Брюсовские чтения 1966 года

/ /1у*4 , у. у || т' J ГТОЭ31Я А Р М Е Н IИ СЪ ДРЕВН'ВЙПШХЪ ВРЕМЕНЪ ДО НАШИХЪ ДНЕЙ Ю . К б а л т р у ш а й п ш ы . К. ,1. О л л Ь .'и тт» , \\ Л. Л. (1л*жа, акаа с.мика И Л, O v a t e В Вдлерш Орюсова, К). Д Весслоссканг | К). И. Верхоэскак Вячссла^ Индлоеа вед о р п C o .w v m В. Ф. Х о д *cam ՛ и. ШI 1 С. В Пкрь и всягу 1щ я ^ \\ 1ж Ь ?‘,Ъ ОЧСрКО,мЪ и п р п м-Vс՝-аь .я у я ВАЛ Е р! Я О р ЮСОВА Я? 1 MvtfK' Ы.ЖЛТС* Лгм Рис. автографа П- М акинцяна на «Поэзии Армении»

А. А. Кайев. ПО ПОВОДУ ОДНОГО АВТОГРАФА (И з взаим оот нош ений В. Я- Брю сова и П. Н. М акинцяна) В моей библиотеке имеется экземпляр сборника «Поэ­ зия Армении с древнейших времен до наших дней». Н а титульном листе сохранилась дарственная надпись, сделан­ ная красными чернилами: «Дорогому Михаилу Николае­ вичу от П. Макинцяна 25. 7. 1918 г » . Н и ж е мы воспроизводим эту надпись. Павел Никитич М акинцян, историк армянской литера­ туры, известный также как переводчик произведений а р м я н с к и х писателей на русский я зы к 1, был б лиж айш им помощником и, можно сказать вдохновителем Брюсова в подготовке антологии, сыгравшей историческую роль в де­ ле сближения армянской и русской поэзии. 1 См. «Сборник армянской литературы» под редакцией М. Горько­ го. Книгоиздательство «Парус», Петроград, 1916. Здесь перу П. Ма­ кинцяна принадлежит «Очерк армянской литературы» (стр. X VII CIV) и ряд переводов в прозе из О. Туманяна, К. М икаэляна и М. Ман­ вел я на. 601

Когда в июле 1915 года представители М осковского А рм ян ско го К ом итета, по совету М . Г о р ь к о го 1, о б р ат и ­ лись к Брюсову с предложением принять на себя перевод и редактирование антологии армянской поэзии, поэт от­ ветил сначала решительным отказом. Но после настояний членов Комитета он, наконец, согласился «сделать опыт», пробу: присмотреться к работе поближе и, лишь вникнув в нее, д ать о кон чательны й ответ»2. «Между прочим,— рассказывает Брюсов в предисловии «От редактора к читателям»,— непременным условием своего согласия я поставил одно: чтобы мне дана была возможность ознакомиться с армянским языком и изу­ чить, хотя бы в общих чертах, как историю армянского народа, так и историю его литературы. После этого один из представителей Комитета, любезно приняв на себя обязанность быть моим учителем, моим профессором, н а­ чал давать мне уроки язы ка и читать мне курс лекций по истории армянской литературы ...»3 Учителем, профессором этим и был П . Н . М акинцян. Ж ена поэта И . М. Брюсова вспоминает: «Лекции на­ чались и продолжались с небольшим перерывом около трех месяцев до отъезда Павла Никитича в Эривань. М акинцян оказался интересным, но требовательным и упорным преподавателем. Неукоснительно несколько раз в неделю проводились уроки. Избранный метод занятий был очень краткий, толковый и, если можно так вы ра­ зится, сконцентрированный, так что самые первые пред­ ставления о языке Валерий Яковлевич получил очень скоро. На уроках присутствовала часто и я. Валерий Яковлевич и я выучились читать и писать по-армянски»4. 1 Иоанна Брюсова, Материалы к биографии Валерия Брюсова. В книге В. Брюсова «Избранные стихи», Academ ia, 1933, стр. 139. 2 «Поэзия Армении», стр. 4. 3 Там же, стр. 4. 4 Иоанна Брюсова. Из воспоминаний. Ж урнал «Литературная Армения», 1959, № 5, стр. 101. «02

В подготовке антологии П . Н . М акинцян играл важ ­ ную роль к качестве члена редакционной коллегии. Как сказано в редакционной заметке «Распределение работ», на него был «возложен выбор произведений поэзии народ­ ной, средневековой и ашугов». Там же отмечается, что «В. Я- Брюсов переводил преимущественно произведения поэзии народной, средневековой и ашугов»— т. е. Брю ­ сов переводил главным образом то, что предварительно отбирал для этой цели П . Н . М акинцян1. В «Примечаниях» Брюсов выражает глубокую призна­ тельность П . Н . М акинцяну за полученные от него «лич­ ные р а зъ я сн е н и я и у к а за н и я » 2, у к а зы в а е т , что «несколько песен заимствовано (П. Н . Макинцяном) из ванских ж ур­ налов и выписано (им же) из рукописей Эчмиадзинской библиотеки»;3 цитирует его «Очерк армянской литературы», помещенный в «Сборнике армянской литературы» под редакцией М. Горького4. Естественно, что по поводу тех или иных творческих вопросов, возникавших в ходе работы над антологией, между В. Я- Брюсовым и П . Н . М акинцяном происхо­ дили и разговоры , и переписка5. В подборе поэтических текстов и в переводе их для антологии П . Н . М акинцян оказывал помощь не только Брюсову, но и другим русским поэтам-переводчикам, в частности, А. Блоку. Последнее видно, например, из 1 «Поэзия Армении...», стр. 19. 2 Там же, стр. 493. 3 Там же, стр. 494. 4 См. там же, стр. 496 и 504. 5 См. например, отрывок письма Брюсова к П. Макинцяну от 29 мар­ та 1916 года в статье Г. А. Татосяна «В. Брю сов—переводчик армянской поэзии» («Брюсовские чтения 1962 года», Ереван 1963 г., стр. 191— 192), а такж е от 3 апреля 1916 г. в книге К- Н . Григорьяна «В. Я • Брюсов и арм янская поэзия». Изд-во Восточной литературы, М ., 1962, стр. 39—41. 603

двух писем Блока к Брюсову, недавно опубликованных в последнем томе сочинений Б л о к а 1. И з приведенных материалов ясно, что сотрудничество армянского литератора с русскими в подготовке класси­ ческого свода армянской поэзии на русском языке было и тесным и воистину братским. «Поэзия Армении с древ­ нейших времен до наших дней»—прекрасный плод огром­ ного коллективного труда армян и русских, но ясно, что в труде этом П . Н . М акинцяну и В. Брюсову принадле­ ж ала главная роль вдохновителей дела. П. Н . М акинцян мог считать себя не только членом редакции, но в известном смысле и подлинным автором книги: он был вправе дарить антологию знакомым и близким со своей надписью, как это обычно делается по давней и благородной традиции. Разумеется, интересно было бы установить личность адресата надписи. Но решить вопрос о том, кто такой «Ми­ хаил Н иколаевич», мы не беремся. Н а наш запрос к Елене Владимировне Чудецкой, яв­ ляющейся научным сотрудником квартиры-музея В. Я- Брю сова, мы получили следующий ответ, который и вос­ производим здесь с глубокой благодарностью. «Из отзывов в печати самого Валерия Яковлевича, а такж е со слов Иоанны Матвеевны, следует что П авел Никитич М акинцян был высокообразованный человек, великолепно знающий поэзию вообще, и особенно поэ­ зию родной ему Армении. Занимался он с Брю со­ вым во время летних каникул, а осенью уехал в Эчмиадзин, где работал в качестве преподавателя семи­ нарии. Бы л он коммунист, в 1938 г. репрессирован, погиб в ссылке и по смерти реабилитирован. В своих воспоминаниях, помещенных в журнале «Ли­ тературная Армения», № 5 за 1959 г. И оанна М атвеевна 1 Александр Блок, Собрание сочинений в восьми томах. Том вось­ мой, М. Л . 1963, стр. стр. 449 и 451. См. такж е отрывок их письма А. Блока к П. М акинцяну (без даты): «На рубеже Востока», Тифлис, 1935, № 1 стр. 5. 604

Брю сова довольно подробно останавливается на взаимо­ отношениях Валерия Яковлевича и Павла Никитича. Письма М акинцяна к Брюсову хранятся в рукописном ■отделе Л ен и н ской библи отеки, письма ж е Б рю сова к М а- кинцяну находятся у его жены, которая живет в Ереване. Кто такой М ихаил Н иколаевич,— тоже не знаю , ибо М акинцяном интересовалась только в связи его с Брю ­ совым, но думаю , судя по дате (1918 г .), что это кто-то, относящийся к Лазаревскому институту, который М акин­ цян в свое время окончил и комиссаром которого он был в эти годы. Не Покровский ли, Зам . Н аркома Просвеще­ н и я ? ...» (Письмо от 28 января 1963 г .). Д ля нашей цели этих сведений пока достаточно. «Поэзия Армении с древнейш их времен до наш их дней» была издана в трех видах: на обыкновенной бумаге, на бумаге вержэ и в ограниченном количестве роскошных экземпляров. Все три вида издания имели яркую обложку работы М. С. Сарьяна. Роскошные экземпляры, кроме облож ки, имели такж е украшенный титульный лист р а­ боты В. Н . Суреньяна. Наш экземпляр относится ко второму виду и рисунка на титульном листе не имеет.

И. С. ПосшупалЬский ОБ ОДНОМ НЕОСУЩЕСТВЛЕННОМ ПЛАНЕ ВАЛЕРИЯ БРЮСОВА Н а протяжении почти всей своей сознательной жизни Брю сов, хотя он не был славистом по образованию, ин­ тересовался историческими судьбами славянства, куль­ турной ролью славянских народов, развитием их литера- тур. Причем, как русский поэт, он настолько ощущал свою принадлежность именно к славянству, что временами даже поддавался характерным славянофильским настро­ ениям, выражая их то в стихах, то в публицистике, и сму­ щ ая этим некоторых своих критиков, нередко наклеивав­ ших на него ярлыки «европейца», «француза» и пр. Вместе с тем известно, что Брюсов, очень активно работавший в области поэтического перевода, сравнительно мало про­ явил себя, как переводчик инославянской поэзии. Его интересы переводчика были сосредоточены на поэтах л а­ тинских, французских, английских и англоамериканских, итальянских, немецких, арм янских... Но примерное годы первой мировой войны и несколько позже Брю сов все-таки перевел ряд вещей А. М ицкевича, Словацкого, Т. Ш евченко, Я. Купалы. 606

Однако, были у Брюсова в этом смысле и гораздо более обширные планы, осуществлению которых помешали лиш ь различные превратности жизни поэта и неблагоприятные обстоятельства времени. О некоторых из этих планов Брюсова мало кто знает и они не всегда учитываются в нашем брюсововедении, но было бы неправильно недооце­ нить их и предать забвению. В частности потому, что со­ хранились на этот счет кое-какие фактические доказатель­ ства, кое-какая документация и, наконец, вполне надежные свидетельства ныне покойной Иоанны Матвеевны Брюсо­ вой, которая была ближайшей помощницей Валерия Яков­ левича во многих его литературных начинаниях (она и сама являлась профессиональным литератором). Я не зн ал лично Б р ю со в а, но долгие годы , т а к или. иначе работая в качестве брюсововеда, буквально сотни раз бывал у вдовы поэта и неоднократно вел с нею беседы, касавшиеся тех или иных сторон жизни и творчества Брю ­ сова, его окружения и т. д. И, разумеется, наиболее су­ щественные сведения, которые сообщала мне Иоанна Мат­ веевна, я считал нужным записывать (нередко с ее ведома или даж е под ее диктовку) — то обстоятельно, то в кон­ спективной форме. Еще живы многие люди, хорошо знаю­ щие, что я пользовался доверием Иоанны Матвеевны. Замечу к тому ж е, что только в последние годы жизни И оанны М атвеевны ее сознание помутилось (в результате тяж кой болезни), а до того она отличалась довольно острой памятью, особенно на детали. Я коснусь решительного утверждения Иоанны Матве­ евны, что Валерий Яковлевич в годы, непосредственно предшествовавшие первой мировой войне и особенно в военные годы, самым серьезным образом собирался заняться переводами произведений некоторых чешских и южно- славянских поэтов (из числа тех, которые для нынешних поколений — несомненные классики общеславянской ли­ тературы), а равно и критической популяризацией их в России. Что касается чешских поэтов, то эту тему я надеюсь 607

«обработать специально, ибо тут существует, помимо уст­ ного свидетельства Иоанны Матвеевны, еще и сравнитель­ ное обилие документации и вообще фактических данных ^вспомним о чешском происхождении самой Иоанны М ат­ веевны, о поездках В алерия Яковлевича с нею в П рагу, о прямых контактах нашего поэта с отдельными чешскими .литераторами, об его попытке встретиться с Ярославом Врхлицким — попытке, неудавшейся ввиду болезни по­ следнего,— и т. п .). А здесь я намерен сообщить хотя и более частное, но, однако, тоже немаловажное, любопыт­ ное и едва ли вызывающее сомнение свидетельство Иоанны Матвеевны о неосуществленном плане Брюсова — пере­ вести образцы поэзии южных славян. При этом я хотел бы надеяться, что читатели, встречая в моей передаче прямую речь Иоанны Матвеевны, поверят, что я не занимаюсь ■каким-то ф антазированием спустя долгие годы, а по­ сильно-тщательно воспроизвожу эту прямую речь на ос­ новании записей, сделанных мною \"своевременно. Однажды вечером, весной 1948 года, я был у Иоанны Матвеевны. Заш ла у нас беседа о брюсовском венке соне­ тов «Светоч мысли» (Г918 г . ) , которому суждено было появиться в печати только после смерти поэта (в 1925 г ., во 2-м номере журнала «Искусство»). Помню, я сказал Иоанне Матвеевне, что первые русские венки сонетов (опубликованные) принадлежат, все-таки, Вячеславу И ва­ нову и К. Д . Бальмонту — и уже собирался, было, ска­ зать, что вообще-то первый славянский венок сонетов сплел еще в пушкинские времена словенец Франце Пре- ш е р н ,— к а к вдруг она п рервал а м еня: «А знаете, В алерий Яковлевич очень давно интересовался формой венка со­ нетов и даже собирался перевести один такой венок, ав­ тором которого был южнославянский поэт, живший в на­ чале прошлого века! Вот только фамилию его я сейчас запамятовала! У нас есть его книга в переводе К о р т а. Я хорошо помню, что о существовании этого поэта и об его венке сонетов Валерий Яковлевич узнал от Корша еще до 608

того, как он издал свой перевод. А позже Валерий Я ков­ левич не раз обращ ался к этому коршевскому труду, пере­ читывал переведенный Федором Евгеньевичем венок со­ нетов и мечтал сделать собственный перевод, так как на­ ходил коршевский стих бледным, коршевские рифмы — слабыми. Предполагал Валерий Яковлевич что-то также написать об этом венке сонетов, с этой целью советовался с Коршем — здесь ж е, за этим столом,— хотел выписать из-за границы необходимую литературу... Только я сейчас никак не припомню фамилии этого поэта, даж е неловко!» Я подсказал: «Франце Прешерн?». Иоанна Матвеевна воскликнула: «Ну да, конечно,— Прешерн!» О тыскала на одной из книжных полок упомянутое издание Ф. Е. Кор­ ш а 1, п ерели стала к н и ж к у , наш л а перевод в е н к а , вспом ­ нила еще какие-то подробности о разговорах Валерия Яковлевича с Коршем. Д алее Иоанна Матвеевна сообщила мне, что мысль заняться Прешерном не оставляла Брюсова на протяжении многих лет. В частности, Брюсов хотел перевести прешер- новский венок и для того, чтобы дать ему место в какой- нибудь из своих стиховедческих работ или в будущих «Опытах». Однако началась первая мировая война, В а­ лерий Яковлевич уехал на польский фронт в качестве военного корреспондента, одно время ему вообще было не до переводов. Тут же Иоанна Матвеевна рассказала мне, что не толь­ ко словенец Прешерн интересовал Брюсова. О казыва­ ется, незадолго до той же войны он собирался перевести ряд стихотворений и одного из сербских поэтов (Иоанна М атвеевна опять-таки не сразу вспомнила фамилию!), творчество которого находил и вполне «европейским», и национальным. Брюсов предполагал и писать о нем, уж е зная какие-то его произведения по имевшимся тогда 1 Стихотворения Франца Прешерна. Со словенского и немецкого подлинников перевел Ф. Корш. М ., 1901. 009 3 9 Брюсовские чтения

русским переводам и — Иоанна Матвеевна это обстоя­ тельство подчеркнула — по оригиналам. «Валерию Я ков­ левичу очень нравились сонеты этого сербского поэта — об Адриатическом море, о старой Рагузе...» После двух­ трех наводящих вопросов мне было нетрудно сообразить, что этот сербский поэт, привлекший внимание Брю сова,— Йован Дучич. К ак только я назвал его, И оанна М атвеевна сразу вспомнила, что именно им и интересовался Брю сов. Причем добавила, что и в разгаре вой н ы — возможно, под впечатлением страданий сербского народа или встреч с сербами, занесенными военной бурей в М оскву,— Брю ­ сов не оставлял своего проекта перевести Йована Дучича, да и еще каких-то его соплеменников-поэтов. Но с серб­ скими изданиями в эту пору в России было нелегко, Брю ­ сов отложил свой замысел до более благоприятных времен, ну, а там пришли другие занятия и увлечения (прежде всего — «Поэзия Армении»), да и вообще настала новая полоса в жизни поэта-ученого. Конечно, нельзя не пож алеть, что Брю сову не удалось перевести Прешерна и Дучича, а, быть может, и других поэтов южного славянства. Это тем более досадно, что тот же венок сонетов Прешерна переведен на русский язык после Ф. Корш а всего только один р а з(!),причем и в этом переводе, во многом удачно выполненном поэтом Сергеем Ш ервинским, акростих магистрального сонета не воспро­ изведен, хотя с этой головоломной трудностью уже неплохо справились и сербские, и македонские переводчики1. А Йован Дучич, которого Брюсов в свое время мог при­ близительно узнать хотя бы по переводам Сергея Штейна՜, 1 См. Франце Прешерн, И збранное, пер. со словенского под ред. Н иколая Тихонова, Гослитиздат, М., 1948, стр. 87—97; такж е в пере­ издании 1955 г., стр. 87—98. Ср.: Франце Прешерн, П]есме (Превео со словеначког Д р Милан Ракочеви), «Народна книга», Цетине (без года), стр. 179— 196; Франце Прешерн, Сонетен венец во препев на Георги Ста- лев, кн-во «Кочо Рацин», Скоп]е, 1964. 2 См. Сергей Штейн, Славянские поэты, С П Б, 1908, стр. 87—92. 610

и поныне совершенно недостаточно известен русским чи­ тател ям — несмотря на ряд недурных, сравнительно не­ давно сделанных переводов его вещей1. Добавлю еще, что в 30-х гг., когда у меня не было ни реального знакомства с югославской литературой, ни осо­ бенной склонности к ней, мне приходилось видеть в до­ машней библиотеке Брюсова разрозненные номера «Серб­ ского книжевного гласника», во времена общеевропейского символизма влиятельнейшего сербского ж урнала. 1 См. «Поэты Югославии», изд-во иностр. лит-ры, М ., 1957, стр. 27—30 (переводы А. Арго и И. Голенищева-Кутузова) и «Поэты Юго­ славии X I X — XX вв.», изд-во «Художественная литература», М., 1963, стр. 185— 194 (переводы Л . Мартынова, В. Потаповой и П. Семынина).

К. С. Герасимов МАЛОИЗВЕСТНЫЙ ПЕРЕВОД В. БРЮСОВА В 1926 году Государственным издательством была вы­ пущена книга 3 . Цейтлина «Наука и гипотеза». Труд этот, имеющий подзаголовок «Историко-критическое ис­ следование математических начал натуральной философии в связи с учением о методе естествознания и общественных наук», представляет собой введение в большую работу автора «Диалектика Ньютоновой физики и Принцип от­ носительности»— «работу, посвященную анализу истори­ ческого развития физики в связи с учением о методе»1. В введении автор ставит своей целью доказать, что «в основое «Математических начал» Ньютона лежит диалектико-гипо­ тетический метод, а не простая эмпирическая индукция»2 и тем самым опровергнуть заблуждение, более или менее распространенное во всем ученом мире в течение трех сто­ летий . 1 3 . Цейтлин. «Н аука и гипотеза», ГИ З, М .—Л ., 1926 г., стр. V II. 2 Там же. 6)2

Книге предпослано латинское посвящение Эдмунда Галлея1 к первому изданию «Математических начал» Нью­ тона» In viri praestantissimi D. Isaac: Hewtoni opus hocce mathematico-physicum saecul: gentisque nostrae decus eg- xegium» и рядом с ним помещен русский перевод, оза­ главленный «К знаменитейшему мужу Исааку Ньютону, на сей его труд, математико-физический, великую славу на­ шего века и народа нашего». В предисловии, датированном 1 октября 1925 года, 3 . Цейтлин указывает, что этот перевод был выполнен по его просьбе В . Брюсовым специально для книги «Наука и гипотеза» и выражает сожаление, что его благодарность покойному поэту оказалась запоздалой. Поскольку брюсовский перевод посвящения Галлея был помещен в специальном научно-философском труде (вы­ шедшем к тому же тиражом ничтожно малым), и поскольку наши литературоведы не считали в 20 г. и обычно не счи­ тают даже теперь желательным для себя знакомство — хотя бы поверхностное — с произведениями подобного рода, этот перевод оставался до последнего времени вне поля зрения критики. Упоминания о нем, насколько мы можем судить, нет ни в одном исследовании, касающемся твор­ чества Брюсова. Конечно, обращение 3 . Цейтлина за помощью к Брю­ сову не было случайным, так как поэт пользовался к тому времени вполне заслуженной славой эрудита-латиниста и переводчика . римских авторов — Вергилия, Горация, Пентадия, Авсония и многих других. Отметим, что не­ смотря на крайнюю перегруженность и резкое ухудшение здоровья, Брюсов счел своим долгом откликнуться на 1 «Королевский астроном» (т. е. директор Гринвичской обсервато­ рии) Эдмунд Галлей (1656— 1742), впервые издавший «Математические Начала натуральной философии» Ньютона, прославил себя, главным образом, вычислением элементов орбит многих комет, наиболее приме­ чательная из которых носит теперь его имя. 613

предложение 3 . Цейтлина и работал под конец жизни не над одним из своих любимых античных поэтов, а над посвя­ щением Галлея Ньютону, очевидно, оценив культурно- просветительное значение появления его в русском пере­ воде. Вероятнее всего, 3 . Цейтлину был хорошо известен и давний глубокий интерес Брюсова к науке — в частности, к области точных наук, а также заслуги его как признан­ ного теоретика научной поэзии, так и выдающегося пред­ ставителя русской научно-поэтической традиции Наиболее значительно в этом отношении то, что было создано Брюсовым в послеоктябрьский период творчества, в особенности книги стихов «Дали» и «Меа», свидетель­ ствующие о поразительном богатстве научных интересов поэта. «Просто удивительно, что ни одного поэта (и писателя) не зажег художественно такой вопрос, как столкновение классической физики с новыми открытиями, столкновение Ньютона и Эйнштейна»,1 — писала когда-то Мариэтта Шагинян. Многие стихотворения «Далей» и «Меа», а также не входящие в эти сборники или все еще ждущие опубликова­ ния, свидетельствуют о стремлении Брюсова к поэтиче­ скому освоению как раз этой научно-философской «драмы идей». Таковы, к примеру, «Принцип относительности», «Рои э1:о» или большое неопубликованное стихотворение 1924 года «Бесконечность». Приведем из него несколько строк: Не пастухи ль Халдей следили ход планет? Не тысячи ль умов (из всех земных историй) Жгли глазом глубь небес с высот обсерваторий? 1 Цитируется по статье В. Ш аламова «Наука и художественная литература», журнал «Фронт науки и техники», 1934 г., № 12. 614

Не никли ль мудрые над тайной далей тех? Вслед за Коперником, небесных толп стратег Законов не дал ли мирам (спор с божествами!)? — «Гордитесь, смертные, он жил меж вами!»1 Последние строчки посвящены именно Ньютону, на надгробии которого помещены эти слова. Вполне возможно, что работа Брюсова как раз в 1924 году над переводом Галлеевского посвящения Ньютону способствовала его обращению к проблематике стихотво­ рения «Бесконечность», объем которого не позволяет при­ вести его здесь целиком. Говоря о воздействии научно-философских идей Ньютона на мировосприятие современных ему и последующих поэ­ тов, вспомним о существовании целой плеяды поэтов- ньютонианцев — Д ж . Томсона, М. Эйкенсайда, М. Брауна и других. «Гимн науке» («Hymn to Science») Марка Эй­ кенсайда, постулирующий единство целей философов, уче­ ных и поэтов в их усилиях проникнуть в тайны природы и понять управляющие ею законы, несомненно выражал мнения целой группы поэтов, разделявших подобные воззрения» — отмечает академик М. П. Алексеев2. Этому кругу вопросов посвящены и специальные ис­ следования (Carl Grabo. A Newton among the Poets. Chapell H ill, 1930; Herbert Drennon. Newtonianism in Jam es Thomson’s Poetry. «Enqlische Studien», Bd. 70, 1935—36; Marjory Hope Nicolson. Newton Demands the Mnse. New­ tons Optichs and the Eighteenth Centyry Poets. Princeton, 1946 и др.). Очевидно, Галлей недаром говорил в своем посвящении о Ньютоне, как об ученом муже, «Музам П ар­ наса любезном...» 1 ГБЛ, ф. 386. 2 М. П. Алексеев. «Пушкин и наука его времени». Сборник «Пуш­ кин. Исследования и материалы», АН СССР, М .—Л ., 1956., т. 1, стр. 33. 615

Что же касается русских поэтов, то можно было бы привести не только немало случаев их обращения к исто­ рическому научному подвигу Ньютона («Венец, наукой соплетенный, Носим Невтоновой главой...» — писал А. Радищев в оде «Вольность»), но также указать на пример обращения и к имени Галлея. Упоминание о больших заслугах этого ученого мы находим в «Осьмнадцатом сто­ летии» А. Радищева, гордо перечисляющем великие з а ­ воевания человека— мыслителя и творца: Ты исчисляешь светила, как пастырь играющих агнцов; Нитью вождения вспять ты призываешь комет, Луч рассечен тобой света; ты новые солнца воззвало; Новы луны изо тьмы дальной воззвало пред нас. Ты побудило упряму природу к рождению чад новых; Даже летучи пары ты заключило в ярем; Молнью небесну сманило во узы железны на землю И на воздушных крылах смертных на небо взнесло. Здесь — и указание на значительные успехи астрономии — очевидно, намек на звездные каталоги Гершеля; — и успехи спектрального анализа (хотя, впрочем, Ньютон впервые изучал спектр «рассеченного», по выражению Радищева, солнечного луча еще в 17 веке); в этих строках «Осьмнадцатого столетия» — и открытие тем же Гершелем спутников У р а н а — Оберона и Титании; и выведение но­ вых пород домашних животных; и создание паровой ма­ шины Уаттом; и изобретение громоотвода Франклином; и первые полеты воздушных шаров братьев Монгольфье... Вторая строка приведенного отрывка — «Нитью вож ­ дения вспять ты призываешь комет» — обращена Ради­ щевым к Галлею. «Ныне зловещих комет путь изогнутый стал нам понятен» — не без гордости говорит сам «коро­ левский астроном» о своей заслуге в посвящении «К знаме­ нитейшему мужу Исааку Ньютону». Перевод этого произведения не поставил, по-видимому, перед Брюсовым больших трудностей, поскольку речь в данном случае шла лишь о достаточно точной передаче file

содержания, а не о воссоздании на русском языке худо­ жественных достоинств оригинала, о которых можно го­ ворить, разумеется, лишь условно. Придется, пожалуй, лишь упрекнуть Брюсова за передачу латинского «огЬеэ»— т.е. «миры» — соответственно словом «светила», что, на наш взгляд, несколько искажает мысль автора, а также за то, что в некоторых случаях переводчик не избежал — по-видимому невольно — явно рифмообразного созвучия концов отдельных, расположенных близко строк (стремить­ ся — колесницами, грады — винограда, порядок — рады), что совершенно чуждо духу оригинала. Приведем в заключение текст брюсовского перевода: К знаменитейшему мужу ИСААКУ НЬЮТОНУ на сей его труд, математико-физический, великую славу нашего века и народа нашего Вот тебе мера Небес и весы божественной Массы, Вот и Юпитера счет. Утвердив вещей изначалье, Эти законы свои нарушать всеродящий Создатель Не пожелал, положив вековечные мира основы. Се — побежденного Неба вскрываются тайные недра, Не утаиться и крайним светилам, вращаемым Силой: Солнце, на троне воссев, все к себе заставляет стремиться Быстрым наклонным путем; невозможно нигде колесницам Звездным свой путь повести по прямой в пустоте бесконеч­ ной; Все увлекает оно, в центре став неизменной орбиты. Ныне зловещих комет путь изогнутый стал нам понятен, И не дивимся мы боле звезды появленьям косматой. Мы познаем, наконец, почему серебристая Феба Шагом неровным свершает свой путь; почему, не подвластна Ни одному астроному досель, числ узду отвергала, Вспять возвращая Узлы, Апогеи вперед продвигая. Мы познаем, и какими бродячая Цинтия движет Силами Понт восстающий, когда тростники покидает Спавшими волнами, ил морякам обнажая коварный, Вечными сменами в берег последний стучась неустанно. Все, что терзало не раз мудрецов стародавних раздумья, 617

Все, что бесплодно колеблет охриплыми спорами Школы, Ныне мы можем решить, облака разгоняя Познаньем. Кто сомневался, тех мглой никакой ум не давит ошибка, Коим проникнуть в дома небожителей, к высям небесным Путь обрести — даровала чудесная Гения тонкость. Смертные! время воспрянуть, земные отбросить заботы! Небом рожденного силу ума вы познайте отсюда, Что вознесен беспредельно высоко над жизнью животных. Тот, кто написанным словом обуздывать нудил убийства, Кражи, прелюбодеянья, обманов кривых преступленья, Тот, кто бродячий народ опоясывать стенами грады Первый учил и людей одарил кто благами Цереры; Кто утешенье скорбей выжимать сказал из винограда; Кто показал, как на Нильских тростниках возможно нам звуки Объединять в письменах, голоса пред очами являя,— Меньше судьбу человека возвысил, как будто бы видеть Был он способен лишь блага немногие в бедственной жизни. Доступ уж мы получили к пирам небожителей, неба Вышнего вправе законы судить, и засовы открыты Тайные темной Земли, всех вещей изначальный порядок, Было что утаено от веков предыдущего мира. Оное вскрывшего нам прославляйте со мной в песнопеньях, Вы, кто питаться при жизни божественным нектаром рады, Ньютона славьте, ковчег нам открывшего истины скрытой, Ньютона, Музам Парнаса любезного, в чьей груди чистой Феб пребывает, сознанье ему божеством наполняя. Смертному больше, чем это, к богам не дано приближаться. Это произведение Галлея лежит в русле богатейшей научно-поэтической традиции мировой поэзии, уходящей своими корнями к истокам культуры, Ведь и в поэме Лукре­ ция Кара «О природе вещей» (несомненно служившей главным образцом не только для Галлея, но и для всей новолатинской ученой поэзии) получают дальнейшее раз­ витие давние заслуги греческих философов-'поэтов — Гесио­ да, Ксенофана, Парменида, Эмпедокла... Что же касается брюсовского перевода, то прежде всего следует отметить, что работа поэта над ним совпала с периодом его активных исканий в области создания совре­ менной русской философской высокоинтеллектуальной 618

поэзии. Эта сторона творчества поэта, не понятая и не оцененная по заслугам его современниками, приобретает в наше время особый интерес и находит все большее приз­ нание. Самый же перевод, если и не принадлежит к числу значительных достижений поэта, то во всяком случае позволяет нам познакомиться с еще одной гранью поистине универсального таланта Брюсова.

Н. С. Оганян КАБИНЕТ ПО ИЗУЧЕНИЮ ТВОРЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ В Я БРЮСОВА В ЕРЕВАНЕ С 1962 г. в Ереванском Государственном педагоги֊ ческом институте русского и иностранных языков им. Брюсовд начал свою работу кабинет по изучению твор­ ческого наследия поэта. Благодаря собранным в нем за эти годы ценным материалам, многочисленным связям, установленным с брюсововедами Москвы, Ленинграда, Кие­ ва, Тбилиси и других городов Союза, а также зарубежных стран, кабинет им; Брюсова, как его обычно называют, превратился в очаг брюсововедения в нашей республике. Углублению и расширению деятельности кабинета во мно­ гом способствовали подготовка и проведение I, II и III Брюсовских чтений. Чем же представлен на сегодня научный и библиогра­ фический материал, собранный в кабинете? Это прежде всего ряд фрагментов творческой деятель­ ности поэта — оригиналы рукописей Брюсова, относящих­ ся, преимущественно, к юношеским годам. Среди них несколько номеров «Листков» V класса, а также рукопис­ ного журнала «Начало», издаваемых Брюсовым в годы учебы в частной гимназии Креймана. В них Брюсов высту­ пал в качестве редактора-издателя, поэта, автора истори- 620

ческих и путевых заметок, ученических сводок, ребусов н шарад. Одна из заметок озаглавлена «Народ и свобода». В ней Брюсов пытается рассмотреть различные формы правления и выяснить, что понимали под словом «свобода» древние и новые народы. Из номера в номер переходит довольно своеобразное описание Брюсовым своих детских впечатлений от поездки на Кавказские минеральные воды. Отметим, что уже в ранних пробах пера Брюсов предстает перед нами как писатель, которому не безразличны вопросы формы. Даже небольшие по объему заметки он делит на главки и подглавки, пронумерованные римскими и араб­ скими цифрами. В кабинете хранится несколько страниц рукописи юношеской лирической поэмы «Король», датиро­ ванной 1890 годом. Имеется также микрофильм поэмы в целом. Определенный интерес представляют вариант черно­ вика фантастических очерков Брюсова под названием «Неведомые миры», где подробно описывается планета Венера и предполагаемая на ней жизнь, а также черновая рукопись стихотворной трагедии Брюсова из древнерим­ ской истории под названием «Полтей Великий». Заслу­ живают внимания брюсовская рукопись о жизни, твор­ честве древнеримского государственного деятеля, ритора и поэта (IV в. до н. э.) Авсония, а также обрывки драма­ тических произведений из истории древнего Рима. Среди оригинальных экспонатов кабинета привлекают внимание нарисованные и раскрашенные рукой Брюсова- гимназиста варианты карты Нидерланд в различные исто­ рические эпохи. К карте приложена небольшая географи­ ческая справка относительно этой страны. Имеются также несколько листков с алгебраическими, геометрическими расчетами, сделанными рукой Брюсова-гимназиста. Со страниц ученических листков, исписанных его рукой, проглядывает удивительное многообразие интересов бу­ дущего поэта и ученого. Из рукописных материалов позд-

здего периода в распоряжении кабинета автограф стихо­ творения Брюсова «Когда», датированного 1920 годом. Однако большинство брюсовских оригиналов, дающих ֊представление о творческой лаборатории поэта, о много­ образии его интересов, а также его переписка с выдаю­ щимися деятелями европейской и армянской литературы и культуры представлены в кабинете в виде микрофильмов и фотокопий. Среди них рукописи «Записных книжек» Брюсова под наименованием «Моя жизнь» и «Мои стихи», черновых вариантов перевода Брюсовым «Фауста» Гете, -его статей «Об искусствен, исследований о Баратынском, Тютчеве и Каролине Павловой, переводов из римских и латвийских поэтов, тексты лекции о русской литературе, лфочитанных в студии Литературного отдела Наркомпроса в 1920 году, фотокопии 22 писем Э. Верхарна Брюсову, датированных, в основном, 1908 годом, а также писем Брюсова профессору С. Венгерову. Большую возможность для ведения научной работы предоставляет собранная в кабинете богатая литература. Здесь имеются почти все издания произведений Брюсова, как дореволюционные, так и советские, многие из которых стали библиографической редкостью, среди них — 8 то­ мов издания «Сирин». В кабинете сосредоточены собрания произведений русских поэтов и писателей — современни­ ков Брюсова— Коневского, И. Северянина, В. Ходасе­ вича, В . Иванова, Л . Андреева и др., а также критическая литература, касающаяся творчества Брюсова и других представителей русской литературы начала 20 века. Кабинет располагает общественно-политическими и ли- тературно-критическими журналами начала века, в кото­ рых сотрудничал Брюсов, в том числе полным комплектом журнала «Весы» — органа русских символистов, изда­ вавшегося в Москве с 1904 по 1909 год, подаренный каби­ нету сестрой Брюсова—Евгенией Яковлевной Колюжной, журнал «Русская мысль» за 1912—1914 и 1916 годы, в ко­ тором Брюсов с 1910 года руководил литературно-худо- <622

жественным отделом, отдельные номера альманаха «Се­ верные цветы»— издания, осуществляемого в 1901—1904 и в 1911г. русскими декадентами и символистами, художест­ венно-литературные журналы «Аполлон» и «Мир искусства». В кабинете уникальный номер журнала «Русский спорт за 1891 г.», в котором под псевдонимом «И. А.» была опубли­ к о в а н а » брюсовская статья, касающаяся «законов спорта». Имеется в кабинете машинописный экземпляр библио­ графии произведений Брюсова, составленный Иоанной Матвеевной Брюсовой в сотрудничестве с Еленой Влади­ мировной Чудецкой, в котором учтены издания произве­ дений поэта как на русском, так и на всех других языках и отмечены не только все критические работы, посвящен­ ные творчеству Брюсова, но и каждое упоминание о нем. П о существу— это наиболее полная брюсовская библиогра­ фия. Основной научно-исследовательской темой, вокруг ко­ торой сосредоточены усилия кабинета — это Брюсов и армянская культура. В этом направлении и проводилась в последние два года научно-библиографическая и учебная работа. На основании общей библиографии произведений Брюсова составлена картотека, дополненная всеми издания­ ми по теме за последние 10 лет. В 1962 г. родными В. Брюсова—Евгенией Яковлевной и Марией Борисовной Калюжными и Лией Самойловной Кисиной было преподнесено в дар кабинету поистине един­ ственное собрание нот на тексты оригинальных и пере­ водных стихотворений Брюсова. Среди них «Каменщик», «Колыбельная песня», «Небо н а д городом плачет», «В скле­ пе» и еще пять других песен на слова Верлена, вокальные сцены «Ни красок, ни лучей», два стихотворения Брю­ сова из цикла «Ненужная любовь», романсы Рахманинова на «Крысолова» и, наконец, кантата М. Багриновского «На смерть Ленина» на слова Брюсова. Особое место в творческом наследии Брюсова занимают его переводы. В распоряжении кабинета имеется микро- 623

фильм брюсовских материалов к изданию «Поэзии Арме­ нии». Здесь собраны тексты большинства переводов, сде­ ланных как самим Брюсовым, так и другими поэтами — A. Бальмонтом, А. Блоком, Ю. Балтрушайтисом, Вяч. Ивановым, Ю. Верховским, С. Шервинским, С. Г оЛ О ва- чевским, Е . Сырейщиковой. Брюсовские переводы, в боль­ шинстве случаев, хранятся в автографах, а переводы других поэтов — в машинописных копиях. Интересно, что в архиве сохранены и вспомогательные подстрочные переводы, а также транскрипции армянских текстов ла­ тинскими и русскими буквами. Для ряда стихов даны также ритмические схемы. В кабинете хранится микрофильм оригинала «Лето­ писи исторических судеб армянского народа» — итога у г­ лубленного изучения Брюсовым истории и литературы армян. Собраны также фотоматериалы, имеющие отноше­ ние к истории издания антологии «Поэзия Армении». Большую ценность представляют приобретенные для ка­ бинета фотокопии части эпистолярного архива Брюсова, включающего письма и телеграммы деятелей армянской литературы и культуры Валерию Яковлевичу и Иоанне Матвеевне Брюсовым. Особенно много писем Брюсову от­ носится к периоду его работы над «Поэзией Армении» и к последующим после выхода в свет антологии годам. Среди них письма членов редакционной комиссии анто­ логии— П. Макинцяна, А. Цатуряна, К. Микаэляна, а также В. Теряна, А. Акопяна, А. Чобаняна и И. Иоан- нисиана, председателя Бакинского Армянского Комитета Т. Иоаннисянца, редакции «Армянского вестника», М. Шагинян, Д. Завриева, Т. Ахумяна. Наконец, отметим ряд книг из личной библиотеки B . Я. Брюсова, принесенных в дар кабинету И. М. Брю­ совой, которая до конца дней своих, верная памяти Брю­ сова, его большой любви к Армении, всячески содейство­ вала работе кабинета. Это сборники произведений армян­ ских поэтов и писателей, труды армянских историков и 624

литературоведов, проживавших как в России, так и за ру­ бежом, книги, подаренные В . Я . и И. М. Брюсовым с надписями и даже посвящениями самих авторов. Среди них: двухтомник переводов Ал. Цатуряна стихотворений русских ПОЭТОВ ПОД заглавием «Ռ ո ւս բ ա ն ա ս տ ե ղ ծ ն ե ր » («Р у С - ские поэты») с надписью на армянском языке следующего С о д е р ж а н и я : « Անվանի բա նա ս տ եղծ Վա լերի Բրյուսովին խ ո ­ րին հ ա ր գ ա ն ք ո վ 1 5 . VI 1 9 1 в » («Замечательному поэту Вале­ рию Брюсову с глубочайшим уважением от А. Цатуряна»); сборники новелл и рассказов Карэна Микаэляна с дар­ ственными надписями: «Дорогому Валерию Яковлевичу — чье слово утешало в дни испытаний судьбы скорбныя сердца всех армян, чье дело воодушевило всех работников пера окровавленной Армении, от признательного и вечно бла­ годарного Карэна Микаэляна»; Иоанне Матвеевне: «Ս ի­ րելի և ա զնիվ Եոաննա Մ ա թվեևնա յին ի հիշատակ նրա ջեր մ վ ե ր ա բ ե ր մ ո ւ ն ք ի դ ե պ ի «П оЭ ЗИ Я АрМСН ИИ» ֊ի ն հ ի ա ց մ ո ւ ն ք ո վ ն վ ի ր ո ւ մ է Կա ռէն Մ ի ք ա է լյա ն ր » («Любимой И блЭГОрОДНОЙ Иоанне Матвеевне в память о ее теплом отношении к «Поэ­ зии Армении» с восхищением приносит в дар Карэн Мика- элян»); книга академика Н. Я. Марра «Грузинская поэма «Витязь в барсовой шкуре» Шоты из Рустава и новая куль- турно-историческая проблема» с надписью: «Глубокоува­ жаемому Валерию Яковлевичу Брюсову на добрую память от автора. 13 декабря 1916 г.»; уникальный том стихо­ творений Саят-Новы на армянском языке, изданный в 1852 г. в Москве, в типографии Владимира Готье, с надписью: «Блестящему переводчику Саят-Новы — Брюсову от Нвард Туманян»; книжечка-поэма Егии Тер-Айрапетянца «Ви­ дение летчика», изданная в Баку в 1915 г. с двумя надпися­ ми: «Брюсову ОТ автора» И « հ ո ր ի ն ա կ ն ա ծ ո ւ թ յա մ բ Վ. Բ ր յո ւ- սովին)֊, («С глубоким почтением В. Брюсову»); сборник пере­ водов Шарти под названием «Армянские поэты», датиро­ ванный 1917 годом, с дарственной надписью «Валерию Брюсову, Шарти»; сборник лирических стихотворений молодой поэтессы Арменуи Тигранян с надписью: «Доро- 625 40 Брюсовские чтения

тому поэту Валерию Брюсову с восхищением. Арменуи Тигранян»; «История древней Армении» (на английском языке), изданная в Женеве в 1907 г.; учебник по восточ­ но-армянскому литературному языку (новый период) на немецком я з., изданный в 1902 г. в Вагаршапате и Мар­ бурге под редакцией Степана Канаянца при сотрудничестве Франца Николаиза Финка; исследование доктора юрис­ пруденции Арсена Глтчеана о древнем армянском праве, изданное в 1913 г. в Александрополе и даже к а ՝ талог бакинской библиотеки-читальни Армянского чело­ веколюбивого общества во имя святого Григория Просвети­ теля со следующей надписью: «Глубокоуважаемому Валерию Яковлевичу Брюсову в память посещения библиотеки 11 января 1916 г.» Особую ценность среди этих книг представляют два сборника стихотворений И. Иоаннисиана. На одном из них, подаренном Брюсову 8 января 1916 г. в Баку — над­ пись: «Дорогому Валерию Яковлевичу Брю сову— другу армянской поэзии на добрую память от автора» и далее стихотвореное посвящение: В- Брюсову Где раньше глыбы руин Видали люди в ночи, Да между голых вершин Слыхали — плачут сычи, Обрел ты, скорбный поэт, Поющий в дальнем краю, Седого прошлого свет В слезах отчизну мою. И понял — можем мы петь, Хотя пока мы рабы, Хоть суждено нам терпеть, Но жребий нашей судьбы,— От древних кладбищ найти К свободе светлой пути1. (Перевод Л . Успенского). 1 И. Иоаннисиан. Лирика. ГИ Х Л . 1963 г. стр. 184_ 626

/г* /9 /4 °. ՝у РИШ НШ матьы1 '7*7 ~ ^ М 1*՜ . ' У *•£*/*> -*2/—/^А гГ/'*/, 'У* •*МА /՝//*/?.*֊/«• 'А ■•• ֊ % /</■/*/?£ -г֊4- у / $ / - ֊* / . Автограф стихотворения И. Иоаннисиана

Второй подарок И. Иоаннисиана— сборник стихотворе­ ний более позднего издания (1912 г.) с дарственной над­ писью И. М. Брюсовой: «Ս իրելի Եօհա ննա Մատվեևնային ի հիշատակ Բ ուրկովոյում և Մ ոսկվա յում անց կացրա ց անուշ օրերի» («Любимой Иоанне Матвеевне в память о сладчай­ ших днях, проведенных в Бурково и Москве»), Такая же теплая надпись на томе стихотворений Саят-Новы, по­ даренном Павлом Никитичем Макинцяном И. М. Брю­ совой . К реликвиям кабинета относятся и два тома поэтиче­ ских сборников А. Чобаняна с прочувственными авто­ графами3. Таковы те материалы, которые за небольшой период времени собраны в кабинете по изучению творческого на­ следия Брюсова Ереванского педагогического института. Над ними работали и работают сотрудники как нашего института, так и других учебных заведений и научных учреждений республики. Они ложатся в основу диплом­ ных и курсовых работ студентов. Именно в кабинете им. Брюсова проводятся специальные учебные занятия по творчеству Брюсова со студентами филологического фа­ культета ЕГПИ. Деятельность кабинета может быть представлена не­ достаточно полно, если не остановиться, хотя бы вкратце, на всесоюзных и зарубежных его связях. С первых же месяцев организации кабинета через него проходила вся деловая переписка с многочисленными брюсововедами стра­ ны—участниками I, И, III Брюсовских чтений. Из года в год крепнут связи кабинета и с зарубежными брюсововедами, в их числе Иржи Гонзик, Людмила Моталова (Прага), польские брюсововеды— Казимир Яворский и поэты-пере­ 1 Их текст приведен в сообщении М. Атабекян, публикуемом в на* ■стоящем томе. G28

водчики Влодзимеж Слободник, профессор Софийского уни­ верситета Симеон Русакиев, болгарский поэт-переводчик Йордан Ковачев, югославские брюсововеды Миле Клопчич и Густав Крклец. За последние годы в адрес кабинета поступили сбор­ ники стихотворения Брюсова, переведенные на иностран­ ные языки, в частности на чешский, польский и болгар­ ский. Присланы они самими составителями и переводчи­ ками. На книгах— дарственные надписи. Совсем недавно получена библиография произведений Брюсова на англий­ ском языке, присланная ее составителем, профессором Оксфордского университета Биньоном. Таковы первые шаги кабинета по изучению творческого наследия Брюсова ЕГПИ в деле развития брюсововедения в нашей республике.

СОДЕРЖАНИЕ О т р е д а к т о р а ..................................................................... 3 П. Н. Берков — Проблема национальной культуры в понимании 12 В. Я. Брюсова ......................................................................... .... БРЮСОВ И АРМЯНСКАЯ К УЛЬТУРА ...................... 51 М. В. Арзуманян — История армянского народа в освещении В. Я. Брюсова ................................................................................. 53 С. К. Д арон ян— Проблема литературных связей в работах В. Я. Брюсова по армянской л и т е р а т у р е ........................................... 82 О. Т. Ганаланян — Поэты Армении и Валерий Брюсов . . . . 107 Т. С. Ахумян — Валерий Брюсов и Ваан Т е р я н .............................. 116 А. Л. Сахаров — К вопросу о международном влиянии антологии «Поэзия Армении» ................................................... .... 130 А. П. Макинцян — Из истории создания «Поэзии Армении». . . 148 И. Р. Сафразбекян — И. Бунин, К. Бальмонт, В. Иванов, Ф. Сологуб — переводчики антологии «Поэзия Армении». 210 К. В. Айвазян — О некоторых русских поэтах— переводчиках антологии «Поэзия А р м е н и и » .................................................... 229 К. Н. Григорьян— Брюсовский метод и проблема перевода поэм Ов. Туманяна........................................................................................ 300 Л . Ф . М оталова— Смысловое восприятие мира в поэме Ав. Иса- акяна «Абул-Ала-Маари» и его отражение в русском пере­ воде В. Я. Брюсова ...................................................................... 327 Е. А. Алексанян —В. Брюсо՛ и П. Антокольский— переводчики поэмы А в. И саакяна «А б у л -А л а - М а а р и » ........................... 336 Е. П. Тиханчева — В. Брюсов — переводчик Р. Патканяна . . 359 А. М. Давтян — Ю. Веселовский и «Поэзия Армении».................. 387 630

БРЮСОВ И НАЦИОНАЛЬНЫ Е КУЛЬТУРЫ • ■ • 413 Б. М. Сивоволов— Брюсов— редактор и переводчик украинской литературы. ................................................................................. 41S И. С. Поступальский — В. Брюсов и М. Б а г д а н о в и ч ............... 430 Б. И. Пуришев — Брюсов и немецкая культура X V I века • • • 452 И. И. Гонзик — Брюсов и чешская л и т е р а т у р а .............................. 4 /3 М. Л . М ирза-А вакян — О работе Брюсова над переводом «R om a­ nes sans paroles» В е р л е н а .......................................... ..... 489 A . Е. М аргарян — В. Брюсов и Рене Г и л ь ...................................... 511 B. А. Л азарев — В. Я- Брюсов в чешской печати 1900— 1917 гг. 539 С О О Б Щ Е Н И Я ........................................... 569 М. Л. А табекян — Аршак Чобанян и Валерий Брюсов • • • • 571 Р.՝ А. Папаян — Передача особенностей армянского стихосложе­ ния в переводах В. Б р ю с о в а ....................................................... 580 Ю. М. Панян — Об одном переводе «Вступительного очерка» В. Брюсова на армянский я з ы к ....................................................... 593 А. А. Кайев — По поводу одного а в т о г р а ф а ................................. 60* И. С. П оступальский — Об одном неосуществленном плане Ва- лерия Брюсова .................................. 606 К. С. Герасимов — Малоизвестный перевод В.Брюсова • • • • 612 Н . С. Оганян—Кабинет по изучению творческогонаследия В. Я- Брюсова в Ереване ................................................................

Брюсовские чтения 1966 года Редактор И. В. Карумян Художник Г. Мнацаканян Худ. редактор. Ан. В. Гаспарян Тех. редактор В. М. Еганян Контрольный корректор С. С. Хачатурова Сдано в набор 2/Л/1 1967 г. Подписано к печати 10/X I 1968 г. Бумага типографская 84x108 1/32 печ. 39,5 лист = 3 3 ,1 8 уел. печ. л. уч-изд. 29,3 л и с г + 1 вкл. ВФ 07601 Заказ 1122 Тираж 2000 Цена 2 р. 06 к. Издательство «Айастан», Ереван-9, ул. Теряна, 91 Полиграфкомбинат им. Акопа Мегапарта Главного управления поли­ графической промышленности Госкомитета по печати Совета Министров Армянской ССР, Ереван, ул. Теряна, 91.