Брюсовские чтения 1966 года

\\ Однако Горький был не совсем прав, говоря, что лучшей Похвалы в применении к Брюсову он не знает: за пять ме­ сяцев до письма, из которого мною приведена хорошо из­ вестная, но не полностью цитируемая характеристика Брюсова, Горький высказал ему еще более высокую по­ хвалу: «Вы — смелый, и Вы — поэт божией милостию, что бы ни говорили и ни писали люди «умственные»...»1. 1 Там же, стр. 380. 4 Брюсовские чтения

БРЮС И АРМЯНСКАЯ

СОВ КУЛЬТУРА

\\ ЛЛ. Б. Арзуманян ИСТОРИЯ АРМЯНСКОГО НАРОДА В ОСВЕЩЕНИИ В. я БРЮСОВА В истории не только дореволюционной русской, но и мировой литературы XX века В. Брюсов занимает исклю­ чительное место своей огромной эрудицей и разносторон­ ностью интересов в деле изучения общественной жизни человечества. Он один из тех, кто выступал не только как крупный поэт, но и выдающийся ученый. В. Брюсов был глашатаем именно «научной поэзии» и утверждал, что «поэт должен по возможности стоять на уровне современного научного знания и вправе мечтать о таком ж е читателе»1. Он считал, что поэт — голос человечества, по своим зна­ ниям должен равняться великим ученым, «творить только вещи на вечность», принимая на «себя роль глашатаев свое­ го века»2. Поистине необъятны были его научные интересы: нет ни одной отрасли духовной жизни человечества, кото­ рой не занимался бы Брюсов. Крупный мыслитель в об­ ласти общественных наук, он увлекался также естествен- 1 ГБЛ, ф. 386, к. 9, ед. хр. 2 2 Там ж е, к. 47, ед. хр. 13.

ными науками, в том числе высшей математикой, говори;' об освоении космоса, а расщепленный атом рассматривал как Архимедов рычаг. Владея многими языками, он стре­ мился изучить культуру всех народов и создать научно-ху­ дожественную панораму мировой цивилизации. Всеобъемлющий талант Брюсова похож на полновод­ ную и стремительную реку со многими притоками. Несмо­ тря на постоянную напряженную работу, сравнительно короткая человеческая жизнь физически не дала ему воз­ можности завершить многие начатые, в том числе научные, труды. Об этом в 1924 году Брюсов в своей автобиографии писал: «Пожалуй, еще большее количество написанного мною остается в рукописях. Там есть и законченные крупные произведения (поэмы, романы, драмы), доделать которые я как-то не досуж ился, и разные научные исследования (подчеркнуто мною — М. А.), которые долгими годами ж дут своего довершения, и стихи, по разным причинам не напечатанные, и, конечно, всевозможные начала и наброс­ ки в стихах и в прозе»1. Стихией Брюсова была неутолимая жажда овладения тайнами истории, и этот «многоопытный Одиссей» хорошо плавал по всем океанам и морям, искусно преодолевая встречающиеся Сциллы и Харибды. Он рассматривал ис­ торическую науку как могучее оружие в деле полной ар­ гументации и разрешения поставленных человечеством во­ просов. Всей своей деятельностью опровергая и высмеивая Иванов, не помнящих родства, он показал преемственность культур различных этапов. Историзм, историческая тематика пронизывает все твор­ чество Брюсова, в том числе и его художественные произ­ ведения. Более того, он использует стихотворную форму для выражения ряда выводов по историческим вопросам. Об этом Брюсов сам писал: «Может быть, кое-что из моих исторических догадок мне удалось даже полнее выразить 1 В. Я. Брюсов, И збранное соч., т. I, М ., 1955, стр. 36.

стихами, нежели я сумел это сделать подбором фактов, доказательств и выводов»1. В. Брюсов обладал чудесным качеством апперцепции, умением проникать в глубь веков и использовать прошлое для настоящего и будущего человечества. Выражаясь сло­ вами Гете, он видел ценность истории в силе вдохновения. Как отметил Ав. Исаакян, у Брюсова было огромное чув­ ство истории, большое сердце гуманиста; он хотел объять всю вселенную и поставить ее на службу народов. В творчестве и научном наследии В. Я - Брюсова весьма важное место занимают история и публицистика. Будучи историком по образованию и по складу своего мышления, он написал немало трудов, посвященных различным перио­ дам развития человечества, начиная от легендарной «Атлан­ тиды» до событий своего времени. Эти труды Брюсова но­ сят как научно-исследовательский, так и популяризатор­ ский характер. Н а основании достоверных фактов он пра вильно освещает многие исторические события и явления, а также выступает с научными догадками по некоторым труднейшим вопросам истории. Однако несмотря на все это, исторические труды В. Брюсова не стали предметом особого исследования. Если имеются серьезные сдвиги и достижения в изучении его ху­ дожественного наследия, его работ по критике и истории литературы, то далеко недостаточно сделано по его сугубо историческим трудам. На повестке дня продолжает оста­ ваться вопрос о создании целостного труда о Брюсове- историке. Составной частью исторических работ В. Брюсова яв­ ляю тся его работы об Армении. Нужно всемерно привет­ ствовать издание таких арменоведческих сборников, свя­ занных с именем Брю сова, как «Поэзия Армении»2, «Ва- 1 Г БЛ , ф. 386, к. 54, ед. хр. 15. 2 «Поэзия Армении под редакцией Валерия Брюсова», изд. 2-е, Айастан, 1966.

лерий Брюсов об Армении и армянской культуре»1. П ри­ ходиться лишь сожалеть, что Институт литературы им. М. Абегяна АН АрмССР, подготовивший последнюю из указанных книг, не полностью включил в нее «Летопись исторических судеб армянского народа» Брюсова, тем бо­ лее, что она давно стала библиографической редкостью. Первые шаги сделаны и в области научного анализа работ Брюсова по истории армянского народа. Отметим написанное в 1940 году академиком АН АрмССР М. Г. Нерсесяном предисловие к «Летописи исторических су­ деб армянского народа», а также труд академика АН АрмССР А. Тертеряна «Валерий Брюсов и армянская куль­ тура», третья глава которого посвящена вопросу «Брюсов и армянская история». Но небольшой объем их работ при­ нудил авторов ограничиться общими, хотя и правильными оценками. Между тем, на наш взгляд, давно назрела по­ требность дать более или менее развернутое исследование исторических трудов В. Брюсова об Армении. В данной статье, по понятным причинам, мы остановимся на некото­ рых существенных чертах этих трудов и покажем их сущ­ ность и значение. Ф».•.». * Велика роль В. Я. Брюсова в изучении и пропаганде истории и культуры армянского народа, которым он стал обстоятельно заниматься еще на пороге XX века. «Мне случилось читать произведения некоторых новоармян­ ских писателей (в переводе Ю. Веселовского и д р .),—писал он,— мне приходилось среди моих исторических занятий знакомиться с эпизодами из истории Армении, показавшими мне, какого высокого культурного уровня достиг армян­ ский народ уж е в древности и в начале средних веков; на- «Валерий Брюсов об Армении и армянской культуре». Стихи статьи и письма,-изд-во А Н Арм. ССР, г. Ереван, 1963. 56

конец, по статье Я- Полонского и по его подражаниям стихам Саят-Новы, я мог составить некоторое понятие о высокой художественной поэзии лучших ашугов (народных певцов Армении). Но все эти сведения были разрознены и далеко не давали представления об истинном богатстве армянской литературы. Впрочем, и нельзя было ставить мне и другим русским читателям такую неосведомленность в вину, так как на русском языке почти неоткуда было по­ черпнуть более основательные сведения по истории Армении и не существовало сочинений, которые могли бы познако­ мить с художественными сокровищами прошлого армян­ ской литературы»1. ч Обстоятельства сложились так, что устранение этого недостатка пало именно на Брюсова, когда глубоко изучив историю и культуру армянского народа, он издал ряд арменоведческих работ. Неоценимую помощь оказал ему в этом П. Н. Макинцян, обучивший Брюсова армянскому языку и прочитавший ему цикл лекций по истории Арме­ нии. Отнесясь со всей ответственностью к взятому на себя делу, В. Брюсов, прежде чем приступать к составлению и редакции сборника «Поэзия Армении», за короткий срок проделал гигантскую подготовительную работу. Он прочел ■об Армении целую библиотеку книг на разны х ему доступ­ ных языках (русском, французском, немецком, англий­ ском, латинском и итальянском), изучил армянский язык и в завершение всего этого, путешествовал по Кавказу, по­ бывал в крупнейших городах Закавказья, выступил с пуб­ личными лекциями об истории Армении и армянской поэ­ зии, познакомился с выдающимися армянскими писателя­ ми, учеными, журналистами. «Мне,— писал Брюсов, уда­ лось также, хотя бегло, видеть современную армянскую 1 «Поэзия Армении под редакцией Валерия Брюсова», изд. Мо­ сковского А рмянского комитета, М. 1916, стр. 3. В дальнейшем все ссылки на это издание. 57

жизнь, посетить развалины некоторых древних центров армянской жизни и побывать в Эчмиадзине... Мое малень­ кое путешествие как бы увенчало период моих работ по Армении, позволив мне подтвердить живыми впечатления­ ми кабинетные соображения и проверить по критике или по одобрению авторитетных лиц те выводы, к которым я пришел, работая самостоятельно»1. В результате этой колоссальной работы для, Брюсова начатое им дело превратилось «в заветное страстно-люби­ мое дело», которому он отдался всей душой, называя под­ готовляемый Сборник «нашим Армянским сборником»2. Талант Брюсова и совместные усилия других видных писателей привели к созданию шедевра — антологии «Поэ­ зия Армении», который составлен по принципу историзма в сочетании с художественной ценностью произведений. Антология имеет богатый научный аппарат, раздел приме­ чаний с важнейшими фактическими сведениями. Следует особо указать на значение вступительного историко-литера­ турного очерка «Поэзия Армении и ее единство на протяже­ нии веков». В нем Брюсов на широком историческом фоне дает картину развития армянской поэзии и подчеркивает, что именно история Армении является источником понима­ ния всей духовной жизни этого древнего цивилизованного народа. «Поэзия,— писал Брюсов,— верное зеркало на­ родной души; поэт, даже думая, что воспевает свои личные, скромные радости, свои личные, маленькие скорби, бессоз­ нательно, неприметно для самого себя, всегда поет о вели­ ких торжествах или о великих печалях своей родины»3. Кроме художественных произведений, посвященных Ар­ мении, Брюсов в годы первой мировой войны подготовил и издал ряд исторических трудов. После выхода в свет «Поэ­ зии Армении» В. Брюсов 20 ноября 1916 года писал 1 «Поэзия Армении», стр. 5. «Валерий Брюсов об Армении и армянской культуре», стр. 195. ,«Поэзия Армении», стр. 8. 58

И. Иоаннисиану: «С чистой совестью могу сказать, что я сделал, что мог. Постараюсь позже сделать лучшее и более достойное Вашей прекрасной родины, с которой сживаюсь все теснее, ибо продолжаю работать по истории Армении (готовлю особую книгу, которую уж е начал печатать)»1. Речь идет об уже упоминавшейся монографии «Летопись исторических судеб армянского народа», которая была за­ вершена Брюсовым в 1916 году и опубликована в 1918 го­ ду в Москве. Знаменательно, что В. И. Ленин был знаком с этой книгой и она находилась в его личной библиотеке, в Кремле. Кроме того, секретарь ВЦИК В. Аванесов от име­ ни Комиссариата по армянским делам подарил В. И. Л е­ нину брюсовский сборник «Поэзия Армении». Говоря о трудах В. Брюсова по истории Армении, нуж ­ но учесть такж е следующие его произведения: «Царства Араратские» (рецензия на книгу А. В. Амфитеатрова «Ар­ мения и Рим»), «Сфинксы и вишапы», «Эмиль Верхарн об Армении», «Моление царя (историческая сцена)»2. Следует отметить, что и в последующие годы В. Брюсов продолжал с любовью работать в области истории и культуры армян­ ского народа. В 1917 году он выдвинул план издания сбор­ ника «Айастан», который в отличие от «Поэзии Армении» должен был носить более универсальный характер. Брю­ сов предполагал включить в него лучшие отрывки из про­ изведений армянских писателей, историков и ученых, снаб­ дить весь этот материал иллюстрациями, красиво оформить, сопроводить вступительной статьей с соответствующими комментариями. «Вся история армянского народа и все видоизменения его быта,— писал Брюсов,— должны ярко выступать из этой книги. Одно перелистывание ее уже мно­ гому научит, и простой просмотр оглавления даст ряд све­ ден и й 3». Иными словами, был задуман фундаментальный 1 «Валерий Брюсов об Армении и армянской культуре», стр. 192. 2 См. там же. 3 Там же, стр. 214. 59

научный труд, своеобразная энциклопедия, которая дей­ ствительно могла бы «сыграть еще гораздо большую роль в деле ознакомления русского общества с армянами, не­ ж ели «Поэзия Армении»1. К сожалению, В. Брюсов не смог осуществить этот грандиозный и весьма благородный замысел, но даже раз­ работанный им подробный проект говорит о многом, в част­ ности о том, что он был крупным ученым, большим интер­ националистом, искренним другом армянского народа, по­ борником дружбы народов. Знаменательно и то обстоятельство, что В. Брюсов за­ нимался вопросами истории и культуры Армении в самый тягчайший и трагическин период в жизни армянского на­ рода. Это были годы первой мировой войны, когда турецкая тирания совместно с германским империализмом и при по­ пустительстве остальных империалистических держав звер­ ски истребляла западных армян. Депортация и истребление целого народа, этот чудовищный геноцид навсегда останет­ ся обвинительным актом против турецких варваров и их империалистических покровителей. В эти дни светлые умы человечества подняли свой гневный голос протеста против палачей армянского на­ рода. Среди них были С. М. Киров, С. Ш аумян, К- Либк- нехт, М. Горький, В. Брюсов, Юрий Веселовский, Н. Марр, Анатоль Франс, Ромен Роллан, Джон Рид, Ян. Рай­ нис, Эмиль Верхарн, Иоган Лепсиус, Армин Вегнер, Йозеф М аркварт, Антуан Мейе, Виктор Берар, Фритьеф Нансен, Анри Барбюс, Герберт Гиббонс и многие другие. Совесть передового человечества протестовала против рез­ ни. Это был крик человеческой души, к которому В. Брю­ сов присоединил свой могучий голос. Литературная и общественная деятельность Брюсова в годы войны в области армянской культуры имеет глубокий общественно-политический смысл. Изданные им работы по «Валерий Брю сов об Армении и арм янской культуре», стр. 209»

литературе и истории Армении явились не только могу­ чим протестом против современных каннибалов, но и симво­ лом неистребимой веры в жизненную силу армянского на­ рода, который, пройдя сквозь вековые бури, выдержит- новые испытания и выйдет на путь светлого будущего. Подобно горьковскому «Сборнику армянской литерату­ ры» антология «Поэзия Армении» и «Летопись историче­ ских судеб армянского народа» В. Брюсова явились мону­ ментальными трудами, которые развили дальше русско- армянские культурные отношения и укрепили дружбу двух народов. Гуманист и борец за счастье народов, В. Брюсов сделал все возможное и зависящее от него, что­ бы помочь многострадальному армянскому народу. Весь смысл его арменоведческих работ, их историко-философ- ская концепция и познавательное значение заключаются в том, чтобы показать достойное место армянского народа в развитии человеческого общества и подчеркнуть, что этот народ со своей многовековой культурой должен жить и творить со всеми народами мира. Среди исторических трудов В. Брюсова особое место' занимает «Летопись исторических судеб армянского наро­ да», которая, на наш взгляд, является одной из наиболее за­ вершенных его работ в области истории вообще. Брюсов- ская «Летопись» не только венец его исторических работ по- Армении, но и своеобразный итог его арменоведческих занятий. В своих исторических произведениях, в том числе и по Армении, В. Брюсов часто говорит о том, что он выступает как «летописец». Однако фактически его «летописи» носят научно-исследовательский характер. Прежде всего нужно отметить, что арменоведческие труды Брюсова написаны со всей добросоветсностью, на большом фактическом материале, с использованием имею- 61

щейся литературы на различных языках. Составив библио­ графию к своей «Летописи», В. Брюсов перечисляет и анно­ тирует исторические труды многих античных, европейских, русских, армянских авторов. Его исследование отличает­ ся не только образным изложением, но и глубокими науч­ ными обобщениями, осмыслением исторических фактов. В «Летописи», как и в других своих работах В. Брю­ сов дает высокую оценку истории армянского народа во всемирной истории, в развитии мировой цивилизации. Именно исходя из этих позиций он пишет: «Я убедился, что в судьбы армян включены одни из примечательнейших страниц всеобщей истории, озаряющие новым светом це­ лый ряд вопросов исторической науки... История Армении заслуживает внимания в той мере, как история самых зна­ чительных народов, сделавших свой самостоятельный вклад в культуру человечества, не исключая ни египтян, ни эллинов, ни римлян, ни народы современной Европы»1. В. Брюсову чужды абстрактные, необоснованные вы­ воды. На основании исследования богатого фактического материала и духовных ценностей, он с большой любовью показывает значение и перспективы изучения истории ар­ мянского народа: «Идля ученого-специалиста,—писал Брю­ сов,— и для дилетанта — любителя исторического чтения, и для каждого образованного читателя, интересующегося великими событиями и великими людьми минувших веков, история Армении является своего рода сокровищницей, из которой можно почерпнуть много, пока как бы таимых во тьме, драгоценностей. Одних привлекут новые научные про­ блемы, выдвигаемые этой историей, других — поразитель- ность самых судеб народа, игравшего столь видную роль на мировой сцене, третьих — драматические моменты прош­ лого Армении и величавые образы ее политических и об­ 1 В. Брюсов, «Летопись исторических судеб армянского народа», Ереван, 1940, стр. 1—2. В дальнейшем все ссылки на это издание. 62 I

щественных деятелей»1. Более того, В. Брюсов считал,, что история армянского народа, «как отдельная отрасль исторического знания, представляет для ученого немало совершенно незаменимого», потому что она помогает ста­ вить по-новому многие вопросы, как, например, вопрос древней культуры Кавказского мира. «Знакомство с армян­ ской культурой заставляет перестроить наши воззрения на взаимоотношения Запада и Востока и, в частности, усом­ ниться в том всеобъемлющем влиянии, какое обычно при­ писывается в одну эпоху Византии, в другую — арабам». Также «изучение строя древней Армении подсказывает новые соображения в вопросе возникновения и развития феодализма. Разбор условий крестьянской ж изни^в древ­ ней Армении многое изменяет в представлениях о позе­ мельных отношениях на Востоке»2. Одним из существенных пробелов современной истори­ ческой науки В. Брюсов считает крайнюю скудность ли­ тературы на русском языке по истории Армении. Он упре­ кает ученых, которые, занимаясь историей древнего Восто­ ка, упускают из виду Армению. Ему не нравятся полунауч- ные, полуфельетонные сочинения об Армении, наподобие трудов Амфитеатрова. В своей рецензии на книгу А. В. Амфитеатрова «Армения и Рим» В. Брюсов отмечает, что ав­ тор излагает древнюю историю армян «слишком поверх­ ностно и не везде в согласии с новейшими данными науки». А между тем, история Армении заслуживает «величайшего внимания», ибо она «представляет собой единственную эпопею, еще зарытый клад для историка, сокровища, ко­ торые надо только вынести на свет, чтобы они засверкали тысячами многоцветных лучей»3. Подчеркнув, что русским и всем образованным людям нужно знать историю армянского народа и Армению, 1 Там же, стр. 5 2 Там же. 3 Сб. «Валерий Брюсов об А рмении...» стр. 159. 68

В . Брюсов приходит к выводу о необходимости «без всякого лромедления», хотя бы минимально, исправить положение, пока появятся капитальные труды по истории армянского народа. Иначе невозможно, ибо «голодного человека трудно успокоить уверениями, что через месяц или два он получит великолепный обед: за эти недели можно умереть с голода! П редставляя своим детям наслаждаться будущим Ключев­ ским Армении, который, конечно, будет переведен на рус­ ский язык, современный русский читатель был бы рад иметь, теперь же, в своих руках хотя бы армянского К а­ рамзина. Но и этого у русского читателя, не читающего по-армянски, нет, да почти нет и у читателя европейско­ го»1. Ссылка В. Брю сова на Ключевского и Карамзина юбъясняется не только влиянием буржуазной историографии, но и тем, что тогда действительно по истории Армении на русском языке не было более или менее целостной книги, удовлетворяющей требованиям В. Брюсова. Существовавший пробел дополнил сам Брксов, написав и издав научно-популярный очерк «Летопись историче­ ских судеб армянского народа, по его словам, «надежный юбзор армянской истории», в которой получили отражение почти все важнейшие события истории Армении, начиная с .древних времен до 1914 г. *** В своих исторических трудах и, в частности, в «Летописи» Брюсов научно исследует и правильно освещает ряд важ ­ нейших проблем истории армянского народа. Прежде все­ го это вопрос о генезисе армянского народа, решенный В. Брюсовым в свете тогдашнего уровня исторической науки. Он показывает, что армянский народ — один из древнейш их среди культурных народов мира и появился тогда, когда «не только не существовали современные ев- 1 В. Брюсов, «Летопись...», стр. 9. 64

ропейские народы — французы, итальянцы, англичане, русские, но и едва выступали на историческую ареную на­ роды древности античной, римляне и эллины»1. Опро­ вергая взгляды западноевропейской буржуазной ис­ ториографии, В. Брюсов отмечает, что ядром армянского народа были местные племена, хотя в целом армянская на­ родность возникла из слияния народа-автохтона, древних урартийцев, и народа-завоевателя. Он называет урартий- цев «прародителями армян». Д ля творчества В. Брюсова характерен интерес к геро­ ическому, и именно поэтому он был всецело поглощен ис­ торией армянского народа. Он показал, что еще в древнем мире армянский народ вел многочисленные освободитель­ ные войны и создал свою самобытную культуру. Через все арменоведческие произведения В. Брюсова, в том числе и «Летопись», проходит идея защиты родины. Он описывает, как тяжело сложилась историческая судьба армянского народа. Находясь на стыке между Азией и Европой, Ар­ мения всегда подвергалась опустошительным нашест­ виям восточных и западных захватчиков. Брюсов, с одной стороны, разоблачает грабительскую политику иностран­ ных завоевателей, описывает тяжелые последствия их кро­ вавых войн, а с другой, с вдохновением освещает герои­ ческую борьбу армянского народа за независимость своей страны. Н а заре своей истории армяне ведут борьбу с ассирий­ цами, потом — с древнеперсами, которые, по выражению Брюсова, стремились к «миродержавству», а армяне от­ чаянно сопротивлялись. «Из надписей Д ария,— пишет Брюсов,— несмотря на их хвастливый тон, мы видим, что борьба потребовала нескольких походов, и что только пос­ ле пяти кровопролитных сражений дело закончилось по­ бедой персов2». 1 В. Брюсов, «Летопись...», стр. 17. 45 2 Там ж е, стр. 19. 5 Брюсовские чтения

В. Брюсов останавливается на борьбе армянского на­ рода против Рима и его захватнической, «империалисти­ ческой» политике (ибо, как говорил В. И. Ленин, «импе­ риалистические войны тоже бывали и на почве рабства, война Рима с Карфагеном была с обеих сторон империа­ листической войной), и в средние века, и в эпоху торгово­ го капитализма»1. Брю сов перечисляет лучших полководцев Рима, с которыми пришлось сражаться армянам, называет имена Суллы, Л укулла, Помпея, Антония, Корбулона, Мар­ ка А врелия2. О траж ая героический натиск многочисленных врагов, армянский народ добивался больших экономиче­ ских и культурных успехов. Много места уделено в «Лето­ писи» Армении периода Тиграна Великого (95—56 гг.), который был крупным государственным деятелем и талант­ ливым полководцем, а не «авантюристом и мечтателем, по­ добно Митридату». Очевидно, что здесь В. Брюсов впадает в крайности, но он проводит такое сравнение потому, что, по его мнению, «историки, поддаваясь обаянию романти­ ческого образа Митридата, не достаточно оценивают го­ сударственную мудрость более осторожного, более трезво­ го в своих замыслах Тиграна»3. По В . Брюсову, одним из качеств Тиграна II было то, что он умел «личное самолюбие» принести «в жертву интересам государства», во главе кото­ рого он стоял. В борьбе против римского империализма Тигран II вознес Армению на «высшую ступень полити­ ческого могущества». В. Брюсов называет этот период « периодом героической борьбы с Римом»4, который продол­ жался и в последующие годы. При сыне Тиграна II, армянском царе Артавазде II (55—34 гг.) в союзе с Парфией была одержана новая победа над римлянами. Римский полководец Красс в 53 г. при Кар­ 1 В. И. Ленин, Соч., т. 26, стр. 135. 2 См. В. Брюсов, «Летопись...», стр. 2. 3 Там же, стр. 25 4 Там же, стр. 26 66

рах потерпел поражение и погиб сам. Парфянский воена­ чальник Сурен приказал отрубить голову Красса и отвез­ ти ее царю Ороду, который тогда находился в Арташате и вместе с Артаваздом праздновал бракосочетание парфян­ ского царевича Пакора (Пакура) с сестрой армянского ца­ ря. Во время представления трагедии Эврипида «Вакханки» актер Ясон, игравший роль Агави, выполняя намерение Артавазда, показал зрителям вместо бутафорской отруб­ ленную голову Красса и продекламировал с воодушевлением соответствующие строки трагедии: «Мы приносим с гор до­ мой рога оленя, только что убитого на нашей счастливой охоте», что вызвало взрыв энтузиазма и рукоплескания при- суствовавших, поздравивших друг друга с победой над сильным врагом. После этого римляне пытались отомстить и полно­ стью покорить Армению, но походы нового римского триум­ вира Антония не увенчались успехом: он только разгра­ бил несколько армянских городов, «коварством захватил Артавазда» и повез его в Египет. В ответ армяне усилили свою борьбу против римских захватчиков и провозгласили царем Армении сына Артавазда — Арташеса II. «Там не менее,— иронически замечает Брюсов,— Антоний поста­ рался выставить себя завоевателем Востока», устроив в Александрии «триумф», который известный историк Т. Моммзен называл «карикатурой», а сам Брюсов—«псев­ дотриумфом». В присутствии восседавшей на высоком зо­ лотом троне Клеопатры Антоний сказал Артавазду, что да­ рит его египетской царице и он может быть свободен, ес­ ли склонится перед ней. Однако Артавазд не подчинился унизительному требованию, мужественно и с презрением прошел мимо трона, после чего он был казнен. По этому поводу греческий историк Дион Касий писал: «Армяне вы­ казали величие духа, заслужив тем славное имя». Высмеи­ вая римского триумвира, В. Брюсов отмечает, что сын Антония и Клеопатры стал носить длинную армянскую одежду и тиару, как будущий царь. И хотя позже римля- 67

нам удалось усилить свое влияние на Армению, но, по сло­ вам В. Брюсова, «власть Рима над Арменией в эту эпоху была чисто-номинальной»1. Вергилий в «Энеиде» писал, что «Араке не выносит мостов», т. е. Армения не терпит чуж е­ земного гнета. Д аж е Моммзен, склонный преувеличивать успехи римлян, пишет: «верховенство Рима в Армении было бессодержательно». Приведя это мнение Моммзена, Брю­ сов заключает: «Но это было все, чего добился Рим в резуль­ тате двухвековой борьбы», притом' римляне действовали грубой силой или коварством и для армян «были народом чужим». В. Брюсов указывает, что вследствие сложившихся ис­ торических условий, «армяне в ту эпоху считались наро­ дом воиственным», им и в последующие века пришлось вес­ ти тяжелую и неравную освободительную борьбу, особенно против Персии, которая с III века начала усиливаться после упадка Рима и потери им своих позиций на Востоке. Вскоре начались персидские нашествия на Армению, в связи с чем В. Брюсов отмечает, что персидский царь Ш апух II, «встретив сопротивление в среде армянского на­ селения» , начал «мелкими обидами раздраж ать народ», привлекая в то же время деньгами к себе «вельмож и пра­ вителей областей (сатрапов)». Он же коварно пригла­ сив армянского ц аря А рш ака II на пир, заточил его в «замок забвения», где тот скончался, и казнил армянско­ го спарапета — Васака Мамиконяна. Жестокости Ш апуха вызвали в Армении возмущение. Народ встал на борьбу не на жизнь, а на смерть. К ак излагает В. Брюсов, сын А рш ака II — царь П ап пытался с помощью Рима испра­ вить положение, но попал в ловушку римского полководца Траяна и в 347 году был убит. Сославшись на оценку это­ го убийства римским историком Аммианом Марцеллином как «нечестивого образа действия», В. Брюсов называет его «изменническим». 1 Там же, стр. 29. 68

Анализируя минувшую историческую обстановку, В. Брюсов пишет: «Эта роковая связь — сначала с обре­ ченной на погибель Парфией против все возрастающей силы Рима, потом с слабеющей империей против усиливающей­ ся Персии,— и была одной из главных причин утраты А р­ менией своей независимости»1. Т ак называемый «покрови­ тель» Армении — Римская империя еще раз отдала Ар­ мению на растерзание шахской Персии, что, по словам Брю ­ сова, «было началом конца для политической самостоятель­ ности армян». Римляне и персы, распоряжавшиеся судьбами Армении, пришли к заключению, что им незачем сохранять этот призрак независимости и решили прямо поделить армян­ ские земли между собой. Действительно, в 387 году состоял­ ся этот раздел, притом 4/5 части Армении перешли Персии, а 1/5 часть Армении — Римской, а потом Византийской империи. После этого в Армении укрепился феодализм, «Две Армении, восточная и западная,— пишет Брю­ сов,— участвуют во всех перипетиях многовековой борьбы Византии с Персией». Он особо останавливается на осво­ бодительной борьбе армянского народа против персидского ига. «Недовольство армян персидским владычеством вы­ ражалось в целом ряде восстаний, наполняющих V и VI вв. У же в 451 г. персидская Армения была охвачена вос­ станием, поводом к которому послужила попытка персид­ ского царя Яздигерда II искоренить в стране христиан­ ство»2. А рмянские войска под водительством В ардана М а­ миконяна при Аварайре дали ожесточенную битву персам, а через 30 лет Ваан Мамиконян одержал блестящую победу над ними. Эти народно-освободительные восстания и вой­ ны имели исключительно важное значение для армянского народа. Провалились расчеты сасанидской Персии закаба­ лить Армению, затормозить ее экономическое и культур­ ное развитие. 1 Там же, стр. 43. 2 Там же. г,Н

В своей «Летописи» В. Брюсов не пропускает почти ни одного более или менее важного события освободитель­ ного движ ения арм янского народа. В 571 году разразилось всенародное восстание во главе с Варданом Мамиконяном Младшим, который освободил Двин, прогнав персидского сатрапа (марзпана). Вскоре движение охватило также Гру­ зию и Албанию, чем воспользовалась Византия, расш и­ рившая свои владения на востоке за счет Армении и Грузии. В V II в. начинается новая кровавая страница в истории армянского народа — нашествие арабов. На основании исторических данных Брюсов сообщает, что только при взятии Д вина арабы убили 12 тысяч человек и около 35 тысяч увели в плен. «Но такое положение дела не могло долго продержаться, потому что армяне скоро оправи­ лись... и начали предпринимать, одну за другой, попытки свергнуть арабское иго. Конец V II и начало V III в. напол­ нены в Армении народными восстаниями против власти ха­ лифата»1. В. Брюсов правильно замечает, что из тогдаш­ них княжеских домов Мамикониды, в отличие от Баграти- дов, не только не поддерживали, но и сами поднимали вос­ стания против арабов. По этому поводу он приводит слова армянского историка Леонтия, который прекрасно сфор­ мулировал взгляды Мамиконидов: «Лучше мужественно умереть за родину, нежели влачить постыдную жизнь и видеть попрание родных святынь». Героическая борьба армянского народа увенчалась ус­ пехом и в конце V III века Армения получила независи­ мость. Это было в царствование Багратидов, когда Армения получила большое экономическое и культурное развитие, когда, по словам Брюсова, «соседи искали союза с сильны­ ми Багратидами, внутри страны развивалась международ­ ная торговля... Ани превратился в один из красивейших городов своего времени», а Карс — « в маленькие Афины», 1 Там же, стр. 59—60. 70

когда в целом Багратидское царство... продолжило нить национального культурного развития, выработало свои формы государственности, внесло свой вклад в науку, ис­ кусство, литературу»1. Но грянула беда: возродившаяся в конце IX века независимость Армении пала к концу XI века под ударами сельджуков. «Страна была опустошена войнами и набега­ ми.., города разрушены, торговля прервалась, культуре нанесен тяжелый удар». Однако «армянская самобытность не погибла в этом круш ении,... а вскоре выросло новое армянское царство, Киликийское, сохранившее традиции армянской культуры и в течение еще трех столетий поддер­ живавш ее свободную ж изнь Армении»2. В. Брюсов п р а­ вильно отмечает, что Киликия теснейшим образом связа­ ла армян с западноевропейским миром, сделав их «аван­ гардом Европы в Азии». В V III главе своей «Летописи» В. Брюсов кратко изла­ гает историю армянского киликийского царства (X I—XIV вв.) и делает важные научные обобщения. Он показывает,, что киликийское царство не только явилось необходимой страницей в истории армянского народа, которое, по вы­ ражению Н. Адонца, «перетянуло к себе лучшие силы из Армении» (поэтов, историков, ученых, философов, худож­ ников, мастеров и др.), но и стало «одним из центров ду­ ховной жизни человечества». Армения во второй половине средневековья сумела создать на Востоке очаг истинной культуры, выдерживая одна «борьбу со всей Азией». Та­ кая борьба не могла кончиться иным, кроме трагической гибели; но достижения Киликии не должны были погиб­ нуть бесследно, так как успели уже пустить прочные кор­ ни. Религиозно-философские идеи, приемы творчества и мастерства, создание литературы—уж е были разнесены из Киликии по всему армянскому миру и могли, хотя с тру­ дом, развиваться далее, то в монастырских кельях Севера, 1 Там же, стр. 77. 2 Там же. 7!

то в свободных армянских колониях Европы, Азии, и позд­ нее, А мерики...»1. Заключая эту часть своего обзора, Брюсов указыва­ ет на то, что Киликия как государство, словно осознавая кратковременность своей жизни, как бы с лихорадочной поспешностью стремилась проявить свое творчество во всех областях духовной жизни. Погибая, она оставила ценное наследие, которое послужило одним из оснований для нового возрождения национальной армянской куль­ туры. В последней главе «Летописи» В. Брюсов, к сожалению, только вкратце освещает историю армянского народа в X II— XX вв. Он с болью отмечает, что «тяжкий удар про­ цветанию Ани и всей древней Армении нанесло монгольское нашествие, то самое, которое привело на Руси к татарско­ му игу». Вслед за монголами последовали турки-османы, завоевавшие в XIV— XV вв. всю Переднюю Азию, вслед­ ствие чего, по словам Брюсова, «на нее спустился глубокий мрак дикости и невежества. Гораздо менее, чем сельджуки и монголы, турки-османы были склонны к культурной жиз­ ни: их призвание было сокрушать, уничтожать, и тяжесть такого гнета пришлось изведать всем завоеванным ими на­ родам, в том числе армянам»2. Турки безжалостно убива­ ли армян, грабили их имущество, превращая в пустыни цветущие города и провинции. Уже в XVI в. Ани стал ж ал­ кой деревушкой, а позднее от него остались лишь без­ людные развалины... В. Брюсов подчеркивает, что даже в такой мрачной об­ становке не погас дух армянского народа, что, «укрываясь за монастырскими стенами, армянская мысль продолжала гореть ярким пламенем». Особенно это касается литератур­ ной жизни, которая никогда не умирала, несмотря ни на какие внешние удары. «Замечательно,—• пишет Брю сов,— 1 Там же, стр. 102. 2 Там ж е, стр. 108. 72

что именно в эпоху крайнего угнетения свободной жизни высшего расцвета достигла армянская лирика, оправдывая слова поэта А. Фета: «Чего нам нельзя запретить, что с запретом всего несовместимей — это песня!» Угнетенная Армения продолжала бороться против ту­ рецких и персидских захватчиков. Одновременно луч­ шие представители армянского народа искали пути помощи извне. На неоднократные обращения армян христианский Запад отвечал или молчанием, или лживыми обещаниями. Помощь пришла из России, в связи с чем В. Брюсов гово­ рит о миссии Исраэла Ори и об усилении русско-армян­ ских отношений. Присоединение Армении к России имело большое прогрессивное значение, а в дальнейшем перед ар­ мянским народом открылись пути полного освобождения. «Уже давно,— указывает Брюсов,— судьбы древней Ар­ мении связаны с судьбой великой России; уже целое сто­ летие значительная часть армянского народа живет в пре­ делах Российской империи; армяне — наши сограждане, а еще не освобожденные от мусульманского ига армянские области именно от русских ж дут своего освобождения»1. Иначе сложилась жизнь западных армян в Турции. По­ литика истребления армян была государственной полити­ кой турецкой тирании. Брюсов напоминает о многих слу­ чаях резни армян, организованных турецкими палачами. Самые трудные времена наступили в 1915— 16 гг., когда ту­ рецкие правители усилили до крайности свою человеко­ ненавистническую и народоубийственную политику, «не останавливаясь перед такими грандиозными избиениями, на которые не отваж ился и Ленгтимур»2. С ненавистью ра­ зоблачая эту преступную политику и ее защитников, Брюсов пишет: «Что бы не говорили защитники турок, как бы не ссылались на доводы «государственной необходимо­ сти», ничто не может оправдать избиений, опустошения це- 1 «Поэзия Армении», стр. 6, 2 В. Брюсов, «Летопись...», стр. 115. 73

лых провинций, обрекания на голодную смерть изгоняе­ мого населения деревень и городов и т. под. Вовсе не фан­ тастичен подсчет, указывающий, что в начале современной войны в турецких областях от казней, от убийств, от го­ лода, от истощения и т. под. погибло свыше миллиона душ армянского населения (другие источники указывают до 2.000000)» Ч Не ограничиваясь общим осуждением прямых органи­ заторов резни — турецких палачей, В. Брюсов бичует и их немецких покровителей. Это весьма важно, тем более, что в литературе иногда предают забвению гнусную, хищ­ ническую роль германского империализма в массовом ист­ реблении армян. В статье «Эмиль Верхарн об Армении» (1917 г.)2 В. Брюсов устами известного бельгийского пи­ сателя и от себя разоблачает немецких агрессоров, кото­ рые совместно с турецкими палачами организовали вар­ варское истребление армян. Разбирая книгу Э. Верхарна «Алые крылья войны», где говорится также об истерзан­ ной Армении, В. Брюсов пишет, что читатель содрогается от слов поэта о чудовищных преступлениях, которые соверша­ ли турки «под диктовку Германии»3. В 1917 году, после сверж ения царизма, говоря о необ­ ходимости заключения мира, Брюсов считает, что одним из важных вопросов, подлежащих обсуждению и правиль­ ному решению, является судьба турецко-армянских зе­ мель. Он находит пока нецелесообразным проведение там плебисциста, ибо «турецко-армянские провинции преду­ предительно лишены своего коренного населения... Какое же значение будет иметь голосование (плебисцит), произ­ веденное только в среде оставшихся в этих провинциях и вновь туда наехавш их курдов и турок»4. 1 Там ж е, стр. 115. 2 См. «Валерий Брюсов об Армении и армянской культуре». 3 Там ж е, стр. 169. 4 В. Брюсов, «К ак прекратить войну», М ., 1917, стр. 29. 74 '

В свою поездку зимой 1915 года в Ереван, Эчмиадзин В. Брюсов собственными глазами увидел жертвы турец­ ких палачей — обездоленных западных армян, голодных и нищих стариков, женщин, детей, которые погибали мас­ сами. Он был потрясен этими ужасными картинами и стре­ мился всячески — морально и материально оказать им по­ мощ ь1. Но В. Брюсов верил, что народы вообще и культурные народы в частности не могут исчезнуть, им лиш ь следует оказать помощь в бедствиях. С некоторым упреком он пишет: «Нужны мировые катастрофы, нужны беспримерные ужасы турецкой резни или дикого преследования целой нации (что имело место, например, в начале нынешней ве­ ликой войны), чтобы мы вновь обратили внимание на бед­ ствия «многострадального народа»... Между тем есть у ар­ мян более высокое право на наше внимание и на внимание всего мира: та высокая культура, которую выработал ар­ мянский народ за долгие века своего самостоятельного су­ ществования, и та исключительно богатая литература, которая составляет драгоценный вклад Армении в общую сокровищницу человечества»2. Много уж е сказано об изучении В. Брюсовым вопросов армянской культуры, но все же избранная нами тема обязы­ вает хотя бы вкратце остановиться на них, ибо целостная история армянского народа не может и не должна обой­ ти ее духовную жизнь. Так поступает и В. Брюсов в своей «Летописи» и в других произведениях. Вместе с тем нель­ зя забывать, что до сих пор ученые, в основном, писали о заслугах Брюсова в области изучения армянской литера­ туры, точнее поэзии. Между тем в своих работах он рассма­ тривает культуру в самом широком смысле и освещает раз­ личные стороны духовной жизни армянского народа, де­ лая ценные обобщения и замечания. 1 См. газ. «Гракан терт», № 48. 2 «Поэзия Армении...», стр. 6. 75

В статье «Сфинксы и вишапы», вышедшей в ж урнале «Горц» № 5—6, 1917 г.), В. Брюсов, опираясь на научные открытия академика Н. Я- Марра, показывает, что Кав­ каз является одним из крупных очагов древней культуры человечества и изучение его истории «изменяет в значитель­ ной степени нашу концепцию всемирной истории»1. Речь идет о том, что долгое время ошибочно игнорировались роль и значение Кавказа в цепи мировой цивилизации. В. Брюсов справедливо отмечает, что древнейший Кав­ каз был связан с другими центрами тогдашнего культурно­ го мира, о чем свидетельствует множество археологиче­ ских находок в разных странах. Подробно описывая, на­ пример, находку бронзовых обивок поясов, В. Брюсов при­ ходит к выводу, что древняя Армения и в целом Кавказ были связаны с Египтом, Грецией и т. д., причем между ними происходили взаимовлияния. Об этом говорят также огромные каменные рыбы — «вишапы», найденные в Ар­ мении. «Совершенно таких же рыб — драконов,— пишет Брюсов,— выделывали скульпторы древнейшего Египта... И если поныне не открыли на Кавказе, в древней Армении, подлинных сфинксов, то это, может быть, простая случай­ ность, так как подобные сфинксам изображения довольно обычны у основании колонн в искусстве хеттов, к которому столь близко стоит художество древнейшего К авказа»2. В. Брюсов считает неоспоримым, что культурный мир древнейшего К авказа, ж ивя общей жизнью с просвещенным Востоком эпохи фараонов и вавилонских царств, в свое время был достаточно высок и даже опередил в цивилизации тогдашние полудикие греческие племена. В своей «Летописи» В. Брюсов утверждает, что куль­ тура и, в частности, литература народа всегда тесно и глу­ ^ «Валерий Брюсов об Армении и армянской культуре» 2 Там ж е, стр. 176— 177. 76

боко связаны с его историей1. Говоря об армянской поэзии, он считает, что она драгоценна не только по своим худо­ жественным достоинствам, но и тем, что дает «немало и историку, так как рядом с песнями о любви и счастье в ней неизбежно звучат и горькие жалобы на страшную совре­ менность», на те условия жизни, в которых жил армянский народ. Не случайно, что армянская литература еще с древ­ нейших времен насыщена пламенным патротизмом. Иссле­ дуя духовную культуру армянского народа в историче­ ской последовательности, Брюсов отмечает, что еще до появления национальной письменности в Армении сложи­ лись народные песни и сказки, которые в дальнейшем по принципу «естественного отбора» претерпели изменения и усовершенствования. Поэтому нужно их «рассматривать, как итог исторической жизни народа», как «общее выраж е­ ние народного духа»2. С восхищением говорит В. Брюсов о высокой культуре и самобытности армянских народных песен: они по-восточ­ ному цветисты, по-западному мудры и в них чувствуется «зрелость народа, в самой колыбели брошенного в среду культурнейших наций земли». Это — народ-художник, и в каждом армянине есть поэт. А что касается средневеко­ вой армянской лирики, то она, по выражению В. Брюсова, «одна из замечательнейших побед человеческого духа, ка­ кие только знает летопись всего мира»3. Заметив, что создание алфавита дало возможность раз­ вивать все отрасли культуры в Армении, В. Брюсов гово­ рит о «золотом веке» (V в.) армянской литературы , об об­ разовании армянской историографии, величайшим предста­ вителем которой был Моисей Хоренский, о древних исто­ риках Корюне, Л азаре Парпском, Елисее (Егише), Себеосе, Леонтии, Шапухе Багратиде, Аристакесе Ластивертском, 1 В. Брюсов, «Летопись...», стр, 1. ? «Поэзия Армении...», стр. 37. Там же, стр. 38. 77

Фоме Арцруни, Степане Таронском Асохике и о многих других. «Труды древних армянских историков пользуют­ ся заслуженным признанием, так как сохранили сведения, утраченные во всех других источниках. В армянских пере­ водах дошли до нас многие сочинения античных писателей, утерянны е в подлинниках»1. Он останавливается на зн а­ чительном развитии в Армении также математики, астро­ номии, географии, архитектуры, медицины, о чем ярко сви­ детельствуют дошедшие до нас письменные сведения и бо­ гатейшие памятники материальной культуры. Армения — естественный музей под открытым небом, где почти на каж ­ дом шагу встретишь древние памятники. Все это говорит о том, что еще в прошлом в Армении был достигнут сравни­ тельно высокий уровень экономического и культурного развития. Так, о культуре анийского царства В. Брюсов пишет: «Есть все основания полагать, что средний уровень образованности в Армении стоял в Багратидскую эпоху достаточно высоко, пожалуй, выше, чем во многих евро­ пейских странах того же времени (т. е. в века глубокого средневековья)... Сочинения той эпохи свидетельствуют, что уровень познаний армянских ученых X и XI вв. был нисколько не ниже, нежели их европейских собратьев, по крайней мере в тех отраслях знания, которые проявились в Армении: в истории, географии, богословии, общей «схоластике» и др»2. Армянская культура успешно развивалась и в Киликии. Среди других отраслей выделялись также история, юрис­ пруденция и, если можно так сказать, «публицистика». Это термин самого В. Брюсова, под которым он понимает «не сухие рассуждения на отвлеченные темы», а «одушев­ ленную борьбу за самые жизненные вопросы, «публицисти­ ку» того времени со всеми характерными особенностями идейной полемики»3. 1 «Летопись»...» стр. 4. - 2 Там же, стр. 87. 3 Там ж е, стр. 100. П

В последующие века положение армянского народа еще более ухудшилось, однако он продолжал творить, сохра­ нять и развивать свою культуру. В центре внимания ар­ мянских писателей были идея защиты отечества, борьба против иноземных захватчиков за независимость своей ро­ дины. Говоря о новоармянских писателях (Пешикташляне, Д уряне, Патканяне, Ш ахазизе и др.) В. Брюсов подчер­ кивает, что они «не имели права быть только художниками: положение родины обязывало их в той же мере быть трибу­ нами, глашатаями полузабытых истин, будить народное самосознание, живить и одухотворять люб<}вь к родному краю, посильно врачевать многовековые раны нации, укреплять в ней силы для борьбы и поддерживать веру в лучш ее будущее»1. После присоединения Армении к России начался но­ вый этап в развитии армянской культуры. Характеризуя его, Брюсов особо останавливается на творчестве я р к о ^ «трехзвездия» армянской литературы (Ов. Туманяна, И. Ионнисиана и Ав. Исаакяна) и показывает, что ее исто­ рические пути лежат через деятельность этих писателей. В частности, говоря о глубоком реализме Ов. Туманяна В. Брюсов отмечает, что его поэмы дают больше в познании Армении, чем могут дать толстые тома специальных иссле­ дований: «В целом поэзия Т уманяна есть сама Армения древняя и новая, воскрешенная и запечатленная в стихах большим мастером»2. Занимаясь главным образом проблемами политической истории и культуры армянского народа, В. Брюсов за­ трагивает и вопросы внутренней жизни Армении, конечно, в ограниченной мере, на что он указывает сам в своей «Летописи»: «Назначение моего очерка предопределено уже его заглавием. Вполне понятно, что нет никакой возмож­ ности обнять, хотя бы суммарным образом, все стороны 1 «Поэзия Армении», стр. 77. 2 Там же, стр. 78—79.

исторической жизни народа, заполняющей двадцать пять веков от походов ассирийского царя Тиглат-Палассара на страну Наири, как тогда называлась область ванского озе­ ра, до вэенных действий мусульманских союзников импе­ ратора Вильгельма Второго, на берегах того же древнего Вана»1. Д алее он прибавляет: «Я ограничил себя ролью бесхитростного летописца, пересказывающего год за го­ дом, век за веком, ход внешних событий, насколько они мо­ гут быть точно установлены, лишь попутно делая обзор духовной жизни народа и касаясь исторического смысла фактов». В той ж е «Летописи» кратко говорится и об экономиче­ ской жизни Армении, о классовом расслоении общества, о тяжелом положении крестьян и т. д. Д ля примера приве­ дем следующую выдержку: «Внутренняя жизнь Армении за все время средних веков развивалась в формах феодаль­ ного строя. При слабости центральной власти, земельное владение в Аршакидской Армении переходило в земельное господство. Каждая из княжеств (нахарарств) может быть рассматриваемо как сениория. Исполнительными органами власти при кн язьях был гордзакалы (оШсегз); наиболее в аж ­ ными считались должности: спарапет (командующий вой­ сками), азарапет (заведующий финансами), и тагадир (вен- цевозлагатель, должность наследственная в роде Баграти- дов). В землевладении различаются: аэйреник (аллод, вот­ чина) и паркевакан (бенефиций). Высшим классом были члены княжеского дома, сепухи, которые позднее стали 1ребовать своей доли земли, что повело к дроблению вл а­ дении. Н иже стоял востаник (люди востана, т. е. царского порога, царского двора, дворяне). Крестьянство находи­ лось в полном подчинении у сеньора. Основными сборами были, подушный налог, поземельный, урожайный, барщи­ на»2. 1 В. Брюсов «Летопись...», стр. 10. 2 Там же, стр. 78.

Таким образом, в своих исторических трудах В. Брю­ сов стремился всесторонне изложить историю армянского народа и, естественно, акцентировать те ее стороны, ко­ торые он считал более важными для уяснения места истории Армении во всемирной истории, для воспитания патриотиз­ ма, любви к родине, веры в преодоление любых испытаний ради счастливого будущего. При всем этом, исторические труды В. Брюсова- об Ар­ мении, в частности его «Летопись...», имеют существенные недостатки. Как правильно отметил академик АН Армян­ ской ССР М. Г. Н ерсесян, в «Летописи» чувствуется вл и я­ ние бужуазной идеалистической историографии: много вни­ мания уделяется внешним событиям, преувеличивается религиозный фактор, не разоблачается агрессивная, ко­ рыстная политика как западно-империалистических дер­ жав, так и русского царизма в «армянском вопросе», встре­ чаются промахи фактического порядка и т. д. Но все это не может умалить больших достоинств исто­ рических трудов В. Брюсова по Армении и, в частности + «Летописи». К чести В. Брюсова, он не только хорошо исполь­ зовал ценные арменоведческие труды своих предшествен­ ников, но и сделал по сравнению с ними шаг вперед, притом существенно-важный, показав значение истории Армении во всемирном масштабе. В этом его главная заслуга. В. Брюсов верил в светлое будущее армянского народа, которое наступило с победой Великой Октябрьской социа­ листической революции. Он и сам был подготовлен к вос­ приятию этой революции. Идейной эволюции В. Брюсова способствовало также изучение истории армянского наро­ да. В стихотворении «К Армении» он искренне признает благотворное значение изучения истории армянского наро­ да для себя. Он писал, что в истории Армении «услышал песнь во славу благостной природы, любви, познания и свободы — песнь цепь ломающих рабов». 6 Брюсовские чтения

С. К. Даронян ПРОБЛЕМА ЛИТЕРАТУРНЫХ СВЯЗЕЙ В РАБОТАХ В Я. БРЮСОВА ПО АРМЯНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ 1 В 1924 году А. В. Л уначарский в статье, посвященной памяти В. Я. Брюсова, говорил: «Чувствовалась в нем ред­ кая в России культура. Это был, конечно, образованнейший русский писатель того времени, да и нашего тоже»1. Среди научных проблем, которыми серьезно занимался Брюсов, было и арменоведение. В «Слове, обращенном к Брюсову» (1916), Ов. Туманян восторженно говорил о Брюсове как о вдумчивом исследователе и тонком ценителе армянской поэзии. Тема «Брюсов — историк армянской литературы» ста­ вилась в ряде работ наших исследователей2. Естественно, 1 А. В. Л уначарский, Собр. соч. в восьми томах, т. 1, изд. «Х удож. литература», М ., 1963, стр. 430. См.: Овик Меликян, Валерий Брюсов об армянской поэзии, А рменгиз, 1939; А. Тертерян, Валерий Брюсов и армянская культура, А йпетрат, 1944 (на арм. яз.); Камсар Григорьян, Валерий Брюсов и 82

затрагивалась в них и проблема литературных связей в освещении Брюсова. Однако она не была еще предметом специального изучения. Настоящая статья является пер­ вой попыткой постановки данной проблемы, не претендую­ щей, однако, на ее всестороннее рассмотрение. В своих исследованиях об армянской литературе Брю ­ сов пользовался сравнительно-историческим методом, ко­ торый к тому времени был одним из ведущих методов в мировом литературоведении вообще и в русском—в частно­ сти. Брюсов был хорошо знаком с работами видных предста­ вителей культурно-исторической школы и сравнительно- исторического метода — И. Тэна, А. Н. Веселовского,. А. Н. Пыпина, Ф. Е. Корша, А. Чобаняна и др. У ж е в студенческие годы Брюсов интересовался сочине­ ниями Ипполита Тэна (1828— 1893). В записи «Дневника» от 6 августа 1894 года Брюсов цитировал «Критические- опыты» И. Тэна, а 29 января 1898 года он называл прочи­ танные им книги и среди них известную работу И. Тэна «История английской литературы». Примечательно, что р я­ дом с ней упомянута и книга Г. В. Плеханова (Бельтова) «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», в которой разбиралась также концепция Тэна на историю развития литературы и искусства2. Тэн впервые рассматривал историю литературы как: исторический процесс, обусловленный социальными при­ чинами. «...Новый взгляд, согласно которому литература есть продукт общественного строя... находит себе полное армянская поэзия, Айпетрат, 1959 (на арм. яз.), то же — Восток- издат, М ., 1962; 3. Г укасян, Русско-армянские литературные связи дореволюционного периода, Айпетрат, 1961 (на арм. я з.). См. также- статьи, опубликованные на арм. и рус. язы ках в 1917 1966 годах, А. Сурхатяна, А. Кариняна, Эд. Топчяна, М. Н ерсксяна, X. Сарки­ сяна, А. Инджикяна, О. Ганаланяна, Г. Овнана, А. М аргарян, С- Д ароняна, С. Е гикяна, С. Арешян, К- А йвазяна, Г. Татосяна, М. Атабе&ш и др. 2 Валерий Брюсов, Дневники, 1891— 1910, М ., 1927, стр. 18, 3 3 . 8а

и блестящее выражение в трудах Тэна»,— писал П леханов1. Однако Плеханов, сам испытавший известное влияние Тэ­ на, указывал и на ошибки и ограниченность теории фран­ цузского ученого, который определял литуратуру врожден­ ными национальными особенностями (расой), климатом, политическими и социальными условиями (средой) и влия­ нием литературных традиций (историческим моментом). В «Письмах без адреса» Плеханов писал: «Когда Тэн говорил, что психика людей изменяется вслед за изменением их по­ ложения, он был материалистом, а когда тот же Тэн гово­ рил, что положение людей определяется их психикой, он повторял идеалистический взгляд X V III века»2. Определенное воздействие тэновской «философии ис­ кусства» видно в работах Брюсова по армянской литера­ туре. Историю армянской литературы Брюсов рассматри­ вал как исторический процесс. Но, говоря о «двуединстве армянского народного духа» и отмечая, что армянский на­ род «одновременно и азиатский и европейский»3, он склонен был придавать этому биологическому, природному факто­ ру слишком большое значение, как и географическому положению Армении, по его словам, «авангарда Европы в Азии» (27). Отсюда идет его теория «синтеза», или «двух начал» («восточного» и «западного») в армянской культуре, которая подверглась серьезной критике в научной литера­ туре. В формировании научных взглядов и интересов Брюсо­ ва важную роль сыграл его учитель — выдающийся рус­ ский ученый академик Ф. Е. Корш (1843— 1915). «Из про­ фессоров (Московского университета.— С. Д .),— писал Брюсов в своей «Краткой биографии»,— с благодарностью 1 Г. В. Плеханов, Искусство и литература, М. 1948, стр. 71_72. Г. В. Плеханов, Избр. философск. произведения в пяти томах т . V, М., 1958, стр. 318. Сб. «Поэзия Армении под ред. В алерия Брюсова», изд. 2-е, «Айастан», 1966, стр. 28, Ниже страницы к цитатам по этому изданию даны в тексте.

вспоминаю Ф. Е. Корша, с которым остался знаком и п о з ж е » 1. Крупный специалист в области востоковедения, антич­ ной филологии, славяноведения, Ф. Е. Корш оставил ряд ценных трудов по сравнительному языкознанию и сравни­ тельному литературоведению. Среди них: «Русская сатира и Ювенал» (1880); «Римская элегия и романтизм» (1899), в которой ставится вопрос о связях между персидской су­ фийской поэзией и романтизмом западных литератур; «Вве­ дение в науку о славянском стихосложении» (1906); «Греко­ славянские этюды» (1912); «Шевченко среди поэтов-слави- стов» (1912); «Различие между персидским и арабским сти­ хосложением» (1913) и др. С 1892 года Ф. Е. Корш был профессором Л азаревского института восточных языков. Известен он и как арменовед, автор работ «Каменец-Подольские армяно-татарские до­ кументы Центрального архива Киевского университета» (1901); «Несколько лингвистических данных для историче­ ской географии Восточной Европы» (1913), где исследуются связи армянского языка с кельтским и угрофинскими языками; «Сочетание «шх» в древнеармянском языке» (1913) и др. Ф. Е. Корш был и талантливым поэтом-переводчи- ком. Владея многими языками, он переводил Сапфо, К а­ тулла, Тибулла, Проперция, Горация, Данте, Мицкевича, Петефи, Гете, Ш иллера, Хагани, Саади, Руми, Хафиза и многих других. К нему обращались за помощью в области перевода А. Фет и В. Брюсов. Последний считался с мне­ нием Ф. Е. Корша и как крупного знатока П уш ки на2. Алексей Веселовский в своем докладе «Ф. Е. Корш и миро­ 1 В. Брюсов, Избр. соч. в двух томах, т. II, стр. 35. 2 Брюсов в своих статьях о Пушкине часто ссылается на Ф. Е . Корша, в частности, на его известную работу «Разбор вопроса о подлин­ ности окончания «Русалки» А. С. Пуш кина по записи Д . П . Зуева» (1898). См. В. Брюсов, И збр. соч. в двух томах, т. II, стр. 371, 394, 98. 400. 85

вая культура», посвященном памяти последнего (16 февра­ л я 1916 года), высоко оценил заслуги ученого перед оте­ чественной н аукой 1. Именно Ф. Е. Корш привил Брюсову интерес к сравни­ тельному языкознанию и сравнительному литературове­ дению. В «ЛИзесеПапеа» («Смесь», 1904— 1918) Брюсов сож а­ лел, что «едва прикоснулся» к «тайнам сранительного язы ­ кознания», а в статье «Ремесло поэта» (1918), он писал: «Рядом со «сравнительным языкознанием» должна суще­ ствовать «сравнительная метрика». И надо думать, что срав­ нительное изучение свойств стиха в различных языках и в различные периоды истории даст не менее ценные выводы, нежели дает филология»2. В той ж е статье он высказал ряд соображений на материале метрик различных народов: эллинов и римлян, романских народов, англичан, русских, немцев, китайцев, евреев, и др. Интересные наблюдения в области сравнительного изу­ чения стиха имеются и во вступительном очерке Брюсова к «Поэзии Армении»: монорифма в армянской средневеко­ вой поэзии и в арабской (на материале Григора Нарекаци); стихотворные формы «газелей» и «рубаи» (четверостиший) в армянской и персидской поэзии (на материале Наапета Кучака и Саят-Новы); строфика у Петроса Дуряна и Вик­ тора Гюго и Ламартина; рифма Ваана Терьяна и русских и французских поэтов, и т. д. Брюсов воспринял от Ф. Е. Корша и глубокую любовь к античности, к Востоку, что позволило ему так хорошо ориентироваться и в истории литературы армянского на­ рода, тесно связанной с литературой и культурой этих стран. Внимание к Востоку было вообще характерно для рус­ ских исследователей сравнительно-исторического метода. 1 О Корше см. подробнее: Н. К. Дмитриев, Федор Евгеньевич Корш, изд. МГУ, 1962. 2 В. Брюсов, Избр. соч. в двух томах , т. II, стр. 558, 298. 86

Так, академик Александр Николаевич Веселовский напи­ сал докторскую диссертацию на тему «Из истории литера­ турного общения Востока и Запада» (1872). В отличие от западноевропейских ученых, А. Н. Веселовский в своих работах широко привлекал факты из литератур восточных народов. Это же было характерно и для Брюсова, который расширил понятие «классический Восток», введя в него Индию, Китай и другие страны Востока, сыгравшие важ ­ ную роль в истории мировой цивилизации. Что же касается сравнительного изучения армянской ли­ тературы, то у Брюсова были предшественники — в лице академика Н . Я- М арра, Ю. Веселовского, А. Ч обаняна и др., на которых он неоднократно ссы лался1. Особенно много уделял внимания этим вопросам Юрий Веселовский, который впервые на большом фактическом материале показал международные связи армянской лите­ ратуры: «Русское влияние в современной армянской лите­ ратуре» (1909), «Западноевропейское влияние в литературе русских армян» (1910) и др. Однако он явно преувеличивал роль влияний и заимствований в литературном процессе Армении. Брюсов в своих работах по армянской литературе опи­ рался на достижения сравнительного литературоведения, преодолевая его ограниченность и критически относясь к крайним выводам теории заимствования. Но и он, как уви­ дим, не избежал отдельных ошибочных высказываний. 2 Проблема литературных связей решалась Брюсовым в двух аспектах: в плане влияний и типологических схож­ дений, аналогий. 1 См. «Библиографию» в сб. «Поэзия Армении» и в «Летописи исторических судеб армянского народа» В. Брюсова. ^

Подобно академикам А. Н. Веселовскому и Н. Я- Мар- ру, Брюсов признавал так называемую теорию «основ», или «встречного течения», когда «свое» органически усваи­ вает «чужое». А. Н. Веселовский отмечал, что «самостоя­ тельное развитие народа, подверженного письменным влия­ ниям чужих литератур, остается ненарушенным в главных чертах: влияние действует более в ширину, чем в глубину, оно более дает материала, чем вносит новые идеи. Идею создает сам народ, такую, какая возможна в данном состоя­ нии его развития»1. Ту ж е мысль выразил и Н. Я- М арр; «...Могущественное духовное влияние порою, конечно, да­ вило внутреннюю самобытность армян, порою, казалось бы, уничтожало своеобразие местных культурных всходов, но в районе, часть которого составляла Армения, было столько веками унаследовано культурной закваски, что в конце-концов и это чуждое и наносное, вызывая к жизни затаенные силы народа, претворялось в родное и ... обога­ щ ало местную культуру»2. Подобный взгляд на проблему влияния мы находим и у Брюсова. Во вступительном очерке к «Поэзии Армении» он писал: «Никакое благотворное «влияние» не может соз­ дать искусства там, где нет его зерна. Как ни удобрять и ни поливать землю, на ней не всколосится нива, если в почву не были брошены нужные семена» (52; подчеркнуто мною.— С. Д .). Эта мысль является основополагающей при рассмо­ трении Брюсовым различных влияний на армянскую лите­ ратуру. На протяжении всей истории армянской литературы Брюсов прослеживает следующие основные влияния: иранское, эллинистическое, семитическое, романское, германское, славянское. «...Многообразная история 1 «Ж урнал Министерства народного просвещения», 1963, ч. 120, № 12, стр. 558. Подчеркнуто мною.-— С. Д . 2 И . Я . М арр, Ани, Ереван, 1939, стр. 14— 15. Подчеркнуто мною.— С. Д . 88

Армении,— говорил он,— сплетенная за двадцать пять столетий с судьбами всех народов нашего мира: ассиро-ва- вилонян, древне-персов, греков, римлян, парфов, визан­ тийцев, ново-персов, арабов, монголов, турок-сельджуков и турок-османов, народов новой Европы, русских, отчасти также с судьбами Индии, Китая, Африки, Америки,— эта история живыми отголосками, далекими эхо живет в ар­ мянской поэзии». Вместе с тем, подчеркивал Брюсов, «ар­ мянская поэзия, взятая в ее целом», остается всегда «верным зеркалом народной души»; она «поет о великих торжествах или о великих печалях всей своей родины; в созданиях ху­ дожников всегда воплощены переживания редного наро­ да», что делает армянскую поэзию национально-самобыт­ ной (12). Находя в армянской народной песне следы персидско­ го и эллинского влияний, Брюсов называет «армянскую народную поэзию песнями народа-художника» (43). В ге­ роическом эпосе «Давид Сасунский» он видит как воздей­ ствие персидского эпоса (образ Рустема), так и самобытные черты, идущие от народных сказителей. Брюсов отмечает благотворное влияние классической греческой литературы на раннюю армянскую литературу, в частности влияние Гомера на «Историю Армении» Мовсе- са Хоренаци, которое, однако, не подавило национальную основу сочинения армянского писателя. К ак известно, Брюсов особенно высоко отзы вался об армянской средневековой поэзии.' «Лирика армянского средневековья,— писал он,— есть высшее и наиболее са­ мостоятельное создание армянского народа в области поэ­ тического творчества» (подчеркнуто мною.— С. Д .). Он обращал внимание на то, что «армянская средне­ вековая лирика не стоит почти ни в какой зависимости» от западноевропейской поэзии X III—XIV веков, которая только что зарождалась. Уже в поэзии Григора Нарекаци и гимнотворцев «Шаракана» Брюсов подметил « и изыскан­ ное построение строфы, и многократное повторение одной 89

рифмы, и особенно — глубокую игру внутренними созву­ чиями, ассонансами и аллитерациями, все то, что обычно считается заимствованием». И хотя армянские поэты и восприняли некоторые восточные поэтические формы и образы (например, газель, рубаи, розы и соловья, и др.), но они «безусловно внесли в поэзию новый дух, отличный от господствующего духа характерно-«восточ- ного» творчества: отвергли безудержную цветистость, не­ обузданное накопление красок и безграничное нагромож­ дение образов, что составляет необходимое свойство восточ­ ной поэзии». Брюсов присоединяется к мнению тех, кто считает, «что арм янская поэзия гораздо менее подверга­ лась прямому влиянию Востока, нежели думали раньше, что весь культурный мир Передней Азии, в том числе и ар­ мяне, совместно работали над созданием того стиля, кото­ рый стал характерным как для лирики арабов и персов, так и для поэзии армянского средневековья» (51-52). Итак, западная поэзия еще не могла влиять на армян­ скую средневековую поэзию, а персидская и арабская поэ­ зии принимали совместно с армянской поэзией участие в соз­ дании единого поэтического стиля. Брюсов, сам того не за­ мечая, своими наблюдениями за объективным ходом раз­ вития армянской средневековой поэзии разруш ал выдвину­ тую им же в самом начале вступительного очерка к «Поэзии Армении» теорию «синтеза Запада и Востока», которая, по его мнению, действовала на протяжении всей истории ар­ мянской литературы. Как видим, средневековая армянская поэзия (впрочем, и народная поэзия, и новоармянская ли­ тература) не уклады вается в эту схему1. 1 Небезынтересно отметить, что о двух «началах» — «западного» и «восточного»— в армянской литературе писал и С. Н азарян в «Обо­ зрении истории гайканской письменности в новейшие времена» (1846), на что впервые обратил внимание X. Саркисян в статье «В. Брюсов и средневековая арм янская поэзия» (1946). См.: X. Саркисян, Сквозь десятилетия, «Айастан», 1966, стр. 121 (на арм. я з.). Так что эта «теория» была в ходу задолго до Брюсова. 90

V Основной вывод Брюсова о том, что «средневековая армянская лирика есть истинное торжество армянского ду­ ха во всемирной истории» (53), подтверждается им и при ха­ рактеристике творчества поэтов армянского средневековья. Так, по словам Брюсова, в стихах Ф рика, этого «армянско­ го вольнодумца X IV в.», «впервые загорается» дух сво­ бодной критики» самого создателя, а Константин Ерзын- каци был «первым, кто коснулся мотивов любви, ставших затем одной из господствующих тем армянской поэзии». Поэма К- Ерзынкаци «Весна», продолжал Брюсов, по сво­ им художественным достоинствам «сделала бы честь любой литературе Западной Европы того века, и Европе даже не­ чего ей противопоставить» (54—55). Несмотря на то, отме­ чал Брюсов, что последующие армянские поэты заимство­ вали у персов и арабов некоторые темы и приемы их разра­ ботки, все же они «шли своей дорогой», наследуя традиции Ерзынкаци и Фрика (55). Таковы стихи Аракела Багишеци, Мкртича Нагаша, Ованеса Тылкуранци, Ованнеса, Гри- гора Ахтамарци и «жемчужины армянской поэзии»— сти­ хи Наапета Кучака. Что же касается ашугской поэзии, в частности поэзии Саят-Новы, то, по мнению Брюсова, хо­ тя в ней и «чувствуются отзвуки поэзии персидской» (64), она также наследует национальные традиции армянской средневековой поэзии. \\ / В новоармянской поэзии Брюсов находит два основных влияния — западноевропейское (в литературе «западных» армян) и русское (в литературе «восточных» армян). В об­ щем это было правильно, так как «западные» армяне, в си­ лу конкретно-исторических условий, больше общались с западноевропейскими народами, а с вхождением Восточ­ ной Армении в состав Российского государства ар ­ мянская литература здесь испытывала воздействие, главным образом, русской литературы. Однако ошибка Брюсова заключалась в том, что он рез­ ко разделил единую армянскую литературу на две «школы» и, в основном, по принципу характера влияний. Д елалось 81

это опять же в угоду теории «синтеза Запада и Востока». «Эволюция этих двух школ в первое время их существова­ ния шла настолько раздельно, и их художественные устрем­ ления настолько разнились между собой,— писал Брю­ сов,— что мы не сочли возможным расположить всех нс- воармянских поэтов в одной общей хронологической по­ следовательности» (17). Конечно, было бы неверно не замечать определенных различий в языке и творчестве армянских писателей «За­ пада» и «Востока», если пользоваться терминологией Брю ­ сова. Еще Микаэл Налбандян во «Введении» к «Грамматике новоармянского языка» (1863) ставил проблему единства армянского язы ка, считая, что «без единства язы ка про­ гресс нации — пустая мечта»1. Он выдвигал задачу сбли­ жения двух основных диалектов армянского языка — во­ сточноармянского (в Российском государстве) и западно­ армянского (в Турции, в странах Западной Европы). М. Налбандян понимал, что полное слияние этих двух диалектов вряд ли возможно (в силу различия социаль­ но-экономических условий «восточных» и «западных» ар­ мян), но он считал реальным их сближение и в этом деле возлагал большие надежды на художественную литера­ туру. Причем он полагал, что в деле сближения двух диалектов армян важную роль сыграет восточноармянский; диалект и творчество армянских писателей в России. Брюсов не смог учесть всей сложности внутренних за­ кономерностей развития армянской литературы. Но если отвлечься от его «теории синтеза», то он во многих случаях верно обнаружил влияние той или иной литературы на армянскую поэзию, не считая самодовлеющим эти влияния в творчестве поэтов. На наш взгляд, убедительны суждения Брюсова о влиянии Гейне и Мюссе на М. Пешикташ - 1 М. Налбандян, Избр. философск. и общественно-политич. про­ и зв., Госполитиздат, М. 1954, стр. 573. 92

ляна, Гюго — на П. Д уряна, Верхарна — на Сиаманто и Варужана, Бодлэра и Верлэна - на А. Чобаняна рус­ ских и западноевропейских символистов — на Ав. Исаа- кяна и В. Теряна... Должен заметить, что мнение Брюсова о влиянии сим­ волизма на Ав. Исаакяна и В. Теряна вызвало острую по­ лемику, которая не прекращается и по сей день. Что и го­ ворить, вопрос этот сложный и требует специального раз­ говора. Однако бесспорно одно: если Брюсов преувеличи­ в а л э т о влияние на В. Теряна и особенно на Ав. И саакяна, то\" некоторые исследователи, впадая в другую крайность, сводят на нет воздействие симолизма на названных поэтов,, затушевывая противоречия в их творческой эволюции. 3 Ученый с разносторонними познаниями, В. Брюсов, как и видные представители сравнительного литературове- ведения, широко пользовался в своих работах типологи­ ческими сопоставлениями и аналогиями сходных литера турных явлений, объясняя это сходство однородными ста­ диями развития человеческого общества. Типологические параллели родственных процессов помогали ему в выяс­ нении общих закономерностей мирового литературного про­ цесса . «Сошрага15оп п ’е'з! раз га1зоп, сравнение— не д оказа­ тельство, но оно поясняет мысль»,— говорил Б рю сов1. В статьях Брю сова разбросаны многочисленные аналогии из: истории мировой литературы и культуры, поражающие своей яркостью и смелостью, неожиданностью поворота мысли. Не все они убедительны, нередко спорны, но они всегда— плод глубоких раздумий ученого и художника.. Так, свою статью о Верхарне Брюсов озаглавил «Данте современности» (1913). «... Из всех с р а в н ен и й ,-п и са л 1 В. Брюсов, Избр. соч. в двух томах, т. II, стр. 320. 93'

о н ,— которыми критики и историки литературы пытались определить значение Эмиля Верхарна, как поэта, это — едва ли не самое удачное. Не потому, чтобы между поэзи­ ей Данте и поэзией Верхарна было существенное сходство: напротив, по своему пафосу они скорее противоположны... Данте и Верхарн сходны в одном, все же очень существен­ ном: в своем значении для их века»1. Войдя в богатый мир неведомой ему армянской поэзии, Брюсова, естественно, потянуло, прежде всего, на анало­ гии с литературами, хорошо ему известными,— античной, западноевропейской, русской, а также с восточными лите­ ратурами. Сравнительное изучение армянской поэзии на широком фоне мировой литературы позволило Брюсову определить место и значение армянской литературы и отдельных ар ­ мянских писателей в общемировом литературном процес­ се . «...Армянская поэзия,— писал он,— есть именно мир красоты... она обогащает новыми сокровищами тот панте­ он поэзии, который каждый культурный человек воздви­ гает в своей душе, чтобы хранить в нем прекрасные соз­ дания поэтов всех стран и всех веков. В этом пантеоне мирно стоят рядом творения гения французского и ге­ ния немецкого; поэмы индусских поэтов или японские тан­ ки со стихами классиков Эллады и Рима; песни первобыт­ ных скандинавов, грозная Эдда, песнь о Нибелунгах, с утонченными строфами Китса, с загадочными балладами Эдгара По; достижения певцов, живших на заре нашей эры, с попытками поэтов последних дней. В этом же храме, по праву, должны занять свое место и лучшие создания ге­ ния армянского,— прежде всего поэмы средневековых поэ­ тов Армении и пленительные песни ашуга Саят-Новы. Зна- комство с армянской поэзией должно быть обязательно для каждого образованного человека, как обязательно для не­ го знакомство с эллинскими трагиками, с «Комедией» Д ан ­ те, драмами Ш експира, поэмами Виктора Гюго» (13). 1 В. Брюсов, Избр. соч., т. II, стр. 237. Ы

Как заключительный аккорд симфонии, звучат слова’ Брюсова, венчающие его вступительную «увертюру» к «Поэзии Армении»: «Мировую поэзию справедливо сравни­ вали с божественной арфой, для которой каждый отдельный народ служит как бы особой струной. Заставить свою струну звучать ей присущим, единственно ей свойственным звуком, отличным от других, и вместе с тем звучать так,, чтобы ее голос гармонично сливался со звуками других, стран, образуя единую мировую мелодию,— таково самое, быть может, высокое призвание национального армянского поэта...» (94). Говоря о творчестве конкретных поэтов армянского средневековья — Григора Нарекаци, Нерсеба Ш норали, Фрика, Константина Ерзынкаци, Мкртича Нагаша, Ова­ неса Ерзынкаци, Григора Ахтамарци, Наапета Кучака, Нагаша Овнатана, Саят-Новы, Брюсов считал, что их име­ на «должно помнить и чтить всем, кому дорога поэзия, на­ равне с именами любимых лириков других народов: Сапфо и Овидия, Гафиза и Омара Хайама, Петрарки и Ронсара, Шелли и Тютчева, Гейне и В ерлэна...» (12). При сравнительно-типологическом исследовании армян­ ской поэзии Брюсов исходил из выдвинутого им положения о том, что «как ни накладывает властно национальность свою печать на создания поэта, все же в ... поэзии всех на­ родов и эпох есть нечто общее, некоторая всемирная ху­ дожественная культура...» (43). Брюсов любил повторять известные слова Пушкина: Издревле сладостный союз Поэтов меж собой связует.1 В арменоведческих работах Брюсова мы находим ряд интересных типологических сопоставлений культуры ар­ мян с культурами других народов. * См. письмо В. Брюсова к И. И оаннисиану (апрель 1916 года). Сб. «Валерий Брюсов об Армении и армянской культуре» (подготовка текста и коментарии И. Сафразбекян, редактор К. А йвазян), изд^ АН Арм. ССР, 1963, стр. 190. 95

В статье «Сфинксы и вишапы», специально написанной д л я армянского ж урнала «Горц» (1917, № 5—6), Брюсов говорит о сходстве каменных рыб-чудовищ («вишапы»), обнаруженных в Закавказье и Ване, с рыбами-драконами Д ревнего Египта, о сходстве так называемых «могил вели­ канов» на Алагезе с древнеэгейскими гробницами. «И если поныне,— пишет он,— не открыли на Кавказе, в древней Армении, подлинных сфинксов, то это, может быть, про­ стая случайность, так как подобные сфинксам изображения довольно обычны у оснований колонн в искусстве хеттов, к которому столь близко стоит художество древнейшего К авказа...»1 В «Летописи исторических судеб армянского народа» (1916) Брюсов указывает на сходство мифического образа В аагна с греческим Гераклом и персидским Рустемом2. С позиций теории «миграции сюжетов» рассматривается Брюсовым эпос-сказка «Владыка Аслан», включенный в сб. «Поэзия Армению». В примечании к нему читаем: «В осно­ ве этой сказки лежит общеарийский миф о верной жене, которая отдает свою жизнь в обмен за жизнь мужа. Наибо­ лее известен этот миф в эллинской обработке сказания о царе Адмете и его жене Алкесте, пересказанного в утерян­ ной поэме, приписываемой Гесиоду, а также утерянной дра­ ме Ф риниха и в сохранившейся трагедии Еврипида «Ал- кеста». У греческого трагика, как и у армянского поэта, и старик-отец Адмета и его старуха-мать отказываются от­ дать свою жизнь в обмен за жизнь сына; соглашается по­ жертвовать за мужа своей жизнью лишь юная и прекрас­ ная ж е н а— Алкеста. Трагедия Еврипида заканчивается счастливым исходом: Геракл, связанный с Адметом узами 1 «Валерий Брюсов об Армении и арм янах» стр. 177. 2 Валерий Брюсов, Летопись исторических судеб армянского .народа, изд. Арм.. ФАН-а, 1940, стр. 35. 96

гостеприимства, в рукопашном бою отбивает у демона смер­ ти Алкесту и возвращает ее мужу. Такой конец у арм ян­ ского поэта-христианина заменен вмешательством господ­ ней воли. Впрочем, полагают, что сюжет возвратился в Армению через посредство восточных обработок (персид­ ских и арабских)» (477). Комментируя четверостишие Наапета Кучака Ай, милый мой миндальный цвет! ты пожелтел и стал миндаль! Твой сладок рот, в устах—эмаль, у ста—алчба, у ста—миндаль. Когда ты родилась, едва ль заплакала не ты одна ль? Будь, умирая, весела, но всем тебя да будет жаль! Брюсов обнаружил, что последние две строки этого четверостишия повторяют мысль, часто встречающуюся у различных поэтов Востока — персидских, арабских, ин­ дусских, у которых она была заимствована некоторыми не­ мецкими романтиками (Жан Поль Рихтер, Уланд, Глей- Реттих). В русской литературе та же мысль обработана в четверостишии К. Ф офанова1: С плачем младенец родился на свет. Все улыбаются, ты только нет. Сделай же так, чтоб на смертном одре, Ты улыбнулся, а плакали б все. (479 — 481). Любопытны и суждения Брюсова о традиционном для поэтов Востока образе влюбленного в розу соловья — в стихах Руми, Саади, Хафиза и в «Песне о розе и соловье» Аракела Багишеци. Отмечая, что Багишеци хотя и не был первым среди армянских поэтов, избравшим эту тему, а позже «целый ряд лириков варьировал ее то ради красочности самих со- 1 Творчеству К. М. Фофанова (1862— 1911), близкому к симво­ листам, Брюсов посвятил специальную статью. 97 7 Брюсовские чтения

поставлений, то влагая в слова диалога аллегорическое со­ держание», Брюсов подчеркивает оригинальность поэмы Багишеци. Трудно определенно сказать, говорит Брюсов, подражал ли армянский поэт какому-либо образцу или воспользовался «испокон вечным» сюжетом, как им вос­ пользовался, например, А. Фет («Соловей и Роза»), все ж е поэма Багишеци окрашена «восточным» колоритом, хо­ тя и «в армянской поэме есть особая сдержанность, которой чуждались чисто «восточные» поэты» (55—56). Более «восточным» характером, по мнению Брюсова, отличается «Песня о розе и соловье» Григора Ахтамарци, как и другие его произведения («Песня об одном епископе», «Песня»). Брюсов сближает древнеармянскую религиозную поэ­ зию с лучшими образцами греческих и римских гимнотвор- цев, дышащих «тем ж е одушевлением» (11), а гордость, выраженную в словах Саят-Новы — «гранитна твердь ос­ нов моих!»— с гордостью, создавшей «Памятник» Горация и П уш кина (67). При исследовании истории и культуры армянского на­ рода Брюсов исходил из типологических категорий, выра­ ботанных в европейских гуманитарных науках,— антич­ ность, средневековье, эпоха Возрождения, классицизм, романтизм, реализм, символизм, и т. д. И это вполне законо­ мерно. Как верно отмечает академик Н. И. Конрад, исто­ рия, как отрасль знаний, хотя сложилась на Востоке ра­ нее, чем на Западе, но история, как прагматическая наука, развивалась на Западе раньше и полнее, чем на Востоке. «Однако,— продолжает Н. И. Конрад,— если иметь в ви­ ду науки гуманитарные, научный европеизм всегда таит в себе опасность механического перенесения категорий, открытых в истории и культуре стран Запада, на явле­ ния, наблюдаемые в истории и культуре стран Востока»1. 1 Н . Й. Конрад, Запад и Восток. Статьи, изд. «Наука», М. 1966, стр. 15— 16, 27. 98 ? К К ? Т 1 ‘Г 5 Й й 22: С-. С--/** V*

Надо сказать, что Брюсов понимал: все это, преступая к изучению истории и культуры армянского народа. Он стремился не «подгонять» явления армянской действитель­ ности под «нормы» западной действительности. Однако, как увидим, им был допущен здесь ряд существенных про­ счетов. Характеризуя армянскую средневековую литературу, Брюсов правильно считал, что схоластика и мистика, эти «два основных начала всей духовной жизни средневековья, определившие пути науки и искусства», предопределили и «дух ранней армянской литературы, в которой властно вьь разился элемент религиозный и которая к тому же была вот влечена в догматические споры, свойственные всему хри­ стианскому Востоку» (46). В процессе изучения армянской истории и культуры X—XVI веков Брюсов натолкнулся на явления, аналогич­ ные тому, что позже было принято называть эпохой Воз­ рождения, или Ренессанс. Эти его наблюдения, как пока­ зали новейшие исследования советских ученых, были вполне основательными1. Интересно и то, что Брюсов об «армянском Ренессансе» говорит в связи с наиболее ярким представителем этой эпохи — Константином Ерзынкаци. Вот что он писал о его поэме «Весна»: «Несмотря на упоми­ нание в первой строфе о благости всевышнего, вся эта поэ­ ма исполнена духом почти языческим, дышит необуздан­ ным веселием бытия. Аскетический идеал средневековья * взгляд на эту земную ж изнь, как на юдоль скорби, уверен-, ность, что радости жизни — скверна и грех, остались где- то далеко позади... По духу, проникающему поэму, она всеми своими частями принадлежит великому веянью. Воз­ рождения, которое тогда едва занималось над передовыми странами Запада...» (55). .• ■- ;- л ' •.•.«даж’иеЯЯ * 'щ т ?'М Ь Ы и ’ч Ч ■)! :'Н 1 1 См.: В. К . Ч алоян, Армянский Ренессанс (послесловие акед* Н. И. Конрада, редактор С. К. Д а рои ян), изд. А Н СССР, М . , 1963» Н. И. Конрад, Запад и Восток, стр. 20—23. ,:;дот ЙЯМ ®9