя б р ь 1915 г» в к н .: В. Т е р я н , С очинения, III том, стр. 104. 168

В. Терян целиком был занят составлением «Сборника армянской литературы», редактируемого Горьким1. Уча­ стие же В. Теряна в сборнике «Поэзия Армении» ограни­ чилось лишь отбором своих стихотворений, составлением подстрочников к ним и ряду поэтов отдела новоармянской поэзии. В то время, как в Москве шла лихорадочная работа по- подготовке сборника «Поэзия Армении», В. Терян из Пе­ трограда заинтересованно следил за ходом работы. Переписка тех дней между В. Теряном и П. Макин­ цяном посвящена подготовке этих двух Сборников, при­ чем о петроградском В. Терян сообщал П. Макинцяну, называя его «наш Сборник» и спрашивал его о Московском, называя его «ваш Сборник»: «В каком состоянии ваш Сборник»,— писал он в одном письме; в другом: «Пиши о делах вашего Сборника». Эта маленькая деталь «ваш Сбор­ ник» и «наш Сборник» достаточно ясно говорит об истинном распределении ролей и участии обоих друзей в Сборниках. В летний период июня—октября 1915 г. вся работа в Москве велась почти одним П. Макинцяном. В подтверждение приведем письмо В. Теряна к Нв. Туманян: «Там (т. е. в Москве — А. М.). главным образом работает Погос, хо­ тя на словах и есть редакционная комиссия»2. Не было в это время в Москве и К. Микаэляна. Сетуя, что ему никак не удается вырваться из Москвы, П. Макин­ цян пишет В. Теряну: «В Петербург не сумею приехать,, потому что Карен... отправляется на отдых и я остаюсь- 1 Как известно, П. М акинцян тоже входил в редакционный со­ вет этого Сборника и даж е написал для него вступит, статью — очерк об армянской литературе, сделал такж е и немало переводов, но вся тяж есть по подготовке П етроградского С бо р н и к а— составление его проспекта, отбор материалов — легла на плечи В. Теряна. 2 П и сьм о В. Т ер я н а к Н в. Т у м ан ян о т 15 сен тяб р я 1915 г. в; кн.: В. Т ерян, Соч., III. т., стр. 403. 169

один под тяжестью Сборника»1. То же и в другом письме: «От Карена никаких вестей... Карен запропастился черт знает куда»2. А работа была большой не только по объему, она имела еще другие сложности: П. Макинцяну приходилось делать подстрочники произведений, написанных на грапаре, диалектах и на западноармянском языке. Ему помогал проф. К- Костанянц, особенно по прочтению текстов сред­ невековых поэтов, ибо, как известно, тогда не имелось сколько-нибудь компетентных изданий с текстологиче­ скими разъяснениями древней и средневековой литерату­ ры, диалектов армянского языка. Составление подстрочников превращалось порой в на­ учное исследование, дающее толкование текстов, в которых еще не разобрались сами узкие специалисты. «Изнываю,— писал П. Макинцян В. Теряну.— Особенно трудно с Са- ят-Новой, Кучаком, турецко-армянскими поэтами. Пока Костанян был здесь—помогал, что я теперь буду делать—- не знаю»3. Чувство особой благодарности испытывал П. Макин­ цян к профессору Н. Я - Марру. Порой П. Макинцяну уда­ валось сделать подстрочный перевод того или иного сти­ хотворения лишь после его толкования Н. Марром. «Марр занимается со мной прямо с ангельским терпением. О чем бы я его не спросил, он прочитывает буквально целую лек­ цию»4. Переписка П. Макинцяна и воспоминания И. Брюсо­ вой дают возможность воссоздать картину рабочих будней 1 I] ш р п г^шЬ ш ЦШ 1 , — ^ ш и Ь ^ 2Ч ^ ш т 1 Ц ш р Ь Ь п Ь 1?Ы 1 ~ ^ п и Т ^ шп. ^ ш Ь ц и м д ш Ь Ь. Ь и уТ Ь Ь ш !^ Ь Д Ь п и Г с/п ц п ф ш п 4_/г 2« Ч ш р ^ п^ \\ишршр» , «ЦшрЬЬгцЬ ^ I; ^ п р Ь ^ и ®с Ь [Ь п и Г /Тш Ьил^ ш Ьц. I ] ш / ш [ И - Ъ п ф ш /;, •9пи^ш1^ I; к ш ^ рш Ьш иш Ьц& ЬЬррх п р Ъ п и м ш Ь ^ ш Ь р ш д и т Ь ц 1;р, о ц Ь п и ! % р, ^ [и /ш [гЬ ^ ш 'и Ь ^ т. — тЬ 4 Письмо П. М акинцяна к К- М икаэляну. Г Б Л . ф. 386, к. 93., « д . хр. 27. 170

в Буркове. Обычно по утрам Павел Никитич являлся к В. Брюсову с готовыми подстрочниками отобранных им лроизведений — народных песен, средневековых лириков, .ашугов1. «У Валерия Яковлевича к приходу Павла Ники­ тича,— пишет И. М. Брюсова,— уже бывали готовы пе­ реводы, полученные накануне, или за день до того». Го­ товые переводы П. Макинцян просматривал и давал свою оценку. «Макинцян был строгим критиком,— продолжает она,— и, хотя он ценил переводы Брюсова, все же без ■стеснения высказывал свои суждения: это «не нравится», это — «никуда не годится!..» Подбор же материалов отдела новой поэзии как рус­ ских, так и западных армян, производил преимущественно Ал. Цатурян и отчасти К. Кусикян, а подстрочники к ним делали в большей мере П. Макинцян в меньшей— В. Те­ рян. Так, например, П. Макинцян составил подстрочни­ ки поэм «Ануш», «Абул-Ала-Маари», всего Ав. Исаакяна, П. Дурьяна, М. Мецаренца, Д. Демирчьяна, С. Шах-Ази­ за. Г. Додохяна, Ов. Туманяна, М. Пешикташляна и др. Подстрочники передавались Брюсову и, как писал П. Макинцян В. Теряну, тот «сначала должен все про­ смотреть, а потом решить, какой поэт кого лучше переведет. Тому и пошлет»2. Привлечение известных русских поэтов к работам над Сборником делалось следующим образом: с письменным об­ ращением В. Брюсова к ним3, как правило, ходил П. Ма­ кинцян, который знакомил их с задачами издания, давал нужные объяснения по оригиналу произведений. 1 По архивным материалам ГБЛ и письмам П. М акинцяна вид­ но, что из всего количества подстрочны х переводов д л я С борн ика (23 п. л .)— 20 п. л. переводов сделано П . М акинцяном и 3 п. л .— В. Те- рян о м , К- М и каэл ян о м и И . Т адевосян ом . ^ ш ь Г Ь Ь р 1/шрг/.ш и. 4 Ь т п 1^ п .^ 1 , пр р ш Ь ш и шЬ р ичТЬ- 1 Ш|/ ^ р ш р ц ^ ш Ь\\ ч Ь р ш Ь / / [{Ш -Ч и гр ^ т 3 В архиве П. М акинцяна сохранились эти маленькие письма В. Брюсова, адресованные Ф. Сологубу и В. Иванову. 171

Снабдив поэтов подстрочниками, он разъяснял идейное содержание переводимых произведений и их художествен­ ные особенности. Об этой стороне деятельности П. Макин­ цяна говорит переписка между Ал. Блоком и В. Брюсо­ вым. Так, в письме от 2/Х I — 1915 г. Блок пишет: «Сей­ час говорили мы с Павлом Никитичем Макинцяном, он дал мне много ценных и интересных сведений и предложил несколько текстов»1. В другом письме от 1 декабря 1915 го­ да Блок же пишет: «Ценными и дружественными указания­ ми Павла Никитича я пользовался как мог»2. В архиве П. Макинцяна сохранилось и письмо Ю. Бал­ трушайтиса с просьбой зайти к нему, чтобы переговорить о сделанных им переводах. Но в работе с русскими поэтами П. Макинцян не огра­ ничивал свои функции лишь тем, что предлагал для перево­ да стихи и давал им сведения и советы, а стремился воз­ будить в них интерес к армянской поэзии. Так он сооб­ щает В. Теряну, что его стихотворение «Весна в городе», посланное Брюсовым для перевода Блоку, последнему не понравилось: «Пишет, что не трогает, и содержание этого стихотворения меня не радует. Вообще очень холодно при­ нял. Надо ему понести побольше материала, чтобы он вы­ брал по своему вкусу»3. После разговора с П. Макинцяном Блок писал Брюсо­ ву: «Думаю, что, когда увижу другие переводы из Теряна, пойму, что именно меня отвращает от него; это очень меня интересует, тем более, что Павел Никитич считает Теряна одним из лучших поэтов новой Армении». Случалось, что русские поэты-переводчики нарушали сроки сдачи работы. В одном из писем П. Макинцян пи­ 1 Г БЛ . ф. 386, к. 77, ед. хр. 37. 2 Там же. 3 «Я-рЬ^ 4, пр не т р о га е т , и с о д ер ж а н и е это го с т и х о т в о р е н и я меня не радует. И п^ш иш рш !) и ш п Ь \\ р Ь ^ т Ы ,/ : 'Ч Ьш р % Ь р ш Ь 2 ш т Ъ д т-ф т ш Ь Ь / , пр р Ь т р ^ ^р йш ^ш 1/^г 172

шет В. Теряну: «Черти поэты объявили забастовку, ниче­ го не могу получить от них. Вячеслав Иванов... до сих пор не перевел «Погос-Петрос». Бальмонт взял материалы и отправился на Кавказ — что делать не знаю»1. Брюсову пришлось по этому поводу написать специальное письмо Вяч. Иванову, на которое тот прислал шутливый ответ: «Дорогой Валерий, ты совершенно прав. Вячеславу Ива­ нову ничего не остается, как, сгорев от стыда, отдать тебе Ануш. Хорошо, что ты схватил его за шиворот. Этот Чер­ номор скоро выпустит девушку из своего плена, как еще недавно Макинцян (для М. Горького) принудил его изверг­ нуть из своей ненасытной утробы двух проглоченных им младенцев — Погоса и Петроса»2. Из множества вопросов, которые приходилось решать редакционной комиссии в этот период июля-августа 1915 г., наиболее важное значение имел вопрос о составе Сбор­ ника и его границах. И так как его решение в значитель­ ной мере было связано с именем Г1. Макинцяна, хотелось бы представить в основных чертах первоначальный облик предполагаемого Сборника — таким, каким он виделся в глазах его издателей к июню 1915 г., т. е. ко времени при­ езда П. Макинцяна в Москву. Из письма К- Микаеляна В. Теряну от 25 марта 1915 г. явствует, что мыслилось издать большую книгу под на­ званием «Армянский Сборник», который, как уже было ска­ зано, должен был состоять из двух отделов — поэтиче­ ского и прозаического. Принципом отбора материала для Сборника должна была явиться их художественная цен­ ность. Предполагалось включить в Сборник лишь произве­ дения армянской литературы конца XIX и начала XX ве- 1 « С ш Ь п р ц [г р ш Ь ш и т Ь ц & Ь Ь р р ц п р Ь ш ц п ц ^ Ь Ь ш р Ь [ Ь. п^[/Ь ^ //ш р п - цш Ьпи? ишшЬ шI Ь р ш Ь д г }Ь и т [ р / р р п р Ь Ь 1? ^ ори ^ пцпи- Щ Ь ш р п и р ^11 Р ш р щ Г ш Ь Ь ^ , Р ш ц Г п Ь т р Ь ^ т - Р Ь р р ш п Ь [ Ч т [ 1 { ш и I; ц Ь ш д Ь ^ щ [1 т Ь I? »( 2 ГБЛ . ф. 386. 17‘.>

ков. Книга предназначалась для возможно широкого круга читателей. «Чем больше я думаю,— писал 1 мая 1915 г. К. Микаэ­ лян В. Теряну,— тем ясней прихожу к выводу, что от на­ чального периода армянской литературы надо отказаться. Что интересного мы можем дать русской общественности из Шах-Азиза, Патканяна, Мурацана, Церенца, Раффи? И постепенно прихожу к выводу, что надо дать современную литературу. Кроме Сасунци Давида и Абул-Ала-Маари, что можно найти в старой литературе?»1. Склоняясь к тому, чтобы отвести больше места новой поэзии и прозаическим произведениям XX века, К- Микаэ­ лян предлагал, к примеру, включить в Сборник пьесу Шанта «Старые боги» целиком, «Гикор» Ов. Туманяна, из восточных рассказов Ав. Исаакяна, а из западноармян­ ских писателей — «Цаплвар» Отьяна, «Похождения» Чиф- тэ-Сарафа и др2. По приезде в Москву П. Макинцян безоговорочно при­ нял все эти принципы создания Сборника, изложенные ему К. Микаеляном и Ал. Цатуряном. П. Макинцян присту­ пил к работе с отбора поэтического материала, причем его обращение к поэзии носило случайный характер. «Начал с поэтов, потому что с ними больше возни»3, — писал он В. Теряну. Однако в процессе работы у него родилась новая идея — не замыкать Сборник рамками только кон- * Р ш Ь /г Ь р ^ ш р Ь А Л т ш & п и Г , и ц Ь р ш Ь ц ш I [1 ч ЬЦ\" ш ЬI/ [I ш1/ ш д п г р 1 ш Ь , п р ' ' ' ц р ш 1 {ш Ь п 1 - Р уш Ь Ь ш [и Ь ш 1 [ш Ь 2 Г 1 ш '^1г9 и / / ,ш / г ^ р ш ^ ш р ^ Ь Ь р г 2 ,Ь ш ш ~ 'Р р р р ш ^ и /Ь // Ь 1 1{шрп11 Ь Ь р т ш / п п т 4 ш и ш р ш 1 {П 1 _Р {ш Ь р Ъ ц[1д , ш т ^ ш Ь ^ ш Ъ ^ д , 1Гп 1.р ш д ш Ь ^ д , Х Г Ь р Ь Ь д ^ д , [Ь ш ф ф п с д : Ь ^ 1{ ш ш д ш 1/ ш д ц ш [ / г и Ь А и^^Ь Ь ч р ш 1)01д п } п р щ [ и л [1 ш ш Ь р с/ш 1/ ш Ь шI/ ш I)[1 д цр ш1/ ш ~ Ъ п ! . р ^п 1.1/[1д г У ш и т Ь д ^ О 'ш ^ р ^ д , 1[Ш Ц ъ р т.^ И /ш -Ц 'ш ^ ш р ^ д ш ///»/// ^ и{1,ш [1 ц т Ь Ь Ь р цршЦш Ьт-Р^ ш Ь 2 « ц ,{Ь п 1 .4 ь ш и. [1 Ы ( ш ш ^1 п и Ь Ь ^ & ш Ь р Д ш и ш ^ш Ьр р » илГрпц^п- (ГЧ '^ рп р р » Ц р и ь Ц ш Ь Щ Ш 1Л1Гп1.р^П1.ЬЬЬр[1д, р Ь э О р ^ ш Ь [ , сс \\ Уш щ [1[ш р р у ) ( ш ^ р п г ц т Ц г Ь ) , 9 ^ $ р Ь Ц ш р ш ф ^ ((Ц р 1 {ш & Ь Ь р р » и ищ, и. ШЦУ): 3 « Рш Ьш итЬц& ЬЬр^д Ы /р и^ипиТ, Ь Ь р ш Ь д цпр&р))$ 174

ца X IX — начала XX в. в., а уделить место и древней ли­ тературе, и народной песне, и средневековой лирике, и ашугской поэзии— идея, которая должна была существен­ но изменить характер и композиционное построение Сбор­ ника. Естественно, включение в Сборник столь обширного ма­ териала должно было означать изменение первоначально задуманного плана—сокращения прозаического и расшире­ ния поэтического отдела, а потому идея Макинцяна пона­ чалу не встретила полного одобрения со стороны членов редакционного совета. Против выступал К- Микаэлян, сферой компентенции которого кстати, никокда не счита­ лась поэзия. Так, например, В. Терян, узнав, что К. Ми- каэляну поручили выбор стихотворений Ал. Цатуряна, удивился: «Как вам не стыдно: Джузепповича (Ал. Цату­ р я н — А. М.) поручили Карену. Что он... понимает в стихах, для перевода тем более! Поручил бы уж себе са­ мому»— писал он П. М акинцяну1. О том же он написал самому Ал. Цатуряну: «Карен пи­ шет, что ему поручили сделать выбор твоих стихов. Чест­ но говоря (я ему сам об этом напишу, можешь сказать, все равно), мне кажется, что Карен не может это сделать (если бы дело касалось прозы — другой вопрос, а в стихих он не компетентен)»2. Предлагая расширить за счет прозы поэзию, П. Ма­ кинцян исходил, кроме своих литературных взглядов,еще , и из того, что в Петроградском Сборнике преобладающее место — 18 п. л. отводилось прозе и лишь 2 п. л. — поэзии3. «Сейчас возникает такой вопрос — писал В. Терян П. М акинцяну,— хорошо ли будет, если в вашем и нашем Сборнике найдут место одни и те же вещи... и нельзя ли согласовать это с тобой, чтобы содержание Сборников не­ много отличалось (проза)... Если ты своей властью сумел 1 Письмо написано по-русски. 2 В. Терян, Сочинения, т. 3, стр. 379. 3 Там же, стр. 404 175

бы решить этот вопрос со мной в частном порядке — было бы очень хорошо»1. В конце июля 1915 г. состоялось заседание редакцион­ ной комиссии, на котором после бурного обсуждения бы­ ло принято решение исключить из Сборника прозу. Сооб­ щая об этом В. Теряну, П. Макинцян шутливо писал: ч<Получишь письмо и незачем тебе повторять, что всю ар­ мянскую прозу отдаю тебе в дар»2. Были разграничены и задачи изданий: Московский Сборник должен был отразить армянскую поэтическую мысль в лучших художественных образцах, Петроград­ ский же—ознакомить читателей с настроениями народа, с идеями поэтов. Именно это подчеркивал В. Терян, когда писал П. Макинцяну, что петроградцы «хотят этим сбор­ ником представить русским не только образцы нашего ху­ дожественного творчества, но и выражение общественных и национальных стремлений народа»3. Любопытная деталь: видя увлеченность П. Макинцяна Московским Сборником, В. Терян напоминал другу и о его долге перед Петроградским. В одном из писем он писал: «Надеюсь, ты не будешь делать предпочтение «вашему» Сборнику перед «нашим», поскольку ты столько же «наш», если не больше, сколько и «их», потому что статья-пре­ дисловие в Диашем»—твоя»4. 1 (ГЦчУш 4ш рд 4 А ш ут-Л — 4 [ } 4 1?кр - .ц т [ ш & п Ц ,I к &Ь/г </#7ЦЛ|/ш<Ь>1./г ^ к / р ш Б Ь г р ; / г Ь 4 Ь . . . к ш р г ц п р [ !,[ : I) ш р к - ^ ^ ш п 1- Р 4 к т , п р <1 п ц т [ ш А п 1Ы * р \\1 р п ^ ш Ь 1} ш 1{ п у и р .р / ' 1 ш ш р р к р ^ Ь Ь р ( щ р п ч ш Ь ) ... к [д к 1п [и ш Ь п г /.I/ ш /I'/' ^ ш р п ^ ш Ь ш и 1 {ш Ь п - Ь ш 1[ п р Ь [ |1 ЙЙ < 4 ш Ш^|^ д п р А р I? ш и Ь ш 1[ п р 4 Ь р щ т [ ' иг 2 отЧ и 1л ш Ь ш иЪ ш ш 1 ] п к I] ш р р ^ ш ^ р ^ Ь Ь ^ п и , п р ш 1Т р п г ц щ рп/^ш Ь 3 « 11! 1П ,Ь п 11/ Ь Ь и ц ц ( Г п ц т ^ ш А п ц т ^ ш п ш р ш г / р к [ п п т Ь к р ^ Ь п^ 1/4/1 ц к т[ш р ^к и т ш ^ ш Ъ и ш 4 ц А ш ц п р А п !.( } уш}< Ьи'п I р , к г!кр и Шр рц& кр/у Шри!Ш^ШД1ЛП1. р ^п 1Л1 р )) I К ^ т.и п 1 [ 4 |/ ш п ш ^ п ^ у л ь Ь ш ш и «&кр» (Уп^ т^ ш А т-^ Ь (аТкр^» < ш Ь ^ к щ , р ш Ь /1 п р Ь п ^ Ь р ш Ь , к р к п^ и и [к 1/1 «Л кр Ъ » к и , п р р ш Ь «& кр р », . л р п ^ к т к ш п ш р ш р и / Ь - ^ п у ^ ш А р р п Ь Ь I; ( п Г к р п и Г » ; 17Н

Видимо, призыв В. Теряна не оказался втуне: после отбора поэтического материала для Московского Сборни­ ка П. Макинцян позаботился оставить и для Петроград­ ского высокохудожественные произведения, а главное, в хороших переводах, чтобы его поэтический отдел, хотя и небольшой по объему, был бы интересен. Позже, пере­ листывая корректуру Петроградского «Сборника Армян­ ской литературы», Брюсов и Иоанна Матвеевна были по­ ражены количеством хороших переводов в нем. В письме к Макинцяну от 20 апреля 1916 г. И. М. Брюсова писала: «я позавидовала (я ведь завидущая), что у Вас больше Б аль­ монта, чем у нас, мы попеняли за это на вас>«Это все ко­ варный Погос»— сказала я. Валерий Яковлевич со мной согласился»1. Но вернемся к дальнейшим перипетиям обсуждения идеи Макинцяна в редкомиссии Московского Сборника. Позднее в одном из писем Брюсову П. Макинцян писал: «Комиссия была против моего предложения включить в сборник поэзию народную, древнюю и средневековую. Спросите Герасима Сергеевича (К. М икаэляна— А. М.) и он скажет, что он сам подал голос против»2. Подчиняясь как член редакционной комиссии ее реше­ ниям, П. Макинцян переводил то, что требовали от него, а сам независимо от редакции предлагал на суд Брюсова что сам считал наиболее подходящим для Сборника. «...Н а­ ша народная, древняя и средневековая поэзия, а также ашуги,— писал Брюсову П. Макинцян,— в моих глазах — нечто ценное, и мне бы хотелось, чтобы в нашем сборнике это именно особенно было подчеркнуто»3. Рассказывая в письме к В. Теряну о противоречиях в редкомиссии, П. Макинцян отмечал: «Брюсов прочел «Ар­ мянские народные песни» и «Армянские средневековые 1 ГБЛ , ф. 386. 177 2 Там же, к. 93, ед. хр. 26 3 Там же. 1 2 Брюсовские чтения

лирики» в переводе Чобаняна и пришел в восторг. Р аз­ говоры об этом меня утешили. Совершенно безразличен к остальным писателям. Говорит, что будет переводить толь­ ко народные песни и средневековую поэзию»1. Понятно, что при такой поддержке Брюсова, его восхи­ щении армянской народной и средневековой поэзией и готовности переводить то, что дает ему П. Макинцян, предложение последнего, вопреки известному сопротивле­ нию К- М икаэляна, но при поддержке проф. К- Коста- нянца (специалиста по средневековой литературе) и С. Ма- миконяна, — должно было пройти. «Мамиконян меня под­ держал, — писал П. Макинцян в цитированном выше письме Брюсову,— а также Костанянц, и благодаря этому мое предложение прошло... Но выполнение моего предло­ жения было возложено исключительно на меня»2. Такова история превращения предполагавшегося «Ар­ мянского Сборника» с прозаическим отделом, охватываю­ щим армянскую литературу лишь конца XIX начала XX вв. в Сборник «Поэзия Армении», включившим в себя всю армянскую поэзию от древнейших времен до наших дней. И надо признать, что включение в Сборник народной, средневековой и ашугской поэзии явилось заслугой П. Ма­ кинцяна. Этот отдел в Сборнике, занявший почти полови­ ну книги, по праву стал золотым ядром, несущим в себе поразившую всех новизну и неожиданное открытие сокро­ вищницы армянской поэтической мысли. Отметим, что вне­ сение этого поэтического материала утверждало тем са­ мым принцип историзма в широком смысле слова, который позднее был сформулирован Брюсовым в предисловии в качестве одной из задач издания — «представить, в харак- 1 о' Р г 1 п т т [ р ^ ш р ц ш д Ь ^ I; <С^ш{ с + п ц т / р ц ш ^ ш Ь Ь р ц Ь р р » 1л. ц ш р ( ш Ь Ь р ц ^ ^ Ь р р » 9 п р ш Ь уш Ь /» Р ш р ц Я ш Ь т - Р ^ и л Г р к и р ш Ь ^ ш д ш & 1;г М д и - щ Ь и [и п и Ь ^ п ^ , п р ^ [и [1 р ш р 1[Ь д [ ч 1Г/) ш Ь ц ш Л ш уЬ ш Ь ш ш р р Ь р ^ у р п ц Ь Ь р р г Ц .и п и Г I; «//п/ДшуЬ г!п ц п ^ р ц ш ^ ш Ь Ь р д Ь р Ь т . рш Ьш - и ш Ь ц & п 1.р$п1.ЬЬЬрЬ Ь А Ьи Р ш р г ц Г ш Ь Ь / т - я г 2 ГБЛ ф. 386. Письмо М акинцяна к Брюсову. 178

терных образцах, в русском переводе, по возможности всю поэзию Армении, от древнейших времен до наших дней на всем протяжении ее полуторатысячного существования»1. Совместная работа В. Брюсова с П. Макинцяном про­ ходила в этот период при полном обоюдном согласии и взаимопонимании. Павел Никитич пользовался огромным авторитетом у Брюсова. В воспоминаниях Иоанны Мат­ веевны не раз говорится о том, как требователен и крити­ чен был П. Макинцян и как считался с ним Брюсов. «К моему удивлению,— писала она,— Валерий Яковлевич в таких случаях (когда Макинцян критиковал его переводы — А. М.) бывал покладистым до неузнаваемости. ^)н не оби­ жаясь, покорно тут же переделывал то, что критик осудил, и стихотворение приобретало новое звучание, становилось лучше. Но случалось и так, что перевод не поддавался пе­ ределке, или почему-либо Брюсов не соглашался на пере­ делку, тогда перевод оставался забракованным»2. Брюсов доверял П. Макинцяну не только как специа­ листу и знатоку армянской литературы, но и как челове­ ку с тонким вкусом. В письме к Семену Афанасьевичу Венгерову в марте 1916 года он дал такой отзыв о П. Макинцяне: «Многоуважаемый Семен Афанасьевич! Податель этого письма, Павел Никитич А1акинцян просит меня представить его Вам. Делаю это с особым удовлетворением, потому что рекомендация моя может быть только самой горячей. С Павлом Никитичем я сблизился этим летом, когда он ру­ ководил моими первыми шагами в деле изучения Армении, ее истории, ее литературы, отчасти и языка. В эти дни я мог убедиться в больших познаниях Павла Никитича, в его любви к литературе и в его прекрасном вкусе. Думаю, что к такой рекомендации излишне что-либо прибавлять»3. 1 «П оэзия Армении» под ред. Брю сова, М ., 1916, стр. I I. 2 «Л итературная Армения», 1959, № 2 стр. 64. 3 Из неопубликованного письма В. Брюсова С. Венгерову. Х ра­ нится в архиве автора статьи. 179

Но если с В. Брюсовым у П. Макинцяна шла дружно налаженная работа, то к концу лета 1915 г. у Макин­ цяна наметились явные разногласия с редакционной кол­ легией в лице К- Микаэляна и Ал. Цатуряна. В этот пе­ риод Брюсов согласился с теми принципами создания Сборника, главным образом художественного отбора ма­ териалов, который был изложен ему в первый день встречи с ним, 26 июня 1915 года. Обсуждая с В. Теряном вопросы направленности Пет­ роградского Сборника, П. Макинцян противопоставлял их основной концепции Московского Сборника: «Мы счи­ таемся с исторической точкой зрения,— писал он В. Те­ ряну летом 1915 г.— Когда мы пошли приглашать Брю­ сова, Цатурян сказал ему, что мы хотим отобразить армянскую творческую мысль в той мере, в какой эта мысль облекалась в художественную форму»1. Далее, го­ воря об исходных литературных позициях, с которых он под­ ходит к подготовке Сборника, П. Макинцян продолжает: «Есть критика и есть история литературы. Я по сей день был критиком и в отношении нашего Сборника останусь (сколько хватит сил) критиком и наши (мои и Брюсова) взгляды совпадают»2. Эта позиция П. Макинцяна в отношении к Сборнику была обусловлена происходившими в то время процессами развития армянской литературы. Наши брюсоведы и по сей день рассматривали «Поэзию Армении» вне конкретной связи с той литературной средой, теми литературными те­ чениями и борьбой взглядов, которыми было отмечено вре­ мя создания Сборника, т. е. 1915— 1916 гг. Нам же кажет­ 1 «1ГЬЬр ЩШ Ш1? ш 1{ш Ь ~1?Ш Ш Ш ЬЬ {) I Ш Ш П1рЦиЪ р Ь р р ц Ь ш - Щ р^пш^Ь 4 р ш 1Ц 1р А[ п <_, ш и ш д Ь р ш Ь , р Ь Л Ь р т . ц п и Т Ь Ь р и тЬ ц - &ш упр&п ц щ ш т ^ Ь р р т и ц , ш дЬ ^ ш ф т [ , ^ ш ф т [ ш I 1} ^ { и л р р ц Ь г[ш р~ «УАи Ш Ш I) ш Ь I) Ар 1Ц ^ р Ь ц П 1_ЬА[ ) ) 1 2 « Ч ш р Ь Ь ш ц ш ш п 1- Р уп 1А1 к 1{Ш ц р ш 1 {ш Ь щ ш ш I? п I . р ^п 1_Ьх Ь и А /гЬ о р и ^ Ь Ь Ш ЦШ Ш АI? Ь_ А Ь р Ы { Ш 1Л Ш I?р I) /[1)1 АI? ( /гЬ ш Ь П !_(} Ар и Ш Ш[1) р Ь Ь ш Г Ц И т Ь. I? Ьр ( / ч Г П I. Г р ^ П И !^ ) ^ Ш р & ^ Ь Ь р р 11р ш р 1(рП.ЬЬЬ))1 180

ся, что Сборник должен рассматриваться как одно из оче­ редных, пусть очень важных, но все же очередных литера­ турных предприятий, отразивший основные тенденции ар­ мянской литературной жизни того периода. Литературная жизнь того времени отличалась удиви­ тельной остротой столкновения идей, борьбой противо­ борствующих сил. В армянской общественной и литератур­ ной жизни зарождалась новая интеллигенция, которой, говоря словами В. Теряна, «не была чужда европейская культура... которая получила образование на Западе» и пережила революционный подъем 1905 года1. Эта новая ин­ теллигенция, к которой В. Терян причислял се^я, П. Ма­ кинцяна, Ц. Ханзадяна, Ал. Мартуни (Мясникян) и др., критически воспринимала многие явления общественной жизни у себя на родине и выдвигала требования переоценки ценностей в литературе. В лице своих литературных пред­ ставителей она выступала за преодоление национальной ограниченности как в общественной жизни, так и литера­ туре. Она считала, что традицией армянской поэзии яв­ ляется художественное совершенство в выражении чувств и мыслей. Однако, обращаясь к современной им литерату­ ре, представители нового поколения с болью в душе кон­ статировали утрату этих традиций. Они утверждали, что поэты последнего периода, пренебрегая требованиями ху­ дожественного мастерства, впадают в голый дидактизм и публицистичность. Выдвигая вопросы художественного со­ вершенства, представители новой литературной интеллиген­ ции считали, что они борются за возрождение традиций ар­ мянской поэзии. Они связывали, и на наш взгляд правомер­ но, с именем И. Иоаннисиана начало новой армянской ли­ тературы, которая, обращаясь к истокам народного твор­ чества и обогащаясь ею, выражает чувства и мысли именно в художественной форме. 1 В. Терян, Сочинения, т. 2, 1963, стр. 246. 181

В известной статье 1914 г. «Грядущий день нашей ли­ тературы», которая является блестящим документом, от­ ражающим литературную действительность тех дней, В. Терян сравнивает искусство И. Иоаннисиана, Ов. Ту­ маняна, т. е. нового зарождающегося направления, с пред­ шествовавшей им поэзией в лице Р. Патканяна, С. Шах- Азиза и приходит к выводу, что новая поэзия сделала боль­ шой скачок к художественному совершенству. Иллюстри­ руя свою мысль, В. Терян приводит наиболее популярное стихотворение Р. Патканяна «Слезы Аракса» и на анали­ зе художественно-изобразительных средств показывает его несовершенство. Он утверждает, что Р. Патканян и С. Шах-Азиз относятся к поэтам, которые не могут больше волновать новое поколение интеллигенции. И дело здесь не в личных симпатиях и антипатиях В. Теряна, а в той борьбе, которая шла в те дни за литературу, выходящую из-под влияния традиции названных поэтов, идущую по пути художественного совершенства. «Наша литература,— писал В. Терян,— начинает больше походить на искусство, она больше стала уделять внимание художественной сто­ роне, растет число произведений, отличающихся художе­ ственным мастерством и убывает число дидактических, тен­ денциозных, если можно так выразиться, публицисти­ ческих поэтов»1. В центре борьбы за новую литературу рядом с В. Те- ряном стоял и П. Макинцян. Как литературный критик он видел свое назначение в том, чтобы расчищать путь для появляющихся в литературе ростков нового искусства. Для этого надо было бороться против закостенелых представ­ лений, раболепного преклонения перед авторитетами, по сло­ вам В. Теряна, против «идолов». П. Макинцян ратовал за высокое мастерство, за новую поэзию в лице И. Иоанни­ сиана, Ов. Туманяна, Ал. Исаакяна, подвергая суровой кри­ 1 Там же, стр. 270. 182

тике все то, что мешало расцвету этой литературы. В этой связи находится и критическое выступление П. Макинця­ на против Ал. Цатуряна, обвинившего поэта в публицистич­ ности и игнорировании художественной формы при выра­ жении своих идей. Критика носила резкий характер, но вот какую оценку дал ей В. Терян: «Здесь» происходит борьба между двумя идеями, а не двумя личностями, и чем горячей эта борьба — тем противоречивей, взаимоисклю­ чающей идеи... И поскольку мы хотим, чтобы победило новое... мы больше склонны простить ошибки нового, чем старого, потому что, если цель переоценки пойдет во вред Цатуряну, уничтожит его, мы будем твердить—пусть лучше погибнет Цатурян, чем остановится поступатель­ ное движение армянской литературы»1. В суровых критических оценках П. Макинцяна В. Те­ рян видел мощный рычаг развития новой литературы. «Я никогда не боюсь строгой критики (ни в отношении ме­ ня, ни других), но ужасаюсь малым удовлетворяющимся признанием, признание, которое не имеет под собой доста­ точных оснований. Вот почему я всегда ценил нашего Пао­ ло (Макинцяна — А. М.) с его субъективным критицизмом. Вот почему его ненавидят все консерваторы»2. П. Макинцяна горячо поддерживал также и Ц. Ханза- дян, расценивший его выступление в своей статье «Алек­ сандр Цатурян», как новое слово в критике, и сам разде­ лявший основные его положения3. Направлению армянской критики, возглавляемому В. Теряном, П. Макинцяном, Ц. Ханзадяном, было оче­ видно, что плеяда таких поэтов как Р. Патканян, С. Шах- Азиз, Ал. Цатурян имеют несомненные заслуги, но следо­ вание их традициям, особенно в области художественной формы, ограничивает армянскую литературу в националь- 1 Там же, стр. 428. 2 Там же. 3 Ц . Х анзадян . Сборн. статей, Е реван, 1963, стр. 102. 183

ных рамках. А названные писатели были вершинами, ко­ торым следовали эпигоны, снижавшие своими «творениями» общий художественный уровень. Поэтому необходима бы­ ла критика острая, боевая, и В. Терян, имея в виду стро­ гость литературных критериев П. Макинцяна, писал: «он не пара (тем)... кто, захлебываясь от патриотизма, восхва­ ляют всякий хлам, только потому, что он «наш», армян­ ский»1. За свои критические выступления, зачастую резкие по форме и крайние по выводам, П. Макинцян не раз подвер­ гался нападкам, но он неизменно пользовался поддержкой и сочувствием В. Теряна, понимавшего, что в основе вы­ соких требований П. Макинцяна лежало глубокое убеж­ дение, что армянская литература по праву может стоять в одном ряду с передовыми литературами и к ней надо под­ ходить без всяких скидок. Так, узнав, что полемика П. Ма­ кинцяна с Ов. Туманяном по поводу критического выступ­ ления первого о брюсовских переводах Кучака и Саят- Новы встречена с неодобрением, В. Терян писал: «Прочел твои «Мелочи», конечно, с удовольствием и удивляюсь, что написанное тобой об Иване Фадеевпче, (Ов. Туманяне — А. М.) как ты сам пишешь и как сообщает об этом Нвард (Туманян — А. М.), распалило «парней»2. Теперь я вижу, что в нашей прекрасной стране быть критиком не легче, чем поэтом — зато тем благороднее, тем выше должно быть сознание и одушевление. Пусть мы бездомные бедня­ ки, но нам, именно нам суждено обновить нашу литературу и нам надлежит державное право на будущее. Да будет вы­ соко это сознание и твердо, ибо те, что лают, и те это знают и чувствуют (не оттого ли яростен их лай?). Но ведь спокон 1 В. Терян, Соч., т. 3. стр. 429. « Ц 'ш Ь р тЬ р Ъ Ь р ч » к ш ['ч шэ Ь ’ 111 ‘ ,/у п '/ к ч ш р Л ш Ь п и ? /<<Л п р /’*/* ш 7 ^/' 1/' ^ ш и /г Ь ц р ш д ц , /гЬ ^ щ Ь и у р п и Г Ь и Ь ш к /гЬ ^ щ Ь и у р т _ 1Г I, Ь ш к Ъ ^ ш р /^ р , у р ^ «тг^Ьрш Ъ д, ... Ь и ш Ь и Ь п и ? 1иГ, п р 1? Ь р и р ш Ь - Ьр^ рт-Л ^\"ъ1цр ^ , рш Ъ п/пЬш [дальш е текст письма на русском А. М .] 184

веку все собаки мира сего лают на высокую луну, а она «рш/г&ршч-Ьшд» (величаво) идет себе спокойно путем небес­ ным, свершая назначение свое ясное и роковое». Сейчас, спустя более полувека, когда остыл накал по­ лемических страстей и победа нового направления в ар­ мянской литературе стала неоспоримым фактом, история отвела надлежащее место каждому из поэтов как «старшего», так и «младшего» поколения. Глубоко прав оказался Ов. Ту­ манян, который еще в 1916 г. пророчески сказал: «Одним словом, объективное и почтительное отношение, развитый художественный вкус и здравые литературные представ­ ления в конце концов определяют место каждого. И да бу­ дет благословлен каждый на своем месте»1. Это столкновение течений в армянской литературе не могло не отразиться на Сборнике «Поэзии Армении», тем более, что П. Макинцян находился тогда в самой гуще этой борьбы. В свете сказанного становится понятным, почему Г1. Ма­ кинцяну было так существенно важно включить в Сбор­ ник народную поэзию, средневековую лирику и творения ашугов, ограничив отдел новой армянской литературы только именами И. Иоаннисиана, Ов. Туманяна, Ав. Иса- акяна и В. Теряна, творчество которых, по его убеждению, возрождало традиции армянской поэзии и поднимало ее на вершины художественного совершенства, переклика­ ясь, тем самым, с начальными этапами развития армянской литературы. Этим же было обусловлено и критическое не­ принятие им Р. Патканяна, С. Шах-Азиза, Ал. Цатуряна и нежелание включить их произведения в Сборник. Надо со всей определенностью сказать о неправоте тех авторов, которые отрицательное отношение П. Макинцяна к названным писателям истолковывают как неприятие им гражданской поэзии вообще и обвиняют его в эстетиз- 1 П исьмо Ц . Х анзадян у от 21 августа 1916 г. в кн:-«Ов. Т у м ан я н - критик», Е реван, 1939, стр. 398 185-

ме. Еще в 1912 году; анализируя творчество Ов. Туманя­ на, П. Макинцян особо отметил гражданские мотивы в его поэзии и с восторгом отозвался о них. Он указывал, что два десятилетия основной темой гражданских мотивов в армянской поэзии была «мечта об освобожденной родине». Однако служившие этой идее поэты—предшественники Ов. Туманяна уходили из сферы художественности в сферу публицистики. «Единственный поэт,— писал ГТ Макин­ цян, ■—кто подошел к этой теме как художник, был Ов. Ту­ манян. Пройдут годы, изменятся политические условия, позабудется сознание этой боли — и вместе с этим станут достоянием истории поэты-публицисты и беллетристы, а песни Ов. Туманяна, как великолепное свидетельство пе­ режитой нашими отцами и дедами печали — останутся яркими и живыми в веках»1. В другой статье—«Армянский Буало и его спутники числом два с половиной» П. Макин­ цян высмеял формализм и формалистические выверты, вся­ кую безыдейность в литературе вообще. Он одним из пер­ вых приветствовал поэзию Е. Чаренца, в которой столь ярко выражены гражданские и политические мотивы. Нет, не против гражданских мотивов восставал П. Макинцян- критик, а против невысокого уровня их художественного воплощения2. Оставаясь на позициях критика литературы, П. Ма­ кинцян не мыслил Сборник вне неотложных задач, кото­ рые стояли перед армянскими писателями в данный мо­ мент. Его разногласия с другими членами редакции имели своей почвой принципиальные расхождения в понимании путей дальнейшего развития современной армянской ли­ тературы. В отделе народной, средневековой и ашугской 1 П . М акинц ян, «Ованес Тум анян», альм ан ах «Гарун», 1912, стр. 280. 2 Мы коснулись лишь отдельных сторон литературной борьбы, наложивш ей свой отпечаток на «Поэзию Армении». Несомненно, что эта тема имеет более широкий аспект и требует, на наш взгляд, специ. -ального изучения. 186

поэзии, где, говоря словами II. Макинцяна, все было воз­ ложено на него, ему удалось в большей мере, чем в других, придать Сборнику желательный ему облик. Что же каса­ лось другого отдела — новоармянской литературы, то де­ ло происходило иначе, ибо, кроме П. Макинцяна, им за­ нимались и К- Кусикян, и К. Микаэлян, и А. Цатурян, а такж е, пользуясь своим влиянием и авторитетом — С. Ма- миконян. Спор разгорелся вокруг вопроса о количестве произве­ дений Р. Патканяна, отбираемых для Сборника. «Два дня тому назад,— пишет П. Макинцян В. Теряну,— пришел Степан Григорьевич и приказал, чтобы из Патканяна по­ больше отобрали стихов. Цатурян выбрал 7 в т е й . Карен одобрил. Степану Григорьевичу это показалось недостаточ­ ным. Пришел и приказал... Могу я оставаться в такой ре­ дакции? Конечно нет. С самого начала я заявил редакции, что смотрю на дело как рабочий. Когда Сте[пан] Григорьевич] пришел, я сказал:... мо­ жет из Патканьяна 2—3 вещи и то в обработанной форме, но только в этом количестве. Рассвирепел, вышел из себя. Но я сказал ему: «Я вас очень люблю, но вы в литературе абсолютно ни­ чего не понимаете и даже враждебны ей, а я ее люблю и понимаю. Мы друг друга не поймем»1. ^ « Ьр1{пи о[1 ш п и /р 1)ш Ь ф ш ^ 1 <1'р1г1 п [11г Щ Ь ^ ш ф к 4 р и л ? ш $ Ь д , п р Щ ш т - 2 ШШ р ш Ъ р Ь т р Ь Ь г Р Ь ш р Ь [ кр § ш т т - р ^ ш Ь р 7 р ш Ь , Ц ш р Ь Ь п Ь ш и ш ш ш Ь [1 1)и1, Ч'р^^^гЬ 4 Р 4 . ш 9^ 1 * Ь 1{ш ф ^ 4 р Ш 1 ?Ш {Ь д 1 Ь и 1{Ш рп Г[ Ь/Т ш {/ [ т Ь и ш 1 { пЬц.и/1{д[1и1{п1-1Т [^ Ь Ь ^ г Ь 4 ш р 1 {Ь п ц Ц ^ ч р /гд Ь Ь р Ь и ш и Ь [ Ь/Т п .Ь - цш ^ д^ ш ^ п/^ /Г, п р д п р & [/ 11 Г Ш 'Ь ицп/./Т !’ ^ ■ [‘ Р р Ь . р ш Ь ф п р / { / т . Ч'р> п р Ы [Ш 1 Ь и ш и / / . . , ц т - д Ь У ш ш ^ ш Ь д и / Ь [/д ц Ь п . 2 — 3 р ш Ь , ш ] Ь !;[ р ш р Ь ф п [ и / [ ш & ^ Ь ш р ш ф п р ;/>ЬД — Р Ш1Э /Т[//и^Ь ш ^и ^ /и ф п ф г Цш ш/иг^Ьд, ф р ф р Ь д ! Рш $д Ьи и/и[/. — Ь и &Ь ч 2 ШШ Ь А и ^ р п и Г , 1д ЦП1-Р у [г ш 1( ш Ь п 1. р { П 1.Ь [1д п ^ ш и 1 {ш Ь п и / к р ^ Ь и л Г ^ Ь р ц р ш 1 {ш Ь п 1- Р { ш Ь , [ш1{ Ь и и [ц 1 П и Г Ь Д , к. Ь п и Г : 1ГЬЬ{> р р ш р ^ш и^ш Ьш »* 187

Новое столкновение между П. Макинцяном и С. Ма- миконяном произошло по поводу В. Теряна: «Степан Гри­ горьевич спросил меня,— писал П. Макинцян В. Теря­ ну,— сколько выбрали из Теряна.— Я сказал — 16 сти­ хотворений,— Не по чину!— Им чин нужен, понимаешь? Как же я могу с ними иметь дело?»1. Но разногласия не ограничились лишь количеством отбираемых для сборника произведений Р. Патканьяна и В. Теряна. Руководствуясь принципом отбора только шедевров армянской поэзии, П. Макинцян считал доста­ точным дать место лишь упомянутым выше четырем поэ­ там — И. Иоаннисиану, Ов. Туманяну, Ав. Исаакяну и В. Теряну. То, что три поэта представляют собой яркие звезды, никем тогда не отрицалось, но оспаривалось вклю­ чение в их число В. Теряна. Брюсов также не разделял мнения П. Макинцяна и провозгласил в своем предисло­ вии лишь «трехзвездие», исключив В. Теряна. Время до­ казало правоту П. Макинцяна,— для нас сейчас очевид­ но, что на поэтическом небосклоне Армении начала XX ве­ ка блестело четырехзвездие. В противоположность П. Макинцяну другие члены ред. комиссии, отступив от когда-то ими принятого принципа — производить отбор по художественной ценности произведе­ ний,— стремились более многогранно представить в Сбор­ нике новую армянскую поэзию. Об этих противоречиях в ред. комиссии, в частности, сказано в письме П. Макинця­ на, посланном из Эчмиадзина 20 ноября 1915 года В. Те­ ряну: «Из квартиры Туманяна поговорили с Дереником (Демирчьян — А. М.). Попросил зайти и принести сти­ хи. Мы разговорились. Я сказал, что по моему первона­ чальному плану в Сборник должны были войти только Ов. Туманян, И. Иоаннисиан, Ав. Исаакяп и В. Терян. Но, « 1 ] т . Я'р. ^ ш р д р к д , З Ь р ^ ш Ь ^ д /гЬ ^ рш Ь к р р Ь ш р Ь [ — ш и/| 1 6 р ш Ь г Н е ПО ч и н у ! ЪршЬд чин 4 ^1ир^ил[пр, Кши^шдш*р1 Ьи 1/шрпя^ ЬЛ цршЬд /'Ьш [ипп1лI 1!т 188

когда редакция включила Додохьяна, Патканяна, Шах- Азиза, Цатуряна, я подумал, что дальше, не делая разли­ чий, нужно поместить всех более или менее видных писа­ телей, в том числе и Дереника»1. Из письма видно, что П. Макинцян не только отказал­ ся от своего начального проекта и подчинился решению редкомиссии, но в качестве компромиссиного решения сам предложил включить в Сборник всех более или менее за­ метных в то время поэтов. Однако и здесь П. Макинцян ставил определенные границы, нарушением которых, по его мнению, было включение редкомиссией в сборник стихот­ ворений Ш. Кургинян. К творчеству этой поэтессы П. Макинцян был настроен резко критически и не находил в ее поэзии художественных достоинств, дававших право включить ее произведения в Сборник. Можно ли обвинять Макинцяна в том, что у него были свои эстетические вкусы? На этот вопрос еще 50 лет назад ответил В. Терян в статье «Одно объяснение». «Ко­ нечно, он (П. Макинцян — А. М.) имеет свои литератур­ ные вкусы и воззрения и никто не вправе требовать у него отказаться от них. Разве преступление иметь собственные убеждения и вкус?.. И тогда, когда русский поэт считает необходимым публично принести свою благодарность Ма­ кинцяну, вьг... считаете себя вправе возводить на него не­ обоснованные обвинения»'2. Еще более резко свое отрицательное отношение к Ш. Кургинян А. Терян выразил в письме к П. Макинця- * рЬш ^шрш Ь^д п и Ь д ^ 'ЬЬ р Ь Ь ^ [1 4 Ь т : Ц .и/г, п р цилу к „ т ш Ъ ш + п р Ь Ь р р Ь р />> Ы п и Ь д ^ Ъ р , щ ш т Л Ь д [ , , п р /пГ и ^ р Ь ш ^ ш Ь А р ш ц ^ р и ( а ,4, $ьг1шь1,ь<,„ 4 З п ± . З п ^ / . ь , З п { . Р - п Ы - ^ ь , Ц.+. />«-/>!< и ■I . г ь т п , крр •ГтдрЬ1 * »Ш 1Л ЛЩ ШЬ, Ь и Л т ш & Ь д ) , ш ц к и ш п ш Ь д р п ^ р / гЬ ф п р р /. ;ш ш _ш у,/г р Ь ^ Ь п ^ Ь Ь р ^ Ь ч Ь и г Ь ^ Ь ^ Л Р ^ и ш П п д к 'ЬЬ р Ь Ь »! 2 В. Терян, Соч., т. 2, стр. 338.

ну, что несомненно, было выражением его (и П. М акинця- на) субъективны х вкусов1. Но существует утверждение, что П. Макинцян проти­ вился включению в Сборник произведений А. Акопяна, хотя факты говорят об обратном. Предложив представить в Сборнике всех видных армянских поэтов, П. Макин­ цян по приезде в Эчмиадзин сам сделал выбор стихотворе­ ний А. Акопяна и выслал их В. Брюсову. Он писал И. М. Брюсовой: «Я скоро выш лю... Валерию Яковлевичу стихи Акопа А копяна, К алаш ьяна, Лейли»2. Кроме того, известно, что в случаях, когда П. Макинцян бывал против включения какого-либо поэта в Сборник, он не только в резко-определенной форме выражал это (как то видно из его отношения к Ш. Кургинян), но решительно отказы- 1 Свое мнение В. Терян выражал в письмах к близкому другу,, как говорится, не выбирая выражений. В подобной свободной форме- он вряд ли выступил бы в печати. Поэтому грешат против объективно­ сти те, кто, основываясь на резкости и обнаженности подобных оценок, делают далеко идущие выводы. Эту же поправку надо распространить и на высказывания П. Макинцяна о Р. Патканяне, Шах-Азизе в его личной переписке, ибо в своих публичных выступлениях П. Макинцян избегал однобоко-обостренных определений и находил более точные- выражения для своих мыслей. К примеру, коснувшись в одной из своих, статей творчества Патканяна, П. Макинцян, в отличие от огульного» отрицания его творчества в письмах, пишет: «самым ярким выразителем надежд и разочарований в эпоху Русско-Турецкой войны в поэзии был Рафаэль Патканян», указав вместе с тем, что «поэзии в стихах Патка­ няна мало. Это рубленая проза, крайне несовершенная по форме», за­ метив однако: «Сила Патканяна — в его сатире» («Сборник Армянской литературы», стр. 95). То же самое можно сказать о Шах-Азизе. В статье об Ов. Тума­ няне, написанной в 1912 г., П. Макинцян писал: «Скорбь Левона»,, если не считать религиозно-этических поэм Р. Патканяна... можно считать первой поэмой русско-армянской литературы; однако эту книгу С. Шах-Азиз писал вдали от родины, на севере и она носит в себе больше русский, английский и пр. элементы, чем армянский,— и имеет больше литературное происхождение, чем жизненно-реальное»^ (Альманах «Гарун», стр. 259—260). 2 ГБЛ, ф. 386. 190

вался от подбора их произведений и не делал подстрочников к ним (что подтверждается и на примере Варужана и Сиа- манто — о чем речь ниже). Позже, узнав, что из послан­ ных им подстрочников стихотворений трех поэтов редко- миссия приняла одну Лейли и, не считаясь с его мнением, включила Ш. Кургинян, П. Макинцян серьезно возразил Брюсову, что, сделав исключение для Ш. Кургинян, надо было дать место и А. Акопяну, ибо нарушается ргорогШ пз- ^агййз. Это видно из ответа В. Брюсова П. М акинцяну: «Неужели одно стихотворение Ш. К ургинян и ни одного Акопа Акопяна нарушает ргорогНош ёагййз, когда Тума­ няну и И саакяну отведено по нескольку листов»1. О бъяс­ няя, почему это произошло, В. Брюсов продолжает: «Мно­ гое произошло от того, что Вы уклонились от руководства Сборником. Вы знаете, что я следовал Вашим советам бес­ прекословно. Но в Ваше отсутствие я не мог взять на себя смелость противоречить указаниям редакции, передавае­ мым мне через Герасима Сергеевича. Как никак, в истории армянской поэзии я ,— если не невежда, то ученик. Когда мне говорят люди, изучавшие много лет то, с чем я едва- едва знакомлю сь (и то в переводах) столько-то м есяцев,— я долж ен подчиниться авторитету»2. Таким образом, облик, который приобретал отдел но­ воармянской поэзии, становился окончательно неприем­ лемым для П. Макинцяна. Это привело к его конфликту с редколлегией и официальному выходу из ее состава. «Истинная редакция,— писал П. Макинцян Брюсову,— занималась исключительно новоармянской поэзией и вот, по соображениям принципиальным, я официально вышел из состава редакции... Я им заявил, однако, что в интере­ сах дела я берусь переводить все, что они выберут, но что ответственность за их выбор я не могу нести, да и не хочу»3„ 1 Подчеркнуто В. Брюсовым. 2 ГБЛ . ф. 386 3 Там же. 191

Выйдя из состава ред. комиссии, П. М акинцян по- прежнему сохранил самые теплые и сердечные отношения с В. Брюсовым. Расставались они как два человека, кото­ рых армянская поэзия навсегда связала узами дружбы. Хотя В. Брюсов и знал о существовавших противоречиях, однако не предполагал, что дело дойдет до разрыва и ухода П. М акинцяна из ред. комиссии1, тем более, что работа по­ следнего в Сборнике продолжалась и дальше. В начале ноября 1915 г. П. М акинцян был отозван из Москвы в Эчмиадзин для чтения лекций в духовной семинарии, где он состоял преподавателем литературы. По пути он остановился в Тифлисе и оттуда в ноябре 1915 года2 послал В. Я- Брюсову дар в стиле великого Саят-Новы, влюбленность в которого придавала особую прелесть всей их совместной работе над Сборником. «Д орогой Валерий У1ковлевич\\ Я Вам из Тифлиса выслал саз и кяманчу. Позвольте разъяснить Вам смысл моей посылки. Существует среди 1 В своей книге «Брюсов и армянская поэзия» К. Григорян ут­ верждает, что в работе над Сборником между Брюсовым и Макинцяном возникли «недоразумения и серьезные разногласия», приведшие к от­ казу последнего от участия в редкомиссии, несмотря на то, что Брюсов дорожил его сотрудничеством (стр. 38). Однако из письма Брюсова от 3 апреля 1916 года, приведенного тут же самим автором, явствует, что «серьезных разногласий» между ними не было — напротив, Брюсов с глубоким сожалением писал Макинцяну: «Когда впервые я узнал, что вы «уклонились» (много спустя самого факта), во мне вся душа ом­ рачилась. И, когда думаю, как все могло быть иначе, опять расстраи­ ваюсь. Но, как говорят русские люди, «Бог Вам судья!». Должно быть, так надо было и было суждено. Буду «покорствовать Року». Дружески Ваш Валерий Брюсов». Таким образом, о конфликте в редкомиссии в ноябре 1915 г., о котором мы подробно говорили выше, Брюсов узнал намного позднее и он не затрагивал его отношений с Макинцяном. Автор же принял за конфликт между ними ту полемику, которая нашла отражение в переписке уже значительно позднее — марте-апреле 1916 г. 2 О датировке этого письма см. дальше. 192

ашугов старинный обычай состязания. Обыкновенно оно происходит так: задает один ашуг в стихах вопрос— дру­ гой отвечает ему или задает один загадку — другой отга­ дывает и ответ поет опять стихами. Побежденный в знак по­ ражения свои инструменты — саз и кяманчу — передает победителю. Помните стих Саят-Новы: «Кто может тебя отнять у меня, ты приз (или предмет состязания) ашугов, Кяманча!» До моего отъезда из Москвы, с первых дней нашего зна­ комства, я был ашугом, повествовавшим Вам об Армении. В день расставания я убедился, что Вы стали сами ашугом, умеющим рассказать об Армении больше и лучше, чем я. Вот потому-то я Вам присылаю из Тифлиса, роДины лучш е­ го нашего аш уга — ашугский приз — саз и кяманчу»1. Брюсов после отъезда Макинцяна сразу почувствовал отсутствие своего деятельного сотрудника. 3 апреля 1916 г. он писал ему: «Будь Вы в составе редкомиссии, многое сложилось бы иначе. Вы — мне, поскольку я облечен зва­ нием официального редактора, необходимы были (и есть поныне), как ... не нахожу сравнение. Ну, сравню наш сборник с аэропланом. Вы были пилотом; я — наблюда­ тель; мое умение писать стихи (или, если хотите, мое да­ рование поэта)— мотор. Без Вас аэроплан еще летит, на­ блюдатель еще делает съемки, но летим мы по направлению, однажды данному, чем дальш е, тем, вероятно, все более сби­ ваясь с пути. Вы знали, что так будет, и все же наш аэро­ план покинули. В этом я Вас и «обвиняю». А что начали мьг полет не зря, а по делу нужному, важному, Вы тоже зна­ ли. Когда же теперь, уже с земли, Вы нам кричите в ру­ пор «налево!»—«направо», это уже, увы! не поможет. При­ ходится уж е вертеть руль по своему соображению, иначе — просто опрокинешь весь аппарат»2. 1 ГБЛ, ф. 386 193 2 ГБЛ . ф. 386 13 Брюсовские чтения

Вот как оценивал сам Брюсов роль П . М акинцяна в со здании Сборника «Поэзия Армении». *** Третий этап создания Сборника с ноября 1915 г. по апрель 1916 г .— время заверш ения всех работ по его изданию. Брюсов совместно с К. Микаэляном составляют примечания и библиографию к книге. На последнего ложат­ ся, как позднее вспоминала И. М. Брюсова, «хлопоты по печатанию, по приисканию бумаги, рисунков для обложки, ш мутцтитула и др»1. Хотя Сборник и был готов к печати, в него еще вносился ряд дополнений, главным образом, в отдел новоармянской литературы. К составлению под­ строчников стихотворений Ш. Кургинян, Сиаманто, Д . В а­ ружана, Овнатана, Дживани. Г. Алишана в этот период привлекается В. Терян. Вначале отбор произведении Сиаманто и Д . Варужана был поручен П. Макинцяну, однако он, «внимательно прочитав», по его словам, их творе­ ния, пришел к более чем странному выводу, заявив Брю ­ сову, что «оба ничего не стоящие поэты»2. По подотделу «Новая поэзия турецких армян» это было единственное воз­ ражение П. Макинцяна, справедливо отвергнутое редко- миссией. Брюсов после отъезда П. Макинцяна из Москвы доба­ вил, по совету К. М икаэляна, в подотдел средневековой и ашугской поэзии два стихотворения — Степаноса и Д ж ива­ ни, а по предложению К. Костанянца — Ованнеса Тылку- ранского и Григория Ахтамарского. Из Петрограда, куда ненадолго для работы над горьковским Сборником заехал П. Макинцян, он послал по просьбе Брюсова биографи­ ческие сведения и хронологические выписки о почти трид­ цати новоармянских поэтах, сопроводив их краткими харак­ 1 «Литературная Армения», 1959, № 5, стр. 102. 2 ГБЛ, ф. 386, к. 93, ед. хр. 26. 194

теристиками, которые затем были использованы Брюсовым в примечаниях и предисловии. В этом же письме П. Ма­ кинцян обратил внимание Брюсова на отсутствие в Сбор­ нике произведений Г. Агаяна и рекомендовал включить знаменитую «Песню прялки», что тот и сделал. Прибыв в Тифлис, П. Макинцян, послал Брюсову извлеченные из песенника, принадлежащего Ов. Туманяну, два четверо­ стишия Плуза с подстрочниками. В середине ноября П. Макинцян уехал в Эчмиадзин, где выяснилось, что откладывавшиеся с сентября занятия мо­ гут вообще не начаться. 20 ноября 1915 г. он возмущенно сообщал Теряну: «Что писать? Занятий нет и, возможно, до января не начнутся. Говорят, что даж е ве& год их не будет. Зачем крик-шум поднимали, звали, торопили — с дураков ведь спроса нет»1. Свободный от занятий в семинарии, Макинцян занялся поисками новых материалов для Сборника. Воспользо­ вавшись тем, что в Эчмиадзин были доставлены из Вана Васпураканские рукописи, он извлек из них несколько ин­ тересных^ народных песен, о чем тут же сообщил И. М. Брюсовой: «Просмотрел песенники (рукописи) среди Вас- пураканских рукописей, которые теперь в Эчмиадзине, и пришлю Брюсову»2. Нам не удалось точно установить, какие это песни, но все они были включены в Сборник. Позже П. Макинцян писал Брюсову: «Посланные мною из Эчмиадзина народные песни я с удовольствием читал уже в гранках»1. Здесь ж е им были отобраны и посланы Брюсову также произведения новых поэтов — Д . Демирчяна, и как уже отмечалось, А. Акопяна, Калашяна, Лейли ’ шика, п 1 тмин? П1 к шЬш1)шЬ пр <п [ , \" ’ Ьпч Ч “к Ь»кЬ к п ,и п Ы ,/, Шшг Ь ь _ н , „ \\ 4 Ц р ь <»гд - ьь]», Ф1'П Ь ‘)ШЬ>ПЫГ’ **ш*4»ЬвыГ- в 195 2 ГБЛ, ф. 386, к. 93, ед. хр. 26 3 Там же, ед. хр. 27

В декабре 1915 г. Сборник был сдан в производство. В конце ф евраля — начале марта 1916 г. были готовы гран­ ки, и К- М икаэлян направил их на контрольное чтение П. Макинцяну, который к тому времени уже приехал в П етроград1. Просмотрев гранки, П. Макинцян послал К. Микаэ- ляну письмо со своими замечаниями, которые представля­ ют большой интерес2. «Я бы этого письма не написал, ес­ ли бы дело не касалось поэзии народной, древней и средне­ вековой ]. Как инициатива помещения этого материала в Сборник, так и работа над ней принадлежат мне, поэтому судьба этой части меня очень беспокоит. К несчастью, ви­ жу ряд недостатков... (неразб), о которых и пишу тебе — учти, значит. Н е знаю захочет Брюсов или нет, но я должен сказать, потому что отвечать за эти недостатки буду я, как я ока­ зался ответственным и за все недостатки в его лекц и ях»1. Затем в письме следует ряд замечаний, с частью которых Брюсов согласился4. Так, например, П. М акинцян пи­ сал: «Джангюлюмы собрать воедино! Припевы опустить. В примечании можно указать, что эти четверостишия по­ ются с таким-то припевом». Все эти замечания Брюсов при­ нял. Далее П. Макинцян спрашивал: «Отчего нет имен 1 В Эчмиадзине занятия так и не начались и П. Макинцян вы­ ехал к В. Теряну, чтобы продолжить работу над горьковским Сборни­ ком. 2 ГБЛ, ф. 386, к. 93, ед. хр. 27. 3 (СИ { и Ь и и Т ш ^ и 1 Ц 1 4 11/1 — ь р ь / и н и р р Ь. л Г / ^ Ь г / р . рш Ьш и- шЬ^&п1-Р]шЬр ^ЬршрЬр^Ьр! Ц/и Ь^т-Рр ^ </4; ЛоЬА^ш. РЬ №!>- д /л ш ш ^ р и р ь ри'Ь 4 , л и и л /. <Гш о/(Ь р ш / и ш р /.Ь Д 2 ШШ АЬшшррррт.!? {« 'Ь^рш /ш лш рш р тЬиЬт-Л ЬЛ «//« 1ш р$ рЬрт-Р^т-ЬЬЬр (\"не- разборЧ.^), п р п Ь д I ? ш и 1 л . ц р т - 1? Ь 1/ ^ 1 ^ 4 д ~ ш Ь [1р п ^ р Ь Л и 5 ^ /г т 4 |/ — Ц/И-ЦцА Рр1т.ир, РЬрш ]д ши/И-Л- ЬгГ, пра^Ь т Ь. ш]г). ици^шиЬЬр^ щштши/ишЪштт-Ь Ьи Ьи Ьрш и т - р ^ ш Ь щ ш ^ ш и Ь Ь р ! * щ ш т ш и [и ш Ь ш ш п «Л/ » г ( Д З Л в б Т в К С Т П И С Ь М З Н З Р У С \" ском). 4 Письмо П. Макинцяна К. Микаэлян передал Брюсову. 196

авторов в средневековых песнях? Долж но быть, на отдель­ ных страницах будут стоять?» В. Брюсов, по-видимому, так и собирался сделать — фамилии авторов стоят в Сбор­ нике на отдельных страницах. П. Макинцян советовал «опустить песни обрядовые, колыбельные, заплачки и др...» «...Д ело вот в чем,-— продолжал он ,— Брюсов, ви­ димо, хочет придать Сборнику «академический характер», но эта академичность — дешевка. Н ельзя переводить с французских переводов (не подстрочных, а литературных) и составить академический, научный сборник. Все эти за­ плачки, заклятия были бы к лицу в научном издании. А на что они обыкновенному читателю, который воспри­ мет их как литературный хлам и будет прав! Нельзя задаваться целью познакомить русских с ар­ мянской народной песней вообще. Д аж е на армянском язы­ ке не существует систематически составленного сборника... Никто, и Брюсов меньше всего, как человек, не знающий языка, не может дать полного облика народных песен. И поэтому нужно выкинуть этот балласт и избавить сборник от претенциозного, но дешевого академизма!.. — В про­ тивном случае надо хотя бы указать откуда взяты и с ка­ кого перевода переведены — я не желаю был повинен в этом безвкусном хламе!» Брюсов оставил эти заплачки, колыбельные и пр., отметив, однако, в примечании, что перевел их с француз­ ского и указал, откуда они взяты. Он также переделал не­ которые народные песни, придав им формы, «вообще свой­ ственные армянской народной поэзии». Но ряд замечаний П. Макинцяна Брюсов отверг. Н а­ пример, он оставил стихотворение Дживани «Виночерпи- ца», хотя оно не нравилось П. М акинцяну, как и «Песню о рассвете», «Ленивец покоится...» и др; сохранил и заглавие, в том числе и «Ноктюрн», указав в предисловии, что оно дано позднее собирателями и т. п. В этом же письме П. Макинцян отметил неточности в переводах из Саят-Новы, например, первой строки третьего 197

куплета из стихотворения под № 2, где у Брюсова бы­ ло: «Прими меня к своим рабам, верь, что твоя лампада — я !1 и предпоследней строки из стихотворения под № 10 — «Коль волю духа ты творишь, не может быть и тленья там». Брюсов принял первую поправку и исправил ее на более близкое к подлиннику: «Причти меня к своим рабам, что я твой раб, не скрою я !»— а вторую оставил без изме­ нений. Таким образом, замечания П. Макинцяна по материа­ лу, содержащемуся в первом разделе, касались в основ­ ном качества переводов, сделанных Брюсовым. В одном случае он считал, что в них имеются недопустимые рас­ хождения с оригиналом, в другом, что они «не подходят к общему тону Сборника в смысле принципа перевода», в третьем — просто слабы. Объясняя причины своих крити­ ческих замечаний, П. М акинцян писал в апреле 1916 г., И. М. Брюсовой, что они продиктованы одним ж еланием—- сделать Сборник лучше. «Вы знаете, что многое из пере­ водов Валерия Яковлевича мне очень нравится, так что, если некоторые неудачны, по моему мнению, лучше их не помещать»2. Вслед за письмом К- М икаэляну П. М акинцян написал и лично В. Брюсову. «Получил от Гер[асима] С ергеевича] гранки сборника. Написал письмо большое по поводу этого материала, но решил не посылать. Герасим Серге­ евичу — написал вкратце тоже, если Вам интересно — он Вам прочтет». Указав на неверный перевод стихотворения Ованнеса (Ерзынкайского), он приложил к письму точный, правильный перевод. В ответ 29 марта 1916 г. Брюсов пишет: «В частности на стихотворения Ованнеса (Ерзын- 1 На неточность перевода этой строки обратил внимание в своей статье о переводах Брюсова из Кучака и Саят-Новы и Ов. Туманян. Приняв этот упрек в свой адрес, П. Макинцян ответил, что замечание «очень справедливо и в свое время на это было указано Брюсову». (Газ. «Мшак», .1916, 5 мая, № 98). 2 ГБЛ, ф. 386. 198

кайского) я уже обратил внимание и до Вашего письма. По обстоятельствам внешним я не успел исправить перевода до верстки. Но он будет исправлен. Очень благодарю Вас за вы сы лку точного перевода»1. Где-то в конце марта 1916 г. П. М акинцян получил от К- М акаэляна первые листы сборника с «Объяснениями ре­ дакции». Как нам удалось установить по сохранившимся в Музее литературы и искусства Армянской ССР гранкам, в параграфе «Распределение работ» было сказано следую­ щее: «Редакционная комиссия работала в составе К- Куси- кяна (скончался), Карэна М икаэляна и А. Ц атуряна; не­ которое время в состав комиссии входил также П. Ма­ кинцян. Работу по выбору произведений для перевода произво­ д и л и : К- К усикян, К- М икаэлян, А. Ц атурян, а в обла­ сти поэзии средневековой и ашугов, также — П. Макин­ цян. Подстрочные переводы избранных произведений и объ­ яснений к ним (для надобностей переводчиков) были ис­ полнены: П. Макинцяном, В. Теряном, И. Тадевосяном». Представленное в таком виде «Распределение работ» не давало правильной картины фактического участия чле- 'нов ред. комиссии в создании сборника и вызвало естествен­ ный протест у П. Макинцяна. В письме, направленном Брю­ сову, он возражает, во-первых, против той формулировки, где его упоминают в числе членов редкомиссии, несущих ответственность за выбор произведений для всего Сборни­ ка и требует, чтобы его имя не называлось ни в связи с редкомиссией, ни в связи с отделом «новоармянской лите­ ратуры». Разъясняя, почему он не хочет быть причастен к этому отделу, П. Макинцян пишет, что после того, как был отвергнут предложенный им принцип выбора мате­ ри ал а по художественной ценности, он не желает нести 1 Там же. 199